Ненавидящий полицейских

Глава двадцать первая

Его звали не Лев. Его звали Питер. Фамилия была Бернс. Он рычал.

– Что это за чертова болтовня, Карелла?

– Что?

– Сегодняшний выпуск этой... этой мерзкой газетенки! – крикнул он, показывая на вечерний выпуск, лежащий на столе. «4 августа!»

«Лев», – подумал Карелла.

– Что... что вы говорите, лейтенант?

– Что я говорю? – кричал Бернс. – Что я говорю?! Кто вам разрешил болтать всякую чушь этому идиоту Сэведжу?

– Что такое?

– Есть полицейские, которым пришлось отвечать за то, что они разболтались...

– Сэведж?.. Можно мне посмотреть... – начал Карелла. Бернс сердито стукнул по газете.

– Полицейский бросает вызов всему ведомству! – прорычал он. – Вот заголовок:. «ПОЛИЦЕЙСКИЙ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ВСЕМУ ВЕДОМСТВУ!» В чем дело, Карелла, вам здесь не нравится?

– Можно посмотреть...

– А дальше: «ПОХОЖЕ, ЗНАЮ, КТО УБИЙЦА», – ГОВОРИТ ДЕТЕКТИВ".

– Похоже, знаю...

– Вы это говорили Сэведжу?

– Что я могу знать, кто убийца? Конечно, нет. Господи, Пит...

– Не называйте меня Пит! Вот, читайте эту проклятую статью.

Карелла взял газету. Как ни странно, его руки дрожали.

Действительно, на четвертой странице была помещена статья под заголовком:

«ПОЛИЦЕЙСКИЙ БРОСАЕТ ВЫЗОВ ВСЕМУ ВЕДОМСТВУ». «ПОХОЖЕ, ЗНАЮ, КТО УБИЙЦА», – ГОВОРИТ ДЕТЕКТИВ".

– Да ведь это...

– Читайте, – сказал Бернс.

И Карелла стал читать:

"В баре было полутемно и прохладно.

Мы сидели друг против друга, детектив Стивен Карелла и я. Он вертел в пальцах свой бокал, и мы беседовали о разных вещах, но больше всего мы говорили об убийствах.

– Кажется, я знаю, кто убил этих трех полицейских, – сказал Карелла. – Но с вышестоящими начальниками этой мыслью поделиться нельзя. Они не поймут.

Так впервые появилась надежда на разгадку тайны, которая поставила в тупик знатоков из Отдела расследования убийств и обрекла на бездействие упрямого, самоуверенного детектива лейтенанта Питера Бернса из 87-го участка.

– Пока я еще немногое могу вам рассказать, – сказал Карелла, – я ведь еще не кончил собирать сведения. Но гипотеза о том, что преступник убивает из ненависти к полицейским, является совершенно ложной. Я уверен, что разгадка кроется в личной жизни троих убитых. Придется здорово поработать, но мы расколем этот орешек.

Так говорил детектив Карелла вчера вечером в баре, расположенном в самом центре района действий преступника. Детектив Карелла – застенчивый, замкнутый человек, человек, который, по его собственным словом, «не ищет славы».

– Работа полицейского такая же, как любая другая работа, – объяснил он мне, – разница только в том, что тут имеешь дело с преступлением. Когда есть подозрение, начинаешь работать в этом направлении. Если твоя мысль подтверждается, о ней говоришь вышестоящим начальникам, возможно, они прислушаются к твоему мнению, а возможно, и нет.

Пока он поделился своей «догадкой» только с невестой, прелестной молодой леди по имени Теодора Фрэнклин, девушкой из Риверхеда. Мисс Фрэнклин кажется, что Карелла «всегда прав», и она уверена, что он раскроет преступления, несмотря на беспомощные действия полицейского департамента с его устаревшими методами.

– В этом деле масса скрытой грязи, – сказал Карелла, – и факты указывают на одного человека. Надо копать глубже. Теперь это только вопрос времени.

Мы сидели в прохладной полутьме бара, и я ощущал спокойную силу, исходящую от этого человека, который нашел в себе мужество продолжать расследование вопреки теории о ненависти к полицейским – теории, завладевшей косными умами его коллег.

«Этот человек найдет убийцу», – подумал я.

Этот человек освободит город от постоянного страха, от ужаса перед неизвестным, который несет гибель, разгуливая по улицам с кольтом 45-го калибра в кровавом кулаке. Этот человек..."

– Господи, – сказал Карелла.

– Вот именно, – ответил Бернс. – Ну, так как же?

