Незримое рядом

Глава третья. Пропажа людей

Прошло еще пара недель, приближающих время к осенней промозглости и опавшим листьям. Но пока конец августа радовал нас теплыми деньками и тревожными ночами. В лесу уже потихоньку меняют цвет листья, а если зайти подальше, то точно напорешься на людей с ведерками ягод или грибов. Сезон, чтоб их черти драли, а нам прячься каждый раз, чтобы способностями не светить.

Поселок наполнился толпами народу, люди приехали на дачи и загородные дома, жизнь так и кипит. Особенно возле алкогольных стендов в супермаркете, сметают все подчистую, целыми тележками.

Меня и Тома эта поздняя летняя отпускная лихорадка особо не трогала, пускай люди расслабляются в последние недели перед рабочими буднями. Сидим в доме, как затворники. Мне не хочется лицом светить, а Тому вроде как все равно. Тоже тот еще домашний отшельник.

Друг серьезно увлекся возможностями, что дарует Эн. Мы теперь магию иначе как Эн и не называем даже в мыслях, прилипло намертво. Да и не похожа наша сила на пресловутую магию, вроде плясок с посохом или шаманским бубном. Детский восторг поутих, сменившись молчаливым уважением к чудесам, что дарует Эн. Привыкли к ней. Просто сила, просто используем, просто выживаем.

Два дня назад во двор залезла неведома зверушка, с понятной целью, сожрать таких вкусненьких магов. Полезла через веранду, там-то мы ее и прищучили.

Чья-то псина здорово мутировала под воздействием злого духа. Башка раздулась в половину тулова размером, а передние лапы втрое мощней задних. Та еще мерзота. Я вогнал ей в черепушку столовый нож и у нее лапы отказали. Но сдохла только от обильных ударов Астральных Кулаков. До последнего старалась цапнуть пастью, полной желтых клыков и с разевая хавалку чуть ли не на сто восемьдесят градусов, как долбанная анаконда.

Честно говоря, после зубастой стрекозы в лесу, размером с ногу, милая псинка не особо впечатлила. А вот на прошлой неделе да…

Я так и не признался Тому, что чуть позорно не намочил штаны. Уж больно жуткая тварь на нас вылезла, неожиданно и резко. На ветке отдыхала, сволочь, а только мы под ней пробежали, как напала. Тонкий шрам от зубов той стрекозябры еще не сошел, так и красуется на ключице неровным кругом с кулак размером.

Закапывал псинку Том, у меня пальцы после Астральных Кулаков только к обеду шевелиться стали. Страшная способность, все время ожидаю, что руки навсегда откажут.

А сегодня утро началось непонятно и тревожно. Проснулись от громких хлопков вертолетных лопастей. Низко над поселком пролетел вертолет, я увидел через окно, как он медленно полетел в сторону леса.

— И какого черта он тут забыл, — Том трет глаза кулаками, хрипловатым со сна голосом бурчит: — Разлетались по утрам, мать его. Ты его видал?

— Немного, — стараюсь говорить бодро. — Вроде не военный. Может МЧС на пожар? Хотя не жарко вроде.

А как еще говорить, когда я свою же стражу проспал? Всего-то присел на диване и вырубило. Отдаются все-таки ночные бдения. Хорошо хоть всего на полчаса отрубился, ближе к утру. Пакость всякая вокруг дома обычно по ночам вьется.

В такой дали от города вертолетам не место, интересно, чего он тут забыл? Томас тоже загрузился, но со сна не особо соображает. Потряс головой, заморгал часто.

— Ладно, — Том откинул одеяло, пошлепал босыми ногами в ванну походкой мертвеца, споткнулся о свои же тапки, наткнулся на дверной косяк, сдавленно матюгнулся, почесал плечо и дальше потопал.

Вроде не спалил, что я тут спал. Еще не хватало выслушивать справедливые упреки, и так все понимаю. Надо лучше за собой следить, а вдруг бы это я не сам заснул, а какая тварь сон напустила? Смачно зевнув, дую делать кофе, без него совсем днем кисло будет.

Нет, надо взбодриться, а то Том точно спалит, что я только что спал. На пару секунд я притих, смежив веки. Притянул к себе фон Эн, заполняя каждую клеточку живительной силой. Взбодрило, да так, что волосы на руках дыбом встали! Пальцы дрожат от жажды действий, хочется пробежаться или рухнуть на пол, терзать тело отжиманиями. С трудом успокоился, пригладил вставшие дыбом волоски на руках, мурашки исчезли. Переборщил. Зато кофе готовит уже полностью проснувшийся человек, а не зомби с мешками под глазами.

