Неизвестная планета: Затерянный мир

Глава 2. Побег

Клетка — кабина тряслась на колдобинах. А трактор, не обращая никакого внимания на ямы и рытвины, тянул это сооружение в сторону базового лагеря.

Трое.

Только трое выживших после нападения прайда. И только их мог доставить этот, несколько необычный транспорт, обратно.

А все остальные…

Все остальные остались там. На делянке. И скоро станут кормом для местной живности. Если уже не стали. Ведь как только эвакуатор покинул делянку, башни — автоматы прекратили охрану территории. И теперь любая из местных животин имела полное право прийти на место их недавней работы. Прийти и увидеть, что здесь всё ещё есть то, чем можно поживиться.

А это значит, что уже завтра всё это место будет совершенно свободно от всякого присутствия людей. Да и остатки своих собратьев тоже пойдут в дело. Лес он такой. Ничего не оставляет на потом. Всё уходит в дело.

И когда глайдеры — автоматы прилетят за добытым каторжниками материалом, уже ничего не будет напоминать о былом присутствии здесь человека.

Рок сидел на полу клетки, прижавшись спиной к стене, и поигрывал в руках свои ножом. Легко подлетая, тот делал переворот в воздухе и снова возвращался в руки хозяина. И вот что было самое странное. Острейшее лезвие, попадая на пальцы своего владельца, даже не царапало кожу. Как будто этот предмет знал, кому он принадлежит. И проявлять свою… силу и агрессивность, именно на данный момент, не стоило.

Взгляд скользил по лесному разнотравью, а в мыслях проплывали картины того, что им пришлось пережить.

Как это не хотелось бы признавать, но Брег оказался прав.

Минут через тридцать, когда уже стало ясно, что зверьё окончательно дотрепало и распотрошило трупы бывших зеков, так и не успевших укрыться за спасительными стенами клетки, начали рваться ошейники.

Первый взрыв никто из выживших не воспринял всерьёз. Так, что — то там грохнуло. Скорее всего, турель добила кого — то из животных, оставшихся после нападения прайда. Да и не смотрел никто в ту сторону. Поэтому и приняли это проявление «корпоративной гуманности» за нечто иное.

А вот когда почти одновременно рванули ещё два смертельных агрегата, и от этого проявления предусмотрительности корпорантов досталось паре монстров, затянувших свою песню страха, вот тогда Хириус, один из выживших, и произнёс фразу, которая заставила всех оставшихся крепко задуматься:

— Ошейники.

Сказал, и все трое зеков рефлекторным жестом проверили наличие смертельных подарков на своих шеях.

Да, нет! С их ошейниками пока всё было в порядке.

Но…

И глаза сами собой уставились на тех двоих, раненых, чью жизнь им вряд ли удастся спасти.

А это означает, что если не получится хоть как — то довести их до состояния… некоторой выживаемости и они не смогут перенести время ожидания, а затем и дорогу до основного лагеря, то…

Как это не звучало страшно и дико, но от трупов, точнее, тел ещё не умерших товарищей, нужно было избавляться. Избавляться для того, чтобы сохранить собственную жизнь. Ведь если ошейники выполнят свою миссию, то могут зацепить и тех, кто пока ещё не находится на пороге смерти, и вроде бы, по выпавшему раскладу, должен бы остаться жить.

Но…

В общем, выбора, того достойного выбора, которым было проявление хоть какой — то человечности, у них просто не было. Вернее судьба, в её теперешней своей ипостаси, им его не оставила.

Когда Рок в своей прошлой жизни был военным, он никогда не оставлял своих солдат в такой ситуации. Основной целью проводимых операций, точнее одной из главных, кроме выполнения целевой задачи, было сохранение жизни своих бойцов. И даже если кто — то получал серьёзные ранения, то никто из его товарищей не считал зазорным оказать помощь раненым, даже ценой получения ранений при их защите и спасении.

А сейчас…

Приоритеты сместились настолько сильно, что…

Да и контингент его теперешних друзей явно был совершенно не тем, с которым можно было бороться за жизни получивших ранения товарищей. И хотя его теперешние коллеги понимали, что если погибнут их напарники, то и им придётся совсем не здорово, единственным решением текущей проблемы, в их теперешней ситуации, было просто избавиться от тел, чтобы продлить своё существование без особых затрат сил…

Нож совершил свой кульбит и вернулся в руку.

Последним умер Даг. И хотя отношение к нему у лейтенанта было не совсем добрым, но в такой ситуации он не стал вспоминать прошлые обиды, а старался помочь своему товарищу, чем только мог. До того момента пока жизнь в его теле ещё теплилась.

Но основной проблемой стало то, что оба пострадавших хоть и получили серьезные ранения, но не они привели к их гибели. Точнее, не именно ранения, а их последствия в такой непростой ситуации, которая случилась с ними. Следствием их ранений стала обильная кровопотеря. А восстановить её простой водой было совершенно невозможно. Да и никаких медикаментов, ну таких, чтобы ими можно было оказать серьёзную помощь, в клетке просто не было — пара перевязочных пакетов, антисептик и таблетки обезболивающего.

Рок как смог перетянул совсем уж сильно кровоточащие раны, но сделать это можно было только на некоторое время, чтобы таким «лечением» не привести к ещё более серьезным проблемам. Два его временных компаньона расползлись по углам и никак не желали ему помогать. Может быть, они понимали, что оказать помощь, достойную помощь, своим товарищам уже не смогут. А, может быть, просто думали о спасении собственной жизни и старались как можно дальше отстраниться от ошейников раненых, чтобы в тот самый момент, когда система контроля определит, что пациент скорее мертв, чем жив, оказаться в стороне от сработавшего заряда.

Да, шанс остановить смерть был. Если бы в этой клетке была, хотя бы, полноценная военная полевая аптечка… Но ведь это расходы. А расходы, как, наверное, думали корпоранты, нужно минимизировать. Так что, всё, чем располагал самодеятельный лекарь, могло помочь только при головной боли или несильном порезе.

Однако первым, на пороге смерти, оказался Маки Дорз. Он вроде бы всё время держался лучше Дага и Рок рассчитывал (скорее надеялся), что его — то как раз и удастся «дотащить» до лагеря. Но вот нет.

Маки дернулся, кровь пошла горлом, он захрипел и забился в конвульсиях.

Хириус, никого не спрашивая, бросился к умирающему и потащил его за ноги к двери. Ему на помощь поспешил Зарток и они, вместе открыв дверь, вытащили тело дружка на «улицу».

Слава богу, что в этот момент никого из тварей поблизости не было. Оттащив тело своего приятеля, метров на пять, от входа в клетку, они быстро вернулись и захлопнули дверь. Только вот этот шум, вставшей на запоры аппарели, привлёк монстров. И несколько тел серой волной метнулись к месту возможной добычи.

Брызнула кровь, началась обычная склока хищников, которые боролись за лучший кусок и в этот момент сработал ошейник.

И опять удача.

Монстры своими телами прикрыли зеков от возможного взрыва, «раздёргивая» тело Маки.

Поэтому, раздавшийся хлопок не повредил каторжникам, но срезал лапу у одного из хищников и порвал бок у второго.

Новая свара, только теперь уже вызванная кровью своих товарищей и слабостью двоих из них.

Клубок тел катался по поляне больше часа. Свара то затихала, сменяясь голодными чавканьем, то с диким рыком возобновлялась вновь.

Но вот и она затихла…

Трактор качнулся на неровности дороги, нож, в момент броска, выскользнул и упал на подстилку.

Рок только успел подумать о том, что он должен быть в его руке, как тот, каким — то неведомым образом, вернулся к своему хозяину…

А потом умер Даг.

Этот простился с миром тихо. Он просто перестал дышать.

Лейтенант увидел это первым и произнёс вслух:

— Даг преставился, — отвернувшись в сторону.

Делать, что либо, совсем не хотелось. И только Хириус с Зартоком кинулись к трупу и вытолкали его за дверь.

И опять возня монстров и негромкий хлопок.

А потом, опять свара.

А вот выкинуть из клетки труп монстра никто так и не решился. И он остался лежать на теле погибшего зека. И ошейник погибшего никак не отреагировал на смерть своего хозяина. А может быть тот и не умер вовсе? И до сих пор жив? Или ошейник принял за живого монстра и стал считать его своей цель?

Только вот проверять это ни у кого не было желания…

Вдали показался просвет в стене леса и наезженная дорога, по которой ходила их повозка, развозя заключённых к местам «боевой славы». Трясти стало меньше и компаньоны Рока стали крутить головами.

А вот и ворота в их обитель.

Всё, дорога закончилась.

И что ждёт теперь их впереди?

— Как всё это случилось? — Брег смотрел на лейтенанта и его взгляд был совсем не добрым.

— А тебе что? Еще не рассказали?

— Мне интересно, что скажешь ты.

— А что я могу сказать? Монстры прорвали периметр и вырезали всю бригаду. Мы единственные, кто смог уцелеть.

— И это всё?

— А что я тебе ещё должен рассказать? Или ты думаешь, что мы сами вырезали всех остальных? А для полноты картины остановили в лесу трактор и прикрыли своего товарища тухлым трупом твари?

