Некромант на Великой Войне

Глава 11

Несколько долгих секунд я внимательно изучал бледного следопыта, размышляя в каком качестве он мне будет более полезным.

В итоге выходило, что живым от него будет больше толку.

"Конечно, если в него хорошенько вложиться, то и немертвым он будет достаточно эффективен. Вот, только сейчас у меня нет столько времени, на такую работу.

Судя по лицу бойца Виноградова, эти секунды показались ему вечностью.

Сержант за моей спиной шевельнулся и одним текучим движением обогнул меня. Приблизившись к пограничнику, ловко охлопал его тело, выбросив мне под ноги финку, что боец умудрился скрыть в рукаве, а из за голенища сапога достал простой нож без гарды с деревянной рукояткой. Огнестрельное оружие Солдаты у него изъяли ещё раньше.

Повинуюсь моему мысленному приказу Солдаты отпустили пограничника и оступили ему за спину.

— Чем же ты можешь мне быть полезен солдат.

Якут старательно пряча от меня глаза, болезненно сморщился и стал растирать себе плечи.

«Хм, неужели у них здесь есть маги»?

— Я хороший охотник и воин, шаман.

— Мертвым ты будешь еще более лучшим воином.

Якут побледнел, но судя по его быстрым взглядам по сторонам не сдался. Повинуюсь мысленно команде из темноты выступили несколько Солдат, намекнув следопыту, что сбежать не получится.

— Расслабься, я пошутил. Живые слуги мне тоже нужны.

«Нужно срочно разрабатывать Рабскую печать. Живых слуг у меня всё больше, а возможностей из контроля по прежнему нет».

— А теперь посмотри мне в глаза и скажи, что будешь верен.

Якута буквально затрясло, кажется он решил, что я собираюсь выпить его душу через прямой взгляд. Стоящий сзади Солдат схватил его за голову и поднял её заставив на мгновение встретится нашим глазам.

Естественно кроме как, заставить его выпасть из мира, на несколько секунд, я пока ничего не мог, но ему об этом было знать не обязательно.

— Я жду!

Мой голос вырвал следопыта из транса, испуганно заморгав он с ужасом поглядел на меня снова попав под эффект «магического взгляда».

«Ладно, хватит издеваться на будущим слугой».

«Отпустив» пограничника, всё-таки добился от него уверений, в верности.

Остаток сил и ночи, потратил на печать Молчания, после чего буквально из последних сил дотащился до своего места в лагере и вырубился раньше, чем голова коснулась моего сидора. Подавленный и одновременно растерянный Виноградов вернулся в лагерь немного раньше.

Следующий день был для меня наиболее изматывающим, с тяжёлой головой, полуголодный и невыспавшийся, я медленно переставлял ноги, тащась в самом хвосте нашей колонны. Всё это время рядом маячил, Савелий и время от времени в поле моего зрения мелькал Виноградов, у моего нового слуги было множество вопросов, которые он боялся мне задать. Ночью никуда не пошёл, не было материалов для работы, да и моральных сил тоже, просто упал на кучу лапника и отрубился. На следующий день ближе к обеду, состоялось объединение наших отрядов в один, в заранее условленом месте. Как оказалось мы почти догнали фронт и теперь нужно было решить как его преодолеть. Естественно о прорыве не было и речи. Три сотни голодных, практически безоружных бойцов вряд ли смогли бы такое провернуть, даже при самом удачном раскладе.

Поэтому сейчас обсуждался вариант с тихим ночным просачиванием через линию фронта мелкими группами. Долго греть уши, у импровизированного штаба, мне не дали. Из за дерева появился сержант с зверской рожей и сходу нашёл мне занятие.

— Так, боец, сейчас ты и вот эти двое залётчиков, берёте вёдра и идете за водой. Помощник повара покажет вам где ручей.

— Есть.

Вяло махнул рукой, изображая воинское приветствие, взял указанное ведро и поплёлся за хмурым бойцом, которого сержант обозвал помощником повара. Двое «залетчиков» тоже с вёдрами шли за мной.

Как оказалось до ручья было не близко, судя по информации, что я почерпнул у своих умертвий хорошо изучивших окрестности лагеря, не менее полукилометра.

