Не ДРД единой

Глава 4

Необходимость подслушивающих артефактов я осознал, когда утром после почти часа совмещения тренировки с использованием подслушивающего заклинания, настроенного на Грабину, наконец полилась информация. Вошедшая к соседке Фурсова сказала:

— Я согласна на твои условия. Но ты ко мне даже близко не подходишь больше, поняла?

— Конечно, Машуля, — согласилась Грабина. — Так-то можно было обойтись и без твоего согласия, но ты же мешать начнешь… А если начнешь — договор аннулируется, учти. И информация отправится прямиком к Арине Ивановне.

Фурсова на это ничего не ответила, просто ушла. Либо суть договора была обсуждена еще вчера, либо они вернутся к разговору куда позже. И это куда позже я могу не услышать, как уже не услышал то, что они обсуждали. Причем, вполне возможно, что то, что я не услышал, было очень важным для моего выживания.

«Сделаешь зелье — расспросишь Грабину под коктейлем из всех трех, — уверенно предложил Песец. — Это, конечно, не то, что она от тебя будет ожидать, зато сообщит не только то, что ты пропустил, но и все свои размышления по этому поводу».

С учетом того, что уже сегодня вечером новый модуль можно будет использовать, основания для оптимизма были. Осторожные. Я не знал, что входит в состав этого зелья, но предполагал, что оно может влететь мне в копеечку, потому что ценники на некоторые ингредиенты были совсем не гуманные. Денег у меня, конечно, хватит, но станет актуальней получение платы с Прохоровой за то, что я пока не сделал.

Занятий сегодня было немного — день почти выходной, но прогуливать я и не подумал. И не только потому, что мне было интересно, появился ли приказ об отчислении, о котором говорил вчера ректор. Я не исключал, что это был всего лишь способ давления на семью Шмаковых.

В этот раз меня караулила одна Грабина. Как я проверил по метке, Фурсова из дома даже не выходила. Скрываться от целительницы я не стал, решил, что постоянные мои исчезновения на пустом месте будут слишком подозрительными.

— Привет, Илья! — радостно сказала Грабина и помахала рукой.

— Дарина? Какой приятный сюрприз. Ты на работу?

— Ненадолго. Сегодня не я дежурю. Занести отчет о вчерашнем инциденте.

Она скорчила печальную физиономию.

— Как там Мария? — спохватился я.

— В депрессии, — со вздохом ответила Грабина. — Сам понимаешь, такое происшествие просто так не проходит. Кстати, твоя целительская техника очень интересная, не встречала такую раньше.

— Моя что?.. — делано удивился я, сильно внутренне напрягшись.

— Целительская техника, которую ты использовал на Маше, — мило улыбаясь, выдала Грабина и повисла у меня на руке. Опасалась, наверное, что я от нее сбегу после этого заявления.

— Дарина, ты что-то путаешь. — Я широко улыбнулся, поскольку еще прошлый раз заметил, как убойно действует моя улыбка на девушку. — Я на ней использовал алхимическое заклинание нейтрализации, а потом Яна ей споила зелье регенерации. Зелье мое, признаю, но на целительскую технику оно не тянет. Куда мне до тебя.

Я подмигнул и освободился от ее захвата, но в этот раз воздействие оказалось недостаточным, потому что она бросила:

— Илья, я очень внимательно просмотрела запись, поэтому с уверенностью говорю, что ты использовал незнакомую мне целительскую технику.

Ее улыбка была очень далека от доброжелательной

— Повторяю, ты путаешь, — возразил я. — Нейтрализация — это не целительская техника.

— Можно спорить до посинения, а можно вместе просмотреть видео, — промурлыкала Грабина. — Я пока своими выводами ни с кем не делилась.

«Пока» она протянула с особым значением. И опять уцепилась за мою руку.

— Посмотреть кино в компании красивой девушки? Почему бы и нет, — ответил я, прикидывая, каким образом удалить эту клятую запись. Причем удалять придется и в академии, иначе чистка грабинских устройств окажется бессмысленной — целительница просто пойдет и сделает еще одну копию.

— Сегодня вечером? — хищно уставилась на меня Грабина.

