Неистовство

— Сообразим на месте, — махнула рукой девушка. — Что толку терять время?

— Вам бы легенду сочинить, — прибавил подошедший Картер. — Кто вы и где познакомились. И если Фиалке имя можно не менять, то Санасу нужно взять другое на всякий случай.

— Я не смогу откликаться на чужое имя…

— Придумаем тебе похожее, — сказала Фиалка и отвела взгляд в сторону. — Сан… Сан…

— Сансет, — пожал плечами некромант.

— Сойдет, — кивнул Сан. — Остальную легенду придумаем по пути. Бежать довольно далеко.

Оборотни вышли из расщелины, приняв звериный вид, спустились по горам и ринулись по знакомому пути к городу.

====== Глава 2. Часть 3 ======

— Здесь охотники Архона были до Черной луны. Уже ушли? — спросил Сан у трактирщика, подойдя к стойке.

— А мне почем знать? Еще утром были здесь. Они ж вроде все ищут того оборотня.

— До сих пор? — удивился парень. — И не надоело им…

— Вроде их главный распорядился, пока нежить ту не найдут, обратно в Церковный круг не возвращаться.

— А как выглядел тот оборотень? — вдруг встряла в разговор Фиалка.

— Ну, — мужчина погладил кудрявую бороду. — Сам не видел, но поговаривают огромный был. Убегал на четырех лапах, но я уверен, что при нужде мог бы встать и на две. И тогда точно был бы в два человеческих роста. Так что действительно огромный!

Пара удивленно приподняла брови. Таким огромным Санас точно не был, да и становиться на две лапы обычному животному нет никакой надобности. Стало быть, люди уже сочинили кучу выдумок со страху.

— А если они и сегодня не найдут того оборотня, как думаете, они вернутся сюда снова?

— Конечно вернутся, моя таверна лучшая в городе! — последние слова трактирщик нарочно крикнул погромче.

Санас кивнул и взмахом руки позвал за собой Фиалку. Та проследовала за ним к одному из тяжелых деревянных столов и уселась на лавку. Парень сел рядом:

— Подождем их до ночи. Если не вернутся, подумаем, как еще можно попасть в Церковный круг.

— А если вернутся, действуем, как договорились? — уточнила Фиалка.

— Да… Только, — Санас нахмурился, — очень тебя прошу, будь осторожна. Не позволю им обижать тебя. Если надо будет, я вырву всему отряду глотки голыми руками.

— Все будет нормально, — успокоила его девушка, откинув кудрявые волосы за спину. — Я справлюсь.

На улице уже достаточно стемнело, когда дверь открылась, и в таверну ввалились уставшие и грязные охотники. Они сразу заказали горячительные напитки и расселись вокруг костра, красиво обставленного лавками в центре таверны.

Санас разглядел в толпе того, кого назвали в прошлый раз Марком, и двинулся к нему.

— Эй! — он приподнял руку, привлекая его внимание.

— О! Путешественник! — раскинул руки в приветственном жесте охотник. — Я-то думал ты ушел из города до Черной луны!

— Нет, — наигранно хохотнул парень. — Я просто остановился в месте подешевле.

— Молодец! А то я уже решил, что ненадолго ты путешественником останешься.

— Да я тут подумал, — парень почесал голову, косясь на охотника. — Решил, что хочу посвятить себя служению церкви.

— Да? С чего вдруг такое решение?

Санас перестал улыбаться:

— Мою семью убил проклятый. Не знаю, что это было за существо, но я чудом спасся. Потому и ушел странствовать. Многое повидал, видел, как людям нужна вера. И вот, до Черной луны встретил вас. Вы служите церкви, защищаете людей. Я решил, что тоже хочу давать людям надежду.

— Ого! Так ты охотником хочешь стать?

— Не-не! — замахал головой парень. — Я не воин. Да и драться с подобными тем, что убили мою семью, нет никакого желания. Хочу стать служителем.

— Молиться хочешь? Ну, не знаю, парень. Взять-то возьмут, но полжизни рискуешь прослужить на побегушках у церковных вельмож. Оно тебе надо?

— Это лучше, чем быть сожранным какой-нибудь нежитью.

— Может и так, — охотник положил руку на плечо парня. — Надеюсь, тебя за эти пару дней никто проклятьем не заразил?

— Скажешь тоже, — хмыкнул Санас. — Кто б меня заразил?

— Отправляйся в Церковный круг и пройди проверку, в молебников там берут всех подряд, лишь бы не нежить.

— Далековато идти одному, у меня ведь ни денег, ни лошади, — Санас внимательно посмотрел на охотника. — Я думал договориться с вашим капитаном, чтобы он меня и мою сестренку названную с собой взял.

— Сестренку? — приподнял брови охотник. — Ты же говорил, один в семье выжил.

— Так я и говорю — «названную». Не кровные мы родственники, но люблю ее, как родную. Она за мной везде по пятам ходит. Семьи лишилась еще в детстве, как и я.

— Ладно, но сначала я ее проверю.

— Может, сразу уже в присутствии капитана? — предложил Сан.

Неуверенно хмыкнув, Марк задумался:

— Он предпочитает отдыхать один в своей комнате. Если только завтра утром, когда мы снова соберемся на поиски.

— Договорились. Утром я с сестрой буду здесь, — Санас немного помолчал, ища выход из ситуации. — А почему именно ты должен нас проверить, а не капитан?

— Да потому, что осколок только у меня хранится. Он на меня никак не действует. Другие, бывает, то без сознания падают, то блюют. А мне хоть бы хны.

«Значит осколок один на отряд», — отметил про себя Санас.

— Он же в коробке, разве она не защищает? — удивился парень.

— Защищает, но достать могу его только я. Остальным резко становится плохо. Опасная штука.

Сан наигранно улыбнулся:

— Действительно. Кстати, вон моя сестра сидит, — он указал рукой на лавочку. Фиалка смотрела на них широко распахнутыми глазами.

— Эко как, — протянул охотник. — Хороша. Она точно тебе, как сестра?

— А что, хочешь поближе познакомиться? — изогнул бровь Санас.

— Если ты не против, — Марк посмотрел на парня.

— Я не против. Только не обижай ее, пожалуйста.

— Ладно, приятель, — улыбнулся охотник и, поправив грязную куртку, направился к девушке. — Привет. Я Марк.

— Фиалка, — улыбнувшись, ответила та.

— Чудесное имя, — охотник в знак приветствия поцеловал девушке руку. — Твой брат попросил тебя не обижать, поэтому я постараюсь быть милым.

Девушка встала со скамьи и, оказавшись в шаге от мужчины, тихо ответила:

— Скажу честно, мой брат слишком правильный. Ты наверно уже заешь, что мы решили стать молебниками. И это означает, что после принятия в Церковь, я должна буду соблюдать целомудрие. Так что меньше всего мне сейчас хочется, чтобы меня не обижали.

Марк заглянул в хитрые золотые глаза. В них плясали огонь и, как ему показалось, страсть. Кровь охотника забурлила в венах.

— Я могу предложить уединиться в моей комнате, — тихо сказал мужчина, придвинувшись к девушке совсем близко.

— Только так, чтобы мой брат не заметил, что мы исчезли.

Охотник посмотрел на сидящего у окна Санаса, который увлеченно разглядывал какую-то листовку с объявлением. Решив, что это шанс, мужчина потянул девушку за собой. Они поднялись на второй этаж таверны и вошли в одну из многочисленных дверей. Перед глазами девушки предстала маленькая комната с одноместной деревянной кроватью и небольшим столиком. Мужчина закрыл за собой дверь и обнял девушку за талию. Она немного отстранилась от него:

— Должна признаться, у меня это впервые. Может, что-нибудь выпьем для храбрости?

— Как скажешь, — улыбнулся охотник и направился было к столику, на котором стояла бутыль.

— Я сама, — вдруг остановила его Фиалка. — А ты пока сними грязную одежду, чтобы не испачкать меня. Хорошо?

Охотник улыбнулся еще шире и, сев на кровать, стал стягивать с себя куртку и сапоги. Девушка подошла к бутылке, открыла ее и, оказавшись к мужчине спиной, аккуратно высыпала туда щепотку порошка, который все это время был в ее кармане. Развернувшись, обнаружила сидящего на кровати полностью обнаженного охотника. По всему телу пробежал холодок. Омерзение это или страх — девушка определить не смогла, но постаралась не подать виду. Она села к мужчине на колени.

— Сначала ты, потом я, — игриво сказала она, поднеся к губам мужчины бутылку.

Он прильнул к горлышку и сделал пару довольно крупных глотков. Одна его рука ухватила девушку за талию, прижав к себе, другая рука заскользила к внутренней стороне бедра. Но, совсем скоро, мужчина остановился и упал на кровать без сознания. Фиалка тут же вскочила с обнаженного охотника, начав трясти руками и ногами, как будто пытаясь стряхнуть с себя что-то склизкое. После этого она спешно открыла дверь. Там ее уже ждал Санас.

— О, великий Нохра, — увидев охотника, запричитал парень. — Какого демона он уже голый?

— Я не знаю, спроси у него сам. Я его просила снять только верхнюю одежду.

Санас прошел в комнату, а девушка вышла.

— Не заходи, пока не скажу, — сказал Сан. — Если обернусь, беги.

Девушка кивнула и закрыла за собой дверь, оставив друга и голого охотника в комнате наедине.

«Ну что, приятель? Где там твой осколок? Надеюсь, он и правда единственный в отряде».

Санас стал шарить по карманам лежавшей на полу одежды. Наконец, нащупав коробку, парень достал ее, а из своего кармана достал другую и сравнил.

— Проклятье, — прошипел он. — Слишком непохожие, быстро заметит разницу. Придется попробовать достать.

Санас открыл свою коробку, там красовался черный камень. В голове крутилось лишь одно: «Лишь бы дубликат оказался похож». Парень поставил коробку с подделкой на пол, а сам несколько раз глубоко вздохнул и резко открыл коробку охотника. Присутствие камня тут же пробрало до костей. Тело затрясло, послышался хруст, глаза загорелись желтым, человеческие зубы стали медленно удлиняться и заостряться. В голове начали роиться непонятные мысли, вспомнилось растерзанное тело берсерка. Запах крови ударил в нос, будто он снова в том погребе. В груди клокотало что-то почти неконтролируемое. Взять камень в руку стоило Санасу невероятных усилий. Пока он перекладывал камень в поддельную коробку, рука уже наполовину изменилась, кожа посерела, когти удлинились. Как только осколок оказался в другой коробке, парень быстро захлопнул ее, и тело тут же расслабилось. Изменения прекратились, зубы приняли прежний вид, как и руки, глаза перестали светиться.

— Слава Нохре, выдержал, — облегченно выдохнул парень, кладя поддельный камень в коробочку охотника. — Хорошо хоть сам камень выглядит, как настоящий…

Он засунул коробку обратно в карман охотника, а коробку с настоящим осколком — в свой. Парень выглянул из комнаты. Увидев друга, Фиалка радостно улыбнулась. Вместе они затащили мужчину полностью на кровать, накрыли одеялом, а сами уселись на полу.

— Теперь остается только дождаться утра, — тихо сказала Фиа.

Санас слабо кивнул.

Открыв глаза, охотник тут же получил порцию порошка, которым кто-то дунул ему в лицо. Он закашлялся, а тихий мужской голос вкрадчиво сказал:

— Ты провел с Фиалкой страстную ночь. В эту ночь она надевала камень себе на шею, что доказывает, что она не проклята. Тебе она очень понравилась, и ты чувствуешь, что ее брату тоже можно доверять. Ты за них обоих готов поручиться перед капитаном отряда и Церковным кругом.

Пара вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

В таверне уже стали собираться выспавшиеся охотники. А брат с сестрой завтракали за одним из столов, ожидая капитана. Марк вывалился со второго этажа, а кинув взгляд на пару, прошел к стойке и заказал выпивку. Санас поднялся и направился к нему.

— Я же просил не обижать мою сестру, — немного раздраженно сказал он, встав рядом с охотником.

— Извини, парень. Правда, извини, — улыбаясь, ответил Марк. — Но не смог я устоять перед таким соблазном.

— Врезать бы тебе, да ты охотник и у меня скорее рука отвалится, чем ты почувствуешь хоть какую-то боль.

— Так и есть, — мужчина залпом выпил принесенную ему трактирщиком кружку браги. — Имя твое забыл спросить, парень, — сказал он, вытирая рукой губы.

— Сансет.

— Марк. Но ты, наверно, помнишь. Капитан скоро спустится, и я за вас поручусь. Вчера твоя сестра мне доказала, что она тоже не нежить, — самодовольно улыбаясь, произнес охотник.

Сан в ответ лишь насупился.

Галдеж в таверне резко прекратился. Около ступеней стоял молодой мужчина с темно-каштановыми волосами, легкой щетиной и тремя шрамами на щеке, видимо оставленными когтистой лапой нежити немалых размеров. Облачён он был в такие же тёмные кожаные доспехи, как и другие охотники, правда с красными наплечниками, а из-за его спины выглядывала рукоять огромного двуручного меча.

— Готовы, бойцы? — громко спросил он.

Охотники молча стали ставить кружки и вставать с лавок, дожевывая завтрак.

— Капитан! — крикнул Марк.

— Да?

Хранитель осколка прошел к командиру:

— Мои хорошие знакомые хотят отправиться с нами в Церковный круг, как только мы закончим охоту, чтобы стать служителями церкви. Они могут прямо сейчас пройти проверку, чтобы заручиться нашей помощью?

— Хм, — капитан немного помолчал. — Ну, веди, проверим.

Санас с Фиалкой подошли к Марку. Остальные охотники отступили подальше, командир отряда взялся за рукоять двуручника. Марк вытащил коробку и достал из нее черный переливающийся камень. Наступила тишина, брат с сестрой молча смотрели на осколок.

— Отлично, — вдруг произнес капитан, и Марк тут же спрятал камень обратно в коробку. — Можете отправиться с нами, как только мы найдем оборотня.

— Слушайте, — обратился к капитану Санас. — Мы, пока путешествовали, забрели в какую-то глушь. Наткнулись на старый домик в лесу. Думали там переночевать, но в погребе обнаружили растерзанное тело нежити. Башка была больно на волчью похожа. Уж не знаю, это вы ищите или нет, но, может, хотя бы проверите?

