(не)винное зачатие

Глава XLVIII. Маша

Как известно, человек предполагает, а бог располагает. Хотя, в моем случае, располагал не только он. Как-то так получилось, что мой гостевой режим у Петера растянулся гораздо дольше, чем я рассчитывала. Но мне (и детям) было так хорошо, я чувствовала себя так спокойно, что даже не заметила нескольких пролетевших недель.

Благодаря Светлане Ивановне меня наблюдал хороший русскоговорящий врач, который не делал из моей врожденной особенности чего-то запредельного. Просто вел беременность, уверяя, что все обязательно закончится хорошо.

Со Штерном мы часто созванивались, несколько раз в неделю говорили по видеосвязи. О том, что произошло накануне моего отлета в Германию, речи больше не заходило, и я была этому только рада. Много раз прокручивала в голове тот день, когда Дав прибыл ко мне с кольцом, и убеждалась, что поступила правильно. Выйти замуж и гадать, на ком именно (на пивоварне или мне) женился Штерн, было бы слишком нервным занятием. А слова… что слова, когда сказать можно что угодно? Да и думать об этом я собиралась только после того, как дети родятся и хоть немного окрепнут.

- Вот! - Петер водрузил передо мной несколько рулонов обоев. - Те, которые ты выбрала. За краской съезжу после обеда.

Он сиял, как начищенный самовар, и был очень доволен собой. Когда я приехала к нему, окружил таким вниманием, как будто все это время ему не хватало той, на которую можно было вылить всю свою заботу. Да и мне не хватало таких отношений, как с отцом или, скорее, дедом.

- Ну зачем же… я ведь пока не решила, останусь ли здесь или нет, - покачала я головой. Отложила книгу, в которую смотрела невидящим взглядом, сняла ноги с пуфика. - И спасибо, мне так приятно, что вы заботитесь о моих будущих детях!

Петер лишь отмахнулся и присел рядом.

- Даже если ты уедешь, вы же будете приезжать навещать меня, когда дети родятся? - спросил он с надеждой в голосе.

- Конечно, будем! В этом даже не сомневайтесь. Ну а наши дела…

Я выразительно посмотрела на Петера. Моя поездка многое в нем изменила. Если при первой встрече он был уверен, что не проживет долго и вскоре отправится к своей Хелене, то сейчас это был бодрый духом и телом жизнерадостный пожилой мужчина. Даже как будто скинул несколько лет с плеч.

Мы договорились, что пока я не буду окунаться с головой в дела пивоварни, да и чем больше был мой живот (и дети в нем), тем труднее мне становилось передвигаться. Так что делами моего наследства я собиралась заняться, когда детям исполнится хотя бы по году. До этого времени все будет лежать на плечах Петера.

Теперь оставалось только решить, когда мне ложиться на дородовое отделение. Так как естественные роды были невозможны, мне предстояло кесарево сечение. Светлана Ивановна ждала от меня решения со дня на день, так как собиралась присутствовать рядом последние дни и во время того, как я буду на операционном столе. А мне так этого не хотелось… Конечно, детей увидеть я желала очень, но ведь потом меня ждали такие испытания! Взять хотя бы то, что придется сдавать анализы на отцовство…

- Нашими делами я буду заниматься столько, сколько будет нужно! - горячо уверил меня Петер. - Не волнуйся об этом!

- Хорошо. А сейчас пойду приготовлю обед.

- Может, не нужно? Можем заказать что-нибудь на дом.

- Нет, я хочу отвлечься.

Улыбнувшись Петеру, я пошла в кухню, где принялась за готовку. Петер любил мясо с овощами. Мог есть их бесконечно, на завтрак, обед и ужин, и не уставал, даже если было не так много разнообразия в приготовленных блюдах.

Взяв хороший кусок ягнятины, я натерла его специями и не успела завернуть в пленку и отправить в холодильник, как почувствовала то, что меня мгновенно обеспокоило. Схватку.

Это не было тренировкой, что в последнее время со мной происходило довольно часто. Те спазмы я могла отличить от настоящих схваток.

Так-так, Маша. Просто считаем, сколько времени пройдет до следующего напряжения мышц. Но детям ведь пока рано было рождаться! Хотя, может, это мне так казалось? Тридцать пять недель… Светлана Ивановна и врач собирались донашивать близнецов до тридцати шести. Еще неделя в запасе!

