Ничей ребенок

ГЛАВА 26

Джо не понимал причин, по которым Стиви отказывалась позвонить матери, чтобы пригласить ее на бракосочетание.

— Объясни мне, малышка, почему? — спросил он ее, сидя в родительской кухне.

— Не могу. — Стиви подняла на него умоляющий взгляд. — Ты все равно не поймешь.

— Ты выходишь замуж и не хочешь пригласить на свадьбу родную мать?

— Прошу тебя, Джо, — скрестив руки, она положила на них голову, устало вздохнула. — На объяснения у меня не хватает слов. Даже если бы я просила ее, она бы не приехала.

— Откуда ты это знаешь?

— Знаю, черт побери! — Стиви вспылила.

Я уже звонила ей, перед самым отъездом из Денвера. Поставила, так сказать, в известность о своих планах.

— Тогда ее приглашу я, — решительно сказал Джо.

— Кого ты собираешься пригласить? — раздался в кухне бодрый голос вошедшей с покупками Эллен.

— Мать Стиви. Сама она не хочет, так что придется это сделать мне.

— О Господи! — Эллен начала нервничать. Весь день она мучилась сомнениями относительно того, стоит ли сообщить Стиви новость или нет, а теперь уже и Джо подключился. Придется говорить. — Во всей этой суете я совсем забыла, что…

— Ну-ну? — Джо помог матери выложить продукты на стол.

Эллен убрала с глаз прядь влажных волос.

— Твоя мать, Стиви, звонила сегодня утром. Она сказала, что взяла номер у Билла, твоего коллеги.

Стиви подняла голову.

— Как? Ты не оставила матери даже номер телефона? — с недоверием спросил Джо.

— Что еще она сказала? — Стиви попыталась скрыть охватившее ее беспокойство.

— Я, естественно, пригласила ее к нам. Познакомиться, пожить у нас в доме до свадьбы. — Эллен нахмурилась, не зная, как смягчить свои следующие слова. Так ничего и не придумав, она положила ладонь на плечо молодой женщины. — Но твоя мать ответила, что не в состоянии приехать.

— Почему? Что она, больна? — От внимания Джо совершенно ускользнули мимика и жесты матери.

Голову Стиви обручем стиснула боль. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Эллен, не решаясь повторить свой вопрос.

— Что еще сказала моя мать? — сил хватило только на шепот.

Эллен опустилась на стул рядом и послала сыну предостерегающий взгляд.

— В продуктовой лавке она увидела газеты, где на первой странице были ваши с Джо фотографии. Сказала, что хотя ты и не говорила ей о своем будущем муже, о его богатстве и славе, она все равно рада, потому что… — Эллен пришлось сделать глубокий вдох, — когда ты ему надоешь и он тебя бросит, ей можно будет не опасаться, что ты вместе с ребенком заявишься жить к ней.

Голова Стиви вновь поникла. Почему после всех тех долгих и мучительных лет она все еще испытывает боль, почему?

— Неужели прямо вот этими словами, Эллен? Именно этими? — Ответ она знала.

Джо шагнул к ней, намереваясь заключить Стиви в объятия, исцелить ее боль. Какой нужно быть матерью, чтобы проявить такую жестокость по отношению к единственной дочери? И опять Эллен остановила его.

— Конечно нет, милая. Она выразилась иначе.

В молчании Стиви поднялась из-за стола и вышла из дома. Тяжелый влажный воздух мешал дышать. Пыльное небо начинало темнеть. Еще немного, и опустятся сумерки.

— Дай ей время, мой мальчик, — сказала Эллен готовому ринуться за дверь сыну. — Пусть побудет одна.

Джо нашел ее через полчаса сидящей в траве на берегу ручья. Не произнося ни слова, опустился рядом, поднял обломок ветки и принялся чертить ею какие-то узоры.

— Это мое любимое место, — негромко сказал он чуть погодя. — Я приходил сюда мальчишкой, когда мне нужно было спрятаться от всех. Здесь я принял несколько самых важных в жизни решений.

— Например? — с благодарностью за то, что Джо не вспомнил о ее матери, отозвалась Стиви.

