НекроХаник 2

Глава 2

12 августа 7426

Если в Африке британская аристократия и армейская белая кость изнывала от жары, то в Лондоне страдала от затяжных дождей. Уже пятница, а льет почти как из ведра всю неделю. И холод собачий с пронизывающим ветром. Будто не конец лета, а конец осени.

Именно в такую погоду лучше всего сидеть у жарко горящего камина, смаковать кофе и листать тяжелые страницы газет. К сожалению, сложная политическая обстановка в мире не позволяла премьер-министру отдохнуть в тишине. Даже в клубе находились желающие подсесть и переброситься парой слов. Мало того, именно в клубе это и происходило наиболее часто, подальше от любопытных глаз и ушей журналистов. Публика же подходила такая, кому не откажешь. Приходится складывать газету и с улыбкой приветствовать очередного знакомого.

– Сэр Роуз.

– Сэр Мэрсер.

Худой как жердь финансист устроился в пустом кресле напротив и сразу задал интересующий его вопрос. Не человек – ходячий арифмометр. Ценит исключительно личное время и старается зарабатывать всегда и на всем.

– Слышал, ваш протеже уехал в Африку?

– Не просто уехал, а даже прибыл на место и связался со мной.

– Насколько все плохо или хорошо с его точки зрения? У меня лежат четыре контракта с французами на поставки хлопка и прочих товаров из колоний. Большая часть предназначалась фермерам в Африке. Если лягушатников вышибут из Сахары и освоенных южных провинций, я могу серьезно потерять в деньгах.

– Про соседей ничего не скажу, они окопались на побережье Марокко и стараются в пески не лезть. Что касается нашего сборного экспедиционного корпуса, то он занял стратегические важные позиции и готов к будущему наступлению.

– Считаете, что Рейх получится вышвырнуть обратно в нищую клетку?

– Почему бы и нет? Иностранный легион дожимают, со дня на день передадут еще грузовики и бронеавтомобили. Войска на местах, дорога для наступления в мягкое “подбрюшье” открыта. Достаточно сбить жидкие германские заслоны на южной границе и на север хлынут дикие племена. Нам останется подождать, когда негры дорежут остатки вражеских солдат, сбросив разгромленные части в Средиземное море.

– Сроки известны?

– Генеральный штаб хочет закончить все это по жаре. Когда температура спадет, противник может попытаться подтянуть резервы. Поэтому – я бы поставил на конец сентября, начало октября.

– Могу ли я как-нибудь ускорить этот процесс?

– Вы можете его поддержать. Вот визитка моего поверенного, через него идет закупка всего необходимого для корпуса. Оружие, боеприпасы, солонина, бензин и многое другое. Не скупитесь, сэр Мэрсер, и ваши контракты будут надежно защищены.

На самом деле премьер-министр пришел в клуб не ради отдыха. У него была назначена встреча. И вечером Роуз смог переброситься парой слов с нужным субъектом. Мистер Такер. Человек для особых поручений. Настолько особых, что в случае провала от него тут же откажутся. Все его действия – исключительно личная инициатива. Высокооплачиваемая и почти в ста процентах случаев приводящая к нужным результатам. Поэтому Кабинет и выделяет финансы, скрипя зубами. Попытаешься снизить расценки – Такер тут же переметнется к кузенам или, что еще хуже, к нынешним врагам.

– Что-то интересное раскопали?

– Да, сэр Роуз. На моих посредников вышел контакт от поляков. Люди, устроившие покушение в Варшаве, остались недовольны результатом. И готовы повторить акцию в ближайшие сроки. Готовы согласовать детали.

– Что хотят?

– Денег. И много. Даже на первых порах. Я услышал ценник и позавидовал.

– Понятно... Знаете что, мистер Такер, давайте поступим умнее. Если у данных неизвестных господ изрядно подгорает, то нам проще пока проблему “подвесить”. Скажите, что бюрократы на набережной Темзы оформляют бумаги и согласуют финансирование. Думаю, через какое-то время доморощенные бомбисты ценник подкорректируют. Сами же постарайтесь найти заказчика, кто так сильно не любит кайзера и русского императора. Если мы узнаем, кто это, появятся дополнительные рычаги воздействия.

– Я постараюсь в решении этого вопроса. Но информаторов нужно будет простимулировать.

– Банковский чек на сто фунтов завтра утром пришлют вашему поверенному. Считайте, это авансом и с намеком на результат. Результат – это имя, место жительства, плюс интересные факты из биографии человека-невидимки. Найдите его, Такер, тогда сумма серьезно увеличится.

