Наследник от Тирана

Глава 5

Возвращаюсь в клинику я уже одна. В другой машине, с другим водителем. Самир, видимо, не выдержав моей персоны, поехал отдельно. Но мне плевать. Всё, что меня сейчас интересует – моя девочка.

Я не знаю, где её искать.

Как представлю, что Багров с ней уже что-то сделал – готова завыть белугой. Но стараюсь не думать о плохом.

Искать мне никого не приходится. Тогда я бы точно сошла с ума.

Как только автомобиль Хаджиева останавливается, я уже вижу свою охрану на улице. Взволнованные, разозлённые, ходящие из стороны в сторону.

Выхожу из салона и на всех парах мчусь к ним. Меня замечают быстро. Гуцул неимоверно злой и напуганный.

Я подхожу к нему, зная, что он промолчит. Это не в его компетенции — меня опрашивать, где я с и кем была. Где пропадала. Наверняка, уже глянули по камерам.

Поэтому когда его стальные пальцы смыкаются у меня на плече, я, не думая, выпаливаю:

– Где Камилла? – градус беспокойства только повышается, стоит подумать о дочери. Представить, что они…

Гуцул молчит. Лишь запихивает меня в салон. Чуть не закатываю истерику, но вижу рядом с собой автолюльку, в которой плачет моя малышка.

Сердце кровью обливается, когда вижу её слёзы. Слышу её плач. Всё внутри на куски раздирается.

Тянусь к своей девочке, вытаскиваю из автолюльки и прижимаю к себе, качая и успокаивая.

– Прости, малышка, – убаюкивающее шепчу. Вина пожирает изнутри. Выскрёбывает ложечкой. Зачем я вообще оставила её одну в кабинете? – Тише, солнышко, тише. Мама рядом.

Нажимаю на кнопку, и перегородка разделяет меня и водителя. Кормлю своё солнышко. Она, наверное, жутко испугалась, к тому же, пришло время.

Кама кое-как успокаивается, и я выдыхаю. Для меня главное — чтобы с ней ничего не сделали. На остальное плевать.

Мы приезжаем в особняк Багрова быстро. Гуцул гнал как не в себе. И я понимаю, почему. Тимуру, наверняка, уже всё доложили.

Поэтому как только я переступаю порог особняка, иду в детскую. Укладываю Каму спать. И с каким-то испугом жду встречи с Багровым.

Проходит час.

Ноги трясутся.

Два.

Нервный тик начинается.

Три.

Нервы все кончаются.

Но он не приходит.

Я уже выхожу из детской сама. Живот начинает урчать от голода. Я ведь не ела почти с самого утра. Думаю перебиться, дотерпеть до завтра. Но всё же решаюсь сходить на кухню, узнать, что не так с Тимуром. Куда он пропал.

Это странно. В другой бы ситуации он уже рвал и метал.

Иду по коридору. Не осматриваюсь по сторонам. И зря.

Слышу рядом грозное:

– Стоять.

И я останавливаюсь. Поворачиваю испуганно голову на приоткрытую дверь. Странно…

– Зайди.

Мурашки по всему телу проносятся.

Я аккуратно захожу в комнату и не закрываю двери. Чтобы если вдруг… Мой крик услышали.

– Как тебе свидание с бывшим? – спрашивает, смотря в окно. Даже не на меня. Говорит с подтекстом, настороженно тихо. Я не удивлена, что он уже знает. – Всё ему рассказала?

– Если бы рассказала всё, меня бы здесь не было.

– Ошибаешься, – усмехается. – Хаджиев упёртый как баран.

Я в курсе…

– Знаю, что рассказала. По тону твоему слышу. Думаешь, поможет? Может, конечно.

Пожимает плечами.

– Но успеет ли, – усмехается. А меня в дрожь бросает. – Не думай, что я ничего не вижу. Всё… Всё прекрасно вижу.

Не знаю, что ему сказать.

– Иди отсюда, только раздражаешь.

У него нет настроения, и я не решаю играть с ним в его игры. Быстро выхожу из комнаты и благодарю сама не зная кого, за то, что сегодня из его кабинета я вышла живая. Но мне всего лишь повезло.

Он никакой. Втаком состоянии всё, что может сделать – просто сказать пару слов.

И мне везёт. Я добегаю до кухни, узнаю, что новых сплетен нет. И со спокойной душой отправляюсь к малышке. Не замечаю, как засыпаю рядом с ней.

