Нет, спасибо

Глава 6.

Судья Уоллес начала зачитывать решение по делу об опеке:

— Мистер Поттер, профессор МакГонагалл действительно сделала вам очень великодушное предложение. Многие в нашем мире посчитали бы её назначение на роль вашего опекуна самым лучшим решением. И лично я с этим согласна. Однако не стоит забывать, что первоначальные пожелания ваших родителей выполнены не были. Документы, предоставленные директором Боунс, ясно указывают, что в случае их смерти вас должны были поместить под опеку их друга, Сириуса Блэка. Его столкновение с Петтигрю произошло только через двое с половиной суток после смерти Джеймса и Лили Поттер.

— У этого слушания нет задачи устанавливать причины, по которым Гарри передали его дяде и тёте, — продолжила она. — Но, очевидно, процедура назначения опекунов была грубо нарушена. Преимущественное право решения этого вопроса принадлежит родителям или назначенным ими опекунам. Сириуса Блэка от опекунства над Гарри Поттером отстранили незаконно. Это более чем очевидно. По завещанию Блэка, которое он написал меньше двух месяцев назад, в случае его смерти Гарри должен быть признан совершеннолетним.

У Дамблдора хватило манер с этим не спорить.

А мадам Уоллес продолжала:

— Обратимся к завещанию людей, которые до своей смерти оставались назначенными опекунами Гарри — Вернону и Петунии Дурсль. Там сказано, что Гарри Поттер должен жить сам по себе. И хотя магловский юридический язык несколько отличается от принятого в магическом мире, их намерения очевидны.

— Гарри, — произнесла она, откладывая документы, — профессор Дамблдор продолжает настаивать, что главным фактором, влияющим на исход этого дела, является твоя безопасность. Что ты об этом думаешь?

— Очевидно, что Волдеморт питает ко мне какой-то нездоровый интерес и пытается убить всех, кто со мной связан. Он напал на меня почти пятнадцать лет назад в доме под Фиделиусом. А чары помогал накладывать профессор Дамблдор. Дом Дурслей был не безопаснее. А теперь в этот список попал и Хогвартс.

МакГонагалл стало стыдно.

— Как уже было сказано, — продолжал юноша, — мадам Боунс дала мне права и возможности защищаться, не нарушая закон. Более того, по её распоряжению дом теперь охраняют квалифицированные люди, которые в случае необходимости мне помогут. Я сказал «помогут», потому что считаю, что защищать себя и своих близких в случае нападения — личная ответственность каждого мага или волшебницы. Некоторые могут возразить: мол, наша защита — работа Министерства. Лично я думаю, что их обязанность — сообщать людям о том, что происходит, и помогать по мере надобности. Однако я уверен, что волшебники и сами должны уметь отразить нападение. — Гарри понял, что, оседлав любимого конька, слегка увлёкся, и немного смутился. Но ведь судья сама спросила его мнение, причём по такому вопросу, где нельзя всё делить только на чёрное и белое.

Окончательно убедившись, что все законы магического мира соблюдены, судья Уоллес поднялась со своего места.

— По вопросу касательно опеки над Гарри Джеймсом Поттером мы пришли к следующему мнению: у мистера Поттера есть и средства, и способность управлять своими делами без вмешательства государства. Комиссия по делам опеки и попечительства полагает, что глава ДМП, директор Боунс, поступила весьма ответственно и проявила в данном случае должную осмотрительность. Мы также полагаем, что вполне предусмотрительно до конца лета обеспечить мистеру Поттеру полный доступ ко всем его счетам и защиту авроров.

После слушания Дамблдор, которому на завтрашнем вотуме недоверия была жизненно необходима поддержка Амелии, вежливо попросил разрешения поговорить с Гарри и Гермионой о делах, преимущественно касающихся школы. Довольная уже тем, что директор попросил разрешения, мадам Боунс отвела его обратно в кабинет, где Гарри беседовал с Ремусом, а Гермиона и её родители о чём-то расспрашивали МакГонагалл. Заметив терпеливо ждущего Альбуса, Минерва и Ремус вышли, дав оставшимся возможность спокойно поговорить. Эмма держалась рядом с детьми, от души мечтая, чтобы старый маг сейчас сидел в её стоматологическом кресле, а сама она держала в руках сверло бормашины.

