Невеста дьявола

Глава 23

Когда Онория и Девил вошли в библиотеку, Уэйн уже ждал их там. Внимательно посмотрев на лица супругов, он сразу успокоился.

— Конец близок. — Девил подвел Онорию к кушетке и уселся рядом с ней.

— Что случилось? — спросил Уэйн. Девил изложил события — правда, очень коротко, — упомянув о письме, которое получила Онория.

— Письмо, адресованное мне, написано тем же почерком. — Заметив, что по мере чтения лицо Уэйна все больше мрачнело, он посоветовал: — Не обращай внимания на содержание.

А Уэйн вдруг закричал:

— Заостренное перо! Он всегда пользуется такими перьями, чтобы почерк выглядел более твердым. Мы его поймали!

— И да и нет. У нас есть лишь косвенные улики. А учитывая то, что я вспомнил сегодня…

— И мои новости, которые тебе еще предстоит услышать, — вставил Уэйн.

— Сложив все вместе, мы сможем точно сказать, кто убийца, — продолжал Девил. — Но доказательств у нас нет.

Уэйн скорчил гримасу. Взгляд Девила затуманился. Онория в недоумении переводила взгляд с одного на другого.

— Да кто же это? — Она едва не заскрипела зубами, увидев их пустые, невыразительные глаза. — Вы до сих пор не назвали мне имя.

— Но ты сама подтолкнула меня к догадке, — сказал Девил с удивлением.

— Я думала, что это Ричард, помнишь? Вы оба утверждали, что я ошиблась.

— Верно, — отозвался Уэйн. — Это не Ричард.

— Ты сказала, что убийца мой наследник. Так оно и есть. Онория опешила.

— Неужели Джордж?

— Джордж?

— «Папочка»?

Девил и Уэйн удивленно посмотрели на нее.

— Почему Джордж? — спросил Девил. — Он вовсе не мой наследник.

— Нет? Но Горация сказала, что он всего на год младше твоего отца.

— Точно, — согласился с ней Уэйн.

— Господи помилуй! — У Онории глаза чуть не выкатились на лоб. — Сколько же в семье Кинстеров скелетов в шкафу? Значит, Джордж тоже незаконнорожденный?

— Ты упустила один важный момент: Джордж и Артур близнецы. Только Артур появился на свет первым. — Поймав взгляд Онории, Девил тут же добавил: — Нет, это не он.

— Чарльз?! — Лицо Онории окаменело. — Какая… — Она умолкла, не находя слов, только глаза метали молнии. — Какая трусость и подлость! Он убил своего младшего брата!

— Брата по отцовской линии, — поправил ее Девил. — Чарльз всегда это подчеркивал. Он пытался убить и меня.

— И не один раз, — вставил Уэйн.

— Он чуть не убил тебя. — Девил взял жену за руку.

— Похоже, Чарльз расправился и со своим слугой Холтропом.

— Что ты разнюхал? — спросил Девил.

— Прямых улик нет, но я проверил все списки пассажиров — Холтроп не уезжал ни в Америку, ни куда-либо еще. Он никогда не покидал Англию.

Девил нахмурился.

— Давайте начнем сначала. В тот вечер Толли был на Маунт-стрит. Видимо, домой он отправился пешком. Его квартира находится на Уигмор-стрит, поэтому Толли должен был пройти мимо нашего особняка. По словам Слиго, он заглянул сюда и выяснил, что я нахожусь в Сомсршем-Плейс. Толли был в хорошем настроении…

— Потом он встретил Чарльза — на углу Дьюк-стрит, — продолжил Уэйн.

— Весьма вероятно, учитывая, что Холтроп исчез. — Девил сдвинул брови. — Очевидно, Толли что-то узнал или подслушал и понял, что Чарльз собирается убить меня. Давайте подумаем: как он поступил бы?

— Зажал бы Чарльза в угол, — бросил Уэйн. — Толли и в голову бы не пришло, что ему грозит опасность. Он был слишком честным и наивным и думал, что все люди такие же.

