Негры во Флоренции

БЛИЗНЕЦЫ

— Никто не любит американцев.

— Я их люблю. Когда меня родят, если меня родят, я буду американским солдатом.

— И я буду американским солдатом, когда меня родят, если меня родят. Все люди американские солдаты. Не люблю американцев. Приходят в твою страну, крадут твою нефть, трахают твоих женщин, сжигают города. В Европе открывают концентрационные лагеря для несчастных мусульман.

— В Хорватии нет ни нефти, ни мусульман, они не будут трахать наших женщин, они не сожгут Дубровник. Дубровник — самый красивый город на свете, в его порт заходила яхта принцессы Монако, ее муж пьяница.

— Американцы привезут мусульман в Хорватию и откроют здесь концентрационные лагеря. Вокруг лагеря будет простреливаемое пространство, маленькие дети не будут знать, какое это пространство, и будут играть на лугу вокруг простреливаемого пространства, детская ручка нечаянно выпустит воздушный шарик в виде золотого зайца, заяц полетит в сторону простреливаемого пространства, та-та-та-та-та, мертвый ребенок лежит на земле в простреливаемом пространстве, про которое мертвый ребенок, когда он был живым, думал, что это луг, шарик улетел высоко, высоко, душераздирающий вопль несчастной мамы вспарывает хорватское небо…

— Безработица в Хорватии пятьдесят процентов, когда меня родят, если меня родят, я найду работу в американском концентрационном лагере недалеко от Загреба. Я буду раздавать тощим мусульманам суп в металлических тарелках, я буду зачерпывать его большим половником, но буду стараться, чтобы он никогда не был полным. В День благодарения я получу здоровенный кусок жирной индейки, в лагерь для нас, охранников, приведут черных, желтых и белых шлюх, поздравить нас приедет Шварценеггер. Для нас устроят концерт, в концертном зале «Лисински» толстый негр споет «Боже, храни Америку». Я буду стоять по стойке смирно, а по лицу у меня будут течь слезы. После окончания дежурства я буду ездить в город, пить пиво и смотреть на девушек в летних платьях.

— После того как мусульман освободят, а лагерь закроют, твое имя шестьдесят лет будут склонять в газетах, про тебя снимут фильм, твои дети будут говорить всем окружающим: это был не мой папа.

— Мусульмане не евреи, Буш не Гитлер, времена изменились, никто не будет снимать фильмы об американских концентрационных лагерях, эти лагеря никогда не закроют.

— Ты будущий военный преступник.

— Ты будущий член Хельсинкской группы.

— Лучше быть борцом за права человека, чем американцем и военным преступником!

— Все организации, которые по всему свету борются за права человека, финансируют американцы.