Так, нужно будет залиться антидотом заранее и артефактами обвешаться. Но к этому вечеру я не успею ни удалить записи, ни сделать нужное зелье, так что покажем легкую заинтересованность и немного перенесем.

— Сегодня никак. У нас будет важный гость. Давай завтра?

— Завтра? — она сморщила нос. — Послезавтра у меня дежурство, не хотелось бы засиживаться допоздна…

И речь сейчас шла не только о просмотре записи. Понял это и Песец.

«Проконсультируйся у дяди, как сейчас принято предохраняться, — ехидно сказал он. — Понадобится».

— Можно не слишком поздно. Днем мы с дядей едем по делам: он обещал оценить перспективность на землях клиента, вернемся после обеда. Можем созвониться.

— Лучше бы сегодня. Видео интересное, не стоит затягивать с просмотром.

— Дарина, я бы с радостью пришел сегодня. Но не могу манкировать обязанностями главы Рода. Сегодняшняя встреча — из таких. Так что завтра. Что взять для просмотра?

Дарина ломаться не стала и заказала бутылку довольно дорогого вина. Я пообещал купить, и на этом наш разговор закончился, потому что мы дошли до академии и разбежались по разным местам. Я первым делом подошел к доске объявлений и убедился, что приказ об отчислении Шмакова действительно висит. Пожалуй, это было приятной новостью: одним придурком в моем окружении стало меньше и с его стороны можно было больше не опасаться подстав.

В группе только об этом и разговоров было: все возмущались поступком Шмакова и жалели Фурсову, которая по вполне понятной причине сегодня отсутствовала. Мацийовская опять рвалась навестить больную всей группой после занятий, но ее порыв остудили, сказав, что в таком состоянии не до гостей и что с Фурсовой сначала нужно списаться. Судя по хмурому лицу Бизунова, он списываться пытался, но ответа не получил.

В перерывах между занятиями я аккуратно выяснял, куда идет запись с камер видеонаблюдения. И обнаружил нужное помещение рядом с комнатой охраны. В момент проверки дверь в него была не заперта, но мне это ничем не помогло, потому что для замены видео было недостаточно только войти в помещение. Нужно было еще сделать так, чтобы никто из тех, кто там находился, мне не помешал. Поэтому пришлось отложить диверсию на попозже: на тогда, когда останутся только дежурные охранники.

Когда я вернулся домой, Зырянов уже был у нас, размещал ящик принесенного пива в холодильнике беседки, и первый вопрос от него оказался:

— Илья, с Живетьевыми — это ты?

— Григорий Савельевич, я похож на грузчика? Там же у них гору мебели уперли, — в ответ поинтересовался я.

— Не уверен, что там все было так, как раздувают писаки. Скорее всего, вытащили один сейф, а остальное — обычное преувеличение. Я точно знаю, что живетьевские сейчас землю носом роют в поисках этого сейфа и больше ничем не интересуются.

— А он не вмурован был в стену?

— Только прикручен к полу. Посчитали, что с учетом его веса этого будет достаточно.

— Думаете, мы вдвоем с дядей его вынесли?

— Я думаю, что у тебя была возможность проникнуть на территорию живетьевского дома в обход защиты. И то, что сама Живетьева примчалась после ограбления сюда, говорит о том, что сработал какой-то маячок.

Соглашаться с доводами Зырянова я не собирался. Не стоит давать ему информацию, которую Дашкин отец может использовать против нас с дядей. Прямо я тоже не врал, пытаясь балансировать на грани недоговорок и полуправды.

— Со мной она не встречалась.

— Она встречалась с Шелагиными.

— Меня туда не приглашали, поэтому не могу сказать, о чем они беседовали. Григорий Савельевич, вам алхимия еще нужна?

— Конечно. И не только она. Мне уже про заказ Прохоровой напоминали.

— Он в процессе, а вот алхимия без ингредиентов дальше не произведется, — намекнул я. — И время уже послеобеденное.