Командир заинтересованно пригляделся к парню:

— И где этот домик?

— Довольно далеко. За посевными полями. Я, честно сказать, уже и не припомню, сколько оттуда мы до города добирались, — пожал плечами парень.

— Вот как. Давай так, — капитан положил руку Санасу на плечо. — Если пойдешь с нами и покажешь дорогу, заручусь за вас перед Церковным кругом, и пройдете без проверки. Так намного быстрее — без очереди и прочих формальностей, вступите в ряды молебников. Что скажешь?

Санас немного оторопел от такого поворота. Командующий предлагал именно то, что им нужно. Но выходить в лес опасно, ведь Сан не умеет защищаться как человек. А если он не будет защищаться и его ранит какое-нибудь животное? Рана зарастет очень быстро и всем станет понятно, кто он такой. Немного рискованно.

— Ладно, думаю, в компании охотников с нами ничего не случится, — кивнул парень, улыбнувшись.

— Естественно!

Капитан похлопал Сана по спине и направился к выходу. Охотники последовали за ним.

На третий день похода отряд дошел до посевного домика родителей Санаса. Капитан решил, что это неплохое место для ночевки. Всю дорогу Марк клеился к Фиалке, намекая на продолжение несуществующей ночи. Остановка в домике не стала исключением.

— Еще немного, и я сама сломаю ему шею, — в какой-то момент прошептала Фиалка Санасу.

Тот лишь слабо усмехнулся:

— Ты ведь сама это предложила.

— Я тогда не думала о последствиях, — посетовала девушка.

Кто-то уже спал, улегшись прямо на пол у стены, кто-то еще сидел у печи, о чем-то тихо разговаривая, кто-то играл в карты. А Санас сидел на лавке за столом и вспоминал, как в этих стенах он проводил время с семьей. Это место было для них вторым домом. Тихим. Безопасным. Теперь же никого из них больше нет. А причина их смертей сейчас сидела прямо напротив. Так близко. Так близко, что одним щелчком волчьей пасти можно было бы перекусить тонкую человеческую шейку. Но он еще нужен им живым, чтобы попасть в Церковный круг без проверки. Чем выше он заберется по «служебной лестнице веры», тем больше шансов что-то узнать об уничтожении Архона. И чем беспрепятственнее он пройдет этот путь, тем лучше.

Санас заметил на себе взгляд капитана. И осознал, что пока он пребывал в раздумьях и смотрел на командира краем глаза, тот тоже в свою очередь смотрел на него. О чем он думал в это время? Он что-то подозревает? Надо исключить любые сомнения этого парня на свой счет.

— Что-то не так? — спросил Санас вполголоса.

Капитан немного встрепенулся:

— С чего такие мысли?

— Вы так смотрели…

— Я просто засмотрелся. Не на тебя…

«Чего? Ты смотрел на меня впритык, практически прожог взглядом. Что-то явно не так. Надо понять что».

— Ты хорошо помнишь дорогу к тому домику? — снова обратился командир к Санасу.

— Не то чтобы хорошо, но, думаю, найду. Я неплохо ориентируюсь на местности. Особенно там, где уже бывал.

— Будем на это надеяться.

Капитан встал из-за стола и направился в другую комнату. А Фиалка в это время ближе прижалась к другу:

— Лучше б осколок был у капитана, и я понарошку переспала бы с ним, — прошептала она.

Сан приподнял брови и так же тихо спросил:

— Это почему?

— Он хотя бы симпатичнее. Голос приятнее. Да и вообще мужчина постатнее, чем этот, — девушка оборвала фразу, переведя взгляд на играющего в карты Марка.

— Не думай об этом, скоро отвяжется, — улыбнулся парень, потрепав девушку по волосам. — Давай спать. Завтра мы снова встретимся с берсерком.

— С тем, что от него осталось.

Утром Санас повел отряд в лес. Когда они, наконец, добрались, Сан жестом пригласил капитана зайти в дом первым. Тот прошел в лачугу, крепко сжимая рукоять меча, который был почти во весь рост самого командира. Нормальный человек такую тяжесть даже не поднял бы.

Командир немного огляделся и зашел в распахнутую дверь погреба, отряд отправился за ним. Санас с Фиалкой остались ждать на улице с парой охотников. Через некоторое время капитан вышел, держа в руках оторванную голову берсерка.

— И что? — поинтересовался Санас. — Это он?

Капитан снова посмотрел на голову, вытянув ее перед собой:

— Сложно сказать. Люди разное нам рассказывали. Одни говорили, что это был просто огромный волк, другие — что это было ужасное волкоподнобное исчадие тьмы. Так что был ли это оборотень или берсерк — не понятно. Я уже думал о том, что тот проклятый может быть очень далеко от города, но возвращаться в Церковный круг с пустыми руками нам нельзя. Так что прихватим эту голову с собой и закроем дело. У командования уже наверняка много заявок на другую нежить.

Один из охотников молча достал из походной сумки мешок. Голову опустили в него и завязали.

«Вот так охотники, — подумал Санас. — Ничего не сделали, настоящего оборотня под самым носом не заметили, взяли уже подванивающую голову лесника, и пойдут получать жалование за якобы проделанную работу. Если в церкви таких «ответственных» много, то мне не составит труда добраться до архивов».

— Отправляемся домой, ребята! — скомандовал капитан.

Охотники заулыбались, начали переговариваться. Отряд двинулся прочь из леса.

— Как легко все вышло, — послышалось где-то в отряде.

— Не расслабляться! — снова скомандовал капитан. — По пути еще можем кого-то встретить! И защищайте наших новоиспеченных молебников.

Фиалка тихо хихикнула. Санас улыбнулся, понимая ее мысли. Теперь двух проклятых, двух сильных хищников Нохра, охраняет отряд охотников Архона. Комично.

— Как, говоришь, вас звать? — спросил командир, поравнявшись с Санасом.

— Сансет, — ответил тот. — А сестру — Фиалка.

— И откуда вы?

Парень быстро вспомнил придуманную ими накануне легенду:

— С Западных земель, сбежали еще подростками. Наши семьи стали жертвами проклятых.

— Да-а-а, — протянул капитан, кивнув. — В Западных землях их кишмя. Мы до сих пор удивляемся, как там люди еще живут.

— Вот мы и дали деру, — вклинилась Фиалка. — Чудом уцелели и стали путешествовать.

— Я, кстати, Никан, — сказал командир, улыбнувшись. — И еще, вы же в курсе как относятся к женщинам в Церковном круге?

— Ну, я знаю, что женщины дают обед целомудрия, даже если до церкви были далеко не святыми в этом плане, — ответил Санас. — Есть еще какие-то нюансы?

— Есть, — ответил Никан. — Женщины имеют права занимать высшие чины. Они могут становиться женами вельмож внутри церкви, рожать им детей. Но никогда женщина не войдет в Церковный совет.

— Я и не планировала занимать какой-то высший пост, — ответила Фиалка. — Просто хочется наконец обрести дом и перестать скитаться.

— А женщины, которые родились уже внутри Церковного круга, они тоже не имеют никаких привилегий? — спросил Санас.

— Ну, как сказать. Сами по себе нет, они тоже становятся просто молебницами. Но если девушка — дочь какого-либо вельможи, то, когда она выходит замуж, ее муж становится на уровень с ее отцом. Даже если муж с самых низов.

— Ничего себе, — нахмурился Санас. — И женщина не имеет права уйти из церкви, если там родилась?

— Имеет, но такого никогда не было.

— Странно.

«Либо в церкви так хорошо, либо женщины там просто запуганные. Или, как вариант, там происходит еще что-то, что не выносится на обозрение простого люда».

— Почему странно? — вывел его из задумчивости голос капитана.

— Неужели ни одна не запротестовала, не захотела уйти и жить обычной жизнью? — удивленно спросил Санас.

— Сан, они не знают обычной жизни, — ответила Фиалка. — Они привыкли жить, молиться и работать внутри церкви. Приходящие женщины наверняка идут туда не от хорошей жизни, идут потому, что больше некуда идти или очень любят Архона. А такие вряд ли расскажут что-то хорошее о внешнем мире. Скорее всего, поэтому рожденные в церкви там и остаются на всю жизнь.

— А вы как будто и не очень-то уважаете нашего бога? — заметил командир, косо взглянув на Фиалку.

— Мы уважаем, — ответил Санас. — Но не питаем к нему всезатмевающей любви. Мы видели, как наши семьи убивала нежить, и пока путешествовали, тоже немало повидали. Иногда в голове не укладывалось, как наш Архон мог такое допустить. Видимо он все-таки не настолько всесильный, каким его считает большинство, и в чем-то периодически проигрывает темному брату.

— Не могу не согласиться с этим, — вдруг кивнул Никан. — Для устранения этих проигрышей и было создано наше подразделение.

Санас лишь улыбнулся, снова углубившись в свои мысли: «Значит по «лестнице» смогу пойти только я. А чтобы все получилось побыстрее, было бы неплохо жениться на какой-нибудь дочери вельможи. Влюбить в себя зажатую целомудренную молебницу? Будет ли это проще, чем завоевать расположение старейшины и выделиться из толпы других молебников?»

Краем глаза Санас заметил, что командир снова внимательно смотрит на него.

«Что ж такое-то? Похоже, я у этого охотника не вызываю доверия. Он соглашается с моими суждениями наигранно? Может, лучше было прикинуться обожателями Архона? А раньше я думал, что так будет еще подозрительнее… Нет, нельзя прикидываться безумным верующим. Но если мои рассуждения подозрительны охотнику, тогда что говорить о старостах Церкви? Похоже, все-таки вариант с женитьбой будет попроще».

Ночевать отряд расположился на небольшой поляне. Охотники расставили незамысловатые ловушки вокруг лагеря. Кто-то сразу улегся спать, а кто-то тихо разговаривал у костра. Санас только сейчас смог спокойно окинуть всех взглядом, рассмотреть и посчитать. Одиннадцать охотников, включая капитана. Если все отряды одинаковы, то выходит, каждому капитану выдают десять человек в подчинение. Немалое количество. Не каждый проклятый сможет сопротивляться такой толпе. Особенно если учесть, что нежить обычно вылавливают поодиночке.

Фиалка о чем-то разговаривала с Марком. Видимо после порошка охотник стал более податливым на влияние девушки и она, наконец, нашла в этом выгоду. Санас подметил, как Марк подливает ей отвар, отдает часть своего ужина. Неплохо для начала. О Фиалке теперь будут печься, а значит можно немного расслабиться. Остается волноваться только о камне. О настоящем осколке, что все это время лежал в коробке Санаса. И о подделке, которой могут захотеть воспользоваться, а она не даст нужного результата. Можно только надеяться, что осколок охотникам в этом походе не понадобится.

Санас снова словил на себе взгляд капитана. Такое внимание не могло не волновать. Что-то не так. Парень встал и подошел к Никану.

— Если вы думаете, что я не замечаю, то это не так, — сказал он, сев рядом. — Что не так? Вы мне не доверяете?

— Откуда такие мысли? — тихо ответил командир.

— Я ловлю на себе ваш изучающий взгляд. Может, есть какие-то вопросы ко мне? Я на все отвечу, мне скрывать нечего.

— Просто ты кое-кого мне напоминаешь, но ты не он, — вздохнул Никан. — Прости, если я тебя этим беспокоил. Никаких особых вопросов у меня к тебе нет.

— Вот как, — Санас почувствовал, будто гора упала с плеч. — Этот кто-то был вам близок?

— Достаточно. Он был охотником. Погиб.

— Сочувствую.

Мужчины замолчали, смотря на огонь.

— И давай на «ты», — вдруг улыбнулся капитан. — Даже мои парни не обращаются ко мне так официально вне церкви. А если ты станешь молебником, то и вовсе я к тебе должен на «вы» обращаться, а не наоборот.

— Почему так? — удивился парень.

— Всех, принесших жизни служению, следует уважать, по завету Архона. Даже самых простых молебников.

«Такой спокойный человек. Вроде бы рассудительный, правильный на словах. А на деле повесил всю мою семью. Уже не говоря об Аните».

Санас сжал кулаки.

— Можно вопрос? — спросил он, не отводя взгляда от костра.

— Давай, — пожал плечами Никан.

— Зачем ты повесил всю семью того проклятого? Я знал их, они были хорошими людьми. Они просто любили своего сына. Можно было ведь изгнать их из города. Зачем нужно было убивать?

Повисла тишина. Санас задал вопрос, на который не хотел знать ответа. Но и не спросить он не мог. Он закрыл глаза, вспоминая сестру. Образ ее заплаканного лица перед повешением, нарисованный собственным воображением, не выходил у него из головы со дня возвращения в город.

— Я и сам не знаю, — нахмурился капитан. — Таков был приказ одного из старейшин. Мне не понравилось вешать простой люд. Как я понял, они сами не знали, что их сын нежить. Я пытался выбить помилование хотя бы для их дочери, но старейшина уперся — казнить всех, — Никан покачал головой.

«Пленник церкви».

— А если бы ты встретил хорошую нежить?

— В смысле? — посмотрел на него капитан, удивленно подняв брови.

— В смысле, может они не все полоумные убийцы? Может, есть кто-то, кто не желает людям зла? Живет себе отдельно, прячется от Черной луны, и все бы было неплохо, если бы охотники не убивали каждого проклятого?

— Сансет, ты что-то не понимаешь, видимо, — усмехнулся Никан. — Нет хорошей нежити. Нет тех, кто не желает убивать людей и показывать свое над ними превосходство. Они ненавидят Архона, ненавидят церковь и уж точно не желают дружить.

— То есть вы даже не допускаете, что нежить может быть разумной?

— Ты снова ошибаешься, — прищурился капитан. — Проклятые разумны, некоторые даже очень умны. Их действия в бою могут быть детально продуманны. Были случаи, когда охотники попадали в ловушки нежити и погибали. Но никогда не было такого, чтобы нежить была мирной. «Хорошей» нежити не бывает.

— Может, им просто не давали шанс? — не унимался парень.

Никан покачал головой:

— Теперь я понял, нельзя тебе в охотники. Тебя сожрут в первой же схватке, ведь ты будешь пытаться поговорить с проклятым.