Наемник исчез, оставив премьер-министра в одиночестве раздумывать над рюмкой бренди. Сто фунтов – стоимость годового обучения в Вестминстере, огромные деньги. Но если получится найти заказчика покушения раньше охранки Российской Империи, то можно будет выстроить интересную комбинацию. На это и тысячу фунтов пожертвовать не жалко.

Лениво крутились огромные винты, кромсая сухой горячий воздух. Дирижабль медленно подбирался к краю летного поля, приткнувшегося к северной части Кано. Долбаная Африка, не менее долбаная британская колония Нигерия, вездесущий песок и жара. Высокий поджарый мужчина успел за четыре дня вдоволь оценить как местный климат, так и пресловутое гостепреимство.

Можно сказать, что Гарнера в эти края занесло почти случайно. Босс умудрился добыть где-то груду устаревшего оружия времен Гражданской войны и решил сплавить железо дикарям в обмен на рубины, алмазы и артефакты. Для этого зафрахтовал дирижабль, оплатил страховку команде и капитану, после чего пожелал лучшему специалисту в поисках разных диковинок хорошей дороги. Все равно без дела болтается под ногами. Спорить с руководством головорез не стал, взял под козырек и умотал с попутным ветром как можно быстрее подальше от Чикаго. Очень не понравились Гарнеру странные шевеления в конторе. Кое-кто начал шептаться, что удача покинула черноволосого умника. Что и к русским ездил зря, и в Лондоне наследил изрядно. Даже не заметил, как ценный артефакт использовали против полиции и обывателей. Хватку потерял. Поэтому мужчина решил переждать легкую смуту за Атлантикой. Чтобы сдуру не списали.

С оружием сделку провернули быстро, отдав десять процентов драгоценностей посреднику в колониальной администрации. Но с магическими безделушками не заладилось.

Во-первых, южная часть Нигерии умудрилась под руководством британцев выползти из полной дикости и теперь осваивала все радости махрового феодализма. Колдуны и вожди-людоеды истреблялись беспощадно, отмечая костями вехи движения прогресса.

Во-вторых, северная, аграрная и дремучая часть протектората не имела каких-либо представителей племен в местном правительстве. Сидели у себя по кустам и в ус не дули. Поэтому любые переговоры приходилось вести лично.

И в последних, драгоценности выторговать удалось благодаря старым контактам мистера Шильмана. Гарнеру же, для поддержания реноме, нужно было добыть местные куклы вуду и прочую дрянь. Поэтому он, пользуясь предоставленными полномочиями, выбрал следующий пункт полета. Капитан согласился забросить в Кано груз, половину выручки за который смело положил себе в карман, чуть-чуть отсыпав наличных команде. И теперь стоял на мостике, разглядывая через остекление кабины, как внизу суетится причальная команда. Что поделаешь, на грузовике по местным направлениям из южных портов до северной границы добираться неделю в лучшем случае. Включая переправу через Нигер, стычки с независимыми племенами и вечные проблемы с поиском топлива. По воздуху – намного проще. Главное, забраться повыше, чтобы снизу какой-нибудь дурак копье не добросил.

– Прибыли, мистер Гарнер. Минут через двадцать обезьяны справятся с канатами и можно будет выбираться на свежий воздух.

– Спасибо, мистер Клиффорд. Команде отдых, нам обещали место в местной гостинице. Предупредите, чтобы воду пили только кипяченую. И не забудьте выставить охрану, а то к утру разберут дирижабль по лоскуткам... Завтра я встречусь с нужными людьми, подумаем, что будем делать дальше.

– Как скажете. Вы платите.

Именно так. Суточные у всех на летающей бандуре в три раза больше, чем на рейсах в Штатах. Плюс премиальные за любой риск, если придется забираться в какие-нибудь глухие места. По возвращению домой капитан собирался взять отпуск. Поэтому чем дольше заказчик мотается по местным пескам, тем лучше. Главное, в джунгли не соваться. Там в случае аварии никто даже искать не станет: сгинули и черт с вами. Африка, сплошное пустое пятно на картах.

Покосившись на бесконечные одноэтажные глиняные мазанки за пустым пыльным полем, Гарнер решил остаться в кабине на борту. Здесь хотя бы подобие комфорта. Кормить клопов и прочую живность в местных “люксах” совершенно не хотелось.

