Непреодолимое влечение

12

Веронике и Кейси не удалось углубиться в девичью беседу аж до одиннадцати, пока не опустела студия.

В Лондон Вероника приехала на поезде, в сопровождении Найджела-младшего и Джерри. Джулия уехала на машине с Брайнером — плохая идея, но к мнению Вероники не прислушались. Вероника привезла мальчиков в дом Филдингов и порадовалась, что Джулия приехала туда одна, без ухажера. Наскоро поздоровавшись с матерью — отец уже скрылся в студии, — она пошла к Кейси, где ей всегда были рады.

Кейси оказалась дома.

— Что новенького? Мартин еще не убедил тебя выйти за него замуж? — спросила Вероника, отпивая кофе.

— Перестал просить об этом. — Кейси задумчиво нахмурилась. — И это странно.

— Он выжидает.

— Думаешь?

— Я не могу представить, чтобы он сдался. Хотя и ведет осаду уже два года. С тех пор, как у тебя появилась Поппи.

Кейси нахмурилась еще больше.

— Может быть, он передумал.

— Не-а. Мартин преданный, как овчарка. — Вероника отпила еще кофе. — Но всем нам иногда нужна лишняя кость.

— О, об этом не беспокойся. Мы все еще спим вместе. Время от времени.

Вероника поморщилась.

— И все еще будите соседей по ночам победными воплями?

— Ну не то что… — Последовала длинная пауза. Наконец Кейси вздохнула. — Может ли двоим наскучить секс, если они не женаты?

Ох-ох-ох, подумала Вероника.

— Черт возьми! воскликнула Кейси. — Если я и так уже живу, как будто я замужем, почему бы не делать все это официально?

— А что, Мартин в самом деле охладел? Или просто устал постоянно гоняться за тобой и не получать награды?

Кейси озадаченно взглянула на подругу.

— Он сказал, что будет любить меня всегда. Что явится, как только я позову. Но сейчас…

— Ох, Кейси. Чего же вы ждете?

— Мы уже об этом говорили. Я никогда не была безумно влюблена в Мартина. Ну посмотри на этого парня. Это же горилла. Даже близко не похож на мужчину, о котором я всегда мечтала.

— Но ты же знала множество таких мужчин. И ни один из них не завоевал твое сердце. — Вероника не знала, стоит ли так говорить, но, подумав, решила: стоит. — Никто не затронул твое сердце так, как Мартин. Может, ты не влюблена по уши, но все-таки ты его любишь. Ты должна выйти за него.

Кейси не возражала. Но и не соглашалась. Просто окинула Веронику внимательным взглядом и сказала:

— Что-то в тебе изменилось.

— И не имеет значения, что Поппи не его ребенок, — добавила Вероника, чтобы отвлечь подругу.

В глазах Кейси промелькнула обида.

— А я говорила, что она не его?

— Шучу, шучу. Эти рыжие волосы… — Вероника пожала плечами. — Все знают, что она от него.

Кейси снова нахмурилась.

— Я никогда не хотела, чтобы он женился на мне ради Поппи.

— А что, подруга, есть причина получше?

— Настоящая любовь, — тихо проговорила Кейси.

Куда только девался ее былой цинизм?

— Настоящая любовь? — И Вероника тоже не была так скептически настроена, как раньше. Но и не была готова поверить в любовь до гроба. — Ты думаешь, секс — это еще не все?

Кейси подтолкнула ее локтем.

— Разве это не в вашем с Деймоном стиле? — Она насторожилась, когда Вероника подозрительно затихла. — Что ты там натворила? Ты что-то от меня скрываешь?

— Ну… Между нами кое-что… изменилось.

Кейси всплеснула руками.

— Ну наконец-то есть о чем поговорить!

— Мы и говорим, — хмыкнула Вероника.

— Предлагаю сделку, — сказала Кейси. — У меня все будет серьезно с Мартином, если у тебя все будет серьезно с Деймоном.

Это выбило Веронику из равновесия. Она чуть не расплескала свой кофе.

