Найди меня

5

– Все хорошо? – услышала она за спиной голос Ананда.

– Не знаю, – ответила, не оборачиваясь.

– Ты не доверяешь ему?

– Боюсь, что так.

– Мелин… – Его голос странно дрогнул. – Не выходи замуж, если не любишь его.

Она резко повернулась и уставилась на него. Откуда он знает? Откуда ему известно, что Эрик только что сделал ей предложение?

– Будь осторожна, прошу тебя, – добавил он. – Это ведь на всю жизнь.

Она словно окаменела. На всю жизнь. О нет! Почему она сразу не сказала ему, что это невозможно?

Она смотрела теперь в глаза своего гида так, будто он был ее ангелом-хранителем. Она хотела спросить у него, откуда он все о ней знает и как ему удается так хорошо чувствовать ее, но благодарность вымела из ее головы все эти глупые вопросы.

– Спасибо тебе, Ананд, – растроганно проговорила она и протянула ему руку. – Пойдем гулять. Мне снова хочется побродить по деревне.

На следующее утро после завтрака Мелин попрощалась со своим чудесным дворцом в Самоде, и они отправились в Джайпур.

– Значит, я теперь буду жить в другом дворце? – спросила она, листая рекламный буклет отеля-дворца «Рам Багх» в Джайпуре.

– Да. И, как видишь, он намного пышнее прежнего.

– А что я буду делать, если привыкну жить во дворцах?

Он рассмеялся.

– Боюсь, что тебе не впервые к ним привыкать, принцесса.

– Ты имеешь в виду, и отвыкать тоже?

Они прибыли в Джайпур и, покончив с формальностями в отеле, отправились смотреть Амбер форт. На вершину холма, где находилась сама крепость, их доставили на слоне. Мелин была вне себя от восторга. Она заливалась смехом, вскидывала к небу руки, подпрыгивала, забегала как ребенок вперед, перекрывая Ананду дорогу, если хотела что-то спросить.

Внутри крепости находился роскошный дворец, а перед ним – небольшое озеро. Осмотрев залы дворца, они уселись у озера на траву.

– Как красиво все эти ажурные галереи отражаются в озере, – сказала Мелин очарованно. – Как будто купаются в нем. А что будет, если и мы искупаемся?

– Нас за это оштрафуют, – усмехнулся Ананд.

– А что, если мы сделаем это как бы случайно? Я, например, поскользнусь на бордюре и упаду в воду? А ты бросишься меня спасать.

В ее карих глазах появился озорной блеск, которого Ананд раньше не замечал. Похоже, она имела в виду то, что говорила.

Не успел он сказать ей в ответ что-то вразумительное, как она, сбросив босоножки, вскочила и понеслась по лужайке.

Нет, она не сделает этого. Она не ребенок, утешил себя Ананд и, откинувшись на локтях, стал с улыбкой наблюдать, как она резвится.

Она была похожа на мотылька: светло-сиреневое пенджабское платье развевалось, сквозь глубокие разрезы по бокам были видны ее стройные ноги, обтянутые шальварами. У него по груди растеклось тепло. Как ему хочется поймать ее и прижать к сердцу. Откинуть назад ее длинные черные волосы, взять в ладони ее личико и поцеловать эти огромные, вечно удивленные карие глаза… И он откуда-то знает, что однажды так было. И будет снова.

Он видел, как она запрыгнула на невысокий бордюр и понеслась вдоль озера. Неутомимая. Но сейчас она устанет. Не шутка – бегать по сорокоградусной жаре.

Он не сразу поверил своим глазам, когда увидел, что она исчезла с бордюра. А когда до него донесся крик: «Ананд, спасай! Я не умею плавать!», он вскочил и с разбегу бросился в озеро.

Она все-таки сделала это! Но неужели она не умеет плавать?

Он видел, как ее голова то погружается под воду, то снова появляется на поверхности, как она изо всех сил колотит руками по воде и, кажется, уже не может кричать.

– Мелин, держись! Я сейчас! – выкрикнул он, стремительно приближаясь к ней.

Вокруг озера собралась толпа туристов, появились полицейские и служащие музея. Все стояли и спокойно наблюдали за происходящим.

