Нечаянная встреча

Глава 3

О своем приезде Дженифер сообщила Роберте еще утром, как только решила занять у нее денег. Та приняла известие с радостью, но встревожилась, услышав от племянницы, что разговор пойдет серьезный, и встретила гостью вопросом:

— Ответь сразу: ты не больна?

Дженифер переступила порог огромного, оформленного в светлых тонах дома и поцеловала тетку в щеку.

— Нет-нет, не волнуйся, — поспешила успокоить ее Дженифер. — Проблема совсем в другом.

Роберта внимательно изучила лицо племянницы:

— Выглядишь немного усталой. И в то же время… как будто очень даже неплохо.

Дженифер засмеялась.

— Вот и отлично. Ну что, так и будешь держать меня в дверях? Или все же пригласишь в гостиную? — шутливо проворчала она.

Дженифер выложила тете все как есть: рассказала и о бесконечных придирках Уолтона, и о тоске по любимой работе. Когда же перешла к идее начать собственное дело, Роберта хлопнула в ладоши.

— Вот-вот, — воодушевленно произнесла она. — Я только недавно о тебе размышляла и вдруг задалась вопросом: а почему бы нашей Дженни не открыть салон? Ты ведь упорная, самостоятельная, решительная.

«Неужели?» Дженифер удивленно глянула на Роберту.

Та, будто прочитав ее мысли, закивала:

— Да-да, моя дорогая! Ты именно такая. Посмотри на Ванессу Девице двадцать три года, а она по сей день живет за счет папочки и не думает о самостоятельности. А Оливер? Постоянно ввязывается в сомнительные истории, родителям не радость приносит, а одну головную боль. Ты же совсем другое дело!

Дженифер повела плечом. На своих родных — старшего брата Оливера и младшую сестру Ванессу — она никогда не равнялась, не понимая их несерьезного отношения к жизни, а отчасти даже жалея. Тем не менее и себя не считала такой уж самостоятельной и решительной. Весной ей исполнилось двадцать восемь, а твердой почвы под ногами до сих пор не было.

— Может, я и не такая, как они, но похвастаться и мне пока нечем, — проговорила она, снова засомневавшись, пойдут ли у нее дела.

— Неправда, — решительно возразила Роберта. — Ты уже с отличием окончила академию и успела стать специалистом высокого класса!

Дженифер усмехнулась:

— Да, в фартуке официантки!

— Это были временные трудности. Теперь все позади, и ты нашла свой путь. Денег на первое время я тебе дам.

Дженифер посмотрела на тетю с признательностью и любовью. Что бы она делала без нее, без Элис, без… Энтони? Да-да, он уже входил в список людей, вселявших в нее уверенность, хоть и был ей как будто совсем незнаком.

— Ты как добрая волшебница. Я ведь для того и приехала, чтобы попросить у тебя в долг, а ты взяла и предложила денег сама.

— Я и есть добрая волшебница. — Роберта рассмеялась звенящим молодым смехом. Она и была молодой, несмотря на пятидесятипятилетний возраст: всегда стройная, свежая, с легким румянцем на щеках и здоровым блеском живых глаз. — Поэтому денег дам тебе не в долг, а просто так. Пусть это будет подарок к следующему Рождеству. Оно ведь уже не за горами.

Дженифер встрепенулась.

— Нет, — настойчиво запротестовала она.

Роберта потрепала ее по распущенным каштановым волосам.

— Ты еще споришь, когда я называю тебя упорной и решительной. — Она снова звонко засмеялась, и от сомнений, закравшихся в душу Дженифер, не осталось и следа.

Роберта еще раз попыталась уговорить племянницу принять деньги в качестве рождественского подарка, но та твердо стояла на своем, и в конце концов было решено, что она возьмет нужную сумму под невысокий процент и вернет все до последнего пенни, как только дела пойдут в гору.

Вдоволь наговорившись о будущем салоне Дженифер, они сидели за Чаем: обменялись семейными новостями, в который раз обсудили, правильно ли сделали родители Дженифер, оставив столичную жизнь. Роберта считала, что Элен — ее старшая сестра и мать Дженифер — просто создана для Королевской академии театрального искусства. Элен когда-то разделяла ее мнение, но устала от бешеных ритмов Лондона и решила быть просто актрисой. Ее муж Ричард без споров согласился переехать в Кембридж. Роберту это возмущало, Дженифер же просто желала родителям счастья.

