Незримое рядом

Глава десятая. Начало бури перемен

Босые ноги шлепают по белому кафелю, добавляя влажные следы и капли. Раздевалка на этаже, что полностью принадлежит новому отделу. Ряды серебристых шкафчиков, холодный свет с потолка, тихий шум вентиляции. Тут спокойно и тихо.

Нос поймал необычный запах, смешанный с влажностью помещения. Пахнет, как в пекарне, свежеиспеченной сдобой и немного карамелью. Опять кто-то с ароматизатором поигрался. И я даже знаю кто.

Ряды шкафчиков тянутся от окон до стены. Вот и мой, первый шкафчик, с самого края, у стены. До сих пор не могу понять, почему тут счет шкафчиков идет не слева направо, как везде, а справа налево. Первые дни это путало, но сейчас уже привык.

Палец уперся в синеватый квадрат панели, пробежала полоска считывания, щелкает замок внутри. Широкая дверца открывается с тихим, едва уловимым скрипом петель. А внутри все, что надо нормальному человеку после тренировки и душа, полотенце, расческа, чистая одежда.

Мы с Игорем привыкли приезжать на работу рано, и проводить тренировку прямо у себя на этаже. Тут не маленький полигон, есть, где развернуться для спарринга, и пострелять можно по мишеням. Но это для других, мы там проводим свои тренировки, на которые остальным сотрудникам ОМД лучше не смотреть.

Не потому что мы шифруемся, какие прятки в здании с кучей камер и ВИ! Просто бывает опасно, уже все стены в царапинах и подпалинах, а в одном месте даже торчит половинка от лезвия ножа. Оставили так, как памятку, что не стоит увлекаться.

Не спеша оделся в ставшую привычной форму, не забыв и бронник. Ибо вызов может случиться в любой момент, а времени нестись к раздевалке может и не быть.

Кобура с пистолетом остается сиротливо висеть на крючке. Он как был бесполезным, так и остался. Мне проще слабого духа давлением Эн развеять, чем пытаться попасть особой, дорогущей пулей, с моими скудными навыками стрелка.

Последним беру черный, тяжелый мобильник. Таким хоть гвозди забивай, а на обороте красуется герб СОВД. Служебный и неприхотливый аппарат, самый кайф в том, что батарею может держать сутками, в обычном магазине такой не купишь.

Я уже давно перекинул на него все со старого мобильника, включая номера и музыку. На темном экране белыми цифрами время и дата. Семь тридцать два утра. Шестнадцатое ноября.

— Юбилей, — хмыкнул я, припоминая дату на документах.

Ровно месяц, как я Мастер Духов на службе правительства. Между прочим, вчера первую зарплату получил, не забыв проставиться парням парой пирогов, пиццей, тортом и обычной черной фляжкой на литр объема. Разумеется, там был отнюдь не морс, но кто об этом узнает? А если и узнает, то кто тут начальник? Я тут начальник, так что все путем.

Что-то скучный фон на мобиле, может, пора поставить что-нибудь? Игорь так вечно голых баб анимешных на фон ставит, что на рабочем компе, что на мобиле, сколько раз замечал.

Щелкаю по галерее фоток, черный палец скользит по экрану, меняя одну за другой. Пока не натыкается на старые фотографии с фоном дома и леса. Мои фотографии…

Глянул в зеркальце, что висит на оборотной стороне дверцы, снова на экран мобильника. Что-то цепляет сознание, мелкая, но важная деталь.

На экране молодой парень широко и счастливо улыбается, показывая в кадр гриб, почти тыкая в камеру коричневой шляпкой. Глаза широко открыты, сверкают, отражая солнечный свет, с морщинками от смеха в уголках. Губы широко раздвинуты в улыбке, кажется, что человек на экране вот-вот озорно рассмеется и покажет язык.

Я не помню этот день…

Взгляд упал на отражение в зеркале. Изменения буквально сами бросаются в глаза. Лицо стало острее, хищнее, карие глаза тусклы, почти черны, и никаких морщинок от смеха. Губы упорно сжаты в жесткую полосу, а на щеках и подбородке жесткая, черная щетина.