— Ты не можешь так думать! Мы же всегда соглашались на том, что замужество для женщины — тюрьма!

Кейси пожала плечами.

— Со временем все мы меняемся.

— Но замужество исключает любые перемены. Разве нет?

— Необязательно.

— Обычно ты говорила другое.

Пол кухни пересекал всего один хиленький солнечный луч, пробравшийся в окно. Ни одна лампа, сделанная из цветного стекла, не была включена, поэтому в комнате было непривычно серо. Вероника вспомнила, что Кейси живет на одном месте уже пятнадцать лет. Она часто писала картины, переставляла мебель, путешествовала, куда только могла — но не переезжала.

— А что ты сделаешь, если выйдешь за Мартина? — спросила Вероника. — Уедешь с ним в пригород?

— Еще чего! — Кейси встала и щелкнула несколькими выключателями. Нарядные яркие краски воспрянули к жизни. — Но было бы здорово… — Она помедлила, поглаживая ладонями обтянутые джинсами бедра.

Вероника напомнила себе, что вроде бы убеждает подругу выйти замуж.

— Быть настоящей семьей, — подсказала она.

— Да! — выдохнула Кейси.

Она смотрела на малышку Поппи таким заботливым, нежным, исполненным надежды взглядом, что Веронику переполнило желание узнать, каково это — чувствовать столь глубоко. Она сглотнула снова и снова, но комок не исчез.

— Ну так женитесь, — сказала она вдруг охрипшим голосом.

Кейси забросила волосы за плечи, лицо ее светилось жизнью и даже большей теплотой, чем ее лампы.

— А ты?

— И не рассчитывай, — твердо ответила Вероника.

Она была почти уверена, что Кейси будет давить на нее, раздраженно комментировать, провоцировать, подталкивать, настаивать в своей обычной насмешливой манере, но подруга просто улыбнулась. Очень мягко, совсем непохоже на Кейси Грант.

Эта уже раскисла, подумала Вероника. Но не я.

Я пока еще нет.

В маленьком, но шикарном заведении, полном клубных кресел и курильщиков с сигарами, было полутемно: единственное окно под узкой длинной панелью цветного стекла закрывали зеленые занавеси. Бар представлял собой громадину из резного вишневого дерева, вдоль которой стояли пухлые кожаные стулья с высокими спинками. Стулья были вертящимися, что для Деймона было очень удобно, потому что он поворачивался к двери каждый раз, когда та открывалась. Вероника опаздывала.

Он во второй раз заказал содовой.

На стул рядом с ним скользнула стройная брюнетка в ненужных по вечернему времени темных очках. Швырнула сумочку на стойку.

— «Гиннес», — сказала она с легким американским акцентом.

Деймон искоса взглянул на нее. Какие ноги! В высоких ботинках и чулках в сеточку. Женщина скрестила их — медленно, потерев одной стройной икрой о другую. На Деймона не смотрела. На ней была черная кожаная очень короткая юбка, такой же жакет был расстегнут и открывал серебряного цвета топ, плотно обтягивающий ее груди.

Он разглядывал ее уже открыто, пытаясь понять, в чем состоит игра. Веронике лучше поторопиться.

Брюнетка сняла жакет, достала из пачки сигарету и, кокетливо посмеиваясь, наклонилась к парню, сидящему слева от нее, чтобы прикурить у него. Деймон видел в зеркале над стойкой ее высокую грудь, но лица незнакомки не было видно за крыльями гладких черных волос.

Бармен поставил перед ней пиво.

— Позволь мне заплатить, детка, — предложил парень, но она уже бросила на стойку пару купюр.

— Я не дешевая шлюха, — сказала она воздыхателю.

Деймон повернулся к незнакомке.

Она держала сигарету на уровне глаз. Не курила. Губы и коротко обрезанные когти были темно-красного цвета. У основания длинной шеи пульсировала жилка. Брюнетка очень старательно избегала смотреть на него.