То, что Брег старался найти виновного, было понятно. Он и сам сильно облажался. И теперь искал крайнего, на которого можно будет повесить всех собак.

Только вот всё же Року было непонятно одно: ну найдёт он виноватого больше всех, и что?

Накажет?

Так здесь все наказанны по самое не могу. И более невыносимого наказания придумать сложно…

Когда трактор привёз клетку и выгрузил её перед их бараком, то все выжившие, ничего не говоря, покинули это транспортное средство.

Рассмотрев всё, что было внутри, Брег приказал вытащить уже изрядно протухшее тело монстра и закопать погибшего товарища. Никто особо не рвался на эту работу и, пользуясь правом старшего, он назначил на это дело людей своим приказом. И вот когда они стали вытаскивать этот воняющий кусок животины, а делали они это, естественно, неспешно, сработал заряд в ошейнике погибшего.

Итог — двое раненых. Хорошо хоть то, что в лагере было несколько больше перевязочных средств и Харли, который владел приемами полевой медицины. Да и ранения были довольно простым. Хоть и рваные раны, но ничего лишнего, ни у кого не оторвало. И большой кровопотери удалось избежать.

Вот теперь Брег и злится. Он почему — то считал, что здесь, под его «мудрым» руководством, образовалось некое «лесное братство», которое горой стоит друг за друга. И готово проявить чудеса героизма, чтобы помочь хилым и страждущим.

Но сейчас жизнь смогла доказать обратное.

Прибывшим братьям было совершенно всё равно и, в общем — то, плевать на остальных родственников.

Да и не могли они знать, почему не сработал ошейник. Ведь корпоранты не обучали их технике безопасности и правилам обращения со столь опасными предметами.

А злость Брега была вполне объяснима.

Бригада не выполнила план. Значит, будет недостача заготовленного материала и, соответственно, уменьшение пайков. И никто не станет слушать оправдания относительно того, что здесь трудная и опасная жизнь и надо бы лучше обеспечивать безопасность, а то вот монстры прорываются на делянки и не дают делать работу…

— А где инструмент?

— На делянке, где же ему ещё быть?

— А почему вы его не собрали и не привезли сюда?

— А потому, что такого распоряжения нам никто не отдал. Линк погиб одним из первых, а мы всё это время прятались от монстров внутри клетки. И винить за потерю инструмента надо не нас, а тех, кто придумал такую защиту. Именно она пропустила тварей.

— То есть, вы пять дней жрали, срали и дрыхли. И при этом не нашли времени, чтобы собрать оборудование?

— А мы хотели сообщить тебе об этом. Но вот видишь, какая незадача — оставили в лагере радиостанцию. И я всю дорогу говорил Линку, что надо вернуться. Так он послал меня. Так что весь спрос с него. Я выполнял его указания. К выполнению указаний претензии есть?

На такой пассаж бригадир не нашёлся что возразить. Ведь, поди теперь проверь, говорил ли Рок что — то Линку? Да даже если и не говорил, то формально виноват Линк. Ведь этого новичка никто не назначал старшим. А значит, и отвечать за что — либо он не может. А эти его слова про радиостанцию… Вот же гадёныш! Догадался, что можно не только сообщать о выработке, но и вести полноценный диалог с другой стороной.

Брег стал красным, выдохнул, вдохнул, снова выдохнул и проговорил:

— Хорошо. До завтра, до прибытия пополнения, сидите в лагере.

Встал и, отойдя на шаг, обернулся.

— И никуда не вздумай уйти.

Значит, пополнение будет завтра.

Чтобы не прерывать производственный процесс.

То есть, пополнение прибудет точно к началу новой смены.

И получается, что Брег знал о произошедшем на делянке. Знал ещё до того, как зеки вернулись в лагерь. Всё же догадка о двустороннем контакте верна. А это означает, что времени на размышления совершенно нет.

Рок почесал голову и перевернулся на другой бок.

Лёжа в кровати легко строить планы. Да только проблема в этом лагере в том, что укрыться здесь практически негде. И если нужно остаться наедине со своими мыслями, то самое спокойное место — это собственная кровать.

В голове крутилась мысль, которая стала все более и более настойчивой.

Побег!

Нужно как можно скорее решаться. Ждать пока обстоятельства станут лучше, уже нельзя. Ведь никто не может исключить вероятности того, что в следующий раз ему уже так не повезет, и именно он может оказаться на пути другого прайда диких животных. И тогда уже его жизнь никто и ничего не спасёт.

Только вот как совершить задуманное? Да и когда?

Убежать с делянки? Но тогда не получится взять хоть что — то из подготовленных вещей, которые находятся в лагере. А тащить их на делянку — это просто неправильно. Будут лишние вопросы, надо их где — то хранить…

Да и потом, если получится выдвинуться на делянку со всем своим скудным скарбом, то и слепому станет понятно, что зек замыслил побег. А при теперешнем отношении Брега… Ведь он может что — то и приготовить, чтобы бегунку жизнь мёдом не показалась.

Да и бежать с делянки — это неправильно.

Здесь, в лагере, зверьё уже привычно к поведению людей. И если и происходит что — то нестандартное, то это не вызывает озлобленную реакцию со стороны леса.

А вот на делянке всё совершенно иначе. Там произошло вторжение в чьи — то охотничьи угодья. Да и потом, шум, который создают зеки, совсем не способствует спокойствию местных обитателей. Звери возбуждены и сильно этим недовольны. И встречаться с озлобленными хищниками лишний раз совсем не стоит.

А всё это означает, что бежать нужно именно из лагеря. И как можно скорее.

Только здесь есть шанс, как следует подготовиться, забрать припасы и свой скарб. И всё это можно проделать на виду у всех, не вызывая лишних вопросов…

Старики (смешно, старики это те, кто прожил в этом лагере больше года) говорили, что новых смертников не выбрасывают с высоты, а аккуратно выгружают на землю. Наверное, потому, что они находятся в бессознательном состоянии и если такое тело скинуть с высоты, то оно может как — то неловко упасть и тогда вместо нового работника на делянке появится новый калека. А это опять лишние расходы на его содержание. Ведь такого сразу не отправишь в лес.

И всё это означает, что глайдер должен совершить посадку. Ну, или опуститься очень низко.

И тогда есть шанс запрыгнуть в кабину глайдера, который и привезет новых «сотрудников». Правда, куда именно после этого он полетит, никто не знает. И что с ним делают по прибытии тоже не известно.

Ведь может быть, что в кабине есть какие — либо датчики биологической активности. И может так оказаться, что датчики обнаружат живого и весь внутренний объем продезинфицируют путем подачи какой — нибудь отравы или кратковременным распылением особо вредной газовой смеси. А может, и просто обработают внутренний объем из станера. А потом просто откроют люки и выбросят всё, что есть в салоне на землю, вниз.

А самым неприятным может быть то, что ошейник, скорее всего, «привязан» к какой — то башне именно здесь, в лагере. И тогда, как только расстояние будет достаточно большим, активируется заряд. И придётся снова заказывать нового работника на делянку.

Так что проблем (потенциальных проблем), с такой посадкой (даже если она и пройдёт успешно), может быть очень много. И стоит ли лезть в таком случае в салон?

В этом деле может быть только один плюс. Это возможность как можно быстрее и относительно безопасно (ну исключая мероприятия по «биологическому обеззараживанию») добраться до обжитых территорий. А там уже принимать те меры, которые покажутся наиболее адекватными.

Но такой побег не решает одной немаловажной проблемы. Ошейник так и останется на беглеце и как от него избавляться, в такой ситуации, совершенно непонятно.

Да и когда его надо снимать: до того как забираться в глайдер или потом, когда окажешься на его борту?

Хотя, по здравому размышлению, в глайдере должна быть аппаратура, которая фиксирует наличие людей. Правда, для зеков, она может состоять из обнаружителя сигналов ошейников.

Но вот именно в таком варианте побега есть и свой плюс — не надо тащить с собой все вещи, который могут потребоваться в лесу, поскольку на обжитых землях они вряд ли понадобятся.

Хотя, с другой стороны, таким своим поведением беглец доставит массу хлопот своим товарищам по заключению. Ведь новых смертников будет ровно столько, чтобы компенсировать потери в выбывших. И даже если новых приключенцев будет на одного меньше, то их всё равно вывезут в лес. И им придется осваиваться со стихией самостоятельно. А такого опыта у них нет.

Рок сел на своей кровати и уставился невидящим взглядом на противоположную стену.

Но, в этом случае, нужно бежать раньше того момента, когда в лагерь доставят пополнение. Тогда в количестве новых заключенных не будет недостачи, ведь беглеца уже спишут, как жертву обстоятельств.

Только вот опять появляется новая проблема.

Если глайдер привезёт пополнение завтра, то времени на ранний побег уже не будет.

Или же нужно решаться и срываться в бега уже этой ночью.

И всё же самое оптимальное использовать в качестве транспортного средства глайдер.

Время!

Глайдер даст преимущество во времени. И исключит ненужный риск встречи с местным зверьём.

