Неистовство

— В отличие от остальных проклятых, оборотни больше всего приближены к природе. Животный облик не дает им разговаривать, а магически передать свои слова они могут только проклятым.

Высший нервно сглотнул:

— Так, и зачем вы мне все это рассказываете в конечном итоге?

— Свиток, — напомнила девушка.

— Точно. Я упустил основное, — старейшина взял с колен пергамент и развернул. Он молча пробежался по строчкам глазами и снова поднял взгляд на Санаса. — Вот в чем дело. Избранным может стать только проклятый и ты решил взять это бремя на себя?

Волк кивнул.

— Откуда мне знать, что все это не хитрый заговор?

— А смысл нам сговариваться, уважаемый Тисан? — ответил Никан. — Мы сильно рискуем, открывая вам сущность Сана и рассказывая об обстоятельствах смерти моего отца. Мы не пошли бы на такое без крайней нужды.

— Нам всего-то нужно немного вашей крови, данной добровольно, — хмыкнул Картер. — И после этого вы сможете во всем убедиться лично. Не забывайте, мы должны успеть выполнить весь ритуал за десять дней.

— Но откуда все-таки стало известно о призыве Нохра? — прищурился Высший, смотря на Картера.

— Я некромант, если вы не заметили, — усмехнулся проклятый. — Я умею наблюдать. Везде, где покоятся мертвые, где стоят кладбища, где горит погребальный огонь — у меня есть глаза и уши. Так и узнал… Когда Темный брат придет, гарантирую вам, он первым делом захочет сровнять с землей Церковный Круг. И он будет не один, он призовет всю безвольную нежить. Ту, которой управляю я, или, например, тот же болотник. Их будет много, такой армии вы не найдете даже на Западных землях. А так же за ним пойдут разумные проклятые, которым он пообещает счастливую жизнь. Так что, вывод очевиден. Нам нужен Архон. А так же необходимо собрать всех имеющихся охотников. И всех проклятых, что поверят в Сана и в объединение с Церковью после окончания войны.

— Убедить проклятых сражаться за Архона будет непросто, — Тисан почесал лоб, обдумывая слова некроманта. — Хорошо, мы проведем первый ритуал, но потом свиток останется у меня. И появится на тебе символ Архона или нет, Сансет, я посвящу во все происходящее Совет. Они должны знать, чего ждать к началу сезона морозной стужи. Если ты станешь избранным, мы продолжим ритуал, даже если Совет будет против.

Волк привстал, тело захрустело, снова сжимаясь до человеческих размеров.

— Не важно, что будет со мной, — сказал парень, смотря на старейшину. — Если у меня получится призвать Архона, нам останется только надеяться, что сражение братьев не погубит все живое.

Ириса поднесла уже приготовленную чашу старейшине, а Никан достал небольшой нож.

— Ох, вы уже все приготовили, — приподнял брови Тисан, вставая с кресла. — Я сам себя должен порезать и произнести молитву?

Охотница и капитан, не сговариваясь, синхронно кивнули. Старейшина взял в руку нож и, немного подумав, сделал надрез на ладони, после чего поднял пораненную руку над емкостью. Кровь тонкой струйкой полилась в сосуд, а Тисан закрыл глаза и стал нашептывать молитву. Закончив, он убрал руку от чаши, Ириса помогла перевязать старейшине ладонь и отдала ему кубок. Высший сам подошел к Санасу и передал ему кровь:

— Вот мое подношение Архону. Да услышит он нас.

У парня загорелись глаза, он взял чашу и сделал глоток тягучей крови.

— И? — спросил Широн. — Какие-то изменения?

— Я не знаю, — ответил Санас. — Пока что я ничего не чувст…

Он прервался на полуслове, по телу прокатилась волна огня. Внутри запекло, сердце бешено застучало. Парень схватился за грудь, тяжело дыша. Ноги подкосились, и он упал на колени, выронив чашу. Из горла вырвался звериный рык. Тисан испуганно отступил на пару шагов, но ему на плечо легла рука Никана:

— Что бы не случилось, вам ничего не грозит.

Рубашка оборотня окрасилась кровью. Он, надрывно дыша, быстро стянул ее с себя. Слева на груди, появился знак — открытый глаз. Из него лились кровавые слезы.

— Кажется, — через силу произнес Санас. — Эта штука вырезана на моем сердце.

— Внутри? — переспросил Широн.

— Проклятье! Да, внутри! — выпалил парень. — Это непередаваемо больно… Даже когда меня отряд Никана избил, я не чувствовал себя так.

Тисан снова удивленно приподнял брови и перевел взгляд на капитана.

— Да, всякое бывало, — пожал плечами тот.

— Разверните свиток, — сказал Картер. — Если все правильно, там должно появиться второе условие.

Старейшина так и сделал, с удивлением обнаружив, что текста стало больше.

— Бог ты мой, и правда, — он быстро пробежал взглядом по строчкам. — Это будет непросто, друзья мои…

— Что там? — все еще пытаясь восстановить дыхание, спросил Санас.

— «Второе», — начал читать старейшина. — «Истинно избранный должен сделать подношение народной веры. Сто человек, произнося имя избранного, должны добровольно принести почести к алтарю Светлого брата и молиться всю ночь. Тогда, если вера ста будет искренна, знак на теле избранного дополнится и до прихода Светлого брата в наш мир останется один шаг».

Повисла тишина.

— Сотня? — переспросила Ириса.

— А чтобы найти эту искренне верующую сотню, — добавил Тисан. — Придется открыть надвигающуюся проблему и сущность Сансета не только Совету, но и народу.

— И мое имя, — парень наконец смог встать с колен, по телу все еще стекали тонкие струйки крови. — Мое имя Санас.

В зале Совета наконец собрались все старейшины. Тисан вместе с молодым Орионом свои места не занимали, они стояли в центре, ожидая, когда все рассядутся. Каждый из старейшин сразу заметил, что Санас облачен в обычную одежду, но до начала заседания никто ничего не спрашивал. Наконец, Высший поднял руку, требуя тишины и внимания:

— Уважаемые старейшины! Я знаю и помню все разговоры, мнения и разногласия по поводу этого молодого человека, — Тисан указал на молодого Ориона и продолжил: — Он привел Круг в замешательство, заставил многие принципы Церкви разрушиться. Он доказывал всем и каждому из вас, что проклятые могут быть мирными, что многие из них хотят обычной жизни, без войны, без кровопролития. Я уверен, вы задавались вопросом: «Почему этот парень так стремится изменить Церковные устои?» Он неоднократно проверялся осколком. Но, как оказалось, он обхитрил нас всех. Однако, я начну с того, что вчера его друг-проклятый принес нерадостную весть, в которую я не сразу поверил, пока не увидел древний свиток собственными глазами. Нохра явится в наш мир через девять дней!

Он замолчал, старейшины шокированно смотрели на Высшего, пытаясь переварить поток информации. Подержав немного напряженную тишину, Тисан продолжил:

— Некромант по собственной воле принес в Церковный Круг свиток призыва Архона, чтобы дать нам шанс победить Темного бога в равной схватке, — он достал свиток из кармана накидки и протянул ближайшему старейшине. — Уважаемый Атариан, прошу вас, зачитайте первое условие призыва Светлого бога.

Беря свиток из рук Высшего, Атариан Кред прокашлялся и, развернув бумагу, начал читать:

— «Первое. Светлый брат должен получить добровольные почести. Первая почесть должна являть собой кровь того, кто возглавляет Светлую веру. Светловерующий так же должен произнести над ней молитву и добровольно передать в руки избранному проклятому. Испив ее, на теле истинно избранного появится неполный знак Светлого брата».

Высший старейшина кивнул:

— Благодарю. Вчера я позволил себе провести этот ритуал, передав свою кровь молодому старейшине Ориону. Испив ее, на его груди прямо на моих глазах появился знак избранного…

— Прошу прощения! — прервал слова Высшего старейшина Эмтус. — Почему вы так уверенны, что свиток настоящий? Что это не подделка проклятых?

— Попробуйте его разорвать, сжечь или даже окунуть в воду с примесью эссенции Архона, — усмехнулся Тисан. — Я пробовал. Был бы он от Нохра, то не остался бы нетронутым. При этом свиток и на вид и на ощупь — обычная старая бумага. А строчки со вторым условием магическим образом появились при мне после выполнения первого. Думаю, не стоит говорить, что эта вещь явно не создана проклятыми. Подобных способностей нет ни у одного вида нежити.

— Предположим, — не унимался Эмтус. — Но откуда мы знаем, что Нохра и правда призвали? Есть доказательства, кроме слов некроманта?

— А что тогда, по-вашему, могло заставить проклятого принести в Церковь Святую реликвию, утерянную века назад? А так же заставить Сансета, а точнее Санаса, открыть мне и вам свою настоящую сущность?

— Сущность? — переспросил Эмтус. — В условии, конечно, сказано, что избранным может быть только проклятый, но Сансет Орион неоднократно был проверен осколком луны…

— К этому и веду, — перебил его Тисан. — Как я уже и сказал, молодой Орион обхитрил нас всех. Должен вас предупредить, охотники за дверями кабинета, по моему распоряжению, не обратят никакого внимания на ваши крики, если вы попробуете позвать их на помощь. А Санас не причинит никому из вас вреда. На самом деле, если бы он хотел, мы все уже были бы мертвы. Итак, — Тисан наконец повернулся к парню. — Ваш выход.

Глаза Санаса тут же засветились, старейшины стали тревожно переговариваться. Но когда перед Советом молодой старейшина превратился в огромного пепельного волка, часть мужчин повскакивала из кресел, отступая спиной к стене. Другая же часть не отводила испуганного взгляда от оборотня. Зверь, немного помедлив, лег рядом с Высшим старейшиной, держа голову прямо. Тисан погладил волка по шее:

— Я уже говорил, бояться не стоит.

— Не стоит? — переспросил Атариан, прижимаясь к стене. — Этот зверь…

— «Этого зверя» избрал Архон, — перебил его старейшина Мирнан, оставшийся сидеть на месте. — «Этот зверь» дает нам надежду на победу в войне с Богом тьмы. «Этот зверь» рискует собственной жизнью, чтобы спасти наши. Неужели не понятно? Если бы «этот зверь» сейчас не стоял перед нами, через девять дней у нас не было бы и шанса на спасение.

