Ниочёма-3

Глава 33. Вычитка будет завтра.

Балы в степи протоколом не предусматривались. Поэтому представление нового хана широкой общественности проходило по старинке. Олег сидел на символическом, всего в три ступени, вызвышении на полюбившемся с недавних пор креслице, облаченный в ханский парадно-выходной наряд. В руке сжимал государственную плеть. Рядом, чуть позади, восседали на стульчиках пониже ханские жены, все трое. Маша ради такого дня надела фамильные жемчуга, и гости глазели на неё чуть ли не больше, чем на монарха.

Где-то позади в тени ханского трона пряталась та самая тень, за последние несколько дней успевшая напугать с десяток чиновников. Кого до икоты, а кого и до мокрых штанов. Ее видно не было, но присутствие ощущалось этаким лёгким фоном: не забывайте, мол, ребята, к кому вы пришли в гости.

У трона стояло полдюжины чёрных гвардейцев с обнаженными саблями. Больше для антуража, но каждый из них успел проникнуться могуществом нового владыки, и служил не только за совесть, но и за страх. Еще шестеро стояли у входа в зал и зорко смотрели зв гостями: не решит ли кто злоумыслить на правителя? Не посягнет ли на августейшую особу?

Меж гвардейцами, то есть между подиумом и входом, фланировали подданные и немногие зарубежные гости. Большей частью публика была одета в традиционные одежды, но встречались и фраки. Народ сновал туда-сюда, четко соблюдая неприкосновенную зону в пару метров от ханского подиума.

Олег, в свою очередь, наблюдал за людьми. Большая часть публики была ему незнакома. Узнавал он лишь некоторых – тех, кто успел побывать у него в кабинете, пока он с Сункаром утрясал и утверждал многострадальный трехлетний план. Впрочем, было еще несколько человек европейского вида, причем похожие друг на друга. Лица их, округлые, большеротые, вызывали смутные ощущения мимолётного знакомства. Но где их мог увидеть, Олег так и не вспомнил.

Наконец, слуга брямкнул в гонг, возвещая начало мероприятия. Гвардейцы закрыли двери. Олег подтянул к себе поближе парочку светляков из тех, что плавали над головами, освещая немаленькое пространство. Пришлось побороть желание подняться: невместно хану стоять. А тронную речь можно и сидя произнести.

- Я приветствую собравшихся здесь, - начал Олег, усилив голос магией. – Главным благом для государства я почитаю мирное созидание и выгодную торговлю. Армия же нужна для того, чтобы никто не посмел мешать торговле и строительству. Я хочу, чтобы правление моё было долгим и счастливым для государства, во главе которого я так внезапно встал. Работы впереди много, хватит каждому. Для тех из вас захочет принять посильное участие в преображении степи, всегда найдется дело. Но я не потерплю воровства и мздоимства. С такими людьми расправа будет быстрой и жесткой. Если у вас возникнут конструктивные идеи, предложения, вас как минимум выслушают. И если ваши предложения окажутся дельными, предложат заняться их воплощением. Но не стоит недооценивать меня. Молодость – не синоним глупости. Тот, кто попытается меня обмануть, пожалеет об этом, как минимум, трижды.

Олег помолчал, оглядывая зал. Примечал, кто слушает, кто перешептывается с соседом, кто вообще игнорирует его слова. Разумеется, будет запись, которую он просмотрит и сделает оргвыводы. Разумеется, Хоттабыч тоже смотрит, слушает и запоминает. А память хранителя практически абсолютна.

- Я не стану отнимать ваше время, заставляя выслушивать трескучие напыщенные фразы. Дела важнее слов. Так что вы можете приблизиться и сделать то, ради чего пришли сюда.

Олег замолчал, а толпа зашевелилась, выстраиваясь в некое подобие очереди. Первыми стояли самые знатные, потом – самые богатые, и уже в самом конце – иностранцы.

Подходили к трону кто по одному, кто группами родичей, называли род, имя главы делегации, складывали на расстеленный рядом с троном ковер свой подарок и с поклоном отходили в сторону. Дарили кто что: одни – деньги, золотые монеты в тяжелых маленьких сундучках, другие – драгоценности старой работы, с явными признаками магии. Иные – молоденьких девушек, почти девочек, едва достигших четырнадцати лет. Кто-то, видимо, из богатых, пригнал чудного жеребца элитных кровей. Другой, из бедных, приволок отару овец. Во дворец, конечно, скотину не пустили, но специальный писец скрупулезно отметил дар в своём списке.

Четверо гордых, но, судя по состоянию халатов, почти нищих гордых сыновей степи сумели удивить. Когда пришел их черед, открыли двери зала, и два гвардейце ввели грязного и сильно избитого человека европейского вида в рваном десантном комбинезоне.

- О великий хан! – изрек старший из них. – Видят предки, что нет для воина дара лучше, нежели его враг. Мы поймали его на окраине твоих земель, и решили принести его жизнь тебе в подарок.

- Кто ты? Назови свое имя! – потребовал Олег по-английски.

- Капитан Страйк. Я командовал взводом спецназа.

Песцов нахмурился. Тень за троном, почуяв настроение хозяина, шевельнулась.

- Так это твои люди резали сонных погранцов?

Капитан вздрогнул, но ответил твердо:

- Никак нет, сэр. Я со своей группой должен был разобраться с произошедшим на нашей базе. Но нас подловили в момент высадки, я один остался в живых из всего взвода.