Деньги могут многое. Как и дорогие подарки. Поэтому после обеда удалось пригласить на встречу трех аборигенов, обладавших влиянием на окружающие редкие кусты и выгоревшую траву. После церемониального расшаркивания, вручения взяток и заверения друг друга в вечной дружбе, приступили к обсуждению деталей возможной сделки. Американец рассказал, что именно ему хочется обменять или купить для личной коллекции, вожди племен жаловались на британцев, взбаламутивших всех, до кого смогли дотянуться. Через пару часов Гарнер смог добраться до сути. Похоже, миссионеры и представители администрации получили увесистый пинок из Лондона, после чего скопом сгребли всех способных воевать, отправив в пустыню. Там, где-то среди скал Тазили была создана военная база для будущей молниеносной военной операции по разгрому германцев. Туда уже месяц как бредут по пескам толпы любителей пограбить, получив продовольствие, холодное оружие и обещание золотых гор. А он еще удивлялся, с чего бы это в такой дыре нашлись умельцы швартовать дирижабль. Просто в Кано десять дней назад разгрузился последний из громадных гигантов, доставив гору заказанного барахла.

– Хотите сказать, что у вас не осталось никаких амулетов? Для сглаза, порчи, приманивания удачи?

– Белый человек слушает нас и не понимает. Большой поход, это всегда риск. Могут убить. Можно заблудиться в пустыне. Можно заболеть... Все, что было у шаманов, скупили. И сами шаманы ушли на север. Остались только те, кто живет выращиванием еды. И кого не отпустили хозяева. Хотя многие слуги все равно убежали... Большие люди говорили, добычи будет много. Все, что получится забрать у чужаков, станет принадлежать нам.

Вот так. Вроде и самая глушь, где просто обязаны прыгать по пальмам разнообразные камлатели, но это было вчера. А сегодня – толпа воинственно настроенных идиотов умотала за сокровищами, лишив Гарнера даже эфемерной возможности оправдаться перед боссом за предыдущие неудачи.

Ближе к ночи головорез нашел капитана рядом с дюралюминиевой гондолой. Клиффорд задумчиво почесывал короткую бороду и потягивал спиртное из фляжки. Заметив мрачное лицо нанимателя, поинтересовался:

– Что, будем собираться домой?

– Если выбрать такой вариант, мы точно останемся без премии. Потому что половина груза умотала на север, грабить бедуинов и побережье Средиземного моря.

– Туда же еще дойти надо!

– Передовые отряды упылили месяц назад, с проводниками, запасами воды и жратвы... Я вот что думаю, капитан. Есть вариант, как поправить наши дела. В Тазили стоит база британцев, ее снабжают со всего побережья, включая поддержку Иностранного Легиона. Если мы заглянем в гости, то вполне можем неплохо навариться.

– Получить очередь из пулемета в брюхо?

– Нет там пулеметов. И ни одна скотина не сможет заставить нас летать на разведку. Мы не принадлежим армейским подразделениям. Зато – добравшись для места, сможем решить несколько проблем. Во-первых, я смогу выкупить у шаманов барахло, которое они стащили туда со всей округи. Во-вторых, если рядом в самом деле будет потасовка в песках, можно обшарить трупы и набрать разной дряни. В-третьих, мы забьем трюм грузами, которые сейчас складированы в сараях рядом с этим пустырем, по недоразумению названным аэродромом. Администрация платит, не очень много, но хоть не пустыми мотаться. Треть мне, треть вам и треть команде. И в-четвертых, я уточнил, в городе на складах полно выпивки. Главное, что я знаю про армию, они пьют все, что горит. И трахают любых баб, которых могут найти. Бордель тащить не предлагаю, но вот местным самогоном нагрузиться сам бог велел. Риск – меньше, чем в перелете через Атлантику. Даже если я не найду ряженых папуасов, на премию вы точно заработаете.

– Мысль интересная. Подальше от любой стрельбы, с попутным грузом...

– Кроме того, на время этого путешествия я утраиваю оплату. Когда будете обсуждать это с экипажем, можете использовать в качестве дополнительного аргумента.

Закрыв фляжку, бородач перестал теребить бороду и поделился подслушанным секретом:

– Еще у них полно водорода в баллонах, который притащили для дозаправки. Вполне хватит подкачать оболочку для полета и прихватить чуток для личного спокойствия.

– Если заберем ящики для вояк, я заставлю местных газ отдать нам бесплатно.

