Некромант на Великой Войне

Глава 5

Пришлось в срочном порядке подтягивать мертвяков ближе к лагерю, что бы в случае чего у меня была возможность быстро эвакуироваться.

Но к счастью мои тревоги оказались напрасными, так как приближающаяся группа, оказалась своими. Как оказалось это были такие же как и мы окруженцы, только более многочисленны и организованы. Нас обнаружила из разведка, точнее будет сказать наши следы, по которым их разведчики нас и нашли.

Узнав, что отрядом командует целый полковник, капитан с едва скрываемым облегчение вздохнул, видимо навалившаяся ответственность, за жизни людей его серьёзно тяготила.

Через пару часов, я понял, что положение отряда полковника Герасимова нисколько не лучше, чем у капитана. У него также не было продуктов и был острый дефицит боеприпасов. Самое смешное, что «моему» пулемету он обрадовался даже больше, чем присоединению нашего отряда. Нашёлся в отряде и комисар, что немедленно взял подозрительного Сержанта на карандаш, но как и капитан не смог ничего на него нарыть, во всяком случае пока.

Тем же вечером всех здоровых бойцов построили, после чего полковник толкнул речь, о боевой задаче. Как оказалось в нескольких километрах от сюда, находилось, крупное село, где немцы на базе местного МТМ развернули рембазу. Куда ежедневно свозили свою и нашу битую технику, что ещё можно было поставить в строй. По замыслу полковника, мы должны были уничтожить рембазу, захватив при этом все рабочие машины и уже на них прорываться к нашим. На мой взгляд довольно бредовый план и если первая его часть имела право на существование, то кавалерийский прорыв до линии фронта казался мне невозможным.

Для осуществления своего плана, Герасимов имел несколько экипажей танкистов и опыт командования танковым полком.

«А если на рембазе, не окажется горючки? И скорее всего боеукладки у танков будут пусты и вряд ли на рембазе будут хранится снаряды. Интересно полковник об этом подумал»?

Мой мозг продолжал генерировать мысли, находя все новые доводы, в пользу глупости идеи, атаки на рембазу.

В операции участвовала почти двести человек, хотя весь отряд насчитывал больше трёхсотен, но многие имели ранения разной степени тяжести, а ещё часть бойцов тупо не имели оружия и также были оставлены в лагере.

Сержант несмотря на «контузию», почему-то попал в число участвующих и как мне показалось здесь не обошлось без капитана Ведерникова и комисара, которому Сержант не понравился с первого взгляда.

Две сотни бойцов тихо ушли в ночь, вместе с ними ушли и все командиры, включая комисара, предоставив сотню бойцов самим себе. Ожидаемого мной падения дисциплины и последующего дезертирства не случилось, видимо большинство были уверены, что скоро отцы командиры вернутся с победой и танками. Завернувшись в плащ-палатки, переключился на Сержанта, что спокойно шагал вместе со всеми.

«Хорошо хоть оружие выдали».

Выданная «Мосинка» была далеко не «первой свежести», но намекало на провал операции, вовсе не это, а пять патронов, что Сержанту выдали на весь бой.

«Идти на штурм с пятью патронами в кармане! Что может пойти не так»!

Благодаря ночной темноте к рембазе расположенной за пределами села, удалось подобраться, почти в плотную, охранялась она из рук вон плохо. Но таже темнота не позволила, правильно скоординировать атаку, поэтому одновременный удар с трёх сторон, получился в разнобой. Но как оказалось этого и не требовалось, рембазу охраняло всего пятеро солдат, которые сразу сдались, едва на территорию ворвались штурмовики, остальные были обычными механиками, причём большая часть ремонтников, оказались местными и работали на немцев добровольно. Рембаза была взята без единого выстрела.

Не особо разбираясь в местных хитросплетениях, полковник приказал ремонтников запереть в какой-то сарай, а немцев, расстрелять.

К удаче полковника, небольшой запас бензина и соляры, на рембазе нашёлся, в отличии от боекомплектов. После экспресс допроса старший механик поведал, что отремонтированные танки, куда-то перегоняют, где и укомплектовывывают боеукладку.