Директор улыбнулся подросткам.

— Я всегда желал тебе добра, Гарри. И не хочу, чтобы недоразумения, возникшие между нами в прошлом, омрачили наши с тобой отношения. Я подготовил список книг, которые до начала учёбы вы с мисс Грейнджер наверняка захотите изучить. Эти книги могут оказаться более полезными, чем учебники, которые вы обычно читаете. — Развернувшись к Гермионе, Альбус продолжил: — Желающих стать старостой школы немало, так что вам, мисс Грейнджер, потребуется любое преимущество, которое только можно получить. В глазах перспективных работодателей такая честь дорогого стоит, поэтому вам следует продолжать упорно трудиться. Я хочу убедиться, что вы действительно достойны этой чести. Так как теперь у вас есть разрешение использовать магию, нет причин, которые помешали бы вам обоим научиться аппарировать. Возможно, аврор Хаммер могла бы дать несколько полезных советов. Конечно, если захотите. И, если будете готовы, экзамен можно будет сдать уже этим летом. — Потом профессор снова повернулся к Поттеру. — К несчастью, из-за попытки мисс Тонкс уговорить твоего дядю вести себя прилично, теперь её шансы на успешную карьеру аврора весьма невелики. С другой стороны, Кингсли из-за попытки разыскать тебя тюрьма не грозит, но ему, скорее всего, придётся оставить работу.

В этот момент у Эммы зачесались руки: так хотелось высверлить старому болтуну глубокую-преглубокую дырку безо всякой анестезии! «Ну и нахал — играть на сострадании детей!»

Она громко вмешалась в разговор:

— Профессор Дамблдор, каким это образом незаконный обыск моего дома старшим аврором Кингсли Шеклботом относится к их школьным делам? Разве вам не советовали оставить детей в покое?

Амелия ждала окончания разговора в коридоре и услышала преднамеренно громкий возглас миссис Грейнджер. Распахнув двери, глава ДМП раздражённо приказала:

— Дамблдор… выйдите немедленно! И к сегодняшнему вечеру, когда я собираюсь навестить известный вам дом, на нём не должно остаться никаких чар.

* * *

Мадам Боунс была вне себя от злости: как же этот старик её раздражал! Через полтора часа ей придётся забрать значок и взыскать штраф в размере годового оклада с человека, которого ещё неделю назад она называла самым компетентным старшим аврором. Амелия понимала причины, толкнувшие Шеклбота на этот поступок, но он явно использовал служебное положение в собственных интересах. И пересёк черту.

* * *

Кингсли понимал, что его подставили. И тёмная кожа и африканские корни тут не причём. Магический мир Европы практически не страдал расовыми предрассудками. Он просто постарался сделать всё, как обычно — пытаясь отыскать Гарри, пошёл кратчайшим путём, чтобы сэкономить время. И не имел ничего против Грейнджеров, Поттера, Боунс или Дамблдора — просто поставил всё на кон и проиграл. И теперь придётся платить.

Когда перед слушанием к нему подошёл Дамблдор, Шеклбот очень удивился, а предложение старого директора его буквально потрясло. Он верил этому человеку, и тот его не подвёл. Кингсли подписал подготовленные Альбусом документы, а потом предстал перед судьями.

Дамблдор перемолвился парой слов с директором Боунс и членами Визенгамота. Через несколько мгновений те кивнули и направились к судейской трибуне.

Прежде, чем подписать заявление об увольнении, Амелия заглянула в документы и послала своему бывшему офицеру печальную улыбку. Кингсли протянул ей значок аврора, удостоверение работника Министерства и снова сел на место.