Кухня наполнилась запахом молотых зерен, дразня ноздри и бодря сознание. Шрам зачесался, он иногда зудит, как от укуса комара. Нехотя поскреб ногтями ключицу. Чертовы твари!

Мы уже разгадали, откуда они берутся. Загадка не сложнее кубика-рубика. Просто мелкие духи из Незримого. Настолько слабые, что не могут существовать в нашем мире сами по себе, слишком мало Эн. Вот и приходится неразумным доходягам цепляться к живым.

На людей пока не лезут, а вот мелкую живность и жрут за милую душу и одержимостью балуются. Я уже не припомню, когда последний раз слышал мяуканье кошки или собачий лай. Да и птичьего пения в лесу меньше стало, если это меня не глючит конечно.

Я уже развил чувствительность до того порога, чтобы чувствовать Эн вокруг, метров на пятнадцать так точно. Она есть во всем. В воздухе ее мизер, немного в предметах, особенно там, где живут люди или часто бывают обычные живые существа. Даже в доме с одной кошкой будет больше Эн, чем на километре простой проселочной дороги.

Хватает силы и в лесу, там Эн особая, у нее даже привкус свой, как от свежей утренней росы и с запахом осенней листвы. Если втягивать Эн в лесу, этот вкус сам появится на языке.

Но более всего энергии таится в людях. Относительно много. Примерно столько же, сколько в трех деревьях. Но опять же, все относительно. К примеру, в кассирше в супермаркете Эн столько, сколько я потрачу на полсекунды телекинеза. А ведь молодая девица, пухленькая, кровь с молоком. Ее бы это попросту убило, владей она силой подобно нам.

По сравнению с обычными людьми у нас с Томом намного больше силы, больше чем у всего населения поселка. Не знаю, сколько тут сейчас точно живет, но пара сотен точно наберется. Все равно, что почти высохшая лужа рядом с бурным гейзером.

Такая исключительность отнюдь не повод для гордости или тщеславия. Она, млять, пугает! Так и человеком себя считать перестанешь, когда каждый день попросту чувствуешь, насколько отличаешься. Ощущаешь себя долбанным инопланетянином.

У меня иногда ощущения, что люди могут сломаться от легкого тычка. Словно вокруг хрупкие спички, а не живые люди. И чем больше мы растем в силах, тем четче в сознании эта тупая аналогия.

Вчера намерили по пять Эн ровно у обоих. У меня опять чуть больше. Это почти минута телекинеза килограммового куска металла. А чтобы метнуть нож со скоростью пули надо немного силы, примерно пол эн. Когда можешь убить всех вокруг за секунду, начинаешь сам к окружающим относиться, как к хрустальным.

Кофе наполнило две белых, фарфоровых чашки. Вышел Том, попили кофе в тишине. Размышления сами собой развеялись, стали казаться глупыми сонными мыслями. Люди-спички, все вокруг хрусталь, пф! Что за бред иногда лезет в голову.

— Ну что, погнали? — Том отставил чашку, сладко потянулся до хруста.

— Может, выходной?

— А ты что, уже сдулся? — понимающая ухмылочка от Тома.

Сам вечером падает без сил, а все хорохорится. Тоже мне, супер выносливый герой. Мы пашем на тренировках без выходных уже немало дней, немудрено так и надорваться. И Том это прекрасно понимает. Просто ему страшно, вот и все. А тренировки отгоняют этот страх, дают толику уверенности… Снова ухмыльнулся, словно мысли прочитал.

— Бесишь, — фыркнул в ответ на дешевую подначку, но поднялся. — Идем.

Утро началось с бега в лесу. Мы стремимся по привычному уже маршруту, подальше от нахоженных тропинок и ручьев, туда, где самый бурелом.

К своему стыду недавно понял, что даже толком не знаю пород деревьев. Березу еще от осины отличу, ну и пихту от ели, но и все на этом. А, еще пальму распознаю, да иву. Знания, как у ребенка, блин. Для меня в лесу всегда просто деревья.

