Нелегко быть принцессой

Глава пятая

Казалось, вся деревня собралась на площади возле кафе, чтобы поприветствовать Талай. Джейс с трудом подогнал машину к входу и, когда Талай наконец удалось забраться внутрь, сразу нажал на газ.

— Итак, наша фотография обязательно появится на обложке всех завтрашних газет. С этим уже ничего нельзя поделать, — наконец сказал Джейс, слегка сбавляя скорость, и покосился на нее. — Ты сказала, что мне придется держать ответ перед Люком Арманом. Да кто он вообще такой, черт возьми?!

— Человек, которого мой дядя, король Филипп, выбрал мне в мужья, — объяснила Талай.

— А ты любишь этого Люка Армана?

— Мы знакомы с детства.

— Но ты его любишь?

Талай поморщилась и неохотно ответила:

— Этот вопрос никогда не обсуждался.

— Значит, не любишь, но выйдешь за него замуж, потому что этого хочет король?

— Не совсем так. Понимаешь, я могу отказаться, только это будет глупо. Дядя очень мудрый, он редко ошибается. К тому же мой дед тоже сам выбирал ему невесту.

По лицу Джейса промелькнула ироничная улыбка.

— Получается, что ты прислушиваешься к словам своего дяди больше, чем к собственному сердцу?

— Сердце не всегда мудрый советчик, — грустно заметила она.

Если бы только Джейс остановил машину и заключил ее в свои объятия! Она бы окунулась в омут любви, а там будь что будет. Джейс... Он не любит женщин, он просто спит с ними. И она не будет исключением.

— А какая мудрость в том, чтобы ломать свою судьбу? Ты имеешь право на личную жизнь. Что, если влюбишься в кого-то?

Когда-то Талай полагала, что это невозможно. Большую часть своего времени принцесса проводила с Люком, ей казалось, она знала его всегда, и в конце концов она свыклась с мыслью о замужестве. А теперь Талай повстречала Джейса Клендона, и только страх удерживал ее от того, чтобы послать все к чертям и увлечься Джейсом.

— Это будет катастрофой... — призналась она.

— Как же Элли... настоящей Элли удалось выскочить замуж за иностранца? Или Майкл тоже прошел по конкурсу?

— Я была в Париже, когда Майкл сделал Элли предложение, и не знаю всех подробностей, но, по-моему, он или заплатил предполагаемому жениху, или победил его в честном бою.

— Победил в честном бою?! — изумился Джейс. — На дуэли?

— Ты ошибаешься, если представляешь себе сцены из вестернов. У нас все по-другому. Соперники состязаются в борьбе. Эта традиция существует несколько сотен лет. Когда-то двое мужчин влюбились в одну женщину и решили, что жениться на ней сможет тот, кто сильнее. Соревнование состоялось, и женщина вышла замуж за победителя.

— Выходит, ей выбирать не пришлось? Талай кивнула.

— От состязания можно отказаться.

— Но такая мысль тебе и в голову не приходила, не так ли?

— На что ты намекаешь?

— Я ни на что не намекаю, — ледяным тоном отрезал он. — Я констатирую факты.

Ты знала, что обещана в жены Люку Арману, когда устраивала встречу со мной. И знала также, что, если нас увидят вместе, мне придется защищать твою честь, соревнуясь с твоим женихом.

— Ты ошибаешься, — дрожащим голосом возразила она. — Я не...

— Погоди. Итак, вполне очевидно, что, если я не стану сражаться с ним, добиваясь твоей руки, мне придется убраться отсюда и забыть о своих планах. Здорово придумано! Гениально!

Его глаза сверкали так яростно, что она на всякий случай кивнула:

— Это было бы логично, если бы я действительно все так спланировала.

— Прекрасный замысел! Мне придется покинуть Саффан, а ты выйдешь победительницей. Затем замужество... И Люк будет выглядеть героем в глазах общества. Как же! Ведь его соперник, то есть я, испугался и удрал.

