Нереальность

Именно здесь, где-то в этом радиоактивном холодном аду прятался суррогат. Теперь Говорову предстояло идти за ним.

Говоров вошел кабинку терминала. Набрав номер нужной симуляции, он мгновенно переместился в пункт назначения. Кабинку быстро наполнил яркий свет, а когда он рассеялся, то Говоров очутился на поле боя, в точке, где последний раз было зафиксировано местонахождение суррогата.

Он оказался в окопе, одетым в тёмно-зеленую солдатскую форму, в бронежилете и с каской на голове. В руках у него был автомат.

Небо застилали черные тучи. Не сказать, что было темно, но солнце не пробивалось ни единым лучом. Земля была абсолютно голой, лишь кое-где виднелись участки засохшей травы, припорошенные лёгким снегом, и белели человеческие кости.

Небо рассекали самолеты и сбрасывали бомбы. Самолеты были необычные, с двумя фюзеляжами, четырьмя крыльями, винтами со всех сторон. Их поддерживали вертолеты с винтами сверху и снизу. По земле ползли диковинные танки на четырех или шести гусеницах, с двумя, тремя, четырьмя и даже пятью башнями, расположенными по всему корпусу. Целесообразность подобных машин была подставлена под сомнение и благополучно развенчана еще после Второй Мировой войны, но видимо создатели этой симуляции, желая наполнить войну диковинной техникой, воскресили всех этих призраков и монстров прошлого и слегка доработали, чтобы они были более-менее боеспособны.

За танками шла пехота. Это были люди в таком же, как у Виктора зелёном камуфляже. На голове у них были закрытые шлемы-каски, а в руках у них были автоматы и щиты от пуль. Они шли вперед, прикрываясь щитами и поддерживаемые танками и другой техникой. Навстречу им шли другие солдаты и танки, окрашенные в серый цвет. Они вели друг по другу беспорядочный огонь. У всех на задних позициях виднелись огромные стволы артиллерийских пушек, время от времени выпускавших из себя огонь.

Падали и рвались снаряды и бомбы, люди падали и не вставали, танки взрывались и загорались, с небес сыпались остатки самолетов и вертолетов. Адский огонь поглощал всё. Поле заволокло дымом. Говоров, ничего не слыша от взрывов и не видя от смога, наклонился и сел на землю. Ему захотелось уйти из этого ада. Он не понимал, зачем Воронцов его сюда засунул. Он ведь запросто может здесь погибнуть, и толка от его смерти не будет никакого.

Поначалу Виктор просто хотел отлежаться в своём окопе и подождать исхода битвы, но в его сторону было сделано несколько предупредительных выстрелов. Виктор оглянулся и увидел позади своих позиций подобие заградотрядов. Видимо моральное состояние солдат было довольно низким и оставляло желать лучшего, раз они понадобились. Делать было нечего. Взведя автомат и схватив щит, Говоров потихоньку стал пробираться вперёд.

Идти было тяжело. Земля была перепахана бомбами, а ямы присыпаны снегом. Ноги то и дело цеплялись за препятствия. Виктор пристроился за огромным медленно ползущим танком метров восемь высотой на шести гусеницах. Его башни или башен не было видно из-за высоты, но впереди выступали две огромные пушки и несколько маленьких по бокам. Пушки время от времени открывали огонь, раздвигаясь в разные стороны.

Подлетевший бомбардировщик с перевернутыми крыльями сбросил на крейсер-танк несколько бомб. Одна из пушек танка успела выстрелить, и самолет объятый пламенем рухнул в гущу солдат, подпалив попутно несколько идущих вслед танков.

От страшного взрыва танк-крейсер раскололся надвое и загорелся. Еще какое-то время он по инерции шёл вперед, но в определенный момент три гусеницы с правой стороны лопнули. Упавшие оторванные траки раздавили несколько своих солдат, как и Говоров идущих за танком. Сам Виктор едва успел отскочить в сторону.

Силы врагов были заметно больше. Под их точными ударами войска в зелёном камуфляже стали постепенно отступать. Почти все их танки остались гореть на поле боя, пехота заметно поредела. Правый фланг врага ударил в тыл, и создалась угроза окружения. Чтобы сохранить основные силы войска, прозвучал приказ отступать. Зелёные солдаты под неусыпными ударами серых стали отступать, неся большие потери.

Говоров особо не принимал участия в битве, у него была другая задача. Он просто шел вперед, время от времени стреляя, чтобы защитить себя. Когда прозвучала команда к отступлению, Говоров, как и все, вынужден был повернуть назад. В какой-то момент рядом с ним разорвалась сброшенная сверху самолетом бомба. Яркий свет ослепил Виктора, и он потерял сознание.

***

Когда Говоров очнулся, то обнаружил, что он по самую грудь засыпан свежевыпавшим снегом. Лишь голова да руки были свободны. Виктор не знал, сколько он пролежал без сознания. Его конечности онемели от холода, а голова болела, и тошнило. Придя немного в себя, Говоров медленно открыл глаза и поднял голову вверх, чтобы осмотреться.

Над ним стояло три человека в серой форме. Они пристально смотрели на него, не шевелясь, словно чего-то ожидая.

- Он жив, - сказал первый.

- А ну вставай живо! - второй ударил Виктора ногой по щеке. Говоров схватился за лицо и попытался найти свой автомат, но его нигде не было. Он уже находился у солдат.

Говоров попытался уползти, но третий солдат тут же нанес ему прикладом автомата удар по позвоночнику. Виктора на время парализовало. Когда его отпустило, он попытался схватить с пояса пистолет, но тут уже все трое солдат схватили его за руки, отняли пистолет, силой подняли на ноги, и тут же один солдат ударил Говорова кулаком в живот. Виктор снова очутился на холодной земле, а солдаты принялись его бить ногами. Виктор лишь закрыл лицо ладонями и прикрывал локтями ребра.

Наконец его бросили бить, снова подняли на ноги, скрутили руки за спиной и куда-то потащили. Виктора кинули в кузов крытого грузовика, где уже лежали другие пленники, некоторые, судя по всему, уже были мёртвые. Перед тем как уйти один из солдат ударил Виктора прикладом по голове, и Говоров снова потерял сознание.

***

Некоторое время Виктор был в беспамятстве, и не помнил, куда его везли и что с ним делали. Полностью пришёл в себя он в маленькой кирпичной камере два на три с бетонным полом, залитым водой, узкими окнами с решетками и выбитыми стеклами, протекающим унитазом в углу и капающим краном с разбитой раковиной. Никакой койки не было. Виктора бросили прямо на пол.

Было очень холодно, а с него сняли даже ботинки. Чтобы не замёрзнуть, Говорову всё время приходилось двигаться.

Судя по виду из окна, он находился в каком-то полуподвальном помещении, однако зачем его привезли в отдельную тюремную камеру, а не отправили в какой-нибудь лагерь для военнопленных, Говоров не знал. В какой-то момент движения по камере перестали его согревать. Тело окончательно онемело, Виктор ничего не чувствовал. Он опустился на пол и стал медленно замерзать.

В этот момент открылась дверь, и в камеру вошли двое охранников. Виктор даже не поднял головы, чтобы посмотреть на них. Охранники, не церемонясь, схватили его за плечи и, подняв с пола, куда-то потащили. Его приволокли в какой-то кабинет и усадили на стул, после чего охранники вышли из кабинета, заперев дверь на ключ и оставив Говорова одного. В кабинете было тепло. Говоров стал понемногу оживать, и наконец, подняв голову, осмотрел кабинет.

Это был обычный рабочий кабинет. У стен шкафы с книгами и документами. Посередине стоял широкий письменный стол с кожаным креслом рядом и обычным стулом напротив, на котором он собственно и сидел.

Говоров взглянул на окно. На нём не было решеток. А что если сбежать? Но куда? И какой смысл? Ведь всё равно его, скорее всего, донят и убьют. Но если он останется здесь, его так и так убьют. А там хотя бы был шанс. Далеко его не увезли, главное дойти до линии фронта или до противника.

Но додумать свой план побега Говоров не успел. В замочной скважине завертелся ключ, и дверь опять открылась. В комнату вошёл человек, также в серой форме, но более представительской. За ним вошли два охранника и встали у Виктора по бокам чуть позади. Но они его не волновали. Виктор пристально смотрел на человека в представительской форме. Это был Клёнов, суррогат, которого он искал.

Суррогат, как ни в чем не бывало, прошёл мимо и сел в кресло за столом и свирепо посмотрел на Говорова.

- Я майор Глаз. Повторять не буду. Я задаю вопросы, вы отвечаете. Отвечать без лишних слов. Ответ "не знаю" не принимается. Всё понятно?

Говоров молчал. Суррогат выстрелил взглядом в одного охранника, и он тут же опустил тяжелую резиновую дубинку Виктору на печень.

- Понятно, - поспешил сказать Говоров.

- Тогда первый вопрос, - рявкнул Глаз. - Фамилия, имя, звание.

- Антонов Семен Степанович. Старший лейтенант.

Глаз продолжал спрашивать. Он пытался выпытать у Говорова любую информацию - расположение укреплений, планы командования, имена и звания. Виктор перед отправкой конечно изучил обстановку в симуляции, но из того, что спрашивали ничего по большей части ничего не знал. Это злило Глаза. За каждое незнание Говорова нещадно били. Наконец вопросы на время прекратились, словно Виктору дали передохнуть.

- Оставьте нас! - приказал Глаз охране.

Те без лишних слов вышли за дверь, оставив на столе свои дубинки. Глаз взял одну из них.

- Мне редко попадаются такие молчуны как ты, - сказал Глаз, помахивая дубинкой перед Говоровым. - Либо ты действительно ничего не знаешь, либо очень крепкий или умный. Тем хуже для тебя. Рано или поздно ты сломаешься. Все ломаются, как бы сильны они не были. Эти стены и эти дубины ломают всех. Но не это сейчас важно. Знаешь, откровенно говоря, мне плевать на планы и всё остальное. Меня интересует вот это.

Глаз достал какой-то предмет и помахал им перед носом у Говорова. Это был навигатор, определяющий в какой точке Реальности, игре или симуляции ты сейчас находишься. Такой навигатор был и у него, но потом он его потерял во время боя. Судя по всему, его прихватили пленившие его солдаты, а от них он попал к Глазу, то есть суррогату Клёнову.

- Говори, откуда у тебя этот навигатор, - Глаз схватил дубинку и ударил ею Говорова.

Виктор в очередной раз согнулся от боли. Глаз назвал предмет правильно - навигатор. Но откуда Глаз знает о нём? Откуда суррогат знает о навигаторе по Реальности? И как объяснить его происхождение? Говорить правду само собой нельзя - он сразу будет трупом.

- Я его нашёл, - выдавил из себя Говоров.

- Где? - кричал Глаз. - Говори где конкретно?

- Когда меня взяли в плен, ваши солдаты начали меня бить. Во время этого у одного из них выпал этот предмет. Никто этого не заметил, кроме меня, и я накрыл его собой, а потом спрятал в одежде.

- Кто из них его потерял? - не унимался Глаз.

- Я не знаю. Не помню. Тот, что ударил меня кулаком в живот.

- Ударил в живот, говоришь? - задумчиво спросил Глаз. - Ладно, пока свободен.

Глаз нажал кнопку на столе. В кабинет тут же вошли конвоиры.

- Уведите его!

Охрана схватила Виктора за руки, подняла со стула и выволокла из кабинета. Его притащили обратно в его камеру и бросили прямо на голый бетонный пол. Но Говоров уже не обращал на это никакого внимания. Он уселся поудобнее и начал думать.

Значит, этот палач Глаз и есть суррогат, которого он ищет. Но как он сюда попал? Совпадения быть не могло. Именно здесь его потеряли в прошлый раз, к тому же он усиленно интересовался его навигатором. Ложь насчёт его происхождения даст время, но немного. Если солдаты о навигаторе ничего не скажут, а они естественно о нём понятия не имеют, то Глаз сразу заподозрит неладное, поймёт, что его обманули, и снова примется за него. Нужно бежать, пока не поздно, причем сейчас же. Но не один. Глаз, то есть Клёнов должен пойти с ним.

Для начала нужно было выбраться из камеры. Сделать это было непросто. Когда дверь открывается, внутрь входят двое вооруженных, готовых на всё охранников. Тем не менее, другого способа открыть дверь не было. Значит нужно как-то обезвредить охрану.

В тюремном коридоре послышались шаги. Говоров мельком глянул на дверь, затем быстро лёг на пол лицом вниз и замер на месте, не шевелясь. Лицу мешала холодная вода, но приходилось терпеть.

Загремели ключи в замке, и дверь отворилась. Говоров услышал приближающийся стук каблуков солдатских ботинок о бетонный пол.

- Он что, сдох? - послышалось из-за спины. - Что же делать?

- Проверь его точно, - предложил второй голос.

Говоров резко перевернулся и на мгновение увидел удивленное лицо охранника с округлившимися глазами. Махнув ногами, Виктор сбил его, и подкошенный охранник рухнул на пол. Тут же ударив второго охранника ногой в пах, Говоров быстро встал и, подбегая к каждому из охранников, добил их ударами рук и ног. Виктор надел форму одного из них, после чего пристегнул их наручниками и вышел из камеры.

Говоров направился в кабинет майора Глаза, выуживая из памяти фрагменты пути туда. Помнил он плохо. После регулярных избиений и экстремальной камеры во время пути в кабинет он находился в полубессознательном состоянии, в котором он имел возможность разве что передвигать ногами. Наконец он нашел нужную дверь.

Некоторое время Виктор не открывал её, думая, что будет делать дальше. Решив действовать по обстановке он толкнул дверную ручку. Дверь распахнулась, и Говоров вошёл внутрь. В кабинете он увидел сидевшего за столом Глаза. Тот на секунду сделал удивлённое лицо, после чего оно сменилось хитрой улыбкой. Некоторое время они смотрели друг на друга, словно пытаясь угадать замыслы противника. Наверное, Глаз за это время понял всё. Понял, что это не просто пленный, а пришедший именно за ним человек. Может поэтому он резко вскочил и тут же бросился в окно позади себя, тем самым осуществив в деле план побега Говорова. Пробив двойное стекло, Глаз пролетел этажа два и упал на располагавшееся внизу здание, примыкавшее к главному корпусу, но более низкое. Очутившись на его крыше, Глаз бросился бежать.