— А с Томасом у вас как? — неожиданно полюбопытствовала Роберта.

Дженифер хотела было ответить, что все хорошо. Но чувства снова взяли верх, и, тяжело вздохнув, она развела руками:

— Даже не знаю…

Роберта ласково погладила племянницу по волосам.

— Признаюсь честно, мне всегда казалось, что вы друг другу… не очень подходите.

И тут у Дженифер не выдержали нервы. Она прекрасно сознавала, что и Роберта, и Элис переживают за нее, потому и пытаются предостеречь ее, оградить от беды. Понимала также, что они говорят правду, а от безысходности ужасно страдала.

— Да что вы, сговорились, что ли? — воскликнула она, вскакивая с дивана.

Роберта изумленно приподняла брови:

— Кто «вы»?

Дженифер, закрыв лицо руками, сокрушенно покачала головой:

— Ты и Элис. Она вчера говорила мне буквально то же самое… Извини, что я вспылила. Наверно, просто устала. И потом, это увольнение…

Роберта промолчала. Она никогда не пыталась залезть в душу — терпеливо ждала, когда собеседник заговорит сам. Дженифер ценила в ней это качество.

— Надеюсь, все скоро образуется, — сказала она наконец, заставив себя улыбнуться: — Во всяком случае, с работой. Иначе и быть не может, когда вокруг тебя заботливые друзья. Если бы ты знала, сколько уверенности вы в меня вселяете — ты, Элис, Эн… — Она осеклась, будто поймав себя на том, что раскрывает чужую тайну.

— Энн? — осторожно переспросила Роберта, недоуменно глядя на племянницу. — Кто такая Энн?

— Не Энн, — пробормотала Дженифер, смущаясь. — Энтони. Я вчера случайно встретилась с молодым человеком, — торопливо пояснила она. — Оказалось, мы когда-то вместе учились. Он предложил мне помощь. И… Даже странно… — Она хихикнула, словно пытаясь оправдаться. — Представляешь, он может понять меня с полуслова, мысли прочитать, прямо как ты. — Дженифер с показной небрежностью махнула рукой. — Впрочем, скорее всего это обманчивое впечатление. Я его совсем не знаю.

— Женат? — будто невзначай спросила Роберта.

Дженифер пожала плечами:

— Понятия не имею. А какая разница? — Она нахмурила брови, делая вид, что возмущена. — Только, пожалуйста, не подумай, будто я им интересуюсь. Ничего подобного я к нему не питаю, даже не надейся. Если мы и продолжим общаться, то только по-дружески, никак иначе. Я совершенно серьезно говорю, можешь не сомневаться. Мне с Томасом бы разобраться, даже с ним одним все слишком запутано… — Она замолчала, вдруг осознав, что чересчур много и горячо доказывает то, что никто и не оспаривает.

«Выгляжу полной дурой, — мелькнула в голове мысль. — Интересно, что Берта теперь думает про меня?»

Роберта улыбнулась матерински теплой улыбкой.

— С Томасом непременно стоит разобраться, если все так уж сильно запутано. И мой тебе совет: хорошенько прислушайся к сердцу. Оно не обманет.

Дженифер решила серьезно поговорить с Томасом.

«Следует прямо сказать ему, что такие отношения меня не устраивают, что я устала от вечных недомолвок, его беспочвенного раздражения и странностей. Если у него есть ко мне претензии, пусть объяснит, какие именно. Продолжать жить так, как в последнее время, стало невыносимо».

План не удался: Томас приехал лишь поздно вечером следующего дня и был очень злой. Почувствовав его настроение, Дженифер изумленно покачала головой:

— Морской воздух, если я правильно понимаю, не пошел тебе на пользу?

Томас сделал театральный жест:

— Представь себе! И знаешь почему? Потому что вчера, когда я позвонил тебе, ты, вместо того чтобы поддержать меня, стала делать грязные намеки. Я до сих пор на взводе, все из-за твоего дурацкого недоверия.

Дженифер оторопела:

— У тебя хватает наглости винить во всем меня? Ты пропадаешь до ночи неизвестно где, рассказываешь историю про какого-то там журналиста, а наутро внезапно уезжаешь в неизвестном направлении…

— В неизвестном? — вскипел Томас. — Оказывается, ты еще и не слушала Меня! Я ясно сказал: еду в Уитстебл!

