Непобежденная

Глава 19

Танкред раскатисто захохотал и хлопнул улыбающегося Унвина по плечу. Внезапно огромная туча заслонила яркую луну, и всадников скрыла густая мгла. Когда луна показалась вновь, Ида увидела, что Танкред с ужасом смотрит на Унвина, одежду которого обагрила кровь из зияющей на боку раны. Рядом гарцевал на коне Ги; на его тонких губах играла кривая улыбка, а с меча падали на землю крупные алые капли…

Ида закричала и проснулась. Обеими руками уцепившись за края повозки, она несколько мгновений бессмысленно поводила глазами, пытаясь избавиться от душившего ее кошмара; Иду сотрясала дрожь, сердце бешено колотилось в груди. Увидев бледное, с расширившимися от страха глазами лицо Мэй и жмущихся к ней испуганных Эрика и Уэлкома, Ида наконец осознала, что сон прошел. Она провела трясущейся рукой по щеке и сделала жалкую попытку улыбнуться.

— Господи, да ты сама не своя! — пролепетала Мэй и, наклонившись ближе, чтобы ее не услышали дети, прошептала: — Ты так закричала, как будто тебе в сердце всадили иглу.

— Мне снова приснился Ги, — тяжело дыша, ответила Ида. — Клянусь, если он не перестанет посещать мои сны, я убью его сама!

— Лучше подождать, пока его убьет какой-нибудь норманн, — ответила Мэй ровным голосом, стараясь успокоить Иду, но в глазах ее все еще метался страх.

Внезапно Ида рассмеялась:

— Мэй, ты смотришь на меня так, будто я привидение! Я сказала это в сердцах. Разве я могу убить Ги? Все мое оружие — это маленький кинжал, а ему не справиться с мечом. Как бы я ни хотела предать Ги смерти, это суждено не мне.

Ида не могла не улыбнуться, увидев, что лицо Мэй моментально прояснилось.

— Ты видела его во сне… Что он задумал на этот раз? — спросила Мэй.

— Убийство. — Ида огляделась по сторонам, отыскивая глазами Танкреда и Унвина, но заметила лишь Брана, уже вполне оправившегося от ран, который, посвистывая, сидел в едущей следом повозке.

— Ты уверена? — с явным сомнением проговорила Мэй.

— Абсолютно. Да мы сейчас сами его об этом спросим, — тихонько засмеявшись, бодро сказала Ида, наметив приближающегося на своей лошади Ги.

— Нет, только не это! Пожалуйста! — взмолилась Мэй. Увидев Ги, Эрик и Уэлком зарылись головенками в складки ее юбки.

— Я пошутила, — шепнула Ида и положила руку на плечо девушки.

Когда Ги подъехал к их повозке, Ида, с превеликим, правда, трудом, изобразила самую приветливую и сладкую улыбку, на какую была способна. От удивления норманн выпучил глаза, и Ида еле сдержалась, чтобы не фыркнуть. Ги покосился на Иво, который мрачно уставился прямо на него, а затем снова вперил свои холодные глаза в Иду.

— Вам что-нибудь угодно, мессир Ги? — спросила она, сама удивившись своему любезному и предупредительному тону и мысленно похвалив себя.

— Что мне угодно? — передразнив Иду, скривился он. — Да ничего. Просто хочу повнимательнее рассмотреть саксонскую шлюху, которая лишила Дрого его мужской силы и превратила в слюнявую бабу. — Ги грязно выругался и сплюнул.

Только сознание, что Ги явно пытается ее спровоцировать, удержало Иду от пощечины, которую она уже собиралась отвесить этому подонку.

— Если у Дрого нет мужской силы, то почему же после ночи с ним я так устала от ласк, что проспала потом весь день напролет? — расплывшись в ехидной улыбке, спросила Ида и увидела, что Ги буквально перекосило от ярости.

— Ничего, скоро ты перестанешь дерзить мне, девка, — зловеще протянул он. — Когда твоего дружка не будет, ты заговоришь по-другому, уж это я тебе обещаю.

— Не будет? А куда же он денется? — невинным голоском произнесла Ида.

— Туда же, куда отправляются все мужчины, из которых такие шлюхи, как ты, выпивают все соки, — в холодную могилу, — прорычал он. — Ты превратила Дрого в няньку для твоих саксонских выродков. Над ним все смеются! Человек, которого перестают уважать и бояться, долго не живет.