Говоров бросился за ним. Также прыгнув в окно, он приземлился не совсем удачно и повредил ногу. Не то, что бы сломал и не то что бы вывихнул, и, тем не менее, серьезно подвернул. Скорость движения Виктора сразу сократилась, но он, превозмогая боль и сильно хромая, всё же бросился вперёд.

Крыша нижнего здания между тем кончалась, но Глаз и не думал снижать скорость. Наоборот, он её увеличил и, добежав до края крыши, бросился вниз. Говоров лишь успел увидеть Глаза в состоянии свободного полета, после чего майор исчез. Пропал прямо в воздухе, так и не долетев до земли. В последний момент исчезновения Говоров успел заметить, как тело Глаза сложилось в одну линию и пропало как изображение на экране монитора или телевизора.

Вначале Виктор не понял что произошло. Но доковыляв до края крыши и взглянув вниз, он никого не обнаружил, кроме по-прежнему невозмутимых часовых и проходивших мимо солдат. Глаз действительно исчез непонятно куда. Растворился в воздухе. Говоров вновь поднял свой взор на небо, где последний раз видел майора, словно пытаясь найти его там.

Наконец Виктор окончательно понял, что Глаз действительно каким-то образом исчез. Более того, его тело исчезло так, как исчезают проекции людей в Реальности после отключения от неё. Но Глаз не человек, а суррогат, следовательно, он никак не мог отключиться от Реальности. Скорее всего, он вышел из симуляции в обход всех установленных правил и законов, и переместился куда-нибудь еще. Это кажется маловероятным, но, тем не менее, это факт. В его поиске суррогата стали действовать неизвестные факторы, значит, лучше всего сейчас следовало вернуться в терминал и получить объяснения и дополнительные инструкции у Воронцова. К тому же его нахождение здесь больше не имело смысла. Глаз, то есть Клёнов, исчез и где его искать неизвестно. Для того чтобы проследить последние перемещения Клёнова следовало опять вернуться в терминал. Итак, операция окончена.

Осторожно, чтобы его не увидели, Говоров снова взглянул вниз и увидел там прямо под собой на высоте в два этажа мирно стоявшую бронемашину, увешанную различными пушками и ракетами.

Виктор осмотрел стены здания в поисках какой-нибудь пожарной лестницы. Прыгать очень не хотелось. Он уже повредил себе одну ногу. Но, увы, ничего похожего на лестницу поблизости не было. Делать было нечего.

Вдруг сзади раздался шум. Говоров оглянулся, и увидел бегущих к нему солдат из охраны, которые также как он прыгнули на крышу из окна кабинета Глаза. Наверное, они вошли к своему шефу и, не обнаружив его, забили тревогу.

Завыла сирена. Тревога была объявлена окончательно. Солдаты внизу на этот раз суетились, рассредоточиваясь по территории. Охрана была уже близко. Видимо они хотели взять его живым. Выбора не было.

Виктор приготовился и шагнул за край крыши. Через несколько секунд он очутился на крыше броневика. На сей раз приземление прошло нормально. Впрочем, это было уже не важно.

Пробежав немного по крыше броневика, Виктор влез внутрь через открытое окно, сел в водительское кресло и завел машину. Броневик тронулся с места. Солдаты на улице стали знаками приказывать остановиться. Но Говоров не обращал на них никакого внимания. Тогда солдаты открыли огонь по машине. Пули стали бить о броневую обшивку словно град. Говоров в свою очередь развернул орудия на своей машине. Заработали пулеметы, солдаты стали падать и не вставать, живые бегали из стороны в сторону. Началась суматоха.

Говоров продвигался вперед, расчищая себе путь огнем и свинцом. Наконец перед ним предстали ворота. Они были очень большими и прочными, и просто тараном их не пробить. По бокам ворот стояли дозорные вышки, с которых по нему открыли огонь сразу, как только заметили неуправляемую машину. Говоров выпустил в них одновременно две ракеты. Вышки взорвались и обрушились объятые пламенем. Следующие две ракеты Виктор выпустил по воротам. От мощного взрыва они слетели и раскололись на части. Путь был свободен.

За воротами был тот же унылый пейзаж. Изрезанная окопами и воронками голая земля, покрытая рядами колючей проволоки и припорошенная снегом, чёрные стволы обугленных деревьев, тянувшиеся в такое же чёрное беспросветное небо, давящее сверху.

Говоров двинулся вперед по дороге. Рядом с ним то и дело рвались снаряды, выпущенные из пушек, чтобы догнать дерзкого беглеца. К счастью для Виктора, ни один из них не попал в цель, то есть в него. Однако в небе стал усиливаться гул, и наконец, показался четырёхвинтовой вертолёт. Это был конец.

Вертолёт выпустил несколько очередей из своих крупнокалиберных пулеметов по броневику. Впрочем, успеха это не имело. Почти все пули прошли мимо, а те, что попали, не нанесли серьёзного урона. Тогда вертолёт выпустил в броневик несколько ракет. Первая же из них залетела под днище машины и там взорвалась. От взрыва броневик перевернуло, и он, объятый пламенем, опрокинулся в проходивший рядом окоп.

Чтобы не сгореть, Говоров поспешил выбраться из пылающей машины через люк и вовремя. Внутри броневика прогремело несколько взрывов, разорвавших его на части. Рвались ракеты, оставшиеся снаряды и топливные баки. Через несколько мгновений от машины остались лишь горевшие останки. Когда с броневиком было покончено, Говоров встал. Над его головой кружился вертолет, который стал снижаться.

Вдруг небо озарил необычайно яркий свет, слепящий глаза. Говоров сильно зажмурился, закрыл лицо руками и прыгнул обратно в окоп. Вспышка света исчезла также внезапно, как и появилась, а вместо неё на месте военной базы вырос огромный чёрный гриб. Это была ядерная атака. Но произошла она не ядерной ракетой, так как на чёрном небе Говоров перед вспышкой не заметил никаких летевших светящихся объектов. Скорее всего, это была атомная пушка.

Ядерный взрыв поднял огромную кучу пыли, которая вместе с взрывной волной летела во все стороны. От удара волны вертолет опрокинулся на бок и, переломав себе о землю все лопасти, рухнул, но не взорвался.

Говоров лежал в окопе. Прошедшая над ним взрывная волна засыпала его поднятой в воздух, землей практически похоронив заживо.

Когда всё стихло, Виктор откопал себя и вылез на поверхность. Всё вокруг было сметено. Базы больше не существовало. От неё остались лишь руины и воронка от взрыва в середине.

С врагами было покончено, но не с его положением. Чтобы его связной Белов вытащил его отсюда, нужно было, как минимум ему позвонить, а телефона не было. Говоров подошёл к упавшему вертолету. После взрыва его засыпало почти полностью, наверху виднелась лишь верхняя часть кабины и сломанные лопасти. В вертолете должны были быть какие-то средства связи.

Виктор проник в кабину и стал тщательно её обыскивать. Ему повезло. В нагрудном кармане одного из погибших летчиков он обнаружил телефон. Однако взяв его в руки, Виктор понял, что допустил ошибку. Телефон был испорчен. Электромагнитное излучение, которое выделилось после ядерного взрыва, уничтожила всю электронику в округе.

Вдруг сзади послышались шаги. Говоров резко обернулся, направляя туда свое оружие. Позади него в солдатской форме стоял Белов.

- Что ты здесь делаешь? - недоуменно спросил Говоров.

- За тобой пришел. Говорил я тебе нужно поставить маячок. Я тебя еле нашел. И вовремя. Тебя могли убить.

- Но не убили же.

- Конечно, не убили. Но все равно это было глупо. Кстати это я пальнул из атомной пушки, чтобы убрать твоих преследователей. Так что скажи спасибо.

- Спасибо. Где Клёнов?

- Его здесь больше нет. Он уже в другом месте. Так что тебе здесь делать больше нечего. Пошли отсюда.

***

Говоров сидел перед Воронцовым в ресторане терминала. Говоров рассказывал, а Воронцов внимательно слушал.

- Сергей Петрович, - процедил Говоров. - Вы мне рассказали далеко не всё.

- О чём ты? - сделал невинное лицо Воронцов. - Я не понимаю. Я рассказал тебе всё.

- В таком случае, каким образом суррогат смог переместиться из симуляции?

- Расскажи, что случилось.

- Я гнался за ним по крыше, а он прыгнул с неё и исчез прямо в воздухе. Он переместился. Иначе как вы можете это объяснить?

-Ну не знаю. Может ты не заметил его на земле? Он спрыгнул и тут же спрятался.

- Я, по-вашему, идиот? - взорвался Говоров. - Как он смог уйти? Отвечайте!

- Ну, хорошо, хорошо, - сдался Воронцов. - Судя по тому, что ты рассказал, у суррогата был переместитель или переходник. Ты знаешь, это специальная программа, выглядит примерно как навигатор, но помимо вычисления координат, в которых ты сейчас находишься, он может тебя перекинуть в любую другую точку Реальности. Его сделали для удобства при выполнении некоторых операций.

- Ах, вот оно значит как. Но меня вы таким переместителем не снабдили. Получается, он имел возможность в любой момент от меня сбежать, а я не мог его даже догнать. Почему вы меня не предупредили об этом? Зачем вы вообще тогда меня послали?

- Мы не знали точно, есть он у него или нет. Теперь знаем.

- Так вот как он сбежал из тюрьмы. Еще бы с такой-то штукой.

- Нет, это невозможно. Переместитель не работает в тюрьмах и других закрытых зонах Реальности. Выбраться из тюрьмы с помощью переместителя суррогат не мог.

- Кто же тогда помог ему сбежать? Тот, кто дал ему этот переместитель?

- Послушай Виктор, - вздохнул Воронцов. - На счёт того, кто ему помогает, мы сами разберемся. А твоя задача - это Клёнов. С переместителем или без, ты должен найти и доставить его к нам.

- Мне нужен такой же переместитель, - выдвинул встречное требование Говоров. - Без него все мои действия будут бесполезны. А иначе я отказываюсь выполнять задание. Я не собираюсь просто так бегать по Реальности.

- Хорошо, ты его получишь, и не только. Это был лишь твой пробный заход. И учитывая сложность ситуации, ты получишь всё необходимое программное обеспечение.

- Куда переместился Клёнов?

- Система зафиксировала, что он переместился во вселенную одного тоталитарного будущего.

Говоров больше ничего не сказал. Он молча встал из-за стола и вышел из ресторана. Далее уже один он направился

Воронцов конечно лукавил. Он не сказал ему, что у суррогата есть переместитель и не дал его ему только потому, что вообще не хотел, чтобы он поймал Клёнова. Судя по всему Воронцову нужен не сам Клёнов, а Император, и через Клёнова он хочет выйти на Императора, которые связаны между собой какой-то невидимой, пока ещё непонятной нитью. И Клёнова не должны были сразу поймать. Какая от него польза, если его сразу поймают? Так Воронцов не сможет обнаружить Императора. Виктор же сам должен был всего лишь погонять Клёнова и попытаться выманить Императора. Ведь с ним он тоже связан, как и Клёнов.

Но есть и неясные моменты. Даже если предположить, что Воронцов сам выпустил Клёнова чтобы выманить Императора, то кто же дал Клёнову переместитель? Вряд ли сам Воронцов. Он не решился бы на это, рискуя вообще никогда не найти Клёнова и окончательно потерять контроль над ситуацией. Клёнов суррогат, у него нет физического тела, а значит, его нельзя будет извлечь как заключённого. Кленов просто навсегда пропадет в безднах Реальности. Воронцов не дал переместитель ему, Виктору, потому что не знал, что он есть у Клёнова, и думал, что Виктор обойдётся своими силами. Тогда выходит есть ещё некто, который возможно помог Клёнову сбежать, дал ему переместитель и спрятал его в симуляции. Кто же это? К нему сейчас направляется Клёнов. Действительно ли это Император? А может быть кто-то ещё? И что им всем нужно от беглого суррогата Клёнова? Что же он может такого знать?

***

Новая вселенная или симуляция представляла собой тоталитарный мир. Любая свобода была подавлена правительством. Оно полностью контролирует человеческое общество через активную пропаганду, СМИ - газеты, интернет, телевидение. Человек в таком обществе стал безвольной марионеткой, не способный даже на малейший протест. Все люди стали безликой серой массой, верящей во всё, что им говорят и выполняющей любые требования. Тех же немногих, кто осмелился бунтовать, дискредитировали перед обществом, подвергали травле или просто истребляли.

Смыслом жизни людей стали развлечения, преимущественно иллюзорного характера - телевидение, интернет. Чтобы тщательно промыть людям мозги выпускались многочисленные телесериалы и шоу-передачи, созданные для того, чтобы держать человека перед телевизором, а не в пикетах. Люди говорили и думали то, что от них требовалось. Они стали тупым и послушным продуктом для небольшой горстки людей, держащихся у власти. Уровень жизни и размер зарплат был крайне низок, а вот уровень цен и налогов, и вместе с тем уровень смертности были чрезвычайно высоки. Но это никого не волновало.

Таким представляли себе далекое будущее некоторые фантасты. Такой было решено сделать одну из симуляций Реальности. Именно там терялись следы беглого суррогата Клёнова после нелегального перемещения. Туда же и отправился Говоров.

Памятуя свой прошлый провал на этот раз, он не стал отказываться от координаций действий с Беловым, хотя опасность утечки информации была всё ещё высока. Вдобавок с помощью него он точно будет знать, куда и когда переместился Клёнов, и ему больше не придется тратить время на поиск телефона, чтобы попросить о перемещении. Узнав точно новое место положения, он попросту перенесётся туда с помощью своего нового переместителя, выданного Беловым с разрешения Воронцова. Таким образом, больше Клёнов не сможет далеко уйти, и он будет идти за ним по пятам.

От следящего маяка Говоров всё равно отказался. Это было уже слишком. Все-таки Белов был человеком Воронцова, не надо это забывать. Кто знает, как он распорядится подобной информацией. Ещё хуже, если её получит тот, кто помогает Клёнову. Тогда вся его миссия будет бессмысленной и просто опасной.

