Небеса подождут

17

В суде у Карла появилось время для размышлений. Почему, думал он, маршалам нравится выполнять обязанности судебного пристава? Многим такая работа по душе. Все объясняли это по-разному. Чаще всего коллеги Карла говорили: "Здесь наглядно видишь, как осуществляется правосудие". Или: "Здесь тебя не пристрелят". Хотя случалось всякое. Однажды в зал суда вошла женщина; подошла к обвиняемому, сидевшему рядом со своим адвокатом, и выстрелила ему в затылок. А потом в смятении пальнула в маршала – тот стоял на посту с револьвером в руке; произошла осечка, женщину схватили. Промедли они еще миг, маршал уложил бы ее на месте. Бывает, совершают покушения на судей; кто-то начинает палить почем зря, завязывается перестрелка. Правда, убийца почти не умеет стрелять и палит наугад – в потолок, – пока маршал не прикончит стрелка.

Карл стоял у боковой двери, наискосок от присяжных. Дверь вела в комнатку, где сидел обвиняемый; перед тем как его вводили в зал суда, с него иногда снимали наручники. В этом году банки грабили чаще обычного. Налетчиками в основном оказывались простые молодые парни, но иногда попадались и взрослые женатые мужчины, потерявшие работу; они с виду ничем не отличались от добропорядочных граждан. Иногда судебный процесс занимал всего десять минут, но в тех случаях, когда адвокат мялся, не зная, какую линию защиты избрать, слушания затягивались на целый день.

За все время, что Карл работал в суде, он не увидел на скамье подсудимых ни одного знакомого. Хотя за многими из тех, кого он арестовал, числилось множество подвигов, и Карл видел их фотографии в разделе "Розыск".

Он удивился, заметив в зале суда, среди публики, Венишу Мансон из Банча, подружку Пейтона Брэгга. Прошло больше года с тех пор, как они сидели ночью в засаде, ожидая прихода Пейтона.

Карл решил, что учительница пришла посмотреть, как будут судить ее дружка-бутлегера. Хотя на всей территории страны сухой закон уже отменили, в Оклахоме он еще действовал. Здесь разрешалось продавать напитки крепостью не больше 3,2 градуса.

Карл поймал на себе взгляд женщины, улыбнулся, но Вениша не улыбнулась в ответ. После заседания они встретились в холле. Карл невольно потянулся к шляпе, хотя шляпы на нем не было.

– Мисс Мансон! Рад снова видеть вас.

Она похорошела; видимо, какая-нибудь подруга научила ее пользоваться косметикой. В шубке и крошечной шляпке-таблетке, надвинутой на один глаз, учительница показалась Карлу почти хорошенькой.

– У вас дело в суде? – спросил он как бы между прочим.

– У меня дело к вам, – сказала Вениша. – Я пришла за моим винчестером, который вы забрали у меня из дома.

Карл вспомнил: ночь, он целится в "эссекс", огни задних фар слепят глаза...

– Я так и не вернул его вам?

– Не поняла... – Губы в красной помаде сжаты в ниточку, в глазах – воспоминание о том, как он застрелил ее дружка Пейтона.

– Видите ли, – улыбнулся Карл, – ваш винчестер фигурирует в следственном рапорте; кроме того, он был нужен для баллистической экспертизы, которая установила, что я стрелял из него. Потом мне его вернули, и я собирался отвезти его вам, как только окажусь в окрестностях Банча... Или передать кому-нибудь, кто едет в ваши края...

– Так он все еще у вас?

– Да, у меня дома, на Саут-Чейенн.

– Так почему я его не получила? – спросила Вениша. – Прошел год и два месяца с тех пор, как вы его забрали.

– Извините, – поклонился Карл, – пожалуйста. Я просто забыл.

– Если вы сейчас домой, – заявила Вениша, – я поеду за вами следом, бампер к бамперу.

Они вышли из здания суда. Карл продолжил светскую беседу.

Бывало, Лули спрашивала:

– Карл, ты меня любишь? А как ты меня любишь?

А он отвечал:

– Детка, я без ума от тебя.

– Ты когда-нибудь можешь говорить серьезно? – возмущалась она.

