Всю неделю я пахала, как проклятая, не вылезая из выделенного кабинета. Перекусывала на скорую руку, прямо здесь же, ланчиками, которые в ответ на мои стенания о несправедливости мироустройства и отсутствии времени даже на обед, стал присылать с курьером Виктор.
Его утренние подбадривающие сообщения и вечерние звонки, с пожеланием сладких снов бархатистым голосом, заставляли сердце радостно биться.
Вроде бы мелочи, но если честно, ужасно льстило. Чувствовались его старания и забота, от которых я отвыкла. Вспомнилось забытое ощущение окрыленности от мужского внимания.
Даже на расстоянии было волнительно и вкусно…
Наталья Вячеславовна оказалась на редкость дельной и энергичной теткой, готовой к работе в режиме цейтнота.
Сохраняя хладнокровие, она, как солдат на боевом посту, давала четкие пояснения, внося по ходу моих замечаний исправления в отчетность.
Работа кипела!
Я засиживалась допоздна, и бухгалтер «Пенат» вместе со мной. Ворча, что совсем забросила семью, она выпроваживала меня домой, где я чтобы разгрузить голову, занимала руки. Генерила несложные вкусности, которыми на следующий день угощала Наталью Вячеславовну.
Пока смешивала, взбивала и раскатывала, мозг абстрагировался от работы и переключался на мысли о Викторе, и предстоящем объяснении с Алексеем.
— До чего же вкусно, — жмурясь от удовольствия, поедала плоды моего труда бухгалтер «Пенат». — И откуда столько энергии? А? Я домой прихожу, и падаю от усталости.
— Я так отвлекаюсь.
— А я — глажкой. У меня три мужика дома. Стирка практически ежедневно. Врублю сериальчик, и давай махать утюгом…пока серия не кончится.
Виктор предпринимал попытки выманить меня на свидание каждый день
Его внимание мне было приятно до сладких мурашек, и очень хотелось увидеться…но перед этим улыбчивым, щеголеватым бородачом, хотелось выглядеть на все сто, ловя во взгляде восхищение, а не пожеванной мочалкой, которой я себя ощущала в конце дня.
Кроме того, крутить роман за спиной Алексея было как-то совсем уж цинично и подло. Меня и так грызло чувство вины за то, что, продолжая жить в его квартире, все мои мысли крутятся вокруг другого мужчины.
С Лешей мы созвонились пару раз за неделю, дежурно справились о здоровье и погоде. И вслушиваясь в сухие интонации друг друга, спешили закончить звонок.
Нужно скорее подыскать квартиру, и съехать. Осталась неделя. Потом наступит ахтунг!
И его тоже придется пережить.
Как-то преподнести друзьям и родным разрыв и разъезд. Быть может даже, со временем поменять работу, не потому что у отца плохо. А потому что пора отправляться в автономное плавание. Задуматься о собственном жилье, в конце концов!
Тебе двадцать шесть, Вика. Уже!
И если осмотреться, ничего кроме Мухи у тебя своего нет. Да и та, щедрый подарок отца.
— Скажи, ты меня уже бросила? — без тени иронии уточняет Виктор без приветствия в трубку. — Иногда я бываю бестолковым, объясни мне, непонятливому, почему ты от меня прячешься.
— Да не прячусь я. Вагон работы. Ничего не успеваю. Сроки горят.
— Выкрои в своем расписании немного времени. — настойчиво требует. — Я соскучился… Очень. Хочу тебя увидеть. Давай хотя бы пообедаем вместе, раз вечерами ты «для меня» занята, — в голосе слышится злая усмешка. — Я устал быть понимающим и терпеливым!
— Если только недолго, — вздыхая, скашиваю глаза на часы.
— Буду минут через сорок, — коротко бросил и отключился.
Вообще-то я молодец. Перелопатила тонну бухгалтерской документации, проверила кучу отчетности и уже набросала замечания. Последний рывок — лицензии, разрешения, патенты…И завтра, отоспавшись, я сяду писать заключение. Дома. Не спеша. В удобном кресле, подложив одну ногу под задницу. Красота! А воскресенье, сосредоточусь на поиске квартиры.