— Судья Стрит, — начала мадам Боунс, — прежде, чем мы рассмотрим вопрос о проникновении мистера Кингсли Шеклбота в дом семейства Грейнджер в поисках объявленного в розыск студента, я должна сообщить, что мистер Шеклбот подал в отставку с поста старшего аврора. Вышеуказанный студент впоследствии был найден, а Грейнджеры не подавали жалобу ни в магический, ни в королевский суд. Я заверяю, что мистер Шеклбот не представляет никакой угрозы магическому сообществу и рекомендую снять с него все дополнительные обвинения. Также я рекомендую эту запись из дела мистера Шеклбота убрать, а благородное решение Министерства, наоборот, отразить.

Кингсли с трудом верил своим ушам. Если предложения директора Боунс будут приняты, он не лишится семи тысяч галеонов — всех своих сбережений.

— Профессор Дамблдор, — начал судья Стрит, — почему вы заинтересовались этим делом?

Несмотря на то, что отвечает нижестоящему по рангу члену Визенгамота, Альбус поднялся.

— Я присутствую здесь в роли директора Хогвартса. И в случае, если против мистера Шеклбота не будет выдвинуто никаких дополнительных обвинений, намерен предложить ему работу в качестве преподавателя.

Кингсли был потрясен: оказывается, Дамблдора действительно беспокоило его будущее. Бывший аврор улыбнулся старому магу.

— Я согласен.

— Хорошо, — кивнул Альбус. — Если хотите, можете приступать прямо сегодня. Или, если удобнее, со следующей недели.

— Спасибо, профессор, — благодарно откликнулся Шеклбот. Он не знал, что в это же мгновение и Амелия подумала: «Спасибо, Дамблдор». Тот действительно нашёл из нехорошей ситуации лучший выход.

* * *

Тем временем Гарри закончил подписывать документы. Гермиона получила ключ от хранилища, где лежало её наследство, и вместе с родителями отправилась туда на гоблинской тележке. Несмотря на то, что хранилище №2240 по сравнению с Гарриным находилось не так далеко, прокатиться до него было здорово. Девушка была так рада! Ведь это её! Да и родителям дорога понравилась. Лучшая ученица школы сняла со своего нового счёта двести галеонов, и ей не терпелось их потратить в книжном магазине.

Сам Гарри получил из рук гоблина ключи от хранилищ Поттеров и Блэков. Теперь, бесспорно, он стал самым богатым студентом Хогвартса, но это для него почти ничего не значило. Все мысли молодого человека занимала очаровательная ведьмочка, рядом с которой его жизнь заиграла новыми красками, и её заботливые и внимательные родители. Когда на выходе из банка Гарри взял подругу за руку, и вместе с аврором Черч они впятером отправились с книжный магазин, старшие Грейнджеры только улыбнулись. Книги, которые посоветовал Дамблдор, относились к уровню ТРИТОН, а может, и выше: перманентная трансфигурация, окклюменция, невидимость, создание сильных защитных барьеров, теория аппарации и первая медмагпомощь.

Эмма улыбнулась дочери, которая сосредоточенно просматривала список.

— Милая, не забывай — между «купить несколько книг из списка» и «купить все книги и ещё немного» — большая разница. Я что-то не вижу, чтобы у Гарри в руках была куча учебников.

Тот неверно истолковал замечание миссис Грейнджер и поспешно предложил подруге забрать у неё тяжелую стопку.

Наблюдая за преисполненным благими намерениями молодым человеком, Эмма не смогла сдержать улыбки.

— Спасибо за помощь, Гарри, но я не об этом. Я хотела сказать, что ты не набираешь штабель книг, чтобы читать целое лето.

— Это не совсем удачное сравнение, мэм. Сегодня я унаследовал целую библиотеку. Понятия не имею, что там уже есть.

Вспомнив про библиотеку Блэков, которая, по меньшей мере, вчетверо превосходила Запретную Секцию хогвартской, Гермиона замерла.

