Ниочёма-3

Глава 16

Где-то в окрестностях Караим-кала

Грузовик остановился у подножия холма.

- Лис, Заяц, осмотритесь.

Две тени метнулись к вершине, залегли. Спустя пару минут в гарнитуре прозвучал доклад:

- На первый взгляд, всё чисто. Но кэп, лучше тебе глянуть самому.

Соловьёв поднялся на холм, поглядел в бинокль. Включил ноктовизор, поглядел еще. Переключил режим на инфракрасный, опять глянул. Озадаченно хмыкнул.

Прямо перед ними, примерно в трех километрах, начинался город, о чем недвусмысленно свидетельствовала полуразрушенная стена Караим-кала. Собственно, «кала» как помнилось капитану, как раз и означает «крепость». А между холмом и стеной стояли надувные купола военной базы. Полноценная такая база, в полной конфигурации, в желтом пустынном камуфляже. Набор антенн тоже впечатлял: ближняя связь, дальняя связь, радары и еще Предки знают что. Вокруг базы тянулась цепочка полутораметровой высоты столбиков с шарами на макушке.

- Похоже, штаб европейцев, - пробормотал Соловьёв. – Но нам туда хода нет. Их магический купол не прошибить. Ни силой, ни взломом. Никак.

И вполголоса добавил:

- Лис, остаешься здесь на фишке. Заяц, на тебе во-он тот холмик. Поставим лагерь, вас сменят.

Пока капитан спускался с холма, уже был растянут маскировочный полог. Замаскировали и грузовик: в его кузове среди груза нашлась штатная маскировочная сетка. Бойцы по-быстрому перекусили, поменяли на посту Лиса и Зайца. Соловьёв распределил ночные караулы и приказал свободным отдыхать. Всё равно до утра что-либо делать было бесполезно. В такой темноте искать человека совершенно бессмысленно. Кроме того, этот Песцов, если не дурак, сейчас тоже заныкался в норку и спит. А дураком его считать никак нельзя. Скорее, наоборот: чересчур прошаренный мальчик.

- Скажи, командир, - начал свои ритуальные подколы Заяц. – мы сидим глубоко в степи, где летают одни только птички. Но при этом ставим полог для укрытия от воздушного наблюдения. Где логика?

- Логика в том, Зайчик, что есть такие действия, которые следует выполнять в любом случае. Даже в голой степи, над которой не летают самолёты. Поскольку никогда нельзя знать заранее, пролетит что-то над тобой или нет.

- Кэп! – прозвучало из рации. – Наблюдаю самолёт с запада. По силуэту похож на европейский военный транспортник. Идет в нашу сторону.

- Вот видишь, Заяц, - назидательно поднял указательный палец Соловьёв, - ты сейчас сидишь спокойно и не греешься. А иначе подорвался бы судорожно ставить тент или хотя бы раскинуть по земле и заползти под него.

Тот машинально кивнул, ошарашенный таким внезапным ответом на свой, казалось бы, каверзный вопрос. Минут через пять капитан осторожно выглянул из-под тента. На фоне сумеречного неба силуэт самолёта виднелся предельно отчетливо. Да, тут двух мнений быть не может: европейский транспортник.

Самолет снизился до трехсот метров. Из объемистого брюха вывалились одна за другой две чёрные коробочки, над ними раскрылись чёрные гроздья грузовых парашютов. Следом просыпалось еще несколько точек.

- Тревога! – объявил Соловьёв. - Десант европейского спецназа. Их сейчас ветром снесет прямо на нас. Нужно валить их в воздухе. А тех, кто всё-таки приземлится, отсекать от техники, иначе нам всем кирдык. Действуем! Фишки остаются на своих местах.

Силы были примерно равны: десять на десять человек. Только буржуинский спецназ сейчас отчетливо выделялся на фоне неба, а бойцы Соловьёва практически сливались со степью.

- Бер, ты сейчас наша главная надежда. И ставь спецбоеприпас, не время экономить.