Дженифер как могла спокойно произнесла:

— Хорошо, в Уитстебл. Но я ведь не видела, куда ты ездил. Меня с тобой рядом не было. Может, ты вообще провел все это время в студии… — Только сейчас она поняла, что говорит совсем не то, что поспособствовало бы улучшению отношений.

Томас покраснел и вдруг закричал:

— Еще скажи, что провел это время не один, а с любовницей! С тремя любовницами, с целой дюжиной! Вот до чего довела твоя подозрительность: ты теперь не веришь ни одному моему слову! А я, дурак, живу мечтой: подруга у меня чуткая, сердечная. Все всегда поймет без лишних слов, никогда намеренно не обидит. Получается, я глубоко заблуждался — у нас совсем другие отношения!

Почувствовав себя виноватой, Дженифер попыталась взять разбушевавшегося Тома за руку, но тот выдернул ее.

— Болван! Какой же я болван! Даже смешно.

— Успокойся! — громко сказала Дженифер и продолжила полным раскаяния голосом: — Пожалуйста, успокойся, и давай поговорим.

— О чем? — негодовал Томас.

— О наших отношениях, о будущем, — произнесла Дженифер, интуитивно чувствуя, что у них нет совместного будущего, и ощущая одновременно горечь и облегчение. — Меня тоже изводит мысль, что у нас не все гладко. — Она подняла руки, словно прося сжалиться над ней.

Томас остался непреклонен.

— Мне сейчас совсем не до разговоров, — категорично заявил он. — Обсудим, как строить отношения дальше, потом, в более мирное время.

И, не сказав больше ни слова, он с важным видом пошел в спальню. Через несколько минут до Дженифер донесся шум воды из ванной.

«Теперь его не дождешься, — с тоской подумала она. — Специально будет лежать в ванне подольше, чтобы меня помучить. Надо идти спать».

Едва голова коснулась подушки, она погрузилась в сон — слишком уж устала за сегодняшний бесконечный день. Впрочем, это была приятная усталость. Рано утром позвонила Элис, и они вместе осматривали сдаваемые в аренду офисы. Элис была агентом по недвижимости и тут же принялась подбирать для подруги подходящие варианты. В итоге чуть ли не на следующий день после рождения блестящей идеи Дженифер уже имела две довольно просторные комнаты, которые с помощью Элис ей удалось снять за вполне приемлемую плату.

Всю вторую половину дня она изучала каталоги офисной мебели, ремонтных материалов и парикмахерских принадлежностей, делала заказы и составляла список предстоящих дел.

Томас уходил, как обычно, очень рано, а вечером был мрачный и всем своим видом давал понять, что разговаривать не готов. Но Дженифер и не собиралась этого делать. Теперь личные проблемы не казались настолько важными, как прежде, да и размышлять о них подолгу было совсем некогда.

Она довольно часто думала об Энтони — теперь почему-то все вокруг напоминало о нем. Мелькнувшие в толпе блестящие глаза, напевный смех, даже настолько простые слова, как «ленч» и «ресторан» или упоминания о Нью-Йорке…

Но размышлять о нем тоже было некогда. Все внимание Дженифер было сосредоточено на решении текущих проблем, справляясь с которыми она чувствовала небывалое удовлетворение.

Энтони позвонил в пятницу днем. Дженифер как раз раздумывала, какие светильники выбрать для парикмахерского зала, и ответила на звонок, не глядя на определившийся номер.

— Здравствуй, Дженифер! — донесся до нее волнующе низкий знакомый голос.

— Энтони! — радостно вырвалось у нее.

— Как дела с салоном? — поинтересовался он. — Наверняка уже есть чем похвастать?

Дженифер обвела счастливым взглядом покрашенные в светло-серый цвет стены вокруг и кивнула, будто он мог ее видеть:

— Есть. Я уже нашла подходящее помещение, постепенно устраиваюсь.

— Очень рад за тебя, — произнес Энтони. — Какие планы на завтра?

— В первой половине дня буду занята в салоне, — ответила Дженифер, вспомнив, каким мрачным в последнее время ходит Томас и внутренне содрогаясь. Провести выходной в обществе улыбчивого Энтони хотелось всем сердцем, но чувство долга перед Томасом…

— С утра я тоже занят. А после обеда могу пригласить тебя до вечера воскресенья в Дил — мы собираемся туда с друзьями, задумали устроить себе маленькие каникулы.

Дженифер на миг представила, что Энтони знакомит ее со своими друзьями, как они шумной толпой бродят по саду у замка, но тотчас испугалась своих мыслей и почувствовала себя изменницей.