— Благодарю, старейшина Мирнан, — кивнул Тисан. — Вы, как всегда, проницательны. Прошу всех сесть на свои места, заседание все еще продолжается! Старейшина Эмтус, будьте так добры зачитать второе условие призыва.

Тот не сразу отреагировал, буравя взглядом огромного волка, но спустя мгновение он быстро заморгал и, приняв от Атариана переданный свиток, начал читать:

— «Второе. Истинно избранный должен сделать подношение народной веры. Сто человек, произнося имя избранного, должны добровольно принести почести к алтарю Светлого брата и молиться всю ночь. Тогда, если вера ста будет искренна, знак на теле избранного пополнится, и до прихода Светлого брата в наш мир останется один шаг».

— Сотня человек? — нахмурился Мирнан.

— Именно так, — кивнул Тисан. — Я призываю вас, уважаемый Совет, возглавить эту сотню. Я пойду в первых рядах, произнося имя Санаса и моля Архона обратить взор на нас. Если люди увидят, что старейшины поддерживают избранного, без труда найдутся те, кто искренне уверуют и понесут почести вслед за нами.

— Я пойду с вами, — кивнул старейшина Мирнан. — Я верю вам и верю в избранного. Так или иначе, кем бы он ни был, он жил все это время в Круге, я видел, как много он сделал, стараясь примирить так давно воюющие стороны.

— Спасибо, — улыбнулся Тисан, все еще держа руку на шее волка. Тот лишь пристально наблюдал за старейшинами. — У нас совсем немного времени, поэтому остальным я дам подумать лишь до обеда следующего дня. В полдень я объявлю о ритуале всем служащим Церковного Круга. Будем надеяться, люди смогут поверить проклятому старейшине, и мы успешно завершим условие уже к утру следующего дня. А сейчас Санас полностью под моей ответственностью! Как избранный Архона, он неприкосновенен! Заседание окончено!

====== Глава 4. Часть 3 ======

В этот же день Санас рассказал обо всем произошедшем супруге. Архина сразу пришла к Высшему старейшине и записалась добровольцем на подношения. То же самое сделала и Ириса. Старший Орион, узнав о проклятии преемника, долго буравил Санаса взглядом, но все же решил участвовать в ритуале.

К полудню следующего дня Совет единогласно принял решение поддержать избранного. Шанс на спасение был единственным, а умирать без боя никому не хотелось. Собрав служащих на площади перед замком, Высший объявил о приближающейся катастрофе, о проклятом старейшине и о ритуале призыва Архона. Людей огорошили такие новости, но узнав о том, что Санаса поддерживает весь Совет, народ немного приободрился. Записав сотню добровольцев, старейшины с удивлением обнаружили, что желающих принести почести еще много. Запрещать им явиться ночью в молебный зал никто не стал.

Вечером того же дня начался ритуал. Жители Круга шествовали к замку, держа в руках горящие свечи. Санас уже сидел у ног статуи Архона, встречая молящихся, а рядом с ним — Тисан, держащий свечу. Первыми в молебный зал зашли старейшины. Они поставили свечи на пол, сели перед ними и начали тихо читать молитвы. Следом зашла и Архина с Ирисой. Девушки так же поставили свечи в ноги статуи Архона и сели рядом с Санасом. Так же сделали и следующие молебники. Пол вокруг избранного, а так же по всему залу, заполнялся горящими свечами и молящимися людьми. Стояла тишина. Только еле слышный шепот доносился со всех сторон, а за окнами подвывал холодный ветер. Ночь обещала быть долгой.

Санас оглядывал огромный молебный зал — все выглядело ненастоящим, странным. Свечи горели, иногда подрагивая, воздух насквозь пропитывал запах воска. Люди будто шептали заклинания, вплетая в них его имя. Это завораживало и немного пугало.

К утру все изрядно устали, нестерпимо хотелось спать. Но никто не позволял себе уснуть. А когда первый луч холодного солнца заглянул в окно молебного зала, по телу Санаса снова прокатилась волна жара. Он схватился за грудь, внутри жгло огнем. Казалось, его разрывает изнутри. Глаза засветились, но в последний миг сознание пошатнулось, и Санас провалился в темноту.

«Что? Где я?»

Парень открыл глаза и увидел голубое небо с мирно плывущими по нему пушистыми облаками.

— Я что, умер? — тихо произнес Сан, протерев глаза.

Но небо никуда не исчезло. Санас встал, под ногами шелестела зеленая трава, поблескивая капельками росы. А вокруг возвышался лес. Такой яркий, красочный, светлый, Санас такого никогда не видел в реальности. Но что-то здесь напоминало ему давно забытый сон.

— Уютно? — послышался позади завораживающий бархатный голос.

Санас обернулся, в паре шагов от него стоял человек его же роста, с голубоватой кожей и синими глазами. Легкий ветер ворошил его длинные, почти до пояса, синеватые волосы. Тонкие нежные черты лица напоминали женские, но взгляд выдавал мужчину. Он слегка улыбнулся, из-под верхней губы показались небольшие клыки. Санас не мог поверить глазам:

— Архон? — спросил парень. — Но… Ты ведь должен быть намного больше, разве нет?

— В этом мире все законы природы не имеют власти, — он отвел взгляд в сторону, осматривая лес. — Ты уже бывал здесь, помнишь? Я присутствовал при рождении волка…

— Это то самое место?! — удивленно озираясь, спросил Санас. — То место, в котором волк вгрызся мне в шею?! Да уж, теплые воспоминания…

Архон добродушно усмехнулся и снова посмотрел на парня:

— Ты всегда мне нравился…

— Так, зачем ты все же меня призвал сюда?

— Мне нравится, что ты не превозносишь нас — ни меня, ни брата. Нравится, что не боишься, не юлишь, не подлизываешься. Даже обращаешься на «ты». Наш выбор пал на тебя, потому что ты такой, какой есть. Было время, когда ты потерял семью, потерял себя, желая мести. Но со временем, все же обрел новую и не уничтожил свою душу, — Светлый бог перестал улыбаться и грустно продолжил. — Но как бы я тебе не благоволил, боюсь, что не смогу одолеть брата.

— Что? В каком смысле? — нахмурился Сан. — Совесть не позволит?

— Совесть? Нет, все куда сложнее, друг мой. Я всегда был слабее Нохра. Сравни хотя бы наши дары людям. Он дал то, что развивается само по себе. Его дар передается от человека к человеку, делая их не похожими на остальных. Мой дар не передается так. У людей, которых вы стали называть охотниками, не рождаются охотники. Их делают искусственно, вводя «эссенцию» в детский организм.

— То есть твою кровь?

— Вы бы назвали это так, — слегка кивнул Архон.

— Хочешь сказать, что даже если мы завершим ритуал твоего призыва, все равно погибнем? Брат сильнее, и он тебя уничтожит?

— Нохра любит меня, но не сможет остановиться. Проклятие сводит его с ума.

— В общем, все бесполезно…

Санас тяжело вздохнул и отвернулся, обводя взглядом зеленые кроны деревьев.

— Я не вправе предлагать тебе это, но все же, — начал Светлый брат, Санас обернулся, удивленно смотря на него. — Третье условие потребует много твоей крови. И после призыва, по правилам, я должен тебя исцелить. Если ты просто призовешь меня, и я материализуюсь, то, конечно же, тебя подлатаю. Но после этого моих сил совсем не останется, чтобы усмирить брата. Есть другой вариант, но тогда я смогу тебя исцелить лишь временно, и ты умрешь, как только мы с Нохра покинем твой мир. Не сразу и, скорее всего, в мучениях…

Санас недолго помолчал, а затем негромко произнес:

— Но вы все же покинете наш мир? И как надолго?

— Если все сложится так, как я хочу, то навсегда.

— Тогда поподробнее.

— Мне нужно будет твое тело. Моя магия и мой разум объединятся с твоими. Материализация требует много энергии, а если я сольюсь с тобой, то сохраню большую часть сил и помогу тебе одолеть Нохра. Как только он ослабнет, я заберу проклятье себе…

— Заберешь себе? — округлил глаза Санас.

Архон грустно улыбнулся:

— В этот момент я покину твое тело. Но, взяв проклятие на себя, я уже не смогу исцелять. Ты погибнешь от полученных в бою ран…

— Это не главное, если с моей помощью ты сможешь обезвредить брата… Но план ведь может и не сработать?

— Именно.

Парень замолчал, опустив голову и напряженно сдвинув брови.

— Ты не должен принимать решение прямо сейчас, — Архон закрыл глаза и повернулся лицом навстречу легкому ветру. — Я узнаю твой ответ после выполнения третьего условия ритуала. Если, конечно, у тебя получится его выполнить.

— Моя кровь — не проблема, — уверенно ответил Санас. — Я не боюсь боли.

— Но другие боятся ее тебе причинить…

Санас не успел ничего ответить, в глазах потемнело, и через мгновение он очнулся на кушетке. Рядом сидела Архина, а остальные друзья расположились поодаль: Широн на стуле у противоположной стены, Никан облокотился на подоконник, Ириса сидела на письменном столе, свесив ноги, а Картер устроился в одном из кресел. Это был рабочий кабинет Санаса.

— Сан, — Архина наклонилась и положила ладонь ему на щеку. — Ты как?

Санас грустно улыбнулся:

— Все хорошо, Архи. Я в порядке.

— Ты полдня валялся без сознания, — Ириса спрыгнула со стола и подошла к кушетке. — Знак глаза дополнился ореолом. Теперь не хватает только лучей. Старейшины не озвучили нам следующее условие. Тисан сказал отправить тебя к нему, как только очнешься.

Санас внимательно посмотрел на Ирису, пытаясь запомнить подругу. Та заметила его необычный пристальный взгляд и удивленно изогнула бровь:

— Ты чего?

— Да так, ничего, — покачал он головой, поднимаясь. — Я устал, не хочу идти к Тисану прямо сейчас. Сердце болит… У нас ведь есть еще семь дней?

— Шесть, — ответил Картер. — Если упустим сегодняшний. А ведь мы не знаем, что будет третьим условием.

— Может, плюнем сегодня на условия? — парень сел, облокотившись на колени. — Мне нужен перерыв. Пойдемте вместе в таверну, выпьем…

Друзья удивленно смотрели на Санаса. Первым разрядил обстановку Широн:

— И правда, мы ведь не знаем насколько это больно и изматывающе — носить на себе оба символа. Нужно дать ему отдохнуть. Война войной, а таверна — по расписанию!