— А если бы родной тебе человек оказался проклятым, что бы ты сделал?

Никан замер, смотря на Сана.

— По-настоящему сложный вопрос, — немного подумав, ответил он. — В такой ситуации надо оказаться, чтобы понять, что делать. А представить сложно. Никогда не пожелал бы такого даже врагу.

Санас замолчал.

«Людям вдолбили в голову, что нежить — бесчувственный враг. Проклятым вдолбили, что людей положено ненавидеть. С рождения каждый слышит, что порождений другого бога нужно либо избегать, либо убивать. А значит, ничего не изменит ситуацию кроме радикальных мер. Сейчас большинством земель рулят последователи Архона. Нужно качнуть весы в сторону Нохра. Пусть ненависть между нежитью и людьми возрастет, но проклятые по крайней мере станут свободнее».

Всю дорогу к Церковному кругу Сансет провел в разговорах с Никаном. Они обсуждали уставы церкви и философствовали на тему дружбы между людьми и нежитью. От Фиалки же не отлипал Марк и, казалось, она уже привыкла к этому «хвосту».

Пару раз мимо отряда проходили дикие животные. Но какими бы голодными они ни были, не нападали. Им было достаточно словить взгляд Сансета или Фиалки, и они тихо убегали. Охотники не переставали удивляться, с каких это пор животные в диких лесах стали такими мирными.

Дойдя до небольшого поселения, отряд решил остановиться там на пару дней. Пополнить запасы. По словам Никана до Круга оставалось шесть дней пути, но все же отдохнуть всем не помешало бы. У церковников особо не расслабишься.

Но при входе в селение охотники увидели на земле небольшие бурые лужи и кровавые человечески следы. Уже сильно засохшие и темные. Трупов не было. Отряд стал искать людей, но проверив все дома, не обнаружилось ни одной живой души.

— Странно, — проговорил наконец Никан, зайдя в последний пустой дом. — Когда мы шли здесь в прошлый раз, селение кипело жизнью.

— Что могло случиться? — спросил Санас, осматривая кастрюли с протухшей едой.

— Что-то напало и выжившие ушли? — добавила Фиалка, вытирая ладошкой пыль с лавочки.

— Люди только из-за одного покидают свои дома в такой спешке, — произнес рядом стоявший Марк.

— Нежить, — послышалось со всех сторон.

Санас озадачено поднял одну бровь. Вещи лежали нетронутыми, еда явно недоедена. Здесь уже давно никого не было, даже вездесущие разбойники не тронули это место.

— Чуете? — сказал один из охотников, принюхиваясь.

— Я чую только протухшую еду, — ответил другой.

Но Санас тоже чуял нечто иное. Гниющее сырое мясо. Охотник, учуявший запах, прошел по комнате, ища источник, и наклонился к лежавшей на полу подстилке. Откинув ее, он обнаружил под ней люк, по всей видимости, спуск в погреб.

— Молодец, Чарс, — произнес Никан, подойдя к люку. — Посмотрим, что там. Надеюсь, просто протухшие запасы.

Охотник снял крышку, в нос отряду ударил резкий запах разложения. Каждый скривился, кто-то даже закрыл нос рукой.

— Нужно освещение, — произнес Чарс.

Ему тут же подали уже зажженную, найденную в комнате масляную лампу. Он спустился по крутой лестнице вниз. Никан пошел за ним, аккуратно ступая вперед.

— Вы будьте тут, — распорядился Марк и отправился за капитаном.

Остальные остались ждать наверху. Снизу слышались лишь тихие шаги. Но через какое-то время отряд услышал голос Чарса:

— Вот проклятье…

— Что там? — тут же крикнул в черноту кто-то из отряда.

Из погреба вылез капитан, тихо ответив:

— Искалеченные трупы. Много.

Охотники переглянулись.

— На что похоже? — спросил еще кто-то.

— Сам зацени, — вдруг отрезал показавшийся из люка Марк и положил на пол труп женщины.

Тело было изрезано острыми когтями, кое-где прокушено клыками.

— Судя по количеству, там все селение, — сказал Чарс, остановившись на ступенях погреба.

— А судя по запаху и разложению, трупы там уже около недели, — добавил Никан.

— Больше похоже на раны от какого-нибудь небольшого животного, — сказал Санас, разглядывая женщину. — Типа обычного волка.

— Сансет, обычный волк не смог бы перебить все селение, — посмотрел на него командир.

— Стая? — предложила Фиалка. — Ну, ведь такой маленькой нежити не бывает?

— Бывает, — ответил ей Марк.

— Стая нежити? — спросил кто-то из охотников.

— Вот это уже опасно. Даже если они небольшие.

Повисла тишина.

— Сожжем дом вместе с погребом, — распорядился Никан и направился к выходу.

Отряд последовал за ним. Фиалка задержалась у трупа.

— Зачем убивать все селение, Сан? — грустно спросила она.

— Этого я не знаю. Просто так таких поступков не совершают. Пойдем.

Пара вышла вслед за остальными охотниками. Мужчины собрали и скинули в погреб всё, что могло гореть. Горючим маслом, найденным в других домах, облили дом и внутри, и снаружи, после чего подожгли. Деревянное строение вмиг охватило пламя. Здание полыхало всю ночь, освещая ярким заревом темное небо, запах горелой плоти разошелся далеко вокруг селения. Кто-то из членов отряда устроился спать в домах на окраине, а кто-то всю ночь следил за горящим домом. Санас оставался рядом с капитаном. Он считал, что лучше заручиться расположением командира, чем водить дружбу с простыми солдатами. Тот же всю ночь провел на улице недалеко от огня.

Когда уже начало светать, и Санас с Фиалкой сидя дремали на лавочке, обнявшись, их вдруг разбудил крик капитана:

— К бою! Нежить!

Друзья вскочили, обернувшись на голос. К центральной улице сбегались охотники, а от них по селению бежали два, на первый взгляд обычных, рыжих волка. Только глаза у них светились серебром.

— Санас, их убьют, — тихо проговорила Фиалка, дергая друга за рукав и не отрывая взгляда от проклятых.

Пара волков пытались найти выход, чтобы просто унести ноги. Но охотников было больше. Они теснили животных к центру селения.

Что мог сделать Санас в эти моменты? Показать темную сущность, чтобы спасти двух неизвестных проклятых? Он грустно нахмурил брови и взял девушку за руку:

— Здесь мы бессильны.

Фиалка прислонилась к его плечу и исподлобья смотрела на мечущихся между охотниками оборотней. Наконец, плотно сомкнув круг, охотники достали веревки. Волки скалились, стоя рядом. Было видно, что потерять друг друга они не хотят. Веревки полетели на оборотней, захватывая их за лапы и шею. Растянув в противоположные стороны, животных связали и потянули в разные дома. Фиалка хотела было кинуться следом за одним из них, но увидела идущего к ним командира.

— Вы туда не пойдете, — вдруг отрезал он, подойдя.

— Что вы будете делать? — спросил Санас.

— Вытягивать информацию. Они явно не вдвоем это устроили, есть еще. И у них наверняка есть главный. Мы должны уничтожить стаю.

Фиалка лишь прикусила губу, чтобы не наговорить глупостей.

— Ясно. Мы не вмешаемся, — ответил Санас и, отвернувшись, повел подругу в один из домов.

Весь день слышался рык и жалобный скулеж. Оборотней явно пытали. Жестоко пытали. Фиалка не отходила от Санаса ни на шаг, от каждого пронзительного писка проклятых ее тело начинало трясти. Санас обнимал девушку, поглаживая по волосам, но думал лишь об одном: «Дотерпите до ночи».

Когда, наконец, стемнело и скулеж прекратился, парень велел подруге не выходить из домика и в случае чего прикинуться спящей. Сам же тихо направился к одному из домов, где держали нежить, прихватив с собой порошки некроманта. Войдя, он сразу же дунул щепотку порошка на охраняющего оборотня охотника, не успевшего даже задать какой-либо вопрос.

— Ты ничего не видел, и меня здесь нет, — продиктовал парень. — Сиди и не обращай на меня и оборотня внимания.

Тот послушно сел обратно на стул и задремал. Санас прошел дальше в комнату. Там висел, подвязанный за ноги к балкам на потолке, рыжий волк и истекал кровью. Морда так же была перевязана веревкой. Санас немного потрепал его за лапы. Волк медленно открыл глаза и уставшим взглядом посмотрел на парня.

— Ты даже не обернулся, чтобы точно ничего не наговорить? — тихо спросил Санас.

Волк только фыркнул в ответ.

— Я не буду спрашивать, где твоя стая. Скажи только, зачем вы вернулись в селение, если уже полностью его унитожили? Можешь с помощью магии Нохра, я услышу.

Волк удивленно приподнял уши, глаза расширились:

— Ты проклятый? — послышался женский голос.

Санас кивнул.

— Но почему ты не связан? Или ты помогаешь охотникам?

— Я им не помогаю. Они даже не представляют кто я такой. Но я помогу вам, если услышу ответы на свои вопросы. Зачем убивать все селение?

В глазах волчицы блеснула ярость:

— Они убили наших детей! Забили камнями! Швырялись в них полдня, пока они не погибли! Им было всего-то по три-четыре сечи!!! Нашим малюткам! Люди узнали, что мы нежить и убили мою старую мать и наших детей, пока мы с остальной семьей были на охоте!

Санас немного помолчал.

— Я обещал не спрашивать, но спрошу. Сколько вас осталось в семье?

— Семеро, — выдохнула волчица.

— А в другом доме кто?

— Мой муж.

Санас перевел дух:

— Последний вопрос. Зачем вы вернулись?

— Я думала, тут никого нет. Хотела забрать некоторые вещи из нашего домика. Ведь после того, как мы убили всех и спрятали, бросились прочь без ничего и больше недели прятались. Увидели зарево. Думали, кто-то разворовал селение, поджог и ушел. И даже когда увидели охотников, хотели тихо убежать, но нас заметили.

— Наивно… Я тебя сейчас освобожу, а ты делай, что скажу.

Парень достал небольшой ножик из-за пояса и разрезал веревки на пасти волчицы. Та щелкнула зубами, разминая челюсть.

— Еще вопрос можно? — спросил Санас, разрезая веревки на передних лапах.

— Да.

— Почему вы такие маленькие? Даже оборотень-лисица куда больше вас.

— Потому что мы шакалы. Да, не очень повезло с размерами. Поэтому мы стараемся держаться вместе. А ты что за нежить?

— Тоже оборотень. Только волк.

Наконец оказавшись на полу со свободными лапами, проклятая хотела было накинуться на дремлющего охотника, но Санас преградил ей путь:

— Нет. Ты уйдешь тихо. Как и твой муж, если он еще жив. Вы никого не тронете.

— Ты же говорил, что ты им не помогаешь!

— От их смерти мне сейчас нет выгоды.

Шакалица недовольно хмыкнула.

— Вылезай через окно и крадись к выходу, — сказал парень. — Я освобожу твоего мужа.

— Спасибо и на этом, — ответила она. — Если будет нужно, зови, и мы постараемся прийти.

Санас тихо вышел на улицу, и, посмотрев по сторонам, пошел вдоль стен домов. Но в другом доме не обнаружилось никакой охраны. А на полу лежал бездыханный труп шакала. Парень вздохнул и окольными путями вернулся к Фиалке, попутно выкинув в кусты разрезанные веревки. Утром он рассказал девушке, что спас только одного оборотня.

Никан долго отчитывал заснувшего на посту охотника, обещая понизить жалование. Успокоившись и поразмыслив, охотники решили, что стая уже далеко. И искать их — пустая трата времени. Потому отряд двинулся прочь из опустевшего поселка.

Вечером того же дня отряд привычно расположился в лесу на ночевку, соорудив костер. Охотники как никогда оживленно болтали. Санас их не слушал, он по обыкновению разговаривал с капитаном.

— И ты все еще считаешь, что с нежитью можно жить мирно, после того что увидел? — вопросил Никан, глядя на парня.

— Мы ведь не знаем, что там случилось, — пожал плечами Санас.

— А мне казалось, мы все увидели. Вот что там произошло: стая нежити перегрызла все селение и даже спрятали тела в погреб. А после пожара пришли разведать обстановку в своих владениях. А тут неожиданно оказались охотники Архона. Вот они и дали деру.

— Для того чтоб убить столько людей, нужна причина, мне кажется, — покачал головой парень.

— Нежити не нужно веских причин, чтобы убивать людей, Сан.

— А людям нужны веские причины, чтобы убивать проклятых? — изумился Санас. — Вы ж сразу с мечами наголо на них бросились.

— Естественно! — возмущенно ответил Никан. — Не руку же я должен был пожать этим убийцам!

Спор приносил обоим какое-то странное удовольствие. Они откровенно забавлялись, отстаивая свою точку зрения. На мгновение замолчав, мужчины услышали слова сидевшего у костра Марка:

— Так эта ведьма мне клялась, что в жизни никого не убивала. Ага, а в жертву Нохре она только курей приносила?

— Может и так, ты же не знаешь, — ответила ему Фиалка.

— Нееет, дамочка, — сказал ей другой охотник. — Кого бы она в жертвы не приносила — она была ведьмой. Так что место ей в темном мире Нохра.

— О ком речь? — вдруг крикнул им капитан.

— О той рыжей девке из города! — ответил Марк. — Что была невестой оборотня!

Кровь в жилах Санаса забурлила. Он смотрел на Марка не отрываясь.

— У нас был приказ избавить город от нежити и наказать семью, — сказал Никан охотникам. — Нет ничего хорошего в том, что люди все еще добровольно становятся служителями Нохра. И нет ничего забавного в том, что нам приходится их убивать.

— Да ладно тебе, капитан! — крикнул Марк улыбаясь. — Меня, например, позабавило, как огонь пылал на ее голове вместо рыжих волос!

Вместе с Марком засмеялись еще двое охотников. Санас глубоко выдохнул, старясь держать себя в руках. Но кровь уже бурлила, ярость рвалась из груди.

— Я, наверно, спать пойду, — бросил он капитану как можно спокойнее и прошел к Фиалке, наклонился и шепнул ей на ухо. — Выведи его в лес одного. Подальше.

