Нежданно-негаданно...

Глава 10

Выпускной день встречал ярким солнцем и жарой… Пацаны в костюмах, девчонки в платьях или школьной форме с передниками, с различными хитрыми прическами. Все нарядные, красивые. Особенно девчонки стараются выглядеть как можно красивее… А словно выглядят гораздо старше — уже не девчонки, практически взрослые молодые девушки. Со многими пришли родители. И, глядя на все это, Михаил откровенно удивлялся. Странно, но прошлого выпускного он практически не помнил. Он же тогда был в Ленку влюблен — аж около дома ее встречал и весь вечер только на нее и глядел. И почти весь выпускной прошел для него как-то незаметно… Но сейчас до Ленки ему не было никакого дела — и он начинал подмечать многое из того, до чего тогда не было дела.

Первым делом, впрочем, как и в той реальности сделали «выпускную» фотографию класса на школьном крыльце, а уж потом началось и все другое… Сначала — торжественная часть. Украшенный актовый зал, школьники и их родители в «парадной» одежде… Выступления директора и учителей, вручение «аттестатов зрелости», как до сих пор в этом мире назывался документ об окончании школы. Потом буквально совсем крошечный концерт, где выступили и девчонки их класса с песней, что вызвало у всех практически восторг. Впрочем, услышать песню, которую никто и никогда не слыхал прежде… Ну еще бы! Даже послышались негромкие шепотки среди родителей — кто-то, как услышал Михаил, даже вдруг вспомнил свой выпускной 1941 года. За, в этом мире, неделю до начала войны… А потом, поздравив всех с окончанием школы, директор завершил официальную часть.

— Семка в туалете портвешку притырил, — когда они выходили из актового зала, тихо шепнул Михаилу Петька.

Странно, но про это он не помнил из той истории совершенно… Хотя одноклассники потом рассказывали. А еще он помнил, что в той истории Федька Тарасов каким-то образом умудрился надраться так, что потом блевал в уличном туалете на заднем дворе школы. Хотя никто и не мог сказать, сколько, чего и, самое главное, как он пронес на выпускной…

— Понял, — тихонько кивнул Михаил.

После официальной части — танцы в спортзале под различные комсомольско-молодежные песни, от которых Михаил предпочитал держаться в стороне, а некоторые пацаны и вовсе успели сбегать до заветного туалета и немножко «принять для храбрости». В один момент то же самое сделал и Михаил — дойдя до туалета, без труда нашел припрятанную бутылку, но пить почему-то не было никакого желания. Так все и оставил на своем месте. Тем более, привычки пить у него пока что не было — хоть и было уже, но особо употреблять до того не приходилось. Это уж потом, в студенческие годы, они с однокурсниками отмечали успешно сданные экзамены «конусами»… Но сейчас, пожалуй, он бы и этого делать не стал — ничего крепче шампанского Михаил не пил уже больше лет пятнадцати в своем мире.

А потом неизменный школьный вальс… Все тот же хорошо знакомый «Когда уйдем со школьного двора»… В прошлый раз Михаил танцевал его с Ленкой — и ни о чем другом не могло быть и речи. Но теперь Ленка ему и нафиг не нужна была — и, похоже, окончательно убедившись в том, она оставила его в покое. За то вместо нее его вдруг пригласила Вика — и после нескольких секунд колебаний он все же согласился. Не захотелось расстраивать хорошую девчонку…

Особым специалистом-танцором Михаил не был никогда, на дискотеки не ходил, не интересовался. То ли стеснялся, то ли просто неинтересно было — на этот вопрос он не смог бы ответить до сих пор. Но если в прошлой реальности Ленка подшучивала над его «неуклюжестью», то Вике было словно все равно. Она лишь смотрела на него влюбленными глазами и ничего не говорила, да и самому ему ничего говорить не хотелось, а на лицо как-то непроизвольно лезла дурацкая улыбка. И Михаилу из-за этого становилось несколько не по себе… Неужели привязался, дурак старый? Старался ж ото всех девчонок в стороне держаться!

