Настоящий полковник

Глава 22

Событие пятьдесят четвёртое

– Царь-батюшка, пришли татары. Мзду требуют, ироды!

– Мзду?! Пиши мой указ… Дать татарам мзды!

Место действия не изменилось. Небольшой кабинет с заваленным бумагами столом. За ним, протирая очки, сидит Император Хирохито, он же Тенно Сёва. Время? Время немного другое. Прошло четыре дня. Собеседник? Собеседник тот же самый, только мешки под глазами и серый, кокой-то землистый цвет лица, и чуть взлохмаченные седые волосы, говорят о том, что человек тот же, а вот мысли и настроение у него совсем не те же.

– Хи-но-мико («сын Солнца»), пришли новости из Пхеньяна.

– Озеро Хасан? – император ждал и боялся новостей.

– Так точно, Ваше Правящее Высочество (киндзё). – Маршал поклонился низко, ниже, чем следовало, и протянул конверт из чуть желтоватой бумаги.

– Читал, Канъин-но-мия Котохито синно (Принц Котохито)?

– Да, Ваше Первейшее Высочество.

– Почему мне нужно вытягивать из тебя каждое слово? – Тенно Сёва достал из вскрытого конверта листок с рукописным текстом. Махнул рукой начальнику штаба и углубился в чтение. По прочтению свернул листок вчетверо назад и дрожащими руками попытался засунуть в конверт. Не получалось. Бросил обе бумаги на стол.

– Канъин-но-мия Котохито синно (Принц Котохито), у нас опять нет командующего Квантунской армии? Двое за пять дней? Есть подробности?

– Ваша Достопочтенность (сисон), – маршал чуть согнулся снова и, решившись, выпалил, – Весь берег реки Тумень-Ула на этом полуострове покрыт кёнси. Несколько сотен че… тварей. Для атаки русских туда было переброшено две роты из 19 дивизии, получается, что все они превращены в вампиров. Кроме того в письме не указано, что ещё одну роту коммунисты уничтожили неизвестным оружием при переправе через реку. С берега обстреляли бронекатера. Один бронекатер взорвался, два выбросились на берег в пяти километрах вниз по течению, на корейский берег. На каждом по два взвода просто разорванных пулями солдат и офицеров. Страшное оружие. Что-то типа американских крупнокалиберных пулемётов, но у русских, по данным разведки, такого оружия нет, да и скорость, с которой уничтожили десант, невозможная. Даже американский пулемёт Браунинга на такое не способен.

– А склад боеприпасов, чем уничтожен?

– Хи-но-мико («сын Солнца»), здесь просто случай. Русские послали свой истребитель И-5, он сбросил несколько маленьких бомб и обстрелял артиллерийский дивизион из пулемётов. Особого вреда не причинил, но начался пожар и его не сумели быстро погасить. Вот тут и прибыли к месту действия командование 19 дивизии и генерал Сигэру Хондзё – новый командующий Квантунской армии. Тел найти не удалось. Взрыв был очень мощный. Они погибли во славу Императора и Японии.

– А что по второму истребителю? – Хирохито ткнул тонким пальцем в листок на столе.

– Русские летают тройками – звеньями. Судя по опросу уцелевших, они прилетели из Владивостока. Расстояние большое, и видимо один самолёт не долетел, а второй сильно отстал. Он появился через пятнадцать минут, когда шло тушение пожара и эвакуация раненых. Он сбросил тоже несколько небольших бомб и расстрелял занимающихся тушением пожара людей. Потери из-за большого скопления народа получились приличными, по предварительным данным не менее роты.

– Он стрелял по раненым и по санитарам? – Вскочил со стула Хирохито. – Это недопустимо!

– Нет, Ваша Достопочтенность (сисон), только по подходящим частям и пожарным. Хотя, если предъявлять ноту СССР, то можно указать, что были обстреляны раненые и повозки Хакуай-ся (Благотворительное общество – название Красного Креста в Японии).

– Почему «Если»? – Император подошёл к стоящему навытяжку главе Генштаба Сухопутных войск.

