Неужели снова ты?!

Глава 11

День неумолимо приближался к ночи. После того разговора в лесу мы успели сходить на озеро и провести внеочередной сеанс секса. Теперь сидели на большом пушистом ковре у затопленного камина и пили вино. На мгновение промелькнула мысль, что это — именно то, о чем я мечтала всю свою сознательную жизнь. Вот она, мечта. Не цель, не стремление, а именно мечта. Успеха можно добиться, личного счастья — нет.

Дима заметил мой счастливо-потерянный вид и посадил себе на колени, в свою любимую позу, да и мою, по всей видимости.

— Можно поинтересоваться, о чем думает моя малышка? — отпил еще немного из бокала.

— Я только что поняла, что исполнила свою мечту. — пожала плечами и улыбнулась своему личному Потрошителю.

— Ну раз мечта уже исполнена, может поделишься? — наверное я никогда не привыкну к тому трепету, который вызывает Дима во мне.

Нет, что-то не особо хочется. Кажется, что, если я произнесу эти слова вслух, то они потеряют значимость. Будто бы есть страх, что они окажутся для него простой глупостью.

Помотала головой. Дима притворно насупился и шепнул на ухо:

— Если не расскажешь, то мне придется пытать тебя щекоткой. Ну давай, — подбивает меня, — обещаю не смеяться и не высмеивать.

— Покажи руки. — с полной серьезностью произношу я, стараясь не улыбаться. Вдруг пальцы скрестит, а у меня, знаете ли, никакого доверия к людям!

С еще более серьезным видом и вытянутыми вперед руками Дима повторяет свое обещание.

— Ну ладно, убедил. — киваю. — В общем, с детства я мечтала жить в большом доме. Не деревенская избушка с туалетом на улице, а именно дом, светлый, просторный, с огромными окнами в пол. Пушистый ковер, на котором можно поваляться, а не обходить стороной, потому что он для красоты, и камин. Настоящий, где слышно, как потрескивает дерево. Мечтала иметь возможность в любой момент выйти на улицу, как мы тогда ночью, и вдохнуть запах свежести. Но дом не давал мне цельной картинки, и тогда появилось призрачное изображение любимого мужчины. В тот момент все и сошлось. Я почувствовала, что нашла то, ради чего стоит строить свою жизнь. — Дима внимательно слушал, пока я вдохновленно вещала свои романтичные бредни. Именно в этот момент я решила, что хочу раскрыться перед ним до конца, потому что в следующий раз просто не хватит смелости.

Слезаю с колен и на половине пути в спальню произношу:

— Подожди, пожалуйста, минутку.

Есть одна вещица, с которой я не расстаюсь с шестнадцати лет. Листок формата А4, сложенный вчетверо. Прекрасно сохранившийся, потому что разворачивается только в минуты моего разочарования. Когда кажется, что все катится в преисподнюю, я просто смотрю на него и продолжаю идти к своей цели. Чертеж моего воображаемого дома. Точнее эскиз, потому что это чисто художественное изображение. Глупое желание показать то, что никто кроме меня никогда не видел. Три этажа моего счастья.

Вернулась и снова оседлала Потрошителя. Протянула листок ему и обреченно повторила:

— Ты обещал не смеяться.

— Не вижу ничего смешного, солнышко. Твоя рука? — поднял взгляд с рисунка и с неподдельным интересом посмотрел на меня. Кивнула.

— Мне было шестнадцать, и я две недели пыхтела над его изображением. Этот, — мотнула головой на рисунок, — оказался лучшим вариантом. Теперь мне двадцать один, и я счастлива, что смогла испытать почти те же эмоции, какие бы хотела ощутить в своем доме.

— Чудесная мечта, малыш. Очень подходит тебе, — задумался, — чистая, искренняя, такая теплая, — легкий поцелуй в губы. — Кстати, передача изображения достаточно четкая. Ты не пробовала искать в интернете подобное?

