Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи

«…Полагает господин Миллер, что варяги, из которых был Рурик с братьями, не были колена и языка славенского, как о том автор Синопсиса Киевского объявляет, но хочет доказать, что они были скандинавы, то есть шведы. В сем посылается сперва на Бейерову диссертацию о варягах, а потом некоторые его доводы вкратце предлагает. Что до покойного Бейера в сем случае надлежит, то он в помянутой диссертации: 1) Впал в превеликие и смешные погрешности, например, пишет он противно мнениям других авторов и утверждает, что пруссы не были колена славенского, а были-де одного происхождения с курландцами, не зная того, что курландский язык есть происхождения славенского, так что не токмо большая часть речей, но и склонения и спряжения от славенских весьма мало разнятся. В сем случае не умнее сказал он, как бы сие: славяне суть не славяне. 2) Последуя своей фантазии, Бейер имена великих князей российских перевертывал весьма смешным и непозволенным образом для того, чтобы из них сделать имена скандинавские; так что из Владимира вышел у него Валдамар, Валтмар и Валмар, из Ольги Аллогия, из Всеволода Визавалдур и проч. Сего не токмо принять за правду, но и читать без досады невозможно, видя сих имен явное от славенского языка происхождение и согласие с особами государскими, а особливо, что на скандинавском языке не имеют сии имена никакого знаменования. Ежели сии Бейеровы перевертки признать можно за доказательства, то и сие подобным образом заключить можно, что имя Байер происходит от российского бурлак. Я не спорю, что некоторые имена первых владетелей российских и их знатных людей были скандинавские; однако из того отнюдь не следует, чтобы они были скандинавцы. Почти все россияне имеют ныне имена греческие и еврейские, однако следует ли из того, чтобы они были греки или евреи и говорили бы по-гречески или по-еврейски? Варяги, называемые русь, славенского колена (как ниже показано будет), жившие на восточноюжных берегах Варяжского моря, имели сообщение с варягами скандинавскими через море, и для того князья их и знатные люди нередко женились у скандинавов и в угождение своим супругам давали детям нередко имена скандинавские. И так весьма недивно, что Рурик, хотя был из варяг-руси, однако имя имел скандинавское. 3) Старается Бейер не столько о исследовании правды, сколько о том, дабы показать, что он знает много языков и читал много книг. Мне кажется, что он немало походит на некоторого идольского жреца, который, окурив себя беленою и дурманом и скорым на одной ноге вертением закрутив свою голову, дает сумнительные, темные, непонятные и совсем дикие ответы. И потому недивно, что он нередко сам с собою несогласен. Всего несноснее, что он в таковом своем исступлении или палоумстве опровергает основание, на котором утверждено важное Петра Великого учреждение, то есть орден святаго апостола Андрея Первозванного; ибо Бейер то явно отрицает, что святый апостол Андрей Первозванный был в земли Российской для проповеди Евангелия. Жаль, что в то время не было такого человека, который бы поднес ему к носу такой химический проницательный состав, от чего бы он мог очнуться. Господин Миллер поступает в том осторожнее, ибо он не говорит прямо, что Андрей святый не проповедывал Евангелия Христова в славянах и в России, но только предлагает, что славяне около Днепра и Волхова поселились больше четырех сот лет после рождества Христова и что во времена апостольские и слуху не было о российском имени, что ежели почесть за правду, то следует, что или Андрей апостол ни у Днепра, ни у Волхова не был, или ежели был у Днепра и Волхова, то был, да не у славян, ни у россиян. Прочие догадки, которые господин Миллер взял от Бейера, отнюдь не доказывают, чтобы варяги, из которых пришел Рурик, были скандинавцы: ибо что Константин Порфирогенета, царь греческий, имена Днепрских порогов славенские отличает от русских, то не состоит в разности языка, но в разности времени; для того что они названы так после изгнания козаров от пришедших вновь варягов-руси. Сия правда явствует из того, что имена русские порогов суть славенского же происхождения; а ныне некоторые уже паки отменились, что показывает ясно по временам отмену имен оных порогов. По сему явствует, что русские имена порогов не спи, борзый, ливарь, лентяй, срывун суть славенского происхождения, а следовательно, и русский язык тогда был не скандинавский, но славенский, и что Бейер и Миллер в том ошиблись, когда думали, что сие будет служить им в доказательство их мнения. Прочие доводы господина Миллера, у Бейера занятые, которые состоят в том, как нас венгерцы и литва называют, весьма неважны. А притом я довольно удостоверился, что венгерцы называют нас руссами, а славян разами, что больше мне в защищение служит. Против всех сих неосновательных Бейеро-Миллеровых догадок имею я облак свидетелей, которые показывают, что варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили от древних роксолан или россов и были отнюд не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною. Блаженный Нестор, летописец Печерский, варягов различает на свиев, на готов, на урмян (норманов), инглян (ингрян) и на русь. Следовательно, сии варяги жили по разным местам. Имени русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано; то явствует, что русь-варяги жили на полуденных берегах помянутого же моря к востоку или западу. В наших летописцах упоминается, что Рурик с родом своим пришел из Немец, а инде пишется, что из Пруссии. А Нестор ясно объявляет, что он призван был из варягов-русь. Между реками Вислою и Двиною впадает в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около города Гродна, называется Неменъ, а к устью своему слывет Руса. Здесь явствует, что варяги-русь жили на восточно-южном берегу Варяжского моря, при реке Русо, которая от сих варягов русских свое имя имеет, и что они иногда от той же реки Немени назывались неменьцы или немцы. А понеже Пруссия была с варягами-русью в соседстве к западу и одного славенского языка (как уже выше упомянуто и ниже сего явствовать будет), то недивно, что от новгородцев руссы и пруссы за одно почитались. И самое звание пруссы (Borussі) или порусы показывает, что пруссы жили по руссах или подле руссов. Древние пруссы имели у себя идола, называемого Перкуна, которому они неугасимый огонь в жертву приносили. Сей Перкун именем и жертвою тот же есть, что Перун у наших руссов, которого почитали, в поганстве будучи, российские князья варяжского рода. Сие согласие подтверждает сходство обычаев у варягов-руссов и у пруссов, а следовательно, и ближнее их соседство и почти единство показует. Имя Перун есть славенское и происходит от глагола перу (ferio, purgo – ударяю, очищаю), яко бы оный мнимый бог огнем своим ударял и очищал. Из сего весьма вероятно кажется, что варяги-русь и пруссы говорили языком славенским. О варягах сие доказывают следующие доводы: 1) Прежде Рурика и в его время, когда по вышепоказанно- му народ и язык славенский весьма уже широко распространялся, тогда от Голстинии до устья реки Двины, по южному берегу Варяжскому живущие народы говорили языком славенским, чего еще и ныне имеются довольные и явственные знаки, то есть имена не токмо деревень, городов, рек, но и целых земель. А варяги-русь жили на тех же берегах, следовательно, говорили языком славенским. 2) Сие подтверждается тем, что около того места, где жили варяги-русь, и теперь еще говорят курландцы языком, от славенского происходящим, и тем показывают, что они суть остатки от варягов-руси. 3) Нестор Печерский говорит ясно, что славенский и русский язык едино есть. 4) Если бы варяги-русь были языком своим от славян так отменны, какую отмену должен иметь скандинавский, то бы от самих варяжских владетелей, от великого множества пришедшего с ними народа и от армей варяжских, которые до 20 и 30 тысяч простирались, от великой гвардии, каковую после Рурика и до Ярослава великие князи имели из варягов, должен бы российский язык иметь в себе великое множество слов скандинавских. Татары хотя никогда в российских городах столицы не имели, а следовательно, ни гарнизонов, ни гвардии при себе не держали, но токмо посылали баскак или сборщиков, однако и поныне имеем мы в своем языке великое множество слов татарских. Посему быть не может, чтоб варяги-русь не имели языка славенского и говорили бы по-скандинавски, однако бы, преселившись к нам, не учинили знатной в славенском языке перемены. Думаю, что господин Миллер поставит в причину Божию службу, которая, будучи отправляема на славенском языке, варяжскому языку так вселиться не позволяла. Но сие не имеет против меня никакой силы, для того что варяжские государи владели почти полтора века в поганстве, в которое время был самый лучший случай к отмене языка, для того что в то время самое великое множество варяг между славянами находилось, в чтении церковных книг на славенском языке почти нигде не было. 5) Я думаю, что ежели у варягов-руси язык был скандинавский, то бы и доныне были в России не токмо деревни, но и целые городы, в которых бы оным языком говорили, не взирая на то, что они были одной веры. Пермяки слышат всегда Божию службу на славенском языке уже весьма из давных лет и везде имеют внутрь и вокруг своей земли российские городы, однако свой язык и доныне сохранили. Сие видим в таких людях, которые славенскому языку подвластны; то не больше ли бы сие и не способнее ли бы могло учиниться у тех, которые славянам повелевали? 6) В древних летописцах, а особливо у Нестора народы, которые не славенским языком говорили, всегда ясно отличаются, что они имеют свой язык, или что тот или другой разумел язык печенежский; а о варяжском языке нигде не упоминается, чтобы он был совсем от славенско- го отменен, но везде варяги и славяне как одного племени почитаются.