Попробовал улыбнуться, как на фотографии. Улыбка выходит блеклой, насквозь фальшивой. А в глазах нет и тени того искреннего веселья.

Когда я в последний раз нормально улыбался? Не скалился, ухмылялся или хмыкал, а громко и честно хохотал? Хотя бы по-простому улыбался?

Вспоминается только та волшебная ночь в поезде, на пути в Новую Москву. Было чистое звездное небо в окне, тишина и спокойствие… Неужели уже столько времени прошло? Словно пару лет за секунду минуло, по ощущениям.

Ладно, не стоит особо париться. Все люди меняются, в этом нет ничего ужасного и странного. А то, что мало поводов для веселья, ну так и время неспокойное. Да, не стоит сильно думать об этом. Я таков, каков есть.

— Эй, — знакомая макушка Игоря выглядывает из-за шкафчиков в том конце. — Ты чего там застрял?

В карман прячется мобильник, с неизменным черным фоном, хлопает дверца шкафчика, щелкнул замок внутри. Поправил воротник-маску на шее.

— Иду.

Шагаем вдоль рядов шкафчиков, оставляя эхо шагов по кафелю. Но от Игоря скорее шаркающий звук, снова он нацепил вместо формы нечто невнятно азиатское, легкое и открытое.

— Когда ты уже начнешь форму носить?

Хитрая усмешка на тонких губах, легко пожал плечами. Ответ, как и в прошлые разы, тот же.

— Мне так удобно.

— Вот цапнут тебя когда-нибудь…

— Пока что только ты вечно нарываешься, — легко парирует все упреки Игорь.

И двумя пальцами в плечо тыкнул, сволочь! А там еще не до конца залечил здоровый синяк после тренировки. Боль вспыхивает в голове ослепительной вспышкой, неожиданная, она показалась сильнее, чем укус какой-нибудь злобной твари. Сдержал мат на всю раздевалку, титанически стиснув зубы, вместо крика вырывается шипение.

— Знаешь же, что больно! Какого хрена тычешь?

— Наглядный пример всегда лучше слов. Ладно-ладно, не смотри так! Извини. И вообще, сам виноват, надо лечить вовремя!

— Вот сейчас бы сел спокойно в офисе и залечил!

— Чего ты разошелся? — успокаивающим тоном увещевает друг. — Да, мы все на взводе, но не нужно ссор на пустом месте.

С трудом удается унять раздражение, что не желает так просто превращаться в безбрежное спокойствие, накатывает горячими волнами. Глубокий вдох, выдох.

— Прости. Идем.

Еще бы тут не быть на взводе, да я себя напряженной пружиной чувствую! Только дайте повод, взорвусь. Сам не знаю, почему, но уже пару дней как преследует ощущение беды.

Из-за этого плохо сплю, а паранойя вернулась с утроенной силой. Даже здесь, в здании с кучей бойцов при оружии, Видящих, себя и Игоря как Мастеров Духов, не чувствую безопасности.

Самое паршивое, такое ощущение не только у меня. Сначала такое же смутное чувство захватило Игоря, а следом и Видящие заразились нервозностью. На работе не сказывается, все же не девочки собрались, но напряжение так и витает в воздухе удушливой завесой.

Тем временем мы прошли через белые, пластиковые двери в зал для тренировок. До того, как ОМД заселился тут, здесь была качалочка для бойцов и резервная душевая, а остальные помещения работали складом разного хлама. Теперь тут чисто и опрятно, ну… Было, пару недель назад.

Теперь же большой зал лишился всех зеркал, стены обнажены до бетона и покрыты глубокими царапинами со следами светлой штукатурки. Не всегда удается тренироваться без разгромов всего вокруг. Но нас клятвенно заверили, что стены выдержат попадание из гранатомета, так что можно не сдерживаться.

— Андерсен не звонил? — прервал разглядывание следов от буйства Игорь.