Джейс крутанул руль и свернул к морю. Казалось, он с интересом рассматривает мелькающие пейзажи, но Талай знала, что его голова занята совсем другим. Он был ужасно зол. Нет слов, план, о котором он говорил, был поистине гениальным, хотя и подлым. Ей такое и в голову не могло прийти. То, что Джейс счел ее умелой интриганкой, больно ранило девушку.

Он остановился на пляже, вышел из машины и подошел к скале, у подножия которой мирно плескались волны. Через несколько минут он уже сидел на вершине и неотрывно смотрел на линию горизонта, туда, где кончалось море и начинались мечты.

Талай вздохнула и выбралась из машины. Ей с трудом удалось залезть к нему.

— Я собиралась убедить тебя словами, — тихо сказала она и села рядом. — Мне и в голову не приходил такой вариант.

Джейс передернул плечами и с нескрываемым сарказмом ответил:

— Теперь, зная, кто вы, я вряд ли могу назвать вас обманщицей, не так ли, Ваше Высочество?

Она начала злиться.

— Ты не особо церемонился со мной, когда я была Элли. Ничего не изменилось. Можешь вести себя нормально.

— Трудно вести себя нормально, когда рядом особа королевских кровей.

— Тогда притворись, что никакая я не принцесса, а так, просто официантка из придорожного кафе. И обращайся со мной как прежде!

В ту же секунду она пожалела о своих словах.

— С удовольствием последую твоему совету.

Джейс резко повернулся к ней, и его губы принялись жадно целовать ее лицо. Талай захлестнуло желание. Казалось, тело ее разрывается на кусочки. Его руки ласкали ее грудь, а она тихо стонала и думала, что об этом моменте мечтала всю свою жизнь. Она чувствовала себя цветком, истосковавшимся по солнечному свету. Ее солнцем был Джейс.

Его ласки становились все более настойчивыми. Сквозь дурман и головокружение Талай попыталась напомнить себе о том, как он вел себя с ней в клинике десять лет назад. У нее были все причины, чтобы ненавидеть его, а вместо этого с каждой секундой она желала его все больше.

Ей нельзя забывать также и о его репутации плейбоя. Он способен свести с ума любую женщину. Талай напряглась и прервала поцелуй.

— Нет... пожалуйста... — прошептала она. Джейс мгновенно отпрянул. Холодный ветер с моря обдал Талай, и ей захотелось, чтобы Джейс продолжал обнимать ее своими сильными руками. Но он смотрел на нее с презрением, от которого она похолодела еще больше.

— Это не входит в ваши королевские планы, Ваше Высочество?

Она готова была поклясться, что он возбужден так же сильно, как и она, — его грудь бурно вздымалась, а сердце колотилось так громко, что заглушало шум моря.

Ее руки коснулись его широких плеч и медленно поползли вниз... дыхание Джейса участилось, мускулы напряглись. Нет, ему далеко не наплевать на нее.

— Отвези меня, пожалуйста, домой, — умоляюще попросила она.

— Как пожелаете, Ваше Высочество. Впервые ее титул не прозвучал из его уст как оскорбление. Он помог ей подняться, но сохранял дистанцию.

— И где же твой дом? Уж точно не на вилле Мартинов, — сказал он, когда они выехали на главное шоссе.

Она покачала головой.

— Элли — моя самая близкая подруга, поэтому я много времени провожу у нее. Это единственное место, где мне уютно.

— Поэтому тебе было легко изображать из себя хозяйку. Полагаю, ты живешь в огромном дворце в центре Алохана? Я проезжал мимо вчера вечером.

Она кивнула. Может, ей еще и извиниться за то, где она живет?

— Дворец Роз всегда был резиденцией брата короля. После того, как мои родители погибли во время взрыва, из-за которого я и оказалась в клинике в Австралии, я унаследовала дворец.

— Не повезло тебе, — сказал он, словно не замечая горечи в ее голосе. — И тебе нравится жить в роскоши?

— Я занимаю только северное крыло. Все остальные помещения являются музеем и открыты для посещения в любой день, кроме воскресенья. А ты, наверное, живешь в хижине на пляже? — съязвила она.

