Ноша хрономанта 3

Глава 11

Сорокоградусная жара, которая в наших краях до недавнего времени бывала разве только в середине июня, да и то не каждый год, заставляла обливаться потом, а видавшая виды зеленая каска давно уже лежала на бронежилете, постеленном прямо на землю. Даже защита в виде тени, отбрасываемая ветвями десятка тополей, которые чуть ли не единственные из всей флоры Земли после резкого повышения магического фона не изменились ну вообще никак, не спасала от адского пекла. Возможно, этим деревьям дальше мутировать просто уже не было нужды? Растут быстро, к почвам не требовательны, плевать хотели на мороз, засуху и приемлемые, по меркам людей, уровни загрязнения, размножаются быстро, генерируя просто невероятное количество всемирноизвестного пуха, от которого черта с два избавишься, даже если задаться такой целью...

— Хорошо филонить, кудесник! — Окликнул меня смутно знакомый боец, идущий со стороны курилки, также расположенной в теньке. Сочетание высоких стальных сабатонов, металлической боевой юбки, явно самодельного автомата сделанного из какой-то трубы и покрывающих лицо цветных татуировок самого разного художественного содержания и фиолетового чуть светящегося ирокеза несколько лет назад вызвало бы у любого стража правопорядка ступор, плавно переходящий в желание сего субъекта вот прямо сию минуту задержать и отправить либо в тюрьму, либо в психушку. — Бери в руки свой посох и шуруй к воротам, тебя Светлов уже обыскался! Ты разве не в курсе, что караван подошел?

— И вот нафига я ему? — Во время дежурства на воротах обычно моей задачей, как одного из немногих более-менее профессиональных волшебников нашего поселка, являлся поиск магической контрабанды среди ввозимых товаров. Не то, чтобы пошлины были сильно высокими, но некоторые дельцы все равно пытались схитрить. Кому денег жалко, кто хочет толкнуть запрещенную всеми нормальными людьми чернуху, вроде артефакта из черепа младенца или зелья, основой для которого послужил десяток человеческих сердец. — Сегодня же просто Камеруки к нам в гости пожаловали, а они ничего волшебного по большому счету не продают. Да у них и для себя волшебных побрякушек особо нет, в их клане даже по меркам гномов маги ну вообще никакие...Просто уголь со своих шахт сбывают, сталь с нашего заводика закупают...

Меня прервал взрыв, прогремевший где-то в районе ворот. И крики испуга, паники и боли, которые обрывались почти так же быстро, как начинались. Молниеносно развернувшись в сторону источника звуков, я увидел, как десяток пропущенных внутрь охранного периметра караванщиков дорезает своими топорами, являвшимися непременным атрибутом почти любого гнома остатки тех, кто охранял проход. И через дыру, оставшуюся на месте напрочь снесенной с петель створки ворот, внутрь уже втекает река закованных в сталь коротышек. А со стены, сделанной из уцелевших зданий с заложенными кирпичом оконными проемами, железнодорожных вагонов и промышленных контейнеров падают несшие там вахту ополченцы, обильно утыканные короткими арбалетными стрелами.

— Нападение! — Заорал татуированный боец, сдергивая с плеча автомат и бросаясь вперед. Самодельное оружие, увы, не обладало такой же дистанцией поражения, что и его заводские аналоги, а потому уже на расстоянии в полсотни метров посылало свои пули практически куда угодно, кроме цели. В районе ворот уже стреляли, причем стреляли много, часто и практически не целясь. Вот только из ручного оружия, а не из пушек и пулеметов, которыми был защищен вход внутрь укреплений, и обслуживающий персонал которых выбили в первую очередь. Хорошо хоть по толпе нелюдей, которая напала на наш поселок, промахнуться автоматной очередьюю еще надо было умудриться. И никто из тех, кому повезло избежать внезапного предательского удара, патронов не жалел и не страдал излишним гуманизмом по отношению к противнику. Вот только покуда из блестящих на солнце коренастых фигурок не упала ни одна. Магическими товарами Камнеруки особо не торговали, но по крайней мере свой собственный клан зачарованным оружием и броней их специалисты все-таки могли обеспечить. Изделия их артефакторов были далеко не самыми лучшими по меркам данной расы, но тем не менее они успешно справлялись с тем, чтобы спасать жизни бородатых коротышек даже от выпущенных в упор очередей. Во всяком случае, сейчас, пока запасы энергии защитных артефактов еще не истощены.