И хотя все местные в один голос утверждают, что сесть на бот невозможно и там очень сильная защита, детекторы биоактивности и залезть ни в какие щели не получится, просто по причине их отсутствия, все это следует проверить лично. Всё же взгляд профессионала, в такой ситуации, гораздо предпочтительнее взгляда дилетанта.

Ведь у страха глаза велики. И то, что кому — то кажется детекторами, на самом деле может оказаться банальным локатором для исключения столкновений с препятствиями. Ведь если меры безопасности, о которых твердят все местные, на самом деле такие строгие, то никто и не рассчитывает на то, что зек решится на побег. То есть, для хозяев этого спортивного лагеря всё это будет полнейшей неожиданностью. Так что, наличие неких строгих мер защиты на самом глайдере, наверное, избыточно. И может быть не более чем легендой, распространяемой среди желающих совершить бесплатный полёт.

А вот вариант, что попасть в жилой отсек не получится, может быть и правдой.

И тогда нужно где — то достать прочный канат. Ведь если придётся лететь наверху бота (ну не удастся попасть внутрь), то надо будет за что — то держаться. И вряд ли на глайдере есть удобные поручни для таких упражнений.

И тут единственное, что можно использовать — это провод охранной сигнализации, который протянут поверх защитного ограждения.

Вот только какая незадача — провод всё время находится в контуре охранной сигнализации и просто так его снять, не получится. Значит нужно что — то придумать. И такое, что можно сделать достаточно просто и быстро.

И это может быть только замыкание определенного сегмента, который будет выведен системой охраны из работы после такой неисправности. А для того, чтобы всё это проделать, не привлекая к такой задаче посторонних, нужно каким — то образом соединить два провода, которые идут рядом. И для этого годится простоя палка с сучком. И хотя поблизости от забора, окружающего периметр, деревьев нет, но такая закоротка будет воспринята как случайность. Главное проделать всё это так, чтобы никто ничего не увидел.

На следующее утро бригадир объявил ещё один выходной.

Точнее, он казал, что прибытие нового пополнения задерживается ещё на сутки. И выхода на делянку ущербного состава бригады не будет. Вместо них те, кто должен вернуться со смены задержатся ещё на один день, который потом отработает новая бригада.

Как Брег собирался решать проблему с транспортом Року так и осталось не ясно. Хотя, с другой стороны, это были не его проблемы. А этот день вынужденного отдыха стоило использовать по максимуму.

Ветка с небольшим сучком отыскалась достаточно быстро в самом лагере. Кто и зачем её притащил, так и осталось неясно. Может быть, мысли принесшего этот «инструмент» тоже крутились около побега? Но для нового хозяина это не имело никакого значения. И использование её по назначению, автор «изобретения» сделал сразу после обеда.

Рок обрезал сучок до компактного размера, спрятал инструмент под куртку и, проходя мимо забора, когда внимание всех было отвлечено на послеобеденный отдых, забросил на провода сигнализации.

Система охраны прогнозируемо отреагировала. В сторону замыкания периметра развернулись турели, но так как ничего за этим не последовало, поискав возможного нарушителя и ничего не обнаружив, вернулись в прежнее положение.

А вот теперь предстояло выбрать момент и разрезать провод, чтобы он стал отдельной частью, никак не связанной с системой охраны. Только забрать его нужно тогда, когда придёт время делать ноги. Всё же на заборе, на виду у всех, он будет в большей сохранности, чем, если его срезать и спрятать в лагере. Ведь на его захоронку может кто — то совершенно случайно наткнуться.

И момент, когда удалось полоснуть ножом по проводу и сделать его заготовкой для побега, тоже подвернулся очень удачно.

Во время ужина все зеки сосредоточились около автомата выдачи пайков, а Рок, сделав вид, что немного замешкался, змеёй влез на забор и, вытащив свой нож, разделил провода. К его счастью, место выбранное им, было так удачно расположено на заборе, что разрезанный провод не соскользнул вниз, повиснув плетью на заборе, а, зацепившись за стояки крепления, остался висеть почти на прежнем месте. Только немного провиснув.

Заметить такое нарушение периметра можно было, только если специально инспектировать систему охраны. А для всех остальных особых отличий в положении сигнальной цепи заметно не было.

Всё. Теперь нужно только дождаться того момента, когда придёт срок и срезать кусок провода окончательно.

Вечер формального отдыха так и прошёл в метаниях.

А на утро прилетел бот.

И это было сюрпризом для Рока.

Военное судно, к которому и в лучшие времена было сложно приблизиться, здесь было доработано так, что мечтать о несанкционированной посадке на него можно было долго. И совершенно напрасно.

Действительно, увидев в реальности этот агрегат, лейтенант сразу же оставил мысли о проникновении на борт. Да, собственно, борта как такового не было. Точнее, было то, что считать салоном этого корабля можно было бы с большой натяжкой.

Кто — то очень ушлый продумал всё таким образом, что даже подойти к нему было невозможно. Вся выгрузка привезенного нового товара и зеков осуществлялась в клетке, которая вываливалась из днища бота, а он даже не садился на землю, оставаясь в паре метров над поверхностью.

А для исключения возможных эксцессов, турели двух охранных башен, в зоне который и приземлился этот транспорт, нацелились на людей и контролировали все их перемещения.

Конечно же можно было бы попробовать запрыгнуть на клетку и нырнуть в чрево бота, но похоже, что когда клетку убирают обратно, она встает на своё место достаточно плотно, а кабины для пилотов просто нет. Ну, или она так закрыта, что попасть в нее изнутри невозможно. По крайней мере, быстро. И рассмотреть, как именно устроена кабина этого аппарата и есть ли этот самый гипотетический путь из клетки в кабину, просто невозможно. Из — за определённой удалённости покушающихся на такое путешествие.

Так что осталось только стоять и смотреть на то, как происходит доставка нового «расходного» материала в лагерь.

Значит, судьба сделала свой выбор за беглеца.

И ему остается только один шанс — бежать. И бежать ногами, преодолевая защитный периметр и полосу отчуждения.

Но и здесь оставались так и не решённые проблемы.

Как и говорил Брег, если снять ошейник в лагере (здесь мог бы помочь кто — то из местных), то для внешнего периметра (башен охраны) беглец будет выглядеть как незнакомая цель. И тогда турели башен, когда тот рванет за ограду, его просто расстреляют. А соревноваться в способах ухода от прицельного автомата на дистанции в десяток метров, конечно же, не стоило. Даже если выстрел будет и не совсем точным, ну там, на пару десятков сантиметров в сторону, то всё равно, получивший такой заряд в тело, уже вряд ли сможет что — либо противопоставить охранному периметру. Да, собственно, такой задачи перед собой Рок и не ставил.

Если же снять ошейник за пределами лагеря (тем самым избежав внимания турелей), то он окажется один в совершенно незнакомой обстановке. И сразу перед лицом возможной опасности. И, ко всему прочему, должен сделать всё это достаточно быстро.

Чтобы, с одной стороны, турели не включили его в список приоритетных целей, а с другой стороны, не произвели наводку по сигналу его ошейника и не начали уничтожать до того момента, когда он станет избавляться от своего украшения.

Пока в лагере царила суета, и новые поселенцы еще не пришли в себя, всё внимание старожилов было приковано именно к ним.

И у Рока появился шанс незаметно исчезнуть, не привлекая к себе особого внимания.

Сборы пришлось проводить очень поспешно. Всё же расчёт, где — то там, в подсознании, был на то, что слова аборигенов окажутся несколько преувеличенными, и он, как бывший военный, сможет понять как устроена защита бота и быстро изобрести способы её обхода.

Но вот нет!

Не срослось.

И теперь нужно собрать свой скарб и… рисковать.

Но выбора, собственно, и нет. Или он останется и продолжит ждать другой оказии, или сделает попытку сейчас.

С собой минимальный набор вещей. Правда, выжить с таким набором будет очень нелегко. Но это хоть что — то.

Заготовка для лука, несколько незаконченных стрел, что — то вроде рюкзака, который удалось сделать из старого комбеза и собранная из старых обойм фляга. И ещё небольшой кусок металла, который получилось отковырять от старой ограды забора…

Перед самым уходом в лес, пока внимание всех зеков было отвлечено, удалось, карабкаясь как обезьяна, влезть на стену и срезать часть провода от охранной сигнализации.

Огромная проблема с огнем. Его непонятно как добывать. А во время службы школу выживания в джунглях он не проходил. Всё же по роду деятельности бывший военный относился к космическим войскам и имел дело в основном с теми вещами, которые используются в космосе. А там добывать огонь для приготовления пищи — не требовалось…

Вот и всё. А как со всем этим выживать в лесу… покажет только лес.

Рывок за периметр, как это ни странно, не привлёк особого внимания.

Кто — то кинул взгляд на идиота, рискнувшего прогуляться за ворота, а кто — то просто отвернулся. Но тревоги никто не поднял. И уже это было хорошо.

Так!

Первый пункт плана операции «Воля» — укрыться. То есть отбежать достаточно далеко, чтобы турели не смогли сразу вычислить его положение и расстрелять, пока он будет не готов к сопротивлению.

Выполнено.

