Не оглядывайся, Джин...

Глава двенадцатая

После посещения дома Блейра дни летели так быстро, что Джин с трудом смогла поверить, что прошла еще неделя. В «Золушке» было необычно много пациентов, и как всегда в такое время — как постоянно ворчала Лорна — не хватало людей. Две практикантки, подхватив инфекцию, временно не работали.

Теперь уже все в палате знали, что Джин уходит, и причина ухода не была тайной.

— Если так пойдет и при новой старшей сестре, я с ума сойду! — заявила Салли Блейкер Джин. — Я уверена, что без вас все будет не так. Темпл говорит, что перейдет в новую частную лечебницу на Кавендиш Сквер. Ну, это… — она прикусила язык, вспомнив, что Лорна после свадьбы Джин станет ее родственницей. — Ненавижу перемены, — торопливо добавила она. — Что бы у нас ни было, мы все в «Золушке» были одной счастливой семьей. Не могу поверить, что через неделю мы вас потеряем. И я слышала, что ваше место займет совсем чужой человек — совершенно новый для больницы.

— Матрона говорит, что сестер везде не хватает, — ответила Джин. — Но я слышала, что моя преемница тоже из Св. Катерины — вернее, когда-то здесь работала. Она здесь проходила практику, а потом перешла в большую больницу в Мидлендс, где-то в центральных графствах.

Но Блейкер, которая чрезвычайно высоко ценила Джин и с которой единственной Джин разрешила себе подружиться, никак не могла утешиться.

Этот разговор происходил в помещении для сестер, и когда Салли ушла, Джин осталась сидеть, задумчиво глядя перед собой. Возможно ли, что через неделю со всем этим будет навсегда покончено и она начнет совершенно новую жизнь? Уйдя из больницы, она сразу уедет в Полсфорд, а еще до того ближайшее воскресенье они с Блейром проведут в Арли Холле.

Тем временем Лорна окончательно решила, что не будет рисковать, в третий раз становясь подружкой невесты. Выдавать Джин будет «дядя Лео» — полковник Темпл, двоюродный брат миссис Марстон, а сама миссис Марстон осуществит свой план относительно свадебного платья. Она приехала в Лондон и взяла с собой Джин, чтобы заказать платье, уговорила знаменитого портного поторопиться с заказом и уехала в деревню дожидаться той, которая это платье будет носить. И хотя теперь вся больница знала, что сестра Кемпбелл уходит, чтобы выйти замуж за мистера Марстона, место и время церемонии оставались неизвестными. Только впоследствии Джин поняла, почему так стремилась сохранить все в тайне: в глубине души она все сильней сомневалась в том, что ее счастье будет длиться долго.

Оторвавшись от раздумий, она со вздохом взглянула на свои часы.

Еще час, и она свободна; обычно сознание этого приносило с собой ощущение счастья, потому что вечер ей предстоит провести с Блейром. Как правило, они вместе ужинали, или, если он не мог освободиться, она ждала его у него на квартире или они где-нибудь встречались. Но этого вечера она не ждала, как обычно.

С того самого воскресенья в Суффолке Лорна вела себя по-дружески, и Джин чувствовала себя виноватой, потому что не могла относиться к ней так тепло, как, вроде, следовало бы. Но девушка никак не могла избавиться от ощущения, что сестра Темпл неискренна.

Пока Джин была в отпуске, Лорна переехала из гостиницы для сестер при больнице, сняв собственную квартиру, и теперь скрывалась в своем новом доме, расположенном довольно далеко от больницы. Но поскольку у нее был собственный неплохой доход и машина, ежедневные поездки на работу и домой ее не беспокоили. Она уговаривала Джин и Блейра поужинать у нее, и хотя им долго удавалось избегать этого, в конце концов пришлось согласиться выпить у нее на квартире. Договорились сделать это сегодня вечером. Но Блейр должен был освободиться гораздо позже, поэтому было решено, что он присоединится к девушкам, как только сможет.

У Лорны была свободной вторая половина дня, и поскольку никакой объем работы не мог заставить ее хоть на минуту задержаться сверх положенного времени, она ушла, не обращая внимания на то, что ее уход вызовет много неудобств.