Карл советовал:

– Скажи моему отцу, что я от тебя без ума; интересно, что тебе ответит человек, который сам без ума от орехов пекан.

Лули в шутку пихала его кулачком в плечо. Она тоже была без ума от Карла.

– Почему бы нам не пожениться? – спрашивала она.

– Не знаю, смогу ли я отдавать работе всего себя, если у меня будут жена и дети.

Лули знала: он не шутит. Карл не искал предлога отвертеться от женитьбы.

– А ты не отдавай работе всего себя. Оставляй что-нибудь, – советовала она. После этих слов он улыбался, притягивал ее к себе и целовал.

В тот вечер Лули сидела дома и в ожидании Карла то и дело выглядывала из окна. Она размышляла о том, что времени впереди много – она еще так молода!

Карл вернется, наскоро переоденется из костюма в шерстяную рубашку и ковбойскую шляпу, попутно выпьет пива, и они поедут в Окмалджи проводить выходные с Вирджилом и Наркиссой – в третий раз после их возвращения из Канзас-Сити. Правда, сейчас повод был особенный. Завтра Вирджилу исполнялось шестьдесят. Лули сказала Карлу: его отец выглядит точно на свой возраст. Карл ответил, что его отец умеет жить; смотрит, как мир мчится мимо, и не суетится по пустякам.

Они привезут ему в подарок винтовку "крэг-йоргенсен" с магазином на пять зарядов, которую Карл выкупил у коллекционера в Биксби. С такой же армейской тридцатикалиберной винтовкой Вирджил воевал на Кубе.

Лули не терпелось сменить обстановку, ведь она целыми днями сидела дома. Наверное, решила она, стоит поискать работу – не такую, как в Канзас-Сити. Может, устроиться продавщицей в универмаг Вандевера. Обслуживать богатых жительниц Талсы и научиться разговаривать, как они. Несколько раз в неделю она ходила в кино.

Ей нравилась обстоятельность, с какой Вирджил обсуждал с Карлом разных преступников, нефтяной бизнес, кинозвезд, Уилла Роджерса. О чем бы они ни заговорили, обговаривали тему до конца.

И Наркисса ей тоже нравилась. Пока она готовила ужин, Лули слушала ее рассказы о человеческом теле и о том, как надо его уважать.

– Ты не представляешь, – говорила Наркисса, – до чего старик не заботится о себе. Но в постели ему нет равных!

Как и его сыну. Вот он, кстати. Из окна Лули увидела, как Карл выходит из "понтиака".

Он остановился на тротуаре, посмотрел туда, откуда приехал. Поправил шляпу. Закурил.

За "понтиаком" остановилась зеленая машина, из которой вылезла женщина – на вид Лули дала бы ей лет сорок. На ней была модная шляпка-таблетка; видно, она старалась выглядеть молодой и задорной. Губы намазаны ярко-оранжевой помадой. Оба зашагали к крыльцу, Карл вытащил ключ. Лули отошла от окна и направилась в кухню.

Открылась входная дверь, Лули вышла из кухни, подняла брови в знак удивления. Улыбнулась, вытирая руки о посудное полотенце.

– Лули, познакомься, – бросил Карл. – Это мисс Мансон из Банча. Она приехала за своим винчестером.

Карл отправился в чулан в спальне для гостей и оставил Лули наедине с гостьей из Банча. Лули когда-то видела дорожный указатель с надписью "Банч", но не могла вспомнить, куда она тогда ехала.

Она улыбнулась мисс Мансон и спросила:

– Вы с Карлом старые знакомые?

– Нет, – ответила Вениша. – Карл Уэбстер застрелил моего дружка из моего же винчестера, и не возвращал оружие год и два месяца.

Лули стало не по себе.

– Вот как? – спросила она. – Неужели?

Гостье, видимо, было все равно, что она скажет. Лули припомнила, где видела дорожный знак "Банч". Тогда они ездили в Стилуэлл купить семена или что-то еще для мистера Хагенлокера.

Позже до Лули дошло: она ведь может встретить родных и друзей тех людей, которых Карл застрелил или отправил за решетку. При тех темпах, с какими он работал, такое было вполне вероятно. Эти люди, скорее всего, будут смотреть на нее определенным образом...