Спустя пяток минут неспешного бега лес начинает меняться. Стволы толще, тропинок почти нет, редкие камни заросли мхом. Сразу видно, человек тут редко бывает. Хотя кое-где можно увидать немного стекла от разбитой бутылки или пару окурков. Редко, но бывает.

Том бежит впереди, размеренно и мерно, как часы. Левой, правой, и спокойное дыхание. Впереди попалось поваленное дерево, что застыло под наклоном. Дальше можно пробежаться по верху, секунд двадцать. Только бы опять не шлепнуться с ветки в куст крапивы…

Почувствовал напряжение Эн перед собой. Том рванул вперед по стволу, белкой взмыл на толстую ветку, прыжок дальше даже не заставил дрогнуть разлапистую ветвь. Я не такой гибкий и порывистый, предпочитаю прыгать плавно, точно прицелившись. Эн бушует в теле, мышцы звенят, как натянутые струны, фух, допрыгнул до следующей ветки.

Мы скачем по деревьям, как парочка ловкачей. Где-то хватает уцепиться пальцами в щели на коре, где-то помогает удержаться тонкая ветка. А прыжки на два метра не предел. Паркуром мы в жизни не занимались, но с такими возможностями уверен, что повторю любой трюк из видео роликов в инете. Мы так недавно стали делать, просто бегать скучно.

Ну и таким способом учимся правильно распределять Эн по телу. Где-то лучше подать больше Эн в ноги для прыжка, а где-то резко уплотнить силу в руках, чтобы вцепиться клещом в ствол очередного дерева.

Мало мест, где деревья стоят близко и достаточно большие, чтобы нас выдержать. Осталось еще парочка и придется спрыгнуть у ручья. Я уже слышу тихий шум воды. Том впереди нелепо взмахнул руками. Ветка, на которую он наступил, вся покрыта зеленоватым мхом.

— А-а-а, мать! — вопль и хруст внизу.

Я остановился на ветке, крепко вцепившись пальцами в узловатую кору. Вроде дуб? Или это я дуб, давно можно было залезть в инет и поглядеть названия деревьев. Хорошо хоть с грибами дружу, уж мухомор или поганку точно не слопаю.

— Ты там живой?

Том уже поднимается из кустов, на лицо недовольство, в волосах сухая веточка застряла. Раздраженно смахнув ее с головы, Том поднял голову.

— Живой. Копчик отбил. Жопа болит, дец просто.

— Ха-ха-ха!

— Не смешно!

— Еще как, — с улыбкой отвечаю. — Ты бы себя со стороны видел. Руками махал, как птичка. Далеко упорхал?

— Антон, — с застывшей гримасой, отдаленно напоминающей улыбку, Том кивнул на что-то позади меня. — Погляди-ка назад.

Повернул голову, и тут же отпрянул. Моя рука вцепилась не в простую кору, а в лицо! Трещины коры сложились в лик старца, сучок-нос щекочет ладонь, дерево скрипит, дрогнула ветка.

— …ять! — рухнул ровно в тоже место, что и Том. — Чтоб его!

Хорошо хоть сумел на ноги приземлиться! Хоть и пятки здорово отбил, аж в зубы отдалось. Хорошо ничего острого не попалось, а то подошва кроссовок у меня тонкая.

— Тихо, — друг серьезен, оглядывается вокруг.

— В чем дело?

— Тс-с, слышишь?

Я затих, даже дыхание задержал. В лесу тишина, не поют птицы, не шумит листва от ветра. Только тихие скрипы, то тут, то там.

— Лес недоволен, — шепотом сказал Том.

— Надеюсь, не нами, — так же тихонько отвечаю. — Пошли обратно, по низу.

На обратном пути встретили немолодую уже женщину, в старой одежке и с синим ведром. Она спокойно собирает ягоды, не обращая внимая на деревья вокруг. Зато они на нее еще как. Лица старцев медленно плывут по коре, следят за каждым ее шагом.

Иногда жаль, что простые люди ни черта не замечают. На камеру мы как-то пробовали заснять, не прокатило. К примеру, тот ночной пес-мутант. Если бы я успел его щелкнуть на мобильник, то была бы обычная фотка собаки. Может, даже с пеной у рта и бешеными глазами, но ничего из ряда вон. А для нас картина совсем иная…

Тетка прошла по полянке, и не пригнулась перед низко висящей веткой. Ветка сама опустилась, с тихим скрипом от лика старца на коре. И вот еще одно чудо, ее голова в цветастой косынке просто прошла насквозь, как через обычную голограмму. А мы там точно так лбешниками впилимся, что шишки не избежать.

