(Не)случайное зачатие

Часть двадцать седьмая. Даниил

— Ну, Данечка, не ожидала я от тебя такого!

Не удержавшись на месте, тетушка все же вскочила с кресла и приняла воинственную позу. Я ответил кривой горькой усмешкой — она все еще считала, будто меня, словно ребенка, можно наказать или припугнуть? Хуже того, видимо, она полагала, что я настолько не мужчина, что можно подложить мне в кровать крякающую девку и потом заставить на ней жениться?!

— Я от тебя такого тоже не ожидал, — ответил я холодно и тяжелым взглядом припечатал тетушку так, что она, беззвучно охнув, свалилась обратно в кресло.

Сцена пробуждения все еще стояла перед глазами, поджигая кровь и заставляя самообладание висеть на тонкой ниточке.

— Какого х*я?! — это было первое и единственное, что хотелось сказать при виде Крякиной в моей кровати.

В голове пронеслась страшная мысль — неужели все, что было между мной и Катей вчера, мне только приснилось? Но я ведь помнил, как приехал к ней, как налаял на соседскую собаку, как ввалился в квартиру. И особенно ярко помнил все последующее — Катю на мне, меня в ней и прочие приятные моменты, которые я просто не мог себе придумать! И был уверен — ни по какой пьяни я бы не перепутал Самойлову и эту кошмарную Крякину!

Кроме того, я помнил, как приехал домой и лег спать. И ничуть не сомневался, что никого во сне не трахал. Оставался только один вариант — Крякина легла ко мне позже. Со вполне определенной целью.

Стакан! Точно, вчера на тумбочке был стакан. Я повернул трещащую голову направо, затем налево — стакана нигде не было видно. Но во рту, тем не менее, был странный сладковатый привкус, совершенно не похожий на алкоголь. Снотворное?

Не без труда заняв сидячее положение, я повторил вопрос хлопавшей глазами как ни в чем не бывало Крякиной:

— Какого х*я ты тут делаешь?

— Большого! — откликнулась она и красноречиво уставилась на ту часть моего тела, что была скрыта под одеялом.

А мадам знает толк! Хотя с виду-то она до такой степени принцесса, что по жизни, кажется, передвигается летящей походкой под аккомпанемент ветра в голове. Но, однако, хватило же у нее ума чего-то мне подсыпать и забраться в мою постель! Вот значит уж замуж невтерпеж!

Но черта с два у нее это пройдет.

Не стесняясь своей наготы (чего уж скрывать от такой ценительницы, как Крякина) я подхватил девицу под мышки и выволок из кровати с одной короткой фразой, больше похожей на рык:

— Вон отсюда!

— После всего, что между нами было?! — взвизгнула она и следом (я даже не удивился) возмущенно прикрякнула.

— И после всего, что не было — особенно, — кивнул я. — Пошла нахер, живо!

Но она не двигалась с места. Ну что поделать, видать, к таким командам не приученная. Но мы это исправим.

— Нахер — это там, — любезно пояснил я и указал на дверь. Крякина вместо этого с вызывающим — преимущественно отвращение — видом уселась в кресло. Еще и ноги раздвинула — смотри, мол, чего умею.

На этом мое терпение кончилось.

— Не хочешь нахер, пойдешь еще дальше, — пожал плечами я и, предварительно распахнув окно, закинул голую Крякину на плечо и прямо в таком виде отправил на улицу. На ее счастье, с первого этажа.

После чего запер окно и, спешно одевшись, поехал на работу под аккомпанемент кряков голой Миранды, которая, чересчур поверив в себя, целых метров пятьдесят сопровождала уезжающую машину.

И пусть я был последним мудаком, но за то, во что эта дрянь пыталась меня вмешать, мне было ни черта не стыдно, что я оставил ее на улице голой.

Оставалось еще разобраться с тетушкой, потому что, как ни противно было об этом думать, но без ее участия в этом деле, Крякина бы просто не попала ко мне в дом. И это было настолько чудовищное предательство, что я чувствовал — надо остыть, прежде, чем я смогу с ней поговорить достаточно спокойно для того, чтобы обойтись без драматичных заявлений в духе дешевого сериала «нет у меня больше тети!».

Но главное, мне хотелось срочно увидеть Катю. Увидеть и понять, что все, что между нами было, мне действительно не приснилось. И если то, как она мне отдавалась, было правдивым и искренним, я не собирался больше тянуть кота за причиндалы. Утренняя история с Мирандой дала мне понять очень важную вещь: мне противно думать о любой другой женщине в моей постели, кроме Самойловой. И в жизни — тоже.

И все это я хотел ей немедленно сказать, но когда вошел в кабинет и обнаружил там тетю, испытал такой гнев, что обошелся с Катей, вероятно, довольно грубо. Но в этот момент ярость затмила рассудок и я уже не видел и не замечал ничего, кроме такого родного лица женщины, которая меня предала.

— Ты о чем это, Данечка? — пролепетала тетя, в моем массивном кресле сжавшись так, что казалась маленькой и при всех своих габаритах удивительно хрупкой. Внутри шевельнулось нечто, похожее на угрызения совести и жалость, но, как бы я ни был благодарен тете за то, что заменила мне мать, была граница, за которую переступать не позволялось никому. И особенно тем, кому я доверял.