— Тогда вам пора подумать о завещании, мессир Ги.

Ги, издав какой-то странный хрип, яростно выпрямился и замахнулся, чтобы ударить Иду, но ему хватило одного взгляда на Иво, чтобы тут же пожалеть о своей вспышке. С ненавистью посмотрев на девушку, Ги пришпорил лошадь и поспешно отъехал от повозки. Ида несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

— Кажется, Ги намекнул, что собирается убить Дрого, — испуганно прошептала Мэй.

— Но не настолько явно, чтобы можно было обвинить его в этом гнусном намерении.

— Ты расскажешь Дрого?

— Конечно. Он достаточно умен, чтобы понять это как предупреждение. Но слова Ги еще не повод для столь желанного для Дрого честного поединка. На что он может сослаться — на оскорбление, переданное ему саксонкой? Этого недостаточно.

— Ги хочет убить мессира Дрого, — вдруг отрывисто произнес Иво. — Значит, я должен убить Ги.

Мэй вскрикнула, и Ида взяла ее за руку, чтобы успокоить.

— Думаю, что тебе не следует этого делать, Иво.

— Но он угрожает моему господину!

— Да, он очень опасен, но если ты убьешь Ги, Дрого ждут большие неприятности, а ты поплатишься за это жизнью. Полагаю, в ближайшее время Ги не решится напасть на Дрого, поскольку еще не потерял надежды уничтожить его своими грязными наветами. Так что сейчас нам нужно позаботиться о том, чтобы Ги не успел причинить зла Танкреду и Унвину.

— Он даже не упоминал о них! Не говорил ни слова! — в один голос воскликнули Иво и Мэй.

— Да. Но про них говорил мой сон. — Ида кратко пересказала его. — Вот почему мне необходимо немедленно удостовериться, что с Танкредом и Унвином все в порядке.

— Они сейчас едут с Дрого, а он сопровождает Вильгельма, — сказал Иво.

Ида пробормотала себе под нос ругательство.

— Жаль, что мы не можем предупредить их прямо сейчас. Надо разыскать хотя бы Серла и Гарнье, — с досадой сказала она.

— Скоро мы остановимся, чтобы разбить лагерь, тогда найти их будет легче.

— То, что я видела во сне, происходило глубокой ночью, значит, у нас еще есть время. Но мы должны предупредить их до заката.

Танкред и Унвин весело рассмеялись, поднимаясь со своих мест у костра, возле которого они с аппетитом съели ужин, приготовленный Иво. Беззаботность молодых норманнов еще больше встревожила Иду, которая сидела напротив. Она уже успела рассказать им о своем вещем сне, но они, выслушав девушку, отшутились, заверив се, что у них тоже бывают сновидения, но никогда не сбываются. К сожалению, Дрого и Серл ужинали с Вильгельмом и не могли помочь Иде убедить Танкреда и Унвина отнестись к ее словам серьезно.

Оба норманна во время битвы при Гастингсе не получили пи одной раны, поэтому были полны сил и жизнерадостны и, естественно, не желали и знать о каких-то там предупреждениях. Ида это прекрасно понимала, но их легкомыслие выводило ее из себя.

— Ну почему вы не хотите меня слушать? — воскликнула она в отчаянии.

— По-твоему, мы должны наплевать на приказ самого Вильгельма? Да ты понимаешь, что говоришь?

Чем мы можем оправдать свой отказ ехать за фуражом? Кошмарными снами Иды из Пивинси? — Танкред с сомнением покрутил головой. — Он решит, что мы сошли с ума. Или просто трусы, что еще хуже.

— Но вам не повредит быть поосмотрительнее, — вмешался Гарнье, принимая от Танкреда бурдюк с вином.

— Это другое дело.

Ида молча смотрела, как Танкред и Унвин садятся на лошадей, с трудом сдерживая вертевшиеся у «ее на языке проклятия. Черт бы их побрал! На самом деле они отнеслись к ее словам с таким пренебрежением только потому, что она саксонка, а для них — всего лишь пленница! Все саксы, которые узнавали о ее даре, начинали верить в него сразу.

Вскоре всадники скрылись в сгущающихся сумерках; Ида, полная тяжелых предчувствий, мрачно уставилась на огонь.

— Не волнуйся. Они всегда очень осторожны, — ободряюще произнес Гарнье.