Вениша вышла из дома винчестером, села в зеленый "эссекс", доехала до ближайшего перекрестка, повернула налево и объехала квартал кругом. Вернувшись к Саут-Чейенн-стрит, остановилась на углу и припарковалась так, чтобы ей была видна входная дверь дома Карла. Она вспомнила название, вырезанное в бетонном блоке над входом: "Синтия-Корт".

Она стала ждать, время от времени поглядывая на часы.

Прождала сорок минут. Наконец Карл и хорошенькая малышка по имени Лули – его сожительница – вышли с чемоданом и сели в "понтиак".

Выйдя из здания суда, Карл по-прежнему смущенно извинялся за то, что так долго продержал у себя винчестер. Он пытался завязать светскую беседу: рассказал, что они с Лули едут в Окмалджи, где проведут конец недели, потому что у его отца день рождения, ему исполняется шестьдесят, а по пути заедут в Биксби, чтобы забрать подарок, который он купил по рекламному объявлению в газете. Он не сказал, что за подарок они приготовили, а Вениша не спросила. Она не хотела выказывать интерес к его жизни. Карл рассказал: у его отца тысяча акров пекановых деревьев в низине Дип-Форк к западу от города. Вениша не задала ни одного вопроса. По пути на автостоянку она произнесла не больше двух слов. Вениша ехала за Карлом и Лули, держась не слишком близко; попав в Окмалджи, спросила у первого встречного, как добраться до ореховой фермы. Сорок миль, примерно три часа туда и обратно.

Надо спешить обратно в Талсу и сказать об этом Билли.

Вениша никогда, даже про себя, не называла его Страхом.

Лули обратилась к Вирджилу, когда все сидели за кухонным столом:

– Ваш сын уверяет, что он от меня без ума.

Вирджил сосредоточенно поливал мясной рулет соусом чили, хлопая по донышку бутылки ладонью. Услышав вопрос, оторвался от дела и посмотрел на Лули.

– Я его не виню. На его месте я бы тоже был от тебя без ума, если бы Наркисса не была похожа на Долорес Дель Рио. Хотя сомневаюсь, чтобы ваша Долорес Дель умела готовить. Но если он без ума от тебя и не женится на тебе, он совершит величайшую ошибку в жизни. И будет рассказывать об этом, когда окажется уже слишком поздно, так, словно это была его единственная ошибка. Когда ты услышишь от него такие слова, ты поймешь, в чем его проблема.

Лули, зачерпнув ложку овсяной каши, политой густым мясным соусом, ответила:

– Тут мне есть что сказать. Я намного моложе Карла, и спешить мне некуда. По-моему, Карл созреет для предложения руки и сердца не раньше чем к пятидесяти.

– К тому времени, – возразил Вирджил, – ты успеешь пару раз сходить замуж за нефтяных магнатов и будешь в полном порядке. Тебе не нужно выходить за кого попало.

Карл оторвался от еды.

– Ты так хочешь замуж? – спросил он у Лули.

– Ты что имеешь в виду – за тебя или вообще?

– Вообще.

– Не особенно.

– Тогда зачем постоянно твердишь о замужестве?

– Мне хочется, чтобы ты сделал мне предложение. Не нужно назначать день свадьбы. Просто я хочу знать, что когда-нибудь это произойдет.

– Например, через год?

– Лучше через два.

– Да?..

– Когда захочешь.

– Ты по-прежнему будешь жить у меня?

– Карл, мы с тобой сожительствуем. Твой отец нас одобряет?

– Он сам так живет вот уже двадцать пять лет. Говорит, в его случае все хорошо.

– Потому что я индианка, – объяснила Наркисса.

– У нас с ней совместное имущество, – пояснил Вирджил. – После моей смерти она будет самой богатой индианкой в нашем округе.

– А мне ты хоть что-нибудь оставишь? – поинтересовался Карл.

– Посмотрим, долго ли ты проживешь, – улыбнулся отец, – прежде чем я внесу тебя в список наследников. Но если девочка говорит правду и ты без ума от нее, я считаю, тебе нужно жениться. А если не женишься...

– Кто-то застрелит меня в спину?