Пары километров от периметра достаточно. Да и небольшой овраг скрывает его фигуру достаточно хорошо.

А вот теперь самое главное.

Если догадка о том, что ошейник находится на связи не всё время, верна, то, пока тот будет «молчать», нужно выполнить второй пункт плана — провести его деактивацию. И на это есть минут двадцать.

А вот потом…

А чёрт его знает, что будет потом.

Может у Брега есть нечто, что позволяет локализовать всех гулён и точно знать об их местоположении. И даже если возможности запустить ликвидацию через ошейник бегунка, лично у него нет, то, имея контакт с основной базой, он, при желании, может попросить их проделать этот финт «дистанционного воспитания».

Поэтому срочно нужно решить вторую по важности задачу.

И вот эта поляна для этих целей подходит очень хорошо.

Всё же жалко, что у человека только два глаза. Да и органы чувств невозможно распараллелить. То есть заставить работать каждый на свою задачу.

Поэтому пришлось временно наплевать на личную безопасность. И если бы именно сейчас на поляну выскочил кто — то из местных любителей человечины, то…

В общем, халявная закуска была совершенно не готова к сопротивлению. Пусть даже и иллюзорному… против десятисантиметровых клыков.

Достаточно гибкий ствол, росшего на краю поляны дерева, отыскался почти сразу. Вот он и исполнит роль закреплённого хлыста, который был нужен для проведения задуманного действия. И привязать к макушке конец снятого охранного провода, не заняло много времени. Оттянув хлыст, чтобы он изогнулся как можно сильнее, лейтенант зашел за массивный ствол растущего рядом дерева, всё время натягивая провод. Ствол хлыста изогнулся и провод превратился в струну.

И это было очень хорошо.

А вот за деревом, которое предполагалось использовать в качестве укрытия, пришлось немного понервничать.

Целью таких пируэтов было закрепить второй конец за ошейник. И получить плеть, которая, как только второй конец (тот, что завязан на ошейнике) освободится, оттянет опасную игрушку от её бывшего владельца. Крупный ствол скроет тушку хозяина и взрыв ошейника должен произойти где — то в десяти метрах от него.

Только вот задумка как — то не хотела исполняться.

Второй конец провода не желал надёжно фиксироваться на ошейнике. Да и как только Рок снимал руку, которой не давал этой конструкции задушить себя ошейником, то горло перехватывало, воздуха не хватало, пальцы немели…

Черте что, а не праздник!

В третий раз сорвавшийся провод больно хлестнул по рукам.

Нет!

Нужно было сделать что — то радикально иное, так можно мучиться долго.

Но в итоге решение оказалось совсем простым.

Рок подошёл к стволу, который должен был выполнять роль хлыста, и привязал второй конец провода к ошейнику.

Подсунул пару пальцев под удавку, сделал пару шагов к дереву — щиту, взял в руки свой нож и, упираясь ногами в землю, потянул провод.

Это было больно. Но сделать эту операцию как — то иначе просто не получалось.

Шаг, ещё один, ещё…

До ствола оставалось около пары шагов, а идти уже не было сил. В глазах начал наливаться туман, натянутый ошейник душил всё сильнее и сильнее и лейтенант решился.

С трудом раздвинув пальцы под ошейником, просунул лезвие между ними. Сначала плоскостью, а потом, резко развернув его, дернулся вперёд всем телом, стараясь этим рывком укрыться за стволом.

Освободившейся ошейник, соскочив с его шеи, взлетел вверх на отдаче хлыстины. И тут за спиной беглеца раздался хлопок, сопровождаемый ярким светом. Но лейтенант уже был за стволом дерева и его не задела мелкая шрапнель, которая сыпанула из материала ошейника…

Богиня судьбы не отвернулась от него в этот напряжённый момент, даровав ему жизнь. Только вот всё же, наверное, на миг закрыла глаза, и её любимец на несколько секунд оказался предоставлен самому себе.

Семиметровый провод изрядно посекло. И на хлыстине болтался только двухметровый конец. Остальная часть превратилась в небольшие куски, которые лежали на земле.

Так что с идеей использовать провод в качестве тетивы лука придётся распрощаться.

Ну да ладно, это было не самым страшным.

Оказалось, что шрапнель всё же зацепила его. Правда, лейтенант не решился снять свой рюкзак и проделывал всю эту операцию со всем своим инвентарём на плечах. Вот это его и спасло. А может и избавило от неприятностей. Это как посмотреть.

Три крупных осколка прошили материал рюкзака, и один из них попал во флягу. Так что теперь придётся надеяться только на то, что удастся добыть по дороге, поскольку вся вода благополучно вытекла. Да и в дальнейшем использовать свою самодельную флягу уже не получится. Осколок прошил её почти у самого дна, а починить (ну или заменить) всю эту конструкцию было просто нечем.

Нет! Ну, конечно же, оставался шанс, снова начать валить деревья и внимательно изучать выворотни на предмет обнаружить что — то похожее.

Но ведь это бред!

Ради подобного не стоило и затевать всё это дело.

А флягу, точнее остатки фляги, может быть, получится пустить на что — то иное, более полезное.

Но раз так повернулось дело, то оставаться совсем безоружным (ну, не считать же за подобное нож), всё же не стоило. И ведь в лесу можно было поискать нечто… более подходящее. Да, в конце концов, можно попробовать сделать копьё. Ведь теперь времени на всё это творчество более чем достаточно.

Рок посмотрел в сторону лагеря.

Ничто не говорило, о начавшейся панике в лагере в связи с его телодвижениями. И пока никто не проявил активности в его направлении. А значит он, наконец — то, свободен.

Точнее, теперь он получил свободу от внешних обстоятельств. И не связан никакими обязательствами.

И всё дальнейшее зависит только от него самого.

Всё же спортивные упражнения, которыми его заставляли заниматься под постоянным контролем корпорантов, не прошли даром. Тело легко выдерживало темп бега, который Рок задал себе, когда было покончено со вторым пунктом его плана.

И теперь предстояло выполнить третий — бежать отсюда что есть сил. И убежать стоило как можно дальше. Стараясь, всё же, выдерживать намеченное направление, а не сделать круг по лесу, опять вернувшись к исходной точке.

Только вот по мере продвижения к своей цели (впрочем, с этой самой целью ещё предстояло определиться), нужно было решить самый важный по значимости вопрос — вопрос обеспечения собственной безопасности. И вот здесь были самые большие проблемы.

Взятые из лагеря заготовки лука пока ещё не стали оружием. Да и удастся ли превратить их в средство обороны, был очень большой вопрос.

А пока нужно было озаботиться тем, что можно было сделать достаточно быстро. И решить сей вопрос, в его теперешнем положении, можно было только одним способом — сделать себе копьё. Вот и пришлось заняться этой проблемой, как только появилась надежда на исполнение этого желания.

Если кто — то думает, что для такого простого инструмента, как копьё, много ума не надо, то он будет почти прав.

Много ума и умений не надо, чтобы сделать предмет, который будет похож на копьё. Все мы много раз видели, как лихо древние воины управляются палкой, которую называют этим самым непонятным словом, против своих врагов. Действительно, что там делать — то!

Только вот в чём проблема. Если попытаться противостоять такому же двуногому, к виду которых и относил себя лейтенант, то даже просто длинная палка могла существенно уравнять шансы и дать некоторое преимущество тому, кто имел столь простой предмет в своём арсенале.

Это, если ваш противник не обладает никакими особенными навыками и тоже только вчера пришёл к мысли, что самое простое, что он может сделать — это использовать кое — как обработанный ствол небольшого дерева в качестве своего средства защиты.

А вот если он уже имел опыт использования такого предмета и прошёл обучение владению этим предметом, то, естественно, он мог устроить вам локальный кошмар. И вырвавшись из одной ловушки, вы могли потерять жизнь в схватке с таким ушлым противником.

Но!

Было два момента, которые несколько меняли все эти шансы.

Во — первых, Рок всё же был, по большому счёту, космодесантником. И целенаправленно его никто не учил владению столь варварским оружием. То есть, в сражении с обученным противником, он, скорее всего, проиграет. Ну, или проиграет не очень быстро. Всё же, за годы службы в него вбили некоторые навыки, поэтому реакция его тела не была столь уж стандартной. На внешнюю агрессию.

Поэтому, скорее всего, он сможет оказать опытному противнику некоторое сопротивление. Ну, а неопытного сможет удивить.

Только вот в его теперешнем положении с этим был полный провал.

То есть, шанс на то, что он встретится в этом лесу с аборигеном, предпочитающим высокотехнологическому оружию банальное копьё, конечно же, был.

Правда, исчезающе мал.

Так что, опыт «работы» против обученного противника, вроде бы особо не требовался.

Но был и второй момент, на который стоило обратить внимание.

Встречи с местными монстрами, которые были не столь уж… добры к своей добыче, можно было разделить на два типа — отмахаться от небольших агрессивных созданий тем, что попадёт в руки, и — бежать от противника впереди собственного визга, поскольку противопоставить десятисантиметровым клыкам и паре тонн веса, несущемуся на вас со скоростью атмосферного глайдера, вам объёктивно нечего.