Белов сменил Говорову внешность, чтобы Клёнов его не узнал, ведь он его видел. Вряд ли сам Клёнов теперь может позволить себе то же самое. Ведь Император, если это он, на этот раз не сможет ему помочь Он теперь знает, что Клёнова ищут и следят за ним, а значит, не захочет лишний раз показываться на глаза. Поэтому снова дать Клёнову хороший статус в этой симуляции, как это было в Третьей мировой, у него не получится. Это радует. Значит Клёнов где-то совсем рядом. Он один, и помощи ему больше не будет.

Белов также снабдил Говорова всем необходимым - оружие, деньги, документы. Теперь всё в руках Виктора. Более того, Белов уговаривал Виктора сделать его сразу шефом полиции, предлагал ему и людей-модулей. В таком статусе и облике Говоров бы быстро нашёл Клёнова. Однако Виктор пока предпочел работать в одиночку, и начал с разведки на местности.

На этот раз Говоров не стал пользоваться будками терминала, а просто перешёл в симуляцию с помощью переместителя, хотя понимал, что такой переход может отследить не только Белов, но и другие.

Говорова переместили в точку последнего перемещения Клёнова. Виктор очутился на грязной пустой улице, а точнее тёмном переулке среди мрачных стен домов, поднимающихся ввысь. Была ночь. Где-то по сторонам попискивали сигнализациями автомобили. Асфальт был устлан различным мусором. По бокам улиц стояли смердящие переполненные мусорные баки и вываливающимися за железные края содержимым, которые явно уже давно не вывозили. На самой улице никого не было. Казалось, город вымер.

Впереди послышался какой-то шум. Говоров шагнул вперед. Ему навстречу выскочила какая-то пьяная компания из пяти человек бомжеватого вида. Шатаясь, она шла навстречу Виктору. Тот хотел было пройти сквозь них, но люди перед ним вдруг сомкнулись в жидкую стенку. Попытка обойти людей также была пресечена. Крайние из них ринулись в сторону и перегородили Виктору путь.

- А ты слишком хорошо выглядишь для этого проклятого города! - крикнул один из них. - Вот что. Давай-ка сюда свою сумку и выворачивай карманы. Тогда можешь валить на все четыре стороны. У тебя что-нибудь съестное в ней есть?

Говоривший имел в виду сумку, висевшую у Виктора на плече. Тот мельком глянул на нее, но с места не двинулся.

- Ну, ты, придурок! - крикнул второй, доставая нож. - Ты что не понял! Скидывай сумку, или я тебе кишки выпущу! Как раз твоей туши на пару дней хватит!

Говоров медленно снял сумку с плеча и скинул её на грязный асфальт, затем присел и расстегнул её. Грабители с интересом смотрели на него, не двигаясь. Однако их лица сразу вытянулись от удивления и страха, когда Виктор вытащил из сумки пистолет и направил на них. Все разом подняли руки. Словно показывая свои дружелюбные намерения, человек с ножом разжал пальцы, и его ржавый клинок с лязгом упал на асфальт.

- Мужик, ты чего?! - пробормотал он. - Мы не хотели тебе ничего делать. Да мы же пошутили. Мы просто хотели раздобыть себе еду. Мы уже четвёртый день не ели.

Говорову внезапно стало жаль этих грязных вшивых модулей, ставших убийцами не по своей воле, а по прихоти воспаленного мозга фантазера-программиста, придумавшего эту ахинею. И, тем не менее, помочь он ничем им не мог. Еды у него не было, ведь она ему просто не нужна. Деньги тоже вряд ли помогут. Всю еду, которую можно было купить здесь, наверняка уже купили или украли. А сами купюры вряд ли съедобны. Да и помочь он им может на день или два. Деньги кончатся, и они всё равно перебьют друг друга. К тому же, деньги ему ещё самому были нужны. Само собой не на еду. У него впереди долгий путь.

- Валите отсюда! - крикнул Говоров. Неудачливые грабители не заставили себя уговаривать и стремительно бросились бежать.

Говоров усмехнулся, смотря им вслед. Интересно, они что, действительно едят друг друга от голода? Иначе что означала фраза "твоей туши на пару дней хватит". Виктор невольно поежился. Похоже, голод приобрел здесь настоящее стихийное явление.

Виктор поднял валявшуюся в грязи листовку. С неё улыбалась красивая женщина на голубом фоне и сияла надпись: "Мир, счастье и покой - это наша судьба. Свобода - это всё". Виктор невольно улыбнулся. Судя по грязи и бродившим по улицам голодным каннибалам, счастья здесь было хоть отбавляй. Единственными счастливыми здесь, за которых можно ручаться, были мёртвые. Вот они действительно обрели мир и покой. Составители этого буклета явно забыли, что одной свободой сыт не будешь, а народ, как известно ещё с древнеримских времен, требует "хлеба и зрелищ". Зрелищ, судя по утыканным различными антеннами крышам, было предостаточно. А вот на счет "хлеба" как-то забыли. Крутись народ, как хочешь.

Впереди опять послышался шум. Однако на этот раз он был сильнее и более разноплановый. Слышались многочисленные голоса, преимущественно ругань и угрозы, хотя из общего гула что-либо было не различить. Были слышны выстрелы, небольшие хлопки, звон бьющегося стекла. Говоров поспешил на этот шум, сам при этом не зная почему.

Когда длинный узкий переулок, похожий на змею, наконец, закончился, Говоров вышел на широкую улицу. На ней мало что было видно. Лампы фонарей на уличных столбах, судя по всему, были разбиты или вовсе не включены. В темноте виднелась большая тёмная масса людей, шевелящаяся во все стороны. Вспыхивали огни от выстрелов и самодельных бомб, повсюду были слышны самые разнообразные крики, однако что происходит, было не разобрать.

Наконец в небе над собравшимися людьми закружился вертолет, слегка заглушивший крики людей своими винтами, перемалывающими воздух. Он зажёг и направил три прожектора на толпу. Говоров, наконец, смог разглядеть, что происходит.

В толпе стояли люди на вид ничем не лучше той шушеры, которую он встретил в подворотне. Все они были одеты чуть ли не в лохмотья. Среди них были все - мужчины, женщины, дети, старики. Некоторые из них держали транспаранты и плакаты со своими требованиями. Виктор, наконец, узнал, чего они требовали. Они требовали еды. Это был голодный бунт.

Не все были мирно настроены. Многие были вооружены палками, камнями, бутылками, а некоторые даже ружьями и пистолетами. Все они выкрикивали проклятия в адрес правительства, не могущего справиться с продовольственным кризисом.

Вторую половину толпы вертолет почему-то намеренно не освещал, но в один момент его вильнуло, и один прожектор осветил первые ряды. Как Виктор и предполагал, это была полиция, точнее уже не полиция, а солдаты в шлемах со щитами в руках и резиновыми дубинами. Все они вплотную стояли к напирающей толпе и пытались сдержать её натиск.

Толпа всё ревела. Люди кидали в солдат и полицейских камни и бутылки. Но представители власти стойко держались. Ситуация была явно ничейная. У солдат не хватало сил сдержать толпу и сохранит ситуацию под своим контролем, но и у демонстрантов уже не было сил. В основном это были самые обычные люди - рабочие, продавцы, пенсионеры, домохозяйки и другие. Они не были солдатами и не знали, что делать и как переломить ситуацию в свою пользу. У них просто не было для этого опыта и знаний. Многие из них откровенно боялись или дрожали и сами уже были не рады тому хаосу, который выпустили. Дети плакали, матери прижимали их себе. Мужчины просто остолбенев, стояли не двигаясь. Сначала Виктор не понял, зачем сюда потащили детей, но потом догадался, что видимо для жалости и в слабой надежде, что в детей не станут стрелять или применять к ним слезоточивый газ.

Из зависшего вертолета раздался голос из рупора:

- Граждане! Успокойтесь, пожалуйста! Расходитесь по домам! Так будет лучше для всех!

Толпа с негодованием вновь заревела и подняла наверх свои транспаранты. Стали также кричать угрозы и требования, но они глушились свистом вертолетных винтов. Ситуация не разрешалась.

Может быть, со временем толпа бы выдохлась, и все участники шествия действительно разошлись бы по сторонам, но не все хотели такого конца. Из толпы стали греметь одиночные выстрелы. В солдат внезапно полетели факелы, которые держали демонстранты и бутылки с зажигательной смесью. Лопнувшие стеклянные ёмкости выпустили из себя горящую жидкость, разлившуюся на представителей власти. Солдаты от такого дрогнули, и в какой-то момент толпа бунтовщиков это уловила и стала активнее напирать на сомкнутые ряды. Солдаты не выдержали и расступились. Сквозь прорванное оцепление полезли люди, но солдаты все ещё пытались их остановить. Вместо этого завязалась потасовка. Ряды стали смешиваться. Ситуация усугублялась.

Толпа, осознав свою силу, рванула вперед, а солдаты в последний раз попытались их остановить, но тщетно. Пытаясь вернуть ситуацию под контроль, они взялись за автоматы. Угрозы выстрелами на людей не подействовали. Тогда судя по всему, был отдан приказ открыть огонь.

Сначала в темноте грянуло несколько очередей, потом стрелять стали все. В темноте были видны вспышки сгорающего пороха и крики умирающих людей.

Толпа после выстрелов солдат сразу же потеряла былую смелость и сразу же попыталась отойти назад. Началась давка. Более сильные шли по телам слабых - стариков, женщин и детей. Поднялась паника. Толпа разбегалась в разные стороны. Многие люди умирали, сражённые пулями своими и чужими или придавленные сотнями ног. Начался кошмар.

Кто-то попытался выстрелить в висевший вертолет. Пуля разнесла один из его прожекторов, и пилот, испугавшись повторения атаки, увёл свою машину в сторону. Люди окончательно погрузились в темноту, и от этого их ужас стал ещё более выразительным.

Говоров не стал дожидаться конца этого кровавого пиршества. Люди уже бежали к его переулку. За ними следовали солдаты. Когда всё более-менее успокоится, начнется облава по улицам с целью поимки убежавших бунтовщиков, и он тоже мог попасть под эту гребёнку. Надо уходить. Говоров повернул назад, побежав по своему переулку, затем свернул на ближайшем повороте и растворился в уличной темноте. Последние два события очень хорошо охарактеризовали место, в которое он попал. Кровь, грязь и голод.

***

Всю ночь полиция ловила оставшихся в живых ночных демонстрантов. Как уже знал Говоров ещё до перемещения сюда, власть здесь не терпела никаких протестов. Кто не за них, тот против них со всеми вытекающими. Чтобы тоже не попасть под повальные аресты и репрессии, пришлось залечь на дно и отсидеться. Местом для убежища стал какой-то грязный бар, а точнее обычная забегаловка, наполненная разными опухшими от спиртного лицами. Конечно, здесь находиться было тоже опасно, такие заведения также подвергались обыску, но прятаться здесь было лучше, чем просто на улице или в подвале, где искали в первую очередь.

Судя по всему, несмотря на острую нехватку с продовольствием, со спиртным был полный порядок. Его было в изобилии и, похоже, сухого закона в этом городе не было, что в принципе правильно. Пьяный человек меньше думает, ещё меньше понимает, а, следовательно, и меньше бунтует. Да и нагнать какую-нибудь брагу из гнилых фруктов гораздо легче, чем найти нормальное продовольствие.

Говоров заказал себе какого-то пойла. Бармен безразлично пододвинул стакан с каким-то мутным составом, напоминающим на вид куриный бульон. Однако отхлебнув один глоток, Виктор не смог выдержать мерзкого вкуса и выплюнул изо рта всё его содержимое на пол. Остальные посетители, внимательно смотревшие на новичка, захихикали, но ненадолго и вскоре опять замолчали. Немного отдышавшись, Говоров заказал просто пива. Оно было очень слабым, да еще и порядочно разбавленным, и вкуса пива почти не чувствовалось, но тем не менее было более-менее годным к употреблению, и запив им неудачный первый глоток, он поставил кружку на стол и уселся поудобнее.

Допив свою кружку, Говоров достал из кармана купюру, протянул её бармену и вместе с ней дал ему фотографию Клёнова. Если Клёнов переместился в этот район, то с большой долей вероятности он мог заглянуть и в этот бар.

- Вы не помните этого человека?

Бармен взглянул на купюру, достоинством гораздо больше цены заказанного спиртного, и нисколько не смутившись такому повороту событий, спокойно убрал её во внутренний карман.

- Ещё бы не помнить! Припёрся вчера в какой-то незнакомой военной форме, точно из гестапо явился! Немного посидел, затем ушёл. Потом пришли копы его искали. Сказали, что он кого-то раздел и исчез. Больше я ничего не знаю

- А зачем полиция его искала? - уточнил Говоров.

- Я же сказал - он кого-то раздел. Отобрал одежду и смылся. А копы думали, то он шпион. Форма - то на нём была не наша, да и вообще неизвестно чья.

- Ладно, спасибо.

Говоров отвернулся от бармена и задумался. Опять тупик. Он здесь был, да сплыл. Где его теперь искать? Он мог быть где угодно - в одном из кучи таких баров, на улице, в тюрьме, если его нашла полиция, или даже может быть он уже мертв, и тогда ему нечего больше здесь делать, его миссия была бы окончена и провалена. Машина репрессий работала здесь как часы - в этом он вчера хорошо убедился. Может быть, даже именно вчера Клёнов был убит или арестован. Как это узнать? Похоже Белов все-таки прав - надо на время встать в ряды полиции и спокойно всё узнать. По-другому никак не получится - не подойдет же он напрямую и не поинтересуется? Тогда он точно отправится в тюрьму или еще хуже. Отсюда кстати тоже пора сваливать. Как полиция узнала, что Клёнов здесь был? Тоже, наверное, сами же и донесли. И на него донесут, а может быть, уже доносят. Странный незнакомец, интересовавшийся другим странным незнакомцем. Для неприятностей вполне хватает.

Говоров не говоря ни слова, встал и направился к выходу. Перед тем, как шагнуть за порог он зачем-то оглянулся. На него с хитрыми улыбками смотрели посетители бара как волки на овцу.