— Дьявол! Какого хрена творят эти коротышки?! — Нахлобучив каску и набросив на себя бронежилет, с застежками которого возиться было просто некогда, я поспешил на выручку остаткам часовых, мысленно перебирая арсенал неприятных сюрпризов, которыми мог бы притормозить врага при помощи своего посоха. Я не мог считаться особо сильным чародеем, да и личной специализацией как волшебника являлась магия времени, а данная школа магии для масштабных боевых действий подходила из рук вон плохо, во всяком случае, пока уровней побольше не наберу. Необходимость же сражаться, увы, возникала намного чаще, чем хотелось бы. К счастью инструмент, позволяющий отчасти нивелировать личную слабость одаренных в той или иной ситуации, связанной с насилием, был разработан и распространился по всей мультивселенной намного раньше возникновения Бесконечной Вечной Империи. Ну, или в сотнях отдельных миров независимо друг от друга специалисты разных народов и рас сами доходили до идеи магического посоха, сиречь мобильного хранилища энергии, совмещенного с рядом приспособлений, помогающим придать её выплескам требуемую мощность и форму.

Над нашим поселением пронеслись звуки тревожной сирены, призывающей на защиту всех кто может держать оружие. Остатки ополченцев, охраняющих ворота, стремительно откатывались от линии укреплений, удержать которые не было никакой возможности. Гномы тупо сильнее людей, причем намного сильнее, а эти гномы были еще вдобавок профессиональными воинами, имеющими за плечами сотни лет опыта и десятки набранных уровней. Идиотов, пытающихся прикладом автомата разбить бородатую физиономию, упакованную в зачарованный шлем, тупо разрубали на части. Вообразившие себя велики бойцами ближнего боя индивидуумы, где-то раздобывшие нормальное по меркам Бесконечной Вечной Империи снаряжение, при удаче успевали кого-нибудь пару раз стукнуть, держась на равных с одним-двумя вражескими бойцами, но потом их давили за счет строя и командной работы. А потому единственным нормальным выходом в подобной ситуации было бежать, выживая за счет преимущества в скорости над коротконогими коротышками, на ходу кидая гранаты и огрызаясь огнем. Взрывы, кстати, были единственным, что пока нанесло противнику хоть какой-то видимый ущерб и смогло его хоть немного притормозить, ибо рванувший среди толпы подарочек гномов не ранил, так хотя бы ронял, заставляя образовываться матерящуюся и лязгающую железом не хуже цеха металлопроката кучу-малу.