Поэтому, можно было уделить много сил созданию столь уникального предмета как копьё, и банально не воспользоваться им просто потому, что вы оставили его около костра, когда пошли за дровами, или, со всей отчётливостью поняли, что выиграть противостояние с несущимся на вас паровозом простой зубочисткой, вам не светит.

А всё это позволяло решить самую важную дилемму, которая стояла перед путешественником — изобретать легендарное и уникальное оружие совсем не стоит. Нужно просто использовать предмет, внешне похожий на оружие, который должен выдержать пару — тройку ударов в схватке с не слишком мощным недругом.

Всё равно шансов победить прайд, из пары десятков шакалов, настроенный на получение своего законного завтрака, у лейтенанта не было никаких. И чего уж говорить о противнике, который мог быть в разы больше и быстрее лейтенанта. Здесь могла спасти только одна способность — быстро бегать. Ну и ещё быстро лазить по деревьям.

А всему этому лейтенанта учили всё последнее время.

И сказать, что на делянке он был плохим учеником, было нельзя.

Так что копьё, сделанное из подходящего дерева, было всё же больше предметом психологической обороны. Для собственно спокойствия.

Не получилось только одно — обжечь конец копья на огне. Вроде бы как все воины, которых приходилось видеть по головизору, именно таким способом проводили «укрепление» своего оружия. Ну а причина, по которой всё это не было сделано, была совершенно прозаична — отсутствие средств разведения огня.

Но по мере удаления от лагеря и выполнения своих текущих планов со всей остротой встала ещё одна проблема.

Еда.

Точнее — еда и вода. И второе было особенно насущным.

Этот длинный день всё никак не хотел заканчиваться, а есть хотелось всё сильнее и сильнее. А вода в самодельной фляге так и не смогла помочь хоть как — то утолить голод, поскольку её просто не стало. И ведь самое противное было в том, что на лесных делянках лужи и небольшие озерца встречались, ну если и не сплошь и рядом, то довольно часто. И редко когда в этом лесу удавалось работать на совершенно сухих местах.

А сейчас, за всё то время, пока он был предоставлен самому себе, ничего подобного по пути не попалось.

Нет, почва была несколько влажной, и под ногами с чавкающими звуками раскрывался ковёр из прошлогодних листьев, обнажая пропитанную сыростью землю. Но вот только эта сырость была такой, что совершенно не подходила на роль источника. И как решить эту проблему Рок не представлял.

Вот и очередная поляна, на которой можно было хоть как — то сориентироваться. Да и передохнуть можно. Только вот… да! Вон туда.

Путь вперёд, по примерному маршруту, вёл на какой — то взгорок. А сил было уже совсем мало. И чего тогда их тратить на альпинизм. Можно ведь просто обогнуть эту возвышенность, а потом снова вернуться на прежний маршрут. Даже такая экономия сил может оказаться полезной в нужный момент, если придется повстречаться с местным хищником или не дай бог, вступить с ним в схватку.

Только вот всё получилось совсем не так, как планировалось. Ведь ничего непонятного и опасного впереди не наблюдалось. А значит можно лёгкой трусцой обогнуть этот самый бугорок…

Правая нога встала на кочку, тело, сохраняя инерцию движения, потянуло вперёд. Но в это момент листья под ногой разошлись, и кочка оказалась камнем. И этот камень был покрыт толстым налётом грязи, который просто немного обнажил его.

Ноги запутались, пара шагов в сторону и земля под стопой разошлась, открыв подземную полость.

От этой неожиданности руки стали искать опору, оружие благополучно выскользнуло, и путешественник, кувыркаясь и скользя по скальной стене (вот ведь интересно, откуда здесь скальная порода?), в конце концов, упал на пол (ну или как там правильно должно называться дно пещеры?), при этом хорошо приложившись головой.

Удар был достаточно сильный, и хотя в падении лейтенант всё же смог хоть как — то сгруппироваться, все равно это не сильно помогло. Сознание погасло, и он провалился в небытиё.

Где — то в углу пещеры (пещеры?) капала вода, сквозь далекое отверстие в потолке прорывались лучи заходящего светила, давая отсветы на стены и позволяя осмотреться.

Как это ни странно, но сознание было совершенно ясным, и восприятие окружающего мира вполне адекватным.

Под спиной достаточно мягкая моховая подстилка, голова лежит на чем — то твердом, но не очень жестком. И после падения, которое запомнилось как совершенно кошмарные кувырки, ничего не болит. И, вроде бы как, не очень хочется есть.

И голова… совершенно свободна от посторонних мыслей и готова для принятия важных решений. И такое чувство, что вернулись ощущения, которые были еще в той, мирной жизни.

Нейросеть!

Как будто бы от неё есть отклик.

Вот! Вот и сейчас:

— Первичная коррекция ментоматрицы завершена…

Ничто, кроме как сама нейросеть, не может передать такое сообщение. То есть, сообщить своему носителю текущую информацию.

Правда… всё это на самом краешке сознания. Как будто кто — то послал мысль.

Только вот, что это за ерунда, какая еще ментоматрица? Откуда она взялась?

И ведь так всё отчетливо прозвучало, будто кто — то произнес это совсем рядом. Тихо — тихо. Но очень близко.

Рок сел, приподнявшись с лежанки, и огляделся.

— Кто здесь?

Слова, и вроде бы знакомые (по крайней мере, их смысл совершенно ясен), а вот звучат как — то необычно.

И никакого ответа. Значит, всё просто показалось.

И вдруг:

— А ты готов к встрече?

Лейтенант вздрогнул и напрягся.

Вокруг никого и голос, который звучит, как кажется, прямо в голове.

Рука сжала рукоять ножа. Вот ведь даже и не заметил, как вытащил из ножен и приготовился отбить нападение неизвестного.

— А ты?

В ответ, прямо в голове, в его голове, раздалось хихиканье.

— Тебе это не поможет. А если испугаешься, то можешь случайно порезаться. Клинок — то острый.

— Кто ты? И где спрятался? Выходи, если хочешь поговорить!

— Боюсь, что выйти я не смогу. А поговорить можно и так.

Резкий разворот и удар ножом… в пустоту. А ведь показалось, что тот, кто с ним играет, стоит за его спиной. И как будто касается рукой плеча.

— Не попал?

Рок огляделся, стараясь в этих тенях рассмотреть хоть что — то.

Ничего. И никого.

— Больше не будешь буянить?

Вот и что тут скажешь? Наверное, лучше промолчать.

— Тогда убери свой нож и послушай меня… А потом решишь, стоит ли дальше общаться.

Нож вернулся на пояс, в ножны.

Неизвестный молчал и не начинал разговора, и Рок уже подумал, что всё это ему просто привиделось, а может быть… прислышалось? Ведь никто так и не показался, и даже шороха от какого — либо движения он не уловил.

— Что ты знаешь о тех, кто жил здесь тысячи лет назад? — вопрос опять прозвучал прямо в голове.

— Ничего. Я вообще ничего не знаю об этой планете.

Молчание собеседника длилось пару минут, а потом он заговорил снова:

— Печально. Но сейчас это и не столь важно… Хотя и жаль, что память о тех, кто жил здесь раньше, пропала.

И опять молчание, как будто собеседник собирался с мыслями.

— Мне будет трудно объяснить тебе, кто я. Наверное, ты меня всерьез не воспримешь.

Вот опять пауза.

— Я то, что осталось от тех, кто жил на этой планете давным — давно.

— И кто же ты?

— Даже и не могу точно определить, кто я теперь.

— А кем был раньше?

— Защитником. Помощником. Другом. Стражем. И немного собирателем знаний.

— А теперь? Кто ты теперь?

— Тот, кто желает возвращения прежних времен. Хотя и понимаю, что этого уже никогда не случится.

— Так кто же ты?

— Машинная форма жизни, которая смогла пережить своих хозяев.

— Так ты не человек?

— А разве я не сказал об этом сразу?

Вот же незадача. Встретить в неведомых звездных далях остатки былого величия ушедшей цивилизации и теперь вести разговор с тем (или чем), кто уже ничего не может сделать для возвращения своих хозяев.

— И для чего же ты здесь сидишь?

Опять смешок.

— А как ты представляешь себе путешествие машинного разума? Со всеми его устройствами и расчетными центрами?

— Не знаю. Тележка какая — нибудь. Или летающая платформа.

— Ты просто не понимаешь, кто я.

— Так объясни.

— Я Страж. Защитник. А наша участь уметь помогать и защищать тех, кто живет в зоне нашей ответственности. И иного нам не позволено.

Рок присел и задумался. Было в словах этого машинного разума какое — то несоответствие. А, вот оно. Зона ответственности.

— И какая же у тебя зона ответственности?

— Планета. Эта планета, которая раньше была колыбелью цивилизации Зертов.

— Так ты… можешь… контролируешь всю планету?

— Раньше. Это было раньше. А теперь только отдельные места. Да и там не всё могу.

— А помочь мне… И защитить… Можешь? — совершенно незаметно для себя, лейтенант опять оказался на ногах.

— А что ты хочешь? И что можешь дать мне?

— Так ты торговец!