Но чтобы кто не подумал, что я уже от древних роксоланов с варягами-русью далече отсторонился, то единство их следующим образом показываю. Варягами назывались народы, живущие по берегам Варяжского моря; итак, россы или русь только при устьях реки Немени или Русы имели имя варягов, а простираясь далее к востоку и югу, назывались просто руссы или россы; а что они к востоку и к полудни далее простирались, то показывает: 1) их сильное множество, которому на берегах между Двиною и Вислою уместиться нельзя было; 2) Белая и Чермная Русь, которые лежат в Польше, а отчасти в России, имеют имя свое, конечно, не от чухонцев, как то господин Миллер о великороссиянах рассуждает, но ясно доказывают, что варяги-русь были те же с живущими далее к югу и им смежными бело-российцами, где ныне Новгородек, воеводства Минское, Мстиславское, Вытепск и Полоцк, а от Полоцка простирались и до Старой Русы. Чермная Русь, которая от Днепра протянулась почти до самой Вислы, есть того же происхождения с Белою, а следовательно, и с варягами-русью. Здесь явствует, что россы или Русь Чермная, Белая и Варяжская перед приходом Руриковым простиралась от Варяжского моря и от озера Ильменя почти до Черного, а как от оного несколько отдалилась, то явствует выше сего, как печенеги, завладели Киевом.

…Господин Миллер производит имя российского народа от чухонцев следующим образом. Чухонцы-де шведов называют россалейна, то, услышав сие, новогородцы стали называть русью всех народов, от запада приходящих. Рурик с родом своим, услышав, что новогородцы их называют русью, назвались и сами русью, а после того и весь народ славенский назвался русью. Здесь всяк видит, сколько тут нескладных вымыслов. 1) Полагает здесь господин Миллер, что новогородцы сами о имени западных народов ничего не знали, а между тем всяк ведает, что они их варягами называли. 2) Что Рурик с родом своим, покинув свое старое имя, стали зваться так, как их называли новогородцы. 3) Новгородцы, зная, что сие имя русь ни им, ни варягам не собственное, но от чухонцев взятое, сами назвались оным, оставя свое прежнее; так что, по мнению господина Миллера, два народа, славяне и варяги, бросив свои прежние имена, назвались новым, не от них происшедшим, но взятым от чухонцев. Где теперь строгость господина Миллера, которой он в доказательствах требует у тех, которые российское имя от роксолан производят? Не явно ли показал он здесь пристрастие к своим неосновательным догадкам, полагая за основание оных такие вымыслы, которые чуть могут кому во сне привидеться. Пример агличан и франков, от него здесь присовокупленный, не в подтверждение его вымысла, но в опровержение служит; ибо там побежденные от победителей имя себе получили. А здесь ни победители от побежденных, ни побежденные от победителей, но все от чухонцев!

…Новогородский летописец весьма дерзновенно опровергается, так что г. автор князей и деяний славенских новогородских и упоминовения не удостоил. По последней мере, ежели автор против того важные возражения имеет, надлежало бы ему, пред- ложив о Славене, Русе, Волгаре, Комане, Истере, о создании Славенска и Старой Русы, о двух запустениях Славенска и о обновлении оного и пременении в Новгород и проч. и купно сообщить свое мнение, а не так совсем без основания откинуть. По моему мнению, сего древнего о Славенске предания ничем опровергнуть нельзя. И хотя внешними писательми не утверждается, однако само собою стоять может, и самовольно опровергать его в предосуждение древности славенороссийско- го народа не должно.

