Настя Сука

Глава 7

Прихватив с собой свежака, группа отправилась дальше в Рассвет. Поначалу, сникнувший Ректор, постоянно спотыкаясь и прикладывая ладонь к левой части груди, брел просто в указанном направлении, но затем, что-то осознав про себя, жалобно высказался.

— Извините, но мне противопоказанны такие длительные переходы, это очень большая нагрузка на мое больное сердце и боюсь что этого я не перенесу.

На что Седой, раздраженно подтолкнув в плечо пожилого мужчину, недовольно пробурчав, пояснил.

— Ты теперь папаша здоровее всех здоровых так что можешь за свое сердце не очковать. В общем в натуре, от чего-чего, но зажмуришься ты точно не от своего мотора. Так чо, чеши пузо об асфальт печенька пучеглазая и не отставай, мне за тобой плестись вертухаем в натуре не в тему, шевели поршнями сука, пока на жопе цифры с ботинка не нарисовал.

С ночлегом на этот раз повезло, к вечеру натолкнулись на заброшенную железнодорожную станцию. Сиротливо стоящую посреди кластера с проходящими вдоль нее развилками блестящих рельс в заходящем солнце. Внимательно осмотревшись на местности, Настя, выбрав позицию, расположилась для прикрытия отправленного на осмотр помещения Чеха. Мужчина, как и учили на проведенных двух недельных тренировках в стабе, семенящим шагом зигзагом, потрусил к зданию, ловко перепрыгивая через железнодорожные пути. Через десять секунд, по команде Насти, следом за ним рванул Седой. Помещение оказалось не занято, о чем, после осмотра сообщил Чех, призывно помахав рукой. Едва забаррикадировали дверь в помещение и поужинали как после принятия вечерней дозы живчика, ожил болтающийся от усталости Ректор. Начав сыпать вопросами на бойцов группы. На удивление Насти, на которые отвечал Седой при этом изображая из себя, недовольного чрезмерным любопытством Ректора.

— Слышь очкарик, ты чо, еще стекла не скинул по дороге. Вот ведь пенек, они теперь тебе не нужны. Тебе же ясно сказано, здесь все здоровы и жмурятся не от болезней о от помощи таких же бродяг или семенят неровно на корм тварям. В общем, для тех, кто на бронепоезде, поясняю по буквам. Ты фраерок попал в Улей, теперь тебе до скончания века глыкать живчик как дозу нарику, это первая тема. Вторая тема, это твари, секи на память очкарик, пустыши, бегуны, лотерейщики, топтуны, кусачи, руберы и наконец вкуривай не по-детски, это элита, мля. Ну и в-третьих, что ты на меня как на разрисованную картину зыришь фраерок, я еще не все пробазарил. Так вот, третья тема, это дары от Улья. Но с этим как подфартит, но фартит как ты понимаешь очень немногим. Надеюсь все просек на запомнить навсегда, а то у меня от базара с тобой горло пересохло как песка нажрался.

После чего Седой, демонстративно сняв свою флягу с пояса, отхлебнул хороший глоток, смачивая горло. Затем, протянул ее Ректору, с любопытством наблюдая за мужчиной.

— Хлебни еще на ночь, тебе теперь без живчика не в жилу, скорежит.

Довольный, наблюдая как морщась свежак отхлебнул хороший глоток напитка, улыбаясь, Седой забрал назад свою флягу.

— Ну и теперь за самое главное можно сбацать. Крути ушами в мою сторону, очкарик. Живчик готовится из споранов которые добываются из тварей. Распотрошил башку, почитай выковырял споранчик и потом их в водяру, штук с десяток на литру.

Глядя как Ректор брезгливо сморщивает лицо, довольный Седой, продолжил свое нравоучительное повествование.

— Ну а ты как хотел, фраерок. Главное, все это потом профильтровать, там полно осадка снежного на дне будет, если его зарубаешь, то все, хана, зажмуришься.

Расплываясь в довольной улыбке, Седой, наблюдал как Ректор, отбежав в угол, исторгает из себя только что употребленный им живчик. Настя, устало наблюдая за выходками Седого, скомандовала.

— Седой, хорош просветительством заниматься. Ты первый на караул, потом Чех, утро мне. Ректор, пока не уснули все, убрал за собой. Нам ночевать еще здесь, а ты устроил тут отхожее место.

И пресекая возможные возражения свежака, подначки раздосадованного Седого и возможную помощь Чеха, рявкнула.

— Отбой, всем спать.

С утра погода не заладилась и группе пришлось пересекать три кластера под моросящим дождем, противно стекающим холодными каплями за отвороты камуфляжей, мерзко прилипающих к телу. Но в этом водном мареве были и положительные стороны, тварей не было видно нигде. Не любят они водные процедуры поэтому все разбежались подальше. Из отрицательного, Ректор сильно тормозил группу, постоянно отставая и вынуждая Настю делать остановки, дожидаясь бредущего зомбированной куклой позади свежака. Наконец, выбравшись на “сухой” кластер, расположились на отдых и просушку одежды. Пусть простуда и не грозит иммунным, но идти насквозь промокшим весьма неприятно. Едва пообедали и развесили сушиться одежду как к группе, радостно урча, устремился неизвестно откуда прибывший одинокий бегун. Седой, приготовился встретить нарушителя спокойствия клевцом, но его остановила Настя.