Потягиваюсь мечтательно…Скорее бы он уже наступил, этот завтрашний день…
— Ну, как у нас дела? — в дверь заглянул Дмитрий
— Сегодня закончу.
— Замечательно! — подошел к столу, взял с тарелки кусочек медовика, что я вчера пекла. Откусил. — Виктория Валерьевна, неужели это вы сами? Наталья Вячеславовна нахваливает ваши вкусняхи. Можно я понаглею немножко, — с удовольствием жует, закатывая глаза.
— Конечно, угощайтесь. Может чая?
— А давайте, — присаживается на краешек стола.
Выплескиваю из своей кружки остатки в цветок.
— Не побрезгуете? — с улыбкой машет головой, и наливаю ему из заварника, что принесла мне Наталья Вячеславовна свежий. Любезно подаю.
Я ведь узнал, кто мне такой какашку с налоговой подложил.
— Недоброжелатели. Не иначе…
— Бывшая, — морщатся, словно съел лимон.
— Бывшие они такие, если обиженные…
— Ага. Мстительные и лживые сучки!
Не зная, что сказать, смущенно пожимаю плечами.
— Жизнь вообще не справедлива! — протягиваю ему упаковку влажных салфеток. И добавляю успокаивающим тоном. — Все у вас прилично, Дмитрий Сергеевич. Проверяющий инспектор, конечно, найдет недочеты. Как без них? — развожу руками. — Отделаетесь небольшим штрафом.
— Может отметим вечером окончание? Боулинг? Ресторан? Может в клуб?
— Вы же еще не видели заключение? — вежливо улыбаюсь.
— Ваши замечания мы ежедневно обсуждаем с моим бухгалтером. Так что, ничего нового я так для себя не открою.
— И все же не торопитесь, — отвожу взгляд от его внимательных глаз. — Я с удовольствием отмечу с вами окончание налоговой проверки.
— Какая же вы, однако, Виктория Валерьевна…неприступная, как скала… — вытирает руки, выкидывает скомканную салфетку в мусорную корзину. — Ну что ж, не буду мешать работать. Торт — объедение. Захотите сменить сферу деятельности, обращайтесь. Ради такой сладкой женщины, не грех замахнуться и на кондитерскую! — подмигивая, спрыгивает со стола и уходит.
Поправив прическу и макияж, улыбаюсь своему отражению в окне. Нетерпеливо смотрю на часы, покусывая губу. Вика! Неприлично так волноваться из-за какого-то обеда…но глупое сердце несется вскач, не слушая доводов рассудка, когда снова звонит сотовый.
— Выходи, пропажа, — весело басит трубка. — Буду наказывать тебя за строптивость!
— Что делать? — я опешила.
— Целовать, обнимать и заставлять краснеть!
— Ооо! Какие грандиозные планы! Только давай без фанатизма, ладно?
В ответ он рассмеялся — так заразительно, что я не удержалась тоже.
— Я тебя обожаю, Фике…
Выпархивая из дверей, жру его глазами. Ну какой же все-таки Виктор…офигинный! Плечистый, холеный, борода это его еще рыжая…такая мягкая и шелковая. А как приятно щекочет кожу, до мурашек…Ммм…
Он ждет на парковке у машины.
Как же я соскучилась! До безумия!
— А вот и я, — протягиваю ему контейнер с последним кусочком медовика.
— ООО! Умасливаешь? — плотоядно облизывается.
— Задабриваю! — виновато опускаю взгляд.
— Не прокатит!
— Говорят, у меня не плохо получается…В смысле, выпечка.
— Мне бы хотелось быть первым дегустатором твоих кулинарных шедевров, — поддев мой подбородок смотрит в глаза. — И чтобы ты готовила для меня.
Мягко притянув к себе поцеловал в нос.
— Спасибо.
И это было так щемяще нежно, что я не нашлась что ответить. А потом смущенно улыбнулась, старательно скрывая взявшееся неоткуда волнение.
— Тут кафе рядом. Пять минут пешком.
— Ну веди, Сусанин, — усмехнувшись, просунул мою руку себе под локоть. — Я весь твой!