А после танцев — стол в классе, где собрались все одноклассники. Салаты, фрукты, разлитые бокалы шампанского. Все довольные, веселые… Все чаще отлучаются «в туалет» пацаны, хотя особо все же никто не напивается. Учителя и одноклассники постоянно вспоминают различные истории из школьного прошлого, многие из которых для Михаила были давным-давно забыты, и весело смеются. Вспомнили, кстати, и того, как он сам на физике начал рассказывать университетский курс — но большинство воспоминаний касались все же других. Потом в какой-то момент в классе зажгли лампы — на улице начало темнеть…

Но вот и одиннадцать вечера… И, выйдя из-за стола, они отправились гулять по полутемным улицам города, родного Сталинского района, продолжая предаваться воспоминаниям… И весьма неоднозначное настроение — вроде, и жалко, что больше не будут учиться вместе. Но ведь впереди еще столько всего!

— Вот интересно, — обращаясь ко всем, говорит Танька, — какими мы будем через пять лет?

А Михаилу вдруг вспомнилась встреча выпускников в 1996 году. Вечер обманутых мечтаний и несбывшихся надежд, безнадежности и безысходности… Вечер тех, кто остался у разбитого корыта, стал чужим в своей же стране. Где даже шутки были с какими-то горькими усмешками… Самый невеселый из всех вечеров встречи его класса.

— Доживем — увидим! — усмехнулась в ответ Катька.

Потом начали говорить о том, кто на кого учиться будет — и тут версии были самые разные! Кто-то шел в Политех и собирался стать инженером, кто-то — в университет, кто-то — в педагогический или даже, как Ирка или Славка Тимофеев, в медицинский… Но большинство все же, как и в той реальности, выбирали технические профессии — и Михаил прекрасно помнил, что из их класса вышло немало инженеров и даже один ученый-химик, будущий профессор. А вот Васька Петренко в его реальности пошел по «партийной линии» и на момент развала СССР занимал какую-то должность в обкоме, а потом лихо перестроился в «акулы бизнеса», став «владельцем заводов, газет, пароходов». Хотя нет. Умирающие заводы его не больно-то интересовали — в отличие от работки «купи-продай», на чем он и неплохо поднялся в 90-е… Или вон два Лехи… Никифоров станет милиционером и дослужится до полковника и уйдет из «органов» в 90-е, а Расторгуев пойдет в военное училище. И в этом мире у них оказались такие же планы… А вот что в военные собрался пойти и Диман — это оказалось неожиданно. В прошлой-то реальности он пошел в Политех, а потом работал где-то в горэлектросети инженером-электриком.

— Хотела б я сказать, что пойду в актрисы, да кто ж меня возьмет? — неожиданно с усмешкой произнесла Василиса. — Так что пойду в педагогический.

— И на кого? — заинтересовался Тоха.

— А на историка, — улыбнулась девчонка.

— А я тоже в пед! — поддержала одноклассницу Анька. — Только на физику…

Странно, но про Василису Михаил не помнил почти ничего. Хотя да, выучиться, будет где-то в школе работать — но при этом переедет практически в другой конец города и как-то незаметно «затеряется», появляясь лишь на встречах выпускников. А ведь Васька-Василиса — она тоже из их компании, из «пролетарских». Когда-то все вместе гуляли, дружили, даже вместе отбивались от «агафоновских»… Тоже, в принципе, неплохая девчонка. Балбеска и мечтательница, но милая, добрая и искренняя. Однако к десятому классу она уже как-то отдалилась от основной их кампании…

Мечты, мечты… И хоть этого момента Михаил как-то не особо запомнил из своего прошлого выпускного, но когда-то и сам он вот также мечтал стать инженером, работать с электроникой, что тогда считалось ново и современно. Создавать что-то новое, двигать вперед науку и технику Страны Советов, которую тогда никому бы не пришло в голову уничижительно назвать «совком».

Но вот уже ночь приближается к концу — и по одному из проездов они идут на Кумыску, поднимаются в гору… И постепенно разбредаются в разные стороны. Где-то тут неподалеку сейчас должны быть и выпускники других школ района, а то и не только с него, но их поблизости все же не видно. Кто-то украдкой целуется за кустами, кто-то как Михаил смотрит с высоты на огоньки еще спящего города, а кто-то продолжает весело болтать друг с другом. Ночная прохлада почему-то наталкивает на воспоминания о детстве… Еще того, первого, самого настоящего. Где гулял, с кем дружил, как «развлекались» со всякими самострелами и «хлопушками», играли в «войнушку», «догонялки» и «казаков-разбойников», как лазали «позырить» на станкостроительный завод и чуть не попались сторожам. Как все вместе ходили в кино и дрались с «агафоновскими», как летом гоняли на пляж или на рыбалку. Как батя орал матом когда он в очередной раз чего-нибудь «учудит», грозясь «отправить в ПТУ к таким же хулиганам»… и много чего другого, что прошло и не повторится уже никогда. Как там пела Кристалинская? «Не повторяется такое никогда?» Пусть песня и не про то, но эти слова подходят и к детству. Хотя про детство у нее и другая песня была. «И все сбылось — и не сбылось. Венком сомнений и надежд переплелось»… И ведь так и есть! Так и будет! Хорошие все же в советское время песни пели! Не та дичь, что вовсю поперла в 90-е… И пусть СССР и не был идеальной страной, и Михаил и сам это прекрасно понимал, помня много чего откровенно неправильного и плохого, но это время было как-то проще и добрее, ближе к простым людям. Коррупция, говорите? Да по сравнению с ворами «новой России» 90-х любой советский казнокрад — жалкий неудачик!