Покидали мтм мы на трёх танках и двух грузовиках, причём танки были советскими и как мне показалось какими-то не серьезными, мне они казались неуклюжими угловатыми коробками, с досмешного тонким стволом пушки.

Из подслушанного разговора танкистов понял, что нам достались легкие танки Т-60 совсем недавно поступившие на вооружение.

Естественно всех бойцов транспорт вместить не мог, так что основная часть отправилась в лагерь пешком.

Мы уже были на опушке леса, когда неожидано из за пригорка выехал броневик с вытянутой мордой, кресты на его боках ясно давали понять, что удача наша закончилась. Не останавливаясь броневик дал длинную очередь по скоплению людей, буквально срезав десяток бойцов.

Это послужило спусковым крючком для паники, мгновенно забыв о дисциплине солдаты бросились в лес, сопровождаемые грохотом пулемёта. Уже никто не заметил, как из кузова ганомага выпрыгивали солдаты в мышиного цвета форме и открывали огонь по бегущим.

Сержант легко обогнал бегущих бойцов и одним из первых достиг леса, после чего повинуясь моему приказу остановился и вскинув винтовку взял на прицел серую фигуру. Немецкий солдат похоже не ждал ответного огня, так как стоял в полный рост и азартно дергал затвор после каждого выстрела.

«Хорошо, что у зомби, не трясутся руки и нет дыхания».

Плавно потянув спусковой крючок, дождался толчка приклада в плечо и быстро рванув затвор, выбросил на землю блестящую гильзу. Краем глаза отметил, что не промахнулся и сейчас солдат лежал ничком в короткой траве, второй выстрел был не таким удачным и угодил стреляющему с колена немцу в плечо. Третий раз, выстрелить не успел, пулеметчик заметил, что кто то ведет огонь с опушки леса и немного довернув пулемёт, причесал кусты за которыми я прятался. Тяжёлые пули с влажным чавканьем, навылет прошили грудь Сержанта, опрокинув его на землю. Что впрочем никак не сказалось на боеспособности умертвия.

Самое смешное, это то что угнанные танки были совсем рядом, но без боекомплектов, они по сути были обычными тракторами, неспособные прикрыть пехоту даже броней, так как борт этих легких таоюнков, легко прошивался пулеметным патроном.

"В итоге операция прошла успешно, но с парой нюансов. У нас есть три танка, но без

б/к и мы потеряли более полусотни человек при отходе, так же имеется два грузовика, но воспользоваться всем этим добром мы опять же не можем, так как над лесом уже как пять минут кружится какой-то странный двойной самолет, понять, что это разведчик по наши души, много ума не требовалось.

«А ещё, в течении двух-трёх часов здесь станет тесно от солдат в ненашей форме и лающей речью».

Отцы-командиры тоже понимали сложившуюся ситуацию и вместо того, что бы рассеяться мелкими группами, неожидано решили дать бой преследователям. К счастью у командиров был план, а непросто самоубийственный бой, как оказалось я сильно недооценил наше командование. Так как самоубийственный бой, всё же входил в план, но затевался он только как прикрытие для отхода основных сил.

«Ну слава нетленным мощам Аргумазду»!

Пятьдесят бойцов под командованием капитана Ведерникова остались готовить позиции для боя, а я вместе с большей частью отряда был отправлен в глубины здешних лесов. На этот раз меня ни кто не нёс, так как хватало и более тяжело раненых, и мне пришлось ковылять на своих двоих. Естественно я очень быстро оказался, в конце уходящей колонны, причём с каждым шагом я отставал все больше и больше, пока в какой-то момент ни оказался предоставлен самому себе.

«М-да, организацией отступления полковник вообще не заморачивался».

Присев на упавший ствол дерева, я стал терпеливо ждать своих мертвых рабов, что всё это время следовали за мной.

Не успел я заскучать как лес взорвался звуками боя, к счастью мы успели уйти достаточно далеко, по этому я продолжал спокойно сидеть, ощущая как в нескольких километрах позади гибнут люди.