– Видишь ли, я знаю, когда ты шутишь, потому что ты никогда не хвастаешься. Да, только в спину тебя и могут убить – и такое вполне возможно. Я вот что имею в виду: если не женишься, я вычеркну тебя из списка и передам наследство твоим наследнику или наследникам, смотря сколько рыжиков у тебя родится.

Лули заметила:

– Я не рассчитывала овдоветь.

– Да, – кивнула Наркисса, – ты рассчитываешь на его удачливость. Если он похож на своего папашу, он такой же везучий, и кривая его вывезет.

– Прекрасно, – сказала Лули, – но ведь мистер Уэбстер занимается не тем, чем Карл. В него не стреляют.

– Когда это в меня стреляли? – удивился Карл.

– Ты понимаешь, о чем я, – ответила Лули.

– Ты знаешь, Вирджил – счастливчик, – улыбнулась Наркисса. – Он позволяет людям находить в его владениях нефть, ведь так?

Они ехали по проселочной дороге, огибавшей Окмалджи с запада. Вениша хотела показать Билли Брэггу обходной путь на ореховую ферму. Там стоял старый одноэтажный дом с выбитыми стеклами и прохудившейся дранкой. Билли оглядел дом молча, не снимая темных очков. Вениша объяснила, что вчера вечером оставила машину на той стороне дороги и сломала каблук, пока шла по пекановой роще. Наконец, подошла к тому месту, где сейчас жил его папаша, – огромный дом с просторной верандой по всему фасаду. Сбоку находился гараж, а перед ним был припаркован "понтиак" Карла Уэбстера.

Вениша предложила укрыться за деревьями, футах в пятидесяти – шестидесяти от машины. Когда Карл выйдет из дому, в оптический прицел он будет виден почти в натуральную величину.

– А долго нам морозить задницы в роще? – уточнил Билли. – Откуда нам знать, может, он вообще не выйдет!

– Говорю тебе, только здесь ты и можешь сделать что задумал. Я тебе еще кое-что покажу; тебе не придется долго ждать.

Они поехали по проселочной дороге, ведущей к буровым вышкам, о которых Карл не упомянул, – он рассказывал только о пеканах. И вскоре оказались на дороге, разрезавшей владения Вирджила пополам. Тут Вениша остановилась. Она показала на зимнее пастбище, заросшее травой; вдали, за пекановыми деревьями, просматривалась большая поляна.

– Вон тот дом.

Даже разговаривая с Билли, она не смотрела на него. Всю дорогу от Талсы он сидел, повернув к ней обожженную половину лица и обрубок уха. Они поспорили; он считал, что за сто баксов заниматься такими делами – слишком много хлопот. Она ответила, глядя прямо перед собой на дорогу:

– Ты мстишь за родного брата! Неужели это ничего для тебя не значит?

Билли ей рассказал: когда брата убили, он действительно отправился искать Карла и мечтал застрелить его. Но наткнулся на него только через год.

– Помнишь бордель, о котором я тебе рассказывал? Но там вокруг нас всегда был народ, и все считали Карла славным малым. Тогда мы устроили перестрелку с куклуксклановцами.

Вениша предложила Билли стодолларовый банкнот, догадываясь, что придется еще и переспать с ним. Вчера в обшарпанном отеле в Талсе они вместе распили бутылочку, и она поняла: ей не отвертеться. В постели она зажмурилась и все время отворачивалась, как можно сильнее вытягивая шею, как будто постельный пыл Билли сводил ее с ума.

Не отводя глаз от дома, она сказала:

– Вчера ночью я вышла на поляну. Было почти так же темно; я сломала каблук и оцарапала ноги. А когда подошла поближе, то увидела, что на кухне стол накрыт к ужину.

– И они сидели за столом? – спросил Билли.

– Его подружка и какая-то индианка.

– Откуда ты узнала, что они будут там ужинать?

– Когда все было готово, они сели за стол.

– Винтовка была с тобой?

– В машине, но до сегодняшнего утра у меня не было патронов.

– Госпожи боже, ведь ты могла прямо тогда снять его!

– Мне нужен был человек, который умеет стрелять, – объяснила Вениша. – Человек, способный убить его из того же оружия, из которого он застрелил Пейтона. Неужели ты не понимаешь? Я бы все, что угодно, тебе отдала, если бы ты застрелил его в затылок с четырехсот ярдов.