Еще одно отличие мироощущения на всех уровнях. А тетка только косынку поправила и за ягодами раком нагнулась. Давно уже преследует ощущение, словно я в одном мире живу, а они в другом. Но вся соль в том, что скоро это изменится. Скоро все человечество будет жить так же, как мы. Боясь обычной, долбанной темноты, как маленькие дети.

Сплюнув на землю, пошел за Томом, друг уже далеко ушел, спина в синей ветровке теряется за деревьями. В который раз мелькнула трусливая мыслишка… Вот бы ничего этого не видеть и не знать, продолжить жить обычной жизнью богатого затворника. Но это невозможно. Откинув мечты о несбыточном, тихо побежал в сторону дома. Тренировка еще не окончена.

После пробежки мы особо не вспотели, но все равно по очереди сгоняли в душ. Завтрак прошел в быстром темпе, на сегодня запланировали очередной эксперимент с Эн и руки уже чешутся попробовать нечто новенькое.

Мы обнаружили у Эн несколько свойств и гордо обозвали их концептами. Слово солидное, но подходящее. Да и попросту звучит забавно, по отношению к магии.

Мы взяли на себя разные направления экспериментов, и Том закончил первым. Концепт исцеления полностью прописан на отдельном блокноте. У меня бы духу не хватило себя калечить, чтобы проверять разнообразные теории, а Тому хватило и смелости и безумия, чтобы кромсать себя ножом, ломать пальцы, даже ослеплять вспышками фонарика в глаза до красноты и слез.

Плюс еще разбор анатомии из довольно солидных и современных трудов. К слову, много новенького узнали. К примеру, я бы и в жизни не подумал, что наша страна номер один в нейрохирургии, и кардио штучках, это по сердцу которые.

Ну а про то, что с Германией делим первое место по кибер имплантам я знал и до этого. У моего отца мизинец ненастоящий, а еще знаю чела с искусственным глазом. Он как-то хвастался, что записал через него порнушку с бывшей. У нас такие операции стоят втрое дешевле, чем в Европе. А вот по всем другим болезням и вирусам, особенно сложным и редким, лучше катить за границу, в наших больничках скорее покалечат, чем вылечат.

Короче, Том здорово постарался. Теперь мы примерно знаем, как наиболее эффективно лечить себя Эн. Разные повреждения — разные способы. Но если совсем прижмет, то хватит и общей напитки тела Эн.

Я уже проверял его концепцию, разок упал в лесу и проткнул руку острой веткой. За час залечил, с советами Тома. Прежним способом такая рана бы два дня только затягивалась, а тут за час шрама не осталось.

Следом пошел концепт усиления. Это как раз то, что мы отрабатываем по утрам. Как заставить тело действовать на пике возможного и чуть больше. Звучит круто, а на деле опасная способность.

Том надорвал икроножную мышцу разок, дьявол, как же он орал… Хорошо, что у меня аптечка нормальная, вкатил ему дозу обезболивающего. Без него Том просто не мог сосредоточиться для лечения. А лечить другого мага, это такой геморрой, я даже не сунулся. Пробовали уже, слишком трудно. Мешает своя же сила, не пускает чужое, выталкивает.

Ну, а сегодня пробуем мою задумку. Я назвал ее концепт плотности Эн. Все отражено в самом названии. Концепт прост, как и все гениальное, и настолько же сложен в исполнении.

Это напоминает мне подшипник. Простой, самый обычный подшипник. Каждый нормальный мужик хоть раз держал и крутил такой в руках. Что там сложного? Два кольца, шарики, парочка проволочек, чтоб шарики не вылетали… А попробуй сам такой собрать, имея только металл, с нуля. Немало смекалки и времени понадобиться. Это еще, если человек не тупой попадется.

— Ну? — подгоняет Том, уже слопавший свою порцию.

— Дай доесть, а.

У меня тарелка больше, да и кашу я люблю, так что ем не спеша. Но под взглядом Тома нормально есть не так-то просто. Но я смог.

— Пойдем в зал, покажу.

Захватили с собой по стакану томатного сока, я еще и соли туда бухнул пару щепоток. Расселись в креслах, столик отодвинул в сторону, освобождая пространство.