Десять минут спустя из кустов треща ветками выломились три фигуры увешанных вещмешками и оружием. Едва сдержал смех, глядя на вымазаного подсохнувшей землей Усатого, особенно комично выглядели его усы испачканные рыжей глиной.

«Вроде и выкапывался с глубины меньше чем полметра, а вывозился как болотник».

За несколько минут, под моим чутким руководством мертвяки из двух жердей и плащ-палатки соорудили носилки, на которые я с облегчённым стоном и завалился.

Идти по следам отступающего отряда я посчитал недальновидным, так как скорее всего за ними пойдут егеря и вряд ли такой крупный отряд просто так отпустят.

«Лучше немного в стороне и обязательно с арьергардным охранением. Думаю когда Сержант вернётся, его туда и определить, все равно он сильно потерял в товарном виде».

Сейчас мой боевой зомби, самостоятельно шёл через лес, стараясь не попадаться на глаза. Причём пару раз ему пришлось притворится совсем мёртвым, когда рядом проходили остатки разбитого заслона или поисковые отряды немцев. Труп с развороченной пулемётным огнем грудью никого не заинтересовал.

«А всё-таки хорошо, что у полковника не оказалось медиков, даже затрудняюсь представить себе их реакцию, если бы они устроили медицинский осмотр Сержанту».

Посмеиваясь над своими мыслями, я прямо на ходу устроил перекус, запивая немецкую тушенку крепким кофе перелитым во фляжку.

По дороге меня начали одолевать мысли о моем будущем.

"Как устроится в мире без магии бедному некроманту. Пойти ли мне на службу местному правителю или правильнее будет скрывать свои таланты и жить обычной жизнью? Везде имеются, свои плюсы и минусы. Если работать на короля, то скорее всего у меня будут ресурсы для работы, что позволит мне развиваться гораздо быстрее, так же думаю, что золотом и землями, я тоже не буду обделён, но из отрицательного, обязательно придёт время когда король поймёт, что я стал слишком опасен и меня скорее всего попытаются убить, возможно даже успешно. Мощь оружия в этом мире вызывает уважение.

Ну, а если жить простым обывателем, то минусы это отсутствие всего выше перечисленного и честная бедность, насколько я понял в этой стране жить достойно может только правящая верхушка".

Так ничего и не решив отложил этот вопрос до тех пор пока я не уберусь с линии фронта.

На ночь остановился в небольшой ложбинке, выставив мертвяков в качестве охраны. Как я и думал, немцы не собирались просто так отпускать окруженцев и до самого утра в лесу трещали винтовочные выстрелы, перемежаясь редкими пулемётными очередями и взрывами гранат. Посреди ночи, всего в пятидесяти метров от моей стоянки прошёл отряд из дюжины человек. Ночное зрение одного из Бандитов четко различило камуфляж на гостях.

«А вот и немецкие егеря».

Такое близкое соседство вызвало у меня беспокойство, но так как костра я не разводил и сильно пахнущих продуктов не употреблял, то в итоге остался незамеченным.

Мёртвые благодаря своей абсолютной неподвижности и отсутствию дыхания, тоже оказались для загонщиков невидимками.

«Нужно срочно наращивать численность умертвий. И неплохо бы, поднять кого-то посильнее простых зомбаков. Может на рыцаря смерти замахнутся».

Но после недолгих размышлений, пришлось отказаться от несвоевременного проекта. На него попросту не было времени и нужных ресурсов.

— Ничего дайте только срок.

Пробормотал я одновременно ощутив, как в зону моей чувствительности вошёл Сержант.

В предрассветной мгле, я с трудом различил, высокую фигуру своего умертвия и тем неожиданней было увидеть, что мертвяк на плече держит какое-то тело. Приблизившись с удивлением опознал в теле, бессознательного капитана Ведерникова.

