(Не)случайное зачатие

Часть двадцать вторая. Катя

Когда я вернулась домой после посещения «будущего отца моего ребенка», родители сидели на кухне и о чем-то переговаривались. Судя по папиному лицу, ничего хорошего меня не ожидало, но это не стало сюрпризом.

— Екатерина, присядь. Есть важный разговор, — прозвучал голос отца. Наверно, я была не слишком послушной дочерью, если мне в этот момент сразу захотелось противоречить.

Я прошла к родителям и села напротив папы. Мама так и продолжала шевелить губами, как это было всегда, когда ей нужно было отмолить грехи, в данный момент — мои.

— Я слушаю.

— Ты действительно выиграла собственного начальника в каком-то шоу? — с сомнением спросил отец. Губы мама зашевелились быстрее.

— Да. И теперь выйду за него замуж.

— А ребенок?

— А что с ним?

— Почему у вас он уже есть? Вы ведь не женаты!

Господи… неужели папа это серьезно? Не объяснять же ему, что дети рождаются совсем не от штампа в паспорте.

— Мы с ним не удержались, нас обуяла страсть.

— Но ведь тебя воспитывали мы!

— Да. Меня воспитывали вы. Или это равнозначно тому, что я могу забыть о страсти до конца своих дней?

— Нет! — папа рубанул рукой воздух перед собой. — Но страсти надо предаваться после брака!

— Вообще-то ваши взгляды давно устарели.

— Взгляды, угодные богу, не могут устареть!

Меня так и подмывало признаться в том, что это зачатие было непорочным, но я представляла, как папа мог на это отреагировать, и желание тут же исчезало.

— Папа, мама… случилось то, что случилось. Что вы хотите изменить своими возмущениями? Желаете отправить меня на аборт?

Папа закрестился, мама закрыла глаза и перестала молиться. Ни о каком аборте я, конечно, не думала, но и охладить родительский пыл не мешало.

— Ни о каком аборте не может быть и речи! — воскликнула мама, когда немного пришла в себя. — Если ты хочешь избавиться от нашего внука, то не убивай его. Роди и отдай нам! Мы воспитаем из него достойного человека.

Не такого, как ты, — мысленно прибавила я к сказанному.

— Нет. Я не хочу избавляться от вашего внука. Я просто хочу покоя.

Встав из-за стола, я закрыла глаза. Немного кружилась голова, что, учитывая поздний час и пережитый стресс, было не так уж и удивительно.

— Екатерина…

— Хватит, папа.

— Не хватит. Мы с твоей матерью приняли решение. Остаемся у тебя до тех пор, пока вы с начальником не поженитесь.

— Чтооооо?

У меня чуть глаза из орбит не выпали. Слушать нотации своих родителей до того дня, который может и не наступить? Ну уж нет!

— Да. И это решение неоспоримо.

— Тогда я переезжаю… к Вике!

Мне больше некуда было идти, только если к подруге. Это было не самой лучшей идеей — портить Вике жизнь своим присутствием мне совсем не хотелось, но выбора у меня не имелось. Не выгонять же собственных предков!

— Я так и знала, что без нее не обошлось, — простонала мама. — Она мне никогда не нравилась.

— Если ты о том, что Вика присутствовала, когда мы с боссом делали ребенка, то я тебя огорчу. Ее не было. Но теперь-то уже нечего волноваться. Все самое плохое, что могло со мной случиться, случилось.

Я отправилась в прихожую, где начала обуваться. Вещи пока придется оставить на местах, заберу потом, когда родительские возмущения немного поутихнут. А может мама и папа подумают немного и поедут обратно к себе.

— Екатерина! Знай, что ты можешь вернуться в любой момент. Мы тебя не выгоняли!

— Спасибо, папа, я знаю! И выгнать меня из моей же собственной квартиры невозможно. Помните об этом!

Мстительно хлопнув входной дверью, я покинула квартиру и поехала к Вике, которая понимала меня гораздо лучше, чем мои собственные родители.

— Тише только. Вася уже спит, — зашептала подруга, когда я появилась на пороге ее дома. — А я не ложилась. Как знала, что ты приедешь.