— Не надо, Сан, — одними губами произнесла Фиа, но парень ее не послушал.

— Делай, что говорю!

Он спокойно ушел на край лагеря, туда, где слабее всего падал свет от костра и лег. Через какое-то время охотники стали ложиться спать. А Фиалка тихо вывела за руку улыбающегося Марка из лагеря. Они пошли сквозь заросли вглубь леса. Фиа наигранно хихикала, ведя мужчину за собой. Санас тихо встал и пошел за ними. Даже то, что он преследовал их в человеческом обличии, не помешало ему действовать, как настоящему хищнику. Ни один шорох не выдавал его присутствия.

Когда наконец Фиалка с Марком остановились и сели на большой камень, Санас дал волю животным эмоциям. Тело захрустело, увеличиваясь и приобретая волчьи формы. Он тихо вышел из зарослей позади пары, смотря светящимися глазами на добычу и зарычал. Те перестали разговаривать и обернулись на звук.

«Ты меня не знаешь», — процедил Санас Фиалке магией Нохра.

Та сразу приняла роль испуганной девушки и, пискнув, спряталась за спину охотника.

— Осторожно, Фиа! — сказал Марк, доставая меч из ножен. — С этим здоровым я сам не справлюсь! Нужно бежать к остальным!

Санас одним прыжком отрезал охотнику путь в лагерь.

— Вот проклятье, — процедил Марк, принимая боевую стойку. Девушка отошла от него на пару шагов. — Беги и зови на помощь, пока я его отвлекаю.

Фиалка помедлила, вопросительно посмотрев в глаза оборотня.

«Делай, что говорит», — ответил Санас, поняв вопрос. Та кинулась мимо зверя. Сан сделал вид, будто пытается остановить ее, но Марк подпрыгнул к морде оборотня, махнув мечом. Лезвие чуть не прошлось волку по глазу, но тот вовремя отклонился. Девушка побежала через лес к лагерю, а охотник с волком остались наедине. Ярость затмила глаза, образ горящей мучающейся Аниты не покидал разум.

«Смешно значит? Ты мне не казался такой гнилью до сего дня…»

Волк кинулся на охотника, тот пригнулся и, вынув из куртки кинжал, прошёлся волку по рёбрам. Гавкнув от неожиданности, Санас понял, что Марк орудует двумя руками. В одной меч, в другой — короткий изогнутый кинжал.

«И даже это тебя не спасет».

Волк сделал выпад вперед, Марк взмахнул мечом, обороняясь. Но Сан извернулся и вогнал острые когти в ногу охотнику. Тот вскрикнул от боли и вонзил кинжал в лапу оборотня. Волк отпрыгнул и зубами вытащил надоедливую иголку из лапы. Теперь у охотника остался один меч, а нога сильно кровоточила. Волк снова накинулся на Марка, тот попытался отбиться мечом, но Санас теперь уже зубами вцепился в раненую ногу бойца. Охотник упал, попытался сделать колющий удар, но волк массивной лапой наступил ему на плечо и оторвал ногу. Крик пролетел эхом по лесу. Слух хищника уловил топот позади — отряд бежал на помощь соратнику.

«Не успеют», — усмехнулся про себя оборотень и вцепился в шею охотнику. Одним легким движением голова отделилась от тела и полетела в сторону. Волк обернулся, позади него уже стоял вооруженный до зубов отряд. Несколько лучников целились в него. Капитан держал огромный меч перед собой, широко расставив ноги.

«Ты прав, Никан. Война никогда не кончится».

Волк кинулся прочь, стрелы полетели вдогонку, воткнувшись в бока и задние лапы. Отряд побежал следом. Охотники оказались не по-человечески быстрыми, потому Санас сразу понял, что убегать смысла нет. А значит придется отбиваться. Он остановился и, набрав в грудь побольше воздуха, громко завыл.

— Проклятье, зовет кого-то! — послышалось из отряда.

Волк обернулся. В одном из лучников он узнал еще одного охотника, смеявшегося над смертью Аниты. Не раздумывая, он бросился прямо на него. Никто из охотников не успел отреагировать. Лучник попытался увернуться, но хищник оказался все же быстрее. Впившись челюстью в бок охотника, волк потрепал тело над землей, разодрав весь живот и спину. Лучник упал на землю замертво, внутренности вывалились из тела, по земле полилась бурая кровь.

Скалящегося волка окружили, взяв в кольцо. С двух сторон посыпались стрелы. Санас не успевал уворачиваться от всех, потому некоторые все же впивались ему в тело. Боль притуплялась заливающей глаза ненавистью. Три охотника с разных сторон сделали выпад мечами, наступая на Санаса. Тот увернулся от одного, толкнул задней лапой другого. А третий все-таки прошелся ему клинком по бочине. Волк резко обернулся и вцепился в руку ранившему его охотнику. Мгновение — и рука уже лежит на земле. Покалеченный отступил, а другие охотники не дали оборотню отдышаться, продолжая наступать. Когда Санас уже начал думать, что ему не отбиться, на одного из охотников со спины кинулся шакал со светящимися серебряными глазами. Зверь вцепился в локоть, не давая орудовать мечом. На пятерых других так же кинулись с разных сторон. Они хватали охотников за руки и ноги, одного умудрились ухватить за шею. Воины стали отвлекаться на других проклятых.

Санас хотел было убежать, пока творится неразбериха, но навстречу ему вышел Никан, преграждая дорогу. Оборотень зарычал. Драться с капитаном волку совсем не хотелось. Он сделал обманный рывок вправо, с намерением уйти в противоположную сторону. Но Никан не попался, взмах огромного меча просвистел у самого носа волка. Тот испуганно попятился назад. Где-то позади послышался душераздирающий крик одного из охотников. Шакал перегрыз ему глотку. Еще одно тело упало на землю. Никан зло сплюнул и пошел в наступление. Он взмахнул мечом наискось, волк пригнулся и вцепился капитану в одну из рук. Тот не стал медлить и, перекинув меч в свободную руку, чуть не рубанул оборотня по шее. Санас в последний момент увернулся, отцепившись от руки. Никан даже не обратил внимания на рану, он продолжал наступать, пытаясь нанести удар. Оборотень подловил момент и схватил летящий на него меч зубами за лезвие. Взмах был мощным, а потому острое лезвие, не сразу остановившись, поранило волку губы и язык. Кровь засочилась из пасти, но меч Санас не отпустил. Он с силой дернул, рукоять меча выскользнула у капитана из рук, и двуручник полетел в сторону. Никан хотел побежать за оружием, но оборотень преградил ему дорогу. Волчья морда смотрела сверху вниз на командира отряда охотников. Оба замерли, изучая друг друга взглядом. Осознание того, что час смерти настал, пронзил командира насквозь. Никан, неотрывно смотря в глаза зверю, тихо сказал:

— Давай же! Я готов!

Волк, еще немного постояв, отвернулся и крикнул все еще калечащим отряд шакалам:

— Уходим, хватит с них!

И побежал прочь. Шакалы тоже кинулись врассыпную. Он убегал все дальше и дальше от лагеря. Охотники не продолжили преследование.

====== Глава 2. Часть 4 ======

Искалеченный отряд вернулся на место стоянки. Вместо одиннадцати — семеро, включая капитана. Фиалка сидела рядом с Санасом, тот прижимал ее к себе.

— Хорошо, что вы не пострадали, — сказал капитан, подойдя к ним.

Санас кивнул, не поднимая головы. Никан еще немного постоял, удивляясь такому смирению парня и прошел к огню. Когда командир отошел, Фиалка тихо шепнула другу:

— И долго ты сможешь поддерживать иллюзию?

— Примерно до рассвета. Если Санас не вернется, тебе придется уносить ноги.

— Спасибо, что прикрываешь нас.

— Я же обещал наблюдать. В любом случае лучше прикинуться спящими.

Волк упал на землю. Каждый вздох давался тяжело, порезы болели. Стрелы все еще торчали из боков. Теперь боль не была призрачной. Она отдавала вибрацией по всему телу. Не так он хотел расквитаться с Марком. Санас надеялся убежать до того, как придет подмога. Но кто ж знал, что скоростью охотники не уступают даже оборотню.

К волку подбежала рыжая шакалица:

— Живой?

— Частично, — буркнул Санас.

— Мы могли их добить, почему отступили?

— Они еще нужны мне.

— Ты собираешься вернуться? — удивленно спросила проклятая.

— Да. Как только раны заживут. Они должны быстро затянуться. Только вытащить бы все стрелы.

Шакалица больше не стала задавать вопросов. Она рыкнула куда-то в сторону. На зов из-за деревьев вышли еще пятеро таких же оборотней. Они зубами начали вытягивать из Санаса стрелы. Он рычал от резкой боли, но все же оставался неподвижен. Раны заживали буквально на глазах.

— Ты и вправду уникальный, — задумчиво сказал один из шакалов.

— Почему?

— Порезы затягиваются очень быстро. Огромный просто жуть, я таких еще не видел. Ко всему этому якшаешься с охотниками.

— Да, полный набор, — процедил Санас, поднимаясь на ватных ногах. — У них оружие какое-то необычное? Почему так болит все? Ран ведь уже нет.

— Странные у тебя вопросы. Ты проклятый и не знаешь почему так опасны для нас охотники? — покосился на него шакал, в шерсти которого изредка пробивалась седина. — В сплав их оружия входит вещество, которое отравляет кровь проклятых. Благословение Архона или как-то так они его называют. Если бы тебя хоть раз ранили посерьезнее, вряд ли бы ты уже смог стоять на ногах и продолжать схватку.

— Значит, им нужно хорошенько полоснуть меня лишь раз, чтобы обеспечить себе победу?

Шакал кивнул.

— Весело получается, — пробубнил волк.

— Так они нас и ловят обычно.

— Спасибо за помощь, — кивнул им Санас, обретя наконец равновесие.

— Ты спас мою неразумную дочь, — кивнул в ответ шакал. — Я не мог оставить твой зов без внимания.

— Не попадайтесь больше.

Стая побежала прочь. А парень улыбнулся про себя.

«Целая семья нежити, которая хотела спокойной жизни. Людям и проклятым никогда не понять друг друга».

Волк развернулся и побежал в сторону лагеря. По пути он нашел небольшой ручей и смыл с себя кровь. Почти добежав до отряда, волк пригнулся как можно ниже, сменил облик и заполз в ближайшие кусты. Из них можно было рассмотреть отряд. Однако вылезать из кустов Санас не спешил. Ведь надо было придумать объяснение своему отсутствию. Посмотрев на Фиалку, он обнаружил ее в компании неизвестного парня. А присмотревшись, Сана перекосило: «Это я? Как это?». Близнец заметил Санаса, поднялся на ноги и тихо прошел в те же кусты. Парень ошарашенно смотрел на свое живое отражение. Как только близнец подошел совсем близко, вместо себя Сан увидел обросшего мхом скелета. Парень непонимающе моргнул, проверяя, не обманывает ли его зрение. Но скелет не исчез, и от этого возникло еще больше вопросов.

— Наконец-то, — послышался шепот от скелета.

Кости сели рядом с Санасом.

— Это что такое? — непонимающе пробубнил парень, окинув взглядом существо.

— Это был ты. Прости, но этот труп оказался самым подходящим для иллюзии.

— Картер? — удивленно уставился тот на скелета.

— Не совсем. Всего лишь моя марионетка. Хорошо, что ты пришел, — затараторил скелет. — У Фии есть заживляющие травы, если что. Не делай больше глупостей.

— Спасибо, — только и смог выдавить парень.

— Топай обратно. Прикинься, будто в туалет ходил. Я вернусь в свое тело, а то уже все болит.

Скелет тут же упал, рассыпавшись на отдельные косточки. Санас еще немного посидел, пытаясь переварить случившееся. «Как много я все-таки не знаю о нежити и магии Нохра».

Выйдя из кустов, Санас прошел к Фиалке и погладил ее по волосам. У девушки отлегло от сердца — парень жив и уже исцелился. Но он не стал задерживаться около подруги и подошел к Никану. Тот сидел с уже перемотанной рукой и чистил меч от крови. Санас сел напротив:

— Ты в порядке?

— Четверо моих парней полегло. Я не в порядке, — ответил Никан. Санас на это промолчал, а капитан продолжил: — Такой махины я никогда не видел. Я знал, что есть огромные порождения Нохра. Но нас учили, что чем больше нежить, тем меньше у нее мозгов. А этот… Мало того, что разумен и силен, так еще и лидер стаи.

«Положим, не лидер, а просто мне помогли. Но так наверно даже лучше, пусть думает, что оборотень не одиночка».

— Этого так просто оставлять нельзя, — подкрепил свои слова Никан.

— Пойдешь его искать?

— Таким составом? Нет, нас явно маловато для такой зверины. Мне нужны человек двадцать, не меньше. С учетом того, что часть из них, так или иначе, пойдет в расход.

— Жестоко.

— Сан, по-другому с таким не справиться. К тому же нежить злопамятна. Они пришли мстить за своего. И при столкновении с другими охотниками так же не пройдут мимо.

— Так они мстили за того, которого вы убили в селении?

Никан ненадолго замолчал.

— Откуда ты знаешь, что один умер? — посмотрел он Санасу прямо в глаза.

«Прокол».

— Слышал разговоры в отряде, — без замедления ответил парень. — Не будь таким подозрительным, Ник.

Командир вздохнул, кладя меч рядом с собой:

— Ты все еще думаешь, что с проклятыми можно дружить?

— Думаю можно, только если не знать, что они проклятые.

Никан удивленно уставился на парня. Санас лишь немного улыбнулся.

— Да, так наверно можно, — вдруг кивнул капитан.

Теперь удивился Санас:

— Даже не думал, что когда-нибудь ты со мной согласишься.

— Я просто вдруг подумал, что будь ты нежитью, мне бы было очень жаль тебя убивать. Занятный ты парень, — улыбнулся уголком губ командир. — Как твоя сестра? Они с Марком вроде были близки.

— Она сильная. Справится.

— Увидеть такое и переварить — непросто.