— Ох, Гарри! Там же тысячи книг, и есть по-настоящему тёмные. Мы должны отправиться туда и как следует всё осмотреть…

— На свете ещё есть уроки плавания, теннис, велосипед и отдых, — прервал её рассуждения Дэн. — Каждой минутой летних каникул нужно наслаждаться. Но если тебе очень хочется, мы можем съездить туда на неделе…

— Перед уходом я поговорил с директором Боунс, — продолжил он. — На этой неделе она подготовит твой паспорт, Гарри. Я хочу, чтоб вы двое изучали вашу магию либо по утрам, либо после обеда, но только не целый день. Прежде, чем начнётся следующий учебный год, нам нужно хотя бы попытаться стать семьёй. А до первого сентября не так уж и далеко. Всё, нам пора домой. У аврора Черч была нелёгкая ночь, а нас с Эммой ждут пациенты.

* * *

В тот же день Гарри совершил очередное открытие: оказывается, любоваться мокрым белым раздельным купальником на теле прелестной девушки весьма приятно. Шрам, который оставило заклинание Долохова, стал почти незаметным, и Гермиона не могла сдержать улыбки. Когда она сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду, и обсыхала под лучами солнца, Гарри о-о-очень долго его высматривал.

А тот внимательно смотрел на подругу. Шрам начинался под левой ключицей и тянулся по диагонали почти до правого бедра. И неважно, начинал Поттер искать эту отметину сверху или снизу — примерно на полпути его взгляд непременно останавливался.

Гермиона не без удовольствия за ним следила. Она ещё никому не позволяла так пристально разглядывать своё тело, а Гарри явно наслаждался видом. Девушка никогда не замечала, чтобы он пристально изучал девочек в школе, и надеялась, что так будет и дальше. Её радовало, что Гарри с таким удовольствием ею любуется. Больше того — похоже, он просто в экстазе.

— Дыши, Гарри. Можешь смотреть сколько угодно, но дышать-то нужно! Я тебе покажу. — Когда девушка глубоко вдохнула, Поттер до глубины души проникся очарованием этого простого движения. А потом замер и смущённо отвёл взгляд. Но Гермиона только улыбнулась.

— Всё хорошо, Гарри. Я ведь не против.

Она быстро поцеловала его в лоб и соскользнула в воду прямо перед ним. Брызгаясь и хохоча, подростки принялись гоняться друг за другом по всему бассейну. День заканчивался очень весело.

Наконец они вышли из бассейна, вытерлись и отправились в дом переодеваться. Потом юный маг занялся ужином, а подруга в это время немного прибралась. К ужину «шеф-повар» потушил куриные грудки под соусом из сливок с тёртым сыром, а на гарнир сварил рис. Еда оказалась исключительно вкусной. Дантистам было очень приятно вернуться из клиники в чистый дом, да ещё и к восхитительному ужину.

Эмма отнесла тарелку ароматного мяса Хаммер, за что та с улыбкой поблагодарила хозяйку.

— А вы отличный повар, доктор Грейнджер. Спасибо.

— Всегда пожалуйста, старший аврор, — усмехнулась Эмма, — только благодарить следует Гарри — ужин готовил он.

Конни выглядела потрясённой.

— Так это мистер Поттер наколдовал? Бесподобно!

— Вообще-то он приготовил ужин на нашей кухне. Готовит он действительно потрясающе.

Изумление Хаммер переросло в уважение.

— У него было нелёгкое детство, знаете ли. Прошлым летом он прогнал двух дементоров, которые напали на них с двоюродным братом, и едва не отправился за это в тюрьму.

Миссис Грейнджер не знала всех деталей этой истории — год назад она услышала из уст дочери буквально пару фраз, поэтому поспешила спросить:

— Почему?