— От удара в спину трудно уберечься, — со вздохом ответила Ида.

— Это верно. Но Танкред с Унвином знают, что твои предвидения уже сбывались; я думаю, сегодня они будут особенно внимательны.

— Если так, то почему я видела их во сне окровавленными?

Наверняка ты видела то, что могло бы произойти, если б ты их не предупредила.

— Или то, что случилось бы, если б они на мое предупреждение не обратили внимания, — отпарировала Ида.

— Но зачем Ги убивать своих? Он должен понимать, что жестоко поплатится за это.

— Да, если кто-нибудь узнает и докажет, что убийца — он. А вещий сон саксонки — еще не доказательство. И потом, Ги может свалить вину на кого-то другого. Очевидно, именно эту цель он и преследует. — От внезапной догадки ее глаза расширились, — Господи! Это же так легко — обвинить в смерти Танкреда и Унвина саксов!

Ее слова так подействовали на Гарнье, что он даже подскочил.

— Я поеду, поговорю с Дрого. — Поднявшись с бревна, на котором он сидел, Гарнье быстро вскочил на лошадь и скрылся в темноте. Вполне возможно, Дрого не согласится с Гарнье и сочтет нелепым ехать сейчас вслед за Танкредом и Унвином только потому, что его подруге приснился сон, но все же попытка его уговорить — это лучше, чем ничего, подумала Ида. Ей же остается лишь ждать, чем все кончится.

Вздохнув, она встала, чтобы положить себе немного тушеного мяса, как вдруг у костра появился сильно запыхавшийся Годвин.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась Ида. — Если Ги узнает, что ты сюда пришел, он тебя не пощадит.

Годвин, хватаясь руками за воздух, как слепой, сделал несколько шагов и вдруг опустился на колени, прижав руки к груди. Он дышал так тяжело, что не сразу смог заговорить.

— Она права, парень, — удивленно добавил Бран, подходя к костру. — Тебе следует вернуться.

— Сэр Ги только что куда-то отправился вместе со своими подлыми друзьями, — смог наконец произнести Годвин.

Ида похолодела. Ужасное предчувствие сжало ей сердце. Ги отправился готовить засаду, это ясно как день! А ей никто не верил!

— Он что-нибудь говорил? — спросила она, мысленно моля Бога, чтобы Ги просто отправился на поиски какой-нибудь женщины для своей постели.

— Я плохо понимаю французский и многое не понял.

— Но скажи хотя бы то, что понял! — Ида схватила его за плечи и легонько встряхнула. — Об остальном мы, может быть, догадаемся сами.

Годвин взволнованно пригладил рукой взъерошенные волосы.

— Они хотят разыскать каких-то двух человек. Они упоминали имена Танкред и Унвин, хотя не могу сказать точно, что именно их они собирались искать.

Мне бы не поздоровилось, если бы они заметили, что я подслушиваю. Поэтому я делал вид, что очень занят работой.

— Молодец! Что ты услышал еще?

— Те люди, которых они будут искать, поехали по дороге на Лондон за фуражом. Ги и его приятели собирались обогнать этих людей. Потом они… — он запнулся, — я не знаю этого слова.

— Ты помнишь, как оно звучит? Годвин кивнул.

— Повтори.

Когда Годвин произнес его, Ида нахмурилась и несколько мгновений молчала.

— Они собираются совершить убийство! — Она коротко пересказала Брану и Годвину свой сон. — Мой сон сбылся, а эти два глупца отказывались в него верить. Они лишь пообещали, что будут осторожнее, чем обычно.

— Но сэр Ги взял с собой пять человек. Я думаю, шестерых двоим все равно не одолеть, как бы осторожны они ни были, — почти беззвучно прошептал Годвин.

— Я видел, как уезжал Гарнье, — сказал Бран. — Он тоже поехал за фуражом?

— Нет, он отправился поговорить с Дрого и Серлом. Дрого сейчас на пиру у Вильгельма, Серл его сопровождает, — пояснила Ида.

— Дрого верит в твои вещие сны.

— Поговорить с Дрого, когда он с Вильгельмом, не так-то просто. К тому же Гарнье не станет при всех рассказывать о моем даре — Дрого запретил ему это, — задумчиво произнесла Ида.

— Неужели мы ничего не можем сделать?