— А ведь ты прав, — улыбнулся Никан. — Прости, Сан. Мы, наверно, слишком давим на тебя. Нужно перевести дух и верить, что у нас все получится. Иначе мы Санаса можем загнать в могилу еще до окончания ритуала.

Парень только усмехнулся в ответ. Компания вышла на улицу, морозный воздух ударил в нос. Санас остановился, закрыл глаза и вдохнул полной грудью.

«Любовь, время, смерть… Да, отец?»

Придя в полупустую таверну, друзья расположились за уже полюбившимся столом у стены. Картер с интересом оглядывал помещение, в то время как его с удивлением разглядывали другие посетители.

— В видениях все выглядело немного иначе, — заметил он.

— Картер, а ты не мог бы принять человеческий вид? — спросил Никан. — Я опасаюсь за нашу конспирацию.

— Я уже даже не помню, какого цвета мои обычные глаза, — усмехнулся тот.

— Он прав, Карт, — улыбнулся Санас. — Вокруг ведь люди. Не все привыкли к окружающим их проклятым. Кто-то может испугаться.

— Пусть пугаются, мне-то что?

Ириса с интересом смотрела на некроманта, потом наклонилась к нему так, что между их носами разве что ладонь могла поместиться, и игриво сказала:

— Да ведь я в твоих глазах отражаюсь! Красиво! Прости, но я не смогу оторваться от них, слишком уж необычно это.

Картер отклонился от девушки, меряя ее возмущенным взглядом. Но она, казалось, и не собиралась отодвигаться обратно. Такое отношение к своей персоне заставило некроманта поежиться от неловкости.

— Проклятье, — буркнул он. — Хорошо, я понял. Только отодвинься…

Черные вены постепенно пропали, кожа стала смуглой. Теперь он выглядел совсем иначе — неожиданно серо-зеленые глаза, ровные черты лица, черные волосы, раскиданные по плечам, длинные ресницы и красивые в меру пухлые губы. Все застыли, разглядывая Картера.

— Ну, что, довольны? — хмуро спросил он.

— Ого, — шепнула Архина.

— Какое еще «ого»? — покосился на нее Санас.

Та испуганно закрыла ладошкой рот и виновато посмотрела на супруга:

— Извини.

В этот момент компании принесли брагу. Ириса, так и не отодвинувшись от некроманта, смотрела на него широко распахнутыми глазами:

— Архи права. Ого! Красавчик же!

— Картер, будь добр, прими свой привычный вид, — взмолился Широн. — Ты отбираешь все женское внимание! Как проклятый может быть таким?

— Каким? — недовольно покосился тот на болотника.

— Притягательным, — спокойно ответил Никан. Ириса озадачено посмотрела на капитана. — Что? Я просто подобрал слово, — пожал он плечами и сделал глоток браги.

Девушка села на место, но разглядывать Картера не прекратила.

— Я теперь понял, — улыбнулся Санас. — В таком виде невозможно никого напугать, а жизнь проклятых не сахар. Вот ты и не принимал человеческий вид.

— Проницательно, Сан, — с сарказмом ответил Картер и тоже сделал глоток из кружки.

Компания продолжала обсуждать глупости, попивая брагу. Никто не вспоминал ни об Архоне, ни о Нохра. Никто не говорил про ритуалы, избранность, нежить или политику. Друзья смеялись и шутили. Санас в полной мере ощутил, как сильно ему сейчас не хватает Фиалки.

Уже изрядно выпив, Картер оживленно спорил с Ирисой. От них практически искры летели, поэтому остальные старались не встревать. Широн подшучивал над Архиной, та краснела, уткнувшись в плечо Санаса, Никан же, улыбаясь, наблюдал за ними, попивая брагу. А Санас молчал. Его взгляд блуждал от друга к другу. Почему-то ему хотелось запомнить их всех как можно лучше. Каждое слово, каждый взгляд, каждое движение. Как-будто после смерти его ждут воспоминания о прожитых днях. Капитан немного наклонился к уху Сана и тихо спросил:

— В чем дело? Тебе плохо? Выглядишь хреново.

— Просто устал…

— Может, тебе тогда лучше пойти проспаться?

— Нет, — вяло усмехнулся Санас. — Еще успею выспаться… Я скучаю… По Фиалке…

Все вдруг замолчали и посмотрели на друга.

— Мы все по ней скучаем, — грустно улыбнулась Ириса.

Картер понуро опустил голову, думая о своем.

— Вы столько для меня сделали, — продолжил Санас. — Каждый из вас по-отдельности и все вместе. Столько из-за меня вам пришлось пережить. Особенно тебе, Ник, — парень повернулся к другу. — Я убил двух охотников из твоего отряда, отпустил шакалов, ранил тебя, поставил под угрозу отстранения от должности не один раз. Столько скрывал, молчал, а ты все равно помогал мне. И даже когда я убил твоего отца… Боги, — Санас сжал губы и, винвоато покачав головой, перевел взгляд на Картера. — А ты? Даже несмотря на смерть Фиалки, ты все равно пришел, чтобы помочь. Ты держишь обещание, данное ей, даже несмотря на то, что я виноват в ее гибели, — Картер хотел что-то сказать, но Санас продолжил, переведя взгляд на охотницу. — Ириса. Ты та, кто не понимал, как можно дружить с проклятыми. Как можно прощать их, как можно за них заступаться. А теперь, посмотри. Ты поддержала меня в трудное время, помогла, не испугалась и не отступила. И ты так полюбила Алису, Бина и Сью, что идешь ради них на серьезные поступки. Я очень это ценю, — взгляд парня перешел на Широна. — Кто бы что не говорил, а ты отчаянный проклятый, Шир. И хороший человек. Ты еще толком не знал меня, но рискнул жизнью, раскрывая себя перед старейшинами, живя в одном доме с охотником. Ты начал мой путь примирения с Церковью и я тебе за это благодарен, — Санас повернулся к супруге. — Архи, я правда очень люблю тебя. Всей душой и всем сердцем. Никогда этого не забывай. Из-за меня ты постоянно шла наперекор совести, врала и рисковала. Прости за это. Но я очень рад, что встретил тебя, — он снова обвел взглядом друзей. — Я просто хочу сказать «спасибо»! Всем вам вместе и каждому по-отдельности.

Все удивленно смотрели на парня и молчали.

— Сан, — начал Никан, но тот не дал ему сказать.

— Просто не перебивай. Вы постоянно меня поддерживали, куда бы я ни влипал и что бы не делал. Вы для меня стали настоящей семьей. Жаль, что я лишился одной ее части. Но… Я больше никому из вас не дам погибнуть, обещаю! Сделаю все, что от меня зависит! Расшибусь, пусть даже в пепел превращусь, но не отпущу в иной мир никого из вас! Клянусь! — он ненадолго замолчал, судорожно сглотнув. — Обещайте, что бы ни было третьим условием, вы поможете мне его выполнить.

Картер и Никан молча кивнули, Архина прижалась к супругу, обхватив его руку.

— Конечно, Сан, — тихо сказал Широн. — О чем вообще речь?..

— Действительно! — поддержала его Ириса. — Что бы там ни было, мы все сделаем!

— Что с тобой? — спросил Никан, сдвинув брови. — Ты что-то знаешь о третьем условии?

— Нет, — покачал головой Санас. — Просто… Да толку скрывать? Мне просто страшно! По-настоящему! Не за себя, за вас! Это ведь я навлек на всех беду! Если бы я не приперся в церковь…

— Мы уже об этом говорили! — перебила его Ириса. — Все имеет две стороны. И ты не виноват в том, как все сложилось. Ты хотел сделать как лучше. И сейчас стараешься все исправить. Каждый из нас видит, как ты переживаешь! Так что перестань пороть чушь и просто доверься нам и себе! У нас все получится! — Ириса стукнула по столу кулаком, брага в кружках пошла рябью.

— Спасибо, — улыбнулся парень.

— Не падай духом, Сан, — поддержал слова охотницы Никан. — Война впереди. А ты нужен не только нам. Ты нужен многим людям и проклятым. Они верят в тебя, доверяют свои жизни. Ты не можешь позволить себе впасть в отчаяние. В конце концов, мы всегда рядом, всегда поможем.

— Я тоже, — тихо сказала Архина. — Я тоже очень люблю тебя. И не отвернусь, что бы ни случилось.

Парень в ответ поцеловал ее в лоб.

— Так ты поэтому не захотел идти к Тисану? — спросил Картер. — Страшно?

— Да, — кивнул Санас. — Но и про сердце я не врал. Я прямо чувствую шрамы от символа, хотя они и затягиваются. Каждый стук отдается болью. Даже дышать тяжело. Знак Нохра приносил меньше неудобств.

— Тогда пойдем к Высшему завтра с утра, — улыбнулся Широн и поднял кружку с брагой. — А пока выпьем! За Санаса! За то, как он круто меняет жизни людей и проклятых! За нашего друга!

— Да! — поддержала его Ириса. — За Сана!

Друзья подняли кружки и, дружно звякнув ими, выпили хмельной напиток до дна.

— Я знаю! — громко сказал Широн. — Нужно спеть!

— Это без меня, — буркнул Картер.

— Ой, да ладно тебе, недотрога, — поддела его Ириса. — Присоединяйся, весело же!

И охотница затянула строчки первой пришедшей на ум песни:

«Что ни вечер, то мне, молодцу,

Ненавистен княжий терем,

И кручина, злее половца,

Грязный пол шагами мерит».

К ней присоединились Широн и Никан:

«Завихрился над осинами

Жгучий дым истлевшим стягом,

Я тоску свою звериную

Заливаю пенной брагой».

Тут уж и Санас с Архиной подключились к пению:

«Из-под стрехи в окна крысится

Недозрелая луна,

Все-то чудится мне, слышится:

«Выпей, милый, пей до дна!»

Наконец и Картер, не выдержав, тоже начал подпевать друзьям:

«Выпей — может, выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок — станет волк,

Ветер, кровь и серебро».*

На следующее утро, несмотря на жуткое похмелье, вся компания стояла у дверей кабинета Высшего старейшины. Тем временем, Санас уже зашел к Тисану и сел в кресло напротив рабочего стола.