— Например, признаваться ли деду в том, что у меня нет никакого желания играть в футбол, или что я не собираюсь стать инженером, или что вовсе не мечтаю поступить в технологический институт. Словом, что-то такое. А как с подобными решениями обстояло у тебя?

— Никакого особого места у меня не было. — Она попробовала улыбнуться, но у нее ничего не вышло. — Да и решений принимала не слишком много. Когда нужно было что-нибудь решить, я просто решала, и все.

Стиви смолкла, вспоминая.

Уже старшеклассницей она устроилась на работу в овощной магазинчик и однажды вечером, вернувшись домой, заявила матери, что сразу по окончании школы уедет на учебу в другой город. В ответ Кэрол лишь пожала плечами и не удостоила дочь даже взглядом.

— Где ты деньги возьмешь? — спросила она наконец, аккуратно покрывая ногти вторым слоем лака.

— У меня есть работа. Накоплю. — Стиви опустила взгляд на истоптанные теннисные туфли. — Миссис Дэвис, училка по английскому, считает, что с моими оценками я смогу получить стипендию.

— Тебе виднее. — Кэрол вновь подняла и опустила плечи. Проблемы дочери не беспокоили ее до тех пор, пока не вступали в противоречие с ее собственными. Чем быстрее она уберется отсюда, тем лучше. В трейлере и без нее тесно.

После этого разговора Кэрол почти перестала замечать дочь и начала пить больше обычного. Тогда еще Стиви хотелось помочь матери, только она не знала, как это сделать; между ними уже выросла стена отчуждения.

Откуда Стиви было знать, что в свои тридцать пять лет ее мать поставила на себе крест? Со всей четкостью Кэрол осознала: никто не придет, чтобы скрасить ее жизнь, никто не унесет ее в сказочную страну, знаменитое, но чужое имя звезды не принесет счастья.

— Мне очень жаль, Стиви, — услышала она как сквозь сон голос Джо.

Стиви кивнула, зная, что он не только просит прощения за свою настойчивость, в его словах звучало раскаяние за причиненную ей боль.

— Я так старалась понять ее, Джо, разобраться, почему она меня не любит, но ничего не вышло. Неужели я тоже стану такой?

— Ну что ты, малышка. — Джо обнял ее. — Это невозможно. У тебя удивительный дар любить, отдавая себя целиком. Не знаю, что сделало твою мать такой, какая она есть, но ты — совершенно другая. — Он помог ей подняться, поцеловал. — Пойдем домой. Мама будет волноваться за тебя.

— Это правда?

— Она переживает за всех Девлинов, а ты теперь — одна из нас. — Джо улыбнулся.

Поскольку рядом со Стиви не было родственников или хотя бы друзей, Эллен, Грэйс и Конни решили устроить для нее сюрприз — домашний, если можно так сказать, прием, на который должна была успеть и Бет. Составить список гостей не представляло труда, в него вошли те же, кто приглашался на свадьбу, то есть почти все жители городка.

— Получится сборище выживших из ума сплетниц, — скептически заметил Чарли, помогая Эллен переставить в гостиной мебель.

— Но ты же не захочешь оставить Стиви ни с чем, милый?

— Ни в коем случае. Просто не могу понять, почему все это нельзя было организовать в церкви.

Ворчание мужа Эллен пропустила мимо ушей.

— Мне поможет Грэйс. У тебя будет время забрать до двух часов торт от Мортонов?

— Отправляюсь сейчас же, — с охотой вызвался Чарли, — пока тебе не пришло в голову еще раз передвинуть диван…

Удавшийся на славу прием оказался для Стиви и в самом деле приятной неожиданностью. Радушие и щедрость новой семьи и их друзей растрогали ее до слез. Не явились только двое из приглашенных, и Эллен точно знала причину: они осуждали жениха и невесту. Но, с другой стороны, эта парочка возмущалась всем, что ни происходило в Пайни-Крик.

После ухода гостей Стиви, Бет и женская половина семейства Девлинов уселись в гостиной, окруженные коробками, пакетами, ворохами оберточной бумаги и розочками из шелковой ленты.