— Наш министр просто недоумок, — поморщившись, хмуро ответила Хаммер. — Он заявил, что мистер Поттер, видите ли, не имел права защищать себя магией, потому что не был совершеннолетним! Иногда у меня такое ощущение, что если дело касается мистера Поттера, мир сходит с ума. Сегодня с утра уволили Шеклбота — за то, что переусердствовал, пытаясь разыскать пропавшего без вести мистера Поттера, а молодая аврор получила взыскание только потому, что приказала дяде этого мальчика вести себя прилично. А в прошлом году мистер Поттер попал в переплёт только за то, что решил научить других детей, как постоять за себя. — Вздохнув и поведя плечами, она продолжила: — За исключением, пожалуй, вашей дочери, никто не способен разглядеть его настоящего. Кажется, его слава застит людям глаза. Теперь, когда Сами-знаете-кто вернулся, весь магический мир снова ждёт от него чуда — будто он один должен сражаться с этой угрозой. А ведь он — обычный мал?й, которому всего-то и нужно — побыть нормальным подростком да вволю позаигрывать с симпатичной девчонкой. И кто его за это упрекнёт?

У Эммы была другая точка зрения на поступок Шеклбота, но она решила не заострять на этом внимания. Вместо этого, раз уж удалось разговорить сурового офицера, она поинтересовалась:

— А как же та, другая аврор? — она сама стала свидетельницей сцены на привокзальной площади и теперь собиралась выяснить, что по этому поводу думает Хаммер.

— У нас есть правило: нельзя использовать магию или угрожать магией, чтобы запугивать обычных людей — таких, как вы. Она об этом знала, но предпочла отмахнуться.

— Да уж, — кивнула Эмма, — но ведь есть и другие законы — которые запрещают жестоко обращаться с детьми.

Собеседница энергично кивнула.

— Я вас понимаю, доктор Грейнджер. Меня на вокзале не было. И с родственниками мистера Поттера я никогда не сталкивалась. Да и его самого в первый раз увидела пару дней назад. Но авроры обязаны соблюдать законы. Поэтому за тот разговор наказали только аврора Тонкс — она знала, что не имела права так поступать.

Эмма не могла не посочувствовать молодой женщине.

— А это взыскание приведёт к каким-то серьёзным последствиям?

— В её деле появится отметка, способная перечеркнуть карьеру, — кивнув, подтвердила Конни. — Тем более, если речь идёт о мистере Поттере.

— А что, если Гарри выступит в её защиту? — продолжала допытываться хозяйка дома. — Это ей поможет?

Хаммер коротко хохотнула.

— Да это всё равно, что у вас будет фото леди Ди с подписью «С наилучшими пожеланиями, доктор Грейнджер, и благодарю вас за помощь». Вот как он знаменит в волшебном мире! А вы, наверно, и не знали.

О таком Эмма действительно не подозревала. Она-то думала, что пригласила на лето бедного приятеля своей дочери, а оказалось — некоронованного принца магического мира.

— Я уверена, что у его славы есть и плюсы, и минусы. Гермиона говорила, что не так давно о нём печатали какие-то ужасные вещи.

Аврор печально кивнула и подтвердила:

— Ваша дочь сказала правду — год назад газеты постоянно трепали его имя. Ладно, мне пора вернуться к работе и сделать обход. Спасибо за ужин. Я вам очень признательна.

* * *

А в это время в «Норе» Артур объяснял Молли, как возбудить вотум недоверия.

Внимательно выслушав мужа, та поспешила уточнить самый важный для себя момент:

— Я согласна — за последние полтора года Фадж действительно принёс больше вреда, чем пользы, но почему именно ты, Артур? У нас наконец-то стали налаживаться дела, нам удалось скопить немного золота, а профессор Дамблдор просит рискнуть нашим будущим. И только ради того, чтобы посадить в кресло министра своего человека? Это же очень серьёзно! Почему он не попросит Амелию?

Артур уже задавался этим вопросом, особенно после недавней эмоциональной речи Джинни.

— Полагаю, к нам он обратился по нескольким причинам, — начал мистер Уизли. — Не думаю, что после недавней размолвки они уже помирились. И мне кажется, Альбус рассчитывает, что она поддержит кандидатуру Амоса.

Молли представшие перспективы отнюдь не порадовали. Покачав головой, она настойчиво спросила:

— А как же ты, Артур? Мы ведь принимаем на себя весь риск этой затеи. И что директор предлагает нам?

Муж на мгновение задумался.