– Вы же помните события прошлого года, Ваше Первейшее Высочество (камиго итинин). В 1934 году в Японии состоялась международная конференция, на которую приехали более 250 представителей обществ Красного Креста из 57 стран. На этой конференции был принят документ о разрешении членам иностранных Красных Крестов помогать иностранным же гражданским лицам, находящимся в районах военных действий, однако по решению правительства наш Красный Крест блокировал попытку распространить эту помощь на граждан воюющих государств. В газетах по всему миру вышли статьи, написанные иностранными делегатами этой конференции. Они очень негативно отнеслись к позиции Японии и отзывались об этой конференции как «о каком-то притворстве». Сейчас ситуация только ухудшилась. Ну, с их точки зрения, Красный Крест в Японии полностью отказался от идей гуманности в пользу помощи и заботы исключительно о своих солдатах, а нашим солдатам и офицерам дан приказ рассматривать вражеский медперсонал как комбатантов и уничтожать их. Так что нота будет расценена СССР, как издевательство и обман. Или же наоборот, как жалоба. Мы потеряем лицо, – маршал вытянулся ещё больше.

Хирохито сел на стул и побарабанил пальцами по столу.

– Хорошо. Оставим их самолёты в покое. Что по вампирам кёнси Канъин-но-мия Котохито синно (Принц Котохито)?

– Ваше императорское высочество, в прошлый раз нам удалось уничтожить их артиллерийским огнём. Осколки снарядов их поражают. Попытки убить их из винтовки ни к чему не привели.

– Раз поражают снаряды, то должны поражать и бомбы. Отправите туда полк бомбардировщиков.

– На территории занятой противником действует несколько зенитных установок. Мы уже потеряли пять самолётов. Сейчас из Пхеньяна туда движется 7 МББР (Мотоброневая бригада) и 601 стрелковый полк (сп) с артиллерией. Уничтожим кёнси, как и в прошлый раз, артиллерией.

– А дальше? – Хирохито прикрыл глаза. – Мы пошлём туда полк, и по берегам реки Тумень-Ула встанут тысяча вампиров кёнсе? Удалось разыскать хоть одного шамана из этого народа. Как они называются?

– Нанайцы или по-китайски хэдзэни. Нет, Ваше Императорское Высочество. Военная разведка занимается. Все агенты на территории Приморского края задействованы.

– Русские не пытались с нами связаться по поводу этого инцидента? – ухватился за соломинку Хирохито.

– Нет, Ваша Достопочтенность (сисон).

– Что ж, план у вас есть. Действуйте согласно этому плану и держите меня в курсе.

Событие пятьдесят пятое

Хорошо морякам. У них повод для выпивки всегда под рукой.

– Выбросят кого-нибудь за борт и пьют потом «за тех, кто в море!»

Прибыли пограничники. Много. Человек двести. Заняли сопки «Заозёрная», «Безымянная» и «Чёрная». Теперь запад полуострова можно считать защищённым. Немного не ясна была сама ситуация, ведь «Чёрная», она же «высота 131.3» – это территория Маньчжоу-Го. Решили последовать совету Брехта большие НКВДшные начальники и отхватить у китайцев этот непонятный полуостров? Провести границу по реке Туманная? Очень правильно решение. Или перепутали и заняли не разобравшись?

Ну, это начальства дело. Брехт же занимался налаживанием быта. Чтобы не гадить по кустам, привезли досок и строители сортиры на «Пулемётной горке» и у озера соорудили. Потом, памятуя про свои регулярные падения, решил Иван Яковлевич тропу на высоту облагородить. Железнодорожники за два дня выкопали и вырубили вполне нормальные ступени. Будет подспорье и пограничникам, когда его с людьми отсюда вернут в Спасск-Дальний.

Вот, и это было главной головной болью. Приказа вернуться в расположение не было. Приказа перебросить весь батальон на усиление погранцов тоже. Что за игры там опять Мерецков затеял? Или забыл попросту о Брехте. Что ему какой-то взвод, у него самая большая в стране армия. В ней тысячи таких взводов и сотни Брехтов.

А ещё о них и японцы забыли. Ни катеров на реке, ни обстрелов из артиллерии, ни бомбёжки с воздуха. Трупы японцев по берегу начали серьёзно попахивать и к ним уже чайки подбираются. Нарушат пернатые всю маскировку. Начнут глаза выклёвывать и поймут японцы, что это просто трупы, привязанные к кольям. Если завтра не начнут стрелять, то зря ползали всю ночь полным составом, этих Цзян-шиней сооружая. Жалко будет нервов потраченных и труда.

Из плюсов этого промедления самураев можно только то отметить, что люди выспались нормально, помылись и переоделись. А нет. Ещё привезли два рейса мин и гранат, и теперь весь полуостров серьёзно заминирован. Даже на перешеек за сопкой «Чёрная» хватило. Теперь левый фланг вполне себе фланг, а не дыра в обороне. Чуть не сотня пограничников с Максимом и сотня мин.