Мужчины замолчали. Санас обвел взглядом лагерь. Охотники сидели на земле, перевязывая раны и чистя доспехи от крови. Парню даже стало немного их жаль. Может, и правда не стоило убивать Марка? Но простить его насмешки… Нет, Санас не смог бы притворяться, будто ничего не слышал.

— Он не убил меня, — пробурчал себе под нос Никан.

— Что? — переспросил Сан.

— Он не убил меня, — повторил капитан, посмотрев на парня. — Мог убить, но не убил. Других растерзал без сожаления. Но когда обезоружил меня, помедлил, а затем и вовсе ушел. Почему?

Санас только неуверенно пожал плечами в ответ.

Прошло почти восемь дней, прежде чем побитый отряд вышел на широкую дорогу, ведущую к Церковному Кругу. Высокие стены и великие священные строения за ними было видно даже на большом расстоянии. Серебристые крыши башен возвышались где-то глубоко в городе, отражая свет солнца.

— Почти добрались, — сказал командир, поправляя ремни, держащие меч за спиной.

Фиалка, широко раскрыв золотые глаза, разглядывала «будущий дом»:

— Ого! Он же просто огромный!

— Еще бы, — хохотнул Санас. — Огромный город, и почти каждый в нем — либо молебник, либо охотник.

Девушка перевела взгляд на парня, поняв тонкий намек. Город, кишащий врагами. Один прокол, и они оба окажутся в лучшем случае на привязи, а в худшем — на костре.

— Говорят, здесь невероятно большой архив священных знаний, — мечтательно произнес Санас, разглядывая стены города.

— Интересуешься историей? — спросил Никан, посмотрев на парня.

— Отчасти. Я просто любознательный, — улыбнулся тот в ответ.

Капитан тоже улыбнулся и потер больную руку.

— Сильно болит? — спросила Фиалка.

Она теперь практически не отходила от Санаса, а потому стала чаще участвовать в разговорах командира с названным братом.

— Терпимо, — бросил Никан и отвернулся.

Санас не в первый раз заметил, что капитан старался отделаться от вопросов девушки однозначными ответами или вовсе кивком. Будто не желал разговаривать с ней. Но чем она могла провиниться перед ним и заслужить такое отношение? Парень не понимал. Он мог лишь построить предположение о том, что в церкви все женщины — просто женщины, их уважают как молебниц и только. И потому, возможно, капитан не считал нужным разговаривать с Фиалкой, но не отвечать на вопросы совсем значило бы выказать неуважение. Фиалка же чувствовала пренебрежение со стороны командира всем своим нутром, потому снова и снова пыталась задавать Никану вопросы, надеясь-таки вывести на разговор, изменить его к себе отношение. Но тот снова и снова заводил долгие беседы только с Санасом.

— Что ж, двинули, — махнул отряду капитан и уставшие израненные охотники стали подниматься с земли.

— Мы его видим уже, а как скоро мы доберемся? — снова спросила Фиа.

— До темноты, — ответил капитан и, повернувшись к идущему рядом Санасу, лукаво улыбнулся. — Готов к омовению?

— Омовение? — переспросил Санас. — Это что?

— Это ритуал посвящения в церковь, — ответил Никан. — Вас окатят водой холодной, как мертвые воды, но вроде бы благословленной Архоном.

— То есть не обычной водой?

— Ну, в каком-то смысле, да.

Все замолчали. Санас заметил мечущийся взгляд Фиалки, который она постаралась спрятать ото всех, опустив голову.

«Могут ли слова Никана означать, что вода, как и оружие, пропитана веществом, приносящим проклятым вред? И как нам этого избежать? И надо ли избегать?»

— Вы этой водой против нежити тоже пользуетесь? — аккуратно спросил Санас.

— Раньше пользовались. Теперь уже только против некромантов.

— Почему?

— Вещество редкое, его и так добывают с трудом, — посмотрел на него Никан. — Раньше его добывали прямо под Церковным Кругом, но оно там закончилось. И омовение стали проводить самой обычной водой, ведь невыгодно выливать на каждого нового молебника редкую эссенцию. Решили, что проверки камнем достаточно.

— Но ты же сказал благословленная вода.

Никан вздохнул:

— Вообще молебникам не рассказывают, какой водой их омывают. Поэтому молебники, которые не общаются с такими болтливыми капитанами, думают, что их омывают священной водой, — капитан снова улыбнулся. — А я… Просто хотел проверить интересно ли тебе станет.

— Мне все интересно, — хитро улыбнулся Сан.

— Я уже заметил. Это мне в тебе и нравится. Ты ни к чему не остаешься равнодушным, и у тебя всегда есть свое мнение. Это выделит тебя среди остальных церковников, я уверен.

Санас в ответ только хмыкнул. Если он привлечет внимание, хорошо ли это для того, что он собирается делать? Ведь он интересуется не только Архоном, но и его темным братом. С другой стороны, взобраться по титулам церкви нужно как можно быстрее.

Еще только начало темнеть, когда отряд наконец подошел к массивным воротам Церковного Круга. Они были открыты и все еще впускали всех желающих. Неторопливо въезжали повозки, заходили путники, каждого входящего привратники быстро проверяли осколком. Санас с Фией напряглись, входя в ворота, но никто из проверяющих не вытащил камень из коробки, спокойно пропуская отряд внутрь. Доверие охотникам сделало свое дело.

Санас немного улыбнулся. Теперь осталось так же беспрепятственно попасть в саму церковь. Они следовали за Никаном по улицам Священного города. Все здесь выглядело не так, как в родном городе Санаса. Улицы извивались и переплетались, как паутина. Каждый дом здесь был ухоженным, аккуратным, приятным. Парень не смог углядеть ни одного обшарпанного закоулка. Отряд постоянно проходил то мимо небольших фонтанчиков, то статуй неизвестных, видимо, святых женщин и мужчин, то небольших беседочек с восседающими там группками людей. Неподалеку слышались зазывающие выкрики торговцев. Люди сновали туда-сюда, большинство из них было в одеждах молебников, но случалось проходить и простым горожанам. Так же Санас заметил, что в городе достаточно много охранников. Ни одна улочка не оставалась без их присмотра. Будь он человеком, восхитился бы такой организации безопасности. Но в данный момент парень только тихо хмыкнул, оценивая улей, в который попал.

В конце концов, отряд подошел к дому, на серых стенах которого мелким белым камнем был выложен большой символ Архона — открытый глаз, окруженный солнечным ореолом.

Командир остановился на пороге, забрал у одного из охотников подванивающий мешок с головой берсерка и скомандовал:

— Можете идти, ребята, отдыхайте, — те стали кивать и прощаться друг с другом. — А вы двое — за мной, — приказал он Санасу с Фиалкой.

— А это ничего, что ты вот так их распустил? — спросил Санас, проходя в дом за капитаном.

— А что мне с ними делать? Они обязаны дойти со мной до дома молебников, а сдать задание я и без них могу. Жалование им потом выдадут. А на следующее задание мне уже дадут другой отряд.

— На каждое задание капитану дают новых людей? — удивился Сан, заходя за Никаном в дом.

— Да, — пожал плечами тот. — Вроде бы так привязанности у отряда друг к другу меньше, когда они не особо знакомы. Больше думают головой, меньше поддаются эмоциям из-за смерти товарища…

Санасу такая система показалось спорной, но этого он говорить не стал. Пройдя по довольно длинному коридору, компания свернула за капитаном в одну из дверей. Там их встретила девушка в темно-голубом платье-балахоне по колено и маленькой шапочкой на голове — молебница.

— Здравствуй, Ирэна, — сказал капитан и положил на стол перед ней мешок с головой.

— И вам здравствуйте, капитан Фалиан, — кивнула в ответ девушка, ничуть не смутившись ни запаху, ни виду мешка перед своим носом. — Это то, что я думаю? — спросила она, осторожно заглядывая в мешок.

— Голова берсерка из Ротера.

Та немного помолчала, осматривая подгнившие останки проклятого.

— Очень хорошо, капитан, — улыбнулась она наконец. — Отчет предоставите завтра?

— Да.

— А эти двое кто? Зачем вы привели их сюда?

— Мне нужен старший по приему в Церковь. Эти люди очень помогли мне с расследованием и изъявили желание стать молебниками. Я лично проверил их осколком, так что хочу за них поручиться. Чтобы их приняли безотлагательно и им было где сегодня переночевать.

— Я все поняла, — кивнула молебница. — Рада новым служащим, — посмотрела она на Санаса.

Тот кивнул:

— А мы рады наконец попасть сюда.

— Вы можете идти, капитан. Вас вызовут завтра, — сказала девушка и снова обратилась к Санасу и Фиалке. — А вы, дорогие мои, следуйте за мной. Я вас провожу в ваши новые спальни.

Она быстро убрала мешок с головой в большой металлический короб у стены. Капитан, развернувшись к двери, обратился к Санасу, улыбаясь:

— Скоро еще увидимся, Сан. Не скучай, — а затем повернулся к Фиалке и немного кивнул ей. — Доброй ночи, Фиалка.

— Доброй ночи, — ответила Фиа, все еще не понимая такого холода в свою сторону.

Молебница, ждавшая их у другой двери, жестом пригласила идти за ней. Выйдя, они оказались на улице, в саду, если это можно было так назвать. Здесь не было каких-то красивых цветов или необычных растений. Но весь двор покрывала короткая трава, лишь кое-где пересеченная узкими каменными дорожками. Росли небольшие деревца, под ними стояли деревянные лавки с изогнутыми спинками. Троица отправилась по одной из тропинок.

— Как вас зовут? — не оборачиваясь, спросила молебница.

— Сансет, а это моя сестра Фиалка, — ответил парень за двоих.

— Очень приятно. Я Ирэна. Фиалка, знаешь ли ты как должна выглядеть молебница? — так же, не оборачиваясь, спросила девушка.

— В общих чертах, — пожала плечами Фиа.

— Волосы всегда должны быть завязаны в пучок, либо коротко подстрижены. Если ты невинна, то можешь не носить шапочку. Но волосы не должны гулять по плечам. Так же ноги должны быть прикрыты вплоть до самых ступней. Поэтому под платье мы обязательно надеваем штаны или что-то подобное и закрытую обувь.

Фиалка немного перекосилась, вспоминая свою нелюбовь заплетать волосы.

— А к мужчинам какие требования? — спросил Санас.

— Похожие. Если волосы длиннее плеч, то их необходимо связать в пучок. Но шапочку носить тебе не надо, невинен ты или нет. Так же незачем закрывать ноги. Одеяние молебника включает в себя штаны и длинную рубаху. Но ты можешь носить открытую обувь, в отличие от женщин.

Компания прошла сад и вошла в другой дом, а пройдя его насквозь, вышла в подобный предыдущему двор. На пути они встретили еще несколько таких же одетых в голубое женщин и мужчин. Зайдя в третий дом, молебница наконец остановилась перед высокой темно-красной дверью и постучала.

— Войдите, — раздался мужской голос.

Девушка открыла дверь и взору Санаса предстала небольшая комната с множеством книжных шкафов у стен, в которых было битком набито связанных в книги бумаг.

— Патрик, за этих ребят изъявил желание поручиться один из капитанов, чтобы они стали молебниками.

— Вот как, — мужчина средних лет окинул пару взглядом. — Возлюбленные?

— Нет, — ответил Санас. — Брат и сестра. Названные.

— Неродные значит, — констатировал молебник. — Хорошо. Думаю, до завтра можете переночевать здесь. А потом вас куда-нибудь распределят.

На следующий день Фиалку и Санаса разделили. Девушку определили в покои молебниц, которые служили в лекарских палатах охотников. Эти домики располагались недалеко от места, куда Никан принес охотничий трофей. Санасу же «повезло» больше. Его отправили в самый центр Церковного Круга. Огромное многоэтажное строение представляло из себя неполный круг, в центре которого стоял подобный королевскому дворцу замок. А перед ним — огромная статуя Архона. Этот замок и являлся скопищем, где работали старейшины, командующие отрядами охотников, где собирался Совет и проводились песнопения на священные праздники. А также в этом огромном здании и находился нужный Санасу архив. Но путь туда для него был еще закрыт.

А «повезло» парню в том, что его отправили ухаживать за умирающими стриками — бывшими старейшинами Церковного круга. Один из мужчин-молебников показал ему, за какие палаты он будет ответственен. Они находились на третьем этаже круглого здания, из окон открывался прекрасный вид на зеленые сады и голубое небо. «Хорошее место, чтобы умереть», — ухмыльнулся про себя Санас, думая совсем не о старейшинах. Его начала посещать навязчивая мысль, что рано или поздно его раскроют.

А для ночлега Санасу отвели комнату, в которой он оказался один, хотя обычно молебников селили по четыре. В комнате парня так же было четыре кровати. Его предупредили, что когда-нибудь к нему могут подселить новеньких.

Через пару муторных дней ухода за стариками, Санаса вызвали на омовение. Наконец он попал в замок. Первый этаж блестел от чистоты, но при этом выглядел весьма скромно. Не было никаких намеков на шик. Небольшой холл вел вперед к дверям, открывающим для прихожан огромный молебный зал. А там все выглядело уже не так скромно. Статуя Архона возвышалась в дальнем конце зала, картины его похождений и битвы с братом усеивали стены, под потолком висела огромная, отливающая золотом люстра. Высокие витражи пропускали разноцветный свет, что придавало помещению сказочную загадочность.

Хотя и было раннее утро, в молебном зале собралось уже большое количество горожан и молебников. Они тихо стояли, взяв одну руку в другую и приложив их к груди. Каждый шептал о чем-то своем. Сан не прислушивался. К нему подошла молебница и тихо спросила:

— Вы Сансет?

Тот лишь кивнул в ответ.

— Тогда прошу за мной.

Они вышли обратно в холл и свернули в коридор, ведущий вправо от молебного зала. Там прошли мимо ступеней, ведущих наверх, и остановились у одной из дверей. Девушка жестом указала на нее и тихо сказала:

— Заходите и полностью раздевайтесь. А после вас позовут в зал омовения.

«Приехали. Полностью раздевайтесь… Ну, ладно».