– Можете показать на карте, куда мы собираемся?

Через полчаса набросок плана был готов.

– Два дня полета туда, два дня обратно. Сколько на месте торчать?

– Неделю. Может чуть больше.

– Ставка на время отдыха на земле как и в полете?

– Да. Втройне.

– Я сумею убедить экипаж. Десять тысяч фунтов на спиртное, тридцать на остальной груз. Годится?

– Более чем. Тогда я с утра оформлять контракт и готовить погрузку. Послезавтра утром отправимся. Телеграф на точке есть, о нашем визите предупредят.

Тайная встреча императоров Германии и России проходила в Ковно. Губернский город, милый в своем патриархальном обличье. Мощеные булыжником улицы, двухэтажные домики с балкончиками, купола церквей. Совещание устроили в поместье, которое спряталось в одном из парков на северном берегу Немана. Невидимая охрана, засевшая под каждым кустом. Бдительные городовые, усиленные прибывшими в срочном порядке полицейскими из других городов. Четверо волхвов вместе с парочкой архимандритов в черных рясах. Боевой кулак, способный прикрыть от любого злоумышленника или превратить того в пепел. Иван Второй крайне болезнено отнесся к Варшавскому конфузу и после полученного нагоняя все тайные службы государства были готовы лечь костьми, но не допустить повторного прокола. В случае любых проблем маячила не позорная отставка, а петля. Вот и рыли землю.

На большом столе поверх расстеленной карты северной Африки лежали кучки фишек. Застывшие у стены адъютанты были готовы предоставить любую справку по войскам, снабжению и персоналиям, если такая понадобится.

– Генеральный штаб подвел итоги первого этапа операции. Благодаря вашей поддержке на море, мы сумели не просто закрепиться и перебросить тылы. Мы вцепились в захваченную землю и нас обратно уже не сковырнуть. – Вышагивая рядом со столом, кургузый мужчина в черном френче по привычке размахивал тонким хлыстом, помогая себе озвучивать накопившееся. – Передовые части на границе Туниса и Алжира. Скауты уже пытаются прощупать подходы к Дебдебу и Ин-Аменасу. Отдельная группа усилит Марзук и захватит Гат. Таким образом к началу сентября можно будет формировать первую линию границы в пустыне, с возведением форпостов. И подопрем французов в Алжире с юга.

– Людей хватит? – спросил Иван Романов, застыв у другого края стола и помешивая ложечкой сахар в фарфоровой чашке. Бегать вслед за Вильгельмом императору не хотелось.

– Более чем. Главная проблема сейчас даже не то, сколько штыков мы вольем в бездонную бочку, а как быстро сможем наладить нормальное снабжение и переброску сил быстрого реагирования по занятой территории. Дороги... Там нет нормальных дорог. Я уж и не говорю про железнодорожные перевозки. Почти пятьдесят тысяч человек, которых надо кормить, поить и обеспечить материалами для строительства. Если на побережье хоть что-то навалили на складах, то в пустыне – ноль.

Знакомо. С похожими проблемами Российская Империя столкнулась, когда начала осваивать Каракумы. Хива и Бухара не сразу смогли превратиться в зажиточные губернии, сначала в песок пришлось вбухать очень большие деньги.

– Корабли с грузами из Египта и Порты уже в пути. Продовольствие, бревна, уголь. Все, что наши союзники готовы предоставить для будущего успеха. Насколько мне известно, выгребли практически под чистую запасы, которые оставляли на черный день.

– Капля в море, – фыркнул Вильгельм Пятый. – Но хоть это.

– Из Одессы второй караван вышел вчера. Первый должен разгружаться. Кроме того, свободные транспорты для будущих переселенцев отправлены в Триест.

– Слышал. Мы собрали почти пятнадцать тысяч фольксдойче, кто готов рискнуть.

– Что касается дорог, то у меня есть предложение. На первые полгода-год можно воспользоваться временным решением. Мы его опробовали в свое время в Каракумах, вполне неплохо получается.

– Да? – заинтересовался немец.

– Ведуны при помощи силы огня спекают песок в узкой полосе, превращая его в полотно. Машины, телеги, люди вполне могут пользоваться. Скорость возведения – по несколько миль на одного ведающего в день. Делает перерывы для отдыха и восстановления сил, зато нет необходимости тащить гору строительных материалов немедленно. Протянем транспортные нитки по основным направлениям, дадим возможность корпусу закрепиться на захваченной территории. Добровольный инженерный батальон уже грузится. Будет решать эту задачу в кратчайшие сроки.