– Была бы ты симпатичной, – вздохнул Билли, – мы могли бы жить вместе.

– Черт! – огорчилась Вениша. – Опять я в пролете! Но мы не всегда получаем что хотим, верно? Подойди к окну и пристрели его, пока он ест. Ну же, иди! Я обо всем позабочусь.

Лули поехала в город, в аптеку Диринга, за сигаретами и свежей газетой. Вернувшись, увидела Карла и отца на веранде. Оба были в шерстяных рубахах – стояли засунув руки в карманы.

– Мы ждали тебя к завтраку, – сказал Карл. – Надеюсь, ты проголодалась.

Лули действительно хотела есть, но ее заботило другое.

– Вчера к тебе приезжала женщина, мисс Мансон, – сказала она. – Хотела забрать свою винтовку? Я видела в городе ее машину.

Карл молча посмотрел на отца:

– Помнишь Венишу Мансон? – потом повернулся к Лули: – Ты уверена, что видела ее машину?

– Неужели в наших краях так много зеленых двухместных "эссексов" с красными спицами на колесах? – удивилась Лули.

– Продукция компании "Гудзон", – заметил Вирджил, – но, кажется, их выпускают небольшими партиями.

– А саму Венишу ты видела? – спросил Карл.

Лули покачала головой:

– В субботу на Главной улице жуткая пробка; кажется, все окрестные фермеры в фургонах и повозках съехались в город за покупками. На пассажирском сиденье был парень, но Вениши там не было. Я вошла в аптеку, представилась, немножко поболтала с мистером Дирингом. Когда я возвращалась – тоже по Главной, – машины уже не было.

– Тот парень в машине, – сказал Карл, – какой он?

– Трудно описать. На нем были темные очки.

Бросив взгляд на пекановую рощу, Карл приказал:

– Пошли в дом!

Они вошли, Карл поднялся на второй этаж.

– Ты куда? – позвала Лули.

– За пушкой, – не останавливаясь, ответил Карл.

– Осмотрится сверху, – пояснил Вирджил.

До Лули стало доходить, что происходит.

– Вчера, когда мисс Мансон приходила за винчестером, она сказала, что Карл застрелил ее дружка. Кто он?

– Пейтон Брэгг, – ответил Вирджил, открывая шкафчик с оружием. – Пейтон ограбил банк в Саллисо, помнишь?

– Меня тогда там не было.

– Он собирался отсидеться у Вениши, в окрестностях Банча. Только Карл напал на его след. Пейтон – единственный, кого Карл застрелил из винтовки... – Вирджил рассказывал и одновременно доставал из шкафчика "ремингтон" 20-го калибра. – Если не считать того раза, когда ему было пятнадцать и он пристрелил парня, который угонял коров на заднем пастбище. Выстрелил издалека и уложил наповал. Потом Карл говорил, ему надо было спешиться, он не собирался его убивать.

– Карлу тогда было... пятнадцать?!

Лули попыталась представить себе это событие, но не смогла.

– Тот тип хотел угнать его коров.

Лули стало не по себе, но она не поняла почему.

– Кто такой тип в темных очках?

– Страх Брэгг, младший брат Пейтона. После пожара на нефтехранилище у Страха обгорело пол-лица. На него второй раз без слез не взглянешь.

– Он решил отомстить, – сказала Лули.

– Скорее, Вениша его заставила. – Вирджил достал из шкафчика винчестер. – Вот из чего Карл пристрелил угонщика скота – парня по фамилии Таруотер. Труп валялся на лугу, пока не приехал гробовщик. Я его видел. Смазливый такой парень. Я собрал вырезки всех статей об обоих случаях и наклеил в альбом – и про него, и про Пейтона. Если захочешь, посмотри. Газетчики написали, что Карл, должно быть, один из самых метких стрелков на свете. Но он знает, что застрелил Пейтона случайно.

Карл как раз спускался по лестнице с револьвером в руке.

– Я ведь предупреждал, – продолжал Вирджил, – из-за такой рекламы какой-нибудь шакал обязательно явится выслеживать тебя.