— Мне даже не верится! — воскликнула Стиви. — Такое внимание, такие подарки!

Грэйс вместе с Конни принялись убирать со стула пустые тарелки.

— Я помогу, — поднялась со стула Бет.

— Ну, что ж, — заметила Эллен, — по-моему, все повеселились от души.

— Да, и особенно Мэри Нелл, — добавила Стиви.

— Чувствую, мне нужно попросить прощения, — расхохоталась Эллен. — Стиви, это был всего лишь небольшой розыгрыш.

— Это была отличная идея, мам, — подала голос Конни, поворачиваясь к Стиви. — Мать предложила мне обработать тебя. Я ужасно хотела открыть тебе правду, но она категорически запретила. Сказала, что нам в этом деле Мэри Нелл нужна как рычаг.

— Прощаю всех, потому что ваша затея сработала, — весело ответила Стиви. — По дороге сюда я мучилась ревностью. Но поскольку у нас с Джо все сложилось, так и быть, ступайте с миром. Кроме того, Мэри Нелл мне понравилась. Она очень славная. Рассказала, как еще в первом классе подружилась с Джо, как соскучилась по нему за прошедший год, пока они не виделись. И под большим секретом сообщила, что ходит на свидания к Чеду Коннерсу.

— Кто такой Чед Коннерс? — в недоумении переглянулись Эллен с Конни.

— Понятия не имею, — с невинным видом ответила Стиви, подмигнув Бет и Грэйс. — Она сказала только, что он… по-моему, из Лос-Анджелеса. Так, Бет?

Бет с трудом сохраняла невозмутимость. Она-то прекрасно знала, что Стиви решила отплатить Эллен и Конни за историю с Мэри Нелл той же монетой. Что бы сейчас ни сказала Стиви, информация станет известна всему городку еще до ночи…

— Мэри Нелл показывала мне его карточку, — призналась Бет.

— Очень привлекательный мужчина, — вставила Стиви.

— Мне кажется, он снимается в мыльных операх, — что-то вроде «Все мои детки» или «Дни нашей жизни». — Бет повернулась за подтверждением к Стиви.

— Совершенно верно. Они познакомились в Атланте на каком-то благотворительном вечере.

— Я точно знаю, что он богат, — вдохновенно продолжила Бет.

— Очень богат, — подчеркнула Стиви. — Фамильные деньги. Семейство Коннерсов из Бостона.

— Мэри Нелл? Наша Мэри Нелл? — застонала Конни.

— Помолвлена с актером из мыльной оперы? — с недоверием протянула Эллен.

Сосредоточенно изучая маникюр, Стиви пожала плечами.

— Да Джо никогда и не интересовал ее.

— Дрянные девчонки! — рассмеялась Грэйс, видя, как мать заторопилась к телефону, а Конни вдруг срочно понадобилось зачем-то сбегать к соседям. — Ничего, они это заслужили. Вы разыграли все как по нотам.

— Просто замечательно, — согласилась Бет.

— Добро пожаловать, Стиви. — Грэйс прижалась к ней плечом. — Ты прекрасно вписалась в нашу семейку.

Бракосочетание Джо и Стиви состоялось в июле, жарким субботним полднем в городской церкви, прихожанами которой долгие годы были все члены семейства Девлинов. Белое здание церкви с невысоким шпилем ничуть не изменилось с тех пор, когда тридцать шесть лет назад в нем венчались родители Джо.

Почти отвесные лучи солнца, проходя через цветные стекла витражей, падали на покрытый толстым слоем воска пол из сосновых досок. Окруженная детьми, Эллен Девлин сидела на скамье в первом ряду и счастливо улыбалась. За ее спиной разместились многочисленные родственники. Билл Шеффер с удовлетворением наблюдал за свершением церковных таинств, благословлявших Стиви на новую жизнь.

По другую сторону прохода за церемонией с сияющими лицами следили Брэд, Аллен Ли и Дэйв, ничуть не сомневаясь в том, что союз двух любящих сердец стал возможен благодаря в том числе и их скромному вкладу. Лорен Фишер, сидевшая позади них вместе со своим мужем Томми, уже после первого звонка Стиви в офис заподозрила, что Джо наконец-то нашел себе ровню. Теперь, видя их стоящими рядом, она убедилась, что интуиция не подвела ее.