— Слышь брателло! Ты же ровный жиган?

Обратился ко мне один из залетчиков. Обернувшись увидел худощавую физиономию с глумливой словно приклеенной ухмылкой.

Не дожидаясь от меня ответа, «залетчик» продолжил.

— Помоги больному человеку, возьми ведро.

В эту же секунду, я получил от своих Солдат, что скрытно сопровождали меня, сигнал, что к нам двигаются шесть человек.

«Хм, может наши, вроде отцы командиры посылали кого-то на разведку в сторону фронта».

— Слыш! Ты оглох что ли⁈

Худощавый дёрнул меня да плечо, тем временем таинственная шестёрка практически не издавая шума приблизилась к нам практически вплотную.

«Что то у меня плохие предчувствия, не похоже это на наших разведчиков. Пожалуй из наших, так могут двигаться по лесу, только пара следопытов».

Через секунду, не издав ни звука из кустов выскочили четыре фигуры, затянутые в камуфляж с ножами в руках. Только благодаря тому, что я ожидал чего-то подобного, успел среагировать, рванув в сторону одновременно метнув ведро в нападающего. Моим товарищам так не повезло, их убийцы мгновенно вскрыли им глотки. Отбив пустое ведро рукой, громила в камуфляже с неожиданной прытью бросился за мной, продолжая пятиться вытянув руку, коротким импульсом вытолкнул невидимое облачко некроэнергии, парализовав руку диверсанту,

Выронив нож, громила мгновенно перестроившись, засветил мне кулаком в нос с хрустом сломав его и отправляя меня в нокдаун на пару мгновений.

«Проклятье Тиамат»!

Подобрав выроненый нож здоровой рукой, немец морщась от боли в неспешно разлагающейся руке, двинулся на меня.

Но сделать ничего не успел, серая тень метнувшаяся ему наперехват, словно тараном снесла его плечом отбросив в кусты. Тройка оставшихся ни на мгновение не замедлились, двое бросились на Сержанта, а третий перехватив нож, замахнулся собираясь отправить кусок стали прямо мне в грудь. В последний момент, успел поймать его взгляд и на пару мгновений выключить из боя.

Тем временем Сержант, сапёрной лопаткой за пару секунд изрубил своих противников, прыжком переместился к моему немцу, так и стоящему с ножом в поднятой в замахе руке, и одним ударом почти отделил ему голову. После чего бросился в кусты, где мои Солдаты в рукопашную дрались с оставшейся парой. Фонтан крови из перерубленного горла егеря, окатил меня, забрызгав лицо и гимнастёрку.

«Вот сука, ведь совсем недавно постирали».

Последних так же добил Сержант, зарубив их всё той же саперной лопаткой, не забыв и того, кому я парализовал руку.

«Уф! Это было близко. Хорошо, что егеря не решились стрелять возле лагеря. Наверняка надеялись, что легко возьмут нас в ножи. Иначе я был бы уже трупом, причём самым обычным».

Пару минут спустя когда я окончательно вернул привычное мне спокойствие, до меня неожидано дошло, что группа егерей непросто так ошивалась рядом с лагерем.

«Кхорн милосердный! Нас всё-таки выследили»!

Моё появление в лагере залитым кровью с ног до головы, вызвало легкую панику, которую Ведерников железной рукой задавил в зародыше.

Пришлось изображать шоковое состояние и молча махать рукой в направлении места схватки.

Капитан прихватив десяток бойцов, включая Виноградова и спешно отбыл, пока комисар пытался меня разговорить, я же продолжал смотреть в даль сквозь Рокотова и молчать.

Вернулся Ведерников через пол часа, с хмурым и озабоченным лицом. Пока наше командование уединившись спешно решало, что делать, бойцы ходившие с капитаном к месту побоища, распускали странные слухи.

По их словам, якобы подкреплёными словами следопыта, мы нарвались на засаду, в которой мои товарищи были мгновенно убиты, а я схватил саперную лопату и словно какой-то берсерк изрубил шестерых матёрых диверсантов.

«Что за херню, они несут, Аргумазду из побери»⁈

Мой авторитет в отряде мгновенно взмыл на недосягаемую высоту, тогда как раньше, как молодой боец, да ещё и выглядевший доходягой считался чуть ли не балластом.