— Вот тебе и пирожки из печени зомби! Неужели остаточная память⁈

Остаточная память, была одним из необъяснимых феноменов в искусстве некромантии, время от времени у различных поднятых умертвий, как впрочем и у стихийно поднявшихся обнаруживались остатки прижизненного сознания, что кстати делало умертвие гораздо умнее и самостоятельнее, одновременно повышая шанс «сброса поводка». Кстати при должном мастерстве из такого умертвия можно было вырастить и высшую нежить. Что любопытно, это была именно моя теория, которую я почти доказал в одном из проектов, но моя преждевременная гибель не позволила мне завершить эксперимент.

«Хм-м, кажется сама судьба предоставляет мне шанс завершить эксперимент».

Приказав сгрузить капитана на землю, первым делом полез проверять управляющую программу. Все было в порядке, но помня о словах своего учителя, что любил повторять.

— Есть два типа некромантов, те кто предпочитают постоянно усиливать «контроль» и те кто хрустят своими костями на зубах своего же умертвия.

На всякий случай сделал второй контролирующий контур, после чего полез в глубины сознания Сержанта, благо никаких природных щитов, что по умолчанию существуют у всех разумных, у мертвяка уже не было. Как я и думал самосознание Сержанта, частично уцелело и в какой-то мере он до сих пор осознавал себя сержантом красной армии.

— Любопытно!

Естественно на столько ценный экземпляр я не мог оставить без «ремонта», поэтому потратив несколько часов и пару своих микроскопических резервов, зарастил все дыры в его теле.

Недостающую массу взял у одного из

Бандитов, заставив того отрезать себе руку до локтя.

Закончил, я когда солнце уже было высоко, а у меня от неудобной позы, затекла шея.

С тихим подвыванием широко зевнул и потянулся, неожидано наткнувшись на взгляд капитана Ведерникова.

Из за дикой смеси эмоций, я так и не понял, чего в его глазах больше, страха или удивления.

«Хм-м, вроде бы у него пулевое ранение бедра, и головы, как он жив то ещё».

Моё приближение вызвало всплеск ужаса у военного, он даже попытался отползти, но Связист прижал его к земле.

— А-а-а! Вот оно что. По касательной прошло, просто кусочек скальпа содрало.

Рана на бедре выглядела куда хуже, так как мое магическое зрение подсказывало, что там уже начался некроз тканей.

«Если не вынуть пулю и не обработать рану в ближайшее время, капитан не жилец. Может тогда его сразу добить, что б не мучился».

Судя по расширившимся глазам Ведерникова, мои мысли слишком ясно отразились на лице.

— Я буду молчать!

Буквально каркнул пересохшим горлом капитан.

— И о чём же вы будете молчать Степан Аркадьевич?

Повинуясь моему мысленному приказу один из Бандитов подошёл к капитану и передал ему флягу с водой. Бросив на меня нечитаемый взгляд, мужчина на долго припал к горлышку фляги.

Я терпеливо ждал ответа, размышляя, насколько хорошо будет владеть оружием зомби Капитан.

— Клянусь никто не узнает, что вы колдун!

Страху в голосе капитана поубавилось, видимо не зря он был боевым командиром.

«Дожился, меня магистра некромантии и некрохимерологии, назвали деревенским колдуном».

Несколько мгновений я размышлял нужен ли мне живой свидетель. По всему выходило, что нет.

«С другой стороны рано или поздно о моих способностях всё равно кто нибудь узнает. Так почему бы сейчас не начать поиски верных людей. Всё-таки как не крути, человек животное стайное и жить в окружении мёртвых долго не может».

Прервав свои размышления обратил внимание на капитана, который каким-то шестым чувством, понял, что именно сейчас решается будет он жить или нет. Поймав напряжённый взгляд Ведерникова, улыбнулся и буквально физически почувствовал облегчение мужчины.

— Полагаю, что как человек достаточно разумный, вы понимаете, что больше не принадлежите себе?

На этих словах капитан дёрнулся, словно мои слова задели его за живое.

«Кажется для него мысль принадлежать кому-то словно вещь, болезненна. Ничего со временем привыкнет».

— Нужно обработать ваши раны.

Степан Аркадьевич кивнул, и порыскав глазами по земле, подобрал кусок ветки, поле чего, зачем-то засунул его в рот стиснув зубы.

