Настя Сука

Глава 26

Настя, едва взглянув на переданные Комиссаром выцветшие, пожелтевшие фото, небрежно убрала их в карман. Не чего особо рассматривать и так все ясно, один человек один кваз, выглядят матеро. В прочем на кластерах по долгу другие и не могут выживать, а эти уже около года тиранят эти сектора, со слов Комиссара. От безопасника не укрылось ее показушное, небрежное поведение, но он, сделав вид что не замечает его отвел глаза в сторону, а может просто для того что бы не встречаться со взглядом женщины, встав напротив карты, указал деревянной указкой в район нескольких кластеров.

— Вот в районе этих трех кластеров предположительно обитает эта группа. На фото двое, человек — это Кулон и Аркан соответственно кваз, но вполне возможно, что в собравшейся банде будет больше боевиков. Надеюсь для вас это не проблема?

Но Настя, ответила совсем неожиданным вопросом на вопрос.

— А у вас фото на всех имеются?

Комиссар, отвлекшись от карты положив указку на место, немного недоумевая ответил.

— Да, почти на всех.

— И мое фото есть?

Продолжила женщина задавать свои вопросы.

— Да, конечно.

Сморщив недовольно носик, Настя, скривившись как от кислого лимона, проговорила.

— Наверное такая же страшная как вот эти.

Рука женщины указала на карман со спрятанными в нем фото. Безопасник, удивленно уставившись на командира отряда охотников, спросил ничего не понимая.

— Не пойму я вас, какая разница как вы там сфотографированы?

Вставая со своего стула и направляясь к выходу из кабинета, Настя, остановившись перед дверью, с явными нотками обиды в голосе, проговорила.

— Это им, гиббонам переросткам без разницы, а мне неприятно.

Группа Насти привычно вышла из стаба на рассвете, провожаемая в спину ненавидящими взглядами дежуривших военных на КПП. Ни тебе пожелания удачи, ни еще чего-то положительного, даже не поздоровались, просто стандартно записали в журнале убывающих и все. Едва они свернули с грунтовой, накатанной патрулями дороги как Седой просипел с издевкой.

— Не любят нас господа вояки. В натуре, рожи скривили чо мусора лоханувшиеся на шмоне, едва мы нарисовались. Падлы, за такие зыряния в спину всем бы кадыки повырывал сукам.

Настя улыбнувшись проговорила, не сбивая своего дыхания на движении.

— Это ты Седой неправильно на мир смотришь, завидуют оттого и отношение такое.

— Это да, тема верная. Самим как нам очково. Веришь не, а мне в натуре свобода за забором душу греет. Как на рывок на волю ушел. Даже если зажмурюсь не западло, зуб даю.

Дальше группа двигалась привычно молча, скользя бесформенными тенями, обряженными в костюмы “лешего” по просторам кластеров. Ветерок, запахи и звуки живой природы буквально пьянили Настю. Она, прокручивая в уме слова Седого, чувствовала, что все меняется местами, ставя привычное восприятие с ног на голову, жизнь — это здесь, за забором на кластерах, а вот рейд — это похоже нахождение в стабе. Дичаю со своими ребятишками, грустинкой подумалось женщине. При всех своих размышлениях она не забывала все подозрительные места проверять своим даром выискивая притаившееся сырое и не прожаренное, вот ведь и вроде дар не малый и в тоже время как укоротили что бы много не казалось. На ночлег устроились в заброшенной будке станционного смотрителя. Едва поужинали как Седой начал оборудовать себе накрытое убежище, пояснив просительно смотрящим на него товарищам.

— Ну хоть пол часика почитаю, а.

Настя с теплотой улыбнувшись, спросила.

— А что читаешь то?

Довольный Седой расплывшись в улыбке просипел.

— Так тема знатная, про нашего брата, арестанта. Там короче мутная кодла чела замела по доносу, ну все как всегда из-за бабы конечно не поделили манденку. Его как определили после приговора он на киче обжился с местными авторитетами перетер. Там правда всего один был. Я вам скажу кича хлеще строгача, на весь срок в буру закинули, беспредел ментовской, в натуре. И ведь даже маляву на волю не пошлешь что бы подогрели.

Настя, смотря на своего бойца все пыталась сообразить, что все-таки он читает, затем не выдержав, спросила.

— Ты не умничай, ты название книги скажи.

— Так а чо название, мудреное оно. Граф Монте-Кристо. Это я так понял в натуре, авторитет себе потом депутатские корки местные прикупит. Типа, аля пошли все на хер у меня неприкосновенность депутатская, всех размотаю за судьбу свою сиделую, суки продажные.

Настя уже едва не ржала в голос, махнув рукой она проговорила.

— У тебя час до отбоя. Вникай в литературу интеллигент ты наш.

