(Не)Холостяк (СИ)

Глава 62

— Держи,— кидает мне в руки бутылку воды Стас.— Я добавил Антипохмелин.

— Спасибо, заботливый ты мой,— открываю крышку и выпиваю сразу половину.— Ник сейчас приведёт Илью. Мне пока с ним общаться не разрешает. А у меня из-за похмелья даже сопли пропали.

— Ещё бы! Бацилла убита изнутри,— смеётся.— Отмочила ты вчера знатно. Мы почти час всю территорию обшаривали на предмет тебя. Что это вообще было?

— Пять стадий принятия,— делаю ещё один глоток.

Он пожимает плечами в непонимании.

— Не слышал? Когда человек кого-нибудь теряет или у него находят смертельную болезнь, то он проходит пять стадий принятия: отрицание, гнев, торг, депрессия и смирение,— загибаю пальцы.

— И что было вчера?— опирается на капот.

— Гнев.

— Следовательно, следующий — торг.

— Да.

— И с кем ты собираешься торговаться?

— Ни с кем. Вернуть мне мужа никто не сможет. Зная себя — ударюсь в работу. Главное — не застрять в любой из них. Иначе можешь стать либо бесчувственным, либо агрессивным, либо трудоголиком или шлюшкой. Самое страшное впасть в вечную депрессию.

— Так, не понял. Шлюшка здесь причём?— усмехается.

— Есть там нюансик. Потом расскажу,— к нам идут Ник с Ильёй.— Или в интернете почитай. Тебе всё равно часами делать нечего.

— Мне теперь очень интересно...

— Я приеду поздно,— предупреждает Гас.— У меня на студии проблемы,— усаживает Илюшку в детское кресло.

— Окей. Твои дела меня мало волнуют,— бросаю равнодушно.

Ник хмурится, в глазах скользит недовольство.

— Стас, сядь в машину, нам нужно поговорить,— кидает резко водителю.

Тот исчезает в салоне авто.

— Ты что опять начинаешь?— сжимает мне руками плечи.— Я думал — мы всё решили.

— Решили?— бросаю взгляд на его правую руку, ей сжимает сильнее.— Когда?

— Вчера вечером...

— А что было? Просвети. Я нихрена не помню. И не дави, мне больно,— дергаю плечами.

— Вообще ничего не помнишь?— смотрит как-то подозрительно и отпускает.

— Белый лист. Только сон. Но тебе про такое рассказывать нельзя — маленький ещё.

Он удивлённо растягивает издевательскую улыбку.

— Мы договорились, что будем жить в одном доме. Я буду помогать,— вдруг меняется и становится серьёзным.— Извини, но во сне у тебя с кем было?

— Тебе-то какое дело?— возмущаюсь. Мы договорились жить вместе? Мрак.— С мужем.

— Угу,— поджимает губы, слегка растягивая их в улыбке.— Вам пора. Илюха уже нервничает.

Я иду к машине. Притормаживаю у двери и смотрю на Гаса.

Странный какой-то...

Да он всегда был с закидонами!

В тачке весело. Парни играют в сороку-ворону. Ту, которая этому, этому и этому дала, а одному хрен. Сейчас игра звучит двусмысленно...

— Ты неплохо ладишь с детьми,— смотрю на довольного сына.

— У меня два племянника. Одному тоже четыре, второму шесть,— пристёгивается Стас.

— Свои?

— Нет,— категорично с улыбкой качает головой.— Дети только от жены будут. А у меня даже на свидания с девушками времени нет. Работа...

— У тебя выходных нет?

-Есть, но не часто.

Вот Гас, сучонок! Держит парня на коротком поводке при себе. Ему же лет двадцать пять, не больше. Самый возраст по девчонкам бегать. Особенно, если такой симпатичный.

— Обещаю — теперь будут.

****

Свекровь, похоже, перед нашим приездом лимонов обожралась. С такой кислой рожей встретила, что передёрнуло. И к внуку с каким-то холодком отнеслась. Раньше сюсюкалась.

Олег Ильдарович бросил на меня косой взгляд и увёл сына в детскую поиграть.

— Нам поговорить нужно,— начала Инга Матвеевна.

— О чём? Если о похоронах, то ими уже занимаются. Послезавтра в два.

— Нет. Я об Илье хочу поговорить,— поставила руки на кухонный стол.— Точнее об его отце. А вернее — о его настоящем отце.

— Вы о чём, Инга Матвеевна?— лыблюсь. Откуда пронюхала?

— Дурочкой не прикидывайся! Объясни мне, почему наш внук как две капли воды похож на этого мужчину?— показывает мне фотографию уличного плаката, где мы сняты вместе с Ником для рекламы программы.

— Откуда это у вас?— беру дрожащими руками её телефон.

— Вышли вчера вечером погулять. А там у дороги — это. Спросили у девочек подростков кто на фото, они с нами любезно поделились информацией. Это тот самый Ник... Так что я жду объяснений.

— Объяснений?— закипаю.— Хорошо. Илья не сын Виталия. Но он об этом знал с первого дня и настоял на том, чтобы стать отцом моего ребёнка. Думаю, вы прекрасно знали о его дисфункции. А желание иметь детей и любовь ко мне перебороли все его сомнения. Мы с Ником на тот момент расстались, ваш сын предложил помощь. А потом я влюбилась... В него...