Таких холодов, как снаружи на Изнанке не бывает, но вот темнота там наступает примерно в то же время, то есть зимой возможность сбора будет ограничена, но и запасов много не сделать — не хватает емкости стазисного ларя. Есть нерабочий у дяди, но заняться я им смогу не раньше, чем изучу артефакторику…

По Изнанке мы побродили часа два, встретили стаю бесполезных в плане ингредиентов шакалов, но время на них все равно пришлось потратить, а потом быстро уходить, потому что использованная магия и гора трупов привлекали и других обитателей, причем в количестве, которое для нас будет избыточно. По всему выходило, что безопаснее всего выходить на Изнанку без Зырянова, потому что можно будет использовать транспорт. Олег это тоже сообразил.

— Мне кажется, стоит сделать перерыв на месяц — у Ильи достаточно ингредиентов.

В этот раз я мелочиться не стал и загрузил собранным не только дядю, но и Зырянова. Мой рюкзак тоже был набит под завязку.

— Достаточно? Да он даже не все мои запросы удовлетворяет, — возмутился Зырянов.

— Все ваши запросы удовлетворить невозможно, — отрезал Олег. — У племянника и без того невыносимо жесткий график. У него вообще отдыха нет. Вот мы с вами сейчас можем сесть в беседке и расслабиться, а он…

— А я пойду делать заказ Прохоровой, — поддержал я Олега и незаметно всунул ему пару бутыльков противоалкогольного зелья.

Потому что Зырянов, как пить дать, сейчас не уйдет, а начнет вынюхивать, не поучаствовали ли мы в ограблении Живетьевых. А если он будет пьянее дяди, то уже Олег может у него выяснить что-то важное.

Выставлять Зырянова под любым предлогом я счел нецелесообразным, потому что конкретно сейчас собирался вернуться в академию, и мне нужен был независимый свидетель того, что я находился дома.

В мастерскую я даже не зашел — предупредив, чтобы меня в ближайший час не трогали, я сразу, как вошел в дом, набросил на себя невидимость и вышел через гараж, потому что выход через калитку Зырянов мог засечь.

До академии я пробежался, параллельно тренируя еще несколько навыков, в том числе и прослушку. Но Грабина с Фурсовой молчали, точнее молчала Грабина, а Фурсова смотрела короткие видео и хихикала. На мой взгляд довольно противно хихикала.

К этому времени активность в академии сократилась до минимума. Работали только пара спортивных секций, и в нескольких лабораториях занимались алхимическими процессами, требующими много времени.

Единственный оставшийся охранник курил на улице и беседовал с одним из тех преподавателей, с которыми мне предстоит познакомиться на курсах постарше. Когда я их аккуратно обходил, они ожесточенно спорили на тему обеспечения безопасности. Это явно были отголоски происшествия со Шмаковым. К серверной я, можно сказать, долетел на одном дыхании. Немного потерял времени на вскрытие двери, при этом отметив пробел в охранной системе: на дверь не было наведено ни одной камеры. Не было камеры и в самой серверной, в которой не запаролили ни один компьютер. Нужный мне я нашел сразу. Стер запись того злополучного дня и сразу очистил корзину, после чего продублировал запись дня предыдущего и на дубль поставил нужную дату. Проверить, не отправили ли копию записи инцидента, к сожалению, я не мог, но понадеялся, что она есть только у Грабиной.

Когда я возвращался, тщательно заперев за собой дверь в серверной и, зачистив там все следы, которые только мог, охранник с преподавателем продолжали спорить и делали это на куда более высоких тонах, чем до моего прихода. Слушать я их, разумеется, не стал, так же аккуратно обошел и рванул к поселку.

Зырянов и Олег продолжали вести неспешную беседу, причем, похоже, пиво, принесенное гостем, уже закончилось, потому что на столе стояли бутылки той марки, что Олег покупал при нашей последней поездке. Присоединяться к ним я не стал, лишь заглянул из дверного проема, после чего поднялся в мастерскую и на самом деле занялся заказом от Прохоровой, переключаясь с Грабиной на Фурсову. Но там никаких изменений не было. Оставалось ждать ночи, чтобы воплотить вторую часть плана.

Основные детали штанов для Прохоровой я собрал и, отодвинув их в сторону, занялся собственной курткой. Потому что с теми бонусами, что дает сделанная мной одежда, в приоритете должно было быть снабжение ею себя и Олега. Да и осталось мне с курткой всего ничего.

