(не)винное зачатие

Глава XLIV. Алексей

Презентация новой марки вина «Santa Sangre», выпущенной нашей с Давом компанией, проходила более, чем успешно.

Снятый для вечера старинный особняк, куча потенциальных покупателей и витающий в воздухе аромат легкого красного вина. Красивая жизнь, надоевшая до скрипа в зубах. Пустая жизнь, в которой пытался спрятаться.

Я провел во Франции вот уже три месяца. Три месяца, в течение которых пытался залезть во все дела по самую макушку. Я вплотную занимался офисными задачами, даже такими мелкими, за которые раньше не брался. А когда они кончались, шатался по новоприобретенной винодельне и, подозреваю, жутко там всем мешал. И все эти попытки просочиться в каждую дырку были направлены на одну-единственную цель - не думать. Не вспоминать. Не изматывать себя мыслями, что, быть может, поступил неверно.

Первый месяц мне еще казалось, что Агата одумается. Позвонит или прилетит, чтобы сказать, как ошиблась. Чтобы сказать - она наконец поняла, что только я один могу сделать ее счастливой. Но этого не случилось. А я все ждал, не признаваясь в этом даже самому себе.

И откуда только во мне взялась эта нелепая вера в сказки, не знаю. Жизнь, в общем-то, не особо меня баловала (как, впрочем, и Дава), и у нас обоих были такие родители, что разочароваться в самом понятии семьи было недолго.

Если родители Штерна постоянно выясняли отношения то друг с другом, то со своим сыном, то моим вообще было на меня плевать. Еще в четыре года они скинули меня бабушке и исчезли с горизонта, появляясь с моей жизни лишь эпизодами.

И если Штерн из всего этого сделал вывод, что жениться нужно по расчету, то я решил, что семью буду строить на уважении. Без такой сентиментальщины, как любовь, быть может, зато на более крепком фундаменте. И что в итоге? Страдаю по женщине, которая, как и мои предки, чихать на меня хотела, да и только.

А я ведь именно страдаю. Как ни забивай голову делами, как ни пытайся вымотаться до такой степени, что ночью просто падаешь лицом в подушку, но никуда не деть упрямые сны. В которых Агата продолжала появляться едва ли не каждую ночь. И иногда сон был настолько живым, что, проснувшись утром, я испытывал чудовищное разочарование. От того, что ее рядом нет.

- Алекс!

Кто-то деликатно тронул меня за рукав, отвлекая от назойливых мыслей. Обернувшись, я обнаружил перед собой владельца сети ресторанов, который планировал закупаться нашим вином. И по такому поводу старательно улыбнулся ему во все свои тридцать два. Ибо, как финансист, понимал всю выгоду данной сделки. Если она состоится, конечно. В чем я, впрочем, не сомневался.

- Я попробовал ваше вино, - произнес Жан-Мишель, салютуя мне бокалом.

- И как оно вам? - поинтересовался я, продолжая вежливо вытягивать из себя улыбку.

- Оно великолепно! - не сдержал восторга француз. - Вы сумели сделать так, что банальный, на первый взгляд, букет, заиграл совершенно по-новому!

Уж я-то сумел, да. Так сумел, что при моем появлении в винодельне все уже креститься начинали со страху. Или они так хотели изгнать меня, как нечистую силу, уж не знаю. Но что я успел всех достать до чертиков - это факт.

Но это было не зря. Я хотел, чтобы «Santa Sangre» чем-то выделялся на рынке и мы, очевидно, этого добились. За этот продукт я испытывал гордость.

- Благодарю, - я коротко склонил голову в знак благодарности и вдруг услышал у себя за спиной:

- Мне тоже очень понравилось это вино.

Сердце загрохотало в груди оглушительной канонадой. Померещилось, наверно. Не могла же это и в самом деле быть…

- Восхитительные цветочные ноты, - добавил знакомый голос и я, задержав дыхание, резко обернулся.

Передо мной стояла Агата. Тонкие пальцы с модным маникюром обвивали ножку бокала, в котором плескалось вино. В своем «маленьком черном платье» буквально по Шанель она выглядела восхитительно. И была все такой же желанной, как и раньше. А может даже больше, потому что теперь, когда она находилась рядом, оказалось невозможно себя обмануть. Невозможно убедить, что смогу прожить жизнь и без нее.

Хотя смогу, конечно же. Просто зачем?

- Спасибо, - отозвался я коротко и, извинившись перед Жаном-Мишелем, схватил Полянскую за локоть и отвел в сторону.

- Ты что здесь делаешь? - поинтересовался, когда нам удалось ускользнуть от лишних глаз. Я хотел и одновременно боялся представить, что Агата приехала ради меня.

- Пробую вино, разве это не очевидно? - усмехнулась она.

Я с ответной усмешкой покачал головой. Действительно, размечтался.

- И как, распробовала?

- Не сразу.

Это был какой-то странный диалог. И речь, очевидно, шла совсем не о вине.

- И сколько же тебе на это понадобилось? - спросил я.

- Не так много, как кажется.

Она говорила загадками, а я зачем-то поддерживал эту игру в шарады. Наивный идиот.

- И что теперь? - поинтересовался я снова.

- Теперь я хочу себе всю бутылку.

Мне следовало бы возликовать, но вместо этого я испытывал желание поберечься.

- Чтобы осушить ее и перейти на другую? - хмыкнул я.

- Нет. Чтобы пить медленными глотками…

Губы Агаты вдруг оказались так близко, что я почувствовал на своей коже ее дыхание. Легкое движение навстречу, и я мог бы ее поцеловать. Я до безумия хотел ее поцеловать! Вот только делать этого не собирался.

- Не верю, - отрезал я, делая шаг назад, подальше от искушения.

- Что? - растерянно моргнула она в ответ.

И я понял, что она - все та же избалованная девчонка. Которая думала, что я снова окажусь рядом по одному щелчку ее пальцев. Стоило ей только поманить.

Черта с два, моя красавица.

- Не верю, - повторил я. - А теперь извини, мне нужно пообщаться с партнерами.

На лице Агаты отразилась такая гамма чувств, что мне стоило огромного труда развернуться и пойти прочь.

И не сказать всего того, что рвалось из груди ей навстречу.