Я направил в сторону вражеского строя набалдашник своего посоха, одновременно активируя нанесенные на древко руны, чьи значения в приблизительном переводе означали «Свет», «Поток», «Интенсивность», «Максимум». Ударивший из кристалла луч энергии мог бы легко прожечь лист фанеры и мгновенно бы запек голову человека, в которого попа, но бородатые коротышки были во-первых устойчивы к магическим воздействиям сами по себе, а во-вторых, их доспехи были как раз и разработаны, дабы противостоять действию вражеских заклинаний. Но не нанесение прямого ущерба было целью волшебного прожектора, светящего прямо в бородатые физиономии коротышек и постоянно перескакивающего с одной цели на другую. Как бы прочен не был напяленный на голову шлем, но он вряд ли спасет от засветки органы зрения воина, посмотревшего прямо солнце. Ну, или его искусственный аналог. Мне уже не раз доводилось ослаблять подобным способом могучих монстров, для которых именно зрение являлось главным из чувств. И гномы внезапно для себя вдруг ослепшие как минимум частично и потому начавшие тормозить, шататься, теряться в пространстве и сталкиваться с сородичами, тоже враз превращались из могучих смертельно опасных воинов едва ли не в испуганно пищащих котят. Особенно если в их рунную броню раз за разом бьют пули, где-то рядом взрываются гранаты, а споткнувшийся сосед по строю не глядя отмахивается топором. Возможно сообща мы бы смогли не остановить противника, так хотя бы надолго его задержать...Но тут через дыру в воротах внутрь стали втягиваться арбалетчики, заполнившие воздух стрелами. Хорошо хоть их оружие плоховато подходило для стрельбы навесом, а прямую траекторию стрельбы перекрывали спины сородичей. Но даже так они промахивались куда реже, чем хотелось бы, доказательством чего стало несколько ополченцев, повалившихся на землю либо раненными, либо убитыми. Впрочем, первые из них быстро становились вторыми, ибо нападающие не брали в плен упавших людей, сходу разрубая их на части.

-Уй, бля! — Только и смог сказать я, отступая на шаг назад, когда по каске скользнула одна из вражеских стрел, а еще две весьма чувствительно ткнулись в бронежилет, едва не уронив меня на землю. Маг естественно стал целью номер один для вражеских стрелков, и повезло еще, что большая их часть все-таки промахнулась. А у меньшей заряжены были обычные боеприпасы, а не какие-нибудь артефактные поделки, способные пробить и толстенный ростовой щит и того, кто за ним прячется. Но такие у них точно есть, не могут не быть, и сейчас они их зарядят... — Все ко мне! Я прикрою от обстрела!

Луч прожектора угас, поскольку я перенастроил посох на то, чтобы создавать плоскость из уплотненного воздуха, в котором взяли вражеские стрелы. Только вот инструмент мой пришлось поднимать повыше, поскольку кристалл на конце древка являлся центром этого своеобразного барьера, имеющего площадь в несколько десятков квадратных метров. Большая часть охранявших ворота ополченцев, кто еще оставался на ногах, юркнули под этот зонтик и продолжили огрызаться огнем из-под его защиты, но некоторые стали использовать для защиты дома, до которых мы докатились. Между краем укреплений и началом жилого квартала было немало свободного места, когда строили стену, то сделали её немного на вырост, но свободное пространство уже кончилось и теперь бой шел среди жилых домов. И те, кто в них жил, безжалостно сминались катком войны, если оказывались на пути. Какая-то женщина замерла на крыльце своего дома, будучи трясущимися от волнения руками не в силах отпереть многочисленные замки, дабы спрятаться внутри. Она была безоружна и ничем не могла угрожать нападавшим. Но, тем не менее, один из низкорослых бородачей все-таки отделился на пару секунд от строя сородичей, чтобы одним махом сверкающей секиры перерубить ей обе ноги в районе бедра и вернуться обратно в строй, оставив позади истошно кричащее тело, которое теперь должно было за считанные секунды скончаться от потери крови.

Мне хотелось ругаться. Мне хотелось выть. Мне хотелось кричать. Но дыхания хватало только на то, чтобы продолжать пятиться вместе со всеми, не опуская вскинутого вверх магического посоха. Руки болели, поскольку удерживать в одном и том же положении весящую килограмм десять палку с массивным набалдашником из созданного искусственно кристалла было тяжело, но если бы я позволил себе проявить слабость и опустил пониже один из главных инструментов любого нормального мага, то быстро бы стало еще больнее. Причем не только мне, но и окружающим. Слишком уж густо летели стрелы, единственным спасением от которых являлся мерцающий полог из энергий воздуха, прикрывающий семь или восемь десятков человек словно зонтиком. Семь или восемь десятков...А ведь еще десять минут назад нас насчитывалось около двухсот. В небольшом поселке, возникшем на руинах шахтерского городка, людей способных держать оружие было вообще-то гораздо больше. Вот только значительная их часть до того момента, когда взревели тревожные сирены либо махала кирками в забое, либо потела в сталелитейном цеху, либо сидела по домам и занималась своими делами...Им требовалось время на то, чтобы изготовиться к бою, ибо в кольчуге целый день ходить не будешь, и с пулеметом в булочную не пойдешь...И время это должны были выиграть для них те, кто сегодня нес дежурство на входе в импровизированную крепость, чьи стены состояли из стен избежавших обрушения домов, железнодорожных вагонов, грузовых контейнеров и редких кирпичных заплаток. То есть мы. Вот только я вполне допускал, что сделать этого у нас не получится, слишком уж нападение было внезапным, мощным и безжалостным.