За последние два дня они уже марадерили второй городской кластер, скользя в торговых центрах в своих бесформенных накидках. Особо нацеливаясь на невостребованные основной массой рейдеров, ювелирные магазины. Седой складывал в отдельный мешок все что удавалось найти из изделий из драг металлов. Наконец приподняв тару с собранным в руке, он недовольно покачал головой. Настя и сама видела, что маловато получается, всего приблизительно около двух килограммов, а нужно десять. Молча, кивком головы указав на выход из помещения они двинулись из застройки. Знак стоп от командира и группа замерла, собравшись в месте в плотную и принимая вид большой бесформенной кучи, пропуская мимо четверых семенящих бегунов абсолютно не обращающих на них внимания. Вышли из городской застрой удачно, без ненужных приключений. И решив, что до вечера еще есть время, решили пройти вдоль реки, лениво текущей через город и уходящей своим руслом похоже на другой кластер не видимый от сюда в поисках стоянки на ночлег. Когда отошли подальше от стоящего вымершим, каменным строением города внезапно заговорил Седой, беспокойно озираясь по сторонам.

— Че то не пойму, тремор какой-то по ливеру прет. Как за горло петлей в натуре кто-то держит.

Настя сразу начала использовать свой дар выискивая возможную опасность. Но явный обрыв поперек берега не давал возможности все проверить. Перенимая тревогу Седого, женщина почувствовала, как по спине побежали мурашки и вслед за этим она прошипела.

— К бою.

А в следующий миг из этого проклятущего оврага, взревев мотором выехала бронемашина и открыла огонь из крупняка, явственно стараясь придавить всех к земле. И ведь удалось бы все если бы не уже отданная команда Настей, заставившая бойцов рассредоточась набрать меж собой дистанцию. Уклоняясь он огня бронемашины, Настя оказалась отрезанной от своих товарищей поэтому забирая немного в сторону, попыталась сблизившись с противником прорваться. Вот только противник попался опытный и явственно был готов и к такому нестандартному шагу с ее стороны. Фигурки троих бойцов пытающихся ее перехватить мелькали уже практически рядом. Вот очередная длинная очередь противника пытается придавить ее к земле. Женщина, улавливая момент, картинно вскинув руки, неловко падает на землю оставаясь без Винтореза, отлетевшего в сторону от ее падения. Она испуганно пытается добраться до него, но уже четко контролирующие ее бойцы, пресекают эти отчаянные попытки, короткими очередями. Перевернувшись на спину и вытянув в сторону руки, Настя, застывает в позе расшиперянной лягушки под взглядами едва не ржущих в голос от этой картины подбегающих к ней бойцов. Вот они уже и приблизились к ней в плотную, держа ее постоянно на прицеле.

— Не стреляйте я сдаюсь. Пожалуйста не надо, только не убивайте, я сдаюсь.

Заголосила лежащая на спине Настя, напуская в свой голос истерику и испуг при этом на показ вытащив свой пистолет и отбрасывая его в сторону. Вот сильная рука одного из нападавших хватает ее за шиворот и под гогот остальных бойцов, рывком поднимает на ноги женщину. Как умер, тянущий на себя бьющуюся в истерике женщину первый боец, он и не понял, вот тянет на себя беспомощную, визжащую бабу, а в следующий миг, острая боль в районе сердца и темнота приняла его в свои объятия. Никто и не сообразил что произошло, не вынимая ножа из тела, Настя со всего маха засадила в пах стоящему напротив нее бойцу, глухой стук и оседающий противник, прошлись бальзамом по душе женщины. А второй пистолет, подаренный ей мужем ГШ-18 такой нелюбимый ею уже заняв прицельную позицию в руке Насти, извергал из себя смерть для третьего противника. Затем стремглав рванув к отброшенному Винторезу, она краем глаза уловила движения еще одного бойца, приблизившегося к ним пока она разобралась с тройкой, пытающейся ее захватить. Настя попыталась поймать его в прицел пистолета, но почувствовала, что тело начало не слушаться ее. Мгновенное онемение разливалось по нему, отказывающемуся повиноваться, в последнем усилии, Настя, мерзко улыбаясь выбила из нагрудного кармана взведенную гранату, звучно лязгнувшую распрямившейся чекой. А дальше случилось то, от чего ее душа готова была взвыть в истерике голося на всю округу. Вокруг нее все замерло, словно погрузившись во что-то плотное и непреодолимое. Подошедший улыбающийся человек, подмигнув ей взял гранату и не спешно откинул ее в сторону затем повалил парализованную женщину на землю укрываясь от взрыва. Связанную в ласточку Настю, бегом несли в грузовик, а она, задавив в себе истерику слушала как вдалеке все еще грохочут выстрелы бронемашины. Хвала Улью, живы ее ребятишки.