Джин решила, что никто в «Золушке» не пожалеет, когда Лорна перейдет на другую работу. Нет смысла себя обманывать: она никогда не сможет подружиться с троюродной сестрой Блейра; за все время, проведенное в «Золушке», Лорна ни разу не проявила желания сблизиться, и если сейчас делает это, то лишь потому, что считает, будто это приятно Блейру. Тем не менее Джин полагала, что должна пойти ей навстречу.

Спустя час Джин нажимала кнопку звонка на крашенной белой краской двери новой квартиры Лорны. Она надеялась, что Блейр задержится ненадолго. После небольшой паузы Лорна открыла дверь и приветственно протянула руки.

— Вот и вы! Я рада, что вы так пунктуальны, — сказала она, пропуская гостью внутрь. — Жаль, что вы опоздали, чтобы поговорить со своим молодым человеком.

— С Блейром? — спросила Джин, стараясь не выдать своих дурных предчувствий, но отчаянно надеясь, что он звонил не для того, чтобы сказать, что не придет.

— Все в порядке, дорогая, — заверила ее Лорна. — Он позвонил, чтобы сказать, что, возможно, придет позже, чем обещал, и что нам до его прихода нужно оставаться трезвыми. — Она не сказала, что разговаривала с Блейром, когда услышала звонок Джин, и сознательно не попросила его подождать. — Ну, до его прихода мы сможем хорошо посудачить. Садитесь, Джин, и отдыхайте. Думаю, день был не легче, чем всегда.

— Даже труднее, — ответила Джин, садясь в указанное хозяйкой кресло.

— Дорогая, разве вы не рады будете покончить со всем этим? — спросила Лорна. У нее была привычка всех называть «дорогими», и Джин всякий раз коробила неискренность этого обращения.

— Нет, работа мне очень нравится, — ответила она.

Взяв пачку сигарет, Лорна посмотрела на гостью, приподняв брови.

— Конечно, вы очень преданы работе. Совсем не как я. Как бы это выразить: я бы не могла работать, если бы время от времени не забывала о больнице.

— Вы здесь неплохо устроились. — Джин осмотрела экзотическое убранство квартиры, современную мебель в скандинавском стиле и снова взглянула на хозяйку, которая ничем не напоминала аккуратную сестру «Золушки». На Лорне был пестрый брючный костюм, плотно облегающий и подчеркивающий все линии ее прекрасного тела. Салли Блейкер как-то сказала: «Не знаю, как Темпл умудряется это делать, но она всегда создает впечатление, будто под халатом на ней ничего нет!»

Сегодня вечером, на фоне черно-серебристой комнаты, с рыжими волосами, словно только что уложенными парикмахером, Лорна выглядела великолепно, и Джин в который раз недоумевала, как такая женщина могла выбрать профессию медсестры.

— Сигарету? — Лорна протянула пачку и, когда Джин взяла, спросила: — О чем вы так неодобрительно думаете?

— Я не… то есть я… откровенно говоря, Лорна, что заставило вас стать сестрой?

Лорна пожала плечами.

— Ну… верьте или нет, но у меня научный склад ума. Мне нравится выяснять, как вертятся колесики… мне бы следовало заняться психиатрией.

Научный склад ума! Да, подумала Джин. Но человечный ли ум? Лорна действует весьма эффективно, но никогда не проявляет любви и сочувствия к маленьким больным, она не понимает их, и они ее не любят.

— Мне пришлось выбирать между медициной и сценой. Наука победила, — сказала Лорна.

«Но почему из всех больниц она выбрала Св. Катерину? И я рада, что она уходит», — подумала Джин. А вслух спросила:

— Как вы думаете, вам понравится новая работа?

— Да. Это будет полная перемена. — Лорна грациозно опустилась в кресло. — Вероятно, сейчас мне не стоит отказываться от медицины. Этой новой лечебницей, куда я ухожу, управляет сэр Роберт Коньерс-Эванс, и это самое современное и роскошное заведение. Вероятно, придется ухаживать за старухами, но у меня будет больше свободного времени и не так много писанины.