— А что сейчас?

— Ник случайно увидел Илью и понял, что у него есть сын. Он известен, богат и влиятелен. Если бы мы не согласились сами, чтобы он виделся с ребёнком — суд бы так и так присудил. Решили обойтись малой кровью и договориться.

— Где вы сейчас живёте? У него?— повышает властный голос.

— У себя. Он купил сыну дом...

— Дом?

— Да... В элитном районе под Москвой.

— На Рублёвке?

— Нет. Миллениум Парк.

— И ты приняла? Такие подарки просто так не делают!— кричит на меня.

— Не орите! Ребёнка испугаете! Он дом на сына оформил, я здесь никаким боком.

— Ты его мать. Разве не понятно чего он добивается?— пытается читать мне нравоучения.

— Знаете... Он единственный, кто мне реально помогает. И с ребёнком, и похороны организовал, и вообще... А вы? Что сделали вы? Вместо поддержать — нотации читаете... Обычно горе объединяет. Но вы не исправимы!— выпалила всё накипевшее, как на духу. Достала, блядь!— Можете пообщаться с внуком. Я вернусь через пару часов,— решительно ушла, хлопнув дверью.

— Что случилось?— посмотрел на меня Стас.

Хочется что-нибудь или кого-нибудь порвать. Внутри всё кипит и клокочет, словно в вулкане.

— Ничего. Поехали куда-нибудь,— сажусь в машину.

— Куда?— быстро занимает водительское место Воронин.

— Без понятия,— выдыхаю.— Куда-нибудь, где можно пар выпустить...

Иначе я вернусь и снесу этой старой кошёлке стулом голову. Прямо так и хотелось это сделать, пока находилась рядом с ней.

Прости, доктор Грозный! Но мать твоя сука, каких поискать.

— Есть одно,— улыбается краем губ Стас.

Минут через двадцать он привозит меня в какое-то место, ведет вниз по лестнице в подвал.

— Признавайся, ты маньяк?— останавливаюсь у толстой металлической двери.— Прикуёшь меня наручниками к батарее и будешь измываться?

— Смешно. Это тир. Идём,— тянет за локоть.

Нас встречает парочка огромных мужичков, размером с теремок.

— Парни, девушке пар нужно выпустить,— поясняет им.

— На ком-то конкретном или вообще?

— Вообще...

— Конкретном,— перебиваю Стаса.— Свекровь достала.

— Хуже свекрови только тёщи,— смеётся один из парней.— Фото есть?

Нахожу в телефоне и показываю.

— Можно?— берёт из моих рук смартфон.

Он там что-то нажимает и через минуту слышен звук работающего принтера за спиной.

— А вот и цель,— подходит второй и достаёт из лотка с бумагой распечатки фотографий Инги Матвеевны, показывает нам.

В зале для стрельбы они крепят эти фото к мишеням.

— Раньше стреляла?— спрашивает Стас.

— Нет...

— Тогда держи,— подаёт мне пистолет, сам становится сзади.— Спина прямо и чуть-чуть под наклон,— слегка надавил грудью.— Левая нога немного вперёд и согни колени,— нажал своими коленями на мои.— Руки вперёд, немного согни. И расслабься. Расслабься, я говорю!— ругает меня.

Как тут расслабиться — ты об меня трёшься! Волнений внутри не вызывает, но придаёт какую-то скованность. И пахнешь вкусно.

— Выдохни. Ты напряжена,— делаю глубокий вдох и выдыхаю с шумом.— Вот. Так лучше. Теперь правой рукой обхвати рукоятку. Палец сразу не ставь на спусковой крючок,— убирает.— Левой обхватывай эту руку. Палец вот сюда,— ставит мой указательный вдоль ствола.— Стой так. Я сейчас.

Надевает на меня очки и наушники.

Ведёт мой палец на спусковой крючок.

— Вдохни и задержи дыхание,— говорит мне на ухо.

Зажмуриваюсь. Выстрел. Отдача бьёт в плечо.

— Я попала?— смотрю на него ошалевшими глазами.

— Нет. Если будешь закрывать глаза, то никогда не попадёшь. Ещё раз. И не жмурься!— приказывает.

Снова всё как учил. И он прямо за моей спиной, словно экзокостюм, контролирует.

Выстрел, второй, третий.

Плечо отнимается. Но адреналин в крови просто хлещет.

— Уже лучше. Она ещё не мертва, но кровью истечь может,— шутит. — Давай сама. Только целься.

Ловлю лицо своей свекрови на мушку и стреляю. Прямо промеж глаз.

Вау!

— Отлично!— хлопают парни.

Я выпускаю остаток пуль. Меняют магазин. Снова пальба. В ушах звенит от громких хлопков.

— Теперь ты,— подаю пистолет Стасу.

Он ловко меняет патроны, мастерски и быстро выпускает всю обойму в чистую мишень.

Охренеть... Почти все в одну дырку прямо в лобешник Инги Матвеевны.

— В жизни так сможешь?— зачарованно смотрю на испорченный портрет свекрови.

— Это заказ?— смеётся над моей шуткой Воронин.