— Гляди.

Под внимательным взглядом друга, я вытянул руку ладонью вниз. Эн ощутимо дрогнула вокруг, медленно потянулась ко мне. Словно вытянул пробку в ванне, так же течет сила в тело, наполняет каждую клеточку. Все эту мощь, я удержал, направил в ладонь, сжимаю волей как могу. Медленно Эн спрессовалась под рукой, оформилась в нечто напоминающее шарик и плюхнулось на пол с влажным чмоком, словно распутная девица поставила засос.

На полу лежит сероватый кусок, похожий на полупрозрачный пластилин. Вот только испускает легкий свет, похожий на свет звезд. В этом куске Эн, размером с кулак, ощущается солидная энергия, ее бы хватило, чтобы разок тряхнуть дом телекинезом. Лежит себе, медленно растворяется, тает и светится. И красиво, и противно. Я бы это назвал… Сморчок бога, хе-хе.

— И… — Том с опаской глядит на «нечто» на полу. — … что это?

— Погоди, — с ухмылкой беру планшет, щелкаю на камеру. — Гляди.

— Ну и что такого? — хмыкнул друг, глянув фотку.

Медленно ухмылка пропадает, меняясь удивлением.

— Погоди-ка! Ее видно!

— Ага.

— Видно на фото!

— Ага.

— Как?! — Том вскочил, от избытка чувств резко взмахнул руками, выронив планшет.

— Осторожней! — еле успел поймать кончиками пальцев, у самого пола.

— Извини, — нехотя буркнул друг, тыкая пальцем в овеществленную Эн.

Кусок Эн на полу полностью истаял, оставив повышенный фон в зале.

— Помнишь, ты говорил, что Эн напоминает воду? Ну, я и подумал над агрегатными состояниями. Тужился, пыжился, но смог только уплотнить. Нагреть или заморозить силой воли не вышло. Если Эн достаточно плотна, то ее видно на камерах. Не знаю, станет ли она видна простым людям… Это была жидкая Эн. А еще можно вот так…

Том внимательно выслушал, теперь с куда большим интересом смотрит, чего же я еще отчебучу.

На этот раз я выложился на все сто. Даже в глазах черные мушки летают, но не сдаюсь. Эн уплотняется в ладони, тянется вверх. Медленно проявляется тонким жгутом. Такую Эн Том уже видел, жидкую. Но я еще не закончил, уплотняю дальше. И в какой-то момент Эн поддалась, уплотнилась еще больше, сменила состояние. Теперь волей придать форму, простую и легкую… Ну же, черт тебя дери, давай! Застывай, сволочь!

— Фух, — пот градом, тело бьет дрожь, но на лице улыбка.

В руке остался тонкий прут из Эн, примерно полметра. Полупрозрачный, истлевающий звездным светом пруток твердой Эн.

— Если подпитывать — не исчезнет.

Бросил пруток Тому, друг осторожно поймал. Потрогал каждый сантиметр, осторожно лизнул, помахал. За прутом на мгновения остается шлейф энергии.

— Хм, — Том медленно положил прут на пол. — У тебя в руках жжется?

— Нет.

— А в моих да, — Том скривился, высунул язык, потрогал пальцем кончик. — Зря лизнул. Ладно, перетерплю. Рассказывай!

Вместо рассказа вытащил из кармана тонкий блокнот в черной обложке, бросил другу. Там ничего особого, как дошел, как уплотнять, на каком пороге Эн меняет состояние, да и все на этом.

— Я тоже думаю, что это можно использовать как оружие против монстров, — кивает Том, прочитав до конца. — Астральные Кулаки слишком опасны, как бы руки так не отвалились. Наверняка твердая Эн будет действовать не хуже. Но, надо бы улучшить…

— Экспериментируем?

— Экспре… Эксперинмен…Тьфу, да.

— Дикцию бы вам поправить, мистер Андерсен.

— А не пойти бы тебе! Нормально у меня все.

Сначала научил Тома, потом уже мне пришлось учиться у него. У друга куда лучше получается контролировать Эн, но у меня резерв больше и растет он быстрее. Палка о двух концах.

Зато видя, какие плоды приносит издевательство над собой и Эн, мы просто не можем не продолжать.