На невесте было шелковое платье цвета слоновой кости, по воротнику скромно отделанное кружевами, из украшений — только нитка жемчуга — подарок Джо ко дню свадьбы. В руке Стиви держала небольшой букет роз.

Темный, строго классического покроя костюм жениха в глазах присутствовавших дам делал его еще более неотразимым. Роль шафера взял на себя Чарли Девлин, а подружкой невесты стала Бет.

По окончании церемонии всем приглашенным родственникам, друзьям и соседям Джо с гордостью официально представил Стиви в качестве своей законной, перед Богом и людьми, супруги. Преподобный Моррис Джонсон, только что принародно объявивший их мужем и женой, благосклонно кивал головой, хотя поначалу был настроен куда более критически.

— Позвольте, — назидательно заметил он, поправляя на тонкой переносице аскетические, без всякой оправы, очки, когда Джо и Стиви впервые обратились к нему с просьбой обвенчать их, — ведь невеста уже восемь месяцев как явно небезгрешна. Да еще эта скандальная шумиха в прессе!

Однако в конце концов святой отец нашел силы промямлить, что поскольку Господь наш все же прощал грешников, то и сам он не будет иметь ничего против. Но только без всякой суетной показухи, никаких голливудских штучек в храме! Жених, если ему уж так хочется, может быть и знаменитостью, однако ни один святотатец-газетчик порог дома Божия не переступит.

Так и вышло. Джо, всегда старавшийся не ссориться с репортерами, решил проблему просто, пригласив вечером того же дня представителей пишущей и снимающей братии на официальный прием в гостинице «Шератон» в Атланте. После того как журналисты воздали должное лившемуся рекой шампанскому и обилию изысканных деликатесов, молодая чета ответила на все мыслимые вопросы. Бойкие молодые люди с фото- и видеокамерами извели километры пленки, запечатлевая в разных ракурсах счастливое семейство Девлинов.

Стиви хотелось спрятаться от бивших в глаза ламп-вспышек, но Джо крепко удерживал ее за локоть.

— У меня такое чувство, будто все смотрят только на меня, — жалобно сказала она.

— Так оно и есть, — улыбаясь, подтвердил Джо.

— Но я же… растолстела, сразу ясно, что это беременность.

— Абсолютно ясно. Все видят, что ты очевидно беременна и безусловно прекрасна. Пошли танцевать. — Под новой серией вспышек он склонился и поцеловал ее.

Обрушившаяся на них в начале приема лавина вопросов пошла на убыль.

— Прямо пропорционально количеству выпитого шампанского, — с глупой улыбкой констатировал Ричи.

Никогда еще присутствие Джо не волновало Стиви так, как в их первую супружескую ночь, когда наконец они остались в гостиничном номере одни. Свершилось. Подумать только — теперь они муж и жена! То, что им довелось познать друг друга намного раньше, ничего не значило, и неважно было, что Стиви уже носила в себе его ребенка. По-настоящему совместная жизнь начиналась лишь сейчас. А вдруг она разочарует его?

При этой мысли Стиви испугалась. Полная опасений, она достала из дорожной сумки шелковую ночную сорочку и халат, подаренные Бет, переоделась и прошла в спальню к ожидавшему ее Джо.

— Как ты отнесешься к предложению выпить шампанского? — хрипловатым голосом спросил он, глазами уже раздевая Стиви.

Смущенная этим жадным взглядом, Стиви попыталась улыбнуться.

— Иди ко мне. — Она ступила в его крепкие объятия. — Я люблю вас, миссис Девлин.

— Всю целиком?

— Всю целиком. Ты нужна мне полностью, без остатка.

— Без остатка?

— Сейчас ты поймешь, что я имею в виду. — Джо принялся развязывать поясок ее халата.