— Предположим, Чарльз ни в чем не признался и Толли ушел с пустыми руками.

— Возможно, он сказал что-то такое, что решило судьбу Холтропа, — угрюмо сказал Уэйн. — А рано утром уехал в Сомершем-Плейс.

— Чарльз отправился туда более коротким путем. Никто не видел Чарльза возле того места, где застрелили Толли, но мы абсолютно уверены в том, что там не было и никакого таинственного джентльмена из Лондона.

— Правильно. Значит, Чарльз застрелил Толли…

— Вот что я запамятовал. Пуговица на сюртуке Толли.

— Какая еще пуговица? — Уэйн был явно озадачен.

Девил вздохнул.

— Выстрел был сделан идеально точно. Толли умер не сразу только потому, что пуля задела пуговицу на его сюртуке. Такую же, как моя, только побольше. У Чарльза всего один талант: он меткий стрелок.

— Особенно если пользуется длинноствольными пистолетами, — кивнул Уэйн. — Итак, Толли убит.

Чарльз прискакал в Сомершем-Плейс, а потом весь день разыгрывал скорбящего брата.

— И весьма убедительно разыгрывал, — уточнил Девил с каменным выражением лица.

— Он, разумеется, испытал страшный шок, узнав, что Толли умер не сразу и мог что-то тебе сказать.

— Но Чарльз держал язык за зубами и не выдал себя во время похорон и в последующие дни.

— Но главное потрясение было впереди, — Уэйн посмотрел на Онорию. — Ведь Чарльз узнал, что ты собираешься жениться.

— Вообще-то нет. — Она нахмурилась. — И я дала ему отставку. — Заметив вопросительный взгляд Девила, она сделала гримаску. — После поминок Чарльз зашел ко мне в беседку и предложил выйти за него замуж. Он решил, что меня очень волнует моя репутация.

— Что такое?! — закричал Девил.

— Я сказала ему, что не собираюсь выходить замуж — ни за тебя, ни за кого-либо еще, — ответила Онория, равнодушно пожав плечами.

— И он вам поверил, — заметил Уэйн. — Чарльз был сражен наповал, когда увидел вас на балу и мы с Габриелем сообщили ему, что вы изменили свое решение.

— Ничего удивительного. — Девил искоса взглянул на Онорию. — Незадолго до этого Чарльз встретил нас в парке, и ты уверяла его, что через несколько недель собираешься ехать в Африку.

Онории оставалось только снова пожать плечами.

— Вот тут-то и начались покушения на твою жизнь, — сказал Уэйн.

— Случай с фаэтоном. — Онория побледнела, и Девил сжал ее руку.

— Это была первая, импульсивная попытка. Потом мы поженились.

Онория вздрогнула.

— Я только что вспомнила. В день свадьбы Чарльз сказал, что мне не следовало выходить за тебя замуж.

Девил прижал ее к себе.

— Но пока мы оставались в Сомершем-Плейс, он бездействовал.

— Слишком опасно, — предположил Уэйн. — Его могли заподозрить.

— Как только мы вернулись в город, Чарльз снова принялся за свое. Сначала попытался убедить меня, что тебе лучше жить в поместье. — Девил посмотрел на жену, горько скривив губы. — Боюсь, я слишком ясно дал ему понять, что ты для меня значишь. С этого момента ты тоже попала в поле его зрения: Чарльз испугался, что появится наследник и моя смерть ничего не изменит.

Девил повернулся к Уэйну и не заметил, как лицо Онории исказилось от ужаса.

— Три матроса со шпагами, которые почему-то знали, какой дорогой я хожу домой. Это покушение вполне мог организовать Чарльз. Но план не сработал, и он переменил тактику. Мы довольно часто вместе возвращались домой из клуба: такой возможности Чарльз упустить не мог.

— А «дворцы»? — мрачно поинтересовался Уэйн. — Укладывается ли это в общую картину? Девил скривился.