– Я никогда этого не говорил. Я говорил не так. И он утверждал, что это не для печати! – Карелла взорвался: – Где телефон? Я подам на этого сукиного сына в суд за клевету! Это ему так не пройдет!

– Успокойтесь, – сказал Бернс.

– Зачем он приплел ко всему этому Тедди? Он что, хочет сделать ее мишенью для этого идиотского ублюдка с пистолетом? Что он, с ума сошел?

– Успокойтесь, – повторил Бернс.

– Как я могу быть спокойным? Я никогда не говорил, что знаю, кто убийца! Я никогда...

– А что вы говорили?

– Я только сказал, что у меня есть ощущение, которое я хотел бы проверить.

– Какое ощущение?

– Что, может быть, этот тип охотится совсем не за полицейскими. Может быть, он преследовал каких-то людей. Возможно, дело даже не в этом. Возможно, ему нужен был какой-то определенный человек.

– Какой именно?

– Как я могу знать? Почему он назвал Тедди? Господи, что в голове у этого парня?

– Ничего такого, чего психиатр не мог бы вылечить, – сказал Бернс.

– Послушайте, я хочу съездить посмотреть, как там Тедди. Бог знает...

– Сколько времени? – спросил Бернс. Карелла взглянул на настенные часы.

– Шесть пятнадцать.

– Подождите до шести тридцати. Хэвиленд вернется с обеда.

– Если я еще встречу этого Сэведжа, я его разорву на части, – пообещал Карелла.

– По крайней мере, можете оштрафовать его за превышение скорости, – согласился Бернс.

Человек в черном костюме стоял, прислушиваясь, у двери квартиры. Из правого кармана у него торчала вечерняя газета. Левое плечо жгла пульсирующая боль, тяжесть кольта оттягивала правый внутренний карман пиджака. Поэтому, чтобы не так болела рана, чтобы легче казался пистолет, он слегка наклонялся влево, когда прислушивался.

Из квартиры не доносилось ни звука.

Он очень внимательно прочел имя в газете: Теодора Фрэнклин, а потом взял адресную книгу района Риверхед и узнал адрес. Он хотел поговорить с этой девушкой. Ему надо было узнать, как много знает Карелла. Он должен был это выяснить.

«Как там тихо, – подумал он. – Что она делает?»

Он осторожно попробовал дверную ручку. Он медленно повернул ее из стороны в сторону. Дверь была заперта.

Послышались шаги. Он хотел отступить назад, но не успел. Он потянулся за пистолетом. Дверь приоткрылась, открылась шире.

На пороге стояла девушка, ее лицо выражало удивление. Красивая девушка, маленькая, темноволосая, с большими карими глазами. На ней был пушистый белый халат. На халате виднелись капли воды. Он решил, что она только что вышла из-под душа. Она посмотрела ему в лицо, потом увидела у него в руке пистолет. Ее рот раскрылся, но она не издала ни звука. Она попыталась захлопнуть дверь, но он вставил ногу в щель и толкнул дверь.

Девушка отступила, пятясь дальше в комнату. Он закрыл дверь и запер ее.

– Мисс Фрэнклин? – спросил он.

Она кивнула, объятая страхом. Она видела рисунок на первых страницах газет и по телевизору. Ошибки быть не могло, именно этого человека искал Стив.

– Поговорим немножко, хорошо? – сказал он.

У него был приятный голос: мягкий, почти нежный. Внешность тоже приятная. Почему он убил этих полицейских, почему такой человек...

– Вы меня слушаете? – спросил он.

Она кивнула. Она читала по его губам, понимала все, что он говорит, но...

– Что знает ваш приятель? – спросил он. Он держал свой кольт небрежно, как-то привычно; можно было подумать, что это игрушка, а не смертоносное оружие.

– В чем дело, ты испугалась?

Она прикоснулась к губам и беспомощно развела руками.

– Что?

Она повторила свой жест.

– Ну, говори же, ради бога, – сказал он. – Ты не так сильно перепугалась!

Она сделала тот же жест и помотала головой. Он с любопытством поглядел на нее.

– Чтоб меня черти взяли, – сказал он наконец, – глухонемая! – Он начал смеяться. Смех странно звучал, наполняя всю квартиру. – Глухонемая! Вот это номер! – Смех оборвался. Он пристально изучал ее. – Ты не пытаешься надуть меня, а?

Она быстро мотала головой. Руки ее поднялись к горлу, плотнее запахивая халат.

– У этого есть свои преимущества, не так ли? – сказал он, усмехаясь. – Ты не можешь кричать, не можешь звонить по телефону, ни черта не можешь сделать, правда?