Ну, дорогие японские друзья, приходите в гости. Ждём ведь.

Дождались. Повторились события четырёхдневной давности. Артиллерия вражеская утюжила берег с самого утра и до обеда. Ужас! Сколько же они снарядов выпустили. Тысячи. И это всего на триста с небольшим трупов. На каждого мёртвого японцы пришлось не менее десятка снарядов. Вообще, стреляли отвратительно. Это не высокоточное оружие будущего. Хорошо, хоть на «Пулемётную горку» снаряды не залетали, а то пятьсот метров для них не ошибка, ну забыли внести поправку на деривацию – это отклонение траектории полёта артиллерийского снаряда под воздействием вращения, придаваемого нарезами ствола. Или на эффект силы Кориолиса, забыли в расчёты включить вращение Земли. Брехт такие задачи на военной кафедре в УПИ решал, а вот японцы точно УПИ не заканчивали.

Как и в первый раз перемешали разлагающиеся трупы с землёй, и обрадованные подогнали катера. На этот раз целых шесть штук. И тут бог решил русским подыграть. Стояла почти безветренная и солнечная погода, а тут лёгкий ветерок с северо-запада подул. Вонь от сотен, разорванных на кусочки мелкие, трупов перенеслась через Туманную и накрыла готовящиеся к загрузке на катера войска.

Прилично их выскочило на берег. Полк должно быть. Кто-то затыкал нос, кто-то пытался дышать через полу гимнастёрки, но работало это плохо. Бравых японских вояк стало тошнить. Говорят, что зевота заразительна, и если при тебе кто-то начинает зевать, то и ты невольно зевнёшь, даже и, не желая ещё спать. Причина кроется в работе особой группы нейронов – зеркальных. Это довольно широкая категория нервных клеток головного мозга, которая у животных и человека отвечает не только за «заражение» зевотой, но и в целом за подражание. То есть, зевая вслед за кем-то, ты просто подражаешь. Это в генах заложено. Японцы ничего про это не читали. Малограмотные солдаты, набрали по кишлакам. Как они называются? Что-то на «вереи» похоже. Словом, понабрали из «верёвок» и в армию. Начало тошнить самых нежных, а следом и другие подтянулись.

Брехт за этим понаблюдал и дал команду зенитчикам свой коронный номер исполнить, перетащить Браунинги спаренные на сопку «Орёл». Потом подумал и отправил туда остальных диверсантов с пятью противотанковыми ружьями. Успели.

Японские офицеры порядок через несколько минут навели и организовали посадку на катера. И вот, как палубы полностью заполнились, и маленькие корабли совсем было собирались отчаливать, Иван Яковлевич и скомандовал:

– Огонь.

Классно, что догадался людям ватные тампоны наделать. Загрохотало так, что не в ушах, а в мозгу зазвенело. И это с ватой. Что же было бы, если бы не подстраховались. Зенитчики лупили по палубам. Противотанкисты по ватерлинии. Бронебойно-зажигательная пуля, выпущенная совсем не специально, попала в двигатель, прошив корпус, и полыхнуло от души. Брехт приказал остальным стрелять чуть выше и буквально через несколько выстрелов вспыхнул ещё один катер. А в это время снайпера, которым больших ружей не досталось, стреляли по толпе, выискивая офицеров.

Тадах. Браунинги замолчали.

– Уходим! – во всё горло прокричал Иван Яковлевич и, подхватив пустые коробки от лент, сам первым стал спускаться с высотки.

– Уходим! – продублировал своим Светлов.

– Ай, молодца! – даже вслух себя похвалил, когда через пять минут после того, как они покинули высоту «Орёл», по ней ударили первые артиллерийские снаряды. Надо японцам отдать должное, попытались «отдать» долг.

Убегая, пакость подготовили. Из досок и брусьев сколотили заранее в лагере десяток фигур, похожих на человеческие, и, уходя, воткнули их в выкопанные ночью ямки. Смотрел потом уже с высоты «Пулемётная горка» и сердце радовалось. Японцы почти час снаряды тратили, пока последний «Чурбан» не повали.

– Так вы, ребята, разоритесь. – Промурлыкал себе под нос.