Седой с Чехом как два загоняемых охотниками зверя, неслись к реке укрываясь в любых складках на местности от очередей из бронемашины. Благо хватало канав и холмиков на пути к спасению, явственно повезло в начале, пулеметчик вдарил не на поражение, а пытался придавить их группу к земле, значит хотели взять живьем. Живьем, но не их же, да твою же в натуре, им нужна Настя. Они-то точно никому не сдались их просто зажмурили бы и все. Новая очередь крупняка, заставила Седого с Чехом рыбкой нырнуть в продавленную на дороге калию. Вот новый рывок и Седой, почувствовал, как начал отставать от товарища задыхаясь. Чех, заметив это развернувшись схватил товарища за руку и тяня за собой рванул с обрыва к реке. Побросав все на берегу в две драгоценные секунды, мужчины рванули в воду. Оглядываясь назад Седой сквозь плывущее сознание отметил что бронемашина, подъехавшая на обрывистый берег не может вести по ним огонь из своего пулемета, не хватает вылета. Пока из нее выскочили двое стрелков Седой с Чехом уже прилично отплыли от берега и едва противник вскинул оружие сразу нырнули под воду. Выбираясь в кустах на противоположном берегу Седой чувствовал себе уже давно мертвым и попавшим в ад. Голова просто раскалывалась, легкие горели от попавшей в них воды, а живот выворачивало рвотными фонтанчиками с чувством выблевываемых из себя кишок. Схвативший его за ворот Чех, сам болтаясь из сторону в сторону, поволок товарища подальше от берега в относительную безопасность Улья. Когда лежа на земле немного отдышались, пришло осознание случившегося. Седой, кляня себе почем зря жалел только об одном, он жив. Посмотрев на сидящего возле себя на пятой точке Чеха, он просипел.

— В натуре брат, я слышал как граната рванула, вот только мотор щемит, жива она, зуб даю за базар. Я вот чо кумекаю за тему нашу паскудную. Сейчас уже темнеет они все одно ночью не рванут. Тема такая, надо либо пахана вызволить, либо всем уж там и зажмуриться что бы без западла по жизни было.

Чех, едва не рыча от бешенства, протянул сохраненную им флягу с живчиком Седому.

— Брат ну как же так, сами убежали, а она у них. Никогда себя не прощу. Если что с Настей случится я все одно всех вырежу, мне моя жизнь не нужна.

Седой, отхлебнув несколько глотков из фляги, почувствовав, что он еще не умер начал осматриваться по сторонам, пытаясь сообразить, что и как теперь делать. Ничего не ухватив для себя из окружающего, он просипел.

— Херово Чех, надо теперь назад чесать, через речку, пловцы мать ее ети в натуре. Вот какая падла здесь такую широченную реку замастырила.

Настя, лежа связанной на грязном полу мерно урчащего грузовика, отметила что проехали всего нечего. Ну да темнеет, дураков в Улье нет по ночам кататься. После остановки ее выволокли наружу, больно приложив о землю. Но это ничего, такое она готова терпеть сколько угодно потому как что ждет ее впереди она прекрасно представляла. Главное не показывать ни каких эмоций все как ее когда-то учила Ведьма, объясняя, что сильнее всего распаляет насильников. Но пока захватившие ее организовывали лагерь, женщина внимательно вслушивалась в их разговоры пытаясь хоть что-то прояснить для себя в произошедшем.

— Слышь, Темный, ты бы поговорил с нанимателем пусть накинет сверху. Она Шишу и Печеньку замочила, да и Орех теперь пару дней точно не боец. Не телка, а зверь просто какой-то.

Мужчина, названный Темным, с недовольством посмотрев на говорящего ответил.

— Звеньевой, насчет добавить это тебе к заказчику, а насчет шустрая это тебе с нее спрашивать. Вон у Клеща с Кастетом спроси и взымай потом сколько сможешь засунуть в нее.

От услышанных имен Настя обомлела. Теперь все прояснилось ее заказали эти две обиженные ей твари. Смотря на подошедших к ней двоих знакомых с язвительными улыбками, разглядывающих ее связанную по рукам и ногам она услышала.

— Что тварь доскакалась? А говорили крутая, вся из себя никто справиться не может. Женщина загадка. Вот теперь и будем искать в тебе загадку пока не найдем. Ясно тебе тварь. Теперь на своей шкуре испытаешь какого оно людям в душу плевать. И да, вот от твоих дружков осталось.

Рядом с ней, глухо звякнув содержимым, упал мешок, набитый собранными ими золотыми изделиями на кластерах.

— Ну что подстилка муровская какого это людей на запчасти резать? А, падла? Думал просто с тебя шкуру снять, ан нет, вот после этого, ты так просто не отделаешься.

Кивком головы Кастет указал на мешок с золотом. А прозвучавший довольный голос от подбежавшего к нему неизвестного бойца, заставил Настю сжать до хруста зубы.

— Кастет, там уже все готово. Как ты и сказал, колья поглубже вбили.