— А смысл? — пожала плечами. — Найду, влюблюсь, а его займет кто-то другой. Да и зачем мне сейчас дом? — нет, дом может, как говорится, в хозяйстве всегда пригодится, но цена на него исчисляется не одним миллионом рублей. А мы, студенты, люди в среднем бедные. Нет, мне-то конкретно повезло, я живу с родителями, которые меня обеспечивают. Вот, умудрилась найти работу. Но все равно они не могут позволить себе такой роскоши, как покупка дома или квартиры для своей дочери. Да и если бы могли, мне было бы морально тяжело принимать такой подарок от них.

— Смысл есть всегда, зайка. Кстати, пошли утепляться. У меня есть еще один сюрприз для тебя.

— Уже интересно. Как показывает практика, твои сюрпризы удаются. — счастливо хихикнула.

Мы вышли на улицу и пошли к парковке. Дима открыл багажник машины и достал большую коробку.

— Что там? — вечно кругом одни тайны!

— Скоро узнаешь, терпение.

Мы вернулись к дому, и Дима открыл коробку.

— Это спальник, да? — почти носом занырнула внутрь.

— Да, — рассмеялся Гордеев, — сегодня спим на улице. Смотрим на звезды, нюхаем осень. — продолжил подкалывать он.

— Издевайся сколько угодно. — хмыкнула я.

И все-таки он — самый лучший.

Ночь и в самом деле оказалась звездная. На безоблачном темном небе ярко горела теперь уже полная луна. Прижалась к Диме поближе и глубоко вдохнула. Такой короткий промежуток времени, но гораздо более незабываемый, чем многие события до.

Упавшая звезда и мое желание в голове «чтобы было еще лучше, чем сейчас». Незаметно даже для самой себя засыпаю.

Чувствую, как что-то щекочет нос, и чихаю.

— Гордеев, придурок, заколебал будить! В следующий раз просто пихни.

— Это не я. — хохочет во всю. — Это муха, вон она полусонная, сидит. — кивает в сторону.

— А ты чего не спишь? — продолжила бубнить.

— Ты меня разбудила своим чихом. — заржал еще сильнее.

— Да ну тебя. И вообще, я есть хочу.

— Тогда вылезай. Закажем в домик или дойдем до ресторана?

— Домой. — Мне совершенно не хотелось выходить в люди.

Через двадцать минут на столе дымился кофе, воздушный омлет и тосты с шоколадной пастой.

— Мы во сколько уезжаем? — прожевав очередной кусок тоста, поинтересовалась я.

— Сегодня вечером. Ещё целый день впереди.

— Не хочу, чтобы эти выходные заканчивались. — блаженно улыбнулась и приложила теплую чашку к щеке.

— Это не последние выходные, зайка. Просто надо пережить турок, и в отпуск махнем.

— У меня учеба, так что не строй на меня особых планов.

— Я что-нибудь придумаю. — отсалютовал мне вилкой.

— Чем будем заниматься? — спросила, после того как мы расправились с завтраком.

— Как смотришь на то, чтобы взять мотоцикл и поехать на смотровую площадку? — задумчиво протянул Дима.

— Ты и мотоцикл умеешь водить? — удивилась я.

— Права на него я получил еще раньше, чем на машину. — хмыкнул Потрошитель.

Подошел и обнял сзади. Влажный поцелуй в шею спровоцировал прилив мурашек по коже. Стянул резинку с хвоста, в который я убрала волосы перед завтраком, и распустил его. Длинные светлые пряди рассыпались по плечам.

— Ты безумно заводишь. — прошептал в шею и снова поцеловал. — Злата, я хочу тебя. — потерся выпуклостью на штанах мне о попу.

— Хотеть не вредно, — хихикнула я.

— Язва. — протянул довольно. Подхватил на руки и потащил в гостиную. Швырнул на диван и стал раздеваться.

— Что, так сразу? — не удержалась от колкости я. Ну очень мне нравится провоцировать его!

— Нет, почему же. — в тон мне отозвался Гордеев. Он стоял полностью обнаженный и наслаждался тем, что я пожирала его глазами. Его член, довольно внушительный для того, чтобы испугать меня в первый раз. Вот она причина того, почему Дима сказал мне не смотреть; и вот она причина того, почему мне было так хорошо каждый раз. — ухмыльнулась.

