Не дай себя обмануть. Введение в теорию практического мышления

Джеймс Рэнди

ЭТО И ЕСТЬ НАША НАГРАДА⁹⁸

Каков труднейший случай, когда-либо раскрытый Вами?

Особенно трудных не было. Всегда труднее всего было добиться от заявителя чёткой формулировки того, что он готов совершить, при каких условиях и с какой точностью. Большинство претендентов [на демонстрацию чего-то паранормального или сверхъестественного – В.А.] смутно представляют себе эту сторону испытания и очень немногие имеют идеи о том, как правильный тест должен быть поставлен. Мы часто тратим месяцы на согласование этих вопросов, после чего претендент внезапно может прервать переговоры. Но фактическое испытание или выяснение, почему претендент верит в свои способности – если мы вообще доходим в переговорах до этой стадии – проходит просто, потому что диапазон притязаний узок, и никогда что-либо совсем новое не предлагается. Притязания иногда любопытным образом варьируются вокруг старых заблуждений и иллюзий, но редко появляется что-либо, удивляющее нас или требующее особо трудного анализа. Разумеется, бывают ситуации, когда заявитель предоставляет недостаточно информации, несмотря на все наши усилия, так что не удаётся выяснить, в чём собственно состоит притязание.

Был ли хоть один случай, когда Вы думали – «этот человек возьмёт приз!»?

Нет. Я хотел бы встретиться с реальным интересным вызовом, чтобы внести оживление в мою работу, но реально приходится иметь дело с одним старьём, бесконечно повторяемым. И никогда меня не удивляли притязания, хотя меня постоянно удивлял тот факт, что кого-то одурачили этими глупостями хотя бы на миг.

Как много претендентов на приз Фонда в миллион долларов было обследовано к настоящему времени?

Это не простой вопрос. Было много сотен претендентов и многих мы инструктировали, как подать заявку на конкурс заново – иногда по нескольку раз – поскольку первое обращение страдало некорректностями или неполнотой. В каждый текущий момент на рассмотрении находится от 40 до 60 заявок, но по нашему опыту мы знаем, что большинство из них не дойдёт даже до предварительного испытания. Из тех, кто доходит до предварительной стадии, примерно лишь треть подвергается предварительному испытанию, в процессе которого некоторые сходят на полдороги. К настоящему времени ни один претендент не преодолел порог простого предварительного испытания и не дошел до завершающего формального теста, хотя пара сотен претендентов всё же проходила предварительное испытание.

Почему Вы тестируете только заявителей скромных или легкомысленных притязаний, а не прославленных демонстраторов телепатии и/или учёных, которые выступают в СМИ и пишут книги о своих достижениях?

Мы тестируем только тех, кто обращается к нам в надежде получить миллионный приз, или тех, кто действительно хочет пройти строгую проверку своих способностей. «Звёзды» к нам никогда не обращаются, а делают всё возможное, чтобы уклониться от нашего вызова; они предпочитают распространяться о своей прежней славе, ссылаться на анекдотические доказательства, но неизменно игнорируют наши искренние предложения испытать их. Люди, которые к нам обращаются, вероятно, честно верят в свои способности и не боятся разоблачения. Где James Van Praagh, Sylvia Browne, George Anderson, John Edward и остальные из нынешней когорты «славных имён»? И почему Ури Геллер, профессиональный сгибатель ложек (его помнят с семидесятых годов), не прихватил этот лёгкий для него приз? Остаётся только гадать. Наш Фонд несёт обязательство тестировать любого заявителя, поскольку мы не берёмся судить, в какой мере то или иное притязание разумно. Лишь иногда мы приходим к заключению, что некое притязание слишком очевидно глупое или опасное, чтобы им заниматься. Пример: соискатель утверждал, что он может управлять любым событием в мире путём качания головой вперёд и назад, он даже прислал нам видеофильм, запечатлевший его в действии. Он также «кормил» духа, живущего в чёрном камне через дырку в камне. Мы очень терпимы, но не настолько наивны, чтобы тратить время на обсуждение подобных притязаний.

Что плохого в предоставлении людям права верить в глупости? Зачем Вы лишаете их приятных иллюзий?

Потенциальный вред этих иллюзий реален и опасен. Такой очевидный вздор, как астрология или ясновидение может показаться – совершенно ошибочно – подтверждённым в каких-то предсказаниях, а это может обернуться для жертвы заблуждения опасностью для здоровья и более дорогостоящими потерями. Слепая вера комфортна, но она способна блокировать рациональную активность и интеллектуальный прогресс. Фонд никому не навязывает свои философские воззрения; мы только информируем окружающих о том, что существует альтернативный подход. Примеры личных трагедий, связанных с некритическим восприятием сверхъестественных воззрений, многочисленны.

Почему Вы продолжаете проповедовать критическое отношение к «паранормальным» явлениям, суевериям, знахарству, если Вы никогда на деле не разоблачили эти заблуждения?

Мы считаем, что нужны усилия, затрачиваемые на то, чтобы молодые люди имели смелое и критическое суждение в отношении этих тем. Те из них, кто не полностью одурманен вздором, могут оказаться способными к пересмотру своих представлений. Другие, как мы думаем, сохранят свои заблуждения, поскольку слишком сжились с ними. Наконец, мы считаем бесчестным не говорить о том, что мы считаем правдой.

Выиграете ли Вы когда-нибудь войну за рациональность против сверхъестественного?