Наконец Ананд оказался рядом с ней. Он обхватил ее барахтающееся тело руками.

– Все будет хорошо, Мелин. Держись за мое плечо, – сказал он.

Она повисла у него на плече и уставилась ему в глаза. Озорные искры сыпались из ее глаз молчаливым фейерверком. Казалось, она вот-вот рассмеется. Все еще слегка испуганный, он не мог понять причину ее веселости. Он усиленно заработал ногами, пытаясь поплыть вместе с ней к берегу, но тут его ноги коснулись илистого дна.

Он встал. Вода едва доходила ему до груди.

Черт побери, это озеро можно перейти пешком!

Не удержавшись, Мелин откинула назад голову и залилась смехом. Ананд сам расхохотался. Со стороны толпы послышались рукоплескания и смех.

– Сделала из меня посмешище. Спасибо, – сказал он сквозь смех и, словно желая спрятаться от стыда, медленно погрузился под воду.

Продолжая хихикать, она вышла из воды, взобралась на бордюр. Гладь озера была спокойной, Ананд все еще не вынырнул.

Прошло еще полминуты, а его все не было. Мелин стала тревожно озираться и увидела, как к ней направляются двое полицейских.

Ну вот, сейчас ее арестуют и оштрафуют. Но где же Ананд? Почему он еще не вынырнул?

Она нервно вскочила на ноги. С ее волос и нового платья, прилипшего к телу, струилась вода. Но ей было не до платья. Беспокойство охватило ее с такой силой, что она готова была снова броситься в воду.

– Ананд! – нетерпеливо позвала она. – Ананд!

На успокоившейся поверхности озера отражались ажурные галереи дворца.

– Ну где же он? Это уже не смешно! – выкрикнула она, повернувшись к полицейским.

– Вы что-то потеряли, мэм? – спросил один из них.

– Конечно. И не что-то, а друга. Вы ведь видели, как он нырнул после того, как спас меня?

– Конечно, мэм.

– Так почему же никто не спасает его?! – с возмущением и горечью воскликнула она. – Он ведь мог захлебнуться и утонуть?

Она сделала движение, готовясь прыгнуть в воду, но в этот момент один их полицейских взял ее под локоть.

– А зачем его спасать? – спросил он с улыбкой.

Вскипев от негодования, Мелин резко выдернула локоть. Движение заставило ее обернуться. Крепко сжимая губы, чтобы не рассмеяться, перед ней стоял Ананд: такой же, как она, мокрый, в облепившей тело одежде. Забыв про полицейских, она набросилась на него.

– Как ты смел так напугать меня? Ты знаешь, что у меня чуть сердце не разорвалось на части?

– А ты? Ты думаешь, что ты не напугала меня? – Он наконец позволил себе улыбнуться.

– Тебе смешно… – обиженно кривя губы, сказала она.

– Поверь, мне было не до смеха, когда ты притворялась, что тонешь. Я как дурак поверил и бросился тебя спасать.

– Зато теперь радуешься, что сделал из меня дурочку!

– Теперь мы квиты, – сказал он и протянул ей руку. – Давай мириться.

– Ни за что!

Она отдернула руку, наклонилась и стала выжимать подол платья.

– Мэм, – осторожно обратился к ней один из полицейских. – Вы знаете, что в этом озере нельзя плавать?

– Спасибо за сообщение, но вы опоздали. Я сама успела в этом убедиться. В нем можно только ходить, – резко ответила она, сверкнув глазами на Ананда.

– Мелин, ну не злись. Ты пошутила, я пошутил… – сказал он, снова пытаясь успокоить ее.

– Хорошие шуточки, Ананд. Я чуть с ума не сошла от мысли, что ты мог утонуть.

Робко топтавшиеся рядом с ними полицейские, наконец с улыбками на лицах переглянулись, пожали плечами и тихо ушли.

– Вот видишь, как тебе повезло. Они могли тебя оштрафовать, но не оштрафовали, – сказал он, пытаясь заглянуть ей в глаза.

– На их месте я бы упекла тебя в тюрьму, – пробурчала она.

– Какая ты жестокая…

Она перестала возиться с платьем и выпрямилась.