Замерев у карты, Вильгельм посмотрел на хлыст, не глядя протянул его за спину адъютанту и впервые с момента встречи улыбнулся:

– Я рад, брат мой, что получается решать проблемы совместно. Мое сердце радуется, видя, что Российская Империя поддерживает нас в любых начинаниях. Отлично. Значит, при должном старании в начале октября приступим ко второму этапу, двинемся дальше. И к зимней непогоде вся Сахара будет под нашим контролем... Предлагаю перекусить и можно будет уточнить детали.

Рота Шольца добралась до промежуточной стоянки. Еще день – и можно занять Эль-Увайнат. Оттуда еще двое суток до Гата. Сомнительно, что противник оставит столь важный пункт без прикрытия, но гауптман надеялся, что имеющимися силами получиться провести разведку. В крайнем случае, закрепиться в Эль-Увайнате. Дождаться русских, застрявших неподалеку от Марзука. И начинать обживаться на новом месте.

За прошедшие две недели у Шольца только небоевые потери. Двое в обозе, свалившись от перегрева. Еще одному досталось по ноге во время разгрузки, тоже временно катается на телеге. Остальные унтеры и солдаты стойко переносят выпавшие на их судьбу невзгоды. Почти две сотни человек, если считать приданных на усиление пластунов.

Кстати, на самого молодого из русских штурмовики буквально молятся. Рядовой Сергий Макаров, воспитатель злобного как черт огромного ворона. Птица терпеть не может, если кто-то пытается ее погладить и любые угощения берет только из рук хозяина. При этом каждый день мотается по всей округе, возвращаясь в сумерках. Успевает и пожевать себе добыть, и барханы с высоты проверить. Зачастую приносит Сергию пойманных змей или местных грызунов с тонкими задними лапами и хвостом с кисточкой. Парень не брезгует добычей, свежует и пускает в общий котел. Поначалу бойцы относились к свежему мясу настороженно, но потом распробовали и звено Макарова уплетает теперь свежатину, аж за ушами трещит.

За время перехода получилось заблаговременно подготовиться и встретить две банды мародеров, грабивших местные хибары. Самая крупная стычка произошла вчера. В этот раз на германцев вышли не бедуины на верблюдах, а непонятный сброд: все как один чернокожие, с кучей холодного оружия и протухшей водой в бурдюках. Судя по всему, хотели добраться до дороги, повернуть направо и дальше до ближайшего оазиса. Благодаря Сергию и пластунам чужаков встретили между дюнами, подняв на гребни картечницы Шмайссера. Шквальный огонь, открытый в упор, не позволил бандитам атаковать или убежать. Троих, кто выжил под обстрелом и рванул назад, сняли стрелки. Обшарили убитых, свалили тела в общую кучу и двинулись дальше. Роте необходимо было выполнить поставленную боевую задачу. Организовывать патрульную службу и отлавливать любителей пограбить будут другие, для кого Шольц пробивал дорогу.

– Герр гауптман! Привал через час! Русские осмотрели место, посторонних нет!

– Спасибо, Дирк. Сообщи остальным, что как разобьем бивак, жду взводных ко мне. Будем решать, как лучше завтра занять Эль-Увайнат. Не забудь пластунов предупредить.

Вахмистр Кизима присутствовал на всех совещаниях с самого начала похода. После того, как добрались до свертка на Марзук, по его рекомендации стали приглашать и Сергия. Парень нравился Шольцу: молчаливый, зря не болтает. Если что-то и говорит, то исключительно по делу. Иногда складывалось впечатление, будто с кем-то со старых бойцов из штурмовиков общаешься. Хотя Макарову даже шестнадцать не исполнилось. Как в добровольческий корпус записался – непонятно. Наверняка несколько лет добавил на вербовочном пункте.

В любом случае – завтра к вечеру надо закрепиться в деревушке. Там – вода. Крыша над головой. Оттуда уже видно невысокие горы, вдоль которых тянется дорога до Гата. Набраться сил за два-три дня для последнего рывка и можно считать, что бесконечный поход завершен. Проклятый песок, камни, редкие кусты перекати поля, бегущие под порывами ветра. Будущий благословенный край, о котором так мечтал Шольц. Странно даже, почему. Неужели солнце успело напечь голову еще в Германии?

На совещании Сергий поднял руку. Это было необычно.