Лули смотрела, как Карл засовывает револьвер за пояс и берет у отца винчестер. Он стал каким-то другим – сосредоточенным, строгим. Они с отцом принялись заряжать винтовки.

– Такое часто случается? – спросила Лули.

– Что? – Карл поднял голову.

– Когда кто-то хочет тебе отплатить.

– Угу, но сейчас я предчувствовал заранее. Помнишь, передавая винчестер Венише, я спросил: "Ведь вы не застрелите меня из него, правда?" Я шутил. Но, если помнишь, она ничего не ответила.

– Просто уставилась на тебя, – кивнула Лули.

– Жизнь у бедняжки несладкая, улыбаться нечему.

Карл как будто снова стал самим собой: большим ребенком. Он заулыбался, потому что вспомнил кое о чем приятном.

– Почему бы нам не сделать отцу подарок? Момент, по-моему, подходящий.

– Что там у вас? – с любопытством спросил Вирджил. Сегодня ему исполнилось шестьдесят лет.

– Тебе понравится, – заверил его Карл. – Такую вещь ты всегда хотел.

– Но она там, в машине, – возразила Лули.

– Дай мне полминуты, – попросил Карл.

Они вышли из рощи на край поляны; Вениша пригнулась за поленницей, которая была сложена в тридцати футах от дома. Через окно она видела накрытый стол и индианку у плиты. Вениша повернулась, махнула Билли; тот, громко шурша листьями, побежал к ней. Она съежилась от испуга. Билли упал на землю рядом, приподнял голову и стал смотреть поверх поленницы.

– Еще не сели за стол?

– Еще несколько минут – кухарка как раз жарит бекон.

– Поздненько они встают.

– Сегодня у его папаши день рождения, они проспали.

– Как только он высунет морду в кухню, – сказал Билли, – я подбегу к окну и уложу его. – Страх извлек из-под дубленой куртки автоматический браунинг, сказал: – Я знаю, из чего палить с близкого расстояния!

Вениша перевязывала шнурки на своих кедах на резиновой подошве; все должно быть готово. После того как они сделают дело, им придется мчаться к машине. Чем больше она общалась с Билли Брэггом, тем меньше была в нем уверена. Он нервничал, хотя старался не показывать виду. Когда они еще были на том конце луга, он вдруг спросил:

– А если маршал возьмет с собой за стол пушку?

– За завтраком-то? – хмыкнула Вениша.

– Ты его не знаешь, – возразил Билли.

Вениша ничего не ответила.

Карл вошел с именинным подарком, понаблюдал, как отец с загоревшимися глазами разворачивает винтовку, и снова вышел, прихватив дробовик. Карл решил держаться вблизи от дома – скорее всего, они нападут здесь. Обошел дом с тыла.

– Он ведь понятия не имеет, где они. – Вид у Лули был озабоченный. – А если они спрятались за деревьями и откроют огонь издали?

– Именно так меня сняли в Гуантанамо, – кивнул Вирджил, вскидывая к плечу пятизарядный "крэг-йоргенсен" и глядя в прицел. – Я поднялся в горы, чтобы подкараулить снайпера, но проявил рассеянность, так как думал о другом, и испанец ранил меня в бок. А Карл – он всегда думает о том, что делает, он всегда настороже. "Крэг" – хорошая штучка, она была на вооружении у наших во время войны с испанцами. Но я-то был с морскими пехотинцами Хантингдона; мы зачищали район Гуантанамо, чтобы там можно было построить угольную базу, и стреляли из винтовок системы Ли. Наверное, Карл об этом забыл. Ты только не проговорись ему! "Крэг" – просто прелесть, я повешу его над камином.

Лули вся извелась.

– Может, покараулить? – спросила она.

– Ты права, пойдем к окну.

– В доме они, – поморщился Билли. – Где им еще быть? Если они вообще там.

Они не проверили, стоит ли перед домом машина Карла.

Вениша сказала:

– Они ждут, пока та женщина их позовет. Бекон готов, она накрывает на стол.

– Эх, как жрать хочется, – заметил Билли. – Надо нам было поесть, когда мы приехали в Окмалджи. Я ведь тебе предлагал, помнишь?

– Она насыпает в миску овсяные хлопья.