Нежно требовательные прикосновения его губ, языка к самым потаенным, самым заповедным уголкам тела разожгли в Стиви огонь, растопивший засевшие в ее сердце льдинки страха. Чего было бояться? Вот он, Джо, — незнакомец, влюбивший ее в себя с первого взгляда, мужчина, открывший ей такую бездну чувств, о которой она даже не подозревала, человек, давший счастье понять, что такое любить и быть любимой.

Внутренне обеспокоенный не меньше Стиви, сейчас Джо до конца отдался страсти, разгоравшейся все ярче каждый раз, когда они были вместе. Его сжигало пламя любви.

Впервые в жизни.

Медовый месяц длился всего четыре дня. Ни ему, ни ей не хотелось тратить бесценное время на какие-то путешествия, поэтому, оставшись в Атланте, по ночам они самозабвенно любили друг друга, а днем знакомились с достопримечательностями. К сожалению, закончилось все это неправдоподобно быстро: для Джо наступила пора выполнять свои контрактные обязательства.

— Обещаю устроить второй медовый месяц, — сказал он, готовясь к отъезду. — Позже, после того как ты родишь. Отправимся, куда пожелаешь. Я буду стараться вернуться домой как можно быстрее, нам ведь еще нужно подыскать собственное гнездо. Сейчас же мне бы очень не хотелось оставлять тебя одну. Надеюсь, ты не против пожить у моих родителей?

— Ты даже не представляешь себе, Джо, как это приятно — ощущать себя членом семьи.

Потакая малейшим желаниям Стиви, Чарли и Эллен получали бесконечное наслаждение, а сама она, не избалованная таким идущим из сердца вниманием, просто излучала счастье.

В течение последующих двух недель Джо побывал дома дважды, оба раза оставаясь на пару деньков. С тем, чтобы остаться дома, пока Стиви будет рожать, он перестроил почти все свои графики, однако с утвержденными еще год назад датами концертов поделать ничего было нельзя. Надежды возлагались только на здравый смысл дитяти, который должен помочь ему выбрать оптимальный срок появления на свет.

— Стиви, — июльским утром послышался из-за двери голос Эллен, — после обеда я собираюсь сходить в церковь, отнесу им старую одежду для благотворительной распродажи. Не захочешь составить мне компанию?

Несмотря на ранний час, на улице уже стоял удушливый влажный зной. Стиви, отказавшаяся от привычки пить кофе вовсе не по соображениям здоровья, а исключительно из-за жары, сидела на верхней ступеньке крыльца со стаканом холодного апельсинового сока. Она не испытывала ни малейшего желания тащиться куда-либо в такое пекло и уже собиралась отказаться, но не успела и слова сказать, как почувствовала дикую, рвущую боль. По цементным ступеням со звоном разлетелись осколки выпавшего из ее рук стакана.

— О Господи! Чарли! — закричала выбежавшая из гостиной на порог дома Эллен.

— Это он! — сквозь сомкнутые зубы выдавила Стиви.

Только не поддавайся панике, твердила она себе.

Обогнув угол дома, Чарли торопливо подбежал к крыльцу.

— Я вызову врача и попытаюсь связаться с Джо.

— Это слишком рано, — простонала Стиви между приступами боли, усаживаясь через несколько минут с помощью Чарли на заднее сиденье машины.

— Не переживай, — успокоила ее Эллен. — Детки сами знают, когда им выходить, наши подсчеты их не интересуют.

— Но ведь еще целый месяц, — через силу возразила Стиви.

— Знаю, моя маленькая. — Эллен провела рукой по ее волосам. — Постарайся расслабляться между схватками. Мы попробуем добраться до больницы как можно быстрее.

Она обменялась с мужем тревожным взглядом. Не имея никакой медицинской подготовки, Эллен обладала богатым практическим опытом. Она дала жизнь пятерым, но ни разу роды не начинались у нее с такой пронзительной боли. Опасное предзнаменование. К тому же схватки не учащались и не становились менее слабыми.

Хотя в машине был включен кондиционер, Стиви казалось, что ее засунули в раскаленную печь.

— Удалось связаться с Джо? — спросила она Чарли, едва сдерживая стоны. — Он подъедет?

Чарли поймал в зеркале заднего вида предупреждающий взгляд жены.

