Не ДРД единой

Глава 20

В алхимической среде продолжались активные перестановки и закулисные движения, которые затрагивали даже студентов: всю субботу разговоры шли только о том, у кого получится заполучить княжеский контракт. Причем самым престижным считалась поставка зелий подразделению Грекова. Мацийовская хранила загадочный вид и в обсуждение не вступала, из чего я сделал вывод, что ее семья уже предприняла какие-то шаги в этом направлении и считает их успешными.

Происшествие с дуэлью в такой ситуации отошло на второй план, что меня радовало, потому что ко мне не лезли. Не лез и Песец. После вчерашнего вечера бесконечных советов, от которых у меня начали трястись руки и пухнуть голова, я опасался, что он уже никогда не заткнется. Но стоило утром обнаружить в одной из емкостей с потенциальным сидром, что выделение газа прекратилось, как Песец впал в черную меланхолию. Бросив: «В ваше время даже сидровых дрожжей нормальных не осталось», он полностью ушел страдать в себя, чем я воспользовался, быстренько сгоняв на Изнанку. Отвез коробку от Шмаковых и набрал тех растений, в которых уже намечался дефицит. Прекрасно, когда тебе под руку никто не дает советы. Я даже доехал до места, которое облюбовал под Полигон для стрельбы, и минут пятнадцать поработал с арбалетом. Пришлось сократить время основной разминки, но оно того стоило: сразу несколько тревожащих пунктов закрыл.

Поэтому по возвращении с Изнанки я мог сидеть и спокойно обдумывать работу с артефакторикой. На поверку это оказалось не столь простым делом, даже с учетом того, что руны намертво запечатлелись в моей памяти. Заготовок под моими руками рассыпалось с десяток, пока я наконец понял принцип напитывания магией. Но даже после этого первые артефакты получались странненькими, такими, какие никому показывать нельзя, и лишь последний выглядел уже вполне прилично, удалось даже встроить накопитель как надо и завязать силу срабатывания на силу нажатия. Даже Песец осторожно заметил, что дело сдвинулось и что остальные руны на металл ложатся по такому же принципу, но еще остались деревянные и каменные заготовки, принцип работы с которыми будет совершенно другим.

Лезть в другие принципы желания не было. Я чувствовал, что мне необходим перерыв, дня на два хотя бы. Так что сегодня займусь продукцией для обретенного производства, и то без особого энтузиазма, только пробники сделаю. А завтра вообще устрою день отдыха, иначе сорвусь на соревнованиях и вымещу на случайном сопернике накопившуюся моральную усталость.

Но полностью отстранится от проблем все равно не удавалось. С занятий я шел, размышляя, на сколько позволит мой нынешний уровень перенести предмет в пространстве. Небольшой предмет через несколько стен: так чтобы и забор с защитой, и открытое пространство сада, и стену, отделяющую кабинет от улицы. И уложиться во время, отведенное от активации до взрыва алхимической гранаты. Через Прокол я по размышлении решил не лезть, но в следующий приезд в Дальград почему бы и не подбросить сюрприз милой старушке?

У нас уже сидел Зырянов. Климатическая установка рядом с бассейном работала прекрасно, создавая все условия для комфортного нахождения на свежем воздухе. Олег выражал надежду, что в пришедшей ему по сердцу беседке можно будет сидеть и зимой, а пока они с Дашкиным отцом ловили последние солнечные осенние деньки. В компании пива и кучи изнаночной рыбы, приготовленной разными способами.

— Привет, Илья. Олег Васильевич говорит, что вы опять визит на Изнанку пропускаете?

— Я же объяснил, Григорий Савельевич. Из-за договоренности с Шалеевыми у нас возник дефицит ингредиентов. Пришлось неурочно сходить, — поморщился Олег, сообщая скорее не Зырянову, а мне причину, по которой мы сегодня не идем. — Но мы далеко не уходили, все нужное было рядом.

— Прям делянка у вас получилась, — хохотнул Зырянов, но тут же посерьезнел. — Илья, что за дурь была связываться со Шмаковыми?

— Нормально же закончилось, — проворчал я в ответ. — С прибылью.

— Помяни мое слово, оно не закончилось еще. Шмаковы — то еще дерьмо, гадить будут постоянно как в лоб, так и исподтишка. Если бы еще Шелагины тебя признали — другое дело, затих бы. Но так у тебя самый плохой вариант: обязанности без прав.

Похоже, Зырянов был в курсе как минимум встречи со мной князя, поэтому подробности встречи я решил не скрывать.