Сзади раздался тихий, на грани слышимости, шепот Алёны:

- Не врет.

- Хорошо. Уведите пока что в подвал, я им позже займусь.

Гвардейцы вывели пленного.

- Что было при нем? – спросил Олег четверку батыров.

- Европейские деньги, оружие, снаряжение, карта…

- Все можете оставить себе кроме карты. Я у вас её выкуплю.

По знаку Песцова ему подали одну из шкатулок. Тот, не глядя и не считая, взял из неё горсть монет и протянул главе рода.

- Ты щедр, владыка! – признал степняк. – Через три дня, начиная с сегодняшнего, карта будет у тебя.

И опять потянулись деньги, овцы, овцевладельцы, молоденькие девушки… Фантазии у дарителей было немного. Или какие-то традиции ограничивали перечень подарков?

Закончились степные роды, и к трону приблизились трое имперцев. Тех самых, круглолицых.

- Позвольте представиться, ваше величество, - поклонившись, начал старший из них. – Жабин Юрий Семенович. Это – он повел рукой, - мои браться.

Олег оживился и с интересом оглядел троицу.

- Нам стало известно, что один из нашего рода нанес вам оскорбление, как словом, так и делом. Вы справедливо хотели наказать недостойного человека, но он попытался скрыться от правосудия. Для вас могло быть неудобным вершить над ним суд в империи, тем более в непосредственной близости от столицы. Поэтому мы решили поймать беглеца и привезти его на ваш суд сюда, в вашу столицу. От имени рода Жабиных уверяем, что при любом вашем приговоре мы не будем иметь к вам ни малейших претензий. На всякий случай вот, - в руках старшего Жабина появилась папка, - перечень имущества вашего обидчика.

Вновь открылась дверь, и очередная пара гвардейцев почти внесла прапорщика. Качественно упакованную тушку водрузили перед троном и вынули кляп. Жабин принялся было озираться по сторонам, но первое, что он увидел – трон и на нем Олега. И черную тень за его спиной.

- Нет! – взвизгнул Жабин. – Я не хочу! Нет!

И плавно осел на пол. Подбежал слуга, проверил:

- Живой.

- Хорошо. Уведите в подвал. И так, чтобы со Страйком говорить не мог.

Хоть Олег и старался ограничивать зону действия тени, но прочие Жабины стояли аккурат в зоне поражения и сейчас всех троих била крупная дрожь.

- Ступайте, - сказал им Песцов. – Я не стану мстить всему роду Жабиных, мне довольно одного человека. Единственно: если бывший прапорщик не захочет добровольно передать мне свои активы, вы сможете подписать документы от его имени?

- Разумеется, - снова поклонился старший Жабин.

И все трое, пятясь, отошли в самый дальний угол.

Последним приблизился смутно знакомый человек с лицом европейского типа. Одет он был не слишком презентабельно, в чистую, но явно не новую полевую форму. Человек приблизился к трону и четким заученным жестом отдал честь.

- Капрал Стэнли, сэр!

Теперь Олег его вспомнил.

- Ты служил на европейской базе?

- Так точно, сэр!

- Слушаю тебя.

- Ваше ханское величество, сэр, возьмите нас на службу. Два десятка человек, все опытные солдаты.

- Что ж вам не служится в Европе? – строго спросил Песцов.

- Мы не нужны там, сэр. Если бы мы остались дома, нас всех посадили бы в тюрьму за разбазаривание военного имущества.

- Контракт на десять лет под магическую клятву.

- Мы согласны, сэр.

- Мы – это кто?

- Вот список, сэр!

Капрал протянул лист бумаги. Слуга выхватил бумагу у него из рук и, взбежав по ступеням трона, со сверхпочтительным поклоном передал её Олегу. Тот просмотрел документ.

- И лейтенант Дженкинс тоже с вами?

- Так точно, сэр. Он говорит, что война закончилась, и вы больше не враги.

- А что ж он сам не пришел?

- Опасается, сэр. Говорит, что вы расстались нехорошо.

- Это так.

Олег задумался:

- Сейчас мне с вами разбираться некогда. Побудете до завтра под замком, потом определюсь. Если не договоримся, я вас отпущу на все четыре стороны. Ни в Европу, ни в империю выдавать не буду. Иди, капрал.

Пока шла официальная церемония, ко дворцу подкатили два броневика имперской армии. Машины остались стоять на площади, внутрь вошел только командир прибывшей группы. Хоттабыч шепнул Олегу о новом госте, тот велел привести.

- Здравия желаю, господин хан! – лихо отдал честь капитан Соловьёв.

- И вам не хворать, капитан. Шутить изволите?

- Никаких шуток. Вот, привез подарок от императора. Правда, на мой взгляд, он скорее подойдет вашим женам.

Соловьёв вынул из кармана две небольшие коробочки, аккуратно положил их на ковер в общую кучу.

- И ещё у меня есть предложение личного характера. На всякий случай, я его согласовал со всеми заинтересованными лицами, но исходило оно в первую очередь от меня.

- Предлагайте, капитан.

- Господин Песцов!

Капитан встал по стойке «смирно», лицо его стало донельзя серьёзным и официальным.

- Поскольку вам предстоит дослуживать около десяти месяцев в имперской армии, я предлагаю продолжить вашу службу во вверенном мне подразделении сил специального назначения.

И уже нормально, почти по-граждански добавил:

- Я научу таким штучкам, каким ни в одной учебке не научат.