До полудня мы как два психа пытались снова и снова. А как еще назвать двух молодых идиотов, что довели себя до такого состояния? Я уже на ногах не держусь от усталости, сижу на полу, когда в полуметре нормальное кресло. Том на ногах, стоит, запрокинув голову и зажав нос пальцами, на ветровке красуется пара капель крови.

— Опять переступаем предел, — недовольно и гнусаво бурчит Томас. — Но это того стоит, да?

— Верно, — слабо отзываюсь, пытаясь сосредоточиться на восполнении сил.

Том опустил голову, кровь больше не течет. Тихо засмеялся, оглядев небольшой погром в зале. Я тоже не удержал смешка.

— Как дети, что дорвались до конфет.

— А как же, — друг устало плюхнулся на диван, размял запястья. — Такие возможности…

Я тоже смог подняться, до кресла сил дойти хватило. Тело бьет дрожью, то и дело мурашки по спине. Каждая клеточка старается на износ, пытается вновь наполнить тело энергией, которую хозяин так глупо и без меры тратит.

Но черт возьми, никто бы не удержался на нашем месте! Концепция плотности Эн это нечто. Возможность создавать что угодно, какие хочешь вещи и предметы только силой мысли и Эн. Пускай ненастоящие, полупрозрачные, но все же…

Но сил и воли на такое требуется безмерно. Я очень хотел создать меч. Получилось неважно, криво и косо, но при желании сражаться можно и простой палкой. Короче, я научился делать острый кол и меч. Том поступил умнее, всего лишь короткий кинжал. По мне так это мелкий кол с рукояткой, а не кинжал. Говорить ему это не стал, Том тоже пощадил мою самооценку и не заржал над «мечом».

Но твердая Эн это половина беды. Мы подумали так, если жидкая Эн создается из нашей же силы, может, возможен и обратный процесс? Типа бутыльков маны себе наделать. Облом вышел резкий и беспощадный. Запасать Эн в жидком виде — несбыточная мечта.

Она попросту не держится ни в каком сосуде. Тает в алюминиевой фляге, склянке из-под йода, даже походный пластиковый чайник не удержал распад Эн в изначальную форму. Пока что жидкая Эн бесполезна.

Твердая же, другая песня. Я шарю взглядом по залу, пока не натыкаюсь на стеклянный столик. Все еще целый после наших экспериментов. Вон трещина от падения на него Тома, а вон новая отметина, черная линия, словно подпалина. Это я мечом случайно приложился, твердая Эн почти не имеет веса, трудно контролировать такое. Но обошлось, столик просто пропустил звездный клинок сквозь себя. Только подпалина черная и осталась.

А вот Тома меч из Эн поцарапал. И меня тоже, хоть я его хозяин. Вот и вышла новая теория, тут же записанная Томом в очередной блокнотик. Твердая Эн или жидкая, она словно пытается доказать, что принадлежит реальному миру лишь условно.

— Том? Чего притих?

— Жрать охота, — устало отозвался друг. — У нас там есть чего?

— Готовая еда из магаза осталась. Это которая в упаковках.

— Гадость еще та, — фыркнули с дивана, пара секунд тишины. — Пойду, разогрею.

Нашим планам на спокойный обед мешает звонок, раздавшийся трелью по всему дому. Притихли, как застигнутые на кухне мыши. Снова звонок, аккуратный тройной стук в дверь. И кого же к нам на огонек принесло?

Щелчки замков, провернулась ручка, дверь открывается плавно и беззвучно, вот и гость. Мужик стоит, сверху на меня смотрит, на лице дежурная улыбка. Я его точно раньше не видел. По-армейски короткая прическа, немного щурится, словно целится.

Странные у него глаза… Впервые вижу человека с настолько серыми, почти стальными глазами, еще и блестят как-то неестественно. Неужели импланты?

Похож на охранника в супермаркете, если бы они могли себе позволить такой дорогой прикид. В такую жару, да в черном костюме с галстуком, это мощно…

Мужик молча достал карточку из нагрудного кармана. Квадратная фотка, блеск платинового чипа, знакомые буквы и значок на фоне. Корочки, что покруче обычной полиции.

— Капитан Ленщиков. Федеральная Служба Безопасности, — благожелательный, хорошо поставленный голос. — Доброго дня. Могу я задать вам пару вопросов?

Карточка скрылась в нагрудном кармане, как зверек в уютной норке. Капитан спокойно смотрит, не торопя с ответом. Звиздец, бросайте якорь, братцы, приплыли.

