Не злите Веронику! (СИ)

Глава 26. «Укол зонтиком» в исполнении водяной нимфы

Дождавшись, пока топот и обиженное пыхтение затихнут вдали, водяная нимфа, обернула изящную кисть обрывком одежды одного из братьев. После чего подняла с пола смертоносное оружие и медовым голосочком обратилась к дракончику:

— Я тебе — не друг, но сейчас мы на одной стороне. Плюнешь огнём или попытаешься укусить — снесу голову, не задумываясь. Убирайся отсюда! Ты и так мне все карты смешал.

Дракончик недовольно зашипел, но согласно кивнул, принимая помощь от главной наперсницы Варзалла. Деваться ему всё равно было некуда. Со мной, как он остро чувствовал, что пытаюсь его найти, но терплю одно поражение за другим.

Водяная нимфа примерилась и сопроводила удар хитрой волшбой из разряда тех, которые не позволяют определить, кто её сотворил. Потом одним точным ударом разрубила зачарованные цепи и велела чешуйчатому прохвосту убираться на все четыре стороны.

Роар с подозрением посмотрел на Мидаэль, что-то сердито пробурчал и исчез, сверкнув маленькой янтарной молнией. Довольная собой интриганка решила попытаться вернуть себе милость Повелителя прямо сейчас. Она вернулась в свои покои и придала себе самый обольстительный вид, какой только смогла. Когда узнала, что во мне проснулись ещё и родовые колдовские таланты, рассудила так:

«Я тебе устрою райскую жизнь, пигалица! Мало того, что меня впутала в череду бед, которые и привели к нынешнему пакостному положению, так ещё и не даёшь Шатанар и Варзаллу получить то, что они желают! Надеюсь, Зазеркальный и ведьмин дары схлестнутся в великой битве и погубят или сведут с ума глупую козочку с далёкой Земли. Так я убью сразу трёх зайцев: Шатти будет низложена, мой господин останется с носом, и от тебя избавлюсь, отрыжка ночного мрака»! — самодовольно подумала Верховная жрица Бездны, натянула на лицо одну из тех чарующих улыбок, устоять перед которой даже Варзаллу удавалось далеко не всегда.

Коварная красавица взбила причёску так хитро, что волосы сбегали до самого пола роскошным каскадом. Добавила чуточку магии для усиления эффекта. После чего тихонечко выскользнула за дверь своих покоев, направляясь туда, где она учуяла своего гневливого и скорого на расправу повелителя.

Главный демон, мучимый недобрыми предчувствиями, топал по коридору в направлении темницы, куда он повелел бросить Компаньона Лиитри. Ярости его не было предела, когда он увидел, что птичка почему-то упорхнула из клетки.

В это самое время возмущённо верещащий Роар попытался цапнуть целительницу за руку, но получил суковатым костылём по хребтине. Поэтому тут же угомонился. Женщина проворчала:

— Ты мне ещё мне тут свою Компаньонку с мужем спали! Нашёл место безобразничать! — и она снова крепко приложила дракончика отеческим вразумлением.

Увидев, что со мной, его обожаемой Лиитри, всё в порядке, он решил слегка компенсировать потрёпанные нервы и попытался сунуть нос в котелок с аппетитным варевом. Аромат показался ему весьма привлекательным, поэтому, похоронив под гранитом жадности жалкие остатки совести, он одним духом выхлебал половину содержимого посудины.

Хозяйка дома тоже была не промах. Тихо ахнув, она костыликом зацепила пухлые задние лапы обжоры и резким движением отшвырнула к входной двери.

— Девонька, — обратилась она ко мне. — Если вы сейчас отсюда не выметитесь оба, то у старой женщины будет мясная похлёбка! — и она недвусмысленным жестом вытащила из лохмотьев острый длинный клинок и провела по острому лезвию большим заскорузлым пальцем.

Дракончик попытался было качать права, но крепкая рука молодой женщины выволокла его во двор, вопреки тщетным попыткам зацепиться когтями.

— Муж твой поправится недельки через две, тогда и рассчитаешься окончательно. А пока гони золотой, как и договаривались!