– Герр гауптман, у меня есть сомнения, что получится завтра добраться до деревни без приключений. Вот наброски карты местности.

На стол лег серый лист, на котором угольным карандашом Макаров изобразил две нитки улиц, точки строений и контуры холмов. Как он это делал, ни разу не побывав на неисследованной территории, не спрашивали. Улыбнется и не ответит. Но за все время совместных рейдов ни разу не ошибался. Умники из унтеров шептались, что это ворон на песке рисует, а пацан запоминает. Никто это лично не видел, но других объяснений не было.

– Дорога идет с запада на восток. За деревней уходит в холмы, которые возвышаются саженей на пятьдесят и позволяют контролировать территорию.

– Сажени – это сколько?

– В метрах – холмы около ста... Дальше, вот здесь, с севера, небольшая гряда, метров двадцать высотой. Почти упирается в Эль-Увайнат. Федор облетел округу и подсказал, что с запада камень изрыли, подготовив позиции для обороны. Если мы войдем в деревню, накроют артиллерией. Там три версты от силы, любая полевая гаубица накроет нас хоть шрапнелью, хоть фугасом.

– Пушки тоже есть?

– Парочку ворон заметил. Низко не опускался, вооруженный народ в скалах мелькал.

– Почему они не заняли деревню?

– А зачем им? Я так понимаю, источники воды у них тоже есть. Эль-Увайнат открыт пескам со всех сторон. Северный холм легко контролируется с гряды. Если мы пойдем маршем по дороге, нас прямо на ней и закопают. Не удивлюсь, если и в лачуги какие-нибудь гостинцы напихали. Буры в свое время так британцев подрывали. Шахтерская машинка, провод и ящик динамита. Замаскировать все можно сто раз, пока здесь болтаешься.

Новость не понравилась.

– Что предлагаешь?

– Разбить лагерь вот здесь, с другой стороны. Есть доступ к воде, холмы с крутыми склонами, вполне можно обустроить оборону. Мало того, не похоже, чтобы нас так быстро ждали, поэтому сделать это сможем незаметно. Затем мы с пластунами пройдемся по округе, посмотрим, кто это решил в Гате окопаться.

– До Гата двое суток пешком.

– На грузовике несколько часов, а дорога есть. На карте она отмечена. Кроме того, этот кряж – уже Тазили. Скалы, ручьи, нагромождения камней. Скорее всего, мы столкнулись с передовым постом основной группировки. И без доразведки совать голову в пасть тигру...

– Понял тебя, камрад... Какие еще будут предложения?

Поколдовав чуть с картой, взводные согласились, что лучше пока закрепиться на подходе к вражеским позициям и обшарить всю округу, чтобы разобраться в обстановке. Торопиться и грудью идти на пушки с пулеметами – это верх глупости. Особенно, если у роты отличная разведка, которая позволит понять, в какое именно дерьмо вляпались штурмовики.

Глядя на ночное небо, Шольц любовался огромными звездами в черноте. Дома – вид над головой совсем другой. Здесь – бездна. И яркие искры, щедро рассыпанные мирозданием. Вот только люди не смотрят на них. Люди заняты другими проблемами: как перерезать глотку ближнему и занять чужой оазис с водой. Потому что вода здесь – это жизнь. Это караванные тропы. Это шанс увидеть завтрашний день.

Увидев, как к своим кострам двинулись Макаров с вахмистром, Август окликнул парочку:

– Комрады, не хотите попробовать наш табак? Держал последнюю пачку для особого случая, только что распечатал.

Кизима поблагодарил и взял одну сигарету на пробу. Сергий вежливо отказался – он так и не начал курить, хотя среди солдат дымили многие.

– Завтра к вечеру нас должны нагнать добровольцы, ваши старые знакомые. Гауптман Седецкий, направлен для усиления штурмовиков и контроля территории между Тазили и Марзуком. Лагерем стоит в пяти днях от нас, сюда пришлет один взвод.

– Роту же собирались отправить на побережье?

– Туда перебросили войска с метрополии. Поэтому сочли возможным уже выдвинутые в пески подразделения отправить дальше.

– Хорошая новость. Еще полторы сотни бойцов не помешают. Пока стояли на старом месте, чуть пообтесались. Не совсем новобранцы, – отметил Сергий, автоматически прислушиваясь к слабому завыванию ветра в барханах.

Сергий быстро перевел Кулияру сказанное. За время совместного похода Анисий Лазаревич успел поднабраться немецких слов, но беглую речь понимал плохо.