— Нет. Я прагматик. И могу помочь только тому, кто поможет мне.

— И чем же одиночка может помочь Стражу целого мира?

— Предложи что — то на обмен. И если это меня устроит, то я постараюсь выполнить твои желания.

Ну и что можно тут было сказать? Чем заинтересовать? Что предложить?

Рок сел на свою лежанку и задумался.

Что захочет такой машинный разум за свои услуги — было совершенно непонятно.

А вот то, что нужно Року — было известно.

Правда, всё же стоило определиться с тем, насколько всё, что лейтенант слышит (а может быть ощущает) не является игрой его разума.

Может быть, он сейчас переломанный и калечный, после падения в эту пещеру, забывшись в полубреду, разговаривает сам с собой и в его воспаленном мозгу мелькают картины тайных желаний?

Или он надышался испарений местных растений и сейчас всё, что ему кажется реальностью, всего лишь галлюцинация?

А может быть всё это сон?

Но, если это сон, то очень уж необычный.

Лейтенант посмотрел на свои руки и в темноте пещеры опять увидел энергию, которая струилась по ладоням. И тут в голову полезли разные мысли. И все они были фантастичнее одна другой.

Ведь вот оно могущество, вот. Сейчас можно выпросить у этого непонятного нечто, всё, что захочешь.

И если он согласится, то…

Если согласится? И если это в его силах? И если это можно получить?

Слишком много если. И лучше спросить.

— Страж!

— Да.

— Мне нужна нейросеть.

— А что это?

Мммм. Надо объяснить. Только вот, что это такое, Рок прекрасно знает. А объяснить? Как объяснить всё, что умеет нейросеть и при этом ничего не пропустить. Ведь, вдруг он после всех его объяснений скажет — получи, а самое важное Рок и упустил. А, вдруг, у них было что — то и получше? И сейчас, попросив нейросеть, можно не получить это самое неведомое и лучшее.

И разговор, который состоялся после этих размышлений, можно было представить как общение глухого и слепого.

С трудом удалось объяснить этому планетарному компьютеру, что умело технологическое устройство, которое вживляли в мозг. Очень трудно далось объяснение возможностей коммуникации и связи. И совсем невероятно прозвучали возможности слежения за состоянием здоровья и коррекции полученных повреждений организма.

Только вот в ответ… Страж рассмеялся.

— Нет таких вещей у Зертов. И никогда не было. Уж лучше использовать генограмму.

Хмм. А это что — то новенькое.

— А это что такое?

— Программа генетического изменения твоего организма, которая создаст в тебе необходимые новые органы чувств…

— А… что она может мне дать?

— Это сложно объяснить тебе, ведь в биологии своего вида ты профан?

— Ну да, не биолог. Скорее воин.

— Дааа. А вот для воинов у меня ничего нет. Впрочем, и для биологов тоже.

И опять смешок в голове.

— Годы, годы. И всё что было, превратилось в хлам. Так что умею я совсем немного.

Рок понял, что над ним просто посмеялись. И ведь действительно, что мог дать этот устаревший на тысячелетия вычислитель, если всё, что было на поверхности, совершенно не напоминает о прошлой цивилизации. И если что и было у него, то уж тем более превратилось в прах.

Вот всё же хорошо, что удалось сразу перевести разговор на выяснение его возможностей, а не давать обещание, которое нужно будет непременно выполнить. Неизвестно же, что он всё еще умеет. И может контролировать. А то вот так выдаст какую — нибудь ерунду, а за это придется воевать с целым полчищем захватчиков. И непонятно, стоит ли его будущий подарок всех этих мучений.

А вот, знания! Ведь Страж сказал, что он был собирателем знаний. И это может быть очень — очень интересно. Ведь древние знания…

От всего того, что лезло в голову, пришлось присесть. Как — то уж очень всё это было неожиданно.

Знания древней цивилизации!

Да это стоило всех мучений, через которые пришлось пройти, чтобы попасть сюда. И Страж неявно сказал, что они у него есть. То есть, он готов поделиться знаниями в обмен на услугу, которую ему нужно оказать. Так ведь всё это точно стоит того, чтобы дать любые обещания.

Могущество, которое можно обрести, если Рок получит эти знания.

Да, и вот как можно оценить такие предложения?

— То есть, ты готов обучить меня… Ну, чему ты там готов меня обучить?

— Ничему.

Как это? Опять пустышка?

— А что ты можешь сделать?

— Ничего.

— Да, но ведь…

— Я могу дать тебе возможность развиваться дальше самому, немного изменив твою энергетику. А сделать что — то такое, что сразу поможет тебе выжить в этом мире… Нет. Такого я не могу.

— И что же такое это будет?

— Это целиком зависит от тебя.

— То есть?

— Я могу только немного скорректировать твою внутреннюю энергию. Немного изменить ее течение. И всё.

— Всё? А как же тогда…

— Ты сейчас подумал совершенно не о том, о чём нужно.

А о чём можно было думать в такой ситуации? Попросить невероятное могущество? Чтобы шевелением одного пальца начали двигаться горы?

Или, быть может, попросить возможность перемещаться между мирами?

А может быть выпросить здоровье, регенерацию организма и тысячелетнюю жизнь?

— И что же ты мне можешь предложить?

— Коррекцию внутренних энергетических потоков.

Вот опять за старое. Коррекция и всё. А насколько это нужно, так и не хочет пояснить.

— И что мне это даст?

— Возможность чувствовать внешние полевые структуры.

— Не понял? И это всё? Только возможность чувствовать?

— А что еще нужно?

— А как работать с этими полевыми структурами?

Страж замолчал. Может быть, обиделся, а может быть и решил, что свою функцию он уже выполнил и говорить больше не о чем. Или, быть может, на все вопросы пришельца у него просто не было ответов?

Но тогда зачем предлагать?

Рок откинулся спиной на холодный камень и закрыл глаза.

«Вот ведь сказал этот непонятный Страж, что может сделать коррекцию внутренних потоков. И что это может мне дать? Да и для чего нужна вся эта коррекция? Ну, буду я уметь работать… Кстати, а как с ними работать?»

— Эй — ей! Страж! Ты еще не ушел? — вопрос в никуда, а за ним — молчание.

Неужели всё? Никто больше с ним не поговорит.

— Я не могу уйти из этого места.

— Ты еще не передумал?

— Ты о чем?

— Дать мне возможность чувствовать… твои полевые структуры.

— Нет.

— А что ты ещё мне можешь дать?

— Это всё. И этого вполне достаточно.

Немного помолчал и добавил:

— Может быть ещё какой — нибудь подарок. Если смогу вспомнить, где что лежит.

— Ну, как же! А обучение? А опыт работы с энергиями?

— С какими ещё энергиями?

— Ну, скорректируешь ты мне мои внутренние потоки. И я смогу оперировать большим объемом энергий…

— Кто тебе это сказал?

— А что, разве это не так?

— Совершенно не так. Коррекция позволит тебе самостоятельно использовать возможности своего организма и взаимодействовать с внешними полевыми структурами.

Рок удивленно замолчал.

— И всё?

— А что тебе ещё надо? Ты и этого сейчас не можешь. А хочешь невозможного.

Просителю пришлось замолчать. И обдумать слова Стража.

Действительно, что он умеет сейчас? Да ничего. По крайней мере, чувствовать эти самые полевые структуры он точно не может. Правда, этот клоун так и не пояснил, что всё это может дать. До какой степени можно развить эту самую чувствительность?

Ну, а с другой стороны?

Вот разовьет, и что?

Этот демон — искуситель ведь ничего не объясняет. Только завлекает в свои сети. И не дает никаких знаний.

Ну ладно, скорректирует он внутренние потоки, и организм начнет развиваться несколько иначе. Вспомнит о всех своих предках и начнет перестройку. Хвост там вырастит, размер ушей увеличит, орлиное зрение появится…

И нафига всё это нужно?

— Лучше бы научил чему — нибудь полезному.

— Чему, например?

— Ну, не знаю. Огонь добывать, что ли.

— Так ты это и сам умеешь.

— Ха. Трением палки о палку. А вот так, чтобы раз, и горит.

— Ну, так возьми и зажги.

— Как это?

— Набери сухого мха, накрой ладонями и представь, что под ладонями у тебя горит огонь.

Рок представил себе эту процедуру и засмеялся.

— Смешно. А представить, что там еда — можно?

— Можно, только от твоего желания она там не появится.

— А огонь, значит, загорится?

— А ты попробуй.

Попробуй!

А ведь действительно, что он теряет, если просто попробует?

Ну не получится, и что? Ведь тогда можно будет этим самым укорить этого зазнайку.

Пришлось пройтись по пещере и собрать пригоршню мха, достаточно сухого, который легко ломался руками. Затем Рок сложил его небольшой горкой на свободном месте, накрыл ладонями и представил, что в глубине кучки мха появились язычки огня, и они становятся всё больше и больше…

Когда руки опалили языки пламени, вырвавшиеся наружу сквозь неплотно сжатые пальцы, экспериментатор отдернул ладони от разгоревшегося костерка и удивленно уставился на быстро прогорающие веточки, которые на глазах становились невесомой золой.