Пока я выискивала в кожаном кошеле золотую монету, чешуйчатый негодник снова вызвал возмущённый вопль старухи:

— Нет, ты только посмотри на этого паразита! — и она, подобрав лохмотья повыше, резво кинулась спасать свой крошечный огород, в котором мстительная рептилия устроила погром.

Куст белых пышных цветов был наполовину изломан. Стебли основательно пожёваны, а нежные лепестки были завалены кучей свежего драконьего навоза. Сам возмутитель спокойствия с невозмутимым видом сидел на плече у хозяйки, делая вид, что наблюдает за снежной стрекозой, ярким серебром сверкнувшей совсем рядом с его мордочкой. Клацнули остренькие зубки, но наглое насекомое умудрилось чудом избежать опасности.

И тут я почувствовала, что меня сначала обдало нестерпимым жаром, а потом могильным холодом. Уже через мгновение мешком осела на мёрзлую землю и потеряла сознание. Целительница, впервые столкнувшись с подобным казусом, не растерялась, а унесла меня в дом и уложила на постель, довольно бурча:

— Два болезных — плати вдвое бедной старушке! — что-то пробормотав, она сделала так, чтобы никто, кроме неё не смог войти или покинуть комнату.

Поняв, что случай из ряда вон выходящий, ушлая бабулька не поленилась собрать коллег по ремеслу, чтобы разгадать странную загадку с метлой, дракончиком и чудаковатой Лиитри.

Наконец, самая древняя из врачевательниц, прошамкала беззубым ртом:

— Судачили, что у жены дровского воина пропадала на несколько дней её бессовестная зверушка. Девка из древнего ведьминского рода, вот дар и проснулся. Даже окрепнуть успел. Зазеркальная Магия Перекрёстков осилить его уже не смогла, а разорвать Договор может только Смерть. Пока обе силы не уравновесятся, она в сознание не придёт!

Я видела, слышала и ощущала всё, что со мной происходить. Только ни очнуться, ни вымолвить ни звука, ни пошевелить пальцем, ни даже просто открыть глаза сейчас не могла.

Роар, стеная и плача, безуспешно побился башкой об стену защитного заклятия и, роняя огромные слёзы, грузно улетел к Надолгу жаловаться. Втайне проныра надеялся, что у дровского мага найдётся парочка другая горстей спелых фиников, чтобы его скорбь стала не такой всеобъемлющей.

Талаэ, когда увидев, что дракончик за любимое лакомство способен на любую подлость, сердито погрозила ему пальцем и пробурчала:

— Я тебе сколько раз говорила, что эта твоя слабость никого из вас до добра не доведёт?! — чешуйчатый проныра презрительно фыркнул и отправился на поиски племянника Виэнна.

Дровский колдун, стараясь сохранять бесстрастное выражение на лице, отбивался от юной Норалы. Девчонка тряпкой висла у него на шее и жарко шептала о любви. Разозлённый бесцеремонностью нахалки дракончик не стерпел такого издевательства над его натянутыми струной арфы нервами. С занудливым ворчанием он спикировал на «охотницу за живим трофеем» и пребольно дёрнул её за волосы. При этом он верещал, точно старая нянька, застукавшая воспитанницу за каким-нибудь непотребством.

— Ой, какая прелесть! Ты вернулся! — пропищала вертихвостка, явно злоупотребившая телячьими нежностями. К такому поведению у дроу, особенно у колдунов было весьма негативное отношение, если они не исходили от жены или возлюбленной. — Пойдём, Роар, я как раз купила свежих сочных фиников. Знаю, что ты их любишь не меньше меня! — и она умильно захлопала длинными чёрными ресницами.

Такого агрессивного верещания, которое закончилось тем, что чешуйчатый мститель ощутимо прихватит красотку за округлый зад, и разжать его челюсти не смогла даже Талаэ, от Роара не ожидал никто.

— Я тебе всё отдам! — верещала зеленоокая танцовщица, роняя крупные слёзы от боли от обиды.

Янтарный забияка с места не сдвинулся, пока колдун и дровская ведьма не пошли с ними. Роар демонстративно сожрал все финики в один присест. После чего уютно примостился на плечах Надолга и обвил шею хвостом. Он словно говорил всем вокруг: «Пока Вероника и Виэнн не с нами, придётся тебе меня потерпеть»!

