Небо для крылатых

Новый дом

Кажется, я жив, потому что чувствую боль. Хочется открыть глаза и посмотреть, что вокруг происходит и куда я попал, но голова чугунная, веки тяжелые, во всем теле дикая слабость. И боль, повсюду боль, все болит… Кажется, я плачу, потому что кто-то проводит чем-то по моей морде, вытирая слезы. Потом этот кто-то поднимает мою голову, разжимает челюсти и в мой рот вливается теплая жидкость, глотаю, давлюсь, кашляю. Меня тормошат, хлопают по спине, я рыдаю в голос — больно, очень больно, пустите, оставьте меня.

Тепло, темнота, боль. Тепло, темнота, боль…

И кошмары. Полет, звезды, бездна. Водопад из ниоткуда. И почему-то перья. Перья съеденного воробья. Мама, конь, съеденный мамой… Кричу. И просыпаюсь.

Где я? Что это за место? Я с удивлением осмотрелся по сторонам.

Что-то вроде пещеры, здесь уютный зеленый полумрак. Присматриваюсь — пещерка образована кронами толстых деревьев, я нахожусь в теплой нише на грубой плетеной рогоже, бока и правая передняя лапа перевязаны чем-то вроде холстины. Пытаюсь понять, как я тут оказался. Бесполезно, не помню. Наверное, меня кто-то сюда принес, другого объяснения не вижу. Послышались шаги, и в пещерку, нагнувшись, зашло престранное существо. Я заморгал, потряс головой, замер, ошарашенно взирая на… него. Он подошел, согнул передние ноги, взял меня за морду, поднял, посмотрел в глаза, хмыкнул и сказал:

— Да дыши уже!.. Кентавров никогда не видел, что ли?

Я опомнился и тут же захлопнул пасть, задышал, понимая — это его руки меня поили-тормошили-перевязывали. Это он заботился обо мне, лечил меня, спасал.

Переполненный благодарностью, я жадно разглядывал своего спасителя: у кентавра приятное лицо, крупный с горбинкой нос, карие глаза, каштановые вьющиеся волосы, поджарое человечье тело плавно и естественно перетекает в тело лошадиное, серой в яблоках масти, с черными ногами и каштановым хвостом. Ему неловко от моего взгляда, он смущается, а я буквально ем его глазами. Спаситель мой, да я же… Да я за тебя…

Кентавр вышел, но вскоре вернулся обратно с мисками в руках. Подошел, подогнул сперва передние, потом задние ноги, улегся рядом, поставил миски и сказал:

— Попробуем покушать, открой рот.

Я открыл, он вложил кусок мяса, и я проглотил. Так, кусочек за кусочком, он меня накормил, потом напоил водой из второй миски.

Поднялся, накрыл меня стеганым покрывалом и вышел. Я сыто вздохнул, прикрыл глаза и заснул. Не знаю, как долго я спал, но спал я сладко, крепко и без кошмаров.

Разбудили меня голоса.

— …Спрашивал, не разрешает, говорит, дракон опасен.

— Да он слабый, как моронёнок.

— Сейчас да, слабый, но он выздоровеет, Калеб, и станет опасен.

— И что же приказали его… Старейшество?

— Избавиться от него.

— И как?

— Что «как»?

— Как избавиться? Интересно, как он себе это представляет?

— Ну не знаю я, Калеб, ну хочешь, отнеси его обратно, туда, где ты там его нашел.

— Я его никуда не отнесу.

— Слушай, ну дракон же, ну зачем он тебе?

— На цепь посажу, буду на врагов спускать.

— Это… шутка?

Я поднялся, прошел поближе ко входу. Интересно, это кентавра зовут Калеб? Вышел и с любопытством уставился на спорщиков, один — знакомый мне кентавр, второй — невысокий и сутулый, на козлиных ногах. Оба они тут же смолкли и так же молча уставились на меня. Дальше мы молча таращились друг на друга какое-то время.

И тут сверху раздалось чириканье. Мы подняли головы, над нами порхал крохотный воробей. Я поднял лапу (правую, забинтованную) и оттопырил палец, воробей тут же спикировал на него.

— Эй, Пип, ты нашел меня!

— Чивик!

— Я тоже рад тебя видеть.

— Чвик!