— Пока не известно, но я готов побиться об заклад, что туда ходил Чарльз. Я выясню это сегодня ночью.

— Сегодня ночью? — спохватился Уэйн. — Столько всего произошло, что я и забыл об этом. Каков же план?

Девил повернулся к Онории. Погруженная в свои мысли, она не сразу почувствовала его взгляд, но вдруг подняла голову и, покраснев, сказала:

— Леди Херринг сообщила мне кое-что.

— Леди Херринг? — Девил переменился в лице.

— Она сказала, что недавно к ней подходил Чарльз и предлагал себя в качестве ее нового любовника. Она отказала ему и, видимо, не скрывала своего презрения.

Девил задумчиво хмыкнул.

— Чарльзу и тут не повезло, — заметил Уэйн, покачав головой. — Он всегда завидовал твоим успехам. На этом поприще тоже.

Девил бросил на него испепеляющий взгляд, но Уэйн притворился, будто ничего не заметил.

— Наверное, поэтому он и облюбовал бордели. Время совпадает. Слухи распространяются быстро, а мы узнали о том, что кто-то из Кинстеров зачастил по таким местам, вскоре после похорон.

Девил, кивнув, сказал:

— И все же я хочу получить твердую уверенность.

— Когда состоится встреча?

— В полночь.

Уэйн посмотрел на часы.

— Я буду править каретой, Слиго устроится за запятках, Люцифер пусть сторожит на улице, а Скэндал — за углом. — Увидев недовольное лицо Девила, Уэйн приподнял брови. — Неужели ты думаешь, что мы позволим тебе идти туда одному?

Онория хотела возблагодарить Бога за то, что существует клан Кинстеров, но придержала язык: в данный момент муж не одобрил бы ее, его реакция была бы прямо противоположной.

— Что еще ты придумал? — Девил насупился.

— Ничего, — спокойно ответил Уэйн. — Но мы не допустим, чтобы Чарльз добрался до тебя. Если ты погибнешь, он станет главой семьи. При одной мысли об этом нас всех тошнит.

— Ладно. Но я не собираюсь раньше времени поднимать шум. Надо сделать так, чтобы Чарльз осуществил свой главный план и сам накинул веревку себе на шею.

— Главный план? — Уэйн взглянул на письмо, лежавшее у него на коленях. — Ты имеешь в виду это? Девил кивнул.

— Похоже, что так. Меня удивляло, что все покушения были слишком уж примитивны — совсем не в духе Чарльза. Ты ведь знаешь, какой у него ум. Его план должен быть сложным, запутанным. Известно, что Чарльз очень консервативен и зависим от общественного мнения. В последней истории он показал себя во всей красе. Это сложная интрига, основанная на мнении света обо мне, Онории и Чиллингуорте.

— Чиллингуорте? — Уэйн нахмурился. — А он здесь при чем?

— Граф — прекрасная мишень.

— Мишень для чего? Девил холодно улыбнулся.

— Для моего необузданного нрава.

Уэйн вспомнил о письме, которое получил Девил и которое ему так и не дали дочитать.

— О, — выдавил он с кислым выражением лица.

— Вот именно. На этот раз Чарльз превзошел себя. Он придумал действительно хороший план, который мог сработать… — Девил взглянул на Онорию, — если бы ситуация сложилась иначе.

Она приподняла брови.

— Я не очень хорошо представляю себе ход мыслей Чарльза. Может, вы объясните мне, что это за план? Девил поднес к губам ее руку.

— Чарльз должен убить нас обоих, чтобы получить титул. И при этом остаться вне подозрений. Фаэтон, бренди, матросы — трудно предположить, что все это организовал он. Но попытки оказались безуспешными. А теперь подумай сама: наша смерть должна иметь вескую причину. После гибели Толли нас нельзя просто застрелить: поднимется страшный шум.