Племянник моего мужа, как истинный фаталист, смирился с присутствием чешуйчатого проныры. После чего месте с Талаэ решил проведать целительницу из Рода Сайгака, чтобы узнать о судьбе дяди и его жены. Перемещаться пришлось специальным амулетом.

— Почтенная госпожа, да будут долго твои Дороги и дом полной чащей! — Надолг вежливо поклонился, как это было принято у снежных кочевников, и почтительно замолчал, когда лекарка снизойдёт до ответа.

— Вы двое можете зайти, проведать болезных, а этого охальника видеть не желаю! Он и так уже успел меня объесть и напакостить! — после получасовой паузы недовольно прошамкала старуха.

— Почтенная госпожа, — вежливо склонив голову, пробубнила дровская ведьма. — Роар вас не побеспокоит, — и она ловко нацепила на шею недовольно верещащей ящерки ошейник.

Потом и цепочку из голубоватого серебра пристегнула. Не забыла узкой полосой кожи и пасть перехватить.

— Так и быть, но глаз с него не спускай, девонька и к Лиитри близко не подпускай. Это опасно. Оба могут погибнуть. Пока оба дара не примирятся, Веронику вам не отдам! — она сердито замахнулась черпаком на незваных гостей.

— Мы понимаем, почтенная госпожа, что иначе никак. — Надолг протянул лекарке золотую монету за хлопоты и встревоженно прикоснулся к сознанию обоих родичей.

Виэнн медленно, но верно шёл на поправку, а вот состояние Ники вызывало у него нешуточные опасения. Жизненная энергия то вспыхивала, то почти гасла. Два дара предстали перед внутренним взором мага точно языки пламени, которые борются с безлунной ночью. Самое страшное, что обе стороны были абсолютно равны по силе. Находиться же в одном живом теле им, вроде бы, было не положено.

Когда верх одерживал Дар Лиитри — на щеках молодой женщины вспыхивал нежный румянец. Когда брала реванш ведьма, кожу заливала восковая бледность. Дыхание было едва уловимо, но дровский маг знал, что она ещё жива. Храбро продолжает бороться с напастью, столкнуться с которой не должна была никогда в жизни.

Роар, заверещал так, словно с него живьём сдирали кожу. Он вырвал цепь из рук Талаэ и, стеная и плача, присел на моё плечо. Он издал переливчатую трель, и все с удивлением поняли неожиданный поворот событий. Он пытается договориться с обеими силами, склоняя их к компромиссу. Языки пламени и ночной тьмы на пару секунд замерли, точно размышляя, как же им теперь быть дальше. Надо было думать, как быть, раз уж у них оказалась одна носительница.

Потом случилось нечто, от чего в ступор впали бы и самые могучие маги и колдуньи. Дары слились в один и перемешались, точно звёзды украсили ясное ночное небо. Я тихо застонала и открыла серо-зелёные глаза. Даже далеко не сразу поняла, где сейчас нахожусь. Как и то почему Янтарный Дракончик бросился ко мне с таким видом, точно прямо сейчас вернулась с того света.

Осторожно встала и сделала несколько шагов к постели Виэнна, пошатываясь от слабости. Положила на виски мужа ледяные ладони. Серебристое сияние на минуту вспыхнуло и почти сразу погасло, но целительница подтвердила, что яда в крови дровского воина больше нет.

В это самое время совсем в другом месте разворачивалась ещё одна личная драма.

— Яааннора, милая моя, тебе не говорили, что если ты не вернёшь мне Роара, то наш договор будет немедленно расторгнут? — обманчиво сладкий голос Шатанар сочился таким ядом, что кочевница порядком струхнула.

— Я не виновата, что твои люди не уберегли этого засранца! Так что, иди себе, дорогуша, куда ноги несут.

— Вот ты как запела, карга старая? — демонесса бросила на собеседницу мимоходом всего один взгляд, и та поняла, что сказка зимы скоро канет в Вечность.

Небрежно махнув рукой, черноволосая женщина, в глазах которой вспыхивали такие же багровые искры, как и у отца, беззвучно растворилась в тенях.

Увидев Шатанар в покоях Норалы, оба дроу не на шутку перепугались, опасаясь за жизнь юной танцовщицы. Но, едва демонесса исчезла, как облик прекрасной девушки поплыл, а на её месте оказалась Яааннора, вдова Старшего Караванщика.