— Детка, ты великолепна, — откровенно пуская слюни, протянул воздыхатель. — Сколько?

— Эй вы, двое, поговорите об этом за дверью. Здесь вам не притон! — рявкнул бармен.

— Она со мной, — вмешался Деймон.

Он положил руку на ногу брюнетки. Она мелодично мурлыкнула и нагнулась к нему так, что ее груди прижались к его руке.

— Да-а, — прошептала она ему на ухо, прежде чем сомкнуть зубы на его мочке.

Деймон вздрогнул.

— По-твоему, я похожа на дешевку? — прошептала она.

— Ты похожа на землетрясение.

— Тогда… — она тихонько засмеялась, щекоча его ухо, — не хочешь ли купить себе землетрясение?

— Я могу получить его даром, как только захочу. У меня есть девушка.

— Ей повезло. Но говорят, что разнообразие — соль жизни.

Она опять приблизила губы к его уху и в точности перечислила все, что готова сделать. За определенную цену. Деймон ничего не мог поделать — первобытная, животная похоть обжигала его.

Он схватил ее за руку. Она схватила свой жакет.

— Эй, красотка! — бросил ей в спину неудачливый воздыхатель. — Заходи еще!

— Когда рак свистнет, — ответила брюнетка, смеясь, а Деймон обхватил ее рукой за талию и вытолкнул за дверь.

Она закружилась по тротуару, широко раскинув руки, острые каблуки гремели по мостовой. Недокуренная сигарета полетела по параболе, ее зажженный кончик блеснул светлячком.

Деймон сорвал с брюнетки солнечные очки.

— Ты что же это делаешь, а?

Зеленые глаза Вероники смеялись.

— Просто играю.

— Ты играла с огнем, — проворчал он. — А обжечься мог я. Может быть, мне пришлось бы драться за твое честное имя.

— Если бы ты обратил на меня должное внимание с самого начала…

— Я тебя проверял.

Она положила руки на бедра.

— Значит, американские штучки нам не по вкусу?

Кожаная юбка натянута, как на барабане, блестящий топ, брови выкрашены под цвет парика, на лице все краски радуги. Она выглядела вульгарно, нагло, сексуально, но была непохожа на Веронику.

— Зачем тебе все это?! — воскликнул он.

— Что? Вот это? — Вероника приподняла руками груди и потрясла ими. Они угрожали выскочить из топа.

— Не делай этого! — запаниковал Деймон, оглядывая улицу. К ним приближалась полицейская машина. Он быстро заслонил Веронику. — Надень жакет.

Она накинула жакет и, напевая, прижалась к груди Деймона.

— Ты с ума сошла! — воскликнул он, держа ее за плечи, чтобы она не смогла вырваться и наделать глупостей — например, повертеться перед полицейским, который пялился на них из медленно удаляющейся машины.

Как только полицейский патруль скрылся за углом, Вероника схватила Деймона за руку и потянула его в подъезд соседнего с баром дома. Вцепилась руками ему в затылок и поцеловала, так бесстыдно орудуя языком, что Деймон был вне себя от возбуждения, и сам не желая того.

— Деньги есть? — прошептала она ему в ухо, прежде чем снова вцепиться зубами в мочку. Никогда ее зубы не казались Деймону столь острыми.

— Нет.

— Даже на выпивку не найдется?

— Нет!

— Ну, может, я тебе и даром сделаю… — сказала она, возясь с его брюками, расстегивая пуговицу, «молнию». — Для мистера Счастливчика я готова на все. Ты даже представить не можешь, любовь моя.

— Вероника! — простонал он, — здесь не… — Пальцы у нее были теплые и ловкие. Он прислонился к стене. — Не здесь. Ты должна остановиться. — Деймон сжал ее запястье, принуждая ее отпустить его, пока еще не слишком поздно.

— Никто не видит, что мы делаем.

Деймон собрал всю свою волю в кулак.

— Каждый, кто идет или едет мимо, сразу поймет…

Вероника потерлась о него бедром. От этого призывного движения ему стало больно.