— Колдуна позади держать! — Когда кто-то дернул меня за воротник, таща куда-то прочь, я чуть не начал рефлекторно от него отбиваться. — Какого хрена вы драпаете быстрее него?! Если он подохнет — кто защиту от стрел держать будет?!

— В топоры! В топоры-ы-ы! — Истошный рев сотен гномьих глоток, дружно выкликнувших один единственный боевой клич, сделал ноги ватными, а руки словно налились свинцом...Но в момент затишья уши случайно уловили звук, который у многих вызвал крики яростно ликования. Тарахтение двигателя, идущеё откуда-то с неба.

Маленький самолетик, который в старом мире использовался для опрыскивания полей ядохимикатами, прошел над самыми крышами домов, оставляя за собой след из быстро опускающегося к земле ярко-желтого облака. В него конечно же стреляли. И попадали. А кое-где даже пробивали навылет. Но несмотря ни на что, он летел вперед и делал свою работу. Гномьи доспехи были прочны и отлично противостояли магии, как прямой, так и воздействующей опосредованно, вроде проклятий...Но редко когда обладатели самых дешевых их разновидностей, вроде Камнеруков, имели воздушный фильтр или могли за счет встроенной защиты спасти носителя от последствий вдыхания ударной дозы самой обыденной мирской отравы. Биология людей и коротышек отличалась друг от друга недостаточно сильно дабы рецеты, разработанные моими соотечественниками для уничтожения вражеских армий, вдруг оказались бесполезными. И повышенные показатели выносливости хоть и даровали некоторую защиту от подобных угроз, но если предельно допустимая концентрация опасного для организма вещества превышена не в десять раз, а в пару сотен, она, как правило, лишь продляла мучения. Больше половины грозного войска за несколько секунд превратилось в надсадно кашляющую задыхающуюся толпу, которая больше не могла толком бежать вперед или драться, а через минутку-другую и вовсе стала умирать из-за отказывающих легких. Под удар не попали лишь первые ряды врагов, поскольку химической атакой опасались задеть нас, да некоторая часть арбалетчиков, на которых закаченных в баки самолетика веществ тупо не хватило. Подошедшие из глубины города подкрепления, прибывшие на грузовиках с установленными в кузове пулеметами, позволили превратить начавшееся отступление противника в паническое бегство, да и то из-за присущей расе гномов медлительности добежать хотя бы до ворот успели немногие.