Делая очередную затяжку, Август продолжил:

– Еще трое лекарей. И это меня радует еще больше. Если дойдет дело до прямого столкновения, медики нам не помешают.

– Им нужно будет в тылу пещерку отрыть. Чтобы при обстреле не зацепило.

– Сделаем... Хотя для меня все еще странно, кому понадобилось ковыряться в местных камнях. Проклятое богами место.

Казак кивнул, соглашаясь с офицером, но Макаров неожиданно возразил:

– Зря вы так, господин гауптман. По мне – в центре Сахары это самый удачный участок, который стоит прибрать к рукам.

– Почему? – заинтересовался Шольц.

– Сюда сходится большая часть местных дорог. Взяв под контроль скалы, вы автоматически перехватываете любые караваны, которые идут через центр пустыни. Дальше – полно ручьев, что говорит о больших запасах подземной воды. Хозяину Тазили даже не понадобится сильно вкладываться в озеленение, как другим фермерам в песках. Почва относительно плодородна. В сезон дождей собрать всю выпавшую влагу, развести по каналам, как делают на берегах Нила во время разлива. Насосы и полив в жаркий сезон. Все – у вас виноградники, между скал можно рис или хлопчатник высаживать. Заплатить специалистам, кто Каракумы поднимал, они помогут превратить весь скальный массив в благодатный край.

– Интересно. Но как быть с соседями?

– Перед вами практически неприступная крепость. Вода своя, еда тоже будет своя. Камни для строительства, наверняка пещер полно, которые можно на первое время под склады приспособить. Дороги отсюда в любую сторону. Вы с главных высот простреливаете все вокруг на мили. В ключевых точках пулеметы, пушки. Несколько крепостей. Все – вас не сковырнуть. Любой противник будет в точно такой же ситуации, как мы сейчас. Биться головой о стены – значит, терять людей.

– Мне надо подумать над этим, – затушил бычок командир роты, перестав разглядывать небо и вернувшись к более насущным проблемам. – Кстати, если речь зашла о штурме. Что мы можем сделать против вероятного противника? У которого вода, припасы и кто оседлал все ключевые высоты?

– Выманивать на себя. Доразведаем округу и надо будет как-то вытаскивать их. Если в скалах сидит не взвод, а больше, пластунам всех не вырезать. Поэтому придется по-старинке. Показывать им голую задницу и бежать к себе в надежде, что идиоты рванут следом. Уже на наши пулеметы.

Гауптман не ошибся. Не успела рота незаметно закопаться в холмы на востоке от вымершей деревни, как их нагнал второй взвод русских добровольцев. Вместе с двумя фельдшерами и молодой сестричкой в придачу. Удержав внутри заковыристую тираду, Шольц приказал занять уже подготовленные места и соблюдать правила светомаскировки. Штурмовики не хотели раньше времени выдавать неприятелю занятые позиции.

– Госпиталь разворачиваете здесь, в пещере. Она пока маленькая, но за пару дней углубим и построим из камней стены хотя бы по-пояс. Ваша вторая задача – проверить ближайшие источники на предмет заразы. Два – к северу, там запасаться будем только ночью. Третий позади, в двух верстах.

– Почему не в деревне? – спросил пожилой усач, возглавивший крохотный коллектив медиков с самого начала путешествия от побережья.

– Потому что пушки дотянутся, а на дальних холмах соседи как раз артиллерию и сунули. Значит – нос лишний раз не показываем, не шумим и никоим образом себя не обнаруживаем.

Выглянув из-за спин фельдшеров молодая девушка в буром от пыли платье возмутилась:

– Мы же “Красный крест”! Как можно по нам стрелять!

– Бурам это расскажете, фройляйн, которых британцы в концлагерях уничтожали... Все, вот вам для налаживания быта унтер Вайс, по любым вопросам обращайтесь к нему.

Когда Сергий увидел знакомое лицо, то от неожиданности чуть глаза не стал протирать. Потому что встретить в центре Африке горбуна из кабака – это из разряда дурного анекдота. Или ночного кошмара. Но самое плохое, так это недовольный вид бородача, покрутившего головой и двинувшего напрямую к парню.

– Отрок, не подскажешь, чей ворон по округе летает?

– Мой.

– Да? Тогда примани, надо его осмотреть. Сомнения у меня эта птица вызывает.