– Нам нужно просохнуть.

Он снова потянулся к ее руке, и на этот раз она ее не отдернула. Он взял ее пальцы и крепко пожал. Теплая волна прокатила по ее телу и смыла обиду. В сердце снова стучалась радость и благодарность за то, что он был таким чутким, что умел подурачиться, и еще за то, что с ним она была самой собой.

– Пойдем, – сказал он и легонько потянул ее за руку.

Обходя озеро, они увидели на лужайке перед дворцом группу художников, танцующих перед мольбертами.

– Хочешь посмотреть, что они там мажут?

– Хочу, – кивнула она.

Они приблизились. На всех картинах в разных ракурсах красовался дворец. Картины были еще сырыми и скучными. Мелин разочарованно пожала плечами.

– А хочешь, я нарисую тебя? – неожиданно спросил он.

– Ты умеешь рисовать?

– Сейчас попрошу у них бумагу и карандаш, и увидишь сама.

Она недоверчиво покосилась на него.

– Сделаешь из меня карикатуру? Спасибо, я недавно уже была ею.

Он рассмеялся.

– Нет, нарисую тебя такой, какой я тебя вижу… – Он чуть было не проговорился: в своих снах. – Какой я вижу тебя обычно.

– Ладно. Все равно нам придется ждать, пока просохнет одежда.

Она уселась под дерево, а он, стащив с себя рубаху, развесил ее на ветке, а потом побежал к художникам. Вскоре вернулся с листом бумаги, прикрепленным к картону, и карандашом.

– Сядь, как тебе удобно, – попросил он, опускаясь на траву.

Она поджала колени и обхватила их руками.

– Учти, у тебя ровно столько времени, сколько будет просыхать моя одежда, – властным тоном сказала она и вдруг сама от своего тона содрогнулась.

Откуда у нее этот тон? И почему ей все кажется таким привычным сейчас? Почему кажется, что Ананд рисует ее не в первый раз?

Ее за всю жизнь рисовали только дважды: на студенческой вечеринке, когда они дурачились, и ее подруга – профессиональная художница – написала ее портрет. Откуда же тогда это чувство, что она не раз позировала Ананду? Ей кажется, что она хорошо помнит этот быстрый, острый взгляд, помнит эти смелые движения руки, когда он наносит штрихи… Что значат все эти чувства, которые устремляются к нему откуда-то из самых потаенных глубин ее души?

Ананд тоже не знал, почему, когда он начал рисовать ее, ему показалось, что он делал это когда-то тысячу раз? И почему с первого дня их встречи она каждую ночь снится ему? Ему казалось, что он теперь мог бы нарисовать ее даже по памяти.

Он любил рисовать и на досуге рисовал много. Он рисовал своих родителей, брата и сестру. Он рисовал друзей и многих знакомых девушек, но почему же теперь, когда он рисует Мелин Литгоу, у него так странно дрожит рука?

Его глаза затянул тонкий туман. Сердце забилось взволнованно и сладко. На листе бумаги появлялся образ женщины, которую он любил когда-то больше жизни…

– Ну вот, моя одежда просохла, – объявила Мелин, пощупав свои шальвары. – Надеюсь, портрет готов?

Не дожидаясь ответа, она встала и, разминая на ходу тело, пошла к нему. Ананд не сразу заметил, что она стоит у него за спиной и, кажется, боится даже дышать.

На рисунке была она, сидящая, поджав колени, но вместо пенджабского платья на ней была только тонкая, прозрачная накидка, сквозь которую просвечивало точеное обнаженное тело. Длинные пряди волос окутывали плечи и высокую грудь. Лицо было спокойным, глаза – глубокими и слегка печальными.

Мелин была потрясена. Как он умудрился с такой удивительной точностью изобразить не только ее лицо, но и то, что у нее под одеждой?

И как он посмел?

– Ты не имеешь права рисовать меня полуобнаженной! Я забираю этот рисунок себе. – Она нагнулась и резко выдернула рисунок у него из рук.

Он развернулся к ней и виновато пожал плечами.

– Не знаю, как это получилось, Мелин. Извини, если тебя это оскорбляет. Хочешь, я сейчас его порву?