— Не упускай свой шанс.

— Я предпочитаю рассчитанные шансы.

Она задумчиво склонила голову. Вкрадчиво хмыкнула.

— Тогда вот что. Скажи мне, как ты сможешь сопротивляться этому? — Одним рывком она сдернула топ, и ее груди — шокирующе бледные в полумраке, увенчанные тугими розовыми бутонами — мгновенно приковали его взгляд.

Рот Деймона наполнился слюной. Он сглотнул, безуспешно стараясь не смотреть, и повернулся, чтобы своим телом закрыть Веронику от обозрения с улицы. Нависая над ней, держа обе руки на ее грудях — чтобы прикрыть их, только чтобы прикрыть, хотя он, может быть, сжимал их сильнее, чем необходимо, — он уговаривал ее прерывающимся голосом:

— Как ты осмелилась являться сюда с таким развратным предложением? А если бы я оказался идиотом и согласился?

Вероника прикусила губу и стала чуть серьезнее.

— Ну… это игра. Ты же знаешь, все это — просто игра.

— Хочешь поиграть прямо здесь? — Он резко наклонился и просунул руку ей между ног, щупая влажный шелк ее трусиков.

— Конечно. Прямо здесь. Прямо сейчас. Подари мне это, Джефферсон.

Он готов был принять вызов, но вспомнил — холодная, отрезвляющая вспышка сознания, — что ему от нее нужен не только секс. Бесстыдный уличный секс — что может быть дальше от истинной близости? Может, поэтому Вероника это и предложила.

Деймон подтянул ее блестящий топ, чтобы прикрыть нагие прелести. И вовремя. Мимо подъезда прошла компания, они смотрели на них на пару секунд дольше, чем нужно — пока Деймон не прогнал их взглядом.

Вероника извивалась из стороны в сторону, заправляя груди под топ, но одновременно воспламеняя его. Проклятье. Он стиснул зубы. Убрал руки. Он совершенно не собирался позволять Веронике отвлечь его дешевым сексом. Не теперь, когда они на грани чего-то в сто раз лучшего.

Она все еще извивалась.

— Не надо, — сказал он.

— Я стягиваю юбку.

Чтобы сделать это, она наклонилась вперед. Он резко отступил, чуть не споткнувшись в спешке о ступеньку. Оглядел безлюдный квартал, потом еще отступил, проклиная силу ее женских уловок. Он все еще был мучительно возбужден. В поисках чего-нибудь, что отвлекло бы его, он поднял глаза и увидел отражающуюся в окнах дома напротив вывеску бара.

— Какого дьявола ты вообще зазвала меня сюда?

Вероника вышла из тени, какая-то подавленная, несмотря на свой распутный вид. Может, она наконец готова говорить серьезно? Голос у нее был напряженный, даже когда она небрежно поджимала плечами.

— Отец бывает здесь. А еще они заказали у меня витраж.

— Две веские причины не заявляться сюда в таком виде.

— Я же постаралась, чтобы никто меня не узнал. Никто и не узнал. Даже ты. — Она махнула рукой. — Не будь таким занудой. Я просто пошутила.

— Не думаю.

Под преувеличенно небрежным тоном Вероники крылось отчаяние, возможно, страх. Хотя он очень хотел держать ее в своих объятиях и нежно любить всю ночь, для Деймона было очевидно, что секс — не то, что нужно сейчас Веронике. Сейчас, подумал он, нам предстоит столкнуться с эмоциональным сопротивлением Вероники нашей растущей близости — этого не избежать из-за того, что мы погрязли в правилах ее глупой игры.

— Вероника, я хотел бы, чтобы ты поехала сегодня ко мне домой, но я не хочу заниматься любовью.

Ее глаза расширились. Она попыталась слабо улыбнуться.

— Ладно. А я планировала кое-что почуднее.