— Скоро рассвет, — как-то незаметно подойдя к Михаилу, произнесла Вика. — Последний рассвет, когда мы все вместе…

— Рассвет новой жизни, — задумчиво ответил он.

Странная ирония судьбы… Тот рассвет они ведь тоже провели вместе. Хоть Михаил уже и не мог вспомнить, что и как тогда было, но как раз незадолго до рассвета они с Ленкой почему-то чуть ли не в пух и прах рассорились — и перед рассветом она демонстративно держалась в стороне. А он был слишком обижен чтобы о чем-то ее упрашивать и просить прощение за то, в чем и не чувствовал себя виноватым. Для умного человека оно, пожалуй, могло бы стать и первым сигналом о том, что ничего путного у них не получится. Но он был влюбленным дураком и намеков судьбы не понял… Однако рассвет он тоже встретил с Викой — хоть и совершенно не помнил, о чем они тогда говорили.

— Новой жизни, — с какой-то мечтательной улыбкой произнесла девчонка. — Как думаешь, какое оно будет… будущее?

— Не знаю, — вздохнул Михаил. — Наше будущее не предопределено. Мы будем строить его сами…

Михаил в очередной раз попробовал вспомнить, каким был тот, его первый выпускной, но получалось как-то плохо… Оно прошло словно как-то в полусне и практически не отложилось у него в памяти. Или он сам вытравил эти воспоминания вместе со всем тем, что напоминало ему про ту дурацкую первую любовь и первую жену? О которых он поклялся себе забыть и никогда не вспоминать… И вернуть те воспоминания уже не особо получалось.

К этому времени почти весь класс уже разделился на несколько групп, каждая из которых заняла наиболее приглянувшееся им место, а где-то сзади находились и следящие за всем происходящим учителя. Каждый был при своих мыслях — и оставалось лишь догадываться о том, кто о чем думает. Даже разговоры кругом практически стихли… В молчанье Михаил с Викой дошли до склона холма и уселись на траву — может быть, даже в том же самом месте, что и в другой реальности. Впрочем, тут оставалось лишь догадываться… Последний раз их класс собирается вместе. И каждому хочется получше запомнить этот миг…

— Ты в университет пойдешь? — вдруг спросила Вика.

— Да, — коротко кивнул он.

— Я тоже, — совершенно неожиданно произнесла девчонка.

— Почему?

— Я так решила…

— Там сложнее, — заметил Михаил. — И поступить тоже…

— Я не боюсь сложностей, — улыбнулась девчонка.

— Вместе, значит, будем учиться…

— Наверное, — согласилась Вика.

И опять они сидят в молчанье, глядя на ночной город… Но вот на горизонте появляется и начинает постепенно разгораться красная полоска. И встав на ноги и взявшись за руки, они смотрят как где-то из-за горизонта выглядывает солнце, а чуть в стороне то же самое делают и все остальные одноклассники.

— Вот и рассвет. Знаешь… — тихо произнесла Вика. — Вот, вроде, и радостно. И почему-то грустно… И я не понимаю, почему так…

— Прощаемся с детством, — вздохнул Михаил.

Время, когда за них думали мамы с папами, которые могли решить вдруг возникшие проблемы, прошло. И теперь и впрямь впереди взрослая жизнь, где им самим принимать решения и самим же отвечать за их последствия. Мир, где уже не получится решить все проблемы по принципу «собрались и накостыляли обидчику». Взрослый мир — мечта любого школьника, которая зачастую оказывается куда более суровой, несправедливой и даже жестокой. И кто знает, что их ждет впереди? Думали ли такие же мальчишки и девчонки сорок первого года, что скоро все их мечты и надежды раздавит пята гитлеровских солдат, а многие из них так и не вернутся с войны за свободу своей Родины? И пусть пока, вроде, больших войн и не предвидится… Но кто знает, какие еще испытания готовит им будущее?