— Положим, от обязанностей я уклонился. Меня в военное училище хотели запихнуть. Для начала — в Верейское. Потом перевести в Дальград.

— Прекрасный вариант, — воодушевленно сказал Зырянов.

Наверное, сразу вспомнил молодость и общую с друзьями казарму, потому что на его лице сразу отразилась ностальгическая задумчивость. Или подумал о том, что в Дальграде у меня не будет возможностей встречаться с его дочерью.

— Не для меня.

— Но они-то твоих обстоятельств не знают, — возразил он. — И пока не определились, что с тобой делать, но все равно пытаются помочь.

— Для меня лучшей помощью было бы, если бы они решили вопрос с Живетьевыми. Все остальное сейчас я могу и сам.

— Не кажи гоп, пока не перепрыгнешь. Один много не навоюет, особенно в нынешних реалиях. Штаны-то доделал? — неожиданно завершил он попытку вправить мне мозги.

— Кстати о штанах. Прохоровы почти вышли на изготовителя. Во всяком случае точно определили, откуда ведутся поставки.

Зырянов напрягся.

— Неужели аукционист слил? Кроме него, никто больше не знает, откуда была курточка. Иначе никак не отследить. Деньги на метки я проверял, по ним не должны были. Но это прям вообще хреново, если аукционист. Я его считал надежным мужиком, а он за спиной свои делишки обделывает. Я проверю, Илья. Если он слил, извинениями не отделается. Если ты решил заказ не делать, я пойму, потому что проблемы могут на пустом месте появиться.

— Да нет, сделал я. И думаю легализоваться — княжичу сказал.

— Может, и правильно. — Зырянов вздохнул, наверняка сообразив, что его посредническая деятельность с неплохой прибылью на этом закончится. — Но я все равно рекомендую штучное производство.

— Потоковое я и не потяну, — заметил я. — Заказ сейчас принесу.

Я поднялся за коробкой с набором для Прохоровой, заодно прихватил коробку с алхимией для самого Зырянова. Набор был утвержден после нашего разговора с Олегом о том, что я зря засветил лишнее Дашкиному отцу, и никакие зыряновские просьбы в дальнейшем не влияли на увеличение ассортимента. Я отговаривался отсутствием нужных ингредиентов или их несоответствующим качеством. Отмазка о моей низкой алхимической квалификации также оказалась очень действенной — мол, не каждый раз получается то, что должно быть. Очень много отходов.

Я планировал отдать коробки Зырянову, немного посидеть с ним и дядей и отправиться делать набор на завтра, но жизнь внесла свои коррективы. Только я набрал из стазисного ларя закусок и принес к бассейну, как раздался звонок от Шелагина.

— Илья, где тут у вас домофон?

— Какой домофон, Александр Павлович? — насторожился я.

— У калитки. Как-то вам дают знать друзья, что к вам приходят?

— К нам почти никто не приходит. Мы обычно встречаемся на нейтральной территории.

— А я пришел. Долго ты меня мурыжить будешь перед входом?

— Сейчас выйду.

Я отключил телефон и сказал застывшим Олегу и Зырянову:

— За забором княжич. Постараюсь его спровадить.

— Старание старанием, а маскировку не забудь, — напомнил Зырянов. — Шелагин не уйдет, если решил попасть внутрь, и не поверит, что это иллюзия.

Как не поверил и сам Зырянов. Но говорил он сейчас здравые вещи, поэтому прежде чем идти к Шелагину, я включил иллюзорный артефакт. С прошлого раза мы картинку еще доработали, поэтому вид был скромненький, аккуратный, но не унылый, как в прошлый раз. А место с бассейном вообще решили не изменять: бассейн нормально иллюзией не замаскируешь, а беседка при нем могла сойти за современную поделку. При надлежащем воображении. Я надеялся, что оно у Шелагина было хорошо развито, как положено княжичу.

Шелагинская машина стояла почти впритирку к нашему забору, практически касаясь Тумана. На княжескую семью, к сожалению, не распространялся запрет проезда гостя в закрытые поселки без разрешения хозяина. А то бы Шелагин позвонил раньше, и мы переговорили бы у проходной.

Когда я вышел, княжич как раз изучал Строительный Туман, причем не просто тыкая в него пальцем, а отправляя анализирующее заклинание. Или сканирующее? Пытался определить, что там за защитной оболочкой? В любом случае он не преуспел, потому что первым его вопросом было:

— Это что?

— Защитное заклинание.

— Интересный вариант.

— Секрет рода Песцовых.

— Не слишком ли у рода Песцовых много секретов?