— Сначала ты. — подкрался ко мне и тягуче поцеловал. Будто по щелчку отключились мысли и хоть малейшее сознание. На передний план прорвалось возбуждение и желание. Одежда с меня слетала быстро. Я уже полностью раскрыта перед ним; его жадное дыхание у бедра и распаляющий взгляд, подмечающий мое малейшее движение — все, на чем я способна сконцентрироваться. Я хочу его. Хочу почувствовать внутри. Сейчас.

— Дим, пожалуйста… Я хочу тебя. — подмахиваю попой, в надежде, что он прекратит сладкую пытку.

— Терпение, милая. — он еще ничего не сделал, а я уже на приделе. Раздвигает мои ноги еще шире и резко проникает языком внутрь. Сжимаю обивку дивана до побелевших костяшек и забываю, как дышать.

— Злата, вслух. Я хочу тебя слышать! — командующий тон заводит еще сильнее.

Он вытворяет что-то невыносимое. Лижет складочки, затягивает из внутрь, играется с клитором, снова буквально трахает языком. Практически заставляет меня визжать. Каждое движение отзывается во мне диким спазмом. Внутренности буквально скручивает. Распаленный моей реакцией, Дима продолжает с удвоенной силой. Перед глазами плывет, мощная волна удовольствия, казалось, сотрясает все вокруг. Неверными руками прижимаю его голову к себе сильнее, пытаясь продлить это невероятное удовольствие.

Расфокусированным взглядом смотрю на взъерошенного Диму, который с безумными глазами приближается ко мне и жестко целует. Его губы хранят мой вкус, его язык подчиняет не только мое тело, но и разум, заставляя тот покинуть меня навсегда.

Отстраняется и тянется за презервативом. Жадно наблюдаю за Потрошителем, точнее за его наиболее выдающейся частью. Гордеев перехватывает мой взгляд и довольно скалится:

— Попробуешь? — будто бы спрашивает о чем-то нейтральном, но в глазах не гаснет пламя необузданной похоти.

Встаю с дивана и опускаюсь на колени. Глаза в глаза, неотрывно. Меня безумно заводит его реакция. Я упиваюсь той властью, которую имею над ним в это самое мгновение. Беру горячий член в руку и слегка сжимаю. Медленно, излишне медленно провожу рукой вдоль, продолжая смотреть на полуприкрытые глаза Димы.

— Оближи головку. — хрипло произносит.

Провожу языком по нежной коже, обхватываю губами, ощущаю терпкий привкус во рту. Ловлю себя на мысли, что он мне нравится. Движения становятся более уверенными, вбираю плоть в рот, продолжаю ласкать языком. Стараюсь не задеть зубами, не прекращая поступательные движения. Пытаюсь взять глубже, но срабатывает рефлекс.

Хочу уменьшить напор, но Дима удерживает за волосы, не давая отстраниться ни на сантиметр.

— Дыши носом, зайка.

Мысленно выравниваю дыхание и начинаю дышать носом. Сначала не совсем получается, но потом тошнота отступает.

— Умница. — резюмирует Потрошитель и начинает толкаться в меня. Его грубая манера вести ощущается как что-то единственно правильное из-за остроты ощущений. Секс с ним — будто самая изысканная специя.

— Смелее. — приказывает. — Ласкай себя рукой, малыш. — Опускаю руку себе между ног и рвано выдыхаю. Не влажная, не мокрая, я буквально теку. Касаюсь изнывающего клитора и еле удерживаюсь на коленях. Ноги подкашиваются.

Дима поднимает меня с пола и относит на ковер. Ставит в коленно-локтевую и удовлетворенно произносит:

— Ты очень сексуальная, когда так течешь. Ты хочешь меня. Хочешь? — рычит, покрывая поцелуями спину.

— Хочу. — мой голос срывается.