Глядя на освещенный рассветными лучами город, Михаил вновь думал о том варианте будущего, что он помнил. И так хотелось, чтобы в этом мире было все иначе! А еще почему-то вдруг вспомнилось то, как в прошлой жизни его «любимая-ненаглядная» его тогда пилила на счет того, что он встречал рассвет не с ней, а «с ней». Напрочь забыв о том, что было перед этим и кто стал причиной того, что они рассорились. Как жаль, что не насовсем! Но в этот раз его праздник не был испорчен ни блюющим в туалете Федькой, которого из школы чуть ли не унесли родители, ни той ссорой с Ленкой. И Михаил был этому откровенно рад…

Честно говоря, он вообще не очень понимал, как в их прошлом Федька Тарасов с его дружком Лехой Роговым вообще оказались в старших классах. Почему те же родители не отправили их в ПТУ учиться? Впрочем, толку из них все равно не вышло. Два будущих вора и бандита… Ну а с Ленкой… Эту ошибку он бы и тем более не стал повторять.

Так что этот выпускной прошел как-то совсем иначе. Спокойнее что ли… И при этом явно куда больше отложится в памяти. Однако вместе с тем было и стыдно перед Викой… Оно-то, вроде, и приятно встретить рассвет вместе с милой, хорошей девушкой, но… Это в прошлом мире он ни о чем не задумывался и понятия не имел про ее чувства к нему. Сейчас же казалось, словно он обманывает девчонку, дает ей ложные надежды. И, возможно, сам того не желая, уже изменил ее жизнь в весьма неопределенную сторону, за что было стыдно вдвойне. Поступит ли она в университет вместо Политеха? Кем будет работать в будущем и чего сможет добиться? Как сложится у нее личная жизнь? Все это теперь становилось загадкой, сходило с известной ему колеи…

— Красиво, — глядя на восходящее солнце, произнесла девчонка.

Михаил украдкой огляделся по сторонам… Чуть в стороне стоят Танька с Некитом, еще отдельно Катька с Тохой. Может быть где-то подальше, за деревьями, был и еще кто-то из парочек. И почти все с какими-то мечтательно-задумчивыми выражениями лиц… Как знал Михаил, уже к этому времени у них в классе более-менее сложились пять будущих пар — вместе с тем, что было у них с Ленкой в этом мире. В этом мире, скорее всего, их будет четверо. Хотя, как он знал по прошлому опыту, лишь Танька с Некитом смогут пронести свои чувства через свою последующую жизнь… Все остальные развелись в течении этак десяти лет после окончания школы.

А где-то немного в стороне расположилась одной группой основная часть их класса. В прошлый раз Михаил отделился от них из-за той самой ссоры с Ленкой и решил прогуляться один. В этом… Наверное, все дело было в восприятии. Он так и не смог до конца проникнуться «духом школы», воспринимая все как-то иначе, более взросло… И потому чувствовал себя несколько чужим на общем празднике. Но вот тот же итог — он встречает рассвет с той же самой девчонкой. Странная ирония судьбы…

— Пойдем, — потянув его за руку, произнесла Вика.

И они пошли — но не к одноклассникам, а куда-то вглубь леса, уходя все дальше и дальше от остальных. Пока, наконец, не вышли к крошечному лесному озерцу… Истоком которого был родник. «Дикий», не оборудованный, к которому вела лишь небольшая тропинка совсем не с той стороны, откуда пришли они.

— Бывал здесь когда-нибудь?

— Бывал здесь когда-нибудь? — улыбаясь, спросила Вика.

— Был, — согласился Михаил. — Давным-давно…

И впрямь ведь… Давным-давно. Тридцать два года назад… На выпускном в прошлой жизни.

— Мое любимое место, — произнесла девчонка.

— Красиво, — согласился Михаил. — Только зачем мы сюда пришли?

— Зачем? — хитро прищурилась девчонка — и вдруг, наклонившись к воде, обрызгала его водой!

— Ах ты так?