***

- Я согласен на шефа полиции, - устало сказал Говоров Белову. - Клёнова уже ищет полиция и скорее всего, найдет в ближайшее время. Искать самому там очень опасно. Меня самого просто арестуют. Там, даже просто по улице ходить очень большая ошибка. Так что я думаю, ты прав. Под крышей полиции я быстрее найду кого надо. У них есть люди, ресурсы, навыки.

- Я же тебе сразу говорил, - обрадовался Белов. - Доверь это дело профессионалам, а сам просто воспользуйся результатом. Значит так. Чтобы самому стать шефом полиции, ты должен убить настоящего. Именно тебе придется это сделать, сам я отсюда ничего поделать не могу, это не в моей власти. А вот потом я спроецирую на тебя его образ, и ты сможешь узнать, где находится Клёнов или объявить его в розыск. Долго в чужом обличии тебе находиться нельзя, иначе тебя раскусят. Самое большее часа два. Быстро узнаешь, что тебе нужно и уходишь ты понял меня? Да кстати, от трупа избавишься сам. Я не могу этого сделать.

- И как я, по-твоему, это сделаю? - хмыкнул Говоров.

- Не знаю. Спрячь в шкаф, в кусты, в канализацию. Когда они его найдут, ты будешь уже далеко. Если Клёнов найден, то пусть доставят его к тебе. Если ещё в розыске, то пусть ищут, а когда найдут, то отвезут в какое-нибудь плохо укреплённое место. Ты туда проникнешь и заберёшь Кленова. Всё понял?

- Да. Но все равно, по-моему, это глупо. А если меня вычислят.

- Мы тебя не во вражескую разведку внедряем. Пара часов, несколько приказов и всё. Клёнов вернётся в колонию, а ты в тюрьму, в смысле на отдых.

- Смешно, - буркнул Говоров. - А если не найду.

- Ты сначала попробуй, - улыбнулся Белов. - Как показывает практика, никогда не узнаешь, что тебя ждет в деле, пока его не начнёшь. Так что вперёд.

***

Человек в неприметном сером костюме вышел из подъезда многоэтажного дома и направился по направлению к автомобильной стоянке расположенной рядом с домом. Этот ритуал был для него каждодневным на протяжении последних пятнадцати лет с момента начала службы в полиции после увольнения из армии. От прочих полицейских его отличало только количество звезд на его погонах и знаков отличия на груди его мундира. И неудивительно. Ведь за все эти годы он смог дослужиться до начальника городской полиции. Впрочем, по его внешнему виду этого сказать было нельзя. В нынешнее неспокойное время свободно носить на улице форму шефа полиции, и даже просто полицейскую форму было опасно. Её носили только во время службы.

Каждое движение и маршрут отрабатывался изо дня в день до мелочей. Казалось, и в это утро ничего не предвещало изменений. Но недалеко от стоянки к нему направился человек в полицейской форме. Шеф полиции насторожился. Незнакомый полицейский был один, а в целях безопасности это было запрещено - все должны были ходить минимум парами. Где тогда ещё один?

По рангу и месту работы на него постоянно готовились и совершались различные покушения и ранее. Поэтому появление незнакомца в неурочный час пусть и в полицейской форме не могло не волновать. На всякий случай шеф полиции приложил руку к кобуре. Ему как начальнику городской полиции, конечно, полагалась охрана, особенно в нынешнее неспокойное время, когда представителей власти отстреливали и взрывали каждый день и на каждом шагу. Тем не менее, шеф городской полиции не любил охрану, предпочитая полагаться только на себя. Как полицейский он понимал, что охрана ещё никому не помогла. Захотят - убьют. На его памяти были подобные случаи, когда объект охраны ликвидировался вместе с охраной. Например, его предшественник, погибший в разбомблённом бронированном лимузине. Так что охрана мало что давала. Да и ходить с охраной означало себя выдать, а он с таким трудом засекретил всю свою жизнь. Кроме того жил он в специально огороженном от беспорядков элитном районе, где нет голодных бунтов, мятежей и оппозиции. Здесь, как ему казалось, можно жить спокойно.

Незнакомый полицейский все приближался. Шеф полиции оглянулся по сторонам. Больше в столь ранний час никого не было. Тогда он расстегнул кобуру и схватился за рукоятку своего табельного пистолета. Но полицейский даже не обратил на это никакого внимания. Когда он приблизился вплотную, шеф полиции смог, наконец, нормально его разглядеть. Удивительно, но полицейский оказался точно в такой же форме начальника полиции, какая была у него, и в которой он обычно был на службе. Двух шефов полиции по определению быть не могло. И, тем не менее, ещё один человек в его форме стоял сейчас перед ним. Настоящий шеф полиции с ужасом обнаружил на его груди свой табельный номер и даже один нагрудный знак, которых выдали-то всего несколько штук.

Но не это поразило шефа полиции больше всего. Это была не только его форма. В этой форме стоял он сам, его точная копия. Смотря в лицо незнакомцу, он будто смотрелся в зеркало. Всё в нём было одинаковым, даже еле заметный шрам на щеке, оставшийся после очередного покушения.

Шеф полиции в растерянности опустил руку с кобуры. В его голове в этот момент пробежало множество мыслей. Что происходит? Провокация? Галлюцинация? Может сон? Через пару мгновений он взял себя в руки и снова схватился за пистолет, на этот раз решительно, но было уже поздно. Двойник направил на него уже приготовленный пистолет и выстрелил. Шеф полиции схватился за грудь и упал. В последнюю минуту своей жизни он чувствовал, что не может вдохнуть. Двойник подошел к умиравшему шефу, отбросил ногой его пистолет и добил выстрелом в голову, затем наклонился и вытащил из его кармана ключи от машины, после чего как ни в чём не бывало, направился на стоянку. Картина, прервавшаяся минуту назад, продолжилась, только шеф полиции был уже не тот. Самозванец сел в машину и, тронувшись с места, остановился возле убитого. Открыв багажник и положив туда труп бывшего шефа полиции, новый шеф подобрал валявшийся пистолет и гильзы, после чего сел в машину и поехал. Направлялся он к Главному Управлению Городской Полиции.

***

К зданию Главного Управления Городской Полиции подъехала машина и припарковалась рядом. Из открывшейся двери вышел шеф полиции. Увидев его все проходившие полицейские, да и обычные прохожие как-то сникли. Одни смотрели на шефа с восхищением, другие с откровенным презрением и даже ненавистью, а третьи просто безразлично. Входившие и выходившие из здания управления полицией полицейские стали отдавать честь. Увидев повышенное к себе внимание, шеф одобрительно улыбнулся и стал всем кивать головой. У самого входа к нему подбежал молодой полицейский в сержантской форме.

- Доброе утро шеф! - обратился он не по уставу. - Вы сегодня прекрасно выглядите! А почему вы сегодня в форме? Не боитесь за себя?

Судя по всему, этот сержант был обычный лизоблюд, каких много. Но шеф не стал его разочаровывать.

- Я ничего не боюсь! - горделиво ответил шеф.

- Я рад за вас! Будут ли какие указания на сегодня?

Видимо это был не только подхалим, но и выполнял обязанности секретаря. Наверное, красивые длинные секретарши были здесь не в чести.

- Да, зайдите ко мне в кабинет минут через пятнадцать. И ещё. Отгоните мою машину на стоянку.

Шеф протянул ему ключи.

- Слушаюсь! - радостно закричал сержант, беря ключи. - Разрешите идти?

После утвердительного ответа он четко развернулся кругом и побежал к машине. Шеф улыбнулся и повернулся к двери. Ему ещё предстояло найти в этом небоскребе свой кабинет. Что ж, будет делать вид, что проводит какую-нибудь внеочередную инспекцию, проверяя своих сотрудников. В конце концов, он же шеф полиции.

***

- Разрешите войти? - прокричал сержант, входя в кабинет.

- Входите, - не поднимая головы от бумаг, произнес шеф.

Сержант вошёл. Он действительно оказался его секретарем, так сказать глаза и уши. Несмотря на юный возраст, столь малое звание и склонность к подхалимажу, он оказался образованным, прекрасно обученным и очень бойким молодым человеком, только что пришедшим из полицейской академии. Через него шеф зачастую передавал свои приказы.

- У меня к вам вот какое дело. Нужно объявить в розыск одного человека. Вот его фотография.

Шеф протяну сержанту снимок. Тот, взяв его в руки, взглянул на изображенное лицо.

- Как его зовут?

- Настоящее его имя неизвестно. Он представляется разными именами, так что это не важно. Но сначала проверьте, нет ли его в наших тюрьмах, что вполне вероятно после вчерашних рейдов. Если есть, то доложите мне. Если нет - ищите. Но если найдете, будьте осторожны. Ни в коем случае не давайте ему залезть в карман или под одежду. Это очень важно, слышите меня? У него может быть бомба. Никаких полицейских патрулей. Действуйте в штатской одежде и машинах. К аресту допустить только самых опытных сотрудников. И следите за его руками. Не дайте ему ничего сделать. После ареста отберите у него все вещи и переоденьте. У него не должно остаться ничего своего. Поместите его в одиночную камеру любой тюрьмы и ждите указаний.

***

За барной стойкой одиноко скучал человек в сером плаще. По внешнему виду он ничем не отличался от грязной и голодной публики, сидящей за столами в зале. От остальных его отличало только то, что пил он очень мало. Хотя рядом с ним стояла целая бутылка и стакан, он лишь изредка смачивал губы и рот парой глотков. Казалось, он кого-то ждет. Или чего-то.

В комнате бара гудело веселье. Из горлышек бутылок лился алкоголь, звенели стаканы. В городе был голод, еды не было, поэтому ели и закусывали тощими зажаренными крысами и кошками. А вот спиртного было достаточно. Правительство исправно снабжало алкоголем все заведения. Было очень важно, чтобы люди спивались и не особенно трезвели. В таком состоянии они не очень думали о социальных несправедливостях, голоде и произволе властей, а если и думали, то только на уровне пустых, ничего не значащих разговоров и угроз, ибо не были в состоянии оказать окружающей действительности никакого мало-мальски серьёзного сопротивления, так как элементарно не могли просто передвигать ногами.

Человек в сером плаще у стойки бара искоса поглядывал на шумевшую пьяную публику, время от времени пригубливая свой стакан и постепенно осушая его глоток за глотком. От предложенной на закуску кошачьей головы он отказался.

Двери бара распахнулись, и внутрь вошло три человека уже в нетрезвом виде. Они подошли к стойке бала и встали слева от человека в сером плаще. Тот недовольно на них взглянул, но ничего не сказал.

- Эй, бармен! - громогласно прокричал один из вошедших. - Налей нам по стакану. Или может, ты нас угостишь? - обратился он к человеку в плаще. - А то у тебя целая бутылка, а ты её никак осилить не можешь. Ну, так мы тебе поможем!

- Разбежался! - процедил сквозь зубы человек у стойки.

- Что ты сказал?! - взорвался первый вошедший. - Да я тебе сейчас...!

- Спокойно, спокойно, - сказал второй вошедший, хватая разгневанного за плечи и оттаскивая назад. - Только без драки.

Человек в сером плаще даже не шевельнулся, смотря на них. В этот момент в бар вошли еще двое. Они тоже уже пошатывались, но в отличие от первых ничего не говорили и, встав справа от человека в плаще, просто заказали выпить. Человек в плаще понаблюдал за ними пару минут, после чего поднял свой стакан и поднёс его к губам.

В этот момент только что накричавший на него пьяный вошедший вдруг мгновенно протрезвел и бросился на своего обидчика, хватая его за руку со стаканом. Рука разжалась. Стакан выпал и, достигнув пола, разлетелся на множество стеклянных осколков. Остатки его содержимого растеклись по полу.

Остальные тоже набросились на человека в плаще. Тот хотел вывернуться и убежать, но в это момент двое только что пришедших неожиданно схватили его другую руку и вместе они заломили ему руки за спину и повалили, уткнув лицом в пол.

Посетители бара недоуменно уставились на них, как один вдруг крикнул, поднимая в руке что-то в воздух:

- Всё в порядке! Мы из полиции! Прошу всем оставаться на своих местах! Этот человек является очень опасным преступником! Пожалуйста, продолжайте заниматься своими делами!

Некоторые смотрели на полицейских со злобой, но с мест никто не сдвинулся. Взгляд большинства же выражал обычную настроенность, то есть безразличие.

Схваченный и лежащий на полу, человек в плаще попытался сопротивляться, но ничего не вышло. Крепкие руки, словно тиски, сжимали его тело. Он не знал, что бармен, улучив момент и отойдя на время, позвонил в полицию и предупредил её о странном посетителе.

Вдруг он почувствовал удар по затылку и погрузился в небытие. Его обмякшее и переставшее сопротивляться тело выволокли из бара, бросили его в машину, ждавшую их на улице, и увезли в неизвестном направлении.

***

В кабинет ворвался секретарь-сержант. Шеф полиции лишь на секунду направил свой взгляд на него, чтобы узнать, кто это, и снова углубился в чтение бумаг.

- Шеф, мы взяли его! - радостно прощебетал сержант. Он действительно был подхалим. Всё это он мог передать по телефону или через коммутатор.

- Поймали?! - оживился шеф. - Прекрасно! Где он сейчас?

- Тюрьма Љ7. Всё как вы приказали.

- Готовьте мне машину. Я сейчас же выезжаю.

- Слушаюсь! - опять радостно произнес сержант и исчез за дверью.

Машина была готова через десять минут, о чём сообщил сержант, на этот раз почему-то по телефону, а не лично. Шеф запер свой кабинет, спустился вниз на лифте и вышел из здания Управления.

Машина стояла на улице у самого входа, следовало лишь спуститься к ней по гранитной лестнице. Она была служебной, а не той, на которой он сюда приехал, и походила больше на лимузин. Вокруг ходили полицейские. Несколько человек из числа охраны расположились цепочкой с обеих сторон на всём пути своего начальника. Слева от автомобиля стоял шофер. Также на гранитной лестнице почему-то находился неизвестно откуда взявшийся сержант-секретарь с натянутой на рот улыбкой, хотя делать ему здесь было абсолютно нечего. Впрочем, подхалим, он и есть подхалим.