Она быстро спрятала рисунок за спиной.

– Ты с ума сошел? Уничтожать произведение искусства!

Он усмехнулся.

– Но ведь ты сказала, что я не имею права рисовать тебя.

– Я тебя прощаю, – быстро перебила она. – Только скажи, где ты научился так рисовать?

– Я не учился. Просто с детства любил рисовать, а когда был в Париже, наблюдал, как рисуют профессионалы. – Он поднялся с травы и посмотрел на часы. – Пойдем, нам пора обедать. Мы с тобой на полтора часа сбились с программы.

– А ты талантливый, – бросила она небрежно и поторопилась за ним к выходу из крепости.

Через полчаса они уже сидели в ресторане в центре Джайпура.

– Только не вздумай снова заказывать то же, что и я, – с шутливым укором сказала она.

– Тогда мне придется подождать, пока ты сделаешь свой заказ, а потом заказать что-то такое, что я не смогу есть, – ответил он. – Похоже, ты хочешь, чтобы я остался голодным?

Она на секунду задумалась.

– Вообще-то тебя следовало бы наказать.

– За что?

– Во-первых, за то, что ты не утонул, а только изрядно потрепал мне нервы. Во-вторых…

– Ты хочешь сказать, что я виноват в том, что не утонул?

Она рассмеялась, откинувшись на спинку стула, но, краем глаза заметив, что к их столику приближается официант, быстро подавила смех и сделала серьезное лицо.

– Давай для начала закажем напитки. Я умираю от жажды, – сказала она. – Итак, что ты будешь пить? Считаю до трех: раз, два, три!

Ничего удивительного. Они одновременно выкрикнули «фанта!» – и Мелин снова залилась смехом. Ей стало еще смешнее, когда она заметила, что застывший у их столика официант держит на подносе две запотевшие бутылки фанты и стаканы. Оправившись от смеха, она склонилась над столом.

– Ананд, мы, кажется, умеем совершать чудеса, – шепотом проговорила она. – Может, попробуем еще раз?

Официант улыбнулся.

– Это вам прислал господин, сидящий за тем столиком, – сказал он и указал на столик в центре зала. – Он просит вас принять его скромное угощение.

Ананд и Мелин оглянулись и увидели, как пожилой мужчина-индиец помахал им рукой. Они кивнули, поблагодарив его, и набросились на напитки.

– Интересно, как он угадал, что мы хотим фанту? – задыхаясь, спросила она, как только утолила первый приступ жажды.

– Понятия не имею, – ответил он. – Скорее всего, просто ты ему понравилась.

– А какое это имеет отношение к фанте?

– Самое непосредственное. Иначе он и угадывать не стал бы.

Она положила локти на стол и потянулась к нему.

– А может, это он внушил нам идею о фанте?

– Может. Но тогда не исключено, что он попытается внушить нам и еще какие-то идеи.

После обеда, когда они сидели в ожидании счета, пожилой господин, удруживший им с фантой, неожиданно появился у их столика.

– Добрый день, молодые люди, – сказал он с улыбкой. – Надеюсь, не помешал?

– О нет, что вы! – ответила Мелин. – Спасибо за напитки, они были очень кстати. Вы спасли нас… – Она хотела знать, почему он это сделал. – Не знаю, чем мы заслужили такое внимание.

– О, это мелочи. Вы очень симпатичная пара, и мне хотелось бы поближе познакомиться с вами, если вы не против, – сказал мужчина.

Ананд и Мелин переглянулись, и он незаметно подмигнул ей.

Но Мелин нарочно проигнорировала его предостережение.

– Присаживайтесь к нам, – дружелюбно прощебетала она. – Давайте познакомимся. Меня зовут Мелин. Я из Лондона.

Ананд вздохнул. Похоже, принцесса ищет приключений.

– А меня – Ананд. Я из Дели, – пришлось признаться ему.

– Очень приятно, молодые люди. А меня зовут Дарджан Синг. Я местный, живу недалеко от Джайпура. – Мужчина по очереди пожал их руки и сел. – Разрешите еще раз угостить вас чем-нибудь, Мелин и Ананд. Холодные напитки? Кофе?