— Нет. И сам не отвечает.

— Понятно…

— А мне вот не понятно! Какого ляда шифруется, а нам гадай, нормально с ним все или сдох давно.

— Есть такое, — тихо отвечает Игорь, закругляя обсуждение непутевого приятеля.

Перевести тему на более спокойную не получилось. Чертов Том! Мы получили от него по смске, краткой и честной. Мол, увожу близких в Питер, спасаю то, что точно могу защитить, простите и удачи вам там.

По правде, это оказалось для меня шоком. Вот так вот думаешь, что знаешь человека, знаешь, как он поступит. А на деле ты ни хрена не знаешь, что для него по настоящему важно и близко сердцу. Кто мог предугадать, что Андерсен просто возьмет в охапку мать и свалит к остальной родне в другой город? Да никто!

После того, как Том уговорил меня отправиться в смертельно опасную вылазку к тому озеру… Так кричал о людях, о защите человечества, о справедливости, как хренов герой из комиксов, ей богу.

А сам при проблемах сбежал, как трус! Вроде и честно все, имеет право делать что хочет, но никак не отделаться от чувства предательства.

А Игорь не удержался, все равно вставляет саркастичные пять копеек в разговор:

— Все равно не открутится, — с пакостной ухмылкой кивнул. — Найдут, наденут ошейник с шипами и будет гавкать по приказу.

Покосился на него, а Игорю что? Идет себе, предвкушающе щурится, как никогда напоминая хитрожопого казаха. Из тех, что крутят роллы в суши барах, прикидываясь чистокровными японцами. Не хочу знать, какие картины крутятся в голове этого парня и что именно он имел в виду.

— У тебя больная фантазия… Но за это тебя все и любят.

— Я это в переносном смысле, — открестился Мастер Духов. — Метафора, понимаешь, метафора.

— Да-да, как скажешь…

— Это все от недостатка сна, — вздохнул Игорь. — Всякая чушь в голову лезет. Сколько уже на кофе и Эн сижу? Три дня!

Молчу, сказать тут нечего. Работаем почти сутками. Новая инициатива СОВД только сейчас начала работать в полную силу по всей стране. Филиалы Отдела Мастеров Духов открылись в крупных городах, но все равно людей не хватает. Особенно Мастеров Духа. За месяц смогли найти и завербовать двенадцать человек, включая нас. Мало, блин! Слишком мало!

Вот с Видящими проблем нет, нашли полторы сотни прямо в силовых структурах, перевели в добровольно принудительном порядке. Обучать, считай не надо, уже хорошо. Но пока все идет со скрипом, хоть мы и нашли способ ранить духов простым оружием.

Было бы отлично, сработай на нечисти святая вода или любые другие штучки, из любой религии, мы готовы были с бубнами плясать, лишь бы работало! Но фиг там, то ли настоящей Веры в людях не осталось, то ли еще какая причина, но не работают такие штучки даже на низших духах.

Кто мы мог подумать, что стереотип про серебро и нечисть окажется правдой! Открыл сей чудный факт один Видящий из Сочи, у него дома хранилось столовое серебро из бородатых веков. Вот и решил он пырнуть одного призрака семейным достоянием, и надо же, сработало!

Нано напыление серебра на пули и вуаля, прощай почти любая тварь. Теперь Видящие стали реально полезным приобретением в схватке. Но все равно стоимость боеприпасов нереальная, нас спасает только благоволение верхушки.

Не знаю уж, кто там такой понимающий сидит, но через СОВД нам поступает неприлично огромное финансирование, заказывай что хочешь, сделают и привезут. Только не забывай объясниться, зачем это надо.

Сказка для любого вояки обернулась былью, мне-то все равно, но Видящие из отдела иногда на детей похожи. Три раза отклонял прошение о вводе БТРов в качестве служебной техники! Как дети, блин.

А еще, не знаю уж как так вышло, но командует всем ОМД в России один скромный паренек, Антон Табаков его зовут… Говорят, в прошлом неплохой актер был, баблишко закалачивал, дай каждому. Проблема в том, что это я.