А на следующий день… В доме поднимается суета. Я думала, кто-то ворвался в особняк, ограбил, но нет. Все стоят на ушах. Не утихают до самого вечера. Багров зол до жути.

В один момент…

Я останавливаюсь напротив его кабинета.

У него паника, истерика, и я не понимаю, что происходит.

Только вижу, как он судорожно скидывает бумаги в кейс. И что-то бубнит себе под нос.

Я впервые вижу его таким. Он боится. В страхе. Как животное, чувствующее катастрофу.

Он даже не замечает меня.

И я решаю пройти мимо. Пока не заметил.

Ничего не понимаю. Ни сегодня, ни на следующий день.

Я просыпаюсь от грохота.

Первая мысль: кто-то стреляет, взрывает, бьёт.

Двери распахиваются, и я чуть не взвизгиваю, подрываясь с кровати.

Сердце барабанит в ушах.

Вижу мужчину в тёмной форме. На голове балаклава, прикрывающая лицо. На груди надпись «ОМОН».

Тут же прикрываюсь одеялом, неистово волнуясь.

Но не за себя.

Как хорошо, что я снова уснула у кроватки Камиллы!

И первым делом, забывая про всё, закрываю девочку своим телом.

Страх к горлу подкатывает.

Я задыхаюсь от оружия, который мужчина держит в руках.

– На выход, – кидает спокойно и указывает на дверь.

Я хватаю Камиллу на руки и вылетаю из комнаты прямо в одном халате и пижаме. Босая, останавливаюсь посреди коридора.

Среди снующих повсюду в панике людей, я вижу только одного. Взгляд сам цепляется за него, вылавливая безумную энергетику.

ОН стоит в конце коридора. Гора мышц, которую видно даже издалека.

Самир холодным взглядом смотрит в мою сторону. Превращает в ледяную и неподвижную статую.

Засунув руки в карманы штанов, показывает всем своим уверенным видом, что теперь хозяин здесь он.

Усмешка совершенно не красит его в этот момент. Она похожа на издевательскую. Но так, похоже, и есть.

Самир даже не подходит ко мне. Всё продолжает стоять там, хотя его отвлекает какой-то мужчина. Рассказывает ему что-то в то время, пока он не отводит от меня взгляда.

Я отворачиваюсь первая. Меня окликает девушка рядом.

– Вы же невеста Багрова?

Я никогда не признаю этого.

– Нет, – мотаю головой. Разрыдаться хочется. От счастья. Почти полтора года жить и бояться за свою девочку. Мне жутко было страшно. А сейчас не верю, что ОН пришёл ! И помог! Хоть и не теми методами, которые я от него ожидала.

И всё же, не выдерживаю. Шмыгаю носом. А девушка просит пройти за ней. Мы заходим в первую попавшуюся пустую комнату.

На эмоциях рассказываю, на каких условиях находилась в доме этого узурпатора. Она молча записывает, иногда задаёт уточняющие вопросы. И смотрит, не веря, когда говорю, что в прошлом мы с губернатором были знакомы.

А что не так? Новости не смотрела? Да мы много где вместе мелькали. У нас даже интервью были совместные.

– Я вас поняла, – кивает. – Ваш жених обвиняется во взятках, множестве покушений, а также ограблении, продаже нелегального оружия и многого другого. Вы знали об этом?

Конечно, мать его, знала. Тряслась бы я так за наши жизни, если бы он был обычным бизнесменом? Ну, заставил он меня с ним жить, я давно бы ушла, заявив в полицию. А тут… Бандит.

Но если скажу о том, что знаю, меня могут принять за соучастницу.

– Нет. Впервые слышу.

– Я вас поняла, – захлопывает тёмно-коричневый блокнот. – Если у нас возникнут вопросы, мы с вами свяжемся.

– А сейчас что? – спрашиваю.

– Ну-у, – тянет. – Не уезжайте из города.

– Я могу уйти? – сама говорю, но не верю.

– Ну, да, – кивает. – Ваш жених задержан. На вас у нас ничего нет, и мы не имеем права держать вас. Поэтому можете идти.

Она встаёт, уходит, а я ещё минут десять сижу и не могу прийти в себя. Покачиваюсь на стуле, пока малышка спит на руках. Я не смогла её выпустить ни на секунду.