– Извините, мистер Синг, но теперь наша очередь угощать вас, – сказал Ананд и поманил рукой официанта.

Они заказали кофе и разговорились. Дарджан Синг оказался образованным человеком и интересным собеседником. Он быстро расположил Мелин к себе, и она посчитала нужным признаться, что они с Анандом туристка и гид, которые успели стать друзьями.

– Буду очень рад, если вы согласитесь сегодня поужинать со мной на моей вилле, – сказал мистер Синг, когда Ананд, слегка нервничая, напомнил Мелин о том, что им сегодня еще предстоит экскурсия по Джайпуру и у них осталось мало времени.

Мелин смущенно пожала плечами.

– Это очень мило с вашей стороны, мистер Синг, но…

– Пожалуйста, оставьте формальности, Мелин, и составьте мне компанию. Моя жена и младшая дочка уехали в горы. Старший сын женат. Своя семья. И я уже неделю живу в одиночестве.

– А почему вы не поехали с ними? – быстро спросил Ананд, снова давая волю своей подозрительности.

– Дела, мой друг, дела. Я владею небольшой ювелирной фабрикой, и как раз сейчас мы должны отправить партию заказов в Европу. Мне нужно быть здесь, чтобы все проверить, подписать нужные бумаги. Не откажите в любезности, молодые люди.

Мелин и Ананд снова переглянулись.

– Конечно, мистер Синг, будем очень рады, – наконец сказала она. – Ты не против, Ананд?

– Нет, – ответил он равнодушно.

– Что ж, вот и прекрасно. Тогда я пришлю за вами машину в половине седьмого. В каком отеле вы остановились, Мелин?

– «Рам Багх».

– Спасибо вам, молодые люди, за вашу добрую компанию. – Он встал и пожал им руки. – До вечера, друзья мои.

Как только он покинул ресторан, Ананд уставился на Мелин.

– Послушай, Мелин, скажу тебе честно: мне этот тип не очень нравится, – сказал он. – Он, похоже, очень богатый, и, как у всех богатых, наверняка у него что-то нечистое на уме.

– Не придумывай, Ананд. Ему просто скучно и хочется поболтать. Мне было интересно с ним, он – настоящий раджпут, почти такой, каких я видела на портретах: важный, с роскошными усами…

– Но его важность и усы не говорят о том, что у него на уме.

– Вот именно, откуда ты знаешь, что у него что-то дурное в голове?

– Знаю я этих богатых дяденек…

Она промолчала. Расплатившись за кофе, они вышли на улицу.

– Если не хочешь ехать, я поеду одна, – вдруг заявила она.

– Конечно, принцесса решила, что я отпущу ее одну с каким-то незнакомым мужчиной, – раздраженно бросил он. – Я с самого начала знал, что он запудрит тебе голову.

– Послушай, Ананд, я тебе никто и имею право делать, что хочу! – Она резко остановилась и топнула ногой по расплавленному асфальту.

Он в одну секунду оказался перед ней и взял ее за плечи.

– Откуда ты взяла, что ты мне никто, Мелин?

Она медленно подняла на него широко распахнутые глаза.

А кто я тебе? Скажи, Ананд, кто я? Ты хочешь сказать, что любишь меня? Что я для тебя все: твоя мечта, твоя жизнь?

Она прочла ответ на свои вопросы в его глазах. Печаль и нежность, смятение и страсть. И что-то еще, глубокое, тайное и непостижимое.

Без десяти шесть Ананд вышел из отеля, где он поселился на время пребывания в Джайпуре, и неторопливо зашагал по улице. До «Рам Багха» было всего два квартала. Он мог бы еще немного отдохнуть у себя в номере, но какое-то неясное чувство заставило его вскочить с постели и вытолкало из отеля.

Может, она передумает ехать в гости к этому мистеру Сингу? Вряд ли. Если принцесса решила что-то, ее не переубедить.