В жопу бы послал такую честь, но уж больно языкастое у нас начальство, уболтали за десяток минут, вышел из кабинета офигевший, оставшись капитаном по званию, зато начальник, умывальников хозяин и мочалок командир.

А что, Мойдодыр настоящий, только и делаю, что убираюсь и не важно, что вместо грязи пакостные и опасные существа Незримого.

— Не спи, замерзнешь, — поддел Игорь.

— А? — стою напротив двери в офис и тупо держусь за ручку, не открывая. — Блин. Поспать бы часов двадцать…

Тихо скрипнули петли, в лицо пахнуло прохладой от кондиционера в помещении, тихий шум улицы из приоткрытого окна.

— Не трави душу, — зевнул Игорь, проскальзывая мимо.

Друг отправился за свой стол, такой же однотипный, как и все. Три десятка широких и удобных столов из синего, прозрачного пластика, похожего на стекло. Широкие мониторы чернеют экранами, где-то стоят забытые кружки, и личные мелочи. Ничего необычного, привычный взгляду офис для любого менеджера любой компании. Отличает это место только люди, обычно за этими столами работающие.

Мой стол в самом конце, больше остальных, с тремя мониторами и широким шкафом для бумаг позади. Стоит на небольшом возвышении, с него все помещение, как на ладони. Не знаю, на хрена было тут все ставить по стандартам бизнес-компании, мне стремно работать на виду у всех, чувствую себя, как на сцене с забытым текстом сценария.

О, в такую рань один человек уже тут и работает! Влад, как всегда один из первых на работе.

— Доброе утро, Влад, — кивнул ему, проходя мимо стола лейтенанта.

— Доброе, капитан, — ответил Видящий, не отвлекаясь от сводок на экране.

Стучат пальцы по цифровой клавиатуре на столе, глаза бегают по тексту, пока он не начинает чувствовать мой давящий на макушку взгляд.

— Хорошо, — вздохнул лейтенант. — Доброе, Антон. Доволен? Хватит ломать мои привычки.

— Ага, — как и каждое утро в последние недели ответил я и пошел за свой стол.

Это уже стало нашим небольшим ритуалом по утрам. Довольно быстро набило оскомину это безликое «капитан». К имени с одного события отношусь очень внимательно, а из-за обращения по званию уже через пару дней стало казаться, что зовут меня теперь — капитан.

А когда народу в помещении набирается на пару десятков человек и каждый время от времени подходит и начинает: «Капитан, тут…». Так и до нервного тика можно довести.

— Там стычка наших с полицией в Нижнем, — летит в спину спокойный голос лейтенанта. — Пришел официальный запрос разобраться, скинул на ваш терминал.

— Опять там? — чертыхнулся под нос.

Не успел присесть за шикарное, черное кресло, в котором было бы так в кайф сейчас поспать, а уже проблем прилетело.

— Ха, — смешок от Игоря. — Они там все сферы влияния поделить не могут.

— Или кто-то из наших слишком много на себя берет, — трезво оценивает Влад. — В общем, подробности я еще не читал.

— Игорь, разберись ты.

— Неа…

— Будь человеком, а? И так работы валом!

— Не-не-не, — отнекивается ленивый Мастер Духа. — Я тоже работаю.

Глянул поверх экранов, а Игорь там на столе флажки свои коллекционные в рядок выстраивает.

— Сволочь, — вздохнул я.

Делать нечего, утопил кнопку в столе, вспыхивают синим все экрана. Похрустел шеей, размял пальцы. Коротким вдохом вбираю в себя Эн из округи, подпитывая усталое тело. Чешется синяк на плече, знаю, что сейчас синева стремительно сходит, кожа возвращает здоровый цвет.

В голове проясняется, волны силы очищают тело и сознание, наконец-то уходит глухое раздражение на все и всех. Ух, хорошо-то как!