Совершенно ехидный голос в его голове произнес:

— А положить пару веток в костер, ты не догадался? Или тебя и этому нужно учить?

А Рок сидел, смотрел на свои ладони, и медленно шевелил пальцами.

— Хорошо. Я согласен.

В ответ тишина. Рок собрался с духом и сказал:

— Страж, я согласен.

— На что?

— На эту твою коррекцию внутренних энергетических потоков.

— А клятву?

— Какую еще клятву?

— Ну как же. Я корректирую твои внутренние энергетические потоки, а ты выполняешь мою просьбу.

— А если я поклянусь и не выполню своё обещание?

— Плохо. Значит, я не тому помог. И он больше не получит помощи в самый нужный момент.

— А то, что я получу… опять заберёшь?

— Это невозможно. Но ты и сам поймешь, что совершил ошибку. Только тогда уже будет поздно.

Рок вздохнул.

— Хорошо. Клянусь выполнить твою просьбу, если это будет в моих силах. Надеюсь, что для этого не нужно прогнать всех злодеев и установить мир во всем мире?

Страж молчал.

— Страж! Так в чем заключается твоя просьба?

— Верни мне мою планету, чужеземец Рокворд Стокс!

И вот как это всё можно понять?

Ведь этот непонятный Страж на самом деле попросил то, что Рок сделать не сможет при всём своём желании.

Прогнать всех злодеев и установить мир во всём мире!

Вот уж поистине теперь стало страшно.

Бойтесь своих желаний, ибо мысль материальна, и они могут исполниться.

Хотя, ведь Рок, наверное, и не сам пожелал то, что у него смог попросить этот инопланетный вычислитель. Наверное, эту мысль он подспудно вложил в голову лейтенанта и теперь…

А что теперь?

Черт — черт. Не стоило давать обещания, не узнав сначала цели поручаемой работы.

Но ведь пообещал!

Зачем?

Аааа, ладно. Всё равно в его теперешнем состоянии (или положении?) выбора — то особого и нет.

Погибнуть на делянке, быть съеденным дикими животными или утонуть в реке при переправе… Вариантов не так и много. Точнее, вариантов не много, чтобы избежать смерти, а вот вариантов умереть — бессчетное количество. И какая в таком случае разница? Ну, будет лежать на душе незадачливого самоубийцы еще и клятва о вселенском добре. Ну и что?

Грех, конечно. Да только смерть спишет все грехи. А вот помощь…

Да любая помощь в его теперешнем положении всё же лучше, чем ничего.

— Страж?

— Да.

— А ты не шутишь?

Молчание. А потом мысли на грани восприятия и ответ:

— Нет.

— А ты понимаешь, что должен дать мне достаточно возможностей, чтобы я мог выполнить твою просьбу?

И опять тишина.

И через несколько минут:

— Я дам только то, что смогу. Всё равно ничего другого у меня нет.

— И что же это?

— Надежду.

Рок разозлился и ударил кулаком правой руки по ладони левой.

— И это всё??

— А у меня ничего больше и нет. И всё теперь будет в твоих руках.

Дааа!

Знатная ловушка!

Дай клятву, что поможешь. А после этого оказывается, что ты сам взял на себя ответственность за то, что совсем не хотел. И никакой помощи, ну, кроме моральной, не ожидается.

Рок замолчал и уставился на стену.

Злость кипела внутри, и её надо было на что — то выплеснуть. Только вот в чём проблема. Даже если он разобьёт все стены этого склепа, то это ничего ему не даст.

Ни новых знаний, которыми вроде бы владеет этот компьютер, ни новых умений…

Ничего!

Так стоит ли тогда злиться?

Ладно. Нечего сидеть здесь и корить самого себя непонятно за что.

Сам виноват!

— Хорошо. Давай свою надежду.

Может быть, эта самая «надежда» что — нибудь материальное? И этот сбрендивший машинный разум просто так называет «волшебную палочку»?

Вот сейчас откроет свои тайные кладовые и…

— Там в глубине пещеры есть старый сталактит. Вершина с годами стала плоской и похожа на маленький столик. В нем есть отверстие. Оно длиной около полуметра. Сунь туда руку и достань старинную монету.

— Монету? Но зачем?

— Ну как же. Это счастливая монета. С ней ты получишь удачу, если будешь носить её с собой.

Лейтенант засмеялся. Смеялся он долго. И его смех временами походил на смех сумасшедшего.

Монета!

Монета на счастье!

Монета, которая даст ему надежду.

Смешно.

Впрочем, ничего иного, как видно, получить от этой полоумной машины и не удастся.

Так что, пусть будет, хотя бы, монета.

И придется верить в её «волшебные» свойства в самых безвыходных ситуациях.

Сломанный сталактит действительно находился в дальнем конце пещеры.

Выглядел он монументально. И такой столик мог бы «использовать» только великан.

И правда, прямо по центру, этого предмета здешней обстановки, находилось отверстие, в которое могла пролезть его рука.

И, увидев это место, Рока сильно разожгло любопытство — а не соврал ли Страж и в этот раз? Есть ли там монета?

Но выяснить всё это можно было только одним способом.

Просто сунуть руку внутрь и найти там то, что было обещано.

И вот когда он осторожно шарил своей левой рукой внутри этого странного хода, как казалось прогрызенного крупным червяком в этом скальном образовании, что — то очень острое кольнуло в пальцы.

— Черт! Страж, там ничего нет!

Рок вытащил руку и осмотрел её. С подушечек указательного и среднего пальцев стекли капли крови. Его крови. А в этом схроне ничего кроме пустоты и не оказалось.

— Как это нет? А монета?

Странная усталость навалилась на лейтенанта. Ему вдруг показалось, что он только что выполнил самую тяжелую работу в своей жизни. Так он себя чувствовал только в учебке, когда их унтер — офицер недовольный временем прохождения их взводом полосы препятствия, снова отправил их повторять упражнение.

Перед глазами поплыли цветные круги, всполохи цвета… И сознание решило покинуть его тело, чтобы дать организму время восстановить свои силы.

— Проснись! Проснись! Про…

Кто — то неизвестный постоянно твердил Року одно и тоже.

Но, как же не хотелось просыпаться.

В этом его сне было всё.

Он снова был со своим взводом, и они опять готовились к взятию укреплений противника. И опять он был вместе с Лией. И они гуляли по парку. И мать, которая укладывала его спать и рассказывала самую увлекательную сказку на ночь…

И пробуждение стало совсем неожиданным.

Сознание вернулось сразу вдруг, и Рок понял, что так и сидит около стола — сталактита, прислонившись спиной к камню. А вокруг… Вокруг всё осталось так же как и было.

В руках ничего не оказалось. И никакой монеты в этом схроне тоже не нашлось.

И Страж…

Страж больше не отзывался, как бы ни звал его сиделец.

Ни на мысленные посылы, ни на громкие крики пленника.

Ничего.

И никого.

Только единственное чувство осталось после его разговоров с потусторонними силами — чувство насыщения. Никакого голода лейтенант не чувствовал. Как будто он только что встал из — за стола, где предавался чревоугодию без ограничений.

Хотя…

Всё это могло быть лишь игрой его сознания.

По здравому размышлению Рок решил, что всё увиденное и услышанное, в этом месте, на самом деле не является правдой.

Просто провалившись в яму, он сильно ударился головой. И всё, что якобы он реально пережил на самом деле, сконструировало его подсознание, чтобы дать время организму на адаптацию и восстановление своих сил.

А теперь…

Он обошел всё помещение, в которое привел его путь. Потрогал стены, поковырял носком ботинка, показавшийся чем — то необычным, пол.

Пусто.

Под ногами местами мох. Но есть и совсем чистое пространство скального выхода. В самом дальнем краю пещеры — ручеёк. Ничего, что давало бы свет, кроме зева большой дыры, через которую он и попал сюда. Да и там, на воле, уже наступал закат. И тени начали скрадывать стены и пол от его взгляда.

А вот интересно, сколько времени он провёл в этом раю? По субъективным ощущениям всего ничего. Но вот закат… Закат, как кажется, он видит уже не в первый раз.

Так, ладно!

Что мы имеем?

Пещера. И, судя по всему, в ней можно провести спокойную ночь, поскольку явных следов посторонней живности здесь нет.

И это хорошо.

Весь инвентарь, который был взят в дорогу, остался цел.

Рок осмотрел заготовку своего лука, увидел трещины по всей поверхности самодельного оружия и отбросил его в сторону.

Кроме лука. Теперь это просто палка, которой можно отмахиваться от не слишком крупных и опасных животных. Правда, до первого сильного удара.

А вот копья он так и не сделал.

Или всё же сделал? А если сделал, то где оно? Может, осталось там, наверху.

Лейтенант потёр рукой лоб. Мысли начали путаться, и потянуло в сон.

И всё же копьё.

Было или не было?

Может всё же не сделал? Просто не успел. А это значит, что самое первое, чем следует озаботиться завтра, заняться изготовлением именно этого предмета обороны.

С водой вроде бы всё в порядке.

Нууу. Это здесь. А флягу стоит попробовать починить. Может быть это и получится. Да чего об этом думать! Нужно просто сделать деревянную затычку и закрыть дыры.