Ида как бы ненароком посмотрела на лошадей, мирно пощипывающих траву.

— Надо постараться, — со значением произнесла она.

— Покинуть лагерь? — проследив за ее взглядом, хмуро спросил Бран, но глаза у него загорелись. — Нас остановит охрана. И Годвин не имеет права ехать с нами. Он не может выступить против человека, чьим пленником является.

— Нас никто не остановит, если с нами поедет Иво. — Ида повернулась к Годвину. — Тебе и правда стоит вернуться в ваш лагерь. Если мы схватим Ги с поличным, то сможем легко освободить тебя от этого зверя: ведь ты помог спасти двух норманнских рыцарей. И потом, он может вернуться раньше и, не обнаружив тебя на месте, сразу поймет, кто нас предупредил.

— Я поеду с вами, — твердо сказал Годвин.

— Годвин…

— Я знаю, что иду на большой риск. Но для меня это шанс освободиться наконец от Ги. Ради этого я готов скакать к вратам ада!

Как ни странно, уговорить Иво отправиться с ними оказалось весьма нелегко. Этот тугодум верил в Дрого, как в самого Господа, и не допускал и мысли, что его хозяин не сможет прийти своим друзьям на помощь. Иде удалось все же его убедить, довольно резко сказав, что Дрого может опоздать, и Иво нехотя поднялся, чтобы оседлать лошадей.

Мэй с тревогой смотрела на их приготовления.

— Не нравится мне все это, — произнесла она. — Вы ввязываетесь в опасное дело. Иво — простой слуга. Если он вступит в сражение с рыцарем… Такое ему с рук не сойдет. — Видя, что Ида не отвечает, Мэй умолкла, но у нее тут же возникло новое опасение: — Но ведь Дрого может сначала приехать сюда и только потом отправится на выручку своим друзьям. И что я тогда буду делать?

— Объяснишь, куда и зачем мы уехали. Не думаю, что это его рассердит. Я все сделала точно так, как ему обещала, — покинула лагерь не одна, а о своем сне рассказала только друзьям. — Ида на мгновение замолчала и продолжила: — Я вот о чем подумала: Ги хочет убить Танкреда и Унвина тайно. Как только он увидит кого-то, кто может рассказать другим о его преступлении, он откажется от своего за имела и кровопролития не произойдет.

Лицо Мэй просветлело.

— У меня к тебе еще одна просьба, — сказала Ида. — Когда сюда приедет Дрого, расскажи ему, где все это должно произойти. — Ида закрыла глаза, воскрешая в памяти картину, виденную во сне. Ужасная сцена всплыла перед ее мысленным взором со всеми подробностями, и Иде не составило труда довольно точно описать Мэй дорогу и ее окрестности.

— Мы готовы! — крикнул Брал.

— С кем я поеду? — спросила его Ида.

— Со мной, — ответил он, протягивая ей руку. Ида подала свою, и мгновение спустя уже сидела за спиной Брана, обхватив его за пояс.

Кавалькада медленно двинулась из лагеря. Ида заметила, что меч есть только у одного Иво. Годвин и Бран оружия при себе не имели. Однако к седлу Иво были приторочены еще два меча в ножнах, значит, в случае необходимости к Танкреду и Унвину присоединятся трое вооруженных воинов.

Охрана лагеря не остановила их; часовые лишь удивленно воззрились на необычный отряд, но, видимо, никто из них не решился задавать лишние вопросы такому гиганту, как Иво…

— А собственно, почему ты поехала с нами? — внезапно спросил Бран.

— Потому что именно я видела вещий сон. — Заметив, что он неодобрительно покосился на нее, Ида обворожительно улыбнулась. — И я могу узнать то место, где должно произойти убийство.

— Если Танкред и Унвин уже там, мы их и так найдем.

Она с трудом подавила желание ткнуть его в бок.

— Я поехала потому, что никто из вас даже и не подумал возразить. — Бран рассмеялся. — Но вот почему ты отправился выручать из беды норманнов — это вопрос.

— Во-первых, я обрадовался, что снова могу сесть на коня и, возможно, взять в руки меч. А во-вторых… Я еду с врагом для того, чтобы схватиться с врагом и тем самым защитить моих врагов, — от такой головроломной возможности трудно отказаться.

Ида расхохоталась, но затем снова стала серьезной.

— Наверное, тебе все же нелегко было принять это решение. Ты ведь очень пострадал из-за норманнов.