— Погоди, не убивай его.

Как есть, в плавках и майке, женщина, подхватив небольшую палку с земли устремилась навстречу зараженному. Улыбаясь по-детски счастливо, Настя, начала играться с прибежавшим бегуном словно с собакой. Подсовывая ему палку в рот и затем дразня его ей, она запустила ту в сторону располагаясь у зараженного за спиной. Потеряв из вида еду, тот рефлекторно устремился за промелькнувшим предметом, игра в “принеси палку” началась. Наблюдавшие за этой счастливой возней, опешившие мужчины, только и высказались каждый в своей манере.

— В натуре, паханка в детство рухнула.

Прокомментировал происходящее Седой.

— Это, Настя, ты там немного осторожно, а то этот тварь вцепится в тебя, пока его прибьем, укусит сильно.

Раздался голос Чеха. А наблюдающий в это время за утехой женщины Ректор, только горестно вздохнул и вытер набежавшую слезу.

Вопреки ожиданиям мужчин, бегуна не убили. Настя, наигравшись со своим “товарищем”, отвела того подальше от стоянки в сопровождении прикрывающего ее Чеха и запутав наивного зараженного отправила его восвояси, искать себе пропитание.

На вопрос недовольного Седого.

— Слушай пахан, в натуре, тебе обязательно было с этой тварью рамс детский разводить?

Настя, засмущавшись и покрывшись румянцем, ответила.

— Нет конечно, просто соскучилась по детству. Как тебе объяснить, это как в стае в общем не заморачивайся, считай это бабской придурью.

Седой, покачав головой, произнес.

— Да базара нет, твоя тема. Только ты штаны на задницу натяни, а то Чех, глядя на тебя кончит не теребонькая.

Настя, мгновенно превратившись из наивной, дурачащейся девчушки в разъяренную фурию, сморщив презрительно носик зашипела змеей.

— Слышь, борода нерусская ты что совсем охренел. Ты что во мне блядь увидел. Переломаю надвое, обезьяна волосатая, твари. Вырву все на хер с корнем, суки.

И бешенной пантерой устремилась на стоящего растерянно Чеха, явно собираясь исполнить все сказанное, не откладывая в долгий ящик. Ей под ноги прыгнул Седой, стараясь замедлить мгновенно превратившуюся в не адекватную женщину. Но какое там, перепрыгивая преграду она только пробила с ноги по не нему, выбив из того воздух. Следом на землю поломанной куклой полетел Чех, пытающийся хоть как-то прикрыться от озверевшей женщины руками. Ярость и бешенство, туманной пеленой застилало сознание Насти, она, рыча, с пеной изо рта молотила своих же товарищей, выкрикивая при этом различные оскорбления. Как не пытались мужчины противостоять бушующей Насте, ничего у них не получалось, явственно прослеживалась пропасть между их подготовкой. Все закончилось так же внезапно, как и началось. Настя, словно придя в сознание, замерла на месте, оглядывая происходящие. Затем, без капли раскаянья в содеянном избиении, жестко проговорила.

— Еще такая выходка и убью обоих. Кончатеры доморощенные, подъем, выдвигаемся.

Спешно собираясь, избитые мужчины переглядывались между собой. Ректор так вообще боялся поглядеть вокруг, постоянно испуганно опуская глаза в землю. А Седой, едва слышно проговорил закапывающему мусор со стоянки Чеху.

— Ты это, браток, не серчай я в натуре просто за лыбу сбацал, а она видишь как, предъяву сразу двинула. Блин бок стреляет, походу паханка ребра сломала.

— Да нормально все, получилось и получилось. Вот только бьет Настя как кувалдой. Я в начале думал так, сердится, плечо поставил пусть ругается, потерплю. А там какое потерплю, как мальчишку с одного удара снесла. Я это, если честно напугался немного, ну это, вдруг как сказала вырвет все мне, потом как с позором таким жить буду. Вот только это, глаз сильно заплыл, теперь как этот, циклом из сказки в один смотреть буду. И это, на будущие такой шутка ей больше не говори.

На ночлег устроились в гаражном кооперативе, подвернувшимся по дороге. Обстановка напряженности со стороны Насти не отпускала. Женщина, продолжала недовольно поглядывать на своих товарищей и морща носик демонстрировать свое негативное отношение к ним. Мужчины, опасаясь новой вспышки бешенства своего командира с разговорами не лезли, стараясь делать вид что ничего не произошло. Быстро поужинав, Настя, отдельно, в самом дальнем углу, расстелила свой коврик готовясь ко сну.

— Первым дежурит Седой потом Чех на утро я. Распорядок знаете, отбой.