— В самый раз, — не согласился я.

— Мы так и будем тут стоять? У меня разговор к тебе и твоему дяде. Я хочу поговорить с вами без свидетелей и без зрителей.

Пришлось настраивать разрешение прохода на Шелагина. Где-то это было даже в плюс: посмотрит со стороны на дом и решит, что мои условия проживания достаточны для того, чтобы по их поводу меня больше не дергать.

— Проходите, — предложил я, чем Шелагин сразу и воспользовался.

Не знаю, что он думал увидеть, но мирная картина двух мужиков, распивающих пиво у бассейна, его удивила донельзя. Те с ним поздоровались, и княжич даже ответил, но потом ненадолго застыл, осматриваясь, и поинтересовался:

— Это что?

— Я же говорил, что мы понемногу восстанавливаем участок.

— Понемногу? — он обвел рукой вокруг себя. — Да вы здесь полностью обжились. Смотрю, даже садоводством решили заняться.

— Столько земли освободилось, Александр Павлович, что решили ее облагородить.

— Неплохо так облагородили, — признал Шелагин.

Это он еще настоящих строений и сада не видел, а то удивлялся бы куда сильнее.

— Откуда это все? — продолжил Шелагин.

— Нам участок достался с кучей стройматериала, — ответил я. — А у дяди есть археологические техники по восстановлению.

Оба предложения любой датчик посчитал бы за правду, при этом к реальному строительству ни одно ни второе отношения не имело, зато помогало пудрить мозги излишне любопытным.

— Неужели? — насмешливо спросил Шелагин. — Я видел снимок этого участка до продажи его вам.

Кажется, он мне немного не поверил.

— Мы закупали стройматериалы, — добавил я. — А то, что я закупал саженцы, даже Греков отследил.

— Как-то многовато у вас растений для единичной покупки. Греков говорил о десятке.

— Да что вы стоите, Александр Павлович? — заволновался дядя. — Проходите, садитесь, угощайтесь.

— Я, пожалуй, пойду, — решил Зырянов и подхватил обе коробки. — Чувствуется, вам будет о чем поговорить без чужих ушей.

— Благодарю вас, — кивнул Шелагин, даже не пытаясь показать, что ему неудобно из-за ухода нашего гостя.

Я проводил Зырянова до калитки, и тот мне шепнул:

— Кажется, вы влипли. Объяснение у вас реально на идиотов рассчитано. Нужно было вам посоветовать разработать легенду посерьезней, но кто знал, что все вот так ускорится?

Я его пессимизма не разделял. Мне казалось, что Шелагин приехал исключительно из-за моих сомнительных условий проживания и хотел нам с дядей предложить приличный вариант для переезда. У княжеской семьи есть под это дело фонды. Но теперь он убедится, что у Песцовых все в порядке, и уедет, пусть и с подозрениями. Но подозрений в отношении меня у него и без того хватает.

Так что я проводил Зырянова и вернулся, не особо переживая о разговоре с княжичем. И зря. Потому что он изучал закуски на столе, которые выдавали свое изнаночное происхождение пусть не с первого взгляда, но со второго — точно.

— Угощайтесь, Александр Павлович, — предложил я и вытащил чистую тарелку, хранившуюся в одном из ящиков, встроенных в беседку. Тарелки были вполне современные, как и вилки с ложками, поэтому на их счет я не опасался. — У вас был разговор к нам с дядей? Мы вас внимательно слушаем.

Шелагин аккуратно положил на свою тарелку несколько вариантов закусок, после чего сказал:

— Я хотел вам предложить переехать, но вижу, что в этом нет необходимости.

— Именно, — радостно согласился дядя. — Мы уже обживаемся, хотя внутренние работы еще не завершены, поэтому, простите, туда мы вас не пригласим.

— Я могу прислать рабочих.

Дядя в этот момент как раз отхлебнул пива, желая показать, что он чувствует себя свободно в присутствии Шелагина. Пиво пошло не туда, и Олег раскашлялся, едва успев поставить стакан на столик. Пришлось отвечать мне.

— Спасибо, но нам не нужны тут посторонние. Мы как-нибудь своими силами. Вы будете пиво или вам предложить что-то безалкогольное?

— Я за рулем, — напомнил Шелагин.

Я посчитал это за указание на отсутствие градусов и предложил на выбор морс или травяной чай. За последним, который Шелагин и выбрал, пришлось идти в дом. Когда я вернулся, дядя уже оправился от потрясения, вызванного предложением ремонта у нас посторонними, и довольно бодро вещал:

— Это все Илья. У него одновременно с тягой к алхимии проявился талант к готовке. Из минусов: после его блюд невозможно есть в других местах. Да вы сами уже наверняка распробовали, Александр Павлович.