Что ж, ему придется подождать. Но он должен поговорить с ней. Он должен решиться и рассказать ей о том, как бьется его сердце, когда она рядом, как ему хочется держать ее в своих руках, как хочется никогда не расставаться с ней. А еще он должен рассказать ей о том, что каждую ночь она является ему во сне – облаченная в тонкие полупрозрачные шелка, с распущенными длинными волосами, босиком. Она смотрит на него блестящими, слегка расширенными, удивленными глазами и безмолвно манит за собой. И он, с замершим сердцем, следует за ней по скупо освещенным коридорам и залам дворца. Порой он теряет ее из виду, и тогда его взволнованно бьющееся сердце охватывает отчаяние. Он пускается бежать – мелькают коридоры и залы, – и когда он растерянно застывает, не зная, в какую сторону бежать, куда ускользнула ее воздушная фигурка, из-за поворота в конце коридора появляется ее милое круглое личико, и в тишине спящего дворца раздается звонкий смех. И он снова срывается, окрыленный надеждой, и несется по окутанным полумраком коридорам, террасам и залам. И в какой-то момент ему кажется, что он вот-вот настигнет ее, обхватит руками ее хрупкое, гибкое, как стебелек, тело. Она прогнется в его руках, и он, задыхаясь, склонится к ее лицу, поймает губами смеющиеся дерзкие губы…

Погрузившись в свои мысли, Ананд почти не видел суетящегося вокруг города. Даже городской шум, казалось, находился где-то за пределами его сознания.

Он приблизился к перекрестку и стал переходить улицу, как вдруг почувствовал сильный толчок в плечо. Потом кто-то с криком схватил его за руку и дернул. Ананд услышал за спиной визг тормозов. Он резко обернулся и увидел, как из кабины тяжелого грузовика показалось сердитое лицо водителя, который качал головой и крутил у виска указательным пальцем.

У Ананда внутри похолодело. Хорошее дело, он только что едва не угодил под колеса! Он провел рукой по лбу, смахивая капельки пота, а потом, приложив руку к сердцу, попросил у водителя прощения. Грузовик сердито запыхтел, взревел и двинулся с места, а Ананд повернулся, желая увидеть, какая добрая душа только что спасла ему жизнь.

На краю тротуара, подбоченясь, стояла девчонка-нищенка в замусоленном пенджабском платье, давно потерявшем свой цвет, с копной немытых и нечесаных волос, с грязным лицом, как будто она только что побывала в угольной шахте, на котором поблескивали похожие на два черных агата глаза. На вид ей было лет двенадцать, но глубина в глазах говорила о суровой жизненной умудренности.

– Спасибо тебе, малышка. Ты спасла мне жизнь, – сказал он на хинди, недоумевая, откуда у такого мелкого существа взялись силы, чтобы столкнуть его с места, а потом еще несколько метров протащить за собой.

– Смотреть по сторонам надо, когда переходишь улицу, а не спать, – бросила девчонка назидательно.

Ананд полез в карман за бумажником и, пока доставал его, видел, как она, не теряя времени, успела остановить троих прохожих и выклянчить у них по рупии.

Ловкая малышка, усмехнулся он. И хотя он знал, что его жизнь дороже любых денег, он все-таки будет очень рад хоть на какое-то время избавить эту нищенку от попрошайничества.

– Вот, возьми… – Он тронул девчонку за плечо и протянул ей две тысячи рупий.

Она посмотрела на него, а потом брезгливо глянула на деньги.

– Ты что, решил, что я сделала это за деньги?

– Знаю, что не за деньги, но все же они тебе не помешают. Давай, бери…

Девчонка скорчила надменное лицо.

– За спасение жизни я деньги не беру.

Ананд усмехнулся. Ишь, какая гордая! Совершила благородный поступок, спасла раззяве жизнь и отказывается от вознаграждения. Увидев, что она, словно забыв о нем, снова занялась привычным делом, он решил попробовать другой способ.

– Хорошо, давай забудем о том, что ты для меня сделала, – снова, поймав ее за руку, сказал он. – Я теперь обычный прохожий. Проси у меня рупии.

– Отстань! – сердито выкрикнула она и выдернула у него свою руку. – Лучше иди своей дорогой и не мешай мне. – Пристал…

Ананд снова не удержался от усмешки, но уходить не спешил. Он видел, как девчонка отбежала в сторону, ловко прошмыгнула между прохожими и остановилась на пустом пятачке тротуара у самой дороги. Поймав на себе его удивленный взгляд, она вдруг широко развела руки и громко пропела:

– Ты пока о любви говорить не спеши, кто безумцу поможет снять камень с души?