Тут раздался еще один непонятный звук. Я посмотрел в сторону звука — это хохотал козлоногий, он свалился в траву и уже просто рыдал от смеха.

— Ой не могу-у-уууу! — хохотал он, размазывая по щекам слезы. — Все, Калеб, ты меня уел, ты еще скажи, что твой дракон траву кушает, тогда я сам всем скажу, что он безопасен.

Тут он внезапно замолчал, потому что я стряхнул с пальца воробья, нагнулся, сорвал ближайший пучок желтеньких одуванчиков и флегматично принялся жевать (вкуса я не чувствовал, так что и не морщился даже).

Конечно, козлоногий ушел весьма впечатленный. Докладывать всем и вся о том, что видел. Кентавр подошел ко мне, нагнулся, погладил и тихо сказал:

— Благодарю за поддержку, как тебя зовут?

— Мама звала меня Скайнессом, один мой… знакомый грифон звал меня Несси. А ты Калеб, да?

— Да, я Калеб Колеман, а где твоя мама, Несси?

— Я не знаю… Она коня убила. Ее, наверное, хозяин коня… убил.

— Ох, прости меня, малыш, мне так жаль.

— Дядя Калеб, а где я? Как называется это место? Последнее, что я помню, это прыжок с утеса Орлиная высота и падение в водопад.

— Ничего себе ты пережил! Бедняжка. А место называется Тихий дол, здесь мой дом. А нашел я тебя в заливе Эрла, как раз в том месте, где в залив впадает река Зейн, а это значит, что ты упал в водопад Зейна… Страшное место, мало кто выживает после падения в него.

Я только вздохнул. Не знал я об этом, совсем не знал, но не помирать же мне от голода!

— Когда я нашел тебя, то сперва решил, что ты умер, но одна маленькая птичка утверждала обратное, она настойчиво порхала над тобой и требовательно чирикала. Кстати, именно благодаря ее чириканью я и нашел тебя, Несси, так что благодари своего друга-воробья, это он спас тебе жизнь. А что касается меня, то я позвал соседей и мы все вместе перенесли тебя сюда, ты был очень плох, порой я даже боялся, что не смогу тебе помочь. А теперь, Несси, позволь мне тебя кое с кем познакомить. Лиза! Иди сюда, ты ведь хотела увидеть дракона? Несси, это моя дочь, Лиза Колеман.

И я увидел девочку-кентавра.

Какая маленькая! Она застенчиво подошла и едва слышно прошептала:

— Здрасти…

Я глупо заулыбался, протянул ей правую лапу, забыв о бинтах, она смущенно пожала ее и прошептала еще тише:

— Ты такой большой…

Ага, а ты такая славная! Прелесть просто, пухленькая синеглазая, с льняными волосиками малышка на тоненьком пегом жеребячьем теле.

Тихий дол… Что сказать о нем? По сути, это долина, испещренная бесчисленными речками и ручейками, те, в свою очередь, растекались в озера и прудики, по берегам которых раскинулись рощицы и смешанные лесочки (лощины). По всей длине долины, с севера на юг, тянулась извилистая, широкая лента реки. А там, далеко на севере, виднелась неровная цепочка гор Драконьего лога, именно оттуда принесла меня река.

И, конечно, долина была обитаема. Повсюду виднелись стада травоядных животных, то тут, то там, в основном на берегах прудов и небольших озерцев, стояли приземистые домики с палисадничками и огородами, на небольшом отдалении от них стояли мельницы — ветряные и водяные, также были хлебные и хлопковые поля.

Как выглядит дом кентавра? Плотно стоящие деревья со сросшимися кронами образуют собой естественную нишу-пещерку, вот и укрытие от дождя и ветра, возле домов стоят столы и верстаки, некоторые под навесом и со стенками, на них — полочки для инструментов. Самое важное место каждого дома — просторная мощеная площадка с круглым очагом посередине, сложенным из крупных камней, это кухня, здесь же полукругом невысокая стена с кухонным инвентарем.

Все это я осмотрел во всех подробностях, тем более, что Калеб и Лиза повсюду водили меня и с гордостью все показывали, они явно очень хотели, чтобы я остался, и изо всех сил старались мне понравиться.

Могли бы и не стараться, я и так собирался остаться, тем более, что мне некуда было идти, да и незачем.