— Доброго, — медленно киваю, все еще под впечатлением «магических» корочек. — Конечно, спрашивайте.

Сердце бухнуло в груди, забилось, как испуганная птица. Так, спокойствие, я ничего плохого не делал! Вряд ли он тут из-за меня и Тома. Капитан легко улыбнулся, с пониманием. Видать, частенько такую реакцию наблюдает. Так же спокойно и без нажима спрашивает:

— В округе пропадают люди, слышали что-нибудь об этом?

— Так, краем уха…

Капитан кивнул, достал прозрачную пластину мобильника. Больше похоже на ровный прямоугольник стекла. Ух ты, последняя модель! Кучеряво живут в органах… Он провел пальцем по экрану, развернул ко мне.

А там красуется крупное изображение знакомого мне мужика. Солидно выглядит, в костюме, с сединой, да и рожа суровая. Обычно видел его в другом прикиде.

— Это Юрий Плотников, депутат. Пропал в здешних лесах неделю назад, в компании еще трех человек. Видели его?

— Знаю его, сосед через три дома, — киваю, глядя на фотку. — Он вроде на рыбалку любит с друзьями ходить. На озеро. Иногда мимо моего дома как раз и ходили.

— Когда вы в последний раз его встречали?

— Да в начале лета еще, — пожал плечами.

— Ясно, — пара движений по экрану, новая фотка. — А вот этого парня видели?

На экране молодой паренек, улыбается в камеру. Качаю головой. Капитан продолжает показывать фото разных людей, всего вышло около двух десятков.

— Этого я тоже не встречал.

— Плохо, — печально отзывается капитан. — Вы были крайним в списке, никто их не встречал. Вы не замечали тут незнакомых людей? Может, странное поведение?

— Нет, я обычно дома время провожу и редко выбираюсь в поселок. Только в магазин.

— Как часто в лесу бываете?

— Да каждый день, на пробежке. А что?

Капитан протянул белую визитку, беру без сомнений.

— Если обнаружите брошенные вещи или, не дай бог, тела, звоните без промедлений. И не гуляйте далеко от жилых мест, особенно на местности у озера. Большинство пропавших туда и направлялись.

— Как скажете…

— К вам еще могут зайти из полиции, расскажите им все тоже, что и мне. Берегите себя и будьте осторожны.

Капитан вежливо попрощался и ушел. Щелкнул замок дверей, отрезая дом от внешнего мира.

— Во дела…

Впервые общался с фсбшником. Думал, душу вытрясет, а он просто вежливо опросил и ушел. Не позавидуешь мужику, если уж тут видный политик пропал, то трясти за результат будут, мама не горюй.

И весь поселок заодно перетрясут. Плохо, кто-то мог видеть наши необычные тренировки.

Раз уж целый вертолет запустили, то может хоть кого-то из пропавших обнаружат. Жалко людей.

— Кто там был? — интересуется Том.

Андерсен развалился в кресле, и катает в ладонях шарик из твердой эн. Выглядит прикольно.

— ФСБ, за тобой приехали. Собирай манатки.

Шарик из эн падает из ослабевших рук, медленно катится по полу, истаивая легким светом.

— Шучу. Но о тренировках вне дома пока придется забыть.

— Антон, — недовольно протянул взбледнувший Том. — Ну ты и гандон… Я чуть не пересрался.

— Да. Я тоже.

Через полчасика выхожу покурить, привычный лес за забором уже не кажется таким уютным, изученным вдоль и поперек. Ветер тронул высокие кроны, с верхушек осыпаются начавшие желтеть листья.

Кончик сигареты дрожит в пальцах. Вся наработанная тренировками уверенность уходит, как песок сквозь пальцы. Страх неизвестного, что таится совсем рядом, возвращается.

Я понимаю, с кристальной ясностью, причиной пропаж в лесу служат не люди. Совсем не люди. Хрустнула сигарета, поломавшись в середине.

— Дерьмо, — бросил ее в пепельницу, полную окурков.

Вижу в окне, как Том сидит в кресле, непривычно тихий и задумчивый, сгорбился, как под невидимой тяжестью. Ему тоже страшно, тоже грызут сомнения.

Запалил новую сигарету, уже третью по счету. Снова потоки ветра стряхивают пожелтевшие листья с деревьев. Мы ведь не должны что-то делать, правда?