— Доброе утро, — приподнял бровь Тисан. — Смотрю, вы вчера хорошо отдохнули.

— Да, простите, но мне требовался перерыв, — кивнул молодой Орион. — И да, доброе утро.

— Перейдем сразу к сути, друг мой. Боюсь, последнее условие может вызвать у нас большие трудности. Скажи, есть ли еще кто-то, кроме Архины, любящий тебя всем сердцем?

Санас немного оторопел и попытался привести мысли в порядок.

— К чему такой вопрос? — наконец спросил он после недолгого молчания.

Тисан развернул пергамент и начал читать:

— «Третье. Истинно избранный должен добровольно пожертвовать душу, тело и сердце Светлому брату. А помочь ему обязан тот, кто искренне любит избранного. Кровь избранного должна пролиться на алтаре Светлого брата. После этого знак станет целостным, и Светлый брат придет в мир людей, дабы нести исцеление».

— Душу, тело и сердце? Кровь? — переспросил Санас. — Я не совсем понимаю.

— Я тоже не сразу понял, но обратился к книге о скитаниях Архона. Там сказано, он считал, что душа человека находится справа от сердца, а за тело отвечает середина. Якобы, даже если у человека нет рук и ног, он все равно человек. То есть душа это правая часть груди, сердце — левая, а тело это живот, или солнечное сплетение. Тот, кто любит тебя искренне, должен пронзить тебя трижды перед статуей Архона, проливая твою кровь. Архина вряд ли сможет это сделать. У нее, может, и есть шипы, но они только ранят, убить она не способна. А ведь ты, судя по всему, временно умрешь. И только когда придет Архон, он дарует тебе исцеление.

Санас хмуро посмотрел на Высшего:

— Фиалка любила меня, — тихо сказал он. — Но и она не смогла бы этого сделать, — Санас снова немного помолчал. — Хотя может… Нет, это было бы слишком странно…

— Уверен, что больше никого нет?

Молодой Орион угрюмо кивнул.

— Тебе следует поговорить с Архиной, — посоветовал Тисан. — Возможно, она все-таки пересилит себя.

Санас потер руками виски:

— Проклятье, почему у Архона все так сложно?

— Возможно, у Нохра тоже были не простые условия.

— М-да, — усмехнулся парень.

— Осталось шесть дней, Санас. Попробуй все же уговорить супругу. Иначе людям придет конец.

Парень встал и вышел в коридор. Его встретили друзья вопросительными взглядами, но Санас молча прошел мимо и направился в свой кабинет. Оказавшись там, он сел в кресло. Компания зашла за ним, закрыв дверь и рассевшись по комнате.

— Новости не очень хорошие, да? — осмелился предположить Картер.

— Дерьмовые новости, — рыкнул Санас.

— И что там? — осторожно спросила Ириса, видя, в каком расположении духа пребывает друг.

— По третьему условию, — угрюмо начал он, — тот, кто искренне любит меня, должен проткнуть меня трижды на алтаре Архона! Таким образом, я добровольно принесу в жертву свои душу, тело и сердце Светлому брату, чтоб его! Он, вроде как, исцелит меня, когда явится в наш мир, но… Проклятье, это слишком сложно! — Санас перевел взгляд на Архину.

Та с ужасом смотрела на супруга, глубоко дыша.

— А вдруг не исцелит? — тихо сказала она, на ее глаза тут же навернулись слезы.

— Архи, — Санас привстал с кресла. — Пожалуйста, это ведь необходимо….

— Нет! — закричала девушка, вскочив с кушетки. — Никогда! Я не хочу, чтобы ты умер! Я не могу! Не могу! Пусть лучше я погибну вместе с тобой от руки Нохра!

Архина вытерла глаза рукавом и выбежала из кабинета.

— Вот так, — тихо сказал Картер.

Друзья остались сидеть в кабинете. Бежать за супругой Санас посчитал бессмысленным. В комнате повисла тишина.

— Хреново дело, — подвел итог Никан.

Широн приподнял бровь, посмотрев на капитана, потом перевел взгляд на Санаса. Затем снова посмотрел на Никана. После этого громко откашлялся, медленно прошел к Санасу и встал рядом с ним:

— У меня есть предложение, — сказал он, смотря на Ника. — Я тут постою, ладно, Сан? А то, боюсь, не доживу до конца озвучки своей идеи.

Никан удивленно приподнял брови, смотря на болотника. Ириса посмотрела на Широна, потом тоже перевела взгляд на капитана и хитро улыбнулась:

— Кажется, я уже поняла.

Санас не смотрел на друзей, он закрыл лицо руками, опершись на стол:

— Говори уже, Шир. Думаешь обхитрить ритуал?

— Ну, почему же? — ответил тот, не сводя взгляда с капитана, который уже начал закипать, понимая идею болотника. — Там же не сказано, какого пола должен быть «тот, кто искренне любит избранного»?

— Нет, не сказано, — монотонно ответил молодой старейшина, поднимая взгляд на Широна.

— Ну, вот. По-моему, многие уже догадываются, как наш капитан Фалиан к тебе относится…

— Широн, сука, я же тебе этого не прощу! — рыкнул Никан, зло смотря на болотника и вставая со стула.

Но тот не прервался:

— Если все соответствует условию призыва, то почему мы не должны этим воспользоваться? Это ведь спасет множество жизней, разве нет?

— Я считаю, он прав, — тут же добавила Ириса. — Ник, от этого зависят жизни! Сотни тысяч жизней!

Санас озадачено наблюдал за всем происходящим.

— Я тоже так думаю, — кивнул Картер. — Братья не устанавливали стандартов чувств, в свитках о полах друзей или любимых ни слова. Если все так, как мы думаем…

— Да с чего вы взяли?! — начал огрызаться Никан.

Но его перебила Ириса:

— Хочешь сказать, ты простил Санасу убийство отца, потому что вы охрененные друзья?! Не морочь голову, Ник! Просто скажи, насколько сильны твои чувства? Это просто увлечённость, симпатия или все же нечто большее? Есть у людей шанс на спасение?

Капитан замер, смотря на охотницу взглядом побитой собаки. Затем он, сжав кулаки, опустил голову, по его скулам заходили желваки. Признать такое было непросто, Санас это понимал.

— Послушай, Ник, — тихо начал парень. — Перед смертью Лоран рассказал мне о тебе… И об Итане. Так что, я давно все знаю.

Капитан поднял на друга взгляд, наполненный ужасом и болью.

— Что за Итан? — спросил Широн, но Санас не ответил.

Он смотрел только на Никана:

— И мне не противно, даже не все равно. Я очень рад, правда. Это приятно, когда ты кому-то настолько важен… Я принимаю твои чувства. Так что, если они действительно велики, мы обязаны выполнить условие. Вопрос лишь в том, сможешь ли ты?

Никан зажмурил глаза и закрыл их ладонью, опустив голову. Санас чувствовал себя виноватым, как будто он совершил что-то еще ужаснее, чем убийство. Предательство. Снова эта поганая мысль проскочила в его голове. Тем временем капитан тихо спросил:

— Проклятье, почему все так сложно? — он покачал головой. — Я не представляю, как определить весомость чувств.

— Ты бы отдал за него жизнь, Ник? — тихо спросила Ириса. — Стал бы ради него проклятым? Принял бы его предательство? Принял бы смерть от его руки?

— Все это — без раздумий…

— Ясно, — улыбнулась девушка.

— Вот и порешили, — облегченно вздохнул Широн.

— Еще нет, — сказал Санас. — Тебе предстоит меня убить, Ник. Сможешь?

Капитан поднял на него взгляд и уверенно сказал:

— Если ты веришь, что это сработает и Архон тебя исцелит, то да. Я верю в тебя больше, чем в самого себя, Сан.

Санас опустил голову. Воспоминания надавили на сознание: «Ты умрешь, как только мы с Нохра покинем твой мир. Не сразу и, скорее всего, в мучениях».

«Я лгун и предатель», — подумал Санас. Он поднял на Никана печальный взгляд и слегка улыбнулся:

— Я уверен, все получится.

*Группа Мельница — Оборотень

====== Глава 4. Часть 4 ======

В этот же день Санас сообщил Высшему старейшине, что выполнит условие призыва, но попросил, чтобы никто не мешал. Чтобы всех выгнали из молебного зала к сумеркам следующего дня. Архине он не стал говорить о том, что все-таки закончит ритуал. Это разбило бы ее сердце окончательно. Санас весь вечер провел с ней, не отходя ни на шаг и говоря, что они все переживут. А потом всю ночь не мог уснуть, разглядывая мирно спящую на его плече девушку. Он снова обманывает и предает. Не только Архину и Никана, а их всех, верных и дорогих друзей. Разум терзали сомнения. Сможет ли он, объединившись с Архоном, осуществить план и победить Нохра? Сможет ли он защитить всех, кто стал ему так дорог? Сможет ли на этот раз не потерять семью?

Еще только начало светать, когда парень аккуратно, чтобы не разбудить супругу, встал с кровати, поцеловав ее напоследок в щеку.

— Я очень тебя люблю, — прошептал он, убирая рыжие волосы с лица девушки. — Прости меня.

Одевшись в зачарованную одежду и с иронией натянув на плечи накидку из шкуры оборотня, Санас вышел на улицу. Там стоял ужасный холод, сезон морозной стужи предупреждал о скором приходе. Но парень этого будто не замечал. Он окинул взглядом заснеженные улицы — город спал, не было ни души. С неба медленно спускались колкие снежинки и таяли, соприкасаясь с теплой кожей.

«Останется ли это место таким же мирным после Нохра? Победим ли? Переживет ли мою смерть Архина? Переживет ли Никан? Странно, что я об этом так волнуюсь. Ведь, если я все сделаю правильно, они все выживут. И только это главное. От смерти любимых ведь можно оправиться. По себе знаю. Конечно, эта боль остается в сердце навсегда. Но время ее заглушает. Отец, мама, Тайра… Анита… Фиалка… Может быть, мы скоро увидимся, родные мои».

Санас поднял глаза вверх, смотря на затянутое серыми тучами небо. По щекам покатились горячие слезы.