Лорна замолчала. Нет необходимости объяснять, что она надеется встретить очень богатых пациентов, познакомиться с врачами, тоже богатыми, и все они, конечно, заинтересуются красивой и привлекательной сестрой! Лорна была реалистом до кончика пальцев; как ни раздражала ее потеря Блейра, она намерена была все равно перспективно выйти замуж. Сэр Роберт Коньерс-Эванс преуспевающий врач, и в свои сорок лет он еще холостяк.

После короткой паузы она неожиданно сказала:

— Знаете, Джин, я считаю, что вы неправильно поступили, предоставив Блейру организовывать свадьбу по-своему. Ну, я имею в виду венчание в Полсфорде, свадьбу в Арли Холле и всю эту таинственность и тишину. Я бы не согласилась! В конце концов, для девушки это главная возможность в жизни показать всем, как замечательно она выглядит. А из вас получится очень красивая невеста.

Джин искренне рассмеялась.

— С меня достаточно, чтобы так считал Блейр, — ответила она. — А что касается того, что я ему уступила, — наши желания совпали. Я, как и он, хочу тихой свадьбы.

— Что ж, у каждого свой вкус, — пожала плечами Лорна. Потом после еще одной паузы спросила: — Но разве вы не хотите, чтобы приехали ваши друзья из Шотландии? У вас ведь там должны быть родственники? — закончила она вопросительно.

Джин колебалась, видя любопытство в глазах Лорны. Не в первый раз Лорна пытается заставить ее говорить о себе.

— У меня нет семьи, — негромко ответила она. — А что касается друзей… что ж, я давно не была на Севере, а в таком случае… утрачиваешь контакты.

— Никого нет? Бедная Джин, вам, должно быть, ужасно одиноко! А знаете, — Лорна наклонилась вперед, и тепло ее голоса никак не отразилось в аквамариновых глазах, — знаете, я часто думала о том, что вы настоящий одинокий волк. Я хочу сказать, что вы нелегко заводите друзей.

— Да, наверно.

— Замечательно, что у вас есть Блейр!

— Да… — В этот момент звонок помешал дальнейшему перекрестному допросу.

— Легок на помине! Это должен быть Блейр. — Лорна быстро встала. И как только вышла из гостиной, улыбка ее растаяла, а брови сошлись. Она надеялась разузнать больше, даже рискуя показаться слишком любопытной. Но боже! Как трудно вытащить что-то из этой Джин!

Открывая дверь, она снова улыбалась.

— Блейр, дорогой! Иди прямо в гостиную, а я пока принесу лед для выпивки, — приветливо сказала она.

Его не нужно было уговаривать. Заходя на кухню, она услышала его слова:

— Здравствуй, милая. Мне казалось, что я не дождусь.

Когда Лорна присоединилась к гостям, Блейр стоял возле своей невесты. И когда она увидела их вместе, ее охватил порыв ревности.

— Смешай напитки, Блейр, — сказала она ему с улыбкой. — Я уверена, что Джин не откажется. Да и я сама готова подкрепиться. — Она взглянула на свои часы. — Уже поздно, и у нас нечто вроде новоселья. Вы первые, кого я сюда пригласила. Мне обидно, что вы не согласились на ужин. Наверно, братец, ты считаешь, что я не умею готовить.

— Вряд ли ты предназначена для домашнего хозяйства, — откровенно ответил он.

— Вздор! Могу приготовить все, начиная от бикини и кончая… да чем угодно! Уверяю тебя, я умею готовить.

Он приподнял брови.

— Верю тебе на слово.

— Ну, смешивай коктейли. Когда попробуешь, не будешь таким скептиком.

Наблюдая, как она распоряжается Блейром, Джин сознавала, что Лорна, как всегда, прежде всего собственница, но это ее не расстраивало.

Когда все разобрали стаканы и снова сели, Лорна спросила:

— Ну, мистер Марстон, что вы скажете о моей новой квартире?

Он критично огляделся.

— Весьма экзотично. И совсем не похоже на обстановку нашей дорогой больницы.

Джин неожиданно рассмеялась.

— Вам следует пригласить на чай матрону, Лорна, — сказала она.

— Вот это будет день! Но серьезно, — спросила Лорна, — что ты думаешь? Хорошо ли я поступила, сняв ее? Все остальные жильцы дома врачи, из них две женщины, и если бы я не потянула за ниточки…

— Моя дорогая Лорна, как ты умудряешься всегда получать, что хочешь? — с улыбкой спросил Блейр. — Любыми средствами!