Санас прошел в комнату и обнаружил там уже ждущих омовения голых мальчиков и мужчин. Все разных возрастов, разного телосложения. Они сидели на скамьях, думая каждый о своем. Парень вздохнул, раздеваться перед кем-либо не входило в его планы. Тем более после принятия проклятия Нохра, его человеческое тело стало выглядеть иначе. Мышцы стали жестче, на прессе появились кубики, коих никогда раньше не было, хотя он и занимался силовой работой на полях. Такое телосложение явно не подходило молебнику. Но что уж теперь делать? Он разделся, один из юных пареньков удивленно уставился на Санаса, как только тот снял рубашку молебника.

— Тебе бы в охотники идти с такими мускулами, а не в молебники, — озвучил мысли мальчишки мужчина средних лет.

— Не по нутру мне убивать, кого бы то ни было, — спокойно ответил Сан, садясь на скамью рядом со своими вещами.

— Оно и правильно, — сказал другой мужчина. — Тут проживешь дольше, чем в охотниках. Шкурой-то рисковать не каждый способен.

«Как раз я рискую больше, чем кто-либо из охотников», — пронеслось у парня в голове.

— Я здесь не потому, что хочу дольше прожить. А потому, что хочу что-то изменить в нынешней церкви, а не рубить направо и налево нежить. Война никогда не кончится, но можно сделать мир безопаснее, если не принимать все как есть, а стараться изменить восприятие людей.

Мужчина усмехнулся:

— Старейшиной хочешь стать, значится? Это вряд ли, у них все расписано на десятки сечей вперед. Места старейшин занимаются нынче лишь браками или наследством.

— Ну, не скажи, иногда все же туда вырываются достойные люди, — перебил его парень сечей тридцати по виду. — Другое дело, что они оказываются на верхушке к закату своей молодости и уже не такие прыткие.

— Большинству старейшин плевать на простых людей, — вдруг вступил в разговор молчавший до того мальчишка. — Они лишь ищут нежить и посылают охотников убивать ее. А то, что в мире голод, разруха, а люди начинают бояться охотников не меньше проклятых — их не волнует. Верховный старейшина не обращает ни на что внимания, кроме последователей Нохра.

— Все так плохо? — буркнул себе под нос Санас.

Но сидящий рядом мужчина, голова которого уже была покрыта сединой, услышал его:

— Нынешний Верховный лютует не хуже самого Нохра. Убивает и виновных, и невинных в назидание остальным. Слышал, недавно он приказал повесить целую семью, за то, что они скрывали своего сына-оборотня.

Все замолчали.

«Вот так-так. Чувствую, затянется моя месть. Добраться до Верховного наверняка будет непросто».

Вдруг двери тихо заскрипели и открылись. Мужчины стали подниматься и выходить из комнатки в небольшой зал, в центре которого тихо тек искусственный ручей. У дальней стены стояли несколько молебников, старейшина, судя по расшитым белыми узорами одеждам, и пара капитанов, включая Никана. Увидев телосложение Санаса, он удивленно приподнял брови. Тот лишь немного улыбнулся и пожал плечами в ответ.

Будущие молебники сели в ряд у ручья, упершись коленями в пол, а старейшина начал читать молитву. В какой-то момент молебники, стоявшие у стены, взяли деревянные ведра и стали набирать в них воду из ручья, поочередно выливая их на голых мужчин. Когда ведро опрокинулось над мальчуганом, он тихо заскулил, а зубы его мгновенно застучали. Санас даже подумать не успел над такой реакцией, как его обдало невероятно холодной водой. Тело тут же закололо, казалось, промерзли даже кости. Он сжал зубы, терпя неприятные ощущения. А старейшина громогласно произнес:

— Вы смыли с себя былую жизнь. Те, кем вы были, остались позади. Теперь вы служители всемилостивого Архона. Да откройте вы ему сердца, отчистите души от былых ошибок. Встаньте и начните светлую жизнь.

Мужчины встали, молебники принялись накрывать трясущихся от холода людей длинными голубыми простынями. Санас еле поднялся на дрожащих от холода ногах, когда Никан накрыл его этой ничуть не согревающей тряпкой.

— Ну вот и все, добро пожаловать в Церковь! — сказал он, улыбнувшись. — Ты, знаешь ли, не перестаешь меня удивлять. Такое телосложение… Как ты его себе обеспечил?

— Я не особо старался. Просто пока удираешь от бесконечных бандитов, карабкаешься по горам и продираешься сквозь лес, тело постоянно находится под нагрузкой.

— Вот как, — хмыкнул капитан. — Что ж, иди, одевайся. Я хочу тебе кое-что показать.

После того, как Санас оделся и вышел в коридор, его встретил Никан в обществе того самого старейшины, что недавно читал молитву на омовении.

— Добрый день, — учтиво поздоровался парень.

— Здравствуйте, молодой человек, — ответил старейшина. — Капитан Фалиан рассказал мне о ваших взглядах. К тому же, я слышал, о чем вы говорили в раздевалке.

После этих слов, Санас недоумевающе посмотрел на капитана, тот в ответ дернул бровями, будто хотел сказать: «Ну, теперь держись». А старейшина тем временем продолжал:

— Не хотите ли вы поговорить со мной о ваших намерениях в церкви?

— Мои намерения? — переспросил Санас и на мгновение замолчал. — Я и сам еще точно не знаю. Чтобы определиться, мне нужно лучше знать историю Архона и его брата, понять с чего началась война и начиналась ли она когда-нибудь, если вы понимаете, о чем я. И только после этого думать, как можно хоть что-то поменять.

— Церковь постоянно об этом думает, молодой человек, — старейшина развернулся и пошел к лестнице, позвав Санаса за собой взмахом руки.

— Пока что церковь показывает лишь, что их стоит бояться наравне с нежитью, — парень стал подниматься по лестнице вслед за старейшиной. — Люди боятся охотников, боятся, что их обвинят в том, в чем они стали участвовать не по своей воле. Понимаете, в жизни не всегда все происходит так, как нам хотелось бы. Люди страдают из-за того, что их судьба сложилась не так, как хочет церковь. Церковь же без разбора рубит головы. За всю историю церковь хоть раз пробовала провести расследование и узнать, почему произошло то или иное событие? Церковь хоть раз пробовала не обвинять нежить во всех грехах? Наверняка была масса случаев, когда проклятые просто стали невольниками судьбы. Церковь хоть раз за всю историю пыталась заключить с нежитью мир?

Старейшина слушал молча. Позади Санаса шел Никан, так же не проронивший ни слова. Троица поднялась на четвертый этаж замка и зашла в одну из комнат. В небольшой комнатке у окна стоял письменный стол, у стен — стеллажи с книгами и свитками. Старейшина сел за письменный стол и жестом пригласил парней сесть в кресла, стоявшие напротив. Санас послушно опустился на мягкое сидение, ожидая ответа на поставленные вопросы.

— Церковь когда-то предлагала нежити прекратить раздор. Предлагала мирное сосуществование проклятым в обмен на их подчинение…

— Нет, вы меня не поняли, — перебил его Санас, старейшина удивленно посмотрел на него. — Я говорю не про подчинение взамен на мнимую свободу. Я говорю про настоящую свободу и про настоящий мир. Наверняка есть нежить, которая мечтает просто жить в мире среди людей, быть такими же. Любить, дышать. Ходить на рынок по утрам, жениться, детей растить. Ездить на поля, выращивать продукты, пьянствовать по вечерам в тавернах. Жить! Просто жить, несмотря на проклятие.

— Люди не примут проклятых.

— Людей направляет церковь. Если церковь скажет, что все разумные твари достойны мирно жить…

— А что же с Черной луной? — приподнял бровь старейшина.

— От Черной луны можно защититься. Ведь где-то нежить прячется в эти ночи?

— Так-то оно так, но… — старейшина почесал седую щетину на бороде. — Это очень сложно. Да и не попадался нам ни один проклятый, предлагающий мир.

— А вы спрашивали хоть одного, прежде чем размахивать мечом?

В комнате повисла тишина.

— Вот видите, Тисан, — вдруг улыбнувшись, сказал Никан. — У него и правда интересные мысли.

— Его мысли разбросаны и не огранены знаниями и опытом. Он неплохой оратор, но вряд ли найдет много последователей.

— Тогда дайте мне знания и опыт, — не унимался Санас. — То, что происходит сейчас выходит за все рамки. Почему церковь позволяет себе убивать простых людей?

— Это позволяет себе Верховный, — ответил Тисан. — И большинство старейшин поддерживают его, полагая, что напуганные люди станут больше уважать Архона. Только единицы понимают, что такие поступки могут обернуться трагедией. Я дам тебе доступ в архив и дам опыт. Вы с капитаном Фалианом видимо неплохо поладили, а потому я хочу отправить тебя вместе с его отрядом на одно из следующих заданий.

— Зачем это? — удивился парень. — Я же теперь молебник, разве мне можно покидать Церковный круг?

— Можно, по разрешению старейшины, которое я тебе дам, — улыбнулся мужчина. — А зачем? Затем, чтобы ты посмотрел и понял, что нежить не желает разговаривать. А если докажешь обратное и сможешь переубедить кого-то из охотников, то я не оставлю это без внимания.

====== Глава 2. Часть 5 ======

Выйдя из кабинета Тисана с амулетом Архона на шее, Санас остановился и посмотрел на Никана:

— Зачем тебе все это?

— Я и Тисан одни из тех, кто хочет сместить Верховного, — тихо ответил тот. — А для того, чтобы это сделать, нужна идея. Нужен огонь в сердце. Такой, как у тебя. У старейшин не хватает смелости пойти против Верховного, они боятся потерять место в совете. А тебе нечего терять, ты сам говорил. Если удастся убедить окружающих в неправоте Верховного, они пойдут уже за тобой. Такова толпа.

— И для чего мне это? Я же просто служить сюда пришел.

— Не хочешь становиться старейшиной? Ты уж определись. То хочешь, то не хочешь.

«Пропуск в архив-то у меня уже есть и без звания, пока что большего и не надо».

— Спасибо, что подсобил, Ник, — тихо ответил парень, рассматривая амулет на своей груди.

— Честно сказать, я только рад помочь, Сан, — немного улыбнулся Никан, отведя взгляд, и тихо добавил. — Отца давно пора осадить.

Санас удивленно уставился на него.

«Отца? Верховный — отец Никана? Почему? Кто из богов издевается надо мной? Архон? Или Нохра проверяет на прочность? Почему я должен убивать человека, сына которого стал считать практически другом?»

От досады у парня по скулам заходили желваки, он отвернулся, сжав кулаки. Никан смерил Санаса недоумевающим взглядом и весело добавил:

— Я ведь обещал тебе кое-что показать. Пойдем.

Сан снова удивленно посмотрел на друга и отправился за ним.

«Я стал считать капитана охотников другом? С каких пор? Да, он мне, конечно, помог. Он слушал все мои доводы о нежити, в чем-то был согласен, в чем-то нет. Он человек слова и дела, не отступает перед опасностью, не дает слабину… Вот же проклятие. С какой стороны ни посмотри и вправду хороший человек. Почему мы должны стать врагами? Я ведь, так или иначе, отправлю его отца к их обожаемому богу».

Глупая и непонятная апатия накатила на Санаса, тоска царапала сердце. Тем временем парни вышли из замка, пересекли площадь и вышли из Круга. Никан отправился по тропинке, ведущей вниз под башни. Наконец они дошли до каких-то черных железных врат, преграждающих вход в пещеру. Никан достал из кармана ключи и открыл амбарный замок, висящий на воротах.

«Куда он меня ведет?»

Парни зашли в пещеру, ход вел вниз. Пропетляв какое-то время по узкому тоннелю, они вышли в огромную, освещенную синими кристаллами пещеру.

— Помнишь, я говорил про эссенцию Архона, которую когда-то добывали прямо под церковным кругом? — напомнил Никан.

Санас кивнул, оглядывая пещеру. Из-за чего светились кристаллы, было непонятно. Если бы не они, в этом месте стояла бы кромешная тьма. Вдоль стены пещеры текла небольшая речушка, уходящая глубоко вниз. Даже звериное зрение не позволило Санасу рассмотреть, что там.

— Лучше туда не суйся, там нет дна, — предостерег его Никан, уловив направление взгляда. — Если соскользнёшь, не достанем.

— Красиво здесь. И так тихо, — сказал Санас.

Даже он не слышал звуки с поверхности. Как будто над ними и не жил бурной жизнью огромный город.

— Угу, — кивнул капитан, садясь на землю. — Я сюда частенько прихожу подумать. Здесь никогда никого не бывает. Люди забыли про это место.

Еще немного помолчав, смотря на необычные кристаллы, Санас спросил:

— И как конкретно здесь раньше собирали эссенцию?

— Она здесь прямо из стен выделялась.

— Ее ведь называют эссенцией Архона? Почему? Сам Архон ее откуда-то выделял что ли?

Никан улыбнулся и ответил на вопрос не сразу:

— Я не знаю, почему ее так назвали, — пожал он плечами, и тихо добавил. — Откуда выделяется, говоришь? Из пещеры, ведомо…

— Но теперь-то здесь ничего нет. Где церковь берет эссенцию?

— Из других пещер…

— Мммм, — протянул Санас, осмысливая сказанное. — Так у Архона не одна пещера с выделениями…

Никан тихо прыснул от смеха:

— Сан, прекрати… Ну, нельзя же так двусмысленно о боге.

— А что я такого сказал? — улыбнулся тот в ответ.

Но смешинки плясали уже в глазах обоих парней. Санас подошел к Никану и сел рядом:

— И почему ты все-таки меня сюда привел?

— Хотел поделиться этим местом с тобой. Заметил, что тебе тоже не по нраву толпы людей вокруг. Вот и решил. К тому же… я никому раньше не показывал. Это был мой угол, где я могу спрятаться от всех, так сказать. Посидеть и подумать в одиночестве, слушая журчание воды. А ты стал мне, — Никан прервался, подбирая слова, — другом, наверное. Не знаю почему, мы ведь и знакомы-то совсем недавно.

— Я тоже стал считать тебя другом, — кивнул Санас. — Но я не гарантирую, что мы всегда будем на одной стороне, Ник.

Никан посмотрел на него очень серьезно и немного улыбнулся:

— Время покажет.