— Эй-эй! — прикрикнул Игорь. — Не так активно, еще притянешь кого!

— Да я все уже.

— У нас тут скоро из-за вас обоих провал в Незримое будет, — улавливаю тихое бурчание лейтенанта, мнет переносицу и жмурится. — А еще я на хрен ослепну…

Щелкнула дверь, зашел еще один Видящий. Щуплый, но с плавными движениями змеи, новичок у нас, всего пару дней.

— Привет, мужики, — тихо здоровается парень. — А чего это сейчас полыхнуло?

— Не обращай внимания, — отозвался я с другого конца помещения.

— Ага, — добавил Игорь. — У нас тут всегда так. Лучше ткни там кофеварку на пару чашек капучино.

Парень посмотрел на меня, на Игоря, быстро отводит взгляд в угол у дверей, где стоит стол с чашками и кофеваркой, а рядом куллер с чистой водой и здоровый, двухдверный холодильник, блестящий хромом боков. Многие предпочитают приходить со своим обедом, чем навещать столовую на десятом этаже.

А что парень на нас глядеть боится, так это ничего, привыкнет. Видящие куда более тонко, ярко чувствуют мир и любые проявления Незримого. А если еще и специально тренируются, то вообще атас, можно сказать, они видят самую суть вещей. По мне так это пугает куда больше, чем пылающие от силы ауры Мастеров Духа.

Я ради интереса научился такому трюку, и чуть не ослеп в первые же секунды. Не стоило глядеть на Игоря в тот момент. Фонтан из энергии разных цветов, бьющий в потолок, не то, что ожидаешь увидеть на месте друга.

Больше таким тонким восприятием не пользовался, да и не нужно мне такое. Надо одновременно смотреть на объект и расфокусировать зрение, восприятие, одновременно концентрируясь разумом на объекте. У Видящих подобное выходит само собой, а я чуть мозги в узелок не свернул, пытаясь воплотить это по объяснениям Влада.

Не знаю, как должно перемкнуть извилины под действием нейро-интерфейса, чтобы начать так видеть, так мыслить и воспринимать каждую секунду мира вокруг. Все-таки Линдерберг гений нашего времени, сколько бы он и его команда еще совершили открытий, не погибнув от рук неизвестных?

На среднем экране мигнула иконка со стилизованной буквой «В», щелкнул по ней, а со стола взял тонкий наушник-улитку. На экране крутнулось колесико загрузки, пробегают фразы:

Идентификация…

Капитан Табаков (Мастер Духа)

Приоритет допуска — Высший

В правом ухе раздается спокойный, мерный мужской бас нашего ВИ.

— Доброе утро, капитан.

— Привет, Велес. Что-то срочное?

ВИ продолжил говорить, практически без пауз и эмоций, сразу понимаешь, что говоришь не с человеком. Это сделано специально, чтобы не вызывать дискомфорта у людей. Но я подозреваю, что у Велеса даже чувство юмора имеется.

— Вызов на ковер, капитан, не терпит отлагательств. Иван Павлович требует вас к себе немедленно. Промедление не рекомендуется.

— За что я тебя люблю, — встаю из-за стола, продолжая общаться с ВИ. — Так это за замечательные рекомендации ко всему и вся.

— Любить виртуальный интеллект так же не рекомендуется, — невозмутимый голос из наушника. — Больше срочных сообщений не имею.

Тонкий писк вместо точки в разговоре, наушник в нагрудный карман.

— Вызов к начальнику, — кратко объясняю парням. — Держите рядом пушки, может, сорвет куда срочняком.

Влад без слов отодвигает ящик стола, спокойно достает кобуру с пистолетом, оружие легло на столешницу с глухим звуком. Вместо тысячи слов. А Игорь только кивнул и передвинул флажок с голой бабой в рядок таких же, по одному ему известному порядку.

— Не суетись, — бросил новичку, что мнется у кофейника. — Время есть.

— Ага, — отозвался тот, спохватился, — То есть, так точно.