Приплыли. Теперь еще храмовник под ногами будет путаться, будто других проблем мало.

Вздохнув, Сергий встал с камня, на котором пристроился поужинать, и максимально вежливо ответил:

– Божий человек, тебе делать нечего? Или в дороге голову солнышком напекло? Сходи к полевому капеллану, попроси, чтобы задач нарезал. Православных в сводной роте почти тридцать душ, будет чем заняться.

– Это само собой. Но птицу покажи.

– Или что?

– Или будешь с господином капитаном объясняться, а потом с первым пароходом домой отправишься, ответ перед епископатом держать. Думаешь, я скверну не чую? Я нечисть еще на северах искоренял, жег каленым железом.

– Вот и искореняй. На северах... Что касается неудовольствия господина Седецкого, так он меня и так терпеть не может. Одним взысканием больше, одним меньше, невелика потеря.

Горбун с удивлением понял, что этот молодой солдат совершенно его не боится. Ладно бы германцы, у тех свое командование, свои пастухи заблудших душ. Но чтобы среди добровольцев и на вольнодумца наткнуться? Хотя, студиозусов записалось полно, а у них постоянно ветер в голове.

– Нарываешься, отрок?

– Кадилом в другом месте махать будешь, блаженный. Здесь фронт, война и мы жизнью рискуем не для того, чтобы кому-то помочь на костях карьеру построить. Не знаю, за какие грехи тебя в Африку сослали, а я в вере тверд и ротный батюшка меня хорошо знает. Когда не в разведке, каждое воскресенье на исповеди с отцом Софроном встречаюсь. И, в отличие от тебя, видел, как он пулям зря не кланяется... Еще вопросы есть?

– Не хочешь по-хорошему, я сам...

Закончить горбун не смог, потому что Макаров буквально впечатал его в каменную стену промоины, где прятались солдаты и прижал тонкое лезвие кинжала к левому глазу:

– Слушай меня, инок безмозглый. Второй раз повторять не стану. Если у Федора хотя бы перышко пострадает, я тебя на ремни распущу собственными руками. И плевать мне на епископат, церковные дрязги и твое желание выслужиться, дабы домой за чинами и наградами вернуться. Не веришь? Могу прямо сейчас...

– Макаров, отставить! – пролаяли из-за спины.

Медленно убрав острую сталь, Сергий шагнул назад, вытянулся в струнку и отрапортовал:

– Есть, отставить, господин гауптман!

– Причина конфликта?

– Господину храмовнику захотелось суп из птицы попробовать. Курицу в пустыне найти не смог, теперь к Федору приглядывается.

– Понятно. Можешь быть свободен.

– Есть, господин гауптман!

Дождавшись, когда парень подберет пустой котелок с ложкой и растворится в сумерках, Шольц повернулся к мрачному монаху:

– Что ты здесь делать? Понимать меня?

– Да, господин капитан, понимаю. Меня ротный батюшка прислал в помощь. Сам позже будет, когда господин Седецкий с остальными солдатиками доберется.

– Понятно... Слушать меня внимательно, приста. Я отправить могу тебя обратно любой момент. И кайзер даровать мне право наказать любого, кто мешать выполнять мой долг... Макаров и его ребе – мои глаз и уши. Его птица спасти парней много дней подряд. Если на тебя будет еще жалоба, пристрелю как бешенный собак. Лично... Понимать?

– Да, господин капитан.

– Быть свободен, приста. И не дать мне повод.

За вечерним чаепитием Герасим ощутил настороженность, которая исходила от казаков. Прибывший взвод расквартировали рядом с другими русичами, горбуна в роте успели узнать за время марша через пески. И то, что пластуны косятся в его сторону, обидело.

Перед отбоем к костру подсел вахмистр. Протянул раскрытый кисет, поделился табаком. Свернул самокрутку и предупредил, прикурив от головешки:

– То, что батюшка Софрон тебя знает и нам на подмогу прислал, это хорошо. А то, что ты сразу с лучшим разведчиком собачиться начал, это плохо.

– Померещилось мне. Может быть, с дороги устал.

– Вот пусть так и будет. Померещилось с жары... Потому что ты здесь человек новый, а мы с парнем какой месяц вместе песок жуем. И Федор его в самом деле жизни спасал и не один раз. Так что, не принимай на свой счет. Но если с птицей в самом деле что случится, герр гауптман не успеет пистолет достать. Мы тебя сами израсходуем. Чтобы господин офицер грех на душу не брал.