…От стран. 23 до 44 все должно было автору почти без остатку выкинуть: 1) Для того что, как по самой правде, так и по признанию самого автора, все те нелепые сказки о богатырях и о колдунах взяты из таких басней, какова у нас о Бове-королевиче. Весьма чудно, что господин Миллер, сам признав их несправедливость, потом как правду толкует, а особливо что по его же мнению нерусских владетелей русскими называет. Сие толь же не складно, как бы Юстинияна, царя греческого, назвать султаном турецким, для того что ныне Грециею турки владеют. Господин Миллер точно так поступает, ибо полагает он, что прежде Рурика россиян в России не было, а владельцев, прежде его бывших, называет царями русскими; следовательно, сии почтенные имена приемлет всуе. 2) Для того вышепомянутое выкинуть должно, что преисполнено именами дикими, и российскими перепорченными, и Бейерскими перевертками, слушателям скучными и невнятными. 3) Что служат только к славе скандинавцев или шведов и, как сам господин Миллер говорит, для того внесено, дабы показать, что скандинавцы, против россиян воюя, славу себе получали. 4) Что все оное к изъяснению нашей истории почти ничего не служит и могло бы быть без утраты (sine damno) пропущено, как то сам автор на 23 и 24 странице объявляет. 5) Что оно российским слушателям будет весьма досадно и огорчительно, когда услышат, что народов, одним именем с ним называемых, скандинавы бьют, грабят, огнем и мечом разоряют, победоносным оружием благополучно побеждают.

…Стран. 46. Здесь ясно показывается пристрастие господина Миллера к своим догадкам, ибо он, как уже выше упомянуто, одного сходства имени и места за доказательство не принимает. Сия его строгость была бы весьма похвальна, ежели бы господин Миллер не токмо для отвержения противных, но и для доказательства своих мнений поступал по оной; но здесь выводит он из одного сходства имени Дир и Диар, что Оскольд и Дир не двое, но один был князь именем Оскольд, а по чину Диар (то есть по- готски судья). Не упоминаю о том, что сие все для того он сюда взял из Бейеровой диссертации, чтобы русь-варягов произвести от готов; тому удивляюсь, что он ясное Несторово, Стриковского[55] и других авторов свидетельство принес в жертву своей догадке, ибо сии писатели не токмо сих двух князей различают, но и гробы их в Киеве особливо назначают. А что они вместе жили и в одно время умерли, то весьма недивно, ибо таких примеров довольно в историях находится.

…Не упоминая других его переверток, которыми он имена князей и городов российских претворяет, не могу пройти мимо того, как он имя города Холмогор (стр. 30) производит от Голмгардии, которым его скандинавцы называли. Ежели бы я хотел по примеру Бейеро-Миллерскому перебрасывать литеры, как зернь, то бы я право сказал шведам, что они свою столицу неправедно Стокголм называют, но должно им звать оную Стиоколной для того, что она так слывет у русских. Имя Холмогоры соответствует весьма положению места, для того что на островах около его лежат холмы, а на матерой земли горы, по которым и деревни близ оного называются, напр., Матигоры, Верхние и Нижние, Каскова Гора, Загорье и проч.

…Здесь не упоминаю я того, что обстоятельно предложено мною было в прежнем моем о сей же диссертации рассуждении. А из сих вышеписанных следует, что оной диссертации отнюд поправить не можно так, чтобы льзя было ее публиковать в собрании академическом: 1) Что мнение господина Миллера о происхождении россов от шведов, а имени их от чухонцев весьма неосновательно, а оное, которое от европейских славных авторов и от целых ученых собраний приемлется, есть весьма основательнее, то есть, что россы и их имя происходят от роксолан древних. При сем отдаю на рассуждение знающим политику, не предосудительно ли славе российского народа будет, ежели его происхождение и имя положить толь поздно, а откинуть старинное, в чем другие народы себе чести и славы ищут. При том также искуснейшим на рассуждение отдаю, что ежели положить, что Рурик и его потомки, владевшие в России, были шведского рода, то не будут ли из того выводить какого опасного следствия. 2) В публичном действии не должно быть ничего такого, что бы российским слушателям было противно и могло бы в них произвести на Академию роптание и ненависть. Но я рассуждаю, что они, слыша в сей диссертации толь новое свое происхождение, на догадках основанное, проименование свое от чухонцев, презрение древних своих историй и частые россиян от шведов разорения, победы, порабощения и опустошения, о которых они прежде не слыхали, конечно не токмо на господина Миллера, но и на всю Академию и на ее командиров по справедливости вознегодуют.

3) Все ученые тому дивиться станут, что древность, которую приписывают российскому народу и имени все почти внешние писатели, опровергает такой человек, который живет в России и от ней великие благодеяния имеет.

Профессор Михайла Ломоносов».