Удивившись, как он сумел забыть про такую хитрость от Вики, Михаил все же не растерялся и ответил тем же! Или все же в прошлой реальности такого не было? Как ни странно, но ситуация его раззадорила — и еще несколько минут они весело плескались, пытаясь при этом не попасть под «ответный удар», пока оно не надоело. Хотя настроение неплохо так подняло…

— Я сюда прихожу когда хочу о чем-то подумать, — минут через десять, умывшись водой из родника, произнесла Вика. — Хорошее такое место…

— И что, родители отпускали? — удивился Михаил. — Далеко же…

— А я не спрашивала! — улыбнулась девчонка. — Тем более, они все равно весь день на работе…

— А если бы искать вдруг начали?

— Сказала бы, что у подруги была, — пожала плечами девчонка. — Сам-то маме с папой рассказывал что ли, как на завод лазали?

— Нет, конечно, — усмехнулся Михаил.

Ну да… У каждого свои секреты. Мысленно он даже представил себе, что было бы, если бы он сказал про такое… Нет, в том, что услышал бы о себе очень много «хорошего», можно было даже не сомневаться! Как и подзатыльник, а то и несколько, он бы почти гарантированно получил! Но, в дополнение ко всему, его батя всегда считал, что вся дурь — она от безделья. Ну а раз так — надо придумать для сына какую-нибудь такую работу, чтобы ни на что другое не осталось ни времени, ни сил. Что-нибудь из серии «чтоб задолбался». А вот как поработает хорошенько — так и поумнеет! И пусть работа эта будет и не к спеху, а то и вовсе не больно-то нужна, но кому это интересно? Главная-то цель не эта, а воспитательная…

— Ну вот и я не рассказывала, — усмехнулась Вика. — А ты теперь знаешь…

— А холодная-то какая, — тоже умываясь из родника, произнес Михаил.

— Ну а ты чего хочешь? — рассмеялась девчонка.

Однако пора было идти назад, пока их не стали искать… И, в последний раз с сожалением взглянув на родник и озерце, Михаил углубился в лес, отправляясь в обратный путь. В той жизни он не бывал здесь больше ни разу и даже практически забыл про это место… Что будет в этом мире? Как знать… Но вот вскоре они были среди одноклассников, которые уже почти все были вместе.

— Ну вот и все тут, — когда вскоре они собрались все вместе, произнес Тоха. — Ну что, ребят? Простимся со школой?

И, в последний раз взглянув на утренний город, они двинулись в обратный путь… Сначала до школы, а уже оттуда, распрощавшись с учителями, стали расходиться по домам. Последний раз побывали в родном классе и прошлись по школьным коридорам. Последний раз посмотрели на посаженные ими деревья на заднем дворе и взглянули на уличный туалет, где многие тайком курили на переменах. И, наконец, распрощались друг с другом на школьном крыльце и пошли по домам…

И вот они снова идут своей «пролетарской» компанией в родные места… Тоже в последний раз — хотя, конечно, многие из них еще не раз увидятся, но именно таких проходов из школы больше не будет никогда. И по дороге вспоминают, что вот в том месте дрались с «агафоновскими», а вон там Васька брякнулся с дерева и сломал руку… Захотел показать себя офигенным лазутчиком, забравшись туда, где ветки были уже тонкие и не выдержали его веса… А вот тут произошло еще какое-нибудь памятное событие.

Но вот и пришла пора прощаться — но все никак не хочется. И они стоят и продолжают болтать, вспоминая что-то из школьной жизни…

— А айда в кино сегодня? — вдруг предлагает Семка.

— А что показывать будут? — спросила Катька.

— А я сгоняю и гляну!

— А давай! — поддержал его сначала Петька, а затем и все остальные.

И после этого с явно улучшившимся настроением все начинают разбредаться по домам. И теперь самое главное — отоспаться за прошедшую ночь! А то к вечеру они все будут как огурчики… Зеленые и в пупырышках!

— Что, все-таки ты с Викой? — когда они дошли до дома Михаила, а девчонка давно свернула на свою улицу, вдруг спросил Петька.

— С чего взял-то? — вновь удивляясь подобным выводам, спросил Михаил.

— Ну ты ж с ней гулял, — пожал плечами Петька. — Куда ходили-то хоть?

— Да какая разница, куда? — почему-то не желая все рассказывать, отмахнулся Михаил. — гуляли просто!

— Ну-ну… гуляли, — усмехнулся Петька, но больше ничего говорить не стал.

На том они и распрощались, и Михаил, завалившись в дом, быстренько разделся, умылся и завалился спать… Даже есть почему-то не хотелось.