Положив мясо в холодильник, я начала дышать. Раз-два, вдох через нос, длинный выдох через рот. Боль отступила, оставив после себя лишь легкое напоминание. Может, и все?

Прислушалась к детям. Никакой излишней активности, которая бывает, когда они начинают испытывать недостаток кислорода. Все тихо и спокойно, как обычно.

Так… теперь делаем салат. Вымыть помидоры и листья шпината. Прошло семь минут. Обычно первые схватки могут происходить с разницей минут в десять. Или в пятнадцать? Да что же это такое?! Все, что я знала, буквально вылетело из головы.

Прошло десять минут, когда я принялась за огурцы. Спокойно, Маша… надеюсь, обойдется без Дубровского. Точнее, без схваток.

Миновало двенадцать минут, я начала успокаиваться, хотя и позвонить врачу после того, как отправила бы мясо в духовку, планировала. И тут случилась вторая схватка. Сильнее первой.

Божечки! Только не роды прямо сейчас!

Бросив нож и салатник, я метнулась к телефону.

- Что-то случилось? - встревожился Петер, бросая свои дела.

- Да! Кажется, роды начались!

- Дева Мария, помоги! Звони врачу!

- Я звоню!

Но звонила я вовсе не врачу. Глупая, знаю. Я судорожно набирала номер Штерна, боясь, что не успею сказать ему о начавшихся родах.

- Я слушаю, - ответил он через три гудка.

- Я рожаю!

- Чтоооо? Но ведь еще рано!

Как будто я сама этого не знала!

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- Рано… но что мне теперь поделать? Перестать рожать?

- Я вылетаю прямо сейчас. Жди меня.

- А Светлана Ивановна?

- А что с ней?

- Она же тоже хочет присутствовать, ты же знаешь!

- Этот вопрос я решу. Поезжай в больницу. Срочно!

Он отключился и мне ничего не оставалось, как всхлипнуть.

- Поехали. Чем быстрее мы доберемся до больницы, тем лучше.

Петер уже принес мою тревожную сумку и теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу и ожидая, когда я буду готова отправляться. А я не была готова! Ну ведь еще целая неделя впереди!

- Поехали, - кивнула я ему, когда поясницу снова охватило тисками.

С природой не поспоришь. Кому, как ни мне, это знать?

Когда мы приехали к роддому, я поняла, что меня стало «отпускать». Переволновалась, что ли, поэтому и родовая деятельность закончилась? Я о таком много читала - весьма распространенная вещь, кстати.

- Как ты? - заботливо спросил Петер, когда помог мне выйти из машины.

- Вроде нормально. Ничего страшного не происходит.

Я натянуто улыбнулась ему и, когда Петер достал с заднего сидения тревожную сумку, мы направились сдаваться врачам.

После осмотра и установления какого-то датчика на мой живот, с которым я провалялась целый час (боль исчезла и больше не повторялась), врач объявил:

- Сильные тренировочные схватки. Сейчас никакой родовой деятельности. Рожать будем, как и запланировали - через неделю. Но пока останетесь у нас, будем наблюдать.

Вот тебе и раз! А я уже переполошила не только Петера, которому разрешили войти ко мне через пару минут, но и Штерна. А он же сейчас бегает ищет Светлану Ивановну… самолет… бросает все дела и мчится ко мне!

И как же я соскучилась по нему, оказывается. Как хотела снова увидеть, посмотреть в его глаза… Да я даже на саркастическую усмешку была согласна, черт бы побрал этого Давида! Сейчас я чувствовала себя так, как будто очнулась от долго сна. Адреналин, наверно, подействовал. И не уставала задаваться вопросом, как так получилось, что за последние недели мы не виделись со Штерном ни разу (видеосвязь не в счет)?

Когда на экране телефона появился входящий звонок от Давида, я успела окончательно убедить себя в том, что маленькая ложь (я про себя называла ее умалчивание) в такой ситуации будет простительной.

- Маша! Мы со Светланой Ивановной вылетаем прямо сейчас и скоро будем у тебя. - Он помолчал несколько секунд и спросил приглушенно: - Ты меня еще ждешь?

И я тут же выпалила в трубку:

- Конечно, жду! Прилетай уже скорее!

Вот и все. С остальным разберемся потом, сейчас же мне нужно было очень мало. Увидеть Штерна и сказать ему, что я согласна выйти за него замуж, даже если он и не произнес тех самых главных слов…