«Так тихо. После смерти так же? Или еще тише? А ведь мне уже совсем не страшно. Собственная смерть — такая глупость. Куда страшнее подвести всех, кто на меня рассчитывает. Всех, кому я дорог и кто дорог мне».

Парень прошелся по улицам, где гулял с друзьями. Вышел в торговый ряд, где когда-то помог Архине. Постоял у любимой закрытой таверны. Посидел немного в пещере под городом, вспоминая долгие разговоры. Прошел по площади перед замком, заглянул в зал омовения Высшего старейшины, где последний раз обнимал Фиалку.

Позже вернулся домой. И весь день улыбался и шутил со своей любимой. Она не поднимала тему ритуала. Наверное, думала, что Санас смирился. Не в ее силах было закончить ритуал, но парень и не винил ее. Он все понимал. Перед тем, как уйти вечером из дома, он долго не мог оторваться от губ возлюбленной.

В молебном зале почти никого не было, кроме друзей, уже ждавших его. Плотно закрыв за собой двери, Санас прошел к статуе Архона.

— Сан, — кинулась к нему Ириса, обняв. — Все ведь получится, да?

— Конечно, — улыбнулся он, обнимая подругу. — Мы еще увидимся.

— Я верю в тебя, Санас, — серьезно сказал Картер. — Правда, верю.

— Спасибо.

Ириса отстранилась от друга.

— Обещай, что вернешься, Сан, — улыбнулся Широн.

— Обещаю. Я вернусь, и мы втопчем самодовольного Нохра в землю!

— Хороший настрой! — хохотнул болотник.

Санас перевел взгляд на Никана, который ждал его у самых ног статуи.

— Ребят, — тихо сказал парень, смотря на отрешенное выражение лица капитана. — Можете уйти?

Троица переглянулась и молча удалилась из зала.

— Готов, Сан? — тихо спросил Никан, наконец взглянув на друга.

— Я не боюсь боли, Ник, — уверенно сказал тот, подойдя ближе. — И не боюсь, что не сработает. Я верю в тебя и верю в Архона. Я не сказал никому, но он приходил ко мне после ночи молитв и обещал, что поможет. Мы одолеем его брата. Так что не сомневайся, я вернусь.

— Вот как, — слегка улыбнулся капитан. — Ляжешь на алтарь?

— Нет. Я буду стоять, пока есть силы. Эти ступени и есть алтарь, не обязательно лежать на столе.

— Хорошо.

— Ты же помнишь? Сначала справа, потом живот, потом сердце…

Никан кивнул и взял со стола простой одноручный меч.

— Что ж…

— Мне страшно, Сан, — вдруг сказал Никан. — Я такого никогда не испытывал. Ни в одном бою… Убивать, — капитан на мгновение прервался. — Охотников не учат убивать любимых.

— Я понимаю. Прости, вновь и вновь я заставляю тебя мучиться.

Никан грустно усмехнулся и тихо спросил:

— Начнем?

— Да.

Капитан встал ровно напротив, положив руку на плечо Санаса. Дыхание участилось, сердце билось, как птица в клетке, грозя вырваться из груди. Он поднял руку, держащую меч и, прицелившись, вогнал его в грудь друга.

По телу Санаса разлилась боль, он немного согнулся, облокачиваясь на руку Никана. Из груди, пульсируя, полилась кровь. Она подкатила и к горлу.

— Быстрее, Ник, — прошептал Санас. — Ужасно больно….

Капитан вынул меч. Чтобы друг не упал, Никан крепко держал его за плечо. И, сильнее сжав рукоять, пронзил клинком живот Санаса. Из его горла вырвалась кровь. Она беззвучно стекала по ступеням. Парень хрипло дышал, ноги дрожали, но он пытался стоять из последних сил. Капитан вынул оружие, и из живота парня тут же потекла густая кровь. Они уже оба стояли в крови, лужа разрасталась все больше. Руки Никана дрожали, ему было невыносимо смотреть на мучения Санаса. Но оставался последний рывок. Он приставил острие меча к сердцу друга и прошептал:

— Проклятье… Ради богов, пожалуйста, обязательно вернись…

Резким движением он пронзил сердце. Последний раз вздохнув, Санас обмяк. Никан, уронив меч на пол, подхватил его тело и аккуратно положил на алтарь. Кровь стекала на ноги статуи Архона. Никан обессилено сел на пол и поднял взгляд на лицо огромного изваяния:

— Давай, Архон, — тихо сказал он. — Твой выход…

— Здравствуй, Санас.

Парень резко открыл глаза и вскочил с зеленой травы. Он судорожно ощупал грудь, но не нашел ни одной раны. Дышать было легко, ничего не болело.

— В том мире я уже умер, так?

Напротив стоял синеглазый Архон, добродушно улыбаясь:

— Тело мертво, но душа жива, друг мой. Ты все же решил объединиться? Не передумал?

— Нет. Чем больше шансов победить Нохра, тем лучше. Не важно, что будет со мной. Главное спасти их от гибели.

— Друзей? — вопросительно наклонил голову Архон.

— Кого же еще! Они моя семья! Хоть и не кровная.

— Но есть ведь и кровные родственники, — улыбнулся Светлый бог. — Супруга так и не сказала тебе.

— Что не сказала? — настороженно спросил Санас.

— Она носит их под сердцем уже целый стан.

Парень потерял дар речи, дыхание перехватило. Он вспомнил, что совсем недавно слышал, как Архина тихо напевала под нос колыбельную и что-то шила, сидя на кровати. Что-то очень маленькое. Но тогда он не обратил на это внимания.

— Архи, почему ты не сказала? — прошептал он.

— Боится, что погибнет. Думает, что до окончания войны тебе лучше не знать. Но, наверно, при текущих обстоятельствах тебе лучше все же узнать сейчас.

— Как же так?.. Ты сказал «их»?

— Так и есть, — кивнул Светлый бог. — Двое. Девочка и мальчик. Она еще не знает, думает, ребенок единственный.

— С ума сойти…

Парень улыбнулся. Он даже и не думал, как сильно его может обрадовать такая новость. Архон подошел к Санасу, остановившись в шаге от него:

— У нас нет права на неудачу, правда?

Санас сжал кулаки и нахмурил брови:

— Определенно! Ошибок я не допущу! Давай-ка покажем Нохра силу Светлого брата и Избранного проклятого!

— Хорошо, — Архон протянул руку и положил ладонь на грудь Санасу.

Парень почувствовал тепло внутри, которое разрасталось по всему телу. Потом от руки Светлого бога стал исходить голубой свет, становясь все ярче и ярче. Постепенно он затопил все вокруг, включая и их самих.

Первым проснулся слух. До ушей парня донеслись шепотки, тихие молитвы и плач. Он сделал вдох — пахло воском и благовониями. Открыть глаза оказалось довольно сложно, по ним сразу ударил свет сотен свечей. Он часто заморгал, пытаясь понять, что происходит. А попробовав поднять руку, парень увидел свою лапу. Из горла вырвался тихий скулеж.

Огромный волк лежал на столе алтаря, вокруг, по всему залу, сидело множество молебников и горожан. Люди прижимались друг к другу и молились, плакали и шептались, подбадривая родных. Оборотень попытался подняться, но это вышло не сразу. Тело не хотело слушаться.

«Что со мной?»

«Все хорошо, Санас, — раздался бархатный голос в его голове. — Это скоро пройдет. Твое тело пролежало здесь пять дней. Единение душ заняло много времени».

«Пять дней? Скоро Черная луна?!»

«Она не придет, потому что явится мой брат».

«От этого не легче. Как скоро?»

«Совсем скоро, но у нас еще есть время для преобразования твоего тела».

Волк наконец совладал с лапами, и покачиваясь, встал. Люди замолчали, смотря на оборотня.

— Вернулся, смотрите! — закричал кто-то из толпы. — Он вернулся! Значит, Архон его исцелил! Значит, придет!

На алтарь выбежала Архина и кинулась волку на шею.

— Спасибо, Архон, спасибо! Я так рада, Сан, — девушка заплакала, уткнувшись носом в густую шерсть.

«Поговори с ней».

«Она ведь не поймет».

«В тебе теперь не только магия брата, но и моя. Она услышит, поверь».

— Архи, — голос парня прокатился по залу тихим эхом, девушка отпрянула и посмотрела на оборотня. — Ты должна была сказать мне, — волк опустил взгляд на ее живот.

Архина удивленно смотрела на зверя:

— Как ты узнал?

— Архон поведал. Он многое знает.

По залу покатились перешептывания и возгласы.

— Волк разговаривает?

— Он видел Архона?

— Он говорил с Богом?

— Он и вправду Истинно избранный.

— Я не злюсь, хорошая моя, — оборотень наклонился, носом слегка дотронувшись до живота девушки, и, закрыв глаза, прислушался. Внутри тихо бились два крохотных сердца. — Я так рад…

— Правда? — слезы снова покатились по щекам Архины.

— Конечно, глупая. Мы не проиграем. Не волнуйся, они появятся на свет.

— Они?

Но волк не успел ответить.

«Прости, Санас, придется потерпеть».

Оборотень вдруг почувствовал резкую боль в спине. Из пасти вырвался рык, Архина испуганно сделала пару шагов назад. Волк пригнулся, переминаясь с лапы на лапу. Вдоль позвоночника появились две кровавые полосы разорванной плоти, а из них начали расти перья. Волк скулил и рычал, пока из его спины появлялись огромные окровавленные крылья. Люди в ужасе смотрели на это, Архина стояла недалеко, прикрыв рот руками. Когда крылья наконец закончили расти, волк обессиленно лег на ступени у ног статуи Архона, тяжело дыша. Раны, откуда выросли крылья, мгновенно затянулись. С бело-серых перьев стекала бурая кровь. Архина подошла и опустилась на колени у морды огромного волка:

— Санас? — она положила руку ему на голову. — Ты как? Что происходит?

— Это Архон сделал… Архи, где остальные?

Девушка не успела ответить, из толпы вышел капитан Дэрсин:

— Старейшина Орион? Или… как вас теперь называть?

— Сейчас титулы не имеют никакого значения, — повернулся к нему волк.

— За городом собирается армия нежити. Охотники и проклятые готовятся к бою, командоры, отозванные с западных земель, выстроили подразделения у стен города. Но нежить пока не нападает.

— Они ждут прихода Нохра, — кивнул оборотень и поднялся на ноги, сложив крылья на спине.