— Но люди, которых мы едем спасать, не убивали никого из моей семьи и, я уверен, не сделали бы этого. — Его голос дрогнул. — Да, я очень пережинал поражение. Часто я жалел, что остался тогда в живых. — Он помолчал. — Но когда я оправился от ран и ближе познакомился с теми, кого считал своими врагами, я начал испытывать к ним искреннюю симпатию. Я все еще надеюсь, что в один прекрасный день Бог скинет норманнов в море. Но если нам не суждено жить при их правлении, то лучше общаться с такими честными и порядочными людьми, как Унвин и Танкред. А теперь, — он обернулся к ней, — мы выехали на дорогу, так что держись за меня крепче: постараемся успеть на место раньше остальных.

Ударив лошадь ногами, Бран послал ее в галоп. То же самое сделали Иво и Годвин…

— Какого дьявола ты отрываешь меня от беседы с Вильгельмом? — отойдя от стола, раздраженно набросился Дрого на Гарнье. Внезапно его голос изменился: — Что-нибудь случилось с Идой?

— Нет, с ней все в порядке, — ответил Гарнье. — Здесь есть какое-нибудь место, где мы можем поговорить без свидетелей? — тихо спросил он.

— Идем туда, — вмешался Серл, показывая на небольшую арку в дальнем конце зала, которой начинался коридор. — Там нет посторонних ушей и довольно темно, так что пас никто не увидит, а мы сможем видеть всех.

— Но наше внезапное исчезновение может вызвать подозрение, — мрачно проворчал Дрого.

— Думаю, когда ты узнаешь мою новость, ты решишь, что она стоит этого риска. А сообщить ее при всех я не мог, потому что она связана с Идой, вернее, с ее сном. Короче, она сказала, что Ги намеревается убить Танкреда и Унвина.

— Она предупредила их? — быстро спросил Дрого.

— Разумеется, но боюсь, они не обратили на ее слова никакого внимания.

— Почему ты не поехал с ними? Гарнье смущенно опустил голову:

— Я тоже ей не поверил. Но я просил Танкреда и Унвина быть поосторожнее, и они сказали, что последуют моему совету. Но по-моему, они просто хотели, чтобы Ида от них отвязалась.

— Хорошо, что хоть она сама не отправилась за ними, — произнес Серл.

— Да, — коротко бросил Дрого. — Когда, по ее словам, должно произойти это убийство?

— Ночью, когда Танкред и Унвин по приказу Вильгельма поедут за фуражом, — ответил Гарнье.

— Послушай, Гарнье, но это же бессмысленно! — воскликнул Серл. — Ты же сам знаешь, что Ги жаждет смерти Дрого или Иды. Зачем ему убивать остальных? К тому же это очень опасная затея. Он рискует очень многим, потому что Вильгельм запретил сведение личных счетов под страхом сурового наказания.

— Ида говорила, что Ги может свалить всю вину на саксов, — пробормотал Гарнье.

— Это похоже на правду, — мрачно буркнул Серл. — Негодяй отлично знает, что мы уже потеряли много людей, когда они отправлялись за продовольствием и фуражом, и может использовать это в своих гнусных целях.

Издав проклятие, Дрого стремительно бросился к лошадям. Серл и Гарнье поспешили за ним. Дрого чувствовал, что в словах Иды содержится доля правды. Все усилия Ги опорочить его оказались тщетными, и тогда подлец решил напасть на его близких друзей; Уничтожив их, ему будет легче когда-нибудь подкараулить и Дрого.

— Ида была в лагере, когда ты оттуда уехал? — спросил Дрого, садясь на коня.

— Да. — Гарнье также вскочил в седло, и всадники тронулись в путь. — Я сказал ей, что еду поговорить с тобой.

— Тогда нам следует вернуться в лагерь как можно быстрее! — крикнул Дрого и пришпорил лошадь.

— Разве мы не отправимся сначала на выручку Танкреду и Унвину? — прокричал в ответ Гарнье.

— Ида должна нам сообщить, где произойдет это нападение. Надеюсь, она все еще в лагере.

— А где же, кроме лагеря, она может быть? — спросил Серл.

— В дороге: мчится, чтобы остановить Ги, — ответил Дрого с горестной уверенностью. — Только бы ей хватило благоразумия взять кого-нибудь с собой!