Увидел, что я не реагирую на такие мелочи, успокоился. Вот вроде двигается с плавностью мастера боевых искусств, а нервничает, как пятиклассник в одной комнате с путаной, забавный парень.

Только добравшись до лифта, начинаю думать, а на кой срывать меня к себе для личного разговора? Гаврилов мужик суровый, суеты зря не любит, предпочитает скинуть файл с заданием через ВИ. Если уж позвал к себе, разговор будет серьезный.

Как и положено крутому начальству, глава СОВД расположился на верхнем этаже здания, с прекрасным видом на центральную аллею. До этого я бывал только на этаже ниже, но прекрасно представляю, насколько неплохо работать и время от времени отдыхать, поглядывая в окно на жизнь города с такой высоты.

Звякнул лифт, раскрылись двери, впуская еще пару человек. На следующем этаже внутрь зашли пара дюжих парней в синих спецовках и коробками в руках. Становится тесновато…

Не прислушиваюсь к разговорам, просто стараюсь, чтобы не наступали на ноги. Лифт большой, места пока хватает. Вот почему предпочитаю приезжать рано утром, терпеть не могу суету и толпы.

На последних этажах в лифте остался один, хотя до этого приходилось скромно ужаться к стенке. Утро, рабочий день разгорается. Пришлось проявлять терпение с иголками чужого внимания, узнаваем стал тут, даже здоровались.

Предпочел бы остаться одним из невидимых пчелок, что просто трудятся на благо организации. Очень неуютно, когда на тебя обращают столько пристального внимания.

Ладно, если бы по делу, или потому что один из двух Мастеров Духа в городе, так нет! Все из-за прошлых достижений. Людям пока не понятны наши мистические штучки, больше проходящие в разряде баек, чем реальных дел. Да и кому хочется верить, что еще год-два и начнется армагедец? Разумеется, каждый пытается отбросить эти мысли и цепляется за привычное.

Сам слышал, как один боец, весь такой брутальный, суровый, с выправкой образцового солдата и с автоматом на груди, суетливо спрашивал друга, не будет ли слишком назойливо и тупо спрашивать у меня автограф.

Это регулярно случается, один раз вообще на опросе пострадавших девушка селфи попросила… А всего-то удостоверение показал.

Чертова прежняя работа актера, она будет преследовать меня до смерти! В такие моменты ненавижу себя за такое отношение к бывшим фанатам, но ничего не могу с собой поделать, слишком не люблю внимание людей. Благо, что как человек взрослый, спокойно не подаю виду.

И руки пожимаю, и поцелуи в щечку принимаю, и автографы даю на стены в соцсетях, прямо на экранах протянутых мобильников… В такие моменты прочие сотрудники ОМД больше угарают надо мной или раздражаются из-за задержек.

Да и как тут скрыть личность? На заданиях часто приходится показывать лицо и удостоверение.

А на работе уже все в курсе, что Антон Табаков как раз тот самый. Не сказать, что моя карьера была долгой, но такова профессия. Можешь всю жизнь убить, но тебя так ни разу и не узнают на улице, а одна работа за сутки сделает мировой звездой.

Есть шесть фильмов, что стали хитами и еще не успел увянуть цветок славы в памяти людей, в двух у меня были интересные, но эпизодические роли, а в остальных четырех я главные роли исполнил. Главный прикол в том, что почти не помню!

Иногда тоскливо ощущать, что память кажется одеялом с вырезанными лоскутами разных размеров. Контакты в телефоне, имена которых кажутся незнакомыми, хоть убей, списки книг, помеченные как прочитанные, но не черта не помнишь…

Парочка моментов на съемочной площадке всплыли в памяти, особенно ярко с гневной рожей отца, что требовал все лучшей и лучшей отдачи.

Пришлось смотреть эти фильмы из любопытства, и чтобы не попасть впросак при неожиданных вопросах. Как вообще популярные люди с такими вещами справляются? Меня это уже реально раздражает!