Вика подала мне тапочки, забрала сумку и бросила ее в угол.

— Мне так неудобно, Вик. Но это только на эту ночь.

— Да ну брось ты. Идем.

Она прошла на кухню, поставила чайник, указала на место за столом и скомандовала:

— Давай, рассказывай.

И я рассказала все. Как во всем призналась родителям, как мы поехали к шефу. Как он устроил концерт, которому бы позавидовал даже Петросян. Вика слушала внимательно, только иногда не сдерживалась и фыркала от смеха.

— Значит, Богуцкий не против на тебе жениться.

— Он сказал это в шутку.

— И что? У мужиков грань между правдой и поводом поржать очень тонка. Вспомни моего Васю.

Мы помолчали. Что там вытворял Вася, я не знала, но расспрашивать у Вики не стала.

— Он кстати, о ребенке заговорил.

— Кто?

— Ну, Вася, конечно. То ли твоя история на него так подействовала, то ли не знаю что. Сегодня дважды пытались завести.

— Кого?

— Самойлова! Ребенка, конечно.

— Значит, я совсем вам помешаю. Но я только на эту ночь, клянусь!

— Да перестань ты. Если что, в ванную пойдем и там потрахаемся. Тебе покой нужнее, чем нам.

Вика приготовила чай и поставила передо мной вазочку с печеньем. Как так получилось, что неродные люди относились ко мне лучше, чем мои собственные отец и мать? Впрочем, чего я хотела от тех, кто жил по далеким от реальности книгам?

— Я спать, Вася меня утомил. — Вика поднялась и потянулась, как сытая довольная кошка. — Ложись в гостиной, завтра решим, что нам дальше делать.

Она ушла, а я еще долго сидела, пила чай и думала о своей судьбе. И о боссе, который постоянно лез в мои мысли. Его шутка о шоу и о том, что я выиграла Богуцкого в качестве приза, бередила мою душу. Но сам шеф вряд ли был серьезен в этом направлении, поэтому самым правильным было просто перестать так реагировать на сказанные боссом слова и думать только о себе и о своем будущем ребенке.

— Мы с ней снова встречались! — жарко прошептал мне на ухо Снежков во время первого брейка. — Я уверен, она тоже в меня влюблена!

Понятно, о ком он. Лизочка, нашедшая утешение в объятиях Пети.

— Если ты уверен, что у Стариковой это серьезно, я очень рада за тебя, Снежков.

— Я уверен. Иначе она бы не стала делать такое…

Что подразумевалось под словом «такое», даже спрашивать у Пети было не нужно. Видимо, Лизочка расстаралась с ним в постели так, что он поверил в ее симпатию. Но чем бы программисты ни тешились…

— А как ты? Как ребенок?

— Хорошо, — соврала я и уткнулась в бумаги, давая понять, что продолжать разговор не намерена. Хотя вряд ли Снежков был заинтересован в моих рассказах о беременности. Так и получилось. Он ушел, а я осталась наедине с собой.

Рабочий день пролетел быстро. Шефа я почти не видела, он был занят делами, и это было к лучшему. Сотрудники разошлись, а я осталась в офисе подольше. Возвращаться домой к Вике и мешать их с Васей размножению мне не хотелось. Я уткнулась в ноутбук, но на экране почти ничего не видела. Уставшие глаза слезились, очень хотелось спать.

— Самойлова. Ты-то мне и нужна.

Вздрогнув, я повернулась на голос и увидела шефа собственной персоной. Тоже задержался на работе? А я и не заметила. Небось сейчас начнутся разговоры о том, что произошло вчера.

— Я слушаю вас, Даниил Леонидович.

— Ты все еще хочешь провести то самое расследование?

Конечно, я хотела! Хотела, чтобы этот болван, то есть босс, понял, чьего ребенка я ношу. Да и самой в этом удостовериться было бы неплохо.

— Разумеется. А вы?

— А я здесь за этим и есть. Мы едем в баню.

— В каком смысле, в баню?

— В ту, где был зачат на… твой ребенок. И если ты со мной, то собирайся. Поехали.