То тут то там я слышал уважительные, а местами и испуганные шепотки и ловил на себе удивлённые взгляды.

— Я тебе точно говорю, лопатой голову отрубил…

— Да там кровищи как на скотобойне, вся поляна залита!

— Ты видел в каком состоянии он пришёл…

Немного позднее меня нашёл Ведерников и разогнав кучкующихся рядом любопытных бойцов спросил, сильно понизив голос.

— Василий Иванович, вы как?

Удивлённо взглянув на капитана, ответил.

— Степан Аркадьевич, неужели вы могли подумать, что небольшая стычка могла лишить меня душевного равновесия.

— А?

Открыл рот удивлённый Ведерников.

— А что я по вашему должен был делать?

Ответил я на незаданный вопрос.

Несколько секунд капитан молчал, о чем-то усиленно размышляя.

— Там комисар Рокотов грозится вас к ордену красного знамени представить.

«Хм, награда это хорошо, к тому-же орден. Такая награда даст мне нужный вес в армии, когда придет время легализоваться».

Уже вечером я выловил Виноградова и прямо спросил почему он не рассказал Ведерникову, как всё было на самом деле, то что опытнейший следопыт не разобрался в мешанине следов, я не поверил.

— Я думал, это какой-то ваш план.

Осторожно ответил следопыт всеми силами стараясь несмотреть мне в лицо.

Как оказалось, того, что я единственный из всех остался в живых и найденной сломанной, окровавленной сапёрной лопатки рядом с изрублеными телами, было достаточно, чтобы приписать этот мясной подвиг мне.

«Даже незнаю, к добру ли это, что теперь меня считают крутым рукопашником».

Пока весь отряд обсасывал подробности «моего подвига», отцы-командиры обсуждали сразу две проблемы. Успели ли егеря сообщить командованию о местоположении отряда и ночной марш-бросок, через немецкие позиции.

Как оказалось наши следопыты, времени зря не теряли и смогли нащупать небольшой разрыв в линии фронта. Причём реально небольшой, кусок земли всего полкилометра шириной, по какой-то причине не был занят немцами, по крайней мере не был на тот момент когда разведчики ползали там.

Поэтому было принято решение форсировать подготовку к переходу линии соприкосновения.

«Семь километров ночных побегушек, с высокой долей вероятности, что и под обстрелом. Но выбора нет, придется вверить свою жизнь судьбе».

Естественно я не рассчитывал, только на слепую удачу и собирался использовать своих немёртвых для прикрытия нашего марш-броска.

Тем временем в трёх километрах трое Солдат, под руководством Сержанта, копали землянку-схрон, где по моему плану, должны были оставить часть оружия, боеприпасов и консервированных продуктов.

«Мало ли что, вдруг придётся, где-то отлёживаться».

То что схрон будет хорошо замаскирован, я был уверен, моя неустанная работа над телом и сознанием Сержанта приносила свои плоды и уже сейчас мой немертвый слуга был достаточно сообразителен, для такой задачи.

Едва солнце скрылось за деревьями, как Ведерников снял все усиленные посты, выставленные на случай, если немцы всё-таки нас нащупали и скомандовал выдвижение. По плану лесистую часть пути мы должны были преодолеть шагом, а вот последним четыре километра придётся бежать, причём практически по ровному полю, которое отлично простреливалось с немецких позиций.

Как я понял, командование надеялось, только на темноту.

«Что-то мне их план нравится все меньше и меньше».

Чтобы добавить себе шансов, в ночном марафоне, незаметно влил в поток солдат идущих по темному лесу пару своих немёртвых слуг.

«Будут прикрывать меня от шальных пуль и помогать бежать».

Уже на выходе из леса заметил, что сбоку от меня пристроился и Савелий. Через мертвого слугу, тронул его за плечо и жестом приказал держаться поближе. От прикосновение умертвия мужчина вздрогнул, но совладав с собой, послушно шагнул ко мне.

«Еще один мясной щит, точно не будет лишним».

— Бегом марш!