— Думаю, тебя не удивит, если я скажу, что владею недвижимостью в разных странах. Конечно, мои дома построены не из слоновой кости и по архитектуре не напоминают Сады Семирамиды.

— Если ты намекаешь на то, что я живу во дворце из слоновой кости, ты дурак, — вырвалось у Талай.

— Возможно, — спокойно отреагировал он. — Кстати, сколько тебе лет?

— Двадцать шесть.

— Держу пари, что за всю твою жизнь, если не считать Австралии, ты впервые выбралась куда-то одна, по собственной инициативе.

За последние два дня с ней многое произошло впервые. Например, ее впервые так страстно целовали, впервые назвали обманщицей и ею впервые пренебрегли.

— Неправда, мой телохранитель вовсе не мешает мне вести обычную жизнь. Ты насчет меня заблуждаешься. Я не живу в замке из слоновой кости. Я сама зарабатываю себе на жизнь. Те эскизы, которые ты видел на вилле, принадлежат мне. Это наброски для следующей коллекции саффанского жемчуга.

— Предположим, ты действительно работаешь, но вряд ли живешь на эти деньги.

— Может, и так, но...

— Какая польза от твоей работы этим людям, которых мы видели в деревне? Спустись с небес!

Талай покраснела и с презрением посмотрела на него. Джейс не остался в долгу:

— Побереги свое королевское недовольство для того, кто тебя не целовал.

— Да как ты смеешь?! Джейс ухмыльнулся.

— Смею, Ваше Высочество, смею. Ты велела мне обращаться с тобой, как с официанткой из придорожного кафе. Или теперь ты хочешь, чтобы я ползал перед тобой на коленях? Мы, австралийцы, сами себе хозяева. Я ни перед кем не встану на колени. Так вот, люди вроде официантки должны понимать, как это важно — иметь настоящую работу, живя в реальном мире. Иначе, как ты сможешь обеспечить нормальную жизнь для своих детей?

Талай едва сдержала подступившие слезы:

— Твой курорт, безусловно, их обеспечит.

— Если ты перестанешь ко мне придираться и позволишь мне продолжить работу, мои дети будут жить долго и счастливо.

— Поэтому надо испортить прекрасную, девственно-чистую бухту?

— Ты слышала хоть слово из того, что я говорил? — почти прошипел он. — Ты вообще меня слушаешь? Или, может, ты глухая? Тогда читай по губам! Я не собираюсь вырубать леса! Как ты думаешь, почему король Филипп разрешил мне вести строительство?

Итак, мудрый дядюшка согласился с этим пронырой. Значит... значит, проект не так уж плох. Значит, она зря нервничала?

— По какому принципу ты выбираешь места для курортов? — спросила она, припоминая, как Элли говорила, что он предпочитает экзотические уголки.

Джейс сжал руль.

— Это не твое дело, — огрызнулся он.

— Не там ли, где люди наивны и легко подчиняются твоей воле? Ты говоришь, что австралийцы сами себе хозяева. Может, ты приехал сюда, потому что у тебя не вышло дома?

— Достаточно, Талай! — взорвался он. — Заткнись, ладно? Замолчи! Ты сама не знаешь, что говоришь.

— Я права, да?

— Ты не права и выглядишь смешно. Это мне напоминает вечную истину: «Правило первое: босс всегда прав. Правило второе: если босс не прав, смотри правило первое». Ты и понятия не имеешь о моих истинных мотивах. Ты ни черта обо мне не знаешь!

— Так расскажи мне, — с отчаянием в голосе попросила она.

Минуту Джейс молчал, словно пытаясь совладать с каким-то внутренним демоном, а потом продолжал:

— Такие места, как Кристальный залив, воплощают в себе мир и спокойствие, то, чего я был начисто лишен в детские годы.

— Но ты же приехал из Брума, — сказала она.

Насколько ей известно, Брум расположен на западном побережье Австралии и слывет местечком очень тихим и мирным, люди занимаются там ловлей жемчуга и туризмом.