«Что ж, раз хотя бы один старейшина готов сделать ставку на мои взгляды по поводу церковных устоев и проклятых, может стоит это обдумать? Может, и вправду можно урегулировать войну, не лишая людей магии Архона? Если такое возможно… Но, думаю, эта авантюра будет не более легкой, чем предыдущий план. Так или иначе, мне нужно узнать больше. Если люди поверят моим словам, моим стремлениям, проклятые смогут жить в мире с людьми. Пусть не сразу, со временем, но смогут».

Решение старейшины не заставило долго ждать. Не прошло и трех дней, как Санаса известили о том, что он отправляется с Никаном в поход. На его вопрос о сестре ответили, что она остается в Круге, и он может не волноваться. Но как раз волноваться стоило. Однако Фиалка не выказала никакого страха, оставаясь в городе среди охотников, чем удивила Санаса. Она лишь посоветовала ему быть максимально осторожным и постараться не выдать себя. Пока еще оставалось время, Сан притащил из архива в свою комнату кучу свитков и книг о бытии Архона и Нохра, завещав Фиалке перелопатить всю эту литературу в поисках чего-то полезного.

— Ты все еще собираешься убить Архона? — спросила девушка, листая одну из книг.

— Может быть, — пожал плечами парень.

— А если это означает гибель всех людей?

Санас помолчал. В уме всплыл новообретенный друг — сильный и преданный своему делу человек.

— Не знаю, — вздохнул он. — Если получится примирить Церковь с проклятыми, может это и не понадобится…

— Так какую информацию мне искать?

— Ищи о войне Нохра с Архоном для начала. Когда началась, из-за чего или кого. Первоисточники.

— Хорошо, — кивнула Фиалка, обведя взглядом кипу свитков на столе друга.

Санас отдал ей ключи от комнаты:

— Смотри, чтобы тебя не видели, когда приходишь сюда. Створки закрывай и…

— Сан, я справлюсь, — перебила его девушка.

— Ладно, — снова вздохнул парень и направился к выходу.

— Возвращайся до Черной луны, — сказала ему вслед Фиа. — Нам еще нужно подумать, что с ней делать….

— Да, я помню. Вернусь.

Переодевшись в зачарованую одежду и нацепив на шею знак Архона, Санас вышел из окружающего замок здания и направился в город, к серому дому с белым глазом на стене. Там должен был собраться отряд охотников и там же его должен был ждать Никан.

— Поступило новое задание на утопленников в деревне Волчанка, — объявил командир, увидев подошедшего к отряду Санаса. — Они вылезают практически каждую ночь и бродят в окрестностях. Естественно нападают на живых. Нам велено найти причину такой активности мертвых и устранить. А после этого нам нужно выловить то ли оборотня, то ли берсерка, то ли перевертыша в окрестностях села Бирун. Двинули.

Никан пошел первый, отряд направился за ним. В отличие от предыдущего отряда, где все были практически одного с капитаном и Санасом возраста, в этом оказалось больше еще довольно молодых охотников. Сечей по восемнадцать-двадцать. Но также присутствовала и тройка уже начавших седеть мужчин. Их глаза выдавали усталость от такой жизни. Но охотник может уйти со службы только либо посмертно, либо на служение молебником, либо по старости.

— Многовато мне зеленых дали, — тихо сказал командир догнавшему его другу.

— Зеленым тоже надо опыта набираться ведь, — ответил Санас. — Я — так вообще вам обуза.

— Ты мне не обуза, а приятная компания, — улыбнулся капитан.

Такое отношение не могло не льстить Санасу. Никан будет опекать его и охранять, как зеницу ока, что не могло не радовать. Оставалось только надеяться, что Сану не придется применять силу проклятого ради защиты самого Никана. Капитан, конечно, показал немалую сноровку в схватке в лесу, но ведь даже на старуху бывает проруха.

«Кстати, об этом…»

— Ты ведь говорил, что будешь просить отряд на поимку того оборотня.

— Оборотень уже далеко. К тому же, выслеживание стаи поручили другому отряду. Якобы у них меньше причин действовать импульсивно, пытаясь отомстить за погибших товарищей, — недовольно процитировал капитан.

— Зная тебя, ты вряд ли стал бы мстить.

— Вот именно. Я лишь хотел устранить его. А еще мне кажется, они не восприняли мои слова серьезно и не поверили, что могут быть настолько огромные и при этом разумные оборотни. Отправили за стаей такой же отряд, как наш. Если они найдут того проклятого, в живых мало кто останется.

«Не найдут, Ник, не переживай».

— А кто такие перевертыши? — решил перевести тему Сан.

— Проклятые, которые могут принимать вид чего угодно — живого и неживого. Может стать опасным хищником, а может стулом.

— Удобно, — хохотнул Санас. — А как по-настоящему выглядит?

— Как человек с темно-серой кожей и зелеными горящими глазами, без волос и болезненно худощавый. Передвигаются в основном на четырех конечностях. Жутковатое зрелище на самом деле, — поморщился Никан.

— Утопленники красивее выглядят?

— Не сказал бы, — поперхнулся капитан. — Они не только выглядят не особо привлекательно, так еще и источают запах, который разве что навозным мухам может нравиться. На самом деле в этот раз оба задания не особо мне симпатичны.

— Задание с казнью семьи оборотня тебе больше понравилось? — тихо спросил Сан.

Капитан серьезно посмотрел на друга:

— Ты ведь знаешь, я не хотел их казнить. Но ослушаться старейшину — означает быть изгнанным из церкви, опозорить семью и стать преступником, изменившим церкви.

— А в твоем случае — опозорить Верховного, — добавил Сан.

Командир кивнул.

— Скажи, а у всех проклятых горят глаза? — снова перевел тему Санас. — Все, кого видел, этим отличались. И ты снова сказал про горящие глаза у перевертышей.

— Почти у всех. Есть, конечно, исключения. Некроманты, например, этим отличились. У них глаза полностью черные.

«Точно, у Картера же черные глаза. Интересно, как он там?»

На ночном привале охотники то и дело поглядывали на молебника. Зачем он отряду никто из них не понимал. К тому же с ним постоянно о чем-то болтал командир.

— Извините, — перебил их подошедший к друзьям мужчина со шрамом на все лицо.

Парни замолчали и повернулись к нему.

— Что такое? — спросил капитан.

— Зачем с нами титулованный молебник?

— Я здесь по распоряжению старейшины и только, — ответил Санас.

— Он здесь для изучения нежити. Так что нам нужно его защитить от любых опасностей.

— А старейшина не подумал, что такой человек будет нам обузой? — без стеснения спросил охотник.

— Я о том же говорил, — улыбнувшись, хмыкнул Санас и посмотрел на Никана.

Тот смерил охотника недовольным взглядом:

— О чем думает старейшина — его дело. Наше — выполнять его распоряжения. Ни больше ни меньше. Он распорядился, что этот молебник должен идти с нами и его приказы ставятся на уровень с моими. Ваше дело выполнять. Все ясно?

— А если ваши приказы разойдутся? — хохотнул какой-то парень у костра.

— Не разойдутся, — ответил Санас, удивленный таким поворотом событий.

Когда охотник отошел, явно не удовлетворенный ответом, Сан наклонился ближе к капитану и шепотом спросил:

— Это ты посодействовал насчет приказов?

— Нет, — отмахнулся Ник. — Тисан сам так решил. Мол, вдруг у тебя какие идеи появятся по поводу усмирения нежити, без убийства.

— Вот как…

К закату следующего дня отряд беспроблемно добрался до деревни Волчанка. Их встретил староста — преклонного возраста мужчина с лысиной на затылке, который сразу же пригласил охотников в гостевой дом. Там двое юных мальчишек заперли за охотниками дверь на тяжелый засов и закрыли все окна.

— Зачем такие меры? — удивленно спросил Никан, садясь за стол со старостой.

— Так ведь мертвецы вылезают, уважаемый. Их много. Надо оно вам? Завтра с утра и начнете разбираться, почему они лезут.

— Как же мы узнаем причину, если не увидим их, батенька? — ответил Никан. — Расскажите мне, с чего все началось, а потом мы уйдем, несмотря на мертвяков.

— Началось все недели две назад, когда у нас ведьму тута сожгли, — почесал макушку старик.

«Опять все из-за женщины, — подумал Санас, вспоминая Аниту. — Опять кто-то мстить решил. Как будто себя вижу со стороны в этом горе-мстителе».

Парень разочарованно нахмурился.

— Вы сами сожгли ведьму что ли? — переспросил Никан. — И кто вам сказал, что она ведьма?

— Дык, она постоянно в лесу ошивалась и чего-то варила у себя в лачуге. Все ее стороной обходили. А когда померла ее бабка, а потом ожила, вообще все ясно стало.

— Ведьмы не умеют оживлять умерших. Проклятье, — процедил сквозь зубы уже начавший злиться командир.

— Да ведьма она была, точнехонько! — вступилась за старосту его жена, сидевшая неподалёку у печи.

— Дальше что? — рыкнул капитан. — Сожгли вы девицу, что потом?

— Ну, закопали останки за кладбищем. И буквально через пару дней трупаки из болот полезли, бродить стали везде. А как кого живого увидят, так жрать кидаются. Страшные.

— Почему вы заявили, что именно утопленники к вам повадились?

— Да потому что из болот лезут, говорю же. Это явно магические твари, — шепеляво ответил староста. — На кладбище-то мы только прах да останки хороним.

— Ясно, — капитан замолчал, переваривая услышанное. — Что думаешь, Сансет?

— Думаю, никакой ведьмой девушка не была, — ответил тот. — Была травницей, лечила тяжелобольную бабушку. Суеверные жители решили, что она ведьма и устроили самосуд. И теперь кто-то, кому она была дорога, стал нежитью, или возможно уже был ею, и решил отомстить деревне.

— Вероятнее всего…

— Где жила девушка? — обратился Санас к старосте. — И что стало с бабушкой после ее гибели?

— Померла сразу же. Ведьма, говорим же. Как ее магии не стало, так и бабки не стало.

Никан недовольно рыкнул, уставившись на старосту:

— Жила где?

— Да на северной окраине, уважаемый. Домик пустует, бабку мы тоже сожгли.

Никан зло выдохнул, махнул отряду рукой, и пара охотников убрали с двери массивный засов. Капитан вышел на улицу, следом — Санас с отрядом. Двери за ними быстро захлопнулись. Солнце уже зашло, на землю опустился неестественный зеленоватый туман. В воздухе сильно пахло сыростью. Санас поморщился и двинулся вслед за Никаном, который уже отправился на северный край деревни. Все окна и двери домов были крепко заперты, как обычно бывают заперты дома в Черную луну. Дойдя до нужного домика, весь отряд зашел внутрь, чтобы не привлекать лишнего внимания нежити. Взору предстала кухонька обычной старенькой лачуги. На стенах висели связки сухих трав, в печи стояла большая кастрюля с прокисшим заплесневелым супом, на столе пылились немытые тарелки и кружки. Санас уловил тонкий цветочный запах и отправился по нему, пока отряд осматривал кухню. Он прошел в маленькую комнатенку. Из мебели там стояли всего лишь одна кровать, небольшой стол со стулом и открытый сундук с одеждой. На столе лежала маленькая книжка в мягкой коричневой обложке. Санас открыл книжицу, закладкой которой служила засушенная желтая ромашка. И сразу понял — перед ним дневник девушки. Ромашка все еще источала приятный запах, который никак не вязался с окружающей обстановкой. Парень перелистал несколько страниц назад, бегло проходя глазами по строчкам чужой жизни.

— И что мы тут ищем, собственно? — спросил один из охотников.

— Вот это, — ответил Санас, выйдя на кухню и не отрывая глаз от дневника. — Ник, слушай. «Сегодня в лесу я нашла раненного парня, он истекал кровью. Пришлось ему помочь. В деревню он идти не захотел. Сказал, что боится людей. Странный. Но я все равно постараюсь его вылечить. Глаза у него необычные. Как будто светятся», — молебник перелистнул несколько страниц. — Через пару дней. «Сегодня парень сказал, что его зовут Ши́рон. Странное имя. И сам он странный. В деревню со мной так и не пошел, хотя уже почти вылечился. Очень быстро раны у него зажили. Это, конечно же, хорошо, но тоже странно. А вообще, он хороший и интересный. Сказал, бабушку поможет вылечить от надоедливой болезни за то, что я ему помогла. Может у него большой опыт в травах?» Дальше, — Санас снова перевернул несколько страниц. — «С каждым днем на меня все опасливее смотрят в деревне. За спиной несколько раз слышала, как меня назвали ведьмой. Что я такого сделала им? Лучше вообще к этим людям не выходить. Прав Широн, люди опасны». Предпоследняя запись: «Сегодня бабушка встала на ноги! Хотя я уже думала, что она вот-вот умрет! Но ей намного-намного лучше! А все благодаря травам, что дал Широн! Он самый лучший! Надо будет на днях познакомить бабушку со спасителем! Надеюсь, хотя бы ради этого он будет согласен прийти в деревню. Хотя бы на несколько минут… Кажется, он очень мне нравится». И последняя: «Сегодня Широн подарил мне большую желтую ромашку! Я таких никогда не видела! И пахнет так замечательно! Сказал, что завтра расскажет мне нечто важное. Что-то, что изменит мое к нему отношение. Но, мне кажется, что бы там ни было, мое отношение уже не поменяется. Я влюбилась, как дурочка. Завтра я снова увижу его на нашем месте — под плакучим сотинником. Мне там очень нравится. Побыстрее бы».

В комнате воцарилась такая тишина, что был слышен даже легкий подвывающий ветерок за стенами домика. Никан сочувственно сдвинул брови и смотрел куда-то в полузакрытое окно. Ощущение после прочитанного было у всех гадкое.

— Так она, — тихо сказал молодой охотник, — совсем не была ведьмой? Она просто влюбилась в проклятого?

— А он, судя по всему, в нее, — ответил Санас, рассматривая засушенную ромашку. — Видишь Никан, стечение обстоятельств. А Церковь стала больше похожа на этих деревенщин: похожа на ведьму — сжечь и точка.

Капитан тяжело выдохнул и как-то виновато посмотрел на друга.

— Нужно найти этого Широна, — сказал он.

— И что ты собираешься с ним делать? — спросил молебник, уставившись в глаза другу.