— А мы ждем Архона, — сказал капитан.

— Архон уже здесь, — тихо ответил волк.

Под его ногами начал клубиться голубоватый туман, глаза поменяли цвет. Капитан застыл, наблюдая за необычным оборотнем.

— А если я пришел, — послышался совсем иной голос от волка, — то и мой брат уже явился. Но пока что себя не показывает. Он ждет меня…

— Он знает, что тебя призвали? — прозвучал голос Санаса.

— Конечно. Он знает не меньше моего. Нам нужно поторопиться к стенам города.

Люди завороженно наблюдали, слушая каждое магически произнесенное оборотнем слово. Волк последний раз посмотрел на возлюбленную и, отвернувшись, пошел к дверям молебного зала. На улице слух уловил крики и топот ног — у самого входа в город люди готовились к войне.

Немного постояв, Санас, оттолкнувшись мощными лапами от земли и сделав пару длинных прыжков, взмахнул огромными крыльями. Легкое покалывание в спине не помешало ему взмыть в воздух. Люди с открытыми ртами наблюдали, как над ними по сумеречному небу пролетает крылатый оборотень. Долетев до стен, он приземлился прямо на площадку над воротами. Охотники испуганно разбежались в разные стороны, обнажая клинки, но атаковать никто не осмелился.

— Санас? — Никан сделал пару шагов к волку. — Многие думали, что призыв не сработал.

— Сработал, Ник, — кивнул оборотень.

— Ты говоришь? — округлил глаза капитан, подойдя ближе.

— Архон мне в этом помогает. Где остальные? Ириса, Широн, Картер?

— Я здесь, — из толпы вышел уже готовый к бою некромант. — И я рад тебя видеть.

— Ириса в дополнительных войсках, — ответил Никан. — Их выпустят за город, если армии западных земель окажется недостаточно для сдерживания нежити. Широн дальше по стене, ближе к протоку реки, чтобы призывать утопцев. А Картер будет поднимать погибших охотников, заставляя их продолжать сражаться, пока это будет необходимо.

— Санас, ты должен знать, — Картер тоже подошел к волку. — За эти пять дней в Церковь пришло множество проклятых. Оставив своих детей на молебников, они отправились помогать западной армии там, за воротами. Это твоя заслуга.

— Нет. Это наша заслуга. Общая.

— Мы увидим Архона? — вдруг спросил кто-то из охотников.

— Не думаю, — покачал головой оборотень. — Бой с Нохра приму я.

Повисла тишина, люди озадаченно смотрели на волка.

— Но он же обещал помочь, разве нет? — спросил Никан.

— Он помогает, но в собственном обличие перед вами не предстанет. Я слышу его, чувствую, он подпитывает меня своей силой, так что с Нохра мы будем сражаться вдвоем.

— Как же так?! — ошарашено выдохнул капитан.

Над городом пронесся сигнал тревоги с наблюдательных башен. Все обернулись, устремив взгляды к горизонту — туда, где собиралась нежить. Небо уже полностью потемнело, огромная луна поднялась над дорогой и лесом, снег переливался, отражая ее свет. С горизонта донеслись вопли, крики и рычание армии проклятых. Они начали двигаться к городу, снизу послышались голоса командоров, приказывающие готовиться к бою.

— Лучники, оружие на изготовку! — крикнул Никан. — Зарядить пушки, стрелять по команде!

На стене все пришло в движение. Охотники с луками выстроились, наложив стрелы на тетиву. А крылатый волк лишь вглядывался в армию нежити.

— Где же ты, Нохра? — прорычал он.

Из толпы нежити в небо поднялся темный силуэт, расправив паутинистые крылья на фоне яркой луны. Санас почти физически почувствовал, как его пронзил взгляд синих глаз.

— Вы видите это? — закричал кто-то из охотников.

Волк не стал ждать, одним взмахом крыльев он поднялся в воздух и бросился навстречу Темному брату. Он быстро подлетел к парящему богу и буквально снес его, вгрызаясь зубами в костлявую шею. Они упали на землю, повалив несколько деревьев и оставив после себя немалую траншею. Нохра вцепился острыми, как лезвия, пальцами в шею волка и с силой отшвырнул в сторону. Но на снег упала всего пара капель крови, рана оборотня моментально затянулась. Санас затормозил лапами, стараясь не терять равновесия, а Темный брат, взмахнув крыльями, встал на ноги. Его капюшон упал с черепа:

— Здравствуй, братец!

— Нохра, — раздался голос Светлого бога, — давай прекратим это.

— Ну уж нет! Я так долго томился в темноте, малыш Архон. Мне было так тоскливо, а ты даже не откликался на зов!

Нохра взмахнул крыльями и устремился к волку. Схватив того за холку, он подбросил оборотня в воздух, словно тряпичную игрушку, а сам взметнулся следом. Санас расправил крылья, но не успел обрести равновесие, как скелет подлетел и издал крик, выпуская из пасти синеватый пар. Волна воздуха отшвырнула волка в сторону. Приземляясь, он сбил несколько трупоедов, еще пара этих зверюг попыталась накинуться на оборотня, но тот извернулся и ударил одного задней лапой, а другого просто перекусил пополам.

Тем временем армия безумной нежити пыталась прорвать ряды охотников. Рык и крики слышались отовсюду. Проклятые, присоединившиеся к церкви, со знаками Архона на одежде, стояли плечом к плечу с охотниками, защищая стены города. Оттуда по армии Темного бога палили пушки, один снаряд мог за раз снести несколько врагов, но те, подпитываемые магией Нохра, изломанные и окровавленные, снова вставали и продолжали бой. Особо изворотливые твари, пробираясь к стенам, старались взобраться по ним и достать стоявших там лучников, но на них тут же выливалась вода с примесью святой эссенции. Она жгла шкуры нежити, и они падали на землю, не добравшись до цели.

А Картер распространил зеленый туман над всей стеной, готовясь в любой момент перебросить его на противника, добравшегося до охотников наверху. Однако и отставать от самого Нохра не собирался. Пока магия Темного бога поднимала мертвую безумную нежить, некромант старался поднять как можно больше павших охотников. Контролировать большое количество архоновцев оказалось довольно сложно. Картер впервые почувствовал, как начинает кружиться голова от того, что магия тратиться быстрее, чем успевает пополняться. Но все же сдаваться и опускать руки он не привык, а потому, превозмогая слабость, Картер продолжал удерживать контроль над погибшими охотниками.

Санас оказался среди уже воюющих армий. Вокруг слышались крики, рычание и вой. Нежить замертво падала и тут же снова поднималась с земли, как и мертвые охотники, продолжающие воевать. Черные глаза выдавали в них влияние магии некроманта. Кровь с их тел текла по белому снегу, впитываясь и превращаясь в красную воду. Санас помог паре живых охотников, сбивая с ног зомби и падальщиков мощными лапами, а потом кинулся обратно к Нохра. Но тот не заставил себя ждать и тоже подлетел навстречу волку. Они опустились на землю друг напротив друга на небольшом расстоянии.

— Санас, ты удивил меня, дружище! — захохотал Темный брат. — Ты поистине уникален! Надо было мне позаимствовать твое тело!

Вокруг бушевал бой. Оборотень оскалился, пронзая взглядом Нохра. В один прыжок волк оказался рядом со скелетом. Встав на задние лапы и махнув крыльями, он с силой ударил скелета в грудь, тот сделал пару шагов назад, но не упал. Вокруг оборотня буквально из воздуха появились четыре черных гнильца, двух Санас оттолкнул лапами, другого крылом, однако четвертый все же впился волку в бок острыми зубами. Санас взвыл и оттолкнул нежить от себя. В это время сзади подлетел Нохра, схватил волка за заднюю лапу и с хрустом сломал ее, как тонкую ветвь. Кость вылезла из тела, кровь полилась на и без того багровую землю. Оборотень завыл и, перевернувшись в прыжке, ударил когтистой лапой по черепу Темного бога, тот отлетел в сторону. Нога Санса осталась болтаться на непорванной плоти.

«Санас, скрепи кость, я заживлю рану!»

Рыча и скалясь от боли, волк взял зубами почти оторванную конечность и присоединил к пульсирующей ране. Кость срослась на глазах, и уже через мгновение зверь смог вновь безболезненно стоять на ней.

— Мы так давно не виделись, малыш Архон, — усмехнулся Нохра, подходя ближе со сложенными за спиной крыльями. — Я надеялся, что ты все переосмыслил и потому не ввязываешься в мое пришествие. Почему ты не отвечал мне?

— Не хотел будить твой гнев, брат, — прозвучал голос Светлого брата, а волк тем временем, переминаясь с лапы на лапу, буравил божество ненавидящим взглядом. — Посмотри на свои деяния! Разве не защищал ты людей, поднося им магический дар?

— Я защищал лишь сильных! Слабые должны умереть! Таков закон природы!

Вокруг волка снова появились острозубые гнильцы, но на этот раз их было намного больше.

«Санас, крылья!»

Голубая дымка окутала перья, оборотень взмахнул крыльями, и поток ветра раскидал черную нежить в разные стороны. Отлетели и те, кто сражался совсем неподалеку — и охотники, и проклятые. Вокруг крылатого волка и Темного бога образовалось немалое пространство. Нохра взмахнул крыльями и снова взлетел в небо, Санас последовал за ним. Настигнув божество в полете, он хотел вцепиться в костлявое плечо клыками, но скелет, сложив крылья, увернулся и рукой, как лезвием меча, пронзил грудь Санаса. Оборотень зарычал от боли, его окутала синяя дымка. Вложив всю силу в задние лапы и взмахнув крыльями, волк оттолкнулся от скелета, кости на груди божества захрустели. Нохра издал ужасный крик. Санас упал на землю, снег смягчил удар, но все же пара ребер в теле волка хрустнула. Из звериной пасти потекла кровь.