— Да, — вставил Уэйн, — дважды такое никто не проглотит. Чарльз прекрасно знает, что, если вы погибнете при подозрительных обстоятельствах, клан Кинстеров будет мстить.

— Вот почему он придумал такой изощренный план: чтобы общество восприняло нашу смерть как должное, а семья — что еще важнее — постаралась бы замять эту историю, действуя с ним заодно.

Уэйн стиснул зубы.

— С сожалением должен признать, что Чарльз очень хорошо нас изучил.

— Он умен, — согласился с ним Девил. — Умен, но лишен мудрости.

— И все-таки я не понимаю! — воскликнула Онория. — Как он планировал разделаться с нами?

— Чарльз знает меня с детства, — грустно сказал Девил. — Ему известен мой вспыльчивый характер, он видел, каков я в гневе, и знал, как довести меня до безумия. Цель этих трех писем — устроить так, чтобы я застал тебя выходящей из дома Чиллингуорта.

— Это я уже поняла.

— А дальше Чарльз рассчитывал на меня, на мою безудержную ярость. Он надеялся, что я отлично сыграю предназначенную мне роль ревнивого обманутого мужа, после чего можно будет убить нас обоих и все свалить на меня.

— Значит, Чарльз собирался представить дело так, как будто ты убил меня в приступе ревности, а потом покончил с собой? — уточнила Онория, смело глядя мужу в глаза.

Девил кивнул. В глазах его жены вспыхнуло пламя, подбородок стал твердым, как камень.

— Чарльз и в самом деле не Кинстер, — заявила она. — Но как мы поймаем его?

— Единственный способ — заставить его выдать себя.

— Что будем делать дальше? — спросил Уэйн, протянув Девилу письмо.

— А дальше мы придумаем собственный план. Чарльз должен поверить, что его замысел удался. В любой хорошей пьесе злодей появляется только в последнем акте. Чарльз не выдаст себя, если мы не сумеем как надо разыграть предшествующие сцены. — Девил посмотрел на Уэйна, потом на Онорию — она спокойно ждала продолжения — и холодно улыбнулся. — Одна сцена этой мелодрамы уже завершилась. А следующая…

В шесть часов утра, когда город еще был окутан туманом, двое высоких мужчин с пистолетами в руках встали друг к другу лицом на Паддингтон-Грин. Секунданты расположились чуть поодаль. Один из них взмахнул белым платком; раздались два выстрела. Высокий мужчина рухнул на землю, другой, весь в черном, подождал, пока врач осмотрит упавшего, потом отдал пистолет своему секунданту, уселся в черную карету без герба и уехал.

Третья сцена трагедии была разыграна этим же утром, но чуть позже.

Публика, гулявшая по Гросвенор-сквер: няни и их подопечные, гувернантки и молоденькие девушки — все, и стар и млад, стали свидетелями весьма неожиданных событий. К особняку герцогов Сент-Ивз подкатила карета, из которой выбежала целая армия лакеев с огромным количеством багажа.

Многие заинтересовались этим зрелищем. Потом на крыльце появился герцог с каменным выражением лица. Он вел под руку женщину, на которой была густая вуаль. Отметив высокий рост дамы, некоторые из зевак узнали в ней герцогиню. Ее странная тяжелая походка вызывала подозрения, что произошло что-то необычное. Очевидно, супруги, еще недавно такие счастливые, теперь переживали семейную драму.

На глазах у изумленной публики герцог усадил жену в карету, потом забрался туда сам. Лакей захлопнул дверцу, и кучер стегнул лошадей.

Карета еще не успела выехать из этого квартала, а многие уже начали перешептываться, прикрывая рот ручками в модных перчатках. Сент-Ивзы покинули Лондон неожиданно, прямо перед открытием сезона. Что скажет светское общество?

Светское общество, естественно, подумало и сказало именно то, что нужно было сказать.

Четверка сильных молодых лошадей быстро доставила герцогов Сент-Ивзв Кембриджшир. Прислонившись к плечу Девила, Онория смотрела в окошко на пролетавшие мимо пейзажи.