На мгновение он снова представил, что могло произойти, но невольный жаркий порыв сменился сожалением о том, что Вероника путается в собственных чувствах. Пытается подменить фантазией реальность, которая могла бы быть необыкновенно хороша, если бы только она согласилась. Деймон надеялся, что ее последний звонок — прорыв, но, очевидно, их отношения все еще не наладились так, как ему хотелось бы.

— Не сейчас, — сказал он. — Я тебе не игрушка из секс-шопа. — А ты — мне.

— О! Понимаю.

На ее лице отразилась смесь запутанных эмоций, прежде чем застыла маска холодного пренебрежения. Совсем как Лиз, подумал Деймон, скорее умрет, чем выкажет свои истинные чувства. Она похожа на маленькую девочку, одетую по-взрослому. Или на плачущего клоуна.

Он шагнул к Веронике, чтобы прижать ее к себе и успокоить, но она отступила. Из бара вышел мужчина. Не тот, что приставал к Веронике, другой — с бычьей физиономией и соответствующей комплекцией. Он увидел их и резко остановился.

— Работаешь? — сказал он Веронике и, плотоядно глядя на ее груди, сделал похабный жест. — Ты славная киска. У меня найдется все, что ты хочешь…

Плохо соображая от бешенства, Деймон отреагировал только благодаря инстинкту. Думать было некогда. Просто свист воздуха, смачный звук удара — и кретин лежит на грязном асфальте, его обрюзгшее лицо расшиблось о край каменного бордюра. Вероника коротко, испуганно вскрикнула. Деймон подошел к ней, потряхивая рукой. Болели разбитые костяшки пальцев, но это ничего. Главное — защитить Веронику.

Однако благодарности он не дождался.

— Ты спятил?! — взвизгнула она. — Как ты мог?! Тебя же посадят! — Она вцепилась в его пиджак и потащила Деймона по улице, взмахами руки подзывая машину. Такси хотело было проскользнуть мимо них, но Вероника сунула в рот пальцы и свистнула так пронзительно, что таксисту пришлось передумать.

Прежде чем залезть в машину, Деймон оглянулся на человека, которого сбил с ног. Парень пытался сесть, из рассеченной губы сочилась кровь, но в остальном он казался невредимым. Оглушенным, но невредимым.

Как только пострадавший потряс головой и начал озираться в поисках противника, бормоча проклятия, Деймон захлопнул дверцу машины. Вероника давала водителю его адрес, но Деймон поправил ее, когда такси двинулось с места. Несмотря на недавнее свое приглашение, он решил отправить ее к подруге, к Кейси. Деймон чувствовал, что больше не способен держать себя в руках. Обычно он не дрался с кем попало и не обращался с возлюбленной, как с уличной шлюхой. Лучше не приводить ее к себе в дом, особенно в таком виде. Она слишком соблазнительна, чтобы он мог сопротивляться.

А сейчас он должен сопротивляться. От этого зависит то, как будут развиваться их отношения.

Вероника, хотя и удивилась, казалось, не возражала.

— Ой, твоя рука, — жалостливо проворковала она. Осторожно взяла ее обеими руками и поцеловала покрасневшие, горящие костяшки. — Болит?

— Уже нет. — Деймон положил руку на спинку сиденья, сжимая ее в кулак — так он боролся с желанием прижать Веронику к груди.

Она похлопала его по запястью.

— Это было невероятно. Грубо, но невероятно. И очень смело.

Она подняла на него глаза, полные беспокойства, теплые, как зеленое тропическое море. О черт, подумал Деймон и обнял ее. И прикоснулся к ее губам поцелуем. Всего один раз.

— Ты уверен, что не хочешь отвезти меня к себе, мой могучий и отважный герой?

У нее был хриплый голос — очень опасный. Хуже того, она прильнула к Деймону, и ее гибкое тело оказалось невероятно мягким и податливым.

— Ты едешь домой, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — То есть к подруге.

— Это мой дом, — просто сказала Вероника, не объясняя ничего, хотя едва ли сейчас он нуждался в объяснениях.