— Есть такое, — согласился Шелагин. — Но меня удивляет, что так много талантов на одного человека: интуитивное включение артефактов Древних, снятие целительских блоков, фехтование на хорошем уровне, премиальная алхимия, изготовление элитной одежды из кожи, теперь еще и кулинария на уровне дорогих ресторанов. — Он заметил меня и закончил: — Илья, я потрясен. Если ты скажешь, что еще и крестиком вышиваешь, я не удивлюсь.

«Кстати, я недавно видел модуль по вышиванию, — неожиданно проснулся Песец. — Там крестик точно должен быть. Если уж твоему отцу так принципиально, чтобы ты еще и это умел можно устроить».

Иногда лучше переживать, чем подслушивать чужие разговоры и лезть с советами. Наверное, от предложения Песца меня перекосило, потому что Шелагин забеспокоился:

— Что такое, Илья?

— Вы преувеличиваете, Александр Павлович, — ответил я. — Алхимия у меня не премиальная, а самая простая. Можно сказать, элементарные рецепты. Делаю я их в точном соответствии правилам, поэтому и уровень высокий.

Шелагин покивал и углубился в изучение содержимого тарелки, что-то обдумывая. Мы с Олегом переглянулись, но от нас сейчас ничего не зависело, только от Шелагина. В идеале он должен был удовлетвориться осмотром дома снаружи и уйти. Но где мы, а где идеал…

— И все же, Илья, что я могу для тебя сделать? Если уж с жильем не могу помочь.

— Решить проблему с Живетьевой. Но в этом вы и сами заинтересованы. А с остальным я справлюсь сам.

Шелагин встал, дошел до бассейна и опустил в него руку, убедился, что там действительно вода, и поинтересовался:

— Это тоже Илья выкопал?

— Бассейн — дело рук Ильи, — уверенно подтвердил Олег. — Если бы не племянник, бассейна бы здесь точно не было.

— Он еще и копать любит? — насмешливо сказал Шелагин.

Вопрос явно был риторическим, но я не выдержал:

— Я много чего люблю, и что теперь?

— Ничего. Могу я воспользоваться вашим туалетом?

— Т-туалетом? — начал заикаться Олег.

— Именно так. Или вы ходите под ближайший кустик? Удобряете, так сказать садовые культуры. Кто у вас садом занимается?

— Я, — объявил Олег, снимая с меня часть достижений. — Лично не так давно пилил сучья. Хотите посмотреть на наш сад поближе?

— Я вообще-то про туалет говорил, — напомнил Шелагин. — Его я точно хочу осмотреть поближе.

Мы с Олегом переглянулись. Гостевой туалет был на первом этаже недалеко от входа. Но это не значит, что Шелагин не заметит несоответствия внутренних и внешних размеров. А если он вообще захочет осмотреть здание? Тогда скажу, что не люблю, когда посторонние шляются по моим личным помещениям.

— Пойдемте, Александр Павлович, — решился я.

Он усмехнулся и пошел со мной, а я порадовался, что дверной проем иллюзии точно совпадал с дверным проемом настоящего дома. В доме Шелагин действительно пошел в туалет и вышел оттуда весьма озадаченный.

— Оно настоящее, — обвиняюще сказал он.

— Оно — это что?

— Все вокруг.

— А вы сомневались?

— Я был уверен, что это иллюзия. Деревья под ветром не шевелились, — ответил он. — Но внутри все реальное.

— Может, это просто плотная иллюзия? — пошутил я.

— А может, вы с дядей просто заврались?

— Мы имеем право на секреты рода, о чем вам неоднократно говорили, — напомнил я. — Если у вас что-то с чем-то не складывается, то, может, просто были плохие учителя?

— То есть я должен верить, что вы с дядей собрали этот дом, который гораздо больше внутри, чем снаружи, из того, что валялось на участке? Провели воду, канализацию и отопление?

— Послушайте, вы убедились, что мы живем в нормальных условиях, так? А остальное вас не касается. Строго говоря, даже условия нашего проживания вас не касается.

Мы стояли друг напротив друга и оба злились. Шелагин — из-за того, что мы что-то скрываем, а я — из-за того, что он лезет туда, куда его не хотят пускать.

— Илья, то, что прикрывает Зырянов, я могу прикрыть куда лучше, а для тебя это будет еще и дешевле, и безопаснее.