— Я думаю…

— Да? — Девил лениво открыл глаза.

— Мы должны дать бал, как только вернемся в Лондон. Надо развеять неприятные слухи, спровоцированные нами же. А уж как мы старались!

— Придется пригласить Чиллингуорта, — сказал Девил с кривой усмешкой.

Онория бросила на него предостерегающий взгляд.

— Полагаю, это неизбежно.

— Вот именно. — Он внимательно посмотрел на лицо жены, освещенное жиденькими лучами солнца. — Кстати, хочу предупредить: кто-нибудь мог увидеть меня во «дворце», хотя была уже полночь.

Неведомым Кинстером оказался Чарльз; история, рассказанная «мадам», производила убедительное впечатление.

Онория надменно повела плечами.

— Если кто-то осмелится сказать об этом в моем присутствии, заверяю тебя, он встретит очень холодный прием.

Гладя на ее высокомерно вздернутый подбородок, Девил подумал, что на такое вряд ли решится даже самый толстокожий сплетник: его жена становится устрашающе властной — в точности как вдовствующая герцогиня.

— Сегодня утром на Паддингтон-Грин кто-нибудь следил за вами?

— Габриель заметил там одного парня, очень похожего на нового слугу Чарльза — Смиггса.

— Стало быть, Чарльз уже знает, что вы с Чиллингуортом устроили дуэль?

— Скорее всего да. — Девил усадил жену поудобнее. — Постарайся заснуть. — И, поймав ее недоуменный взгляд, добавил: — Завтра будет трудный день.

— Мне не хочется спать. — Онория нахмурилась и отвернулась, не заметив, как изменилось лицо Девила от усталости.

— Я просто подумал… — начал он.

— Ты считаешь, что Чарльз появится? Девил тихонько вздохнул.

— Да, он зайдет к нам или сегодня, или завтра. — «Когда же она соблаговолит признаться?» — спрашивал себя Девил. — Я пошлю двух грумов в Кембридж. Они предупредят нас о его приезде.

— Ты полагаешь, Чарльз поедет той же дорогой, что и обычно?

— А зачем ему ехать другой? — Уже в который раз отметив, какой у жены решительно выпяченный подбородок, Девил добавил: — Кстати, что бы ни произошло, ты должна слушаться моих приказов и не задавать лишних вопросов. Если я уеду куда-нибудь, обещай, что не станешь перечить Уэйну и доводить его до головной боли.

Онория посмотрела ему в глаза и спокойно ответила:

— Хорошо. Я буду повиноваться тебе, а во время твоего отсутствия — Уэйну.

— Спасибо. — Девил поцеловал ее в волосы. Несмотря на уверенный вид, в душе он волновался.

Нужно заставить Чарльза выдать себя. Придется лезть в пекло, не имея четкого плана действий. Все это само по себе рискованно. А участие Онории увеличивает риск во сто крат. Девил прижался щекой к волосам жены и крепко обнял ее.

— Мы должны быть вместе… полагаться друг на друга и на Уэйна, иначе нам Чарльза не подловить.

— Что ж, пусть он сделает свой выстрел. В этой области он непревзойденный мастер, — сказала Онория, сжав его руку.

Девил закрыл глаза и помолился о том, чтобы до этого не дошло. К счастью, Онория задремала: видно, ее разморило от качки и теплых солнечных лучей. Она проснулась, когда карета остановилась у крыльца дома в Сомершем-Плейс. Навстречу супругам вышел Уэбстер.

— Все благополучно, ваша светлость?

— Да. — Девил огляделся по сторонам. — Где Уэйн? Кузен уехал в Кембриджшир сразу же после дуэли, а дворецкий и миссис Халл — рано утром.

— На Трштер-Филд сломался ветряк, и мистер Уэйн отправился туда. — Уэбстер знаком указал лакеям, чтобы те унесли багаж.