Лицо ее помрачнело.

— Не всегда! — И, торопливо прикрывая неожиданно прозвучавшую горечь: — Джин, поучите своего молодого человека сердечней относиться к родственнице. У него ужасное настроение.

— Он только шутит, — успокаивала ее Джин. — Вы ведь должны были привыкнуть к нему. Квартира прекрасная.

— Скажите, — спросила Лорна, — вы вдвоем отправляетесь на уик-энд в Арли Холл? Если так, то пригласите меня с собой. Тетя говорит, что Аннет все еще будет там.

— Боюсь, мы поедем только на один день, — ответил Блейр. — Вероятно, приедем в середине дня, а после ужина уедем. В понедельник утром у меня операция, а у Джин дежурство: Кстати, милая, — добавил он, — по пути сюда я встретил этого твоего знакомого, похожего на бродягу. Как же его звали? Макнейрн?

— Нил Макнейрн! — Захваченная врасплох, Джин не смогла скрыть замешательство. Она покраснела и прикусила губу, ощущая обостренный интерес хозяйки.

— Ты не знала, что он здесь? — спросил Блейр.

— Нет. — Теперь голос ее звучал спокойно, и если она слегка побледнела, Блейр этого не заметил.

Он рассмеялся.

— Я все думаю, придет ли он к тебе снова. Если придет, ради Бога, не приглашай его на свадьбу.

Она покачала головой.

— Он… вряд ли придет. А где ты его видел?

— Кстати, он едва не попал под мою машину. Но не узнал меня.

— Не говори мне, что у Джин есть приятель-бродяга! — рассмеялась Лорна. — Кто он, Джин? Часть вашего темного прошлого?

— Не совсем. — Как часто приходилось ей благодарить свою выдержку, которая давала ей возможность сохранять жесткий самоконтроль — хотя сейчас он едва не изменил ей. Она-то считала, что он уехал на Север. И напоминание о человеке, который так тесно связан с тем, что она хотела бы забыть (и что он сам советовал ей забыть), было сильным шоком. Она не могла не задуматься, почему он еще в Лондоне; вдруг ему снова понадобится помощь и он придет к ней?

— Кстати, Блейр, — быстро заговорила она. — Сегодня утром звонила Аннет. В субботу она ночует в городе и хотела бы, чтобы в воскресенье мы отвезли ее к матери.

О Ниле Макнейрне больше не вспоминали. И хотя Джин продолжала тревожиться, но когда до конца недели он ничем о себе не напомнил, она решила, что он не собирается к ней заходить. Что бы он ни делал в Лондоне, кажется, он намерен сдержать слово и не пытаться еще раз увидеть ее.

В эту субботу Лорна договорилась поужинать с одним из ординаторов больницы Св. Катерины, веселым и привлекательным молодым человеком, которого она изредка награждала своим обществом.

Проведя с ним несколько приятных часов, она, как и неоднократно раньше, подумала: какая жалость, то у Эда Истерби мало денег и нет честолюбия. Но как временная связь это очень приятно, и эта встреча на короткое время смягчила гнев и раздражение Лорны.

Они поужинали в тихом ресторанчике недалеко от больницы, но к половине десятого доктор Истерби должен был вернуться на работу. Машина Лорны была на техобслуживании, и, попрощавшись, она решила пройтись пешком, а потом взять такси и уехать домой.

С тех пор как они встретились у нее дома, она не видела Блейра; а встретившись, они говорили только о деле. Но, неторопливо идя по тротуару, Лорна думала о Джин.

Джин, которая очень скоро станет женой Блейра. Лорну бесило то, что она ничего не может сделать. Она все бы отдала, чтобы помешать этой свадьбе. Видит небо, с горечью думала Лорна, она всегда терпеть не могла эту Джин! Но с того времени как ей стало известно о помолвке, нелюбовь перешла в почти патологическую ненависть. Лорна была эгоистична до мозга костей, и мысль о том, что кто-то расстроил ее планы, приводила ее в ярость. Неужели нет способа убедить Блейра, что этот брак ему совершенно не подходит?