Темный брат тоже оказался на земле, но сразу же поднялся. Неожиданно даже для самого Нохра, его с ног сбил пушечный снаряд. Санас в это время пытался встать, но перед глазами все плыло от боли и потери крови. Темный бог поднялся и перевел яростный взгляд на стену. Из его рта вырвался нечеловеческий крик, и в тот же момент над лучниками на стене появились гарпии. Летучие твари попытались атаковать охотников, но все их попытки пресекались туманом некроманта. Картер отвлекся от поля брани, насылая еще больше зеленой дымки на стену. Ему вдруг стало жарко, из носа потекла черная кровь, в висках нестерпимо запульсировало. Когда последняя гарпия растворилась в тумане, некромант обессиленно оперся на каменную ограду и окинул взглядом поле боя. Дополнительные войска уже выпустили из города, бой шел полным ходом. Все новая, появляющаяся буквально из воздуха и из-под земли, безумная нежить атаковала охотников и проклятых церковников. Она не знала усталости и страха, магия Нохра незаметно подпитывала ее, делая сильнее. Картер усмехнулся. У Темного бога невероятная сила — он долго поддерживает армию, создает новую нежить, поднимает мертвую, при этом успевает дать отпор Санасу, объединившего силы с Архоном. Некромант вгляделся в толпу, ища глазами пепельного крылатого волка. Даже учитывая свое состояние, Картер не желал отступать, он обязан помочь хотя бы другу.

Нохра подошел к оборотню и, смотря на израненного волка, издал вопль, выпуская изо рта синий пар. Из-под земли стали вылезать живые скелеты. К Санасу подбежали несколько охотников, обороняя его от нежити. Ему требовалось время, чтобы исцелить тело. Скелет громко захохотал и, метнувшись к одному из воинов, отрубил тому голову. Тело упало на землю, но остальные охотники не отступили, хотя Санас почти физически ощущал их страх перед Темным богом. Нохра сделал выпад в сторону волка, но двое мужчин, скрестив мечи, отбили костлявую руку. Скелет хотел было второй рукой атаковать охотников, но прервался и громко зарычал. Санас заметил стоящую позади божества Ирису, оружия в ее руках не было. Когда Нохра к ней обернулся, оборотень увидел два клинка, воткнутые в основание крыльев Темного брата. Из них сочилась черная густая субстанция, совсем не похожая на кровь людей.

«Теперь он не сможет летать, Санас! Воспользуйся этим!»

Девушка подхватила с земли чужой меч и приготовилась дать бой, Темной бог кинулся к ней. Но не дотянулся, Санас схватил того за ногу и потянул на себя, скелет упал. Волк прыгнул ему на спину и, впившись в одно из черных крыльев, распластавшихся по земле, рванул его на себя. Оно с хрустом оторвалось от спины божества. Скелет взвыл и, развернувшись, схватил оборотня за переднюю лапу. Словно тот ничего и не весил, Темный брат откинул зверя в сторону. Врезавшись спиной в огромный камень, волк почувствовал, как одно крыло вывернулось, сломавшись в двух местах. Нога, за которую недавно схватил его скелет, тоже была перекручена, кости раздроблены. Покачиваясь, Санас поднялся на трех лапах.

«Там Ириса!» — пронеслось у него в голове.

Крыло в мгновение срослось, волк взмыл в воздух и с высоты заметил, как Нохра отбивается от множества мертвых охотников. Покойники не унимались, даже лишаясь головы или других конечностей. Скелет снова и снова использовал магию, откидывая их и разрывая тела на мелкие части.

«Нохра теряет силы?»

«Да, еще немного, Санас! Прости, но исцелить тебе лапу я уже не смогу».

«Переживу».

К покойникам, терзающим Темного брата, присоединились утопцы, поднятые болотником и пробравшиеся сквозь сотни воюющей нежити и охотников. Балахон скелета уже превратился в лохмотья, открывая взглядам остатки гниющей плоти.

«Его тело еще не до конца погибло, хорошо».

Оказавшись над скелетом, оборотень сложил крылья и спикировал прямо на божество, припечатывая его к земле. Нохра громко зашипел, от его тела снова стала исходить голубоватая дымка. Порыв ветра откинул Санаса вверх, а окружающая его нежить разлетелась в стороны, распадаясь на мелкие кусочки. Волк расправил крылья и метнулся к Ирисе. Девушка все это время была недалеко, отбиваясь от вездесущей безумной нежити.

— Ир, уходи подальше от Нохра!

— Вот еще! Не в моих правилах убегать, поджав хвост!

— Значит, в твоих правилах напрасно погибать? — оскалился оборотень.

— Санас, осторожно! — крикнула девушка.

Темный брат схватил волка за хвост и, перекинув через себя, с силой ударил о землю. В глазах зверя потемнело, он на мгновение потерял способность двигаться. Но когда зрение вернулось, оборотень увидел, как Никан, защищая его, отрубает скелету руку по локоть.

— Вставай, Сан! — крикнул капитан.

Сзади на скелета кинулась Ириса, вогнав клинок в гниющее тело и обращая на себя гнев Нохра. Одним движением руки божество опрокинуло ее на землю. Но ударить ее не дали мертвые охотники.

«Нужно добить его! Он практически обессилен!»

— Ник, бери меч и залазь мне на спину!

Капитан без вопросов подхватил двуручник и запрыгнул на волка. Оборотень взмахнул крыльями, перепрыгивая отбивающегося от покойников Темного брата. Было видно, что магия божества на исходе, еле различимая голубая дымка окружала его руку и с трудом откидывала прибывающую нежить, управляемую Картером и Широном. Когда волк пролетал прямо над скелетом, Никан спрыгнул с его спины, обратив меч острием вниз. Лезвие вошло в череп совсем неглубоко, по костлявой морде пошла трещина. Нохра зашипел, вынул двуручник и, откинув его подальше, замахнулся на обезоруженного Никана острой рукой. Но сбоку на скелета кинулся Санас, вцепившись в его плечо клыками. Оборотень вдруг почувствовал прилив сил. Он сбил божество с ног и стал трепать, разгрызая и ломая его кости.

Сознание волка вновь покачнулось, и его откинуло в сторону. Он собирался вновь напасть на Темного бога, но, подняв голову, увидел Архона, наклонившегося над братом и держащего его за плечи. Нохра обессиленно лежал на ледяной багровой земле и тихо рычал.

— Братец, — начал Светлый бог. — Слушай меня! Слушай! — он тряхнул скелета за плечи.

— Отвяжись, Архон! — прошелестел скелет.

— Нет! Я хочу избавить тебя от мучений! Я навлек на тебя беду, я не понимал, что творю! Я забираю проклятие!

— Что?!

— Оно станет моим! Моей ношей! А ты, освободившись, не позволишь мне вернуться в этот мир!

Тело Архона стало тлеть, в то время как скелет Нохра начал обрастать плотью. И вот уже на земле лежал, как две капли воды похожий на брата, Темный бог. Его рука и крыло восстановились, ран не осталось. Он привстал, ловя обессиленного Архона, которому становилось все хуже.

— Архон, братец, что ты наделал? — голос Темного брата стал бархатным, синие глаза наполнились горечью и сожалением.

— Уйдем отсюда, Нохра, — прохрипел Светлый бог. — Пока я еще сдерживаю проклятие, пока могу себя контролировать.

— Зачем же? Почему ты просто не убил меня?!

— Ты же знаешь, я не смог бы. Ты мой единственный старший брат.

Нохра встал, подхватив Светлого брата на руки. Тот обессиленно лежал, глубоко дыша, плоть кусками опадала с его тела. Призванная Темным богом нежить растворялась в воздухе или падала замертво. Выжившие охотники и проклятые церковники озадачено озирались по сторонам. Нохра развернулся к Санасу и тихо сказал:

— Прости, что так получилось, друг мой. Я не мог с собой совладать. Проклятие родной крови оказалось сильнее меня. Я не умею исцелять и не могу забрать свой дар у проклятых, но могу обещать одно — Черная луна больше никогда не взойдет на это небо. Прощай.

И два божества, обратившись синей дымкой, растворились в воздухе.

Оборотень тут же почувствовал слабость в ногах, изо рта пошла кровь. Он раскрыл пасть, тяжело дыша. Крылья больше его не слушались, они безжизненно упали на снег.

— Сан, все закончилось! — радостно закричала Ириса.

Но обернувшись к волку, улыбка исчезла с ее лица. Она подбежала к другу, упав рядом с ним на колени, и положила руку ему на голову.

— Что с ним? — спросил Никан, тоже опустившись рядом. — Сан, что такое?

— Я умираю, — раздался голос волка.

— Не говори чепухи! — затараторила охотница. — В Круге тебя подлатают и…

— Таков был уговор, — тихо перебил ее Санас. — Архон исцелял меня лишь временно. Я знал, что так будет. Я снова обманул вас, простите.

Друзья замерли и, затаив дыхание, с ужасом смотрели на израненного оборотня. Тот с трудом встал, покачиваясь на трех дрожащих лапах, и сделал шаг.

— Мне нужно в город, — сказал он, тяжело дыша. — Хочу увидеть Архи… Последний раз…

Волк, хромая, медленно пошел к вратам Церковного Круга, волоча по багровой земле крылья. Никан с Ирисой шли рядом, подхватывая волка, когда тот спотыкался. За ним собирались выжившие проклятые и охотники, они следовали за избранным, помогая добраться до города другим раненым. С трудом дойдя до ворот, Санас зашел в Круг. Его встретили там сочувствующими и изумленными взглядами. Рана на груди зверя открылась, ноги задрожали сильнее, не желая двигаться. Но проклятый упорно шел вперед, окропляя снег кровью.

— Санас! — послышался крик Архины.

Девушка бежала по улице, навстречу оборотню. Ноги волка запутались, и он упал на сухой снег. Снежинки взмыли в воздух, под телом животного стало разрастаться кровавое пятно. Архина, добежав, упала на колени у морды оборотня и обняла того за шею.

— Санас, пожалуйста! Пожалуйста! Я без тебя не смогу! — по ее щекам снова покатились горячие слезы.

— Архи…

Вокруг волка собралась толпа. Все молча смотрели на умирающего избранника богов.

— Почему никто не поможет? — закричала девушка.

Ириса присела рядом с ней, положив руку на плечо:

— Уже ничего нельзя сделать, милая…

— Нет! Не верю! — она уткнулась лицом в густую шерсть волка, рыдая. — Сан, пожалуйста…

Волк повернул голову, посмотрев на друга:

— Ник, — тихо позвал он, тот опустился рядом на колени и положил руку волку на холку. — Я знаю, что не раз уже пользовался твоей добротой, но все же… Выполнишь одну просьбу?

— Конечно.