— А ты не понимаешь? — уточнил я все тем же ледяным тоном и тетя молча помотала головой.

— О Крякиной твоей, — пояснил я. — Припоминаешь такую?

— Ах, о Миранде! Конечно я ее помню, вот только вчера встречались!

У тети на лице появилось облегчение, а у меня на душе — камень.

— Даже представляю, зачем вы встречались, — закинул я удочку, ожидая, когда же тетя во всем покается добровольно.

— Конечно представляешь! — оживилась тетя Варя. — Мирочка мне рассказала, как у вас все чудесно складывается! Только зачем ты при этом совратил эту бедную девочку, Катеньку? Это же надо — то ни одной невесты, то теперь целых две! — тетушка всплеснула руками, я тоже всплеснул — только ртом, в который по неосторожности набрал воды в этот самый момент.

— Чего, бл*дь?! — не выдержал я.

Что за херню несет тетя Варя?!

— Данечка, нехорошо так ругаться! — ужаснулась тетушка. — Я тебя такому не учила!

Отбросив бутылку с водой, я подошел к тете ближе и, склонившись к ней, отчеканил:

— Данечке может и нехорошо ругаться, а вот генеральному директору крупной логистической фирмы Даниилу можно все! Потому что он взрослый человек, ясно?!

— Данечка, за что ты на меня кричишь? — обиделась тетушка и при виде того, как в глазах у нее встали слезы, мне стало действительно стыдно.

— Тетя, прости, — выдавил я, и гнев разом куда-то отступил, оставляя внутри только усталость. А еще — непонимание. Непонимание того, как человек, который меня вырастил, латал мои рваные штаны и лечил вечно царапанные коленки, мог настолько мне навредить с этой Крякиной? И вдруг пришло ясное осознание: не могла тетя Варя этого сделать. Я в это не верил. И, по крайней мере, стоило для начала разобраться в том, как все было по версии тети Вари и только потом кого-либо казнить.

— Тетя, расскажи мне, зачем ты встречалась вчера с Крякиной, — попросил я уже мягче и тетя, расстроенно всхлипнув, ответила:

— Она меня позвала в кафе. Сказала, что хочет поблагодарить за то, что я вас познакомила. Рассказала, что у вас все прекрасно сложилось и ты сделал ей предложение.

П’здец, вот же лживая тварь! Но явно было что-то еще, Крякина не просто так взялась угощать тетю. Вопрос только в том, как она получила то, чего хотела.

— О чем вы говорили еще? — спросил я, понимая, что истина, как говорится, где-то рядом.

— Она расспрашивала, как часто я у тебя бываю, — ответила тетя. — Говорила, что мы, должно быть, очень близки, раз у меня есть ключи от твоего дома.

Вот оно!

— И она попросила у тебя ключи на правах моей невесты.

Я не спрашивал — утверждал. Все уже было ясно. Но, как оказалось, ошибся.

— Нет, что ты? — удивилась тетя. — Да я бы и не дала. Если у вас все действительно хорошо, ты бы и сам ей их дал, правда же?

— Тетя, ключи у тебя? — резко спросил я, хотя уже знал ответ и так.

— Конечно! Всегда с собой ношу, — ответила тетя. — А что такое?

— Дай мне ключи, — сказал я вместо ответа.

Тетя начала копаться в сумке, и я наблюдал, как ее лицо приобретает сначала выражение непонимания, потом — испуга, а затем — растерянности.

— Странно, ключей нет. Данечка, неужто я их потеряла?

— Тетя, ты оставляла вчера свою сумку наедине с Крякиной?

— Ну да, я пошла в туалет и… ой!

Тетя схватилась за голову, наконец поняв, что к чему, и я коротко кивнул, подтверждая ее мысли.

— Крякина стащила ключи, тетя. Чтобы лечь ко мне в постель.

— Но зачем? — ужаснулась тетушка.

— Чтобы выйти замуж, наверное, — пожал плечами я. — Потому что я никогда с ней не встречался. И не собирался на ней жениться. Я же ясно дал это понять в первую же встречу!

— Ох, — пробормотала тетя Варя. — Вот ведь кошелка крашеная! — возмутилась она и вдруг испуганно вопросила:

— А как же эта девочка, Катя?

— А что с ней? — нахмурился я, сразу почувствовав неладное.

— Я ей сказала, что ты женишься на Миранде, — призналась тетя покаянно. — Ой-ой-ой, — запричитала она снова. — Что ж я натворила-то, дура старая? Я все исправлю, Данечка! — заявила тетя, вскакивая на ноги. — Помидоров еще привезу…

— Тетя, ну каких, к черту, помидоров?! — я с досадой трахнул кулаком по столу. — Я сам разберусь, — добавил следом, прежде, чем тетушка наворотила бы еще дел, которые мне потом пришлось бы разгребать.

Да и желание сказать Самойловой все, что я осознал, никуда не делось. Главное, чтобы она теперь захотела меня слушать.

Впрочем, ей придется это сделать. В конце концов, я все еще ее босс.

И я — тот, кто хотел и собирался стать ей кем-то куда большим.