И ведь все — буквально все — словно одурманены этой дрянью. Вот что особенно глупо! Лорна намекнула Аннет: какая жалость, что Блейр не выбрал себе жену из более подходящего общества. Аннет возразила:

— Не будь таким снобом, Лорна! Лучше он не мог выбрать. Ты говоришь, что она молчит о своей семье — какой вздор! Ты на самом деле хочешь, чтобы она пригласила своих приятелей?

— Конечно, нет, — ответила Лорна. — Но у меня есть семейная гордость, и поскольку он мой брат, хоть и троюродный, я хочу быть уверена, что его жена не пригласит в самый неподходящий момент своих неведомых родственников.

На что Аннет только рассмеялась. Этот разговор не сделал более теплыми их и так прохладные отношения.

Но это не изменило отношения Лорны к этому, такому жизненно важному для нее делу.

Если Джин нечего скрывать, почему она не расскажет о себе более откровенно? Почему она так искусно уходит от прямых ответов на прямые вопросы? Да за все эти годы в больнице Св. Катерины она не приобрела ни одного близкого друга. Почему… Да сотни таких почему! — с яростью думала Лорна. Небо видит, она все делала в эти последние недели, чтобы сблизиться с Джин. Но словно наткнулась на каменную стену. Что-то должно быть за этой стеной, иначе ее не выстроили бы так основательно и не сохраняли так старательно.

В характере Лорны было злорадство, и ей доставило бы огромное удовольствие просто отыскать нечто такое, что затронуло бы гордость Джин, причинило ей боль.

— Простите. Не скажете, где жилой дом Ровантон?

Лорна вздрогнула; ее оторвали от раздумий и вернули к действительности. Она увидела перед собой встревоженное лицо седовласой женщины, говорившей с сильным иностранным акцентом.

— Мне кажется, я заблудилась, — огорченно сказала незнакомка. — Мне сказали, что этот дом возле детской больницы.

— Да, он где-то поблизости. Да вот он! — Лорна показала на здание, возле которого они стояли.

— О, как глупо! Большое спасибо.

— Не за что.

Незнакомка стала торопливо подниматься по ступенькам, ведущим к дому, и исчезла внутри. Лорна уже собиралась идти дальше, как вдруг остановилась и снова посмотрела на дом.

Дом Ровантон? Почему ей знакомо это название? И тут она вспомнила. Конечно. Здесь живет Джин.

Она немного поколебалась. Потом спросила себя: «Почему бы и нет?» Конечно, это нежеланный визит, но будет… любопытно посмотреть, какова сестра Кемпбелл у себя дома. Что может быть естественней? Она просто проходила мимо и решила заглянуть.

Она вспомнила кое-что еще. Старшая сестра никогда никого не приглашала к себе выпить или даже на чашку чая или кофе. Ее предшественница делала это часто. Что ж, у нее теперь будет гостья!

Ровантон — не новый дом. Он был построен еще до войны — один из многоквартирных домов с гостиничным обслуживанием, которые всегда выглядят слегка официально, но все же не так угнетают, как бетонные громады, совершенно уничтожающие лондонский горизонт.

Старик-швейцар увлеченно переписывал из вечерней газеты результаты футбольных матчей. Когда Лорна обратилась к нему, он поднял голову.

— Мисс Кемпбелл? Сестра? Четвертый этаж. Выйдя из лифта, поверните налево. Квартира номер сто сорок. — Нет, он не видел, чтобы она выходила, но он на дежурстве всего полчаса.

Лорна поднялась на четвертый этаж и, выйдя из лифта, без труда нашла нужную квартиру.

Нажимая кнопку звонка, она заметила человека, прислонившегося к стене поблизости.

Лорна была наблюдательна. С первого же взгляда она поняла, что это опустившийся человек. Они были одни в длинном коридоре с рядами плотно закрытых дверей, и она удивилась, чего он здесь ждет. И еще подумала, знает ли о его присутствии швейцар.

И вот, когда она собиралась позвонить вторично, человек распрямился и, повернувшись к ней, заговорил:

— Боюсь, там никого нет. Я звонил трижды, но никто не ответил. — Речь, вопреки внешности владельца, удивительно культурная.

Лорна посмотрела на него, и он ответил на ее взгляд своим. Глаза у него покраснели и слегка выпятились.