Тедди сглотнула, глядя на него.

– Что знает Карелла? – спросил он.

Она покачала головой.

– В газете говорится, что он что-то знает. Он знает обо мне? Знает, кто я?

Она снова покачала головой.

– Я тебе не верю.

Она кивнула, пытаясь убедить его, что Стив ничего не знает. О какой газете он говорит? Что он имеет в виду? Она широко развела руками, показывая незнание, надеясь, что он поймет.

Он вытащил газету из кармана пиджака и бросил ей.

– Четвертая страница, – сказал он. – Читай. Я должен сесть. Проклятое плечо...

Он сел, направив на нее пистолет. Она открыла четвертую страницу и прочла статью, качая головой.

– Ну? – спросил он.

Она все качала головой: "НЕТ, ЭТО НЕПРАВДА, СТИВ НЕ МОГ ГОВОРИТЬ ТАКИХ ВЕЩЕЙ. СТИВ НИКОГДА...

– Что он сказал тебе? – спросил мужчина.

Ее глаза широко открылись, они умоляли: «НИЧЕГО, ОН МНЕ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛ».

– В газете написано...

Она бросила газету на пол.

– Вранье, а?

Да, кивнула она. Его глаза сузились.

– Газеты не лгут, – сказал он.

ЛГУТ, ЛГУТ!

– Когда он сюда придет?

Она стояла неподвижно, следя за выражением своего лица, чтобы оно ничего не выдало человеку с пистолетом.

– Он должен прийти?

Она покачала головой.

– Ты лжешь. У тебя все на лице написано. Он скоро придет, так ведь?

Она бросилась к двери. Он поймал ее за руку и рывком остановил. Она упала на пол, и халат распахнулся, открывая ноги. Она быстро запахнула его и взглянула на него.

– Не делай этого больше, – сказал он.

Она стала тяжело дышать. Она чувствовала в этом человеке как бы сжатую пружину, готовую сработать, как только Стив откроет дверь. Но он сказал, что будет не раньше полуночи. До этого еще много времени. А пока...

– Ты только что приняла душ? – спросил он.

Она кивнула.

– Хорошие ножки, – сказал он, и она ощутила на себе его взгляд. – Дамочки, – произнес он философски. – Что у тебя надето под халатом?

Ее глаза расширились.

Он начал смеяться.

– Так я и думал. Правильно. Не так жарко. Когда придет Карелла?

Она не двигалась.

– В семь, в восемь, в девять? Он сейчас на дежурстве? – Он следил за ней. – Никакого ответа, да? Он как дежурит, с четырех до двенадцати? Конечно, а то бы он уже был с тобой. Ну что ж, ждать придется долго, так что можно и отдохнуть. Выпить есть?

Тедди кивнула.

– Что у тебя есть? Джин? Хлебная водка? Виски? – Он смотрел на нее. – Джин? А тоник есть? Нету? А содовая вода? Ладно, смешай мне «Коллинз». Эй, ты куда идешь?

Тедди показала на кухню.

– Я пойду с тобой, – сказал он.

Он прошел за ней на кухню. Она открыла холодильник и вынула початую бутылку содовой воды.

– У тебя нет свежей бутылки? – спросил он. Она стояла к нему спиной и не могла прочесть по его губам. Он схватил ее за плечо и рывком повернул к себе. Он не выпускал ее плеча. – Я спрашивал, есть ли у тебя новая бутылка, – повторил он.

Она кивнула и наклонилась, чтобы взять закрытую бутылку с нижней полки холодильника. Она взяла лимоны с полки для фруктов, а потом подошла к буфету за бутылкой джина.

– Дамочки, – сказал он снова.

Она налила двойную порцию джина в высокий бокал. Положила сахар и пошла к одной из полок.

– Эй, только не дури, просто нарежь лимон.

Он увидел у нее в руке нож.

Она разрезала лимон и выжала обе половинки в бокал. Долила содовой воды, наполнив бокал на три четверти, а затем опять вернулась к холодильнику за льдом. Когда напиток был готов, она подала ему коктейль.

– Себе тоже сделай, – сказал он.

Она покачала головой.

– Я сказал, сделай себе! Я не люблю пить один.

Она терпеливо и устало смешала себе коктейль.

– Пошли. Обратно в гостиную.

Они снова прошли в гостиную, и он сел в кресло и поморщился, устраиваясь так, чтобы плечу было удобнее.

– Когда в дверь постучат, сиди тихо, – сказал он. – А сейчас пойди отопри.