Я уже не могу просто свалить с глушь и жить в удовольствие. Кстати, а фильмы не плохие, пускай батя козел, но талант режиссера неоспорим… Да и я был не плох, даже хрен сам себя узнал.

Азидал показался немного переигранным, но роль киллера, что убивает ради больных сыновей, тронул до слез. Сценарист сволочь, смерть персонажа в конце, когда ждешь хэппи энда всей душей, это удар ниже пояса.

Все эти мысли успевают пронестись обычным, почти привычным потоком за пяток секунд. Настроение немного испортилось. А сейчас еще и песочить будут, по совершенно неясной причине. Отличное утро, что не говори!

— Эх, блин…

Опечаленный вдох совпал с открытием дверей лифта. Вышел и чуть не столкнулся с женщиной, едва разминулись в проходе. Кратко отметил строгий офисный стиль, оправу тонких очков, холеные пальчики сжимающие тонкий планшет у груди. Взгляд удивленный, явно слышала меня.

— Это я так, — улыбка вышла глупой. — На ковер вызывают.

— Удачи, — сухое пожелание, невыразительное и формальное, как и весь ее вид.

Это пожелание скорее вогнало в большую неловкость, чем помогло. Но женщине чувства других явно до лампочки. Невозмутимо вдавила кнопку лифта, пропуск пролетел у сканера. Я остался один в коридоре, полном дверей вплоть до самого конца. За строгими, темными дверьми скрываются два десятка лучших кабинетов в здании.

Никаких табличек. Никаких номеров на дверях. Я попросту не знаю, где именно кабинет главы СОВД.

Под ногами лакированный паркет, ощущение, что если сделать шаг, будет слышно на весь этаж. Мягкий, желтоватый свет на светлых стенах, как в дорогом отеле, но ощущение нервозности подкатило, словно я вместо обычного коридора оказался на поле боя без малейшего понимания происходящего.

Что делать? Просто постучать в ближайшую дверь и спросить куда мне?

Но тут сидят только начальники отделов, а у этих ребят графика работы как такого нет, за месяц я прекрасно это понял и даже встречался с парочкой. Кто его знает, на месте ли и на кого нарвусь. А если закрыто, буду долбить в кабинеты по очереди?

Стою тут, как дурак, и не знаю, что делать, нелепая ситуация… Воровато огляделся, тишина, лифта тоже не слышно, а ведь время поджимает, меня ждут.

Пальцы нащупали мобильник в нагрудном кармане, прохлада и тяжесть телефона в ладони немного помогли вернуть ясность ума. Чего я так нервничаю, можно ведь просто спросить.

Иконка «В» мигнула, расширилась на весь экран.

— Велес, — тихо шепнул в мобильник. — Куда мне?

— Конец коридора, прямо, — по громкой связи телефона отвечает ВИ.

Твою мать, слишком громко! А ВИ, то ли забавляясь, то ли подчиняясь установкам, так же громко, на весь коридор, добавляет:

— Рекомендую постучать три раза перед входом.

— Спасибо, — все же нахожу в себе вежливость.

Сам виноват, надо было просто одеть наушник, ВИ бы ответил тихо. Или поднести мобильник у уху, разумеется, что Велес прекрасно видит через камеры, что устройство находится у спрашивающего в руке, вот и брякнул мне по громкой связи. Я еще не привык к такому помощнику. Среди народа в СОВД по поводу Велеса такие байки ходят, веселые и ужасные, что хоть стой хоть падай.

Надеюсь, этого никто не слышал… Я прошел половину коридора, успокоился от выходки ВИ. Надежда рассыпается в прах вместе с открытием двери в конце коридора. Сухощавая, подтянутая фигура начальника в дверях махнула рукой.

— Заблудился? — спокойный, грубый голос Ивана Павловича отражается от стен. — Заходи.

Все, нервы ушли. Сегодня слишком много глупых и смущающих ситуаций за утро, чтобы я продолжал реагировать на обычные, в общем-то, житейские мелочи. Я встречаюсь с опасными, ужасающими монстрами каждый день, черт побери! Почему меня так пугают обычные люди!