Ананд расхохотался. А когда перестал смеяться, обнаружил, что девчонка исчезла. Он несколько минут озирался, пытаясь разглядеть ее в толпе. Ее нигде не было, как будто она растворилась в воздухе.

Спрятав деньги в бумажник, он пожал плечами. Потом глянул на часы и поспешил на встречу с Мелин.

Всю дорогу до виллы мистера Синга, которая находилась на окраине Джайпура, Мелин была задумчивой и молчаливой, и Ананд догадывался, что она снова разговаривала по телефону со своим английским другом.

Почему этот мужчина делает ее такой несчастной? И почему она не скажет ему, что не любит его? Их отношения – ошибка, потому что ее сердце принадлежит другому.

Он хотел заговорить с ней об этом, но не решался. Они только изредка перебрасывались фразами: она задавала вопрос, когда ей на глаза попадалось что-то непонятное, он отвечал, а потом она снова замолкала, замыкаясь в себе.

Наконец машина остановилась перед большими воротами, за которыми вдалеке стоял внушительных размеров дом. Водитель посигналил, и ворота медленно открылись. К дому вела широкая аллея, посыпанная гравием. Перед домом были разбиты ухоженные лужайки, засеянные цветами, окаймленные кустами роз и жасмина.

На широком крыльце перед домом стоял хозяин.

– Добрый вечер, друзья мои! Рад снова видеть вас! Добро пожаловать в мой скромный хавели! – поприветствовал он своих гостей, как только они вышли из машины.

– Добрый вечер, мистер Синг!

После церемонии рукопожатий хозяин завел их в гостиную, богато обставленную в традиционном стиле. Обтянутые бархатом низкие кресла, диваны, кушетки и старинные столики с инкрустированными ножками создавали на большой площади необыкновенно уютные уголки. На стенах висели картины, старинное оружие. Потолок был искусно расписан традиционным орнаментом. Мелин казалось, что она попала в музей.

– Прошу, молодые люди, устраивайтесь поудобнее, – предложил радушный хозяин. – Чувствуйте себя как дома.

Мелин рассмеялась.

– Странно, но я везде в Индии чувствую себя как дома.

– Это замечательно и говорит о том, что вы когда-то здесь жили, – сказал мистер Синг.

– Да, – вздохнула она. – Похоже, другого объяснения этому не найти. Недоказуемое доказательство.

Они с Анандом сели в кресла у столика, а хозяин подошел к старинному инкрустированному серванту и открыл дверцу.

– Желаете что-нибудь выпить, друзья мои? Джин-тоник, ром с кока-колой, мартини со льдом?

– Мартини, – сказала Мелин и покосилась на Ананда.

– А мне, пожалуйста, джин-тоник, – сказал он.

– Наконец-то наши вкусы не сошлись. – Увидев, что хозяин занялся напитками, Мелин подмигнула Ананду. – Ты не любишь мартини?

– Терпеть не могу.

За напитками Мелин расспрашивала мистера Синга о его ювелирном бизнесе, и он пообещал после ужина показать ей свою коллекцию лучших образцов ювелирной работы.

Наконец в дверях гостиной появилась молодая служанка, объявила, что ужин накрыт, и пригласила всех в столовую.

Ужин был поистине королевским, и все заметно оживились. Здесь были и индийские блюда, и европейские закуски и вина. Мелин продолжала засыпать мистера Синга вопросами о его предках – королях-воинах, об их обычаях и традициях. Ананд, хоть и живо участвовал в беседе, подкрепляя рассказы мистера Синга своим безупречным знанием истории, но все же казался слегка напряженным и поглядывал на хозяина дома с подозрением.

Что у этого пятидесятилетнего богача на уме? Почему он так благоволит к ним? С какой целью закатил такой сногсшибательный прием?

Наконец, когда все насытились и разгорячились от напитков, мистер Синг пригласил их в библиотеку.

– Пойдемте, друзья мои, я покажу вам свои сокровища.