Шеф стал спускаться по лестнице. Он уже почти дошел до машины, как вдруг прогремел мощный взрыв. Вырвавшийся огонь поглотил автомобиль и разорвал его на части, разбросав их в разные стороны. Окровавленные тела водителя и охранников, отброшенные силой взрыва лежали вокруг искореженной горящей машины. Самого шефа полиции откинуло в сторону, и он упал на твердые каменные ступеньки, но серьёзно не пострадал, так как не успел подойти слишком близко к машине.

Шеф полиции с трудом перевернулся со спины на живот, медленно встал и взглянул на место взрыва. Целью теракта, судя по всему, был именно он. Однако по какой-то причине бомба сработала раньше, чем он сел в машину или хотя бы успел к ней близко подойти.

Вокруг были слышны истошные крики, огонь быстро пожирал то, что осталось от автомобиля. Полицейские пытались сбить пламя и оттаскивали тела убитых и раненых. Послышались сирены пожарных машин и "Скорой помощи".

К шефу полиции подбежали несколько полицейских и взяли его под руки. Он поднял голову и среди бегавших в разные стороны людей заметил своего секретаря-сержанта. Тот вёл себя очень странно. Он стоял на том же самом месте, где и до взрыва за минуту до этого. Привычная резиновая улыбка отсутствовала на его лице, которое вдруг стало хмурым и мрачным. Казалось, сержант не замечает окружающей суматохи. Его взгляд был в упор направлен на шефа полиции, словно он хотел просверлить его насквозь. Сержант продолжал в упор смотреть на своего шефа. Казалось он чего-то жал.

Вдруг сержант вытащил из кобуры пистолет и направил его на шефа. Он успел выстрелить дважды, прежде чем трое полицейских закрыли своего начальника. Следующая пуля вошла в спину прикрывшего полицейского, который, замерев на месте, повалился на гранитную лестницу. Остальные полицейские вытащили свои пистолеты и открыли ответный огонь. Грянул залп беспорядочных выстрелов. Изрешечённый сержант весь в крови рухнул на ступеньки. Его труп покатился вниз к взорванной машине.

Тяжелораненый шеф полиции лежал, прикрывая рукой кровоточащие дыры. Обе пули попали ему в живот. Прижав его раны средствами первой помощи, полицейские осторожно подняли его и спустили вниз с лестницы. К месту взрыва подъезжали первые машины "Скорой помощи".

***

Полицейский шёл по стоянке к своей машине. Был уже конец смены, он собирался домой. На улице было еще светло, но уже стало смеркаться. На стоянке зажгли фонари, высоко подвешенные на столбы. Машин уже почти не было, за исключением нескольких, в том числе его.

Полицейский направился к своему автомобилю с мечтами о тёплом доме и вкусном ужине. Сегодня был тяжелый день. Было совершено очередное покушение на начальника городской полиции. Сам он серьезно пострадал, врачи боролись за его жизнь, и полицейский не знал, выживет ли он. Полицейский и сам был на месте покушения и даже выпустил пару пуль в подосланного убийцу, но ему так и осталось неизвестно, попала ли хоть одна из них в цель.

Полицейский подошел к своей машине и стал ее открывать. Он оглянулся и посмотрел на соседнюю. Это была машина самого шефа полиции. Она тоже осталась ждать на стоянке, так как её хозяин уехал на другой - на "Скорой помощи". Так что её ещё не скоро заберут.

За задними колесами этой машины полицейский заметил какую-то тёмную лужу. Он бросил открывать дверцу своей машины, обошёл заинтересовавший его автомобиль и наклонился. Под машиной была какая-то тёмно-бордовая жидкость. Скорее всего, это было вытекшее масло. Полицейский потрогал ее лужу пальцами и поднёс их к носу. Нет, это было не масло, как он решил вначале, и не бензин или какая другая горюче-смазочная жидкость, имевшая отношение к машине. Запах был не нефтяной, а какой-то животный, органический. Полицейский слегка лизнул один палец. Кровь. Это была кровь. Её он не спутает ни с какой другой жидкостью на свете. Но откуда она здесь взялась? И чья она?

Полицейский поднялся на ноги, выхватил пистолет и подошел к багажнику. Кровь стекла явно оттуда. Багажник был заперт. Вскрывать чужую машину, тем более начальника полиции, конечно, было чревато, но полицейский чувствовал, что дело серьезно. Он нажал на курок и одним выстрелом разнёс замок багажника. Дверца открылась и поднялась вверх. В багажнике, в луже натекшей и скопившейся крови завёрнутое в полиэтилен с двумя огнестрельными отверстиями в голове и груди лежало тело начальника полиции.

***

Говоров очнулся с сильной болью в животе. Он ничего не помнил, ни где находится, ни как сюда попал. Мысли и воспоминания носились в его голове со скоростью света. Виктор попытался встать, но боль стала ещё сильнее и он снова лег. Голова болела и кружилась. Наконец он вспомнил, что должен был забрать беглеца-суррогата Клёнова, вспомнил, что занял место шефа полиции, чтобы его найти, и то, что в него стреляли какие-то активисты. Так он оказался здесь.

Он лежал в больнице на больничной койке. На его лицо была одета кислородная маска, а к рукам прикреплены датчики и какие-то трубки, которые вели к капельнице, стоящей рядом.

Говоров вспомнил про свои ранения в живот. Картинка произошедшего окончательно сложилась у него в голове. Обидно было только, что он так и не попал к Клёнову. Теперь его куда-нибудь переведут, хотя вряд ли это случится без его приказа. Однако если Клёнов сумеет вернуть себе переместитель, то придется искать его в другом месте.

Но была одна странность. Лежал он на обычной больничной кушетке, однако его руки с обеих сторон были прикованы наручниками к металлическим поручням, приделанным по бокам койки для удобства транспортировки. Вначале Говоров не обратил на это внимания. Но окончательно придя в себя, он удивился. Виктор стал дергать руки в надежде порвать наручники или оторвать поручни. Бесполезно. Наручники, конечно, не порвались, а поручни крепко сидели на своих местах. Ничего не понимая, Виктор стал оглядываться по сторонам, думая как освободиться.

В этот момент в комнату вошло несколько вооружённых людей в форме. Один был явно старший, его отличала более представительская форма, кажется майора.

- Вы пришли в себя? - обратился он к Виктору. - Отлично. В таком случае ответьте, пожалуйста, на наши вопросы.

- Кто вы? - перебил его Говоров.

- Гораздо интереснее вопрос кто вы?

- Что значит, кто я? - попытался изобразить недоумение Говоров. - Я начальник полиции! Почему меня приковали к койке?

- Несколько дней назад на начальника городской полиции, то есть на вас, было совершено покушение, - проигнорировал его вопрос майор. - Однако на следующий день было найдено тело ещё одного шефа полиции в его собственном автомобиле в багажнике. Следовательно, один из вас не тот, за кого себя выдает.

Говоров слегка скривил губы. Чёрт. Так вот что происходит. Надо было стереть тело. Сразу ему эта затея с начальником не понравилась.

- Назовите полностью вашу должность! - потребовал майор.

- Что вы себе позволяете?! - стал отпираться Говоров.

- Отвечайте!

- Главный начальник управления городской полиции полковник Головков.

- Начальник главного департамента полиции полковник Головко!

Говоров смотрел и молчал. Всех этих деталей не запомнить. Любой мог ошибиться. Но эта ошибка может стоить ему головы.

- Кто вы? Партизан? Подпольщик? Оппозиционер? Просто чокнутый активист, требующий остановить голод и разруху?

- Я ничего не буду говорить. Я имею право хранить молчание.

- Нет у вас никаких прав, - засмеялся майор. - У вас одно право - подчиняться. Забавно, что вы совершенно правильно назвали свою должность, а я нет. Настоящий шеф полиции знал бы это.

Опять прокол. Ошибка за ошибкой.

- Кроме того, - продолжил майор. - Мы уже провели генетическую идентификацию и вас, пока вы были без сознания, и найденного тела, и выяснили, что убитый и был настоящим шефом полиции. Вы - самозванец. Вы убили его, чтобы занять его место. Зачем?

Говоров молчал.

- Арестовать его! - приказал майор.

Несколько крепких рук схватили Виктора, отстегнули от кушетки и куда-то потащили. Говорова отвезли в тюрьму и бросили в одиночную камеру. Его не зажившие раны и послеоперационное состояние больше никого не волновало.

В камере было достаточно светло от одной лампы в центре потолка. В воздухе пахло сыростью и плесенью. Говоров по-прежнему находился в больничной рубашке, в которой его схватили, а было довольно холодно. Усевшись на койку с тоненьким матрасом и жидкой подушкой, Виктор задумался над своим положением, в которое он попал.

Его не спрашивали, почему он искал Клёнова. Впрочем, ничего удивительного. Ведь сержант-секретарь, организовавший его поиски, мертв, а значит никто, кроме него больше не знает местонахождение Клёнова, в какой он тюрьме. Тюрьма Љ7. Хотя для начала неплохо бы выбраться из этой тюрьмы.

Говоров продолжал лежать на своей койке, когда окошко на двери камеры открылось.

- На выход!

Нужно было, чтобы он подошел, и на него надели наручники. Говоров не пошевелился. Прождав зря немного времени, надзиратели открыли камеру и вошли внутрь. Несколькими ударами дубинок они скинули Виктора на пол, надели наручники и вывели в коридор. Они привели его в какой-то кабинет и усадили на стул. Наручники не сняли и остались ждать у него за спиной. Через минуту в комнату вошёл арестовавший его майор.

- Ну как, вы настроились на разговор? - спросил он. - Кто вы и зачем сюда пришли? Ну, убили вы шефа полиции - это понятно. Но зачем вам понадобилось вставать на его место? В вас ведь тоже стреляли. Или это была другая группа заговорщиков, не знавших о вашем плане? Смешно. Одни стреляют в других, не зная друг друга.

- Я ничего не буду говорить, пока мне не дадут позвонить, - произнес Говоров.

Майор усмехнулся.

- Куда же вы собрались звонить, а главное кому?

- Мне нужно позвонить, - настаивал Говоров. - Я могу даже говорить при вас. После этого я вам всё расскажу.

- Нет, никуда вы не позвоните. По-вашему мы идиоты? Какая разница при нас вы будете говорить или нет? Вы позвоните и исчезнете прямо на наших глазах. Нет, вы останетесь здесь.

Говоров молча уставился на майора. Тот явно испытывал удовольствие и наслаждался моментом.

- Да, мы всё про вас знаем, - продолжал он. - Вы прибыли к нам оттуда, - майор ткнул пальцем в потолок. - Из другого мира. Мы те, кого вы называете суррогатами. А вы тот, кого называют чистильщиком, убийцей тех, кто знает правду о вас. И эта большая удача, что вы попались к нам живым. Это редкость.

Суррогаты. Откуда они здесь? Он думал, что они водятся только в симуляции, где живут люди. Хотя почему только там? Чем эта хуже? Угораздило же его нарваться на них. Он конечно не чистильщик, но для них это не имеет значение. Главное что он не из их числа. Но как они его вычислили?

- Вы, наверное, гадаете, как мы вас обнаружили? Отвечу. Я соврал вам при нашем первом разговоре. Когда мы провели генетическую идентификацию вас и найденного тела, она не показала вас самозванцем. Она выявила полную идентичность вас и трупа как будто вы один и тот же человек. Но такое невозможно, если только у начальника полиции не был брат-близнец, что противоречит архивным документам, да и в таком случае была бы разница. Мы даже вскрыли тело и разрезали его вдоль и поперек, но не нашли ничего странного. Тогда мы опросили свидетелей и выяснили, что в день покушения вы пришли почему-то в мундире, а не в штатском, как обычно. Кроме того шеф полиции сам ставил свою машину на стоянку, а вы доверили это дело своему секретарю. Тому самому, который в вас потом стрелял. Получалось, вы и есть самозванец. Оставалось лишь проверить кое-какие сомнения на словах при допросе. Всё подтвердилось. Так что если мы дадим вам один звонок, то вы тут же нас покинете. Мы знаем, что после телефонного звонка вас возвращают в ваш мир. Также мы знаем, что вас автоматически возвращают, если вы больше суток не выходите на связь. Но не беспокойтесь. С момента, когда вы приехали к нам до покушения, прошло часа четыре, три часа длилась операция по извлечению пуль, еще шесть часов вы были в отключке, пара часов чтобы доставить вас сюда, плюс-минус еще пара часов. Итого семнадцать часов в грубом счете. Остается семь часов. Мы, конечно, не знаем, сколько вы пробыли здесь до приезда, но постараемся уложиться вовремя. А так как вы ещё с нами, то полагаю, вас ещё не хватились.

Сутки. Настолько же он договаривался с Беловым. Оставалось ещё семь часов. Майор всё подсчитал верно. Сразу, как только Белов его сюда загрузил, он убил шефа полиции и поехал в Управление. Лимита нет. Даже если вычесть еще часа три, это ничего не давало. И час для него было слишком много. Можно было молиться, чтобы Белов извлек его раньше, но это ничего не даст. Он сам настаивал на столь длинном сроке. Так что когда Белов его спохватится, он будет уже мёртв.

- Зачем вы прибыли сюда к нам в чужом обличии, да ещё убили нашего хорошего человека? Ради очередной вашей игры? Вам нравится, как мы едим друг друга с голода? Вам нравятся смердящие трупы на наших улицах? Вы наслаждаетесь насилием в нашем мире, ведь это вы создали его таким? Отвечайте же!

Говоров молчал. Он лихорадочно соображал, что делать. Его скоро убьют, поэтому надо что-то предпринять. Он вскочил со стула, но сразу же получил сзади сильный удар по позвоночнику и свалился на пол.

- Это вам не поможет! - злорадно хмыкнул майор. - Увести его!

Надзиратели подняли Виктора с пола за руки и вывели из кабинета.

***

Говорова вели по коридору, но на этот раз не в камеру. Его вывели во двор, где ждала машина, небольшой крытый грузовик с решетками на окнах кузова. Виктора грубо толкнули внутрь, не снимая оков. Вместе с ним в кузов зашли два конвоира и сели у выхода, преграждая путь. Больше внутри никого не было. Железные двери захлопнулись, и грузовик тронулся. За ними поехала машина сопровождения, в которой находился майор.