Укладываясь под одеяло, Настя, незаметно для окружающих положила взведенный пистолет себе под руку и вынула нож из ножен. Возбуждение бешенства прошло, теперь душу сковывает липкий страх. Да страх, что эти люди озверев, набросятся на нее и она, не справившись с ними будет беспомощной и беззащитной, а в след за этим произойдет то, чего она боится до жути. Как потом жить с заплеванной душой и смотреть людям в глаза. Все будут тыкать ей пальцами в спину, довольно произнося всякие оскорбительные слова и кривя ехидные улыбки. Скалясь и поясняя известное всем, эту суку драли во все дырки, как мандвошку крутя по кругу. Как она визжала сукой резанной, тащилась, наверное, шалава. Чувствуя, как ее сердце начало бухать молотом в груди, лежа на боку, Настя, приподняла пистолет под одеялом, направляя его на стоящего на посту спиной к ней Седого. В голове всплыло, хер вам сукам, а не моего позора. Палец начал выбирать свободный ход спусковой скобы, но за мгновение до выстрела, раздался голос Чеха, лежащего в противоположном углу гаража и похоже почувствовавшим происходящее в душе женщины.

— Настя, если будешь меня убивать, просьба большой к тебе есть. Разбуди перед этим, мне помолиться надо.

Затем, перевернувшись спиной к женщине, демонстративно натянув на себя одеяло, устроился спать. Только теперь, расслабив кисть и опустив пистолет на пенный коврик, Настя, осознала происходящие. Седой, стоя к ней спиной, явно подставлялся, вон даже голову в плечи тянет, ожидая выстрела. А Ректор, ничего не понимая в происходящем, просто чуя нутром, прожившего немалую жизнь человека смертельную угрозу, забился в дальний угол и с ужасом поглядывает в сторону Насти, не зная, что от нее ожидать. Сделав три глубоких вдоха, женщина произнесла.

— Отпустило похоже. Спать давайте, завтра еще топать и топать.

Все с облегчением выдохнули, включая саму Настю, убравшую в кобуру пистолет и засунувшую нож в ножны.

На следующий день пути, после обеда, набрели на недавно прилетевший кластер с городской застройкой. После внимательного осмотра которого, Настя, заприметила буквально у границы кластера, с торца пятиэтажки, охотничий магазин с яркой вывеской поверх входа. Расположившись группой в ложбине, она внимательно изучала место. Понятно, что скорее всего данное место разграблено рейдерами из Рассвета. Но по мелочи как правило можно поживиться, потому как вся мародёрка проходит в бешенной спешке, соответственно что-то да упускается из загребущих рук добытчиков. Все тихо, зараженных не видно поблизости, расстояние до входа метров пятьдесят, легкий ветерок и шелест листвы над головой. Вот только часть души, отвечающая за страхи и опасения, недовольно бубнила, слишком все хорошо. А вторая часть, с загребущими руками, толкала вперед, возможно внутри много чего ценного осталось. Неожиданно, ситуацию разрядил Седой, примостившийся возле Насти.

— Пахан, я вот что кумекаю за эту тему. Ща разрулим конкретно.

Затем, повернувшись в сторону свежака, негромко заговорил в доверительном тоне.

— Слышь профессор, тьфу мля, Ректор. Ты в Рассвет с голой задницей чешешь, а тебе там на жизнь устраиваться, так что тебе больше всех хабар нужен. Вон, видишь дверь барыжную, чеши до нее, потом не спеша откроешь и вовнутрь зайдешь, а мы тебя прикроем. Если чо не так, вали оттуда без базара. Да не очкуй, фраерок, прикроем как по масти, все срастется ровно. Так что не за фуфел трешься, а за долю с хабара как местный бродяга.

И подтолкнув, испуганно ссутулившегося Ректора с силой в спину, совсем другим тоном, просипел ему в ухо.

— Вперед сука, пока перо в почку не вогнал.

Ректор, понимая свою беспомощность перед матерым уголовником с затаенной надеждой глянул на Настю и Чеха, пытаясь найти у них спасение. Но те, абсолютно спокойно расположившись для его прикрытия, немного поодаль друг от друга не обращали на его молящие взгляды внимания. Понимая, что Седой не шутит, свежак, ссутулив спину и втянув голову в плечи, обреченно потрусил к охотничьему магазину. Поднявшись на крыльцо которого, он утер вспотевший лоб вопреки воспитанию рукавом и потянул за ручку двери. Дверь с противным скрипом поддалась на старания Ректора. Настя, наблюдающая за происходящим все больше и больше напрягалась под нахлынувшим чувством опасности, раз за разом глубоко вдыхая для удерживания ровного дыхания стрелка. Едва дверь с противным скрежетом начала закрываться как из-за угла дома, бесшумной походкой выскочил топтун. Стремительно мчавшийся к попавшейся в ловушку желанной добыче. Убедившись, что зараженный охотник один, Настя скомандовала.

— Сама.

И в след за этим плавно выбрала свободный ход спусковой скобы Винтореза. Топтун, после первых попаданий, резко развернулся в сторону стрелявших и утробно, пробирающее до зубовного скрежета заурчал, набирая скорость. Упал он практически перед Настей, содрогаясь в конвульсиях и продолжая загребать лапами по земле, оставляя глубокие борозды от когтей в попытке добраться до своего убийцы. Мужчины, вцепившись в свое оружие и держа на прицеле тварь, облегченно выдохнули, готов.