Смутно знакомый гном в богато украшенной броне протаранил наши ряды, расшвыривая людей, будто кегли. И это даже несмотря на то, что сражаться хотя бы в одну десятую своих истинных возможностей он точно не мог, поскольку, во-первых, почти все время кашлял, будучи одним из «счастливчиков» сумевших не сразу подохнуть в результате химической атаки, а во-вторых, не имел функционирующих верхних конечностей. Перечеркнувшая его на уровне плеч крупнокалиберная очередь не сумела пробить защиту торса, оставив лишь глубокие вмятины на украшенной рунами металлической плите, но вот руки оказались защищены куда более тонкими пластинами, поддавшимся пулям, и теперь одну из них вообще оторвало к чертям собачьим, а вторая украсилось пятеркой рваных отверстий, откуда толчками выбивалась кровь. Решив судя по всему прикрыть отступление собратьев и доблестно умереть в бою, он метался туда-сюда живым снарядом, тараня солдат, которые стрельбой в упор больше причинили вреда своим товарищам вследствие рикошета, чем сбивающему их с ног коротышке. Пули тупо зависали в воздухе не достигая доспехов одного из лидеров наших врагов и бессильно падали на землю. Какой-то умелец попытался спалить его потоком молний с правой руки, и молниями с левой, но уже через пару секунд пал на землю извиваясь как червяк, схлопотав пинок в пах бронированным саботоном, ибо магия от карлика тоже отскакивала, словно горох от стены. Но удар навершием моего посоха чары не остановили, в результате чего искусственный кристалл с треском разлетелся на куски после удара о тыльную сторону коленной чашечки. И это сработало! Истекающего кровью и непрерывно кашляющего гнома повело, и он не сумев удержать равновесие завалился на бок, а встать без помощи рук в бронированной скорлупе, весящей явно побольше центнера, было сложновато...

— Какого черта вы устроили?! Зачем напали на нас?! — Рявкнул я на валяющегося практически у себя под ногами гнома, мысленно отмечая, что с посохом надо будет чего-то придумать...Несмотря на то, что я вообще-то маг, в ближнем бою участвовать приходится гораздо чаще, чем хотелось бы. И ремонтировать инструменты волшебника вообще-то трындец как дорого! Может, помимо фокусирующего кристалла лезвие какое получится к древку прикрутить, чтобы оружие при нужде можно было использовать как алебарду? — Мы же нормально общались! Торговали друг с другом! Против армии гоблинов-некромантов, пришедшей откуда-то с юга три года назад, выступали единым фронтом!

— Ваша проклятая, кха, сталь была слишком дешевой...Слишком, кха-кха, хорошей и слишком дешевой...— Слабеющим голосом ответил мне коротышка. — Как и клинки или латы, кха, что из неё кхавали...Наш, кха, род, оказал бы низведен до простых, кха-кха, ша-кха-хтеров, покуда рядом есть такие, кха, конкуренты...

Пробуждение от очередного сна, несущего в себе память меня-прошлого, видения пришедшие из далекого будущего, оказалось довольно медленным и трудным. Я словно выныривал из пелены видений, далеко не сразу осознавая окружающую действительность...Ну, хоть не пытался на инстинктах куда-то бежать. А то бы и свою палатку снес, и окружающих перебаламутил и на удар от излишне бдительного часового нарваться можно было...Снаружи небо все еще полнилось звезд, но дремоты больше не имелось и в помине. Чувствовалось, что снова мне не уснуть.

— Опасно быть добрым соседом...Доброту часто принимают за слабость, а слабость воспринимают как повод для агрессии, если в соседях есть жадные мудаки, думающие, что им все сойдет с рук. — Сообщил я поднявшему с подушки голову питомцу, который вопросительно уставился на меня, явно недоумевая, чего это его человек вдруг изволит режим нарушать. — Хм...Потратить что ли время на тренировки?

Проводящие магию краски нарисовали несколько символов прямо на тыльной стороне моей левой руки, и в центре ритуального рисунка кожу я слегка расчесал, воспользовавшись удачно подвернувшимся комариным укусом. Возвращение части своего тела к прежнему состоянию при помощи магии времени не должно было сильно отличаться по затратам энергии от попытки замедлить горение свечи. Во всяком случае, когда зона воздействия столь мала, а изменения насколько ничтожны и произошли буквально пару мгновений назад. Тут больше все зависло от того, сумею ли я должным образом настроиться на течение реки времени...Но воспоминания о том, как это надо делать, у меня были. Красок много. А исчесать и изрисовать могу хоть себя всего, ведь подчиненным с чудачествами их лидера придется смириться, а до возвращения в Серый Оплот все следы давно успеют сойти на нет.