Она отперла дверь. Теперь, зная, что Стив войдет и окажется под прицелом, она почувствовала, что у нее мурашки забегали от страха.

– О чем ты думаешь? – спросил он.

Она пожала плечами, отошла от двери и села лицом к ней напротив незнакомца.

– Хороший коктейль, – сказал он. – Давай пей.

Она отпила из своего бокала, продолжая думать о той минуте, когда войдет Стив.

– Ты знаешь, я убью его, – сказал он.

Она смотрела на него широко открытыми глазами.

– Какая разница, одним полицейским больше или меньше? Так ведь будет лучше, верно?

Она не понимала, и на ее лице отразилось недоумение.

– Это самое лучшее, – объяснил он. – Если он что-нибудь знает, не стоит оставлять его в живых. А если ничего не знает-ну что ж, это дополнит картину. – Он беспокойно пошевелился в кресле. – Черт, надо лечить плечо. Как тебе нравится этот сволочной доктор? Это уж верх всего, так ведь? А ято думал, они помогают людям.

«ОН ГОВОРИТ, КАК ВСЕ ЛЮДИ», подумала она. «ТОЛЬКО СЛИШКОМ НЕБРЕЖНО ГОВОРИТ О СМЕРТИ. ОН УБЬЕТ СТИВА».

– Мы должны были уехать в Мексику. Собирались ехать сегодня вечером, но тут твой приятель выскочил со своей гениальной идеей. Но завтра утром мы уедем. Как только я все улажу. – Он сделал паузу. – Как ты думаешь, смогу я найти хорошего врача в Мексике? Надо же, какую подлость может человек сделать! – Он внимательно посмотрел ей в лицо. – Ты когда-нибудь была влюблена?

Она с недоумением смотрела на него. Он не был похож на убийцу. Она кивнула.

– В кого? В этого копа?

Она снова кивнула.

– Очень жаль. – Казалось, ему действительно жаль. – Очень досадно, девочка, но что надо, то надо. Другого выхода нет, ты ведь сама понимаешь. Я хочу сказать, с самого начала не было другого выхода, с тех пор как я все это затеял. А уж когда за что-то взялся, надо идти до конца. Теперь это вопрос жизни и смерти, понимаешь? Да, человек на все способен. – Он помолчал. – Ты ведь могла бы убить ради него, правда?

Она колебалась.

– Чтобы спасти его, ты бы убила человека, так?

Она кивнула.

– Верно? Ну вот так. – Он улыбнулся. – Я не профессиональный убийца, знаешь. Я механик. Это моя специальность. Я очень хороший механик. Думаешь, я смогу найти работу в Мексике?

Тедди пожала плечами.

– Конечно, у них ведь есть машины. Всюду есть машины. А потом, когда все успокоится, мы вернемся в Штаты. Черт возьми, рано или поздно все должно прийти в норму. Но я тебе говорю, я не профессиональный убийца, не думай. Я обычный парень.

В ее глазах отразилось недоверие.

– Не веришь? Верно говорю. Иногда нет другого выхода. Если видишь, что что-то безнадежно и кто-то объясняет тебе, где есть хоть маленькая надежда, ты делаешь попытку. Я никогда и мухи не убил до этих полицейских. Думаешь, я хотел их убивать? Выживание, вот в чем дело. А, что ты понимаешь? Ты немая кукла.

Она тихо сидела, глядя на него.

– Женщина захватывает тебя целиком. Есть такие женщины. У меня большой опыт. У меня их много было. Больше, чем ты могла бы сосчитать. Но эта – совсем другая. С самого начала. Прямо заполонила меня. Когда бывает так, не можешь ни есть, ни спать, ничего. Только целый день думаешь о ней. И что делать, когда поймешь, что не можешь ее получить, если не... если только не... Черт возьми, она же просила у него развод? Я не виноват, что он упрямый сукин сын. Ну что ж, теперь он покойник.

Тедди отвела глаза от его лица. Она посмотрела на дверь у него за спиной, потом на ручку двери.

– И он забрал с собой в могилу двоих приятелей. – Он уставился на свой бокал. – Он должен был поступить разумно. Такая женщина, как она... Господи, да для такой женщины все сделаешь! Что угодно! Когда только находишься с ней в одной комнате, хочешь...

Тедди смотрела на дверную ручку, как зачарованная. Внезапно она встала. Она швырнула свой бокал ему в лицо. Бокал ударил его по лбу, жидкость выплеснулась и залила его плечо. Он вскочил на ноги с искаженным от бешенства лицом, целясь в нее из пистолета.

– Безмозглая шлюха! – проревел он. – Какого дьявола ты это сделала?!