Грузовик тихо ехала, размеренно трясясь и время от времени наклоняясь в бок от поворотов. Неожиданно наперерез тюремному грузовику выехал самосвал, который остановился посередине дороги, преградив путь. Обозлённый водитель грузовика стал нервно давить на гудок. Ехавший рядом с ним конвоир вышел из кабины и стал кричать на водителя самосвала, жестом показывая ему, чтобы тот освободил дорогу. Стали гудеть остальные автомобили.

Вдруг на дорогу выскочил ещё один самосвал. Не снижая скорости, он на полном ходу врезался в кабину стоявшего тюремного грузовика и протаранил его. От удара водителя грузовика тряхнуло и выбросило из машины через лобовое стекло. Вышедший конвоир также оказался на линии удара. Его мёртвое тело приземлилось на асфальт лишь через десять метров.

Из машины сопровождения выбежали конвоиры и бросились к грузовику, размахивая оружием. В этот момент с обеих сторон на тротуар выскочили две машины, из которых вышли вооружённые люди в масках, которые, ни говоря ни слова, начали стрелять. Конвоиры попали под перекрёстный огонь и падали один за другим. Людей в масках не смущало даже большое количество невинных людей и других автомобилей. В машину сопровождения полетели гранаты. После нескольких взрывов её объяло пламенем.

Тем временем другая группа людей в масках направилась к тюремному грузовику. Небольшими зарядами взрывчатки они выбили замки и открыли двери. Бывшие там конвоиры ждали этого и открыли по нападавшим огонь. Несколько людей в масках рухнули замертво. Однако нападавших было больше. Остальные открыли ответный огонь и расстреляли конвоиров в упор. Выкинув их тела на улицу, люди в масках вошли в грузовик, подняли с пола лежавшего там узника и выволокли его на улицу. Говоров лишь успел увидеть горевшие автомобили и окровавленные тела своих недавних конвоиров. Среди них с пулей в голове Виктор узнал майора, который его допрашивал. Больше он не успел ничего заметить. Его быстро засунули в одну из машин нападавших, после чего он почувствовал на своей шее укол.

***

Клёнов сидел в своей камере на койке, устремив свой немигающий взгляд в одну точку на стене, а точнее на паутину, которую сплёл в углу старательный паук-крестовик. Наблюдая за его движениями, Клёнов лихорадочно соображал.

Он уже третьи сутки был в бегах и направлялся к Траяну, своему боссу, который и помог ему бежать, а также помогал ему в пути. С Траяном он познакомился, когда тот спонсировал его мятеж. Раньше он не задавал вопросов, а просто брал деньги. Однако заключение в тюрьме дало ему много времени на размышление. Он задумался, кто такой этот Траян? Всё время допрашивавший его по этому поводу человек называл его Императором. Видимо это один и тот же. Но кто он? Это человек, а не суррогат без сомнения. Это теперь понятно. Но что ему нужно? Зачем этот Траян-Император ему помогает? Раньше тоже понятно - ему нужен был его мятеж для каких-то своих тёмных целей. Но теперь зачем ему беглый безвестный узник, да к тому же суррогат? Зачем ему с ним возиться?

Эти сомнения всё больше овладевали разумом Клёнова. Особенно это произошло здесь, во время его незапланированного заключения после последнего ареста. Зачем он идет к этому Траяну? Зачем Траян ему помогает? Что ему от него нужно? Он ведь почти ничего не знает. Почти. Вдруг страшная догадка осенила Клёнова. Он знает о Траяне. Пусть немного, но кое-что, всё-таки он с ним работал. Люди тоже, по-видимому, им интересуются и собирают о нём любую информацию. Возможно, именно поэтому его оставили в живых, как свидетеля. Может поэтому и Траян освобождает его из тюрьмы и тщательно прокладывает дорогу к себе. Он хочет избавиться от ненужного свидетеля, который может быть опасным, даже если это просто суррогат. Но зачем его искать самому? Дичь сама придет, нужно лишь её слегка подманить.

Что же делать? Куда податься? Он зажат со всех сторон словно тисками. С одной стороны люди, с другой Траян. Идти к нему дальше уже нельзя, но больше бежать было некуда. Вечно бегать он не мог. Охотники людей неотступно идут за ним, и, в конце концов, настигнут его. Если не они, это будет Траян. Он был между двух огней.

Но в любом случае даже это сейчас не имело значения. Ведь если вспомнить, он сейчас в тюрьме, и для начала надо выбраться хотя бы отсюда, а уж потом думать дальше куда бежать и к кому. Но как это сделать? В прошлый раз ему помогли бежать, теперь же помощи ждать было неоткуда. Отсюда он не сможет сбежать и неизвестно, сколько ещё здесь пробудет. Рано или поздно Траян или люди найдут его здесь. Похоже, это был конец. Всё, отбегался.

Вдруг окно на двери камеры стало открываться, и Кленов рефлекторно обернулся.

- Эй, заключенный! Как тебя там?! - крикнул в окно охранник. - Кто ты? Мы не нашли на тебя никакой информации. Даже имени твоего нет. Тебя арестовали по личному приказу начальника полиции. Непонятно, за что такая честь? Но сегодня как я слышал, его убили. Так что тобой займутся только тогда, когда назначат нового. Вот он с тобой и разберётся. Если не забудет, конечно. А если забудет, ты будешь сидеть здесь без суда и следствия вечно! Ха-ха-ха-ха! Так за что тебя посадили-то?

Клёнов промолчал и обречённо опустил голову. Его худшие опасения подтверждались. Он здесь застрял.

- Ладно, не хочешь - не отвечай, - продолжал охранник. - Я не за этим пришел. Тебе кое-что просили передать. Не знаю, то это, но мне хорошо заплатили, чтобы я это пронес к тебе. Держи!

В окно пролез небольшой сверток, завернутый в обычную газетную бумагу. Клёнов на время замер на месте в оцепенении, но потом заставил себя встать и подойти к двери. Он взял сверток, и окно в двери тут же закрылось, а Клёнов вернулся к своей койке. Он положил сверток и стал его разворачивать, громко шурша бумагой. Сорвав последний лист со свертка, Кленов, наконец, смог взглянуть на его содержимое. На листках рваной газетной бумаги лежал переместитель.

***

Открыв глаза, Говоров увидел чьё-то ухмыляющееся лицо. Он попытался встать, но понял, что связан. Опять.

- А, очнулся! Наконец-то! - произнес обладатель ухмыляющегося лица. - А то что-то долго.

Рядом с ним стоял целый отряд людей в масках, тех самых, что похитили его у суррогатов.

- А вы-то кто такие? - спросил Говоров.

- Ты что, не узнаешь своих старых хозяев? Тех самых, которых ты лицемерно обокрал!

Корпорация. Только не это. Теперь действительно было очень горячо.

- Ты укусил руку, которая тебя кормила! А так не поступают. Ты украл вирус, который может уничтожить всю Реальность. А ведь она принадлежит нам.

- Зачем же вы его создавали, если он может уничтожить ваше детище?

- Мы не собирались им пользоваться, это как атомным оружием. Мы создали его, чтобы обезопасить себя и свое имущество от жадных лап вашего никчёмного порочного правительства! С тех самых пор, как нами была придумана Реальность, и стали ясны её возможности и перспективы, правительство пыталось прибрать её к рукам законно или незаконно, и у него бы это получилось, если бы оно не боялось, что мы с помощью вируса уничтожим Реальность, и ему ничего не достанется. Ведь ваше правительство настолько жалко, что само по себе не может ничего создавать, оно может лишь красть уже созданное. Поэтому оно наняло тебя, чтобы ты украл наш вирус. Этот вирус очень важен для нас. Верни то, что взял, и тебе сохранят жизнь, и может быть, даже вернут свободу.

- Думаете, я поверю в ваши сказки? Даже если я отдам вам вирус, вы не выпустите меня живым. Какая гарантия, что я не сделал копии? К тому же вируса у меня нет. Я ничем не могу вам помочь. Я уже говорил на допросах, что вирус был на диске. Чтобы его открыть, нужен код, который знаю только я. Если код ввести хоть раз неверно, то диск сотрется и вирус вместе с ним. Диск я отдал своему человеку, и чтобы его получить обратно, мне надо выйти из тюрьмы и встретиться с ним. Иначе вам не видать вируса как своих ушей.

- Хорошая попытка, - усмехнулся человек из корпорации. - Но ты не выйдешь отсюда. В любом случае нас устраивает и такой результат. Нам в отличие от наших врагов твой экземпляр вируса не нужен. Главное, чтобы он нигде больше не всплыл, а этого не будет. Ты сам сказал, что только ты можешь забрать диск обратно, и только ты знаешь код диска, а если ввести его неправильно, то диск с вирусом сотрется. Поэтому ты просто умрёшь, и твоя тайна умрет вместе с тобой. После твоей смерти диск окажется бесполезен для всех и безвреден для нас.

Глаза Виктора заметно округлились. Он стал тяжело дышать, но молчал.

- Мы уже пытались недавно тебя убить, но ты выжил, а дальше тебя перехватили суррогаты. Пришлось нам опять вмешиваться.

Покушение у здания управления полицией. Сержант-секретарь. Это были они. Чёрт. Откуда они узнали, что он там будет? Об этом знал только один человек. Белов.

Конечно, можно было подождать, когда они вас сами прикончат, но где гарантия, что это действительно произойдет, и они не упустят вас в последний момент? Ты ведь очень прыткий человек. А хочешь что-то сделать - сделай это сам. К тому же мы все-таки решили попытать счастье с тобой живым. Но ты сам не захотел с нами сотрудничать. Так что прощай.

На Виктора навели несколько чёрных стволов автоматов. Всё было кончено. Он закрыл глаза. Грянул залп.

Виктор открыл глаза и увидел висевшие в воздухе виртуальные окна на фоне чёрной прозрачной стены. Сквозь эту стену он увидел стоявших людей с оружием, а на полу лежавший свой собственный расстрелянный труп, который уже начал исчезать. Его действительно убили, но он почему-то не умер. А должен был. Вместо этого он просто вышел из симуляции в загрузочную программу.

Виктор ничего не понимал. В загрузочную программу попадают пользователи после смерти в Реальности. Но он был заключённым, а заключенные по определению не могут попасть в загрузочную программу, потому что после смерти в Реальности они умирают в действительности, так как на них не стоят защитные предохранители. Но он не умер, хотя и заключённый. Значит, на нём вопреки правилам также стоял предохранитель. Воронцов всё же не стал рисковать и решил подстраховаться и обезопасить жизнь своего ценного заключенного в неспокойной Реальности. Теперь понятно, почему он так спокойно отпустил его бегать за Клёновым по Третьей Мировой и уличным бунтам. Но когда он это сделал? Скорее всего, сразу. Вряд ли он стал бы напрасно рисковать хотя бы минуту. Получается, за все время пребывания в виртуальной тюрьме он ни разу не подвергался смертельной опасности в Реальности и никак не мог умереть. Жаль тогда, что он столько времени потратил, чтобы выбраться из той самой первой симуляции. Хотя кто знает, когда Воронцов поставил на него этот предохранитель и работал ли там раньше загрузочный модуль?

Куда теперь? Из загрузочной программы можно было попасть в любую точку Реальности. Назад в симуляцию вернуться было нельзя, но и не очень-то хотелось. Корпорация осталась с носом.

Виктор быстро пробежался по окнам и выбрал одно. Контуры загрузочной программы и образы симуляции стали расплываться, превратившись в разводы. Через секунду Виктор устремился в свой пункт назначения. Это был центральный терминал.

***

- Почему ты сдал меня корпорации? - спрашивал Говоров Белова.

- Я не сдавал тебя корпорации, - оправдывался Белов. - Это сделал Воронцов.

- Воронцов? Но зачем ты ему рассказал о нашем плане?

- Мне пришлось это сделать. Он пригрозил мне, что если я не скажу ему, где ты, то он заменит меня. Он может это сделать.

- Но зачем Воронцову сдавать меня корпорации? Он на неё работает?

- Нет. Иначе вряд ли он надел бы на тебя предохранитель. Думаю, ему тоже приказали, чтобы выманить тебя. Они думали, что ты как заключённый не имеешь предохранителя, а значит, тебя можно убить. Но Воронцов подстраховался. Ты ему всё ещё нужен.

- Почему тогда он сам ничего не предпринимает?

- Он не знает, что делать. Ты поставил его в тупик. Он думает, выжидает, присматривается. Но рано или поздно он нанесёт тебе удар.

- А как ты думаешь, на кого работает сам Воронцов? - спросил Говоров. - На правительство? На Императора? Всё-таки на корпорацию? Или же просто на себя?

- Не знаю, - вздохнул Белов. - Официально он руководит Службой Виртуальной Безопасности, а это правительственная служба. Но возникла она из охранной организации, принадлежащей корпорации и созданной для безопасности в Реальности. Поэтому там до сих пор работают люди, как из правительства, так и из корпорации, и между ними идёт постоянная война. За кого стоит Воронцов неизвестно. Однако если он работает на корпорацию, то в свете последних фактов, либо он от неё отвернулся, либо стал работать на себя, либо что-то ещё пошло не так.

- В любом случае корпорация ему за это отомстит.

- Это уж точно. Хуже всего, если он работает на себя. Тогда неизвестно, чего от него ждать. Остается лишь быть на стороже. Но вряд ли он человек Императора, иначе он бы тебя давно ему сдал.

- Кто знает. Может Император тоже не любит спешить и ждёт, когда партию начнет кто-то другой?

***

- Зачем вы меня сдали корпорации? - спросил Говоров Воронцова.

- Потому что мне приказали, - подтвердил Воронцов мысль Белова. - Думаешь, я от хорошей жизни это сделал? Нет. Ты кое-что взял у этих людей, и они пойдут на всё, чтобы тебя достать. У корпорации есть связи на самых верхах, и на меня стали давить, чтобы я не особо тебя опекал. Намекнули, чтобы я отправил ловить сбежавшего суррогата именно тебя. Конечно, я мог отказаться. Я имею на это право, а корпорация не может мне приказывать. Но тогда она стала бы под меня копать, добиваясь моего снятия, перевода или отставки, а на мое место посадить какую-нибудь послушную марионетку. Поэтому я немного задобрил их, но поставил тебе предохранитель. Потом я их специально спровоцировал, слив им твоё местонахождение. Теперь, после попытки твоего убийства у них уже не так развязаны руки. Их поставили под контроль, идут проверки, корпорация больше не может на меня давить, мне дали карт-бланш относительно тебя.