Катера пылали. Все шесть. Пламя перекинулось с трёх подбитых на соседние, бензин пролился на воду и спалил японцев, пытающихся спасаться, прыгая в воду. Конечно, весь полк не уничтожили. Почти половина убежала за прибрежные сопки вглубь Кореи.

– Иван Яковлевич, что же это такое творится? – глядя на костры на том берегу, под руку прошептал комиссар батальона Балабанов.

– Принуждение к миру, Василий Васильевич.

Не сказал, а про себя подумал. В прошлый раз, в 1938 году, японцы запросили мира, потеряв, как и русские, около тысячи человек. Ну, вот, сейчас близко к этой цифре уже в сумме получается. Попробуют замириться или ещё уроки нужны?

Событие пятьдесят шестое

– Алло, это военкомат? Вы можете взять меня в армию?

– Да, можем. А вы где?

– Я в тюрьме…

Не дали насладиться победой до конца. На сопку взлетел с языком на плече начальник погранзаставы Устюгов и, пытаясь одновременно дышать и говорить, выдал:

– Ван … Кович… Хабар… Сроч…

– Держи фляжку, Пётр Петрович, сделай пару глотков. А то я не пойму у кого, где «кович»! – снял флягу трофейную с саке, протянул погранцу.

Сделал глоток, и даже не поморщился. Продышался, а потом ещё сделал, сделал так сделал, от души. Серьёзно полегчала.

– Товарищ комбат, на заставу шифровка пришла по рации. Тебе срочно нужно в Хабаровск. Командарм Блюхер вызывает.

– Один? – наконец вспомнили.

– В смысле один? Блюхер один? – с тоской проводил японскую фляжку взглядом пограничник.

– Мне одному в Хабаровск нужно или с людьми, что здесь находятся? – прояснил Иван Яковлевич.

– Не знаю. В радиограмме сказано: «Командиру батальона прибыть к командарму Блюхеру. Срочно», – а взглядом от японки не отцепился.

– Понятно.

– Иван Яковлевич, а тут как же мы-то? – подрулил Балабанов.

– Василий Васильевич, через час будет последний рейсовый автобус, пошли вниз, по дороге всё расскажу.

– Автобус? – не понимают сегодня его шуток люди, вот и японцы не поняли. Обиделись.

– Лодка летающая МП-1 скоро прилетит. Она у нас как автобус по расписанию ходит. Людей перевозит. Да, извини комиссар, но старшим остаётся Светлов. Это приказ. Должен понимать, что жизнь людей будет зависеть от его умения и твоя тоже.

– Понимаю, – нет, не понял. Нахмурился. Вот через пару месяцев звания введут, и получится, что майор должен старшему сержанту подчиняться.

– Вот и хорошо. Пойдём вниз, проводишь, и подъём сюда ужина организуешь. Пусть ребята до темноты ещё посидят. А то вдруг бомберы прилетят. Их встреть же нужно по-людски, а то обидятся и ноту СССР пошлют.

– Всё шуточки тебе, Иван Яковлевич. А не думаешь, что могут и не за орденами тебя к командарму вызвать, а совсем даже наоборот, наказать за самоуправство? Вон, один целой Японии войну объявил. И вот сегодня поубивал кучу японцев на их территории, а не на нашей. Не боишься? – когда стали спускаться по ступенькам капнул на больную мозоль серной кислотой комиссар.

– Я приказ выполнял и Родину защищал. Кроме того, дать отпор зарвавшимся империалистам, которые на нашей территории убили несколько командиров и ранили начальника штаба ОКДВА – это долг советского командира. Для того Партия и народ армию содержат, холят и лелеют в эти непростые годы, чтобы народ наш советский знал, что мы их всегда защитим и врагу отпор дадим, а не будем, как в старорежимной библии написано, втору щеку подставлять, – блин чуть перегнул с пафосом, но сказал именно то, что думал.

– Тут с тобой согласен. А всё одно боязно.

Точно боязно. И Брехту тоже. И не только за себя. Ведь, если что, то Кате-Куй не поздоровится и детям. Её посадят, а то и тоже расстреляют, а детей под другими именами в детдома. В реальной истории, так младшего Блюхера и не нашли. Сменили мальчику имя, а он маленький и не помнил, может быть, настоящего. И документы пропали. Кем вырос. Если вообще вырос. Тьфу. Вот ведь гад этот комиссар, теперь до самого Хабаровска переживать будет. Ещё комиссаром называется. Должен уверенность в правильном курсе партии нести, а не сомнения.