Фурсова наконец выключила видео и начала собираться ко сну, зато Грабина решила посмотреть на ночь легкую комедию, под аккомпанемент которой я делал завершающие штрихи на куртке. «Финалочку» я решил отложить на завтра, чтобы точно ничего не помешало, но мелкие недоделки завершить собирался сегодня.

Из мастерской я вышел, только чтобы попрощаться с Зыряновым, который наконец решил пойти к себе. На столе оставалось еще довольно много еды, так что я соорудил себе бутерброд и вытащил из холодильника морс, отметив, что пиво там закончилось.

Олег закрыл за Зыряновым калитку и вернулся.

— Он что-то подозревает.

— Он постоянно что-то подозревает, — отмахнулся я. — Главное, чтобы он подтверждения своим подозрениям не получил, потому что непонятно куда оно пойдет в случае чего.

— С меня он ничего не выбил, — гордо сказал Олег, — хотя пытался зайти с разных сторон. Я ему в ответ говорил, что Живетьевы мстительные и что с ними связываться будет только идиот. Ну и намекнул, что если бы сейф был тут, то Арина Ивановна к нам за ним непременно приперлась бы. Вообще, он выражал недовольство, что ты его подразнил расширением ассортимента и ничего не дал, кроме пробников. Я ему ответил, что проблема с ингредиентами, но он, кажется, не особо поверил. И с Живетьевыми у него остались сомнения. Зато я договорился, что на следующей неделе он к нам не лезет. В смысле, на Изнанку не идем, но если ты вдруг доделаешь заказ…

— Это вряд ли, — честно признал я. — Времени не хватит. Нам еще минимально бы Изнанку обследовать.

Олег присоединился ко мне, собрав на свою тарелку все, на что упал его взгляд.

— После этого твоего зелья так жрать охота, — пожаловался он, — прямо неудержимо.

— Зато не пьянеешь.

— А толку? Зырянов вроде и пьянеет, но вопросы на интересующие меня темы игнорирует, и все. У него как будто блок стоит…

— Нет, блоков у него точно нет, — возразил я. — Клятв, правда, несколько. Но там одна наверняка давалась при поступлении в армию, а одна — нам.

— Но остальные-то мы не знаем кому…

Олег еще посетовал и отправился спать, потому что поездку с утра никто не отменял и до нее нужно было отдохнуть. А я вернулся к работе над курткой, доводя ее до идеала в моем представлении. Грабина просмотрела фильм, после чего звуков от нее стало доноситься по минимуму. Похоже, какое-то время она просидела за компом, потом пошла в душ, на что указали звуки льющейся воды, и наконец отправилась спать.

Момента, когда она наконец заснет и дыхание станет ровным, я ждал с нетерпением. Дождавшись, отодвинул работу в сторону и пошел на выход выполнять вторую часть плана.

Дверь в дом, где снимали комнаты девушки с криминальными наклонностями, я открывал осторожно. Не потому, что замок был сложным, а потому что они там были не единственными квартиросъемщиками и заклинание показывало дополнительные Точки Жизни, с которыми мне сталкиваться желания не было.

Дверь в комнату Грабиной тоже не отличалась сложностью запоров, на нее я потратил не больше минуты. Потом отправил Грабину в целительский сон, закрыл дверь изнутри и стал искать следы нужной мне записи. Как оказалось, Грабина первоначально скопировала ее на телефон, но потом разместила на компьютере и на облачном хранилище. Возможно, где-то еще, но тут мне уже полностью отказало воображение. Все найденные копии я уничтожил с особой жестокостью, чтобы не было возможности восстановить, а на их место сдублировал первую же подвернувшуюся видеозапись, найденную у Грабиной. Только обозвал так же, как и удаленную.

После этого все выключил, скрывая следы своей деятельности. Снял целительский сон с Грабиной, закрыл ее дверь со стороны коридора и тихо покинул дом, в котором уже все спали.

Домой я вернулся выжатый полностью. Все, на что меня хватило, — это душ и модуль Алхимии перед сном. Модуль, который даст мне возможность сделать нужное зелье завтра. И тогда в гости я пойду не только с вином, но и с полным алхимическим набором для допросов.