- А вы не боитесь, что корпорация вам отомстит?

- Волков бояться в лес не ходить. Если бы я всех боялся, то не сидел бы сейчас на своем месте и даже не выходил бы из своего дома.

- Вы и сейчас не выходите, - съязвил Говоров.

Воронцов засмеялся.

- Верно. Но зато я в отличие от тебя справляюсь со своей работой. А ты мало того что не смог даже этого вшивого суррогата найти, так ещё и умудрился посеять в Реальности целых два переместителя. Ты представляешь, что будет, если они попадут в руки суррогатов? Хорошо, хоть мы смогли вернуть их назад и уничтожили.

- Один был не мой, а Клёнова.

- Не важно. Ты так и не вернул суррогата обратно.

- Трудно вести охоту, если на тебя самого охотятся. Суррогаты, корпорация...

- Корпорация больше тебя пальцем не тронет, по крайней мере, пока. Но этот суррогат - ты его должен найти и вернуть назад в колонию. После твоего похищения он исчез снова. Переместился. Очевидно, кто-то снова дал ему переместитель. Так что для тебя снова есть работа.

- Я думал, что теперь, когда корпорация на вас не давит, и после покушений на меня, это дело для меня закрыто.

- Ты начал эти поиски, тебе их и заканчивать. Не волнуйся. Предохранитель твой я пока оставлю. Но не наглей - я в любой момент могу его снять. Но всё-таки поберегись - после смерти в симуляции ты опять выйдешь в загрузочную программу и не сможешь вернуться назад. Тогда Клёнов опять станет для тебя недосягаемым.

- Но где мне его искать?

- Около часа назад Белов засёк, как он перенёсся в другую симуляцию - космос, будущее. Там его и найдешь. Разрыв во времени небольшой, так что если поспешишь, то нагонишь его быстро. Переместитель получишь снова. Но смотри - на этот раз не потеряй. Не хватало ещё по космосу за ним гоняться.

- Не боитесь, что я попаду не в те руки. Ведь я представляю такую же ценность, что и суррогат, а может даже больше.

- Не боюсь, - улыбнулся Воронцов. - Я полностью контролирую ситуацию. Ты никуда не денешься.

- Попытка всё контролировать приводит к потере всякого контроля, - в заключение сказал Говоров.

***

Инопланетное зелёное небо украшало тусклое красное солнце, освещавшее колонию людей холодным светом. Аэродром, а точнее космодром был полон людьми, теми, кто приходил, и наоборот кто уходил. Виктор нырнул во входящий людской поток, который всосал его внутрь огромного стеклянного здания космодрома. Там тоже было полно народа. Люди покупали билеты, расплачиваясь кредитными карточками, проходили проверочные терминалы, откуда их направляли на космический корабль на другие планеты.

Говоров не спеша прохаживался по залу. Перед ним всё время мелькали люди, затруднявшие его путь. Движение внутри было постоянное и не останавливалось ни на минуту.

В одном из потоков Говоров, наконец, увидел Клёнова. Тот его не замечал и двигался к одному из терминалов в быстро перемещающейся людской очереди. Судя по всему, он собирался улететь отсюда.

Говоров решительно направился к Клёнову, расталкивая встречных людей. В какой-то момент Клёнов повернул голову в его сторону и увидел приближающегося Виктора. Развернувшись назад, он бросился бежать сквозь очередь, в которой стоял. Виктор кинулся за ним, сбивая людей. Пробив насквозь очередь, он поймал взглядом спину убегавшего и устремился за ним, стараясь не потерять в толпе.

Клёнов нырнул в выходящий поток и, расталкивая людей, пролезал вперед. Виктор побежал за ним. Протискиваясь сквозь людей, а кого и откровенно отталкивая.

Вырвавшись на улицу, Клёнов бросился бежать. Говоров рванул за ним. Клёнов бежал что есть мочи, периодически оглядываясь назад. Говоров не отставал. Расстояние между ними медленно, но сокращалось. Клёнов не мог долго бежать по прямой и не хотел дать себя поймать. Чтобы исправить ситуацию он свернул в сторону к первой попавшейся двери. Быстро открыв её, он вбежал внутрь. Говоров ворвался вслед за ним. Внутри прямо шёл коридор, однако судя по звукам, Клёнов повернул направо, где начиналась металлическая клёпаная лестница, ведущая вверх. Говоров побежал, тяжело передвигая ноги. В тишине слышались тяжелое дыхание обоих бегунов и стук их быстрых шагов по металлическим ступенькам.

Лестница окончилась дверью, и Клёнов с Говоровым выбежали на крышу. Она представляла собой импровизированный космодром, на котором стояло пять-шесть кораблей-катеров, похожих на маленькие самолеты. Клёнов прыгнул в один из них, тут же пристегнулся и повернул пусковой рычаг. Двигатель зашипел, сопла выпустили языки пламени, и корабль взлетел. Виктору ничего не оставалось сделать, как тоже сесть в кресло и пуститься в погоню.

Корабль Говорова быстро набирал скорость. Впереди огненной точкой виднелся корабль Клёнова. Атмосфера планеты быстро закончилась, и они оба вырвались в чёрную бездну космоса. Удалившись от планеты-колонии, корабли всё дальше отдалялись от планеты. Вдруг заработало радио:

- Говорит пограничная орбитальная служба планеты Х8! Вы незаконно пересекли орбиту планеты, не имея соответствующего разрешения! Вы должны немедленно вернуться на планету или пристыковаться к пограничной станции для проверки! В противном случае мы будем вынуждены применить силу!

Говоров не знал, что делать. Подчиниться означало опять потерять Кленова. В случае если пограничники откроют огонь, то его кораблик разнесут на кусочки, и он погибнет. И хотя на нём стоял предохранитель, после смерти он выйдет из симуляции и всё равно не сможет вернуть Клёнова.

Сам Клёнов наверняка тоже получил радиосообщение пограничников, но требованиям не подчинился и продолжал свой полет, однако сменил направление в сторону ближайшей соседней планеты. Говоров тоже решил следовать за ним. Так хотя бы был шанс уйти и догнать суррогата.

Вдруг Говоров заметил позади себя два еле заметных следа, рассекающих космическую черноту и стремительно приближавшихся. Бортовой радар засек в этом месте продолговатые предметы. Следуя сначала вместе, при подлете к кораблям они разлетелись в разные стороны, один к Говорову, другой к Клёнову.

Виктор понял, что это ракеты, выпущенные пограничниками. Говоров попытался уклониться и стал делать зигзаги. Корабль Клёнова стремясь уйти, также стал выписывать виражи. Виктор даже попытался обманным движением столкнуть ракету с летевшим астероидом, но она изящно уклонившись, легко преодолела это препятствие. Ракета быстро приближалась, и в какой-то момент Виктор почувствовал сильный удар. Его корабль сильно тряхнуло, сам он чуть не ударился головой. На приборной панели замигала красная лампочка, завещал сигнал тревоги. От разгерметизации обшивки шкала уровня содержания воздуха неумолимо падала. Приборы показывали, что правый двигатель был разнесен в клочья. Говоров терял управление. Он успел заметить, что от корабля Клёнова остался летящий огненный шар. Корабль Виктора развернуло, и неуправляемая машина устремилась к орбите небольшой планеты с синей поверхностью. Туда же летел огненный шар корабля Клёнова.

Войдя в атмосферу, корабль Говорова стало сильно трясти. Температура внутри поднималась. Становилось все жарче. Вдруг кабина корабля, в которой был Виктор, отсоединилась от основного корпуса и выстрелила в сторону. Описав зигзаг, она выпустила купол парашюта и стала медленно опускаться вниз. В окно Говоров видел, как его корабль рассыпался на горящие обломки, разлетевшиеся по всему небу.

Когда спасательная капсула приземлилась, Говоров выбрался наружу. Он находился в каменистой пустыне с растущими местами клочками высохшей травы и колючками. Белое солнце на жёлтом небе освещало её мягким неярким светом. Прямо находились растущие ввысь горы. Слева от них виднелся лес. Всё остальное пространство, насколько хватало глаз, занимала безжизненное пространство пустыни.

Атмосфера на планете была вполне земной, также как и сила притяжения. От Земли её отличало лишь большое и белое солнце, желтое небо и

Говоров решил идти к лесу. Во-первых, так было рациональнее. Не исключено, что его продолжают искать пограничники, хотя возможно они думают, что он сгорел при входе в атмосферу, однако могут проверить. Но в любом случае нужно где-то укрыться, и сделать это легче в лесу, чем в горах или пустыне, где он отчетливо будет заметен сверху. А во-вторых, он снова потерял Клёнова, и если он жив, то тоже обязательно пойдет именно к лесу. Он также захочет спрятаться и ему в отличие от Говорова требовалась еда и вода, а найти их в лесу гораздо легче, нежели в пустыне или горах. Если только он сразу не упал в лес или в населенное место.

План Виктора был найти обломки капсулы Клёнова, если он успел катапультироваться. Если капсула так и не будет найдена, придется выйти из симуляции или просить какой-либо помощи у Белова. Но тогда будет упущено время, и Клёнов опять скроется. Следовало найти его именно сейчас. Или удостовериться в его смерти.

Виктор взял необходимые вещи из капсулы - фонарь, пистолет, телефон, нож и карманный компьютер - и двинулся к лесу. Идти было далеко, даже на глаз. К счастью, несмотря на пустыню, здесь было не так жарко. Вдобавок по каменистому плато было легко идти.

Эта планета не сильно отличалась от земли кроме цвета неба, большого солнца, и быть может флоры и фауны. Атмосфера была земной, здесь свободно можно было дышать, притяжение тоже было нормальным, хотя по логике на другой планете всё должно было быть другим. Видимо создателям Реальности это не понравилось, ведь тогда это бы серьезно ограничило возможности космических путешествий и приключений для игроков.

Говоров шел часа два. Он сильно устал, жара, пусть и небольшая мучила его, но пить он не хотел. Виктор знал, что в это время в его тело по трубочкам поступает достаточное количество воды. Однако он задумался, почему в Реальности можно умереть от пули, хотя её на самом деле нет, и нельзя от жажды или голода, реальных причин смерти в реальном мире. Возможно это из-за того, что мозг подключенного человека умирает от полученной им соответствующей информации вне зависимости от причины смерти в Реальности. Пуля, нож, падение с высоты и так далее - мозг получает информацию об этом и от её осознания начинает умирать. Если не мозг - в действие вступает сердце. Не зря все смерти людей в Реальности связаны именно с этими двумя органами. Известно, что человек мог получить инфаркт от слишком сильной полученной им информации, будь то новость о несчастье с близким, или же просто поседеть. Негативная информация, полученная в одночасье, тут же служила причиной отказа этих двух органов. Сердце от эмоциональной перегрузки отказывало, а мозг умирал и посылал эту информацию опять-таки сердцу. В случае с желудком всё по-другому. Желудок не воспринимает как сердце полученной информации, кроме одной - есть ли в нём еда или вода. Смерть от голода, в отличие от инфаркта и инсульта, не является стремительной. Она происходит не от нервной перегрузки, а от отсутствия пищи, в результате начинается нехватка питательных веществ, от чего остальные органы начинают слабеть, а желудок выделяет никак не использованный желудочный сок, который накопившись от неимения ничего переварить, начинает разъедать стенки желудка. Но даже в таком случае требуется некоторое время, чтобы умереть от этого. Кроме того удар, выстрел, падение, рана - всё это информация очень быстро полученная мозгом, одномоментно, что и вызывает негативные последствия, в отличие от информации о голоде, получаемой медленно в течение большого отрезка времени. Плюс, если желудок при этом наполнен, то такая медленная недостаточная информация не имеет никакой силы. Поэтому и не происходят в Реальности смерти от голода и жажды. Возможно, здесь нельзя умереть и от других медленных смертей - например жары, хотя теоретически, если мозг постоянно получает подобную информацию, это может произойти.

От раздумий Говорова отвлёк какой-то звук, похожий на крик вороны, раздавшийся над ним в небе. Виктор поднял голову и увидел неясную тень, мелькнувшую перед солнцем. Тень появилась снова, начала увеличиваться и превратилась в некую огромную птицу, стремительно приближавшуюся к нему.

Говоров сразу бросился бежать. Неизвестно, что за тварями эти программисты-фантазеры населили эту планету. До леса было уже недалеко. Говоров прибавил скорость, стремясь как можно быстрее передвигать ноги. Вдруг его накрыла огромная тень сверху. Говоров схватил с пояса пистолет и, не переставая, бежать обернулся. Он увидел огромную коричневую птицу, точнее не птицу, а зверя с большими перепончатыми крыльями, покрытого шерстью. Тварь имела клюв с зубами, большие красные глаза и длинные четырёхпалые лапы с огромными когтями, тянущиеся к нему. Широко расправив крылья, она замерла ими в состоянии планирования и стремительно приближалась.

Виктор направил на неё свой пистолет и выпустил по животному несколько жёлтых лазерных лучей. Животное закричало, захлопало крыльями, снижая скорость, и взмыла в небо. Пустив ей вслед ещё несколько лучей, Виктор продолжал бежать. Лес был уже почти рядом, однако и птица-зверь тоже не дремала. Её тень снова стала приближаться. Виктор в спешке перезаряжал пистолет, но он ему больше не пригодился. Говоров на полном ходу вбежал в густые заросли какой-то высокой травы, растущей под большими деревьями. Птице-зверю пришлось снова захлопать крыльями, чтобы не врезаться в чащу, и с сожалением поднялась вверх и улетела прочь. Лес был уже не её территорией.

Под защитой лесных крон Говоров немного пришёл в себя, убрал пистолет в кобуру на поясе и огляделся. Лес состоял из высоких деревьев с длинными, растущими везде корнями. Землю покрывала невысокая зелёная трава. Было довольно светло, свет проходил сквозь тонкую крону листьев, словно через абажур, накрывая сверху мягким зелёным светом.