— Я… жду… — объяснил он. — У меня важ… жное дело. Может, вас ждут, и Дж… и она скоро вернется?

Лорне не нужно было вслушиваться в то, как он старательно выговаривает слова, или принюхиваться, чтобы понять, в каком он состоянии. Но ее интерес обострил легкий шотландский акцент — вероятно, когда этот человек трезв, акцент исчезает.

Она дружески улыбнулась.

— Боюсь, я заглянула случайно. Вы ждете Джин Кемпбелл?

— Да. — Он слегка покачнулся. — Жду Джинни.

— Понятно. Может, я смогу передать от вас сообщение утром? Мы работаем в одной больнице…

— Правда? Боюсь, вы не сможете помочь. Придется дождаться, пока она вернется.

Вот перед ней старый знакомый этой скрытной сестры Кемпбелл! Очевидно, земляк и…

И вдруг Лорна припомнила слова Блейра. Со смехом и легким неодобрением он сказал Джин, когда они в тот вечер были у нее: «Я видел твоего приятеля-бродягу». И ответ не ожидавшей этого Джин: «Нила Макнейрна?»

Такое имя трудно забыть. И поскольку у Джин вряд ли много приятелей «бродяг», это весьма интригующе.

Лорна внимательней посмотрела на собеседника. Вряд ли Блейр одобряет знакомство своей невесты с таким джентльменом. Лорна снова очаровательно улыбнулась, намеренная извлечь все выгоды из случайного знакомства.

— Вы, наверно, мистер Макнейрн? — спросила она. — Я слышала, как Джин говорила о вас. Знаете, она выходит за моего троюродного брата.

Он выглядел удивленным. Если бы ум его работал нормально, он удивился бы еще больше, и уж конечно не стал бы продолжать разговор, пока не увидится с Джин. Вообще, если бы он был трезв, его бы здесь не было. Но хотя внешне он не выглядел очень пьяным, на самом деле он выпил много и находился на стадии, когда еще одна порция виски, а потом еще одна и еще казались не только желательными, но и необходимыми. У него нет денег даже на одну порцию! А перед ним привлекательная женщина, которая кажется сочувствующей, и он решил пооткровенничать с ней.

— Значит, Джин говорила вам о Ниле, — сказал он. — Лучшего… и старейшего друга у нее не было. Она должна быть здесь и помочь мне. Я, — он в свою очередь неожиданно мягко улыбнулся, — я… в затруднительном положении.

— Правда? Это ужасно.

Он кивнул.

— Это еще слабо сказано, дорогая леди. Меня… обокрали. Вытащили бумажник. — Он щелкнул пальцами. — Наверно, в поезде. Я надеялся на Джинни. Хотел подождать ее здесь, чтобы занять денег на ночлег. Простите эти печальные откровения.

— Но это ужасно! — Сердце Лорны билось очень быстро. Неужели это тот самый шанс из миллиона, на который она не смела надеяться? Кто этот опустившийся человек, который называет себя старым другом Джин? Теперь она поняла, что Блейр шутил, описывая его.

— Как глупо с моей стороны! — воскликнула она. — Конечно… я совсем забыла. Джин вернется очень поздно — и не одна. Да и вы не можете ждать здесь вечно. Может — прошу вас, не обижайтесь — может, я смогу вам помочь?

— Моя дорогая девочка… молодая… леди…

— Вот что я вам скажу, — прервала она. — Я… собиралась поесть. Может, пойдете со мной? Мы сможем выпить и перекусить, а тогда вы позвоните Джин и узнаете, вернулась ли она. Вы ведь ее старый друг, и я уверена, что она хотела бы, чтобы я вам помогла.

— Какая замечательная доброта! Как любезно с вашей стороны. — Макнейрн распрямился. Его чувство собственного достоинства давно истаяло, но на мгновение мысль о том, что он станет нахлебником незнакомой женщины вызвало что-то похожее на протест, доказывая, что в нем осталось еще что-то от джентльмена. Заметив его колебание и решив ни за что не выпускать добычу, Лорна с улыбкой сказала:

— Не говорите глупости! Джин никогда мне не простит, если я вас отпущу. Идемте.

И она с тревогой подумала, что если случайно встретится с Джин, выходя из здания, — как ей тогда выпутаться из ситуации.