– Люблю обваливать в них бекон, – заметил Билли.

– Может, они в соседней комнате? – предположила Вениша. – Не стала бы она готовить завтрак, если бы все не спустились вниз. Правда?

– А яичницу она жарит? – спросил Билли.

– Наверное, она спросит у них, пожарить яичницу или сварить яйца – кто как хочет. На столе тостер. Джем. Что еще? Соус "Ли и Перринс".

Не сводя взгляда с Наркиссы, Билли опустился на колени за поленницей.

– Сняла кофейник... разливает кофе по чашкам. Ну, все, – сказал он. – Я иду. Когда он войдет, я буду под окном.

– Дай мне ружье. – Вениша вырвала у Билли винчестер, взвела курок. – Ты готов? Считаю до трех.

Карл стоял в роще, в сорока футах от них, чуть наискосок. Вначале он собирался подойти к злоумышленникам поближе, а потом крикнуть, чтобы они бросали оружие. Но они двинулись к дому, и Карл пошел за ними. Вот Вениша и Страх вошли, оставив дверь черного хода нараспашку, и скрылись из вида. Карл подкрался следом и заглянул внутрь.

Учительница приставила к подбородку Наркиссы ствол винчестера. Наркисса, задрав голову, позвала – видимо, по требованию Вениши:

– Идите за стол! Все готово!

Оба, и Билли, и Вениша, не сводили глаз с двери в гостиную. Карл шагнул в кухню. Он стоял у стола футах в двенадцати от непрошеных гостей. Билли оглядывал свою часть кухни. Поворачивался всем корпусом; на секунду перед Карлом мелькнули темные очки. Окончательно повернувшись, он увидел Лули. Лули, а за ней Вирджил входили в кухню.

Они смотрели прямо на него, как будто не понимая, как он здесь оказался.

Вениша крикнула Вирджилу:

– Где Карл? Зовите его, или я убью девчонку!

Карл передернул затвор. Пора дать им понять, что он здесь.

Но опасность угрожала и Лули, и Вирджилу.

Не произнести ли то, что положено в таких случаях: "Если мне придется вытащить оружие..."? Нет, случай не тот. Они вломились в его дом и целились в его близких. У Вениши на щеках расплылись алые пятна; Страх Брэгг, покосившись на Карла через темные очки, беспомощно захлопал глазами и оглянулся на Венишу. Вирджил тоже все понял. Он перевел печальный взгляд с Карла на Венишу, потом шагнул к ней и взялся за винчестер, собираясь забрать его. В это время Карл подскочил к Билли, выбил у него пистолет стволом "ремингтона" и что есть силы хлестнул его тыльной стороной ладони по обожженной половине лица. Ничего, что больно, – зато останется жив. Потом подхватил беднягу под руку – теперь у Страха не было пистолета, и очков на нем тоже не было – и придвинул ему стул. Вирджил караулил Венишу. Все произошло так быстро, что Лули не успела испугаться.

– Их тоже кормить? – спросила Наркисса.

Лули только глазами хлопала, глядя, как Карл ставит перед этими двумя чашки кофе, предлагает им сигареты и чиркает спичкой. Потом он поднял с пола темные очки Страха и протянул ему. Возможно, им руководило сострадание не к Страху, а к остальным – хватит смотреть в его пустую, выжженную глазницу.

Вирджил сказал, что делом займется полиция. Он позвонит Баду Мэддоксу, попросит приехать.

– Нет, все решено, – возразил Карл. – Вениша понимает, что совершила ошибку. Она втянула и себя, и Страха в такое дело, которое могло окончиться двумя трупами. Чего ради? Неужели она так любила Пейтона? Он привозил ей виски, когда вспоминал о ней.

Лули почувствовала, что не может молчать:

– Карл, она собиралась тебя убить!

Карл ответил:

– Она вбила себе в голову, что я стал маршалом для того, чтобы иметь право носить оружие. – Он посмотрел на Венишу. – В ту ночь у себя дома вы говорили, что я свихнулся, стреляя в людей. Помните?

Вениша смотрела на него в упор, но ничего не отвечала.

– Но вас ведь я не убил? – закончил Карл. – Так почему бы вам не вернуться в Банч и не стать хорошей девочкой?