Она стала играть его рукой, слегка прикасаясь подушечками пальцев к ушибленным костяшкам. Когда она что-то мягко простонала, Деймону пришлось наклонить к ней голову, чтобы расслышать.

— Мне очень жаль, что сегодня я зашла слишком далеко. Я думала, это будет… — она вздохнула с сожалением, — чертовски весело.

Деймон на мгновение закрыл глаза, борясь с собой.

— Может быть. В другой раз. Но не сейчас. Мы с тобой еще не разобрались в своих отношениях.

Она настороженно посмотрела на него.

— Этого я и боялась! Что ж, придется теперь все называть своими именами, просто потому что… ну ты понимаешь.

— Потому что ты сказала…

— Слова — это только слова, — перебила она. — Они не конкретны. И ни к чему не обязывают.

— Тогда почему ты их так боишься?

— Не знаю. Слова должны быть…

Она осеклась. Вздернула подбородок. Ее глаза — в них отражалась агрессия — искали его взгляд.

— Давай называть кошку кошкой. Мы не говорим о словах. Мы говорим о… любви. И я думаю, что любовь должна быть легкой, переменчивой. Но в большинстве случаев ее такой не называют.

— Разве мы не можем придумать свое определение? — Деймон сдернул с нее черный парик, чтобы ее золотисто-каштановые волосы рассыпались по плечам.

— В идеале — сможем. — Вероника прикусила нижнюю губу.

— Все равно что сказать «в идеальном мире»…

— Правильно. Именно это я имела в виду.

— Тогда в чем же решение? — спросил Деймон. Несмотря на все уверения, которые он только мог придумать, Вероника должна решиться сама. Нет никаких гарантий. Она должна отбросить свой цинизм и поверить, что у них есть шанс добиться счастья. — Как мне тебя убедить, что брака и любви не нужно страшиться?

Она уронила его руку и снова замкнулась в себе, ее лицо под кричащим макияжем превратилось в маску. Изнеможение охватило его.

— Господи, Вероника, иногда ты так напоминаешь мне Лиз!

— Лиз Кавано? Образцового личного секретаря, жену и читателя твоих мыслей в одном флаконе? Мисс На-все-руки-мастерицу?

— Это твое определение жены. Не мое.

Она уставилась в затылок таксиста. Ее губы были сжаты.

— Я непохожа на Лиз, — наконец процедила она.

— Везде, кроме секса, ты точно так же замкнута.

Вероника не ответила.

— Знаешь, — помолчав, заговорил Деймон, — сегодня я обедал с Лиз, думал, что пришло нам время стать друзьями. Но она не хочет. Она сторонится. И это… печально. — Он снова повернулся к Веронике. — Ты хочешь всегда жить так?

— Я не Лиз, — повторила она. — Посмотри на мою тетю. Аннет никогда не выходила замуж. У нее есть семья и друзья. Она ни от кого не зависит — и счастлива.

Черти бы ее взяли! — сердито подумал Деймон.

— Так вот чего ты хочешь? Жить своей собственной жизнью в одиночестве у озера?

Она слабо улыбнулась ему.

— Я думала, ты все еще будешь приезжать на выходные.

Он покачал головой.

— Этого мне мало.

— Но я же сказала, что люблю тебя! Тебе и этого мало?

Деймон не мог ответить. Сверлящая боль разъедала его изнутри. Должно быть, это разрывалось надвое его недавно проснувшееся сердце.

Такси подъехало к дому Кейси Грант. Когда Деймон хотел выйти из машины, Вероника остановила его, положив ему руку на плечо.

— Не надо меня провожать, — сказала она голосом сухим, как придорожная пыль. — Я не нуждаюсь… — Она коротко всхлипнула, ее голос прервался. — Я не нуждаюсь в тебе, в твоей заботе и преданности, и… и…

Она не смогла договорить.

Он не смел договорить за нее.

— Когда это тебе понадобится, — тихо сказал Деймон, — ты знаешь, где меня искать. Если даже ты не веришь в… ее силу, я верю за нас обоих.