— Я бы с удовольствием, но… — поспешно проговорила она, пытаясь подобрать такие слова, чтобы не обидеть Энтони. — Понимаешь…

— Прекрасно понимаю, — помог ей выкрутиться он. — У тебя есть друг, ты, даже если что-то у вас не ладится, не можешь и не хочешь его обижать.

Дженифер с облегчением вздохнула:

— Правильно.

— Прости, если оскорбил тебя своим предложением. Просто подумал: вдруг твой друг будет, как всегда, очень занят и отпустит тебя отдохнуть. Мы ведь не вдвоем поехали бы, а компанией.

«В самом деле, что здесь такого? — задалась вопросом Дженифер. — Томас может позволить себе уехать на побережье, как только почувствует в этом потребность, почему и мне нельзя немного развлечься? Я ведь так устала в последнее время».

Она уже чуть было не ответила согласием, но чувство долга перевесило. Проклятие! Дженифер в отчаянии покачала головой.

— Не извиняйся, Энтони. И спасибо, что пригласил меня. Здорово было бы съездить с вами, но… Сейчас, скорее всего, не получится. Может, как-нибудь в другой раз…

— В другой так в другой, — ничуть не расстроившись, ответил Энтони. Дженифер это даже задело. — Тогда, может, просто погуляем по городу? — неожиданно предложил он тем же спокойным тоном.

— Когда? — не поняла Дженифер.

— Завтра после обеда, как только мы оба освободимся. Обещаю не мучить тебя своим обществом: выкрои для меня пару часов, этого будет вполне достаточно.

— Ты же собрался с друзьями в Дил, — недоуменно пробормотала Дженифер.

— Без тебя я, пожалуй, не поеду, — ответил Энтони, и у Дженифер на секунду все внутри замерло. — Только ничего такого не подумай, — поспешил добавить он. — Мне очень хочется тебя увидеть — просто чтобы пообщаться. Побродим где-нибудь в центре, прокатимся на чертовом колесе. У большинства людей никогда не находится времени на такие развлечения.

Мысли у Дженифер окончательно перепутались. Хотелось знать, почему это Энтони Хаккет предпочитает двухчасовую прогулку с ней поездке с друзьями в курортный город. Разобраться в собственных чувствах, понять, имеет ли она право на встречи с ним. Но громче других говорило желание очутиться вдвоем в кабинке «Лондонского глаза» и взглянуть с высоты четырехсот пятидесяти футов на обожаемый ими обоими город.

— Хорошо, — с готовностью ответила она.

— Замечательно, одноклассница. Буду ждать завтрашнего дня с большим нетерпением.

Энтони собрался несколькими минутами раньше назначенного времени и в ожидании остановился у большого окна в гостиной. Погода стояла на редкость солнечная. Сентябрь в этом году радовал теплом, и смотреть на желтеющую листву в саду было ничуть не грустно, даже отрадно.

Мысли потекли в привычном для последних дней направлении: перед глазами возник образ Дженифер, и сердце согрела будоражащая кровь надежда.

«Глупец! — произнес голос разума. — Надеяться тут не на что. Она принадлежит другому, на тебя никогда и не взглянет». — «Ну и что? — откликнулось сердце. — С ней приятно просто быть рядом, смотреть в эти ясные глаза, любоваться детской ямочкой на щеке, да просто дышать одним с ней воздухом, черт возьми!»

«Как нелепо! И как радостно… Буду довольствоваться, чем могу. Наверно, так даже лучше: дружеские отношения никогда не зайдут в тупик, никогда не утратят своей новизны, свежести… Впрочем…»

— Вот ты где! — раздался голос Лилиан. — Поехали? Пора, а то я опоздаю на самолет.

Энтони медленно повернул голову. Она была такой, как всегда: аккуратно уложенные пшеничные волосы, умелый макияж, костюм точно по фигуре. Ее глаза светились спокойным светом, а на лице отражалась готовность помочь.

— Привет. — Он взглянул на часы, кивнул, пересек гостиную, поцеловал Лилиан, и они поспешили к выходу.

— Послушай, я ведь сто раз тебе повторял: сейчас не время решать этот вопрос. Потом. Позже. Дженифер и так слишком тяжко — недавно оправилась от болезни, потеряла работу… — Томас резко замолчал и с задумчивым видом почесал затылок. — Кстати, надо бы поинтересоваться, не подыскала ли она новое место. С твоими истериками и угрозами я скоро свихнусь, честное слово!