И набрать воды. Тем более, что эта проблема легко решается здесь. Но это, тоже завтра.

И направление, в котором стоит двигаться. Так и не смог с этим определиться.

Всё же куда?

Восток или север?

Вот ведь и не ответишь так сразу. Выбор — то, практически, равнозначный.

Ну, тогда все ответы следует искать завтра, на свежую голову.

А сейчас спать.

Сон был очень неспокойный. Казалось, что в лагере после его побега началась какая — то суета. И лейтенант вынужден был прятаться. А где там спрячешься? Только за своей кроватью…

Лица…

Лица тех, кто был с ним на той делянке: Даг, Маки Дорз, Хириус, Зарток.

Живые и мертвые. Но они были все вместе и вместе пытались выжить в этом аду.

И как будто они опять рядом.

И ошейник. Он так давит на горло и как будто сжимается, так что стало трудно дышать…

А утром лейтенант проснулся и никак не мог понять, где же он находится. И как только закрывал глаза, так снова оказывался в своём кошмаре.

Но надо было всё же вернуться в реальность и продолжить то, что было начато…

И вот второй день Рок бежал на север.

После того, как он смог выбраться из места своего временного заточения, как — то сразу стало понятно, что его путь лежит именно туда. Там, должны были остаться города старой цивилизации. И именно там он должен получить (или обрести?) нечто, что даже и сам не мог понять. Просто его подсознательно тянуло именно туда.

Да и, в его положении, всё равно, куда держать свой путь. Точных знаний не было и даже пребывание в этой непонятной пещере не дало ничего нового. С точки зрения понятия о своём дальнейшем пути.

Но мысль о том, что нужно двигаться на север, почему — то прочно сидела в голове, и вот теперь он держал путь именно в эту сторону. Хотя, четко объяснить самому себе, почему именно на север, он не мог. Просто там было то, что ему нужно. И вот чем было это самое нужное — так и осталось загадкой.

И вот что самое странное.

Второй день он не хотел есть.

То есть, он бы, конечно, не отказался от перекуса. Но, во — первых, ничего такого, что могло бы стать едой просто не попалось. А, во — вторых, сил хватало на то, чтобы не заморачиваться на эту тему. И поэтому он бежал, останавливаясь только на небольшие привалы, когда находил лесные озерца или ручьи, чтобы утолить жажду и несколько освежить уставшее тело…

Но вот сейчас, почему — то стоило остановиться и прислушаться к себе.

Будто кто — то внутри него решил, что так будет лучше.

Лучше для кого?

Рок встал посреди поляны и закрыл глаза.

Глупость, конечно же. Посреди незнакомого леса, один, без сторонней помощи, он остановился и начал осматриваться вокруг. Не открывая глаз.

Просто ему показалось, что так будет правильно.

Мммм. Странно. Ничего подобного он за собой раньше не замечал. Хотя и всегда старался прислушиваться к своим чувствам, которые временами выручали в сложных случаях. Да и чувство опасности, которое всегда развивалось у военных, молчало. Уступив своё место пониманию, что сейчас правильным будет поступить именно так.

И вот вдруг он почувствовал след.

Нет не так.

СЛЕД.

След того животного, которое ему нужно.

Для чего?

Ответа на этот вопрос подсознание не знало, но четко указало, что надо найти это животное и восстановить свои силы.

А раз он знает, куда спрятался его завтрак, то стоит поспешить, пока он не достался кому — либо другому.

Взяв нож прямым хватом, Рок медленно стал подкрадываться к норе (а может и лазу) в котором скрылся тот, кто его интересовал.

Но вот поведение этого мелкого грызуна было совершенно неожиданным. Впрочем, если на вас набрасывается зверь, который должен употребить вас по прямому биологическому назначению, вы вряд ли будете послушны его желаниям.

Эта животина была, безусловно, дикой. Но такую дикость может проявить только тот, кто твердо знает, что защищает свою жизнь в последний раз. Агрессия, продемонстрированная этим созданием, была настолько сильной, что Року даже показалось, что может быть стоило и отступить. Но тут, он как — то интуитивно понял, что может не просто подавить эту агрессию, а заставить животное подчиниться своей воле. И для этого надо просто ему это… приказать.

Конечно же, это было жестоко.

Более сильный хищник произвел ментальную атаку и парализовал волю к сопротивлению более слабого.

Но…

Если бы природе были нужны слабые, то она, безусловно, придумала механизм их защиты.

И, в данном случае, более сильный, всё же, взял верх.

А вот далее было то, что, после столь неожиданного завтрака, заставило крепко задуматься.

Во — первых, костёр.

Совершенно не заморачиваясь, Рок зажег пламя таким образом, как показал ему это пещерный Страж. Без спичек и зажигалки.

Но ведь этого не могло быть!!!

Всё, что Року привиделось (а, может быть, он «ощутил» это или «почувствовал»?) в пещере, было просто проекцией его подсознания в тот момент, когда он валялся без чувств на полу, и не должно было сработать!

Но… Сработало!

И это было просто невероятно.

И второе.

Лейтенант совершенно точно знал, что часть внутренних органов этого животного не стоит употреблять в пищу. Их точно нужно выбросить, поскольку для его метаболизма они были или бесполезны или даже вредны.

А были и такие внутренние части этого грызуна, от которых он просто пришел в неописуемый восторг, совершенно не понимая почему.

И осознание этого странного явления (или, быть может, вновь обретённой способностей его организма) он принял только тогда, когда, уже перекусив, прислонился к дереву и закрыл глаза…

Наверное, этого просто не стоило делать.

Нууу, вот именно сейчас.

Всё же, за утро он уже получил столько… непонятных и нелогичных проявлений своих способностей, что это новое… как — то совсем уж выбило из привычного мироощущения.

Опять проявилось нечто, что раньше он точно не мог делать.

Сквозь закрытые глаза он «видел» поляну. И не просто «видел», а различал на ней следы животных.

Но такого обилия следов, оставленных на этой поляне, он и представить себе не мог. Их были, наверное, тысячи. И самым удивительным было то, что Рок мог четко указать: куда вёл каждый из них. И отыскать по нему его владельца.

Правда, такое состояние «всевидения» продержалось лишь пару часов.

Постепенно оно сошло на нет, и только при самом сильном напряжении (Рок, естественно, напрягал глаза), путешественник мог различить только слабые отблески аур животных.

Но и это было совершенно невероятным.

Никогда и нигде раньше, Рок такого не мог. И чего уж говорить про его умения. Никто и никогда не занимался с ним ничем подобным.

Не обучал. Не рассказывал. Не объяснял.

И проявление этого… этих… вот даже и непонятно как это назвать — свойств организма? вывертов психики? или вновь приобретенных навыков? было… невероятным.

Быть может, раньше он просто не задумывался об этом? И никогда не пробовал использовать что — то подобное? А умения всегда были с ним?

И обострившееся чувство опасности, в той самой пещере, просто подтолкнуло его подсознание раскрыть его реальные возможности?

И никакого Стража не было и в помине?

И разговор с ним — это всего лишь защитная реакция организма перед неведомой опасностью?

А значит, он никому ничего не обещал и не должен?

Но, почему же, так сильно тянет на север?

И ещё одно. Правда, оно относилось к тому, допещерному времени. Но ведь оно было.

Тогда, во время схватки с тем зверем, который смог пробраться к ним в клетку, лейтенант, вооружившись своим ножом, смог убить этого лесного агрессора.

И детально анализировать, что же тогда произошло, у него не было времени.

А вот сейчас, когда сознание было свободно от многих ненужных вещей, он понял, что начало его изменений (а может быть и превращения в нечто иное) произошло задолго до попадания в эту пещеру.

Сражение с этим лесным монстром отняло у него последние силы. И уже на их остатке, он смог вонзить свой нож в тело этого животного.

И только сейчас осознал, что именно после этого у него опять появились силы. И если бы потребовалось, то он смог бы вновь противостоять животной агрессии. Если бы новый монстр кинулся на них.

По всему получается так, что его нож (лейтенант отстегнул от пояса эту железку и внимательно на неё посмотрел), смог… выпить силу этого животного и передать её ему.

Или это только так кажется?

Так было или не было?

Клинок вернулся на пояс. А мысли, которые за последнее время никак не хотели уходить — остались.

Так что же или кто же, так повлиял на него и смог (или только начал?) изменить его? Да и вообще! Что такое с ним происходит. Он меняется на самом деле, или это всё же игра его подсознания?

Вот и встреча в этой пещере.

Тоже ведь непонятно — была или нет?

А если было, то, что после неё осталось? Ведь этот компьютер так себя повёл, что до сих пор непонятно, что же он все — таки дал?

Кроме надежды.

Да и дал ли вообще? Ведь все его дары, если и были, то какие — то эфемерные. И проверить их наличие можно только в медцентре. Только самый ближайший находится за пару тысяч миль. И добраться до него можно только в том случае, если ему будет сопутствовать невероятная удача.

И остаётся только верить в неё — удачу.

И лелеять надежду, что его путь всё же приведёт к цели…

Но, почему же так тянет на север?