— А что я могу с ним сделать, Сан? Он нежить, натравляющая на деревню утопленников. Они ведь уже сожрали нескольких жителей, сожрут и еще, если этого проклятого не устранить.

— Я хочу с ним поговорить, — вдруг твердо сказал Санас.

— Сансет, ты не сможешь словами усмирить жаждущего мести проклятого.

— Я. Хочу. Поговорить. И я это сделаю. И тогда уже посмотрим, к чему приведет диалог.

— Какая нежить может оживлять утопших? — спросил кто-то из отряда.

— Некромант или болотник, — ответил охотник со шрамом на лице.

— У некромантов глаза не светятся, — сказал Никан. — Но чем Нохра не шутит. Сейчас важнее его просто найти.

Санас кивнул и вышел из домика первым. Совсем рядом оказался утопленник, от неожиданности парень отпрыгнул, перед ним тут же вышел один из охотников с оружием наголо. Утопший стоял совсем недалеко и смотрел пустыми, затянутыми белой пеленой глазами на Санаса. Кожу мертвяка покрывали водяные волдыри, кое-где она свисала лоскутами и гноилась. Сан решил не терять случай для эксперимента.

«Уходи», — сказал он утопленнику магией Нохра. Но тот не двинулся с места.

«Совсем безмозглый», — констатировал про себя парень. А тем временем из домика вышел уже весь отряд. Никан даже не стал доставать меч. Тварь вдруг громко завизжала нечеловечьим голосом и кинулась на одного из бойцов, вытянув вперед гноящиеся руки. Юный охотник одним легким движение отсек нежити обе конечности, а затем отрубил и голову.

— Красивая техника, — тихо сказал Никан. — Нужно узнать, где этот сотинник находится.

Отряд снова направился к гостевому дому, по пути отбиваясь от выскакивающих из зеленого тумана склизких тварей. Никан постучал в дверь, но ее не открыли:

— Я вас предупреждал, уважаемый, — послышался голос старосты из домика. — Я уже никого не пущу, вдруг какая тварь заберется.

— Это и не нужно, — ответил капитан. — Скажите лучше, где-то в окрестностях растет плакучий сотинник?

— Сотинник? — в голосе старосты послышалось немалое удивление. — Есть такой. Один-единственный на всю округу. Немного к северо-западу от деревни. Токма не ходили бы вы туда по ночи. Проклятое место там.

— Вот и хорошо, — с усмешкой ответил капитан.

Отряд вышел из деревни. На них то и дело нападали неизвестно откуда берущиеся утопленники. Они как будто материализовались из самого тумана. Чем дальше на болота заходили охотники, тем больше становилось нежити. Санас старался быть ближе к Никану, тот лишь держался за рукоять меча, но не доставал его из-за спины. Молодые охотники быстро расправлялись с угрозой, прокладывая дорогу на северо-запад. Пустынные болота не давали и намека на деревья. Под ногами противно булькало, обоняние резал запах разложения. Но Санас разглядел в тумане блеклые очертания, напоминающие небольшую гору.

— Нам туда, — сказал он отряду.

Охотники тут же последовали указаниям, изменив путь. Подойдя ближе, отряд увидел, как сквозь завесу колдовского тумана стали проступать очертания плакучего дерева. Старое, раскинувшее длинные прутья почти до самой земли, оно тихо шуршало желтоватой листвой. Нежить полезла из тумана с новой силой, казалось, им не было конца. Отряд отбивался, даже Никан достал из-за спины меч и пустил его в дело, рубя утопленников по несколько за раз.

— Широн, мы не собираемся нападать! Давай поговорим! — крикнул Санас в сторону дерева.

Но мертвые не прекратили свое наступление. Даже наоборот усилили. Одного из молодых охотников уже укусили за руку. Он закричал, отбрасывая в сторону половину надоедливого утопца.

«Широн, пожалуйста, хватит! — крикнул Санас магией Нохра. — Давай поговорим! Обещаю, охотники тебя не тронут!»

И утопленники вдруг остановились… Они перестали нападать, смотря на отряд мертвыми глазами. Один из охотников хотел было воспользоваться моментом, но Санас громко скомандовал:

— Всем стоять! Пока нежить не нападает, вы тоже ждете!

Отряд недовольно забубнел, но выполнил приказ. Никан тихо хмыкнул. Ветви дерева покачнулись и отодвинулись. За ними стали видны человеческие очертания. Лишь желтые светящиеся глаза без зрачков и белков выдавали инаковость человека. Санас обошел одного из охотников, что перекрывал его путь к проклятому, и двинулся к дереву, проходя меж неподвижно стоявших утопленников. Никан попытался последовать за другом, но один утопленник тут же встал перед ним, преграждая путь.

— Сансет! — крикнул капитан.

— Не волнуйся, — поднял тот руку, удаляясь от отряда в туман.

Но до самого дерева не дошел, остановившись так, чтобы обе стороны его видели. Взгляду Санаса предстал тощий парень с черными волосами до плеч, кожа сероватого цвета оттеняла горящие желтым глазницы.

«Поговори со мной начистоту, так, чтобы охотники слышали», — снова отправил он магический посыл проклятому.

«Зачем мне это?» — послышалось в ответ.

«Чтоб никто больше не умер, включая тебя».

Тот нахмурился, но все же кивнул.

— Широн, я знаю, что произошло, — начал Санас. — И я тебя не виню. Ты любил девушку и желаешь отомстить за нее деревне. Но я прошу тебя прекратить. Это ни к чему не приведет.

— Это приведет как минимум к смерти дураков, что объявили ее ведьмой, — ответил парень.

Его слова эхом разнеслись по туману.

— И что это даст? Девушку к жизни ты уже не вернешь, а охотники будут обязаны обезвредить тебя, если ты не прекратишь убивать. Послушай, — Сан сделал шаг вперед, сделав голос намного тише. — Я знаю, каково терять близких. Я знаю, каково это, когда хочется мстить и убивать. Но поверь, месть не даст облегчения. Она даст только разочарование в собственных поступках.

Проклятый сделал пару шагов вперед, выходя из густых ветвей дерева и остановившись от Санаса на расстоянии вытянутой руки. Охотники позади зашевелились, но на перехват не кинулись.

— Почему ты с ними? — почти шепотом спросил Широн.

— Потому что хочу прекратить бесконечные смерти невиновных проклятых и невинных людей.

— Эта деревня не невинна, брат. Они смеялись и пили за ее смерть, крича имя Архона и празднуя «восторжествовавшую справедливость». Какая справедливость в ее смерти?

— Ее нет. И они не правы. Я сделаю все, чтобы они ответили за свои поступки, но не так. Не через смерть. Они умрут, так ничего и не поняв. Какой толк тебе в этом?

— И что же ты можешь сделать? — выкрикнул вдруг Широн.

Никан покрепче перехватил меч, аккуратно двигаясь ближе к Санасу через «спящих» утопших.

— Они ответят за содеянное по закону, ответят за убийство невиновной девушки. За самосуд.

— А что будет со мной, если я сейчас отступлю? — спросил проклятый, взглянув за спину Санасу на готовый биться отряд.

— А вот это зависит от тебя, — ответил Санас, нахмурившись. — Я здесь, чтобы доказать охотникам и Церкви, что не все проклятые бесчувственные твари, жаждущие лишь убивать. Что с некоторыми можно договориться. Что, возможно, проклятым требуется отдельный свод законов, дающий им свободу, но обязывающий отвечать за свои проступки.

— И тебя послушают? — удивился Широн.

— Я очень на это надеюсь.

«Иначе мне и самому конец», — добавил он, смотря в глаза болотнику.

За спиной Санаса уже стоял Никан, готовый в любой момент кинуться на проклятого.

— Какие у тебя привилегии? — спросил болотник.

— Мне дали этот отряд, чтобы я нашел проклятых, желающих сотрудничать.

Широн глубоко вздохнул:

— Просто уйти вы мне не дадите, да? Либо смерть, либо сотрудничество?

— Извини, другие исходы пока не рассматриваются.

— Вот проклятие, — выругался парень. — Обещай мне, что эти твари ответят за ее бессмысленную смерть.

— Обещаю. Я сделаю все возможное и невозможное для этого.

Утопленники стали падать на землю, потеряв магическую подпитку. Глаза парня перестали светиться, кожа приобрела живой цвет. Туман начал медленно рассеиваться.

— Спасибо, — немного улыбнулся Санас и, развернувшись к отряду, громко сказал. — Никаких веревок и цепей! Никаких мечей и арбалетов в его сторону! Уберите оружие!

Охотники, не веря собственным ушам, не сразу стали убирать мечи в ножны. Никан тоже был не в восторге, но все же спрятал двуручник за спину. Санас развернулся к проклятому:

— Я Сансет. Будь рядом. А это, — он перевел взгляд на командира, — капитан отряда.

— Откуда вы узнали мое имя? — спросил болотник.

— Отсюда, — молебник протянул проклятому дневник девушки с засушенным цветком между страниц.

— Нинель, — тихо сказал тот, беря в руки книжку и погладив обложку, снова поднял взгляд на молебника. — Спасибо.

— Смотрю, совсем смерти не боишься, — вдруг сказал Никан.

— Почему же? Боюсь, — перевел на него взгляд Широн. — Потому и сдаюсь вам. Может, и правда повезет, и меня еще долго не убьют, а потом даже отпустят. И если я смогу помочь этому молебнику, то помогу. Больше не хочу терпеть такую жизнь. Ненавидеть, постоянно прятаться и бояться. Надоело.

— Вот как, — хмыкнув, ответил Никан. — Я глаз с тебя не спущу.

— Своему молебнику вы больше доверяете? — спросил болотник.

«Они не знают, кто я», — посмотрел на него Санас.

— Еще бы, — удивился капитан. — С чего такой вопрос?

— Странно это. Он хочет затеять дружбу с проклятыми, а вы ему верите.

— Только с теми, кто захочет изменить свою жизнь, — ответил молебник.

— У него странный подход, но явно благие цели, — сказал Никан и развернулся к отряду. — Двигаем обратно в деревню.

Широн промолчал, покосившись на Санаса.

— Не делай глупостей, — тихо сказал Сан.

— Если ты не разберешься с деревней своими методами, то я разберусь своими.

— Знаю.

Санас на пару с болотником отправились за отрядом. Никан шел рядом с другом, недоверчиво косясь на проклятого.

«Как так получилось, что ты стал молебником?» — вдруг мысленно спросил Широн.

«Хотел отомстить охотникам, которые убили мою семью. Они были людьми, виноватыми лишь в том, что любили меня».

«Месть не удалась?»

«Капитан этого отряда был тем, кто совершил казнь. Но я, поговорив с ним, понял, что он невольник Церкви. Потому решил отомстить Старейшине, давшему распоряжение о казни. Но до него добраться не так-то просто».

«Значит, мстить ты все-таки не передумал?»

«Если потребуется… Если я не смогу перетянуть на свою сторону большую часть Церкви, то да, я убью Верховного».

«Грандиозные планы, брат. Не страшно?»

«Мне, как и тебе, уже нечего терять. К слову, я убил пару охотников, которые сожгли мою невесту. Но это не принесло облегчения. А после я и вовсе пожалел о содеянном».

«Тоже обвинили в ведьмовстве?»

«Она и была ведьмой, но не причиняла никому неудобств или вреда. Если бы Церковь провела расследование, они бы поняли, что ее совершенно незачем было убивать».

«Выходит, чем-то мы с тобой похожи».

По возвращению в деревню капитан с парой охотников ушли в дом старосты, чтобы оповестить, что опасности от нежити больше нет, но им в дальнейшем представят обвинение в убийстве. Староста отпирался, отстаивания мнение, что ведьм убивать не запрещено. Но капитан сказал, что это разрешается только в случае самозащиты, а эта девушка не была проклятой.

И отряд направился в село Бирун, где по заявке жителей буйствовал животноподобный проклятый.

В пути Широн молча читал дневник мертвой девушки. Взгляд его был сосредоточен, брови нахмурены. Он не обращал внимания ни на взгляды охотников, ни на разговоры капитана с молебником. Санас вспомнил, как оплакивал семью в летнем домике, и только позавидовал стойкости болотника.

Наутро третьего дня отряд добрался до села. Их встретили закрытые деревянные врата, что было странно — обычно утром ворота всех поселений открывались для любых гостей. А то, что они закрыты, означало, что жители действительно напуганы. Стража на стенах заметила приближающийся отряд. Как только охотники оказались внутри села, они сразу направились к управляющему. Им оказалась женщина средних лет, с лёгкой проседью в волосах, крепко завязанных в пучок. Санас присел на диван, стоявший напротив ее кресла, их разделял небольшой столик с тарелкой свежих фруктов. Женщина почему-то выявила желание общаться с молебником, а не с капитаном отряда.

— Очень приятный прием, — сказал Санас, осматривая фрукты. — Но все же вам лучше было бы пообщаться с командиром.

— Я так не думаю, — улыбнулась она. — Вы ведь чище душой и разумом. Вы зададите другие вопросы, нежели ваш капитан.

— И какой в этом смысл?

— Смысл в том, что вы докопаетесь до сути проблемы как богоугодный человек. Охотник же просто найдет какого-нибудь проклятого, убьет его и уйдет. А проблема останется. Я очень рада, что на этот раз, нам прислали отряд с молебником.

Санас все еще не понимал смысл ее слов. Он вздохнул и спокойно спросил:

— На этот раз? К вам уже приходил отряд?

— Да. Они нашли так называемого берсерка, избавились от него, но проблема не исчезла.

— И что за проблема?

— Дети пропадают, — грустно ответила женщина.

— Дети? — удивился парень. — Но в заявке сказано, что у вас было замечено какое-то существо, зверь больших размеров.

— Именно. Люди постоянно видят зверей, уносящих их детей в лес. Другой отряд нашел берсерка среди жителей нашего села, прилюдно казнили его и забрали голову. А детей так никто не нашел и не вернул. Они сказали, что берсерк питался ими. И вроде бы все затихло. Но недавно снова пропал ребенок, а буквально вчера — еще один.

Санас помолчал. Дело принимало совсем иной оборот.

— Люди видели разных животных? — спросил он, сомкнув пальцы в замок. — Каких, например?