Снайпер группы кивнул и поменял магазин. Таких у него было всего две штуки, по двадцать патронов каждый. И магазины, и патроны выглядели совершенно обычно. Но только каждая пуля в этих магазинах была, по сути своей, артефактом и стоила запредельно дорого. На полигоне такой артефакт пробивал магическую защиту до седьмого ранга включительно.

Бер упер приклад снайперки в плечо, и послышались тихие, на грани слышимости, размеренные щелчки. Остальные бойцы рассыпались по долине и, взяв на прицел парашютистов, ждали команды. Вот один из врагов обвис на стропах, другой, третий. К тому моменту, когда до земли десанту осталось не более пятидесяти метров, Соловьёв скомандовал:

- Огонь!

И дал очередь по черной фигуре, которую как раз держал на прицеле.

Шквал огня, открытого с точки приземления, был для десантников полной неожиданностью. Никто из них не успел не то, что выстрелить, но даже схватиться за оружие.

- Погасить купола, произвести контроль! Шам, проверь технику.

И через пять минут доклад:

- Командир, один ушел!

Капитан Страйк не хотел идти на это задание: уж больно тухлым оно выглядело. Но и отказаться без последствий для себя он не мог. И потому прежде, чем покинуть самолет, набросил на себя магическою защиту. Невелика сила – девятый ранг, но лучше с ней, чем без неё.

Когда летевший неподалёку Бред Кофман вдруг дернулся и безжизненно повис на ремнях подвесной, Страйк понял: началось. Видимо, русские и впрямь захватили штаб. Увидели на радаре самолёт и выслали группу на перехват. Значит, задание можно считать выполненным. Идти к штабу и пытаться войти внутрь нет никакого смысла. Осталось только доложить об этом Макферсону.

Капитан притворился мертвым, обвиснув на ремнях, как и бедняга Бред. Но при этом поддернул правый строп, разворачивая своё крыло и понемногу уводя его в сторону, в темноту. И лишь когда до приземления осталось всего ничего, он сгруппировался и напружинился. Земля привычно ударила в ноги. Руки сами потянули за стропы, гася купол. Страйк сбросил подвесную, собрал в охапку парашют и придавил его подходящим по размеру камнем. Главное, чтобы в ближайшие полчаса его не хватились. Потом ловить будет уже бесполезно. Он сориентировался по сторонам света, определил нужное направление и побежал в экономном, неспешном ритме. К утру он будет далеко отсюда.

Где-то в подземельях Караим-кала

Олег шел не спеша. Дар песца, конечно, давал общую картинку: очертания стен, крупные камни, провалы, если они есть. Но для комфортного и безопасного путешествия этого было недостаточно. Светляк, конечно, решал эту проблему. Но отблески света в полной темноте подземелья видны издалека. И кто знает, кто может выйти на свет? Опять же, после отключения конструкта некоторое время уйдет на то, чтобы адаптировать глаза к темноте. Нет уж, лучше двигаться без спешки, зато без неприятных сюрпризов.

В подземелье пахло сыростью. Гнили не ощущалось: видимо, за столько лет все, что могло сгнить, уже рассыпалось в труху, а запах успел выветриться. Наверное, стоило опасаться ловушек, но как их отыскать в полнейшей темноте? Разве что успеть отреагировать на звук. И Олег старательно прислушивался ко всему, что происходит вокруг. К счастью, единственным источником звука оставались его собственные шаги.

Время от времени путь преграждали то паучьи тенета, то свисающие сверху гроздья пыли. Не смертельно, но до крайности противно. Мягкие липкие нити падали на лицо, заставляя брезгливо отмахиваться. Запулить бы вперед по ходу файрбол, чтобы выжечь всю эту мерзость. Но кто знает: не вернется ли шарик обратно, направленный вражеской рукой?

Часы у Олега отсутствовали, телефон тоже, но время, тем не менее, шло. А понять, сколько уже прошло этого самого времени, не представлялось возможным. Единственной меркой стал желудок, вернее, степень его пустоты. Олег, вопреки собственным правилам, к выходу из базы отнесся до крайности халтурно. Даже упаковку сухпая не взял. И вот теперь в животе образовался вакуум, а заполнить его было нечем. С другой стороны, это означало, что прошло от четырех до шести часов. Значит, он своим неспешным шагом прошел… Да кто его знает, сколько прошел! Ход был отнюдь не прямым, поворачивал в разные стороны, опускался и поднимался, а компас находился примерно там же, где часы и телефон. Где он, под какой частью города, или уже давно вышел за его пределы – неизвестно.