— Я, пожалуй, проверю, как там дела. Это совсем близко.

Онория махнула рукой,

— Поезжай. И пусть твой дьявольский скакун немного встряхнется. Он наверняка уже почуял, что ты здесь, и с нетерпением роет копытами землю.

Девил рассмеялся и поцеловал ей руку,

— Я вернусь через час.

Онория посмотрела ему вслед, тихо вздохнула и поднялась на крыльцо. Здесь ее настоящий дом. Она почувствовала это сразу, как только вошла в холл, и, сняв шляпку, улыбнулась миссис Халл — та несла тазик с луковицами. Ее охватило ощущение глубокого покоя, словно многие поколения Кинстеров вливали свои силы в новую хозяйку.

Онория выпила чай, потом, не находя себе места, спустилась на первый этаж и принялась бродить из комнаты в комнату. Чем заняться? К ужину переодеваться еще рано.

Через несколько минут она уже сидела в беседке и разглядывала фасад дома, который с первого же раза произвел на нее неизгладимое впечатление. Онория усмехнулась, вспомнив, как в тот день Девил чуть ли не силком притащил ее сюда. Мысль о муже вновь взволновала ее: он отсутствовал уже больше часа.

Онория отправилась на конюшню и очень удивилась, обнаружив, что во дворе никого нет. Наверное, помощники конюхов возятся с новыми племенными лошадьми, а старики помогают чинить сломанную мельницу, Мелтон прячется где-нибудь. Конечно, он выйдет на ее зов, но без нужды не покажется на глаза.

Она заглянула в главное здание. Денник Сулеймана был пуст. Следующие пять минут Онория провела со своей кобылой. Услышав стук копыт, она скормила лошади последнее сушеное яблоко, вытерла руки о юбку и быстро вышла во двор.

Навстречу ей шел Чарльз. Онория отпрянула, крик замер у нее на устах.

— Простите, дорогая, Я не хотел пугать вас, — сказал он с виноватой улыбкой,

— Ах… — Прижав руку к неистово бьющемуся сердцу, Онория искала подходящий ответ. Где же Девил? И Уэйн? Они ведь собирались посвятить ее в свой план. — Я…

Чарльз нахмурился.

— Очевидно, я перепугал вас до смерти. Извините меня. К сожалению, я принес плохие вести. Онория побелела как полотно.

— Какие вести?

— Боюсь… — Прикусив губу, Чарльз посмотрел ей прямо в глаза. — Произошел несчастный случай. Сильвестр ранен. Он зовет вас.

Онория внимательно следила за выражением его лица. Правда ли это? Или Чарльз начал разыгрывать финальную сцену драмы? Она старалась дышать ровнее, чтобы успокоить сердцебиение.

— Где? Где он?

— В домике лесника.

— Там, где умер Толли?

— Увы, да. — Чарльз помрачнел. — Несчастливое место.

Да уж, только вот мельница находится совсем в другом краю.

— О Боже! — Онория заломила руки, чего прежде никогда не делала. Но Девила и Уэйна нет, и ей самой придется придумывать сценарий. Самая лучшая тактика — выжидательная. — Я сейчас упаду в обморок.

— У нас нет времени. — Увидев, что Онория пошатнулась и прислонилась к стене, Чарльз сурово нахмурил брови. — Я не думал, что у такой женщины, как вы, бывают истерики.

К несчастью, Онория действительно не знала, как устраивать истерику.

— Но что же случилось? Что с Девилом?

— В него выстрелили. — Чарльз сморщился, изображая сочувствие. — Очевидно, какой-то злодей мстит нашей семье и использует этот лес как прикрытие.

Онория прекрасно понимала, что злодей стоит перед ней, но сделала все возможное, чтобы скрыть свои мысли.

— Рана серьезная?

— Очень. Надо торопиться: один Бог знает, сколько он еще протянет. — Чарльз схватил Онорию за руку. Она попыталась вырваться, но тут же поняла, что это вряд ли ей удастся. — Скорее. Где ваша лошадь?