«Ого! Мужик то кремень, думал я буду его поживому резать».

— Степан Аркадьевич, это излишне.

Коротко коснувшись раны на бедре, точечно выплеснул строго отмеренную порцию некроэнергии, убив нервные окончания вокруг раны. Глаза капитана расширились когда он понял, что терзавшая его боль отступила. Дальше было делом техники, используя, только два совершенно неподходящих для этого ножа, я вынул сплющенную пулю, вычистил рану и ещё одним выбросом некроэнергии убил в ране всех микроскопических существ, что приносят болезни. Благодаря своей специализации, я знал о человеческой и не только о человеческой, анатомии буквально всё, думаю, что мог бы легко дать фору местным хирургам. А если учесть, что всё своё ученичество, мне пришлось провести буквально ковыряясь в телах, далеко не всегда мёртвых, то и опыт у меня кое какой имелся.

«Мне бы набор хирургических инструментов, и можно будет сократить затраты энергии и значительно упростить и ускорить ритуалы. Да и своим живым рабам можно оказывать медицинскую помощь».

Под мысли о том что я мог бы сотворить имея полный набор инструментов или расходных материалов, быстро обработал рану на голове и замотал бинтом.

Избавившись от боли и частично страха передо мной, капитан ожил прямо на глазах.

— Простите не помню вас по имени.

«Если сравнивать наш последний разговор, явно добавилось уважения».

Мелькнула ироничная мысль.

Немного робко начал разговор мой пока что слуга, а в ближайшем будущем раб. Укоризненно покачав головой, представился.

— Петров Василий Иванович. Боец красной армии.

Последнее добавил с нескрываемой иронией.

— А вы в самом деле колдун?

Нескрываясь поморщился.

— Степан Аркадьевич, я некромант, а колдун это деревенский фокусник.

— Прошу прощения, если задел вас. Но в чём разница?

Тяжело вздохнув, терпеливо объяснил.

— Что бы вам было понятнее, проведу аналогию. Маг и колдун, это все равно, что командир артиллерийского полка и заряжающий. Маг всегда на порядки сильнее, больше знает и вообще более разносторонне образован.

— Значит маг и некромант, одно и тоже.

— Маг это общее название владеющих силой. А некромант это специализация. Как в армии, кто-то танкист, а кто-то артиллерист, так и у магов.

— Значит ваша специальность оживлять мертвых?

— Я не оживляю мёртвых, я поднимаю немертвых.

Судя по глупому выражению на лице капитана, разницу между мёртвыми и немёртвыми он не уловил.

«Боги! Стоило попадать в другой мир, чтобы столкнуться всё стой же тупостью, которую мне с завидной регулярностью демонстрировали студенты».

Пришлось прочитать капитану получасовую лекцию, о разнице между мертвыми, немертвыми и живыми мертвецами, были кстати, и такие, а так же о том, чем на самом деле занимается некромант. Кажется капитан проникся и молчал до самого обеда и только когда Сержант, нёсший Ведерникова на спине, акуратно его сгрузил на землю, задал ещё один вопрос.

— А где этому учат?

— Сомневаюсь, что на Земле вообще есть маги кроме меня.

— Так вы инопланетянин⁈

— Можно сказать и так.

После плотного перекуса, капитан взялся меня прощупывать на чьей я стороне. Начал издалека.

— А как вы относитесь к партии?

Много времени понять куда клонит Степан Аркадьевич мне не потребовалось.

Усмехнувшись, сразу ответил на все незаданные вопросы.

— Мне плевать на политический строй страны, главное чтобы он мне не мешал.

Капитан помрачнел, погрузившись в угрюмое молчание.

— Фашизм это бесчеловечный режим.

Начал было Ведерников моё просвещение.

— Степан Аркадьевич, я понимаю ваше стремление перетянуть меня на сторону советского союза, но вы должны понимать, что лично у вас теперь одна сторона и это я. По сути вы мой раб, нравится вам то или нет.