Несколько раз попадались ответвления, но все они были завалены либо сразу, либо метров через десять после поворота. В другое время было бы интересно обследовать эти подземелья. Укрепить своды тоннелей, расчистить завалы, поискать тайники. Ведь не может быть такого, что в настолько древних галереях нет ни одного тайника! Но сейчас было не до сокровищ, м хотел Олег лишь одного: дойти уже хоть куда-нибудь.

Усталый Олег брел, уже не особо прислушиваясь, и лишь машинально отмахиваясь, когда очередная паутина падала ему на лицо. В этом подземелье он явно был один. Даже крыс и мышей не было слышно. И он едва не пропустил скрытую в стене дверь.

На самом деле, он прошел мимо и сделал еще с десяток шагов прежде, чем до него это дошло. А едва дошло, усталость как рукой сняло. Он метнулся назад: так и есть, дверь. Качественно замаскирована магией. Если бы не его родовой дар, он бы так и прошел мимо, как, наверное, проходили многие до него. И кто знает, сумел бы он в итоге выбраться наружу!

Усилием воли подавив острый приступ жалости к себе, Олег осмотрел дверь, ощупал и попытался открыть. Ничего не вышло. Может, заперто? Но никаких следов засова или, скажем, замочной скважины не обнаружилось. Может, это магический замок? Может, надо в дверь магию подать?

Олег приложил руку к двери и попытался ощутить хоть какое-то движение энергии – бесполезно. Отправил чуток сырой маны прямо в дверь, потом в то место, где предположительно должен был находиться замок – никакого толку. Невозможно было даже понять, в какую сторону эта дверь открывается. А, может, она вообще сдвигается? В сторону, например. Или вверх.

Отчаявшись открыть по-хорошему, Олег решил просто и незатейливо дверь вырезать. Кидаться воздушными лезвиями не хотелось: вдруг не рассчитает, и попортит что-нибудь важное там, за дверью. Но, помнится, давеча на гимназической олимпиаде он использовал плазменную резку. Самое время освежить навыки.

Олег создал небольшой файрбол и, направив тонкую струйку плазмы на дверь, принялся выжимать силовыми полями огненный шарик, как резиновую грушу. Раскалился добела металл, полетели искры, но отверстие образовываться не хотело. Олег поднял давление, сжал струйку в огненную иглу – безрезультатно. Вернее, процесс шел чересчур медленно. Файрбол исчерпался, а удалось проделать лишь сантиметровое углубление. Но в запасе был еще один фокус: подать на раскаленный металл немного холода, стукнуть, и вот уже по дверному полотну побежали трещины.

Это была уже почти победа. Олег собрался создавать следующий файрбол, как услышал голос:

- Остановись!

Он не сразу понял, что голос звучит в его мозгу и ответил вслух:

- Вот ещё! Почему это я должен останавливаться!

- Остановись, смертный! – пафосно возопил голос. Откуда-то снизу, не то из-под двери, не то прямо из пола потянулась вверх струйка дыма. Дым довольно быстро собрался в облако между Песцовым и дверью. Облако несколько уплотнилось и приняло вид человеческой головы. Голова явно принадлежала старцу и обладала, помимо прочих обязательных компонентов, чалмой, длинной седой бородой и выдающимся шнобелем.

- Ух ты! – не удержался Олег. – Хоттабыч!

После этих слов голова вдруг оживилась. Глянула на незваного гостя с интересом и все с тем же пафосом произнесла:

- Смертный, ты собираешься дать мне имя?

При должном желании в голосе можно было уловить надежду. А желание у Олега было. Но имя для нежити – штука весьма и весьма ценная. А потому стоило как следует поторговаться.

- С каких это щей я должен давать тебе имя?

- Ну как же? – смутилась говорящая голова, - ты назвал меня по имени.