— Я родился в Бруме, но вырос в другом месте, — неохотно объяснил Джейс. — Отца я никогда не знал, а мать умерла сразу после родов. До пяти лет я жил у человека, которого называл дядей, но потом оказалось, что никакие мы не родственники. Просто он был назначен моим опекуном. Его жена терпеть не могла детей. Она называла меня «приемышем» и, как только я подрос, отправила в один из детских приютов. Нас было двадцать три воспитанника в возрасте от семи до пятнадцати лет.

— И вы жили все вместе?

— У нас был маленький домик, больше похожий на сарай. Мы вместе играли, носили одну и ту же одежду и пытались хоть как-то заработать себе на лишний кусок хлеба.

— Это ужасно!

Глаза Джейса яростно сверкнули.

— Прибереги свое сочувствие для кого-нибудь другого. Неизвестно, что бы из меня получилось, воспитывайся я богатыми родителями. По крайней мере, я всегда точно знал, чего хочу добиться в этой жизни. Как только представилась такая возможность, я устроился на работу. С раннего утра до поздней ночи я ловил рыбу, сидя в утлой лодчонке посреди океана. Копил каждый цент и наконец, смог купить свою собственную лодку. Как-то раз я принял участие в регате и выиграл ее. Тогда и взошла моя звезда.

Талай посмотрела на него с нескрываемым восхищением. Она-то думала, что он с детства катался на собственной яхте и сознательно занялся именно этим видом спорта.

— Ты взял золото на Олимпийских играх. Джеймс кивнул.

— Сначала я катался самостоятельно, потом организовал свою команду, но в любой момент мог остаться один и отдохнуть от шума и суеты. Такой возможности я был лишен в детстве.

— А как же поклонники? Визжащие толпы, желающие разорвать своего идола на сувениры? — спросила она.

Он покачал головой.

— Скрыться от людей — это не проблема. Я жил в своем мире, куда никому не было доступа.

— И поэтому ты строишь курорты в самых отдаленных уголках мира, чтобы дать людям возможность убежать от действительности, — тихо сказала она. — Мне все ясно.

Теперь она смотрела на него совершенно другими глазами. Нет ничего удивительного в том, что его брак распался. Наверное, он не захотел впустить жену в свой мир.

— Ты пойми, я не хочу разрушать этот рай, я хочу сделать его доступным для тех, кто устал, для таких бродяг, как я, — почти ласково произнес он.

Она промолчала. Да и что тут скажешь? Что он все это время был прав, а она ошибалась? Что она всего лишь глупая принцесса, которая ничего не смыслит в настоящей жизни?

— Ты ведь не собираешься это говорить? — поинтересовался он.

— Говорить что? — Она сделала вид, что не поняла намека.

— Что ты заблуждалась насчет меня. Она вспыхнула. Да как он смеет так с ней обращаться? Он читает ее, как открытую книгу.

— Возможно, заблуждалась, — сухо ответила она.

В эту секунду машина наехала на колдобину. Джейс слегка сбавил скорость, Талай подпрыгнула на сиденье и не успела опомниться, как Джейс одной рукой властно прижал ее к себе. Она замерла.

— Пожалуйста, отпусти меня, — прошептала она.

— Разумеется, Ваше Высочество. Он убрал руку и засмеялся.

— Не пойму, — отчаянно краснея, заговорила она, — над чем ты смеешься?

— Над тобой, Талай. Ты так высокомерна и неприступна, хотя на самом деле хочешь, чтобы я остановил эту чертову машину и поцеловал тебя.

— Ты... ты ошибаешься, — еле слышно пробормотала она.

— Разве?

И он остановил машину посреди дороги, повернулся и убрал со лба девушки непослушную прядь.

— Я не могу позволить себе такую роскошь, — выдохнула она.

— Так ты признаешь, что быть со мной — это роскошь?

— Да.

— Для меня это тоже роскошь. К сожалению, я... я все понимаю, Талай. У тебя... у нас с тобой и так будет немало проблем, когда завтрашние газеты напечатают эти дурацкие фотографии.

Она побледнела.

— Что же нам делать?

— У меня есть план.