Мы думаем, что эта война никогда не будет выиграна, потому что заинтересованные проповедники вздора и их добросовестные последователи постоянно воспроизводятся. Обычная ситуация – противостояние хищника и жертвы – подобна сценарию жизни. Фонд JREF (James Randi Educational Foundation) надеется лишь научить тех, кто не имеет необходимых сведений об окружающем мире, быть менее легкой добычей для хищников. Есть разница между победой в целой войне и выигрышем отдельного сражения. Каждым таким выигрышем мы так или иначе способствуем наращиванию знаний об окружающем нас мире. А обращаясь к любой аудитории, к любому школьному классу – мы выигрываем битву. На этом стоим.

Но Вы не учёный. Что позволяет Вам авторитетно говорить на эти темы?

Авторитет не ассоциируется с учёностью, когда в дело вступают интересы, эмоции и отчаяние. Учёные – люди, и как таковые они могут ошибаться и заблуждаться. Мы в фонде JREF обучены двум знаниям – мы знаем, как люди дурачат друг друга, и мы знаем, как люди дурачат себя сами. Мы имеем дело с четко определёнными фактами, и мы стремимся сделать их общеизвестными. Мы стремимся защитить общественность от влияний, которые могут заслонить опасность некритического мышления. Это нам часто удаётся. И у нас есть опора в виде существенной и авторитетной научной поддержки, когда мы в ней нуждаемся.

Имеется немало научных статей в поддержку паранормальных явлений и талантов. Как Вы можете отрицать это?

Учёные могут ошибаться – иногда, грубо ошибаться. История науки полна ошибок в суждениях, ошибочных исследований, фальсифицированных результатов и просто ошибок, сделанных исследователями в любой области. Прелесть науки состоит в том, что она сама по своей природе исправляет свои ошибки. Наука снабжает нас всё более точными представлениями о том, как устроен мир. К сожалению, хотя наука в целом является самокорректирующей, служащие ей учёные временами не контролируют себя. Результатом этого является постоянно самовоспроизводящийся псевдо-феномен парапсихологии. Это обстоятельство ставит парапсихологию в уникальное положение в мире науки.

Над какими проектами Вы работаете в настоящее время?

К сожалению, я не могу ответить на этот вопрос. Что-то всегда в разработке, но по особенностям нашей работы мы не можем говорить об этом открыто. Мы работаем с ТВ, готовятся публикации, лекции – по всему миру. Мы открыты через наш Веб-сайт, на котором в среднем бывает 100 000 посещений в день.

Если верно, как Вы говорите, что сверхъестественные силы, каждый день представляемые в СМИ, не имеют подтверждения, почему учёные не выступают против этих измышлений?

Действительно печально, что учёные не спешат комментировать действия своих свихнувшихся коллег. Карл Саган, Ричард Фейнман, Исаак Азимов, Б.Ф. Скиннер и другие научные светила, не гнушавшиеся ясно высказывать свои мнения в СМИ, ушли, и теперь их роль по мере сил выполняют Михаил Шермер, CSICOP (Комитет по научному расследованию заявлений о паранормальных феноменах), JREF и другие персоны и общества. Мы нуждаемся в звучании большего числа разумных голосов и следовало бы чаще вмешиваться, чем сейчас. К сожалению, учёные предпочитают жить в «башне из слоновой кости» и не ввязываться в публичные дебаты. Мы постоянно стучим в двери этой башни…

Есть ли другие страны помимо США, столь же погрязшие в невероятные верования в чудеса, шаманство, псевдонауку?

О, да. Трудно ввести «фактор глупости» для той или иной культуры, но мы можем сказать, что в настоящее время все страны мира все глубже увязают в подобных глупостях. Хотя есть национальные особенности, запахи, костюмы, цвета и языки у всех этих верований, но все они процветают. В одном месте расцветает средневековое целительство, в другом – народ увлечён вызыванием духов. В любом случае – ничего хорошего. Несколько лет назад в Падуе я участвовал в ежегодном собрании итальянского комитета по исследованию паранормальных притязаний. Попав в зону внимания местной прессы, я стал объектом сердитых вопросов и обвинений. Одна сердитая дама приблизилась ко мне, чтобы сразить меня Большим Вопросом. Она потребовала, чтобы я сообщил ей «химическую формулу души». Я чувствовал, что и она, и окружающие ожидают, что этот вопрос свалит меня на пол. Задав этот вопрос, она торжествующе улыбнулась, ожидая моего конфуза – которого не последовало. Я посмотрел ей прямо в глаза и сказал, что она не понимает существа вопроса, который она собирается обсуждать. Такого рода диспуты – дело деликатное. Не высмеивая добросовестно заблуждающихся людей, мы должны постараться показать им, на чём они свихнулись. С ними нужно разговаривать мягко, но определённо. Шарлатаны приходят к нам редко, но, когда мы должны иметь с ними дело, мы действуем с большой осторожностью, помня об опасности сутяжничества. Разумеется, когда мы встречаемся с особо нелепыми притязаниями, например, с «ясновидением», мы можем прекратить контакт ввиду очевидной бессмысленности. Но в целом мы сами взялись за эту работу, и она приносит удовлетворение от той обратной связи с людьми, которые нас слушают, учатся и получают пользу от наших усилий. Это и есть наша награда.

Перевод с англ. Е.Б. Александрова

Елена Наймарк,

Алексей Васильев,