- Это не имя, это, скорее, отчество. А имя… я, конечно, дать могу. Но зачем я это буду делать? Кстати, ты вообще кто?

- Я, - голова гордо вздернула бороду, - бессменный хранитель ханского дворца, что стоит в вечном городе Караим-кала!

- Видал я этот вечный город. Сплошь руины да развалины. Стена наполовину обвалилась. А ты тут сидишь, людей пугаешь.

- Моих сил недостаточно для того, чтобы укрепить стену, - пригорюнился хранитель. – Вот если бы у меня появилось имя!

- Так-так… - протянул Песцов. – Что мы имеем? Имеем хранителя, у которого есть облик, но нет имени. А почему твой хозяин не стал давать тебе имя? Чем же ты провинился перед ним?

Голова погрустнела.

- Мой хозяин не успел этого сделать. Его вызвали на поединок, которого он не пережил. Теперь у меня нет ни имени, ни хозяина.

- Так-так… - повторил Олег.

Теперь он был изрядно подкован в этих тонкостях.

- А скажи мне, хранитель, почему новый хан не провел церемонию смены владельца?

- Новый хан…

Голова, казалось, готова была сплюнуть.

- Он ничего не знает ни обо мне, ни о других, мне подобных. И рассказать ему об этом некому. Когда я предстал перед ним, чтобы поведать о главной тайне этого дворца, он решил, что я – привидение, плод галлюцинаций, порожденный дымом гашиша. Ты представляешь, смертный? Он назвал меня призраком, иллюзией! Он нанес мне такое оскорбление, какое живые смывают лишь кровью.

Хранитель замолчал на несколько секунд, заново переживая свою обиду, и с горечью продолжил:

- Он не наполняет кристалл своей силой. Домовые и прочая нежить давно заснули. Скоро и я уйду в небытие, и тогда этот прекрасный, величественный дворец рассыплется по камешку. Ибо некому будет беречь и укреплять древние стены, помнящие многих и многих властителей. Разные ханы владели этим дворцом. Одни были великими и могучими, другие слабыми и ничтожными. Но видит небо: не было до сего дня правителя худшего, нежели нынешний хан.

Олег внимательно слушал проникновенную речь хранителя. В паре мест чуть было не всплакнул. А когда тот замолчал, заговорил сам:

- Слушай, у меня есть к тебе деловое предложение. Раз не было церемонии смены владельца, значит, стать этим владельцем может любой. Так?

- Так, - заинтересованно подтвердил хранитель.

- А процедура смены владельца состоит в том, что новый владелец сливает всю ману из накопителя и наполняет кристалл своей энергией. Так?

- Так.

- Ты ведь можешь оценить мой уровень. Я вполне в состоянии полностью заполнить накопитель. И этого количества энергии тебе и всей твоей нежити хватит как минимум на пару лет.

- Это правда.

Проведи меня к накопителю, я проведу ритуал и всё будет в ажуре. Ты не заснешь, а дворец останется целым. Только есть один нюанс:

- Какой?

Хранитель нахмурился.

- Я ведь пришел сюда не просто так.

Голова внезапно взвилась в воздух. Лицо хранителя покраснело, а изо рта вместе со словами стали вылетать языки пламени.

- Я так и знал! Ты хочешь забрать сокровища! Так нет же, не бывать этому! Твои кости останутся лежать здесь, в подземелье, как и кости всех прочих, кто приходил сюда за золотом.

- Да на кой мне твоё золото? – отмахнулся Олег. – Я за другим пришел.

- За женщиной? – настороженно поинтересовался хранитель. – Хан забрал твою невесту в наложницы? Увы, но по закону ты не сможешь вернуть её. Она прошла обряд, и теперь принадлежит своему повелителю.

- Вот еще! – фыркнул Песцов. У меня есть три жены, и я считаю, что их слишком много.

- Тогда что же тебе нужно?

- Хан взял в плен моих земляков. Я хочу освободить их и вернуть на родину. Мне сказали, их держат где-то здесь, в этом подземелье.

Хранитель замолчал, видимо, прикидывая варианты.

- Хорошо, смертный. Я помогу тебе. Но ты за это дашь мне имя!