Глава 8


Кто хоть раз бывал в пабе средней руки в рабочем квартале портового городка — бывал во всех таких сразу. В первую очередь — это запах. Нет, нигде не