Я примчалась на яростное восклицание мужа. Сразу же поняла что к чему, ухватила женщину за руку и поволокла к Городскому Судье. Предъявила непробиваемые доказательства вины, оспорить которые у провинившейся снежной кочевницы не получилось, как она ни юлила и не изворачивалась. После чего затребовала плату в виде пятидесяти полновесных золотых за то, что та натворила.

— Люди добрые! — закатывая глаза, истерично верещала толстуха, заламывая руки. — Да где ж это видное, чтобы у горькой вдовицы последнее отнимала наглая молодуха? Да ещё и не наших кровей!

Соплеменники Яааннору не поддержали. Пришлось ей всё-таки раскошелиться. В зелёных глазах вдовы горела такая лютая ненависть к чужакам, что Талаэ, взыскав и за мнимое сопровождение остаток суммы, негромко сказала спутникам:

— Немедленно покидаем Зимний Мир! Эта зараза пойдёт на всё, чтобы сжить нас со свету, завладев имуществом. Разве что Надолга пощадит. Правда, уверена, что он предпочтёт смерть такой доле. Жаль, что Снежные Ползуны просмотрели такой роскошный десерт, — ведьма плюнула наземь и пробормотала заклинание, отводящее глаза кому угодно. — Идёмте. Быстро соберём вещи и прыгнем в другой мир. Хвала Создателям Зазеркальных Троп, наша Лиитри снова в строю!

Никого не пришлось уговаривать. Даже Роар притих, точно чувствовал, что смерть и беда уже вынюхивают их следы на Песках Судьбы.

Я распахнула янтарный веер и запела, отворяя Путь. Через вздох сердито пробормотала себе под нос колдовское заклинание и выпустила огненную струю в показавшегося на дорожке Варзалла. Тот удивлённо хрюкнул, когда странное пламя опалило ему рыло.

— Ты что творишь?! Откуда у тебя ещё и ведьмин дар?!

— А он у меня всегда был, но Роар не давал ему раскрыться. Дремал, не мешал никому, а тут моего друга украли, и я стала ведьмой. Душка Роар помог примириться колдовскому дару и магии Зазеркальных Троп. Зря ты держал моего Компаньона в неволе. Варзик! — сладко пропела я. — За все гадости рано или поздно приходится платить! Разве тебе мама не рассказывала? — и в демона снова полетел сгусток огня, от которого тот едва успел увернуться.

Тут я закрыла прежнюю тропу и открыла новую. Деловито проверила, а нет ли и там незваных гостей с рогами и копытами. Наш маленький отряд чувствовал, что неприятности ещё далеки от благополучного завершения. Поэтому двигался максимально быстро. Я ловко тасовала Тропы и выбирала самую короткую дорогу на Зазеркальные перекрёстки.

Виэнн только удивлённо охнул, когда появившийся перед нами демон Картуфф в гробовом молчании получил знатную трёпку помелом. Оно явно было сделано на совесть и от всей души мастера:

— Ах ты, пакость такая! Да я тебе сейчас рога поотшибаю! — шипела я рассерженной кошкой.

Ведь сразу поняла, что один из главных подручных Варзалла готов метнуть губительные чары в моего мужа и его племянника. Поэтому рассвирепела. Поэтому рассвирепела не на шутку.

— Уймись, негодница! — оскорблённо вопил хвостатый аристократ, тщетно пытаясь увернуться от крепких ударов, которые градом катились на его многострадальную голову. — Ты не понимаешь своего счастья! Тебе даже не наложницей предлагают быть, а женой! Причём одной из самых любимых!

— У меня уже есть муж! — ловко сделала подсечку, незваный гость грохнулся на спину, неудачно подмяв под себя крылья, и прошипела. — За наглость надо платить, дражайший господин. Варзик запамятовал, чем славен мой род. Вот и огрёб по самые помидоры. Теперь твоя очередь!

В голове всплыло заклинание, явно не из разряда Лиитри. Вторая часть тандема, придя к общему знаменателю, предложила украсить свой дом чудесным зеркальным амулетом с ледяным кристаллом. В нём и будет заточён подлый и наглый демон.