Тихая команда капитана заставила ускориться всю черную от ночной темноты массу людей. Естественно не обошлось без упавших и небольшой давки. Ещё раз похвалил себя, за мысль привлечь немертвых, которые благодаря своей силе и нечувствительности сбрегли меня от толчков и возможного втаптывания в землю.

Бежал я ровно, не выкладываясь экономно распределяя силы на длинную дистанцию, что бы не спотыкаться держал правую руку на плече немёртвого, для которого темноты не существовало в принципе. Время от времени переключался на одного из Солдат, что занимали позиции, готовясь нас прикрывать.

Глазами немёртвых наша растянувшаяся в поле толпа выглядела очень легкой мишенью.

«В два пулемёта, можно за считанные минуты покрошить всех».

Подавив нервную дрожь от кровавых картинок, что мне подкидывала разыгравшаяся фантазия, пролжил бег, следя за дыханием. Я уже видел, что более возрастные или ослабевшие от голода бойцы, постепенно отстают от общей массы, многие выбившись из сил вообще перешли на шаг.

«Этим без шанса».

Останавливаться и помогать отставшим ни кто не стал, возможно из за того, что из за непроглядной ночной темноты их в основном не замечали.

«Интересно, а капитан Ведерников, почему об этом не подумал? Или…подумал»?

В этот момент одна за другой в темное небо взмыли три красных ракеты, где и расцвели зловещими багровыми звёздами, подсветив нас словно мишени в тире.

Противное тянущее чувство внизу живота, подсказало мне, что сейчас будет много смертей. Ожидание меня не подвело, откуда-то сбоку ударил пулемёт, зайдясь в бесконечной очереди, захлопали частые винтовочные выстрелы. Бежавший впереди боец, споткнулся, и полетел на землю, та же участь постигла и его соседа. Рядом с моим ухом злым шмелём прожужжала пуля, оставив на спине ощущение прикосновения ледяных пальцев. Рядом вскрикнул солдат, словно ребёнок случайно схвативший крапиву, Никифоров, попытался подхватить споткнувшегося бойца, но я стальной рукой немертвого рванул его на себя, не дав помочь солдату, что через секунду упал на землю. В ответ уже с нашей стороны одновременно ударили два пулемёта, мои немёртвые всё это время, оставаясь незамеченными двигались параллельно нам. Благодаря ночному зрению немёртвых стрельба была исключительно результативна и впервые же секунды пулемёт немцев был подавлен.

Откуда то с возвышенности из винтовки стрелял Сержант выбивая бежавших к пулемёту немцев, для его модифицированного зрения семь сотен метров были далеко не пределом. Остальные Солдаты, с максимальной скоростью бежали немного в стороне, по моему плану они должны были ворваться в окопы немцев и устроить там рукопашную, не дав им отстреливать нас как куропаток.

«Вряд ли в тесноте окопов, немцы смогут хоть что нибудь противопоставить группе немёртвых ведомых волей некроманта, даже если это всего лишь низшие умертвия, без улучшений и модификаций».

Мои пулемётчики продолжали наступать, на ходу выбивая самых смелых, короткими очередями, а у меня забрезжила робкая надежда, что всё получится и я вырвусь без потерь.

Как ответ на мои надежды в небо одна за другой взлетели добрый десяток осветительных ракет.

— Блядь! Счас с минометов причешут!

В крике Никифорова не было страха, только злость.

— Ускоряемся!

Напрягая мышцы мы рванули вперёд, через несколько мгновений, словно подтверждая слова Савелия за спиной загрохотали взрывы.

Больше ни на что не обращая внимания сосредоточился на беге.

«Я успею! Я выживу»!

Бились в голове мысли.

Через мгновение споткнувшись о кучу земли я полетел куда-то вниз, но не успел даже испугаться, как удачно приземлился на что-то мягкое, пахнувшее застарелым потом и табаком.

— Еб твою мать!

Чья-то сильная рука схватила меня за шиворот и рванув вверх поставив на ноги.

— Эй! ты цел⁈

Рявкнул мне кто-то в ухо прокуренным басом.

— Спасибо, я в порядке.

Пробормотал, я не веря, что смог вырваться.

Рядом виртуозно матерился Савелий, которому не так повезло с приземлением при падении он рассадил лоб.

«Тиамат милосердная я жив и я выбрался»!