Он вскочил с тахты, резким движением руки схватил со спинки стула халат, надел его и с таким остервенением затянул пояс, будто в нем одном видел источник всех своих бед.

Розмари протянула руку, взяла со столика бокал и сделала глоток шампанского.

— Значит, ее уволили? — лениво поинтересовалась она.

Томас вздрогнул, словно думал, что один в студии, и испугался, услышав вдруг чей-то голос.

— Кого?

— Твою трудолюбивую Дженифер, конечно. — Розмари зло усмехнулась.

— Да, она трудолюбивая! — крикнул Томас. — Не чета тебе! И вовсе ее не уволили, она ушла сама.

— В чем же тогда проблема? — протянула Розмари. — Расходись с ней, не нищенствовать же вам на пару.

— Ты неисправима, Роз! Думаешь только о выгоде, о том, как бы получше пристроиться, — проговорил Томас, испепеляя любовницу взглядом горящих черных глаз.

— Во-первых, не только — еще и о тебе. Во-вторых, ты точно такой же. — Она громко, даже вульгарно рассмеялась и отставила бокал. — Мы одного поля ягоды, любовь моя. Потому и сошлись. Только представь, какая нас ждет впереди жизнь! Никаких забот, пахать не нужно — только занимайся любовью да получай удовольствие!

Томас презрительно фыркнул:

— А если твой муж все узнает? Что тогда?

Розмари залилась смехом, запрокинув голову:

— Не узнает. Я ведь у тебя сообразительная и отличная актриса. Филипп уверен, что жена обожает его и не может даже предположить, как я смеюсь над ним и в его объятиях мечтаю о другом. О тебе, дурачок. — Она протянула руки, но Томас остался стоять на прежнем месте.

— Бросай свою Дженифер, и поскорее, — проворковала Розмари, плавно опуская руки. Она будто и не заметила, что ее лаской пренебрегли. — Жить будешь здесь, продолжим встречаться, как и раньше. Денег будешь получать предостаточно, обещаю.

Томас скривил губы:

— Хочешь поставить меня в полную зависимость?

Розмари насмешливо улыбнулась:

— Ты постоянно у кого-нибудь в зависимости, любовь моя. То у одной женщины, то у другой. До недавнего времени тебя кормила Дженифер, теперь буду я. Не все ли равно?

— Дженифер зарабатывала сама, — подчеркнул Томас, хмурясь. — Скорее всего, и теперь уже нашла работу. А я в последнее время почти с ней не разговариваю — делаю вид, что злюсь, самому противно. — Он в отчаянии махнул рукой.

— Дженифер то, Дженифер се. Надоело, — певуче, но с едва уловимыми нотками угрозы произнесла Розмари. — Возможно, она и впрямь трудолюбива. Зато грудь у нее наверняка не такая белая и полная, как у меня, и не настолько нежная кожа, а? — Она картинно откинула с груди простыню, наклонилась вперед, взяла любовника за руку и притянула к себе. Томас сел на край тахты, но взгляд устремил не на роскошные формы, а в покрытый простеньким ковриком пол. На душе скребли кошки, внутри была пустота.

— Ну-ну, что с тобой, милый? — Розмари прижалась к нему пышным бюстом. — Сделай, как я говорю, и забудешь обо всех проблемах. Оставь Дженифер, — тихо, но настойчиво пропела она.

— Я ведь сказал: не сейчас! — раздраженно повторил Томас.

— А почему, черт побери? — вскрикнула Розмари, моментально превращаясь из воркующей голубки в мегеру. — Что изменится через месяц, два, три? Чего ты ждешь? Может, надеешься, что мне все это надоест и я сама от тебя отстану? Ну уж нет! И не мечтай! Ты мой, так и знай! Делить тебя с какой-то там Дженифер я не намерена, имей это в виду! Если в ближайшее время не поговоришь с ней, я сама все устрою, но уже без церемоний!

От последних слов у Томаса зазвенело в ушах. В порыве злости он схватил с тахты декоративную подушку и швырнул ее в стену.

— Ты мой, Том, — угрожающе проговорила Розмари, вцепившись в руку любовника. — Только мой.

Она вдруг довольно рассмеялась, встала с тахты, ни капли не стесняясь своей наготы, прошествовала к столу, на котором среди запыленных эскизов и банок из-под краски чернел ноутбук, включила диск с записью Элвиса Пресли и установила громкость на полную мощность.