— Чья ты? — продолжает пытать. У меня пересохло в горле, даже звуки даются тяжело. — Злата? — раздается шлепок по мягкому месту, а затем поцелуй в туда же. Меня давно унесло в параллельное измерение. Я просто не в состоянии реагировать на него. Еще один шлепок. Невероятная смесь пограничного удовольствия от боли.

— Я только твоя. — выкрикиваю на выдохе.

— Хорошая девочка. — входит одним рывком. Его голос обволакивает меня, он повсюду. Его руки на моем теле, его член внутри. Влажные шлепки двух тел друг о друга — единственное, что наполняет тишину этого дома.

— Выгнись сильнее. — надавливает на плечо, прижимая к полу. Каждый раз насаживает меня до упора. Действия Димы отзываются во мне всем спектром ощущений, которые можно испытать в полуобморочном состоянии. Очередная волна неизбежно подкатывает:

— Сильнее. — хриплю из последних сил.

— Так? — вышел и резко засадил на всю глубину, сопроводив еще одним смачным шлепком.

— Да, — прокричала я, накрываемая сильнейшим оргазмом. Будто все тело начало одновременно судорожно сокращаться.

— Да, моя девочка. — несколько толчков, и Дима с утробным рыком кончает.

Я просто распласталась по ковру в позе звезды, Гордеев плюхнулся рядом.

— Я сейчас сдохну. — протянула после того, как отдышалась.

— Не думаю, что это будет хорошей идеей. — слегка прерывисто рассмеялся Потрошитель. — Ты мне еще пригодишься. — игриво провел рукой по спине.

— Отстань, — буркнула я.

— Нет. — протянул Дима, улыбаясь.

— Ну правда. — попыталась скинуть его руку с себя.

Дима встал с ковра:

— Вот и славно, — прогундосила я, — захвати мне попить по пути.

— Никакого уважения. — цокнул языком и ушел на кухню. — Держи, — поднес бутылку ко мне. С жадностью расправилась с ее содержимым, не обращая внимания на веселое настроение Гордеева

— Довольна? — спросил у моего безжизненного тельца.

— Ага.

— Замечательно, теперь в душ. — прошествовал по лестнице, светя своим упругим задом. — Ты идешь? — удивленно повернулся на лестнице.

— Оставь меня здесь. Я потом как-нибудь. — крикнула и прикрыла глаза. Не понимаю, он вообще не устал, что ли?

Шаги раздались совсем рядом. Дима пошел и погладил меня по щеке:

— Пойдем на ручки, солнышко, — усмехнулся.

— Вот скажи, ты совсем не устал? — потерлась в его щетину.

— Ну уж точно не настолько сильно, как ты. Если что, на второй заход меня хватит. — подмигнул и рассмеялся, увидев мои удивленно-испуганные глаза.

— Да ладно тебе, я же не изувер.

— Люблю тебя, Потрошитель. — прошептала в плечо.

— И я люблю тебя, малышка. — поцеловал в висок. — И все же, может расскажешь, какими прозвищами ты меня успела окрестить?

— Ну, — протянула я, — иногда я называю тебя Димой.

— Неплохое начало. — открыл душевую кабину и стал настраивать воду, — иди сюда.

— Так вот, иногда по фамилии. — залезла под теплые струи.

— Кстати, как тебе моя фамилия? — поинтересовался, открывая крышечку геля для душа.

— Красивая, мне нравится. Да и сам ты ничего так. — перевела в шутку скользкий разговор.

— Продолжай, — стал медленно намыливать меня.

— Ну и так, по мелочи, — нехотя добавила я, — Потрошителем, Большим Боссом, индюшачьей задницей, засранцем иногда, придурком в минуты особой нежности… Вот, вроде бы все. А, нет, пару раз «тираном и деспотом», но это с твоей подачи.

— М-да, а я надеялся, что в твоем списке найдется место для чего-то более романтичного. — заржал.

— Ну нет, такое тебе не подходит. А вот Большой Босс — самое то. — поцеловала в подбородок.

— Ну ладно, убедила. — смыл с нас пену и обернул полотенцами.