Лицо капитан побагровело и он даже открыл рот, что бы сказать что-то глупое и героическое. Поймав его взгляд, я заставил мужчину на несколько мгновений «зависнуть» с открытым ртом, после чего по «линии взгляда» адресно влил в его организм микродозу некроэнергии, после чего сердце молодого и крепкого мужчины, пропустило несколько ударов, а он сам побледнел до легкой синевы и почти пол минуты пытался протолкнуть воздух в легкие.

Дальнейший путь проходил в угрюмом молчании и только когда мы остановились на ночную стоянку, мужчина мрачно спросил.

— Что вы собираетесь со мной делать.

Удивлённо взглянув на капитана, ответил.

— Разве мы не решили это вопрос?

Злой и упрямый взгляд Степана Аркадьевича продолжал сверлить мне переносицу.

«Ничему-то его жизнь не учит. Опять смотрит в глаза чародею».

— Если вам нужна конкретика, то вот она. Вы всё равно будете мне служить хотите вы того или нет. Разница только в том, будете ли вы при этом живы.

По упрямо сжатым челюстям капитана и поверхностным мыслям, я понял, что он твёрдо решил, что едва мы выйдем к своим, он сразу же доложит обо мне командованию.

Обычный человек, что имеет глупость постоянно заглядывает в глаза опытному магу, буквально своими руками приоткрывает для него дверцу, к своим поверхностным мыслям.

«Глупец».

До полуночи, пока капитан делал вид, что спит, наблюдая за мной исподтишка, я разрабатывал «Печать молчания», вообще-то это довольно широко известное заклинание, но из за своей нынешней слабости мне его было не потянуть по резерву, поэтому пришлось его перекладывать на ритуал. А это сотни глифов и довольно сложная геометрия печати.

Утром мы ни куда не пошли, так как я с помощью Сержанта, стал перерисовывать из блокнота на землю придуманный ритуал печати. Капитан был по прежнему мрачен и не разговорчив.

Закончили только к обеду, влажная земля была не лучшим «холстом» для тонких печатей, а низший немертвый, помощником.

— Степан Аркадьевич, идите сюда.

Интуиция подсказала опытному солдату, что ничего хорошего его в сложном геометрическом рисунке не ждёт, но раненый и без оружия он не мог сопротивляться умертвию, что в несколько раз был сильнее обычного человека.

Через минуту несколько капель крови капитана упали на печать, а мой резерв ухнул, словно в бездну, заставив меня пережидать легкую тошноту и головокружение.

«Ничего».

Утешил я сам себя.

«Для расширения источника это даже полезно».

Убедившись, что «Печать» легла правильно, улыбнулся.

— Степан Аркадьевич, наша проблема с вашей болтливость решена, теперь вы без моего разрешения никому не сможете обо мне рассказать.

Артиллерист побледнел почувствовав давление печати, ярость словно морская волна на крутой берег, выплеснулась на его лицо.

— Ублюдочный колдун!

В бешенстве выкрикнул капитан.

Сержант стоящий за его спиной, молча наклонился и схватив его за запястье, без усилий разжал сжатый кулак и с влажным хрустом сломал ему мизинец, выгнув его в обратную сторону.

Укоризненно покачав головой, произнёс.

— Я маг, а моя мать была из благородной семьи и ни вам крестьянскому сыну указывать на мое происхождение. Запомните Степан Аркадьевич, что оскорблять своего господина, это короткая дорога на ритуальный стол.

— Я тебя не боюсь!

— Ах оставьте свою безумную смелость. Вы просто ещё не знаете, что некроманты могут сделать с человеком.

Дальше слушать яростные маты капитана я не стал, просто приказав Сержанту немного сдавить ему горло. Пока капитан хрипел, тщетно борясь со стальной хваткой умертвия, я размышлял о рабской печати. Вообще-то переложить на ритуал такое заклинание, к слову относящееся к высшим, было настолько не просто, что даже в лабораторных условиях, где у меня под рукой были бы нужные материалы и справочники, заняло бы не менее недели, а то и двух, а уж в полевых условиях это работа на несколько месяцев.

«Похоже всё-таки придётся с капитаном договариваться, по крайней мере пока я не переработаю Рабскую клятву под ритуальную печать».