Может, поэтому сидел в жопе мира, в маленьком домике и рубился в игры? Будь благословенна потеря памяти, не хочу этого знать. Разумеется, я мог тратить жизнь как захочу, но осознавать, что был настоящим, стопроцентным задротом и даже специально поселился в отдаленном местечке для этой цели… Да, я мог быть настолько крут.

Ирония над самим собой помогла развеселиться, но все хорошее настроение как ветром сдуло, когда за спиной щелкнула дверь в кабинет Гаврилова.

Все здесь подчиненно простоте и эффективности, можно по одному взгляду сказать, что владелец кабинета не терпит ненужных вещей и пустой роскоши обстановки. Кабинет размерами напоминает скорее зал, подобный нашему, для тренировок. При желании тут можно было бы устроить вечеринку с танцами.

Здесь царит полумрак. Длинные, темные шторы тяжелым покровом спадают с потолка до пола, полностью отрезая от света снаружи. Единственный источник света — лампа в конце кабинета, на широком столе. За столом массивное кресло с широкой спинкой.

— Присядем, — Иван Павлович повел рукой влево, приглашая.

А там всего лишь узкий столик для переговоров, да пяток стульев, выглядевших так, словно купленных на уличной распродаже. Ощущение, словно эта мебель здесь случайно, поставили, что было в самом начале, да так и забыли поменять.

Молча повинуюсь, следуя на начальством. Пускай в жилах струится сейчас столько Эн, что могу свернуть ему шею взглядом за долю секунды, или размазать ударом кулака по высоким стенам. Этот мужик все так же подавляет незримой аурой власти, даже простое молчание от него кажется весомым, будто он решает важный вопрос.

Присели за стол, Иван Павлович во главе, я через стол от него. Сам не знаю почему, просто сохранять «дистанцию вежливости» с ним кажется правильным выбором.

Гаврилов постучал указательным пальцем по столу, властно, без тени просьбы, сказал:

— Велес, будь так добр.

ВИ не ответил, зато сделал. Столешница озарилась синим светом, да и не столешница это, а настоящий экран во всю длину. Через секунду снова поправился, не просто экран, голографический проектор! Причем с такой детализацией, что затрудняюсь дать цену такой невзрачной на вид штучке. Наверняка еще функция перевода обычного фото и видео в голографический, объемный формат.

За прошедший месяц устал удивляться количеству инновационных новинок, что находятся в руках властей Новой Москвы. Один ВИ чего стоит, остальное уже так, мелочи… Которые и топовые бизнесмены мира не всегда себе позволить могут.

Иван Павлович политесы и разговоры ни о чем разводить не стал. Его лицо, с морщинами, словно высеченными в камне, в синем свете стола кажется маской, безжизненной, устрашающей.

Сидим в молчании секунду, две, пока не размыкаются тонкие губы мужчины во главе стола:

— Я хочу, чтобы ты объяснил это.

Краткий кивок на стол, не гляди я так внимательно, мог бы и не заметить. Но стоило глянуть на голограмму, как все мысли о неординарном начальстве вылетают из головы.

Изображение плавно вытягивается в объемный формат, обретает цвет и движение. Смотрим на настоящий, маленький макет оживленной улицы. Не узнать знаменитые здания в центре Нью-Йорка невозможно.

Как и фигуру, что пролетает над потоком людей стремительной тенью. Краткий отрезок видео, превращенный в голо формат на пару секунд, заставляет сердце биться сильнее.

— Твою же мать… — протянул я, без всякого стеснения добавив пару крепких словечек.

— Думаю, ты уже понял, что это.

Голограмма снова запустилась, остановившись на единственном моменте. Между высокими зданиями, распахнув крылья, летит вполне узнаваемая фигура.

— Демон, — проглотил крепкое словцо. — Однозначно, демон.

— Верно, — спокойный тон главы скрывает за собой зачатки агрессии. — А теперь обсудим, что ты от меня скрыл…