И когда осознание накрывает меня, я всё же встаю со своего места. И пока кипиш не унялся, бегу в свою комнату. Собираю вещи, украшения, которые с издёвкой дарил мне Багров. Мне от него ничего не надо, но объективно я понимаю, что как только выйду из этого дома без гроша в кармане, мы загнёмся. И я без зазрения совести собираю всё золото, бриллианты. Сдам их, чтобы было на первое время.

Потом устроюсь на работу. И что-нибудь придумаю.

Хотя… Вряд ли меня куда-то возьмут. Придётся возвращаться в клуб официанткой, где я работала до встречи с Хаджиевым. Надеюсь, начальник примет меня обратно.

Ладно, пока ничего не знаю.

Хочу убраться отсюда как можно быстрее.

Застегиваю маленький чемодан (в основном, там лежат вещи Камиллы) и, держа в руках сонную девочку, быстрее иду на выход. Но только открываю двери, как врезаюсь носом в твёрдую грудь.

От страха жмурюсь. Боюсь, что то спасение было сном. И сейчас там Багров. Стоит, готовый отомстить.

Но улавливаю знакомые нотки одеколона. Распахиваю глаза, поднимая взгляд вверх. Вижу тёмные очи, похожие на угольки. Прожигают пронзительным взглядом, от которого в этот момент хочется убежать.

– Хотела уйти, не поблагодарив меня? – на губах появляется бесящая меня до боли улыбка.

– За что тебя благодарить? – говорю дерзко, хотя понимаю, что да, я должна говорить ему «спасибо». Но обида внутри бурлит с такой силой, что выливается из чаши моего терпения. – За то, что за все полтора года ты ни разу не подумал обо мне? Не выяснил, где я? И не попытался мне поверить?

Его грубые пальцы вмиг смыкаются на моих щеках.

– Это твоя благодарность? – шипит сквозь зубы. В глазах огонь появляется. Ещё чуть-чуть, и прожжёт. – За то, что я тебя спас? Ты явно не умеешь говорить «спасибо».

– А что для тебя мои слова значат? – взъевшись, отвечаю. – Что ты от меня хочешь? А, действиями показать? Слова для тебя — пустой трёп. Я знаю, что ты любишь. Телесный контакт. Что мне сделать? Поцеловать тебя или…

Я сама не замечаю, как начинаю повышать голос.

От этого Кама просыпается, и детский плач ударяет по слуху. Я крепче сжимаю девочку и через её вой произношу:

– Дай пройти. И больше не появляйся в моей жизни.

Он не шевелится.

А мне зарыдать хочется. Но я сигаю мимо него через маленькое пространство между ним и дверным косяком. Готова даже бросить чемодан, но нет. Заезжаю ему колёсиками на ногу. Порчу идеально лакированные чёрные туфли. Да и плевать.

Как можно быстрее убираюсь из этого дома.

Что ему надо?

Я попалась ему случайно. Сына он захотел! Роди и выкинь! Сделал своей любовницей и… Обижается, когда я сказала ему, что сделала аборт.

Но это не так. Багров шантажировал.

Его теперь нет. А Самир мне не верит.

Поэтому нет для меня его больше.

Я спускаюсь по лестнице с трудом. Сделать это с ребёнком и чемоданом не так просто.

Но делаю это. Силы есть.

Выхожу на улицу, вдыхаю свежий воздух.

Наконец-то.

Удавку с шеи убрали.

Как и пистолет от виска.

Дохожу до ворот. И понимаю, что не знаю, как отсюда уехать. Особняк Багрова находится на краю города в элитном посёлке. Вряд ли мне помогут люди. И такси вызвать не могу. У меня нет ни телефона, ни денег.

Стою у ворот ещё минут десять, пытаясь успокоить Каму. И придумать, как убраться отсюда.

Когда девочка затихает, возле нас останавливается тёмный автомобиль, взявшийся из ниоткуда.

Стекло опускается, и на глаза попадается светловолосый парнишка лет двадцати пяти.

– Добрый день! – чересчур радостно. – Мне велели отвезти вас, куда скажете. Куда желаем?

Прищуриваюсь, снова впадая в какое-то неверие. Кто ему это сказал?

Ладно, плевать. Мне вообще всё равно, лишь бы убраться отсюда. Даже если это сделал Хаджиев (в чём я сильно сомневаюсь), сажусь в машину.

И прежде, чем сказать, куда ехать, хлопаю парня по плечу и прошу телефон.