— Молли, возможно, нам стоит взглянуть на ситуацию под другим углом. В-Волдеморт набирает последователей намного быстрее, чем наша сторона. А Фадж не позволяет расширять штат авроров. Если Дамблдор способен как-то это исправить, кто будет возражать?

Миссис Уизли была уже близка к слезам.

Артур заглянул в глаза любимой подруге жизни, с которой не расставался вот уже двадцать семь лет, и понял её без слов.

— Ты права. Наши дети. Если мы хотим, чтобы наши молитвы сбылись, и в войну не пришлось вступать пятнадцати— и шестнадцатилетним подросткам, мы должны немедленно снять Фаджа. Мы раньше доверяли Дамблдору, можем сделать это и сейчас. Я уверен, что он заранее подсчитал голоса и уверен в победе.

Молли кивнула мужу, но в глубине души пожалела, что его уверенность так и не передалась ей.

* * *

Пока чета Уизли собиралась с силами, чтобы решительно выполнить важное задание во славу Ордена, Грейнджеры вместе с Гарри смотрели «День сурка». Внезапно в гостиной появилась великолепная птица и опустилась на кофейный столик. Дэн и Эмма никогда не видели ничего прекрасней.

Гарри бросил на них озорной взгляд, и только потом обратился к дивной птице:

— Здравствуй, Фоукс. — Тот взглянул на подростка и издал трель. Дэн выключил DVD и в тишине благоговейно продолжал любоваться «гостем».

Восхищённое молчание нарушила Гермиона.

— Фоукс — феникс профессора Дамблдора. — Её родители решились придвинуться чуть ближе.

Гарри взял письмо, которое принёс феникс, но тот и не думал исчезать.

— Наверно, ждёт ответа, — заключил Поттер и посмотрел, кому адресовано послание. Как выяснилось — одновременно ему и Гермионе. Друзья вскрыли конверт и приступили к чтению.

Гарри и Гермиона,

Пишу вам вот по какому поводу. Хоть это дело и не относится, строго говоря, к школьным, убеждён — вас оно заинтересует. Артур Уизли решил возбудить вотум недоверия против министра магии Фаджа, и произойдёт это завтра. Это весьма непростое дело, но мы живём в непростые времена. Как вы, быть может, знаете, в Министерстве есть пятнадцать глав Департаментов и Отделов. Артур является главой одного из Отделов — неправильного использования магловских артефактов.

Любой глава Департамента или Отдела может подать петицию о возбуждении вотума недоверия. Здесь требуется всего лишь простое большинство голосов. Если петиции дан ход, на следующий день голосуют не только главы Департаментов, но и шесть членов Визенгамота. Для положительного решения необходимо набрать две трети голосов, и тогда подавший петицию получает привилегию предложить кандидатуру нового министра. Так как место заместителя министра сейчас вакантно, имя, которое назовёт Артур, его коллеги, скорее всего, одобрят.

В этом случае в качестве кандидата на пост министра магии Артур непременно выдвинет Амоса Диггори. А с учётом того, что Люциус Малфой в данный момент наслаждается Азкабаном, шансы на закулисные интриги, подкупы или угрозы низки как никогда.

Если петиция не наберёт нужного количества голосов, то, согласно традиции, её автор покинет свой пост. Ни один член Визенгамота, включая председателя, не имеет права возбудить вотум недоверия — это должен быть руководитель Департамента или Отдела.

Если вы желаете помочь семье Уизли, то можете написать письмо в поддержку Артура, и оно появится в среду в утреннем выпуске «Ежедневного Пророка». Лично я полагаю, что наступило время открыто выступить против Фаджа. Он не даёт разрешения увеличить число авроров в тот момент, когда это жизненно необходимо. Если вы готовы оказать поддержку нашему делу, пожалуйста, к вечеру подготовьте письмо и дайте мне знать. Тогда Фоукс появится к восьми утра и заберёт его.

Я уверен — чтобы склонить на нашу сторону несколько сомневающихся и помочь семье Уизли, вашей поддержки будет достаточно. Уверен, последние будут необычайно вам признательны.