— Не дай Архине наложить на себя руки. Она ждет двойню…

Глаза капитана удивленно расширились, но преодолев изумление, Никан кивнул:

— Обещаю, я о ней позабочусь.

— Спасибо, — волк опустил голову на снег.

Сил держать ее на весу больше не было, дышать становилось все труднее. Он уже не чувствовал ни лап, ни даже бьющегося сердца. Мир вокруг постепенно мерк. Ириса опустила руку, погладив волка по шее:

— Прости нас, Сан.

— Вам не за что просить прощения…

Из толпы вышли Картер и Широн. Болотник молча сел рядом, погладив волка по спине. А Картер опустился на одно колено напротив морды оборотня:

— Могу я позже прочитать твои воспоминания? Хочу знать все, что с тобой произошло.

— Хорошо, — тихо проговорил Санас. — Скрывать что-то больше нет смысла.

— Пожалуйста, Сан, — прошептала Архина.

— Прости, родная. Я очень тебя люблю…

Дыхание становилось все реже. Волк расслабился и закрыл глаза. Еще пару раз тихо вздохнув, он последний раз выдохнул и застыл.

Поняв, что Санас больше не дышит, Архина, крепко обнимая его, закричала. В ночной тишине ее голос разнесся по всему городу. Никан, опустив голову, зажмурил глаза и закрыл их рукой. Ириса же не стала стесняться слез, они тихо потекли по щекам охотницы. Широн нахмурился, сдерживаясь, а Картер протянул руку и положил ее на лоб волка, впитывая память Санаса.

Парень открыл карие глаза. Он не сразу понял, где находится. Деревянная комната, посреди нее стол. А за столом…

— Отец, мама, — удивленно проговорил Санас.

— Здравствуй, сынок, — улыбнулась мать. — Мы надеялись, что увидим тебя уже стариком.

— Ага, — послышался голос сестры.

Парень повернулся, у стены сидела Тайра и счастливо улыбалась.

— Тайра…

— Ты проделал большой путь, сын, — сказал старый Бирсас. — Ты молодец.

— А у нас еще и гости, — добавила Тайра и кивнула на противоположную стену.

Санас обернулся.

— Анита, — чуть дыша проговорил он и, переведя взгляд на второго гостя, застыл.

Рыжая девушка улыбнулась и взяла подругу за руку. Золотоглазая проклятая сидела и с сочувствием смотрела на друга:

— Почему ты так рано, Сан?

— Так уж вышло, прости, Фиа.

— Заходи, мальчик мой, — сказала мать. — Расскажешь нам все.

— Конечно, — кивнул он и сделал шаг к столу. — Я дома…

====== Эпилог ======

Архивариус шел по коридору пятого этажа, держа в руке небольшую рукопись. Стояла хорошая погода, птицы щебетали за окном, горячий ветер ворошил зеленые кроны деревьев. Сезон Злого солнца как будто и не собирался заканчиваться, хотя Урожайный должен был начаться уже через каких-то восемь дней. Парень увидел, как из кабинета Высшего вышел один из капитанов. Поздоровавшись, он постучал в только что закрытую дверь.

— Войдите.

Картер прошел в кабинет. Положив рукопись на стол Высшего старейшины, он сел в кресло.

— Дописал все-таки?

— Конечно, — усмехнулся некромант. — Я и так немало времени потратил. Хотя это и не мои воспоминания, но они очень яркие. Потребовалось немало сил, чтобы их переварить.

Фалиан взял в руки небольшую рукописную книжицу и пролистал несколько страниц.

— Почему «Неистовство»? — наконец спросил Никан.

— Все началось с того, как Санас бесился из-за потери семьи. Как хотел отомстить Церкви. Тогда в его душе была настоящая буря. Настоящее «Неистовство». Но это ведь черновое название.

— Я его оставлю, — кивнул Ник.

— Как знаешь, — улыбнулся некромант. — Как там твоя жена?

— Вечно уставшая, дети не дают ей расслабиться даже на час. Спят по очереди и мало. Хотя я и выделил пару молебниц в няньки, но она предпочитает сама о них заботиться. Потому почти не отдыхает.

— Мне кажется, она никак не может оправиться…

— Да, скорее всего. Архи до сих пор его любит, — Никан поджал губы, медленно листая страницы.

— А ты-то сам как? — осторожно спросил Картер.

— Знаешь, трудно сказать. Нам всем нелегко пришлось после смерти Сана.

— Но ты, в любом случае, выполнил его просьбу. Архина теперь жена Высшего, а ты пересмотрел свои взгляды на политику Церкви и добился этого места.

— Спасибо Тисану за помощь. Жаль, что он столь рано скончался. Прошло меньше сечи с ночи пришествия Нохра, а все так изменилось…

Друзья замолчали, думая каждый о своем.

— А вы? Когда жениться будете? — вдруг спросил Никан.

— Ну-у-у, — протянул Картер, почесав затылок. — Ты так загрузил ее работой, что ей некогда даже вечер со мной провести, не то что свадьбу сыграть.

— Она сама попросила это место, Карт, — усмехнулся Фалиан. — И в любой момент может отказаться от части обязанностей. Я не против распределить их между парой других командоров.

— Ириса очень гордится своим новым званием, Ник. Она первый командор не отправившийся на Западные земли и курирующий капитанов по поиску проклятых детей.

Раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, молодой командор заглянула в кабинет:

— Так и знала, что ты здесь, Картер, — улыбнулась Ириса, заходя в комнату.

— Принес Никану рукопись.

— Воспоминания Сана? Закончил?

— Да, — кивнул некромант.

Она подошла к столу и взяла из рук Никана книжицу.

— Ты со мной даже не здороваешься уже? — приподнял бровь Высший.

— Прости, Ник. Я тебя вижу чаще, чем будущего мужа, поэтому, видимо, забываю, что настал новый день и нужно поздороваться.

— О чем я только что и говорил, — хмыкнул Картер.

В это время девушка, опершись на стол бедром, бегло прошла глазами по строчкам книги:

— Хочу ее прочесть.

— В очередь, — усмехнулся Никан. — Сначала я, потом жена.

— Архина и так все знает! — возмутилась девушка.

— Ей будет так же приятно узнать все подробности об отце своих детей…

— Проклятье… Читайте быстрее!

— Да когда тебе ее читать, золотая моя? — засмеялся Картер.

— Это же книга о Сане! Найду время.

— Интересно получается! — опешил некромант. — Времени на меня у тебя нет, а на книгу о Сане найдется?

— Ну, началось, — закатил глаза Никан. — Семейные разборки устраивайте за пределами моего кабинета, пожалуйста!

— Как скажете, старейшина Фалиан, — саркастично произнес некромант и, встав с кресла, посмотрел на Ирису. — Выйдем, любимая?

— Конечно, дорогой! — так же язвительно ответила девушка, и пара покинула комнату.

Никан облегченно вздохнул и, открыв рукопись на первой странице, начал читать:

«Любовь, время, смерть. Лишь на этом строится наша жизнь. Это самое важное в судьбе каждого человека. Найди любовь и пройди с ней жизнь рука об руку. Помни, время тебе не друг. Оно не остановит ход, никогда не трать его впустую. И знай, смерть настигнет каждого тогда, когда это должно произойти. Я помню эти слова, отец».

Наконец выделив свободное время, девушка посетила детский дом проклятых. Она приветливо помахала знакомой молебнице и тихо прошла в небольшой кабинет, где Широн рассказывал детям легенду о крылатом волке. Архина молча подождала, когда болотник закончит, а дети разбегутся по комнате, похватав игрушки. Она подошла к нему:

— Опять рассказываешь о нем?

— Они обожают это слушать, прости, — улыбнулся Широн. — Их воодушевляет то, как он стремился защитить всех, и людей, и проклятых. Можно сказать, он создал новый мир.

— Так и есть, — грустно ответила Архина.

— Как ты себя чувствуешь? Последнее время тебя не видно.

Девушка вздохнула и опустилась на стул, а Широн сел на письменный стол.

— Даже и не знаю. Все как в тумане из-за усталости. Мари все чаще оборачивается, а в образе волка она очень подвижная, постоянно норовит уползти и довольно больно кусается, трудно уследить.

— Какого цвета ее шерсть?

— Бурая, — хихикнула девушка. — Она ведь такая же рыжая, как я.

— Хм, у Бирса волосы пепельные, значит он серый? — задумался Широн. — Он еще ни разу не оборачивался?

— Оборачивался, но совсем ненадолго. И нет, он не пепельный, как был Санас. Он белый. Очень красивый волчонок.

— Интересно, — улыбнулся болотник.

— Ну, а ты? — поинтересовалась Архина. — Все еще нянчишься с малышами? Учителем же хотел стать для тех, кто постарше.

— Да, хотел, но наверно пока что не смогу. Прикипел я к этим мелким. Тем более рассказывать сказки и легенды я мастак, и им это нравится.

— Еще никого себе не нашел? — заговорщицки шепнула Архина другу.

— Что? — удивился тот. — А должен?

— А почему нет? Ты веселый, любишь детей, добрый, открытый, в общем, рубаха-парень! И года уже поджимают…

— Ну, спасибо, — усмехнулся Широн. — Я пока что не хочу ничего подобного.

— Все еще вспоминаешь Фиалку?

Болотник удивленно посмотрел на подругу:

— В каком смысле?

— Ты ведь любил ее. Я давно догадалась.

— Ну вот, — улыбнулся парень. — А я думал, что хорошо скрываю чувства.

— Хорошо скрываешь. Никто и не заметил, кроме меня. Что ж, — девушка встала со стула, поправив юбку, — пойду, пожалуй. Было приятно тебя увидеть.

— Заходи почаще.

— Как только дети немного подрастут, буду заходить каждый день, — засмеялась Архина.

Девушка вышла на улицу, прошла через площадь к главному замку и зашла в молебный зал. На одной из стен красовалась новая, хотя еще и не доработанная, фреска. На ней огромный крылатый волк с амулетом Архона на шее стоял меж двух, похожих как две капли воды, богов-братьев. Каждый из них держал руку на его холке, а зверь стоял гордо и ровно. Казалось, взгляд оборотня заглядывает в душу любому, кто смотрит на фреску. Девушка подошла поближе, положила руку на стену и, проведя пальцем по морде волка, тихо шепнула:

— Спасибо за новый мир, Санас.