Говоров сверился с картой в компьютере и для начала решил прочесать чащу по периметру в поисках каких-нибудь следов. Лес был большим, и искать здесь кого-то все равно, что иголку в стоге сена. Однако как оказалось, компьютер записал с бортового радара координаты последнего местонахождения корабля Клёнова. Наложив траекторию его падения и имея подробную карту планеты, Виктор вычислил примерный район падения его капсулы, если конечно она была. Всё-таки это лес. Идти было недалеко - километров десять, но в его случае страшным было не расстояние, а время. На дорогу уйдёт много времени, да ещё идти предстояло по пересеченной местности. За это время Клёнов легко мог оторваться от него. К счастью для него эти места тоже были дики, и его возможности здесь также были ограничены.

Говоров шёл несколько часов. Никаких следов Клёнова, да и вообще чьих-либо следов найдено не было. Виктор стал сомневаться, а есть ли поблизости какие-нибудь поселения. Хотя на карте в двадцати километрах на юг был отмечен какой-то пункт, но что он собой представляет, Говоров не знал. Компьютер по этому поводу выдал, что информация отсутствует.

Наконец Говоров вышел на обширную поляну, которая сразу привлекла его внимание. В центре поляны лежали обломки развалившейся спасательной капсулы. Несмотря на ужасный вид, она была относительно целой. От задней её части шли парашютные стропы, которые вели вверх на дерево. На нём и покоились остатки парашютного купола. Всё-таки капсула успела отстыковаться. Однако было непонятно, мог ли выжить кто-нибудь в ней.

Говоров подошёл к капсуле. Люк её был открыт, значит оттуда кто-то выходил. Виктор вошёл внутрь и увидел там, на полу, кровь. Клёнов был жив, но, похоже, ранен. Вещей в капсуле не оказалось - Клёнов взял их с собой. В зависимости от характера и степени его ранения ушёл он недалеко. Кровь была достаточно свежей. Вначале Виктор не понимал, почему Клёнов ждал так долго и ушёл совсем недавно. Сперва он решил, что это связано с ранением, но потом увидел развороченный бортовой компьютер, видимо уничтоженный попавшей ракетой или падением. Кроме того на полу Говоров нашёл разбитый КПК. Он находился в неисправном состоянии и, судя по всему, был сожжён возникшим электромагнитным импульсом. Теперь понятно, что удерживало здесь Клёнова. Бортовой компьютер разбит, КПК неисправен, значит, нет возможности воспользоваться картами. Клёнов не знает куда идти.

Может быть, Клёнов просто снова переместился, и он зря здесь ломает голову? Нет, этого не может быть. Белов бы засек это перемещение и позвонил бы ему, или просто вывел из симуляции, чтобы не тратить зря время. Однако ничего подобного не произошло. Телефон молчал, а он по-прежнему был здесь, а значит и Клёнов тоже. Но, к сожалению Белов никак не мог ему помочь с поисками суррогата. Это должен сделать только он сам.

***

На траве лежала банка из-под консервов. Говоров поднял её и осмотрел. Она была вскрыта недавно, запах стоял свежий. Недалеко была примятая трава. Клёнов устраивал здесь привал. Судя по всему, он не далеко, отставание часа на два. Если поднапрячься, то можно было этот разрыв сократить. На траве Виктор также заметил капли крови. Похоже, Клёнов действительно серьезно пострадал, видимо он делал здесь перевязку или осматривал рану.

Клёнов шёл к краю леса туда, где начинались горы. Наверное, он просто шёл туда, где видел конец леса, а возможно он считал, что найдёт там пресноводную реку, которых много в горах, и может быть даже найден кого-нибудь из людей или существ, ведь возле рек издревле селились, по крайней мере, люди.

По всему своему пути Говоров время от времени находил отпечатки ног на земле, мятую траву. Сломанные ветки деревьев. Через несколько километров он обнаружил ещё одну находку - смятый пакет из-под еды. Он был даже ещё теплым. Клёнов был совсем недалеко. Нужно поднажать. К счастью если настроиться, физически он уставать не будет, ведь в этом мире нет ничего физического. Чего не скажешь о Клёнове. Ему периодически нужно есть, пить, отдыхать, справлять надобности. В конце концов, он просто ранен. Теперь Виктор понимал, что сможет его нагнать.

Говоров никак не мог понять, почему Клёнов снова не воспользовался переместителем как раньше. Понятно в корабле. Всё произошло очень стремительно. Однако теперь, когда он ранен, один, без карты. Что его держит в этой симуляции? Тут напрашивались два ответа. Первый - Клёнов понял, что его вычисляют в тот момент, когда он в очередной раз переходит в новую симуляцию, и теперь не хочет себя обнаружить, поэтому выжидает, насколько это возможно. Значит, он не настолько серьёзно пострадал, как ему показалось. Вторая причина - у Клёнова по какой-то причине больше нет переместителя. Это значит, что он физически не может отсюда уйти. Третий вариант - Клёнов здесь должен с кем-то встретиться, поэтому не может просто уйти. Но с кем он должен здесь встретиться? Ясно с кем - с Императором.

Внезапно Виктор увидел нечто, висящее на ветке одного из деревьев. Он подошел поближе. Это был рюкзак, зацепленный за один из сучьев. Как он туда попал было неясно, но что там внутри выяснить нужно. Поскольку лезть на самый верх у Говорова не было никакого желания, то он просто выстрелил из пистолета по ремню, на котором висел рюкзак. Ремень разлетелся, и рюкзак, под собственной тяжестью стал падать вниз. Виктор поймал его на лету, после чего положил на траву и стал открывать.

- Руки вверх! - неожиданно раздалось за спиной. - Не двигаться!

Говоров обернулся и увидел стоявшего перед ним Клёнова. В руке у него был пистолет. Виктор с сожалением посмотрел на свой пистолет, лежавший рядом на траве.

- Даже не думай! - заметив это, пригрозил Клёнов. - Брось его мне! Только без глупостей! Левой рукой за ствол!

Виктор взял левой рукой пистолет за ствол и кинул его в сторону Клёнова. Тот быстро его поднял и теперь был вооружен двумя пистолетами.

- Кинь мне мой рюкзак! - приказал Клёнов. - Там всё равно ничего нет.

Говоров подчинился. Клёнов поднял рюкзак за один из концов прострелянного ремня и повесил на плечо.

- Я знал, что ты идешь за мной! - произнес Клёнов. - Не сразу, но я заметил погоню. Я мог бы от тебя уйти, но у меня разбился КПК, поэтому я остался без карты. А вот у тебя она была. Поэтому я подманил тебя, оставляя следы и разбрасывая вещи на всём пути, чтобы ты мог меня найти. В довершении всего я повесил на ветку свой рюкзак, чтобы выманить тебя на открытое место и отвлечь твоё внимание. Так что ты попался в мою ловушку.

Говоров молчал. Клёнов был прав. Всё было слишком просто. Он попался как дичь на наживку.

- Мне нужна твоя карта, - пояснил Клёнов. - Давай её сюда!

Что будет делать Клёнов после того, как получит карту, неизвестно. Может, отведёт под прицелом к Императору или просто спустит курок и сожжёт его лазерным лучом. Однако Говоров не собирался это выяснять. Клёнов был ранен, Виктор заметил у него перевязанную руку, стянутую шиной, и повязку на животе. Кроме того Клёнов ослабел, бегая по пустыне и лесу. Неизвестно сколько он был в пути до встречи с ним. Короче, Клёнов истомлен, устал. Справиться с ним не будет представлять проблем.

Виктор полез в свою сумку, якобы за компьютером. Клёнов не рискну требовать его кидать, дабы не разбить. Чтобы забрать компьютер, он подошел поближе. Виктор достал какой-то предмет и протянул его Клёнову.

Вдруг лес осветила яркая вспышка. Говоров успел закрыть глаза и не пострадал, в отличие от Клёнова, который сильно зажмурившись, стал кричать и тереть глаза руками. Он пару раз выстрелил наугад в сторону, как ему казалось Говорова, но не попал. Виктор не стал терять время и бросился на суррогата. Легко выбив из его рук пистолеты, Говоров повалил его на землю. Однако Клёнов стал постепенно приходить в себя и отчаянно сопротивлялся, но это не помогло. Когда он окончательно прозрел, на него смотрели два ствола пистолетов, бывшие теперь в руках Говорова.

- Что это было? - удивленно спросил Клёнов.

- Ослепляющее устройство, - ответил Говоров. - Применяется для безболезненного обезвреживания противника. Теперь вопросы задаю я. Где твой переместитель?

Клёнов будто бы удивленно посмотрел на Говорова, но взгляд того был неумолим и решителен. Клёнов понял, что отпираться бесполезно.

- Вот он, - Кленов вытащил прибор из сумки.

- Почему ты им не воспользовался, чтобы сбежать от меня? - продолжал Говоров. - Ведь была же возможность.

- Думаешь, я об этом не думал? - вздохнул Клёнов. - Я больше не могу им пользоваться. Он сломан. Короче, он больше не работает. Поэтому я здесь застрял.

Говоров задумался. Почему переместитель Клёнова вдруг неожиданно перестал работать? Ясно, что он был на дистанционном управлении. Но почему именно сейчас? Может Клёнов перестал быть нужен Императору? Или суррогат просто достиг своего места назначения, и дальше идти было не надо?

- Куда ты направлялся? - спросил Говоров.

Клёнов молчал.

- Куда ты шел, суррогат? - повторил вопрос Виктор.

- Ты, наверное, сам знаешь, - произнес Клёнов. - А если не знаешь, то какая разница?

Говоров посчитал, что Клёнов прав. Плевать на всё, плевать на Императора, если суррогат шёл именно к нему. Главное, что он взял Клёнова Он выполнил задание. Оставалось лишь доставить беглеца к Воронцову. Говоров вытащил телефон и стал звонить, продолжая держать Клёнова на прицеле.

- Белов, это я, сказало Говоров в трубку. - Я его взял. Вытаскивай меня отсюда.

- Взял? Прекрасно. Но вытащить я тебя не могу. Точнее могу только тебя. А вот суррогата нет. Он виртуальное существо, а не живой человек. Для меня он лишь неразличимый набор кодов. Чтобы его распознать и извлечь у меня не хватит мощности, да и компьютера такого нет. Поэтому чтобы вам выйти вместе, тебе придется вести его до ближайшего канала связи. Впрочем, это и не нужно. У тебя же есть переместитель. Он перенесёт кого угодно, хоть человека, хоть суррогата. Я скажу Воронцову. Он обрадуется.

Переместитель. А он про него совсем забыл. Говоров убрал телефон. Вот теперь действительно все. Беготня по Реальности закончилась.

Вдруг из чащи появился огромный зверь. Он был ростом с грузовик. Длинные толстые ноги с когтями, чёрно-белая шерсть с пятнами. На длинной шее сидела собачья голова с зелёными горящими глазами. Сзади у него был длинный хвост. Монстр заревел и посмотрел на свою добычу.

Говоров взглянул на Клёнова, затем на монстра, после опять на Клёнова.

- Брось мне пистолет! - крикнул Клёнов. - Только объединив силы, мы его победим!

Говоров колебался еще несколько секунд. Бросив еще раз взгляд на монстра, он кинул один пистолет Клёнову. Тот поймал его на лету, и они вместе направили лазеры на зверя и открыли огонь. Монстра накрыли жёлтые лучи.

Монстр от боли заревел и пошел в атаку. Он наклонил свою собачью голову и попытался схватить Говорова, но тот успел убежать, и челюсти чудовища клацнули в воздухе. Одновременно своим хвостом монстр попытался сбить Клёнова, но он, подпрыгнув, избежал падения. Направив на него лазерное оружие, Клёнов выстрелил снова. Монстр развернулся и направился в его сторону. Тому пришлось ретироваться и отступать, прячась между гигантскими корнями лесных деревьев.

В это время Говоров начал забираться на одно из деревьев, цепляясь за сучья и складки коры. Медленно и осторожно продвигаясь вверх, он добрался до длинной ветки, проходившей прямо над монстром. Сидя на ней, Виктор стал стрелять в зверя, целясь в глаза. Однако монстр очень быстро махал головой, и прицельного выстрела не получалось, Говоров лишь опалил ему морду. Разъяренный зверь попытался схватить своего обидчика, но тщетно. После этого он схватил зубами ветку, но прочная толстая ветка не сломалась, и зверь был вынужден её отпустить обратно.

Видя это, чтобы отвлечь внимание монстра Клёнов выбежал из-за укрытия и стал стрелять зверю по коленям. Тот бросил попытки найти Говорова и перекинулся на другого. Клёнов стал отступать, но монстр быстро его настиг. Кленов оказался зажат в угол между тремя растущими вместе вплотную деревьями, где он пытался спрятаться. Клёнов ещё раз поднял ружье, из которого выстрелило пара лучей, однако они вскоре кончились. Зарядов в ружье больше не оказалось. Клёнов тщетно нажимал на курок, затем бросил ружье и посмотрел на монстра. Он был в ловушке.

Тогда Говоров всё ещё сидя на ветке, достал световую гранату.

- Закрой глаза! - прокричал он Клёнову.

На крик очень кстати повернулся сам зверь, точнее его собачья голова. Граната полетела вниз, и лес озарился ярчайшим светом. Монстр снова взревел и замотал головой, шатаясь из стороны в сторону. Говоров вскинул свое ружье и стал стрелять в основание ветки, на которой сидел, стремясь перебить основание. Ветка с треском обломилась и упала вниз на лесного зверя, припечатав его сверху. Тот снова взвыл от боли. Весь израненный, он предпочел ретироваться обратно в чащу. Выбравшись из-под ветки и вернув себе зрение, монстр, не нападая снова, вернулся в лес именно в том месте, откуда и пришел. Вскоре рев его голоса стал стихать и постепенно сошел на нет.

Когда зверь пропал из виду, Говоров огляделся по сторонам. Клёнова нигде не было. Этот суррогат опять исчез. Пока он возился с монстром, Клёнов успел убежать.

Зазвонил телефон. Говоров взял трубку.

- Это Воронцов. Не смей возвращаться с суррогатом! Слышишь меня?! Пусть он идет туда, куда шёл. Это очень важно.