Альбус Дамблдор

Эмма смотрела на подростков, а её супруг гипнотизировал прекрасную птицу.

— Ты позволишь себя погладить? — несколько нерешительно поинтересовался он.

В качестве ответа Фоукс курлыкнул и переступил ближе, оказавшись прямо перед изумлённым дантистом, а потом вытянул шею, позволяя её почесать. Наблюдавший за этой сценой юноша удивлённо воскликнул:

— Невероятно! Фоукс редко кому позволяет к себе прикасаться.

Гермиона, перечитывающая послание, тут же вернула друга с небес на грешную землю:

— Гарри, что ты думаешь об этом письме?

— Мне кажется, — начал тот, покачав головой, — профессор Дамблдор заручился поддержкой мистера Уизли, и он сделает всё, о чём бы директор ни попросил. Но что они будут делать, если мистер Уизли потеряет работу? Профессор управляет людьми, как Рон передвигает пешки по шахматной доске. Похоже, он даже не задумывается, чем могут обернуться его приказы. Мистеру Уизли неплохо бы получить повышение, а вот увольнение станет для него ужасным несчастьем. — Глотнув колы и отставив стакан, Гарри закончил: — И вот директор присылает сюда Фоукса с письмом, прекрасно понимая, что для мистера Уизли я расшибусь в лепёшку. Ведь их семья столько для меня сделала! Я никогда не смогу отказать им в помощи. Не скажу, что избавиться от Фаджа — плохая идея, просто я ненавижу, когда мной манипулируют.

Эмма припомнила, что о чём-то таком говорила Конни.

— Кстати о манипулировании… Гарри, может, ты замолвишь словечко перед директором Боунс за аврора Тонкс? Аврор Хаммер сказала, что это взыскание может испортить девушке всю карьеру. Может, она и неправа, но всего лишь старалась помочь!

Юноше стало не по себе — он совсем об этом забыл.

— В тот день столько всего навалилось... Мне и в голову не приходило, что чары могут исчезнуть, и Дурсли останутся беззащитными.

Гермиона почувствовала, что друг снова начинает погружаться в пучину страшных воспоминаний, поэтому подошла к нему, обняла за плечи и твёрдо сказала:

— Гарри, хватит. Это не ты поджёг дом своего дяди. Это сделали Пожиратели. Тонкс тоже не виновата, что дом твоего дяди сгорел. Ты же не обвиняешь в этом её — так прекрати пилить себя!

Усилием воли молодой волшебник взял себя в руки.

— Ладно, я согласен. Письмо должно быть большим?

— Думаю, пары страниц будет вполне достаточно, — спешно откликнулась Эмма. — Если хочешь, Гермиона поможет со стилем. А мы с Дэном с удовольствием прочтём и оценим.

Пытаясь привлечь внимание, Фоукс несколько раз взмахнул крыльями. Быстро достав свиток пергамента, девушка набросала короткую записку: «Мы будем рады помочь мистеру Уизли. Г&Г»

Феникс схватил послание и исчез в огненной вспышке.

* * *

Десять минут спустя Фоукс появился в «Норе» с новым письмом.

Молли, Артур,

Гарри Поттер только что вызвался написать письмо в вашу поддержку. Его в среду утром опубликуют «Ежедневный Пророк» и «Придира». Это принесёт нам пять-семь дополнительных голосов, и, без сомнения обеспечит принятие петиции.

Благодарю вас за то, что взяли на себя инициативу. Ваши слова будут для людей голосом разума.

Альбус Дамблдор

«Интересно, — подумал Артур, — что такого сделал Дамблдор, чтобы заставить Гарри принять его план?»

Он знал, насколько мальчик ненавидит любые публичные заявления и как мало интересуется политикой.

Но в глубине души был безмерно благодарен Гарри за помощь, каким бы способом тому не подсказали эту идею.

* * *

А в этот момент Гарри подумал, что дом Грейнджеров нужно защитить как можно скорее. Он обсудит это с родителями Гермионы завтра утром.