— Джо просил передать, что любит тебя и будет в больнице как только сможет, — солгал он. — По телефону Ричи сообщил, что никому не известно, где сейчас находится Джо. Последний раз его видели после концерта вчера вечером.

— Слава Богу, — выдохнула Стиви. — Я тоже люблю его.

Эллен улыбнулась. Для родителей Джо Стиви стала просто еще одной дочерью, причем любимицей всей семьи — поскольку смогла сделать счастливым их сына и брата.

Ближайшая больница находилась в получасе езды, и, выжимая из двигателя все, на что он способен, Чарли молился, чтобы успеть туда вовремя. Пусть только и Джо не опоздает! Если даже Ричи отыскал брата и посадил его на ближайший рейс, из Мемфиса мальчик никак не сможет добраться до больничной палаты раньше полудня.

Но Джо нигде не было.

После двухчасовых поисков Ричи, выходя из лифта, столкнулся с братом лицом к лицу.

— Где, черт побери, ты пропадал? — Он схватил Джо за руку. — У Стиви начались роды. Срочно домой! Ближайший рейс через сорок пять минут. Захвати что-нибудь из одежды и вперед.

— Дьявол!

Через несколько минут машина мчала их в аэропорт.

— Ну и видок у тебя, — заметил Ричи.

— Да-а. — Джо тревожно провел рукой по небритому лицу. — Что еще сказал отец? Почему так рано? Ведь еще целый месяц.

— Об этом же часа два назад, наверное, думала и Стиви, — почти не разжимая губ, ответил Ричи. Никогда еще он не был так зол на брата.

— Два часа? Ты хочешь сказать, что все началось два часа назад?

— Скоро три, если только она уже не родила. Похоже, у тебя что-то со слухом. Я ведь сказал тебе об этом, когда мы выходили.

— Со Стиви все в порядке? Черт возьми, никогда не прощу себе, если с ней или с ребенком что-нибудь случится.

— Судя по голосу, отец очень обеспокоен. Говорит, у нее сильные боли. Но ты-то куда запропастился, братец дражайший?

— Да встретился с Томми Маком и Перком. Помнишь Перка Хэнсона?

Ричи помнил. Фанатично преданные кантри-музыке, Перк Хэнсон и Томми Макбейкер были лет на пятнадцать старше Джо. Но верность любимому делу не принесла им особого процветания, а годы странствий и огромное количество спиртного оставили на их лицах неизгладимые следы.

— После выступления они прошли за кулисы. Я не мог отказаться выпить с ними, Ричи. Мы же столько лет не виделись.

— Тебе потребовалось немало времени, чтобы добраться до дома.

— Не пойму, что на меня напало. Одна бутылка, за ней другая — ты ведь знаешь, как они пьют, — почти простонал Джо, мучаясь головной болью — следствием дружеской попойки и фактически бессонной ночи.

— С ними мне все ясно, но как же ты, трезвенник, так надрался?

— И не говори. Просто провалился куда-то. Начались воспоминания, то, сё, а они подливают и подливают. В общем, пришлось пить с ними наравне.

— Ну-ну. Слушай, — Ричи покачал головой, — отцом я еще не был, но каждый идиот знает, что детишки появляются на свет не с точностью до минуты, как по расписанию. Они то спешат, то опаздывают, и это их дело. Но почему не оказалось на месте тебя? Ты так и не ответил на мой вопрос — где ты прошлялся всю ночь?

— Перк пригласил за наш столик двух каких-то своих подружек. Потом мы отправились в другое заведение, из него в третье…

— Великолепно, братик. Замечательно! — с упреком сказал Ричи. — Джо, такого никогда еще не было. Что за бес в тебя вселился?

— Но это еще не все, Рич. — Джо потер кулаками глаза, которые жгло так, будто вместо век их прикрывала наждачная бумага. — Вдруг откуда-то появилась Дженни, вместе с Джеком Толлером. Видимо, начала подыскивать себе новую работенку. Ну да Бог с ней. Словом, она заметила, как те девочки вешались на меня.

— Думаешь, пойдет трезвон? — Ричи выругался.

— Скорее она намочит свои штанишки, чем упустит такую сенсацию.