— Я не могу ехать верхом, — сказала Онория, покачав головой.

Чарльз бросил на нее пронизывающий взгляд.

— В чем дело?

Беременные женщины не ездят верхом. Онория растерянно заморгала.

— Я боюсь лошадей, — пробормотала она, вспомнив, что Чарльз никогда не видел ее в седле. — Тем более лошадей Девила. Они просто ужасны. Надо взять — двуколку.

— Двуколку! — Чарльз чуть ли не оскалился. — Но у нас нет времени!

— Господи! Значит, ничего не получится! — Онория жалобно посмотрела на него и опять начала ломать руки.

— Ну ладно! — Заскрежетав зубами, Чарльз пулей вылетел из конюшни и помчался к сараю.

Онория вышла во двор и огляделась по сторонам. Да где же Мелтон? Она услышала скрип колес.

Проклятие!

Онория отлично знала свою роль. Надо уступить Чарльзу и сделать так, чтобы он сам себя разоблачил. По ее спине побежали мурашки, но она справилась с паникой. От Чарльза необходимо избавиться. Это дамоклов меч, который висит над их головами: Девила, ее собственной и еще не родившегося ребенка. Но как сообщить мужу, что они с Чарльзом едут в домик лесника? Ведь он не сможет спасти ее! Ослабев, Онория привалилась к стене.

И тут в глубине конюшни мелькнула тень Мелтона. Она едва не завизжала от радости, но при виде Чарльза, выводящего из сарая легкую двуколку, притворилась, будто едва стоит на ногах.

— Подержите оглобли, пока я запрягу лошадь, — угрюмо бросил он.

Онория вяло повиновалась, изобразив на лице смирение перед судьбой. Чарльз скрылся в конюшне. В здании напротив мелькнула кепка Мелтона. Через несколько минут Чарльз вернулся, ведя под уздцы сильную серую лошадь.

— Держите оглобли поровнее.

Онория, разумеется, выронила одну оглоблю и украдкой толкнула лошадь. Чарльзу пришлось все начинать сначала. Он лихорадочно возился с упряжью, очень хорошо понимая, что время работает не на него. А Онории оставалось только надеяться, что ее расчеты верны и Девил не задержится надолго.

Между тем Чарльз закончил свое дело и отошел, чтобы проверить, все ли в порядке. В этот момент он перестал следить за выражением лица, и его улыбка, полная злобного торжества, повергла Онорию в ужас. Убийца сбросил маску

Мелтон стар, но слух у него хороший. Вот почему ему удается всякий раз скрываться от Девила. Онория постаралась изобразить полную беспомощность.

— С Девилом сидит Кеннан? Вы ведь сказали, что муж находится в домике лесника? — спросила она с отрешенным видом.

— Да, но Кеннана там нет, — ответил Чарльз, разбирая поводья.

— Значит, он один?! — вскрикнула Онория, сделав круглые глаза. — Он умирает один?!

— Да! — завопил Чарльз и чуть ли не силой впихнул ее в экипаж. — Сильвестр умирает, а вы тут закатываете истерики! — Он сунул ей в руки поводья. — Надо поторопиться.

Онория подождала, пока он усядется на своего гнедого коня, и только после этого поинтересовалась:

— Вы хотите выехать прямо отсюда?

Чарльз хмуро сдвинул брови.

— А откуда же?

— Ну… — Она вяло взмахнула рукой, указывая на двуколку. — Экипаж не проедет через арку. Надо выбрать другой путь: через главные ворота, а потом по лесной тропинке. Но ее еще придется искать.

Чарльз довольно громко заскрежетал зубами и сказал, чеканя каждое слово:

— Лучше я поеду с вами. А то вы, пожалуй, заблудитесь. Онория кивнула и, словно в полусне, щелкнула поводьями. Она тянула время как могла. Теперь дело за Девилом.