Не упусти свой шанс

Глава 10

Вскоре я уже подъезжал к Техачапи. Место происшествия трудно было не заметить. С помощью лебедки полицейские подняли искореженную машину наверх, и та оставила за собой широкую борозду на склоне холма. Воссоздать первоначальную обстановку не представлялось возможным, так как все следы преступления были уничтожены.

Я поехал в объезд к тому месту, с которого, на мой взгляд, столкнули машину миссис Честер. Следы от шин отпечатались на крутом склоне, но у большого валуна, на расстоянии ярдов двести от дороги, они резко обрывались. На самом камне виднелись полосы краски, а поодаль блестели осколки стекла.

Изучив отпечатки, оставленные подошвами ботинок, я пришел к выводу, что кому-то очень хотелось сбросить машину в ущелье, и этот кто-то, очевидно, воспользовался домкратом, приподнял задние колеса и спихнул вниз.

На этот раз машина, пролетев огромное расстояние, достигла самого дна ущелья, превратившись в груду искореженного металла.

Гора имела наклон без малого в сорок пять градусов, и далеко внизу ее склон переходил в отвесный обрыв, ведущий в песчаный каньон.

Представители полиции уже успели здесь побывать, так как повсюду валялись использованные лампы-вспышки и окурки. Следы подошв тянулись от дороги до места окончательного падения машины.

Минут десять у меня ушло на то, чтобы отыскать более или менее безопасный спуск к тому месту, где машина осталась лежать после головокружительного падения.

Наверх машину тащили напрямик, и на многих камнях вокруг остались многочисленные следы краски. Потом ее погрузили на аварийный тягач и увезли в лабораторию для того, чтобы побольше узнать о ее владельце.

А чтобы извлечь машину из ущелья, поднять ее с такой глубины, потребовалось много длинных тросов и специальное дорогостоящее оборудование. Это подтверждало мое предположение, что полиция во что бы то ни стало хотела заполучить эту легковую машину, или, вернее, ее обломки.

В том месте, откуда ее кинули вниз, шоссе резко уходило вверх, извиваясь среди каменных глыб, вокруг которых росли чахлые кусты полыни, затем местность постепенно переходила в равнину с изредка встречающимися холмами (столь типичный пейзаж для южной Калифорнии).

Дальше дорога уходила за горную гряду, вильнув в сторону от каньона, и затем подступала к пересохшему руслу реки, от которого ее отделяли какие-то считанные ярды.

Тщательно осмотрев близлежащую местность, я решил спуститься на дно каньона.

Выбрав пологий спуск и преодолев несколько десятков ярдов, я заметил, что следы ног исчезли. Полицейские, проводившие дознание, так далеко не забирались.

Скалистые склоны холма в этом месте тоже были покрыты полынью, она мешала продвигаться, но я все же преодолел еще двести ярдов.

Наконец я приблизился к тому месту, где на песке опять виднелись следы. Они были не совсем свежие, но различить их не составляло труда.

Эти следы явно оставил мужчина в ботинках, но на песчаном грунте определить характерные особенности его обуви не представлялось возможным.

Пройдя с полмили по песчаному руслу, я наткнулся на недокуренную сигарету.

Ловко поддел ее перочинным ножом, положил в захваченную на всякий случай картонную коробочку и собирался последовать дальше, как вдруг сверху на меня посыпались мелкие камни.

Подняв голову, я увидел Фрэнка Селлерса с незнакомым мужчиной, которые спускались ко мне.

— Стоять! — приказал сержант.

Я замер.

Когда Селлерс со своим спутником наконец приблизились, я заметил на груди этого пятидесятилетнего, крепко сбитого мужчины знак, указывающий на то, что он является помощником шерифа.

— Это Джим Даусон, — представил Селлерс своего коллегу. — Он работает в округе Керн. А теперь, Малыш, отвечай, какого хрена ты тут делаешь?

— Изучаю место преступления, — сказал я.

— С какой целью?

— С целью проверки.

— Какой еще проверки?

— Проверки ваших заключений.

— Я же приказал тебе держаться подальше отсюда, — начинал злиться Селлерс. — Нам твоя помощь ни к чему. Я могу повторить это по буквам.

— Я так не думаю.

— Ты еще и огрызаешься?

— Вы заметили следы, которые ведут сюда от того места, где машина была сожжена?

— Ну и что?

— Кто-то спустился по склону глубокого оврага и подошел к месту падения машины с той стороны, где, как он считал, его следы не станут искать, затем он прямо по песку добрел сюда.

— Ты рехнулся! — воскликнул Селлерс. — Фоули Честер столкнул жену с дороги там, где начинается объезд. Через сто футов он остановил машину, вылез, спустился вниз, затем поднялся, сел в машину и уехал. Он у нас на крючке. Следы мы нашли и сфотографировали их. Здесь не подкопаешься.

— В таком случае, кому принадлежат эти отпечатки?

— Не знаю и знать не хочу! — отрезал сержант. — Но одно я знаю твердо: везде расставлены ловушки, и в одну из них вот-вот должен угодить Честер. Такое серьезное происшествие тебе, Малыш, не по зубам. Теперь-то мы подрежем тебе крылышки. Что у тебя в коробочке?

— Бычок, который я подобрал в ста футах отсюда. Сигарета не выкурена до конца, и ее можно исследовать на предмет обнаружения слюны и отпечатков пальцев.

Селлерс схватил картонную коробочку, открыл и, взглянув на недокуренную сигарету, презрительно бросил:

— Ерунда! У тебя голова забита одной теорией. И он без лишних слов швырнул окурок в сторону.

— Вы, сержант, пожалеете об этом, — сказал я. Помощник шерифа оказался не таким уж плохим парнем. Он решил поговорить со мной:

— Послушай, Лэм, у тебя свой интерес в этом деле. Может, поговорим откровенно?

— С удовольствием, — ответил я. — Фоули Честер попал в автомобильную аварию по собственной вине. Потерпевший выставит страховой компании огромный счет, как только узнает, что Честер разыскивается по обвинению в убийстве… Если Честер убил свою жену, это одно дело, если не убивал — другое. Я хочу выяснить, что произошло в действительности, прежде чем договариваться с пострадавшим… Пока что вы располагаете косвенными уликами. Они указывают на Честера. Я хочу выяснить, все ли улики собраны.

Помощник шерифа согласно кивал головой.

— Держи ухо востро, Джим, — улыбнулся Селлерс. — Если послушать этого парня, то нет никакого трупа, никакой сожженной машины, никаких следов краски на грунте.., вообще никаких улик, никаких доказательств.

— Фоули Честер отправился в командировку, — упрямо стоял я на своем. — Уезжая, он не оставил адреса. Откуда мы знаем, что он отправился именно в командировку. Вы располагаете лишь образцами краски с машины, взятой им напрокат, да еще осколком передней фары. Вот и все ваши улики.

— Продолжай, — сказал помощник. — Если у тебя есть версия, мы их с удовольствием послушаем.

— Хорошо, — согласился я. — Вы спустились сюда, в каньон, чтобы осмотреть сгоревший автомобиль.

— Правильно.

— Судя по следам, оставленным вами, по этому песчаному руслу вы не шли?

— Совершенно верно.

— Следовательно, вы, должно быть, карабкались вон по тому склону горы, чтобы выбраться на шоссе?

— В третий раз — все точно.

— И сколько это у вас заняло времени? Даусон усмехнулся и провел, рукой по волосам.

— Я уже не тот, что прежде, — признался он. — Я чуть было не умер, пока мы добрались сюда. Пришлось покряхтеть на этом склоне, которому, казалось, не будет конца.

— Больше получаса?

— Не меньше. Это уж точно.

— А в том месте, где машина съехала с дороги, находится поворот, и дорога узкая?

— Конечно, — подтвердил полицейский. — Он специально выбрал тот участок дороги, потому что не будь этого изгиба и не окажись дорога такой узкой, женщина могла как-то избежать столкновения, нажать на тормоза, проскочить мимо или что-нибудь в этом роде… Для наезда он выбрал очень удачный участок дороги.

— Ваша версия — машину столкнули именно там. Она летела вниз по откосу, потом застряла у большого камня. Честер вылез из машины, спустился вниз с ручкой от домкрата, огрел ею жену по голове, взял домкрат, предположительно из своего багажника, приподнял за задние колеса упавшую вниз машину, развернул ее и столкнул в глубокое ущелье.

— Совершенно верно.

— После чего добрался до своей машины, сел, куда-то уехал, дождался рассвета, вернулся на место происшествия, опять поставил машину, спустился к искореженному автомобилю, пропитал концы бензином, оставив крышку бака на земле, и поджег.

— А чем эта версия плоха? — удивился помощник шерифа.

— После чего поджигатель снова полез наверх.

— Мы пришли к такому выводу. Селлерс только молча сплюнул.

— Получается, что его машина стояла здесь, на узком повороте приблизительно полтора часа. Но вы не могли не заметить там дорожного знака: ПАРКОВКА ЗАПРЕЩЕНА, ПАРКОВКА ТОЛЬКО В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ. Есть, впрочем, и другие предупредительные знаки. По-вашему, как долго могла оставаться незамеченной машина на таком сложном участке, неужели ее не увидел ни один проезжающий мимо водитель, который наверняка тут же сообщил бы, об этом патрульной службе?

— В твоих словах что-то есть, — задумчиво проговорил Даусон, поворачивая голову к Селлерсу. — Давай посмотрим донесения дорожных регулировщиков еще раз. Может, мы что и проглядели.

— Не слушай его, — устало сказал Селлерс. — Не слушай его, вот и все. Ты видишь эту дорогу наверху?

— Ну, вижу.

— Так вот, наслушавшись Лэма, даже поверишь, что это вовсе никакая не дорога, а нитка, прилипшая к стеклам очков, и что у тебя просто-напросто плохое зрение, поэтому ты и принимаешь ее за дорогу.

— Малыш, — ткнув пальцем в мою сторону, продолжал сержант. — Твоя беда в том, что у тебя голова полна всяких теорий. Порой они оказываются стоящими, но в данном случае, увы. На этот раз у нас все четко и ясно. Не подкопаешься. Мы знаем, что делаем. У нас все улики налицо, и они указывают на состав преступления. Нам не хватает только одного — виновного. Мы больше заинтересованы в его поимке, чем в лекции на тему сбора косвенных улик.

— Косвенные доказательства мало что значат, если они не дают полной картины, — возразил я. — Следы, оставленные на песчаной почве, тоже улики, которыми вы пренебрегли. Этого окурка у вас нет, а он может оказаться важной уликой. Убийца не мог позволить себе такую роскошь — поставить на долгий срок свою машину на самом опасном отрезке дороги.

— Он мог спуститься вниз на полмили и оставить машину там, — заметил Селлерс.

— Мог, — согласился я, — но мог также иметь сообщника, который отъехал туда на машине. Убийце тогда оставалось только пройти пешком по песчаному руслу до места пересечения его со склоном горы. Идти здесь всего с милю, удобно, и не нужно карабкаться полчаса по откосу под палящими лучами солнца.

— Ну, ладно, ладно, — поморщился Селлерс. — Пускай у него был сообщник. После того, как мы схватим главного преступника, уже неважно, был ли у него сообщник или нет. Сейчас самое важное — поймать убийцу.

— Вы выстраиваете дело по обвинению в убийстве в отсутствие Фоули Честера, — сказал я, — а когда Честер объявится, вы предъявите ему это обвинение в убийстве собственной жены.

— Сюрприз ему обеспечен, — кивнул Селлерс.

— Но кто знает, — неопределенно заметил я, — небось, к тому времени, когда Честер объявится, вы настолько исказите все улики, что парню уже будет не доказать свою невиновность.

— Какие улики? — с сарказмом спросил Селлерс.

— В частности следы человека, который шел по песчаному руслу реки там, в ущелье, — ответил я. — Подумайте сами. Дорога спускается с крутого кряжа. Она делает несколько зигзагов, проходит в ста футах от песчаного русла, а вовсе не в полутора милях от того места, где вы обнаружили машину, но даже если пройти внизу по руслу с полмили, перепад высоты настолько резко уменьшается, что до дороги всего каких-то двести ярдов… Надумай я сжечь чужую машину, то, уж поверьте, не стал бы карабкаться по крутому откосу. И, конечно, ни за что не поставил бы машину там, где ее легко заметил бы дорожный патруль и начал допрашивать меня. Я бы поджег машину и сразу быстренько зашагал по пересохшему руслу.

— Чтобы проделать долгий путь к своей машине? — сухо осведомился Селлерс.

— Вовсе нет, если у него был сообщник, — твердо ответил я.

Помощник шерифа вопросительно взглянул на сержанта.

Селлерс махнул рукой, как бы давая ему понять, что меня не стоит слушать.

— Эта найденная сигарета относится к тому сорту, который сегодня встретишь не часто, их даже перестали рекламировать. Табак больно хороший. Если окурок не замусолить, то по слюне еще можно установить группу крови курившего.

— Какая чушь! — скривился Селлерс. Однако помощник шерифа округа Керн вернулся к тому месту, куда Селлерс швырнул мою коробочку с бычком, поднял, осмотрел его и положил обратно в картонку со словами:

— Давай не будем пренебрегать вещественными доказательствами, как-никак они нужны защите. Лэм правду говорит — адвокат обвиняемого может заявить, что мы халатно обращались с уликами.

— Лэм вообще говорит слишком много, — огрызнулся Селлерс. — Итак, Малыш, ну-ка, марш в свою машину и давай чеши отсюда. Не вздумай выходить на Честера, пока мы не наденем на него наручники. Заруби себе на носу: я не шучу. Мое предупреждение законно, ведь я — офицер полиции. Повторяю, если ты не понял с первого раза: держись от Честера подальше. У нас забот хватает, так что не смеем тебя больше задерживать. Отправляйся подобру-поздорову, и предупреждаю: если ты спугнешь Фоули Честера, я хватаю резиновую дубинку и так начинаю тебя охаживать, что ты запоминаешь этот урок на всю жизнь. Убирайся с глаз моих долой!

Я пристально посмотрел в глаза сержанта и двинулся к машине. Когда я отошел подальше и оглянулся, то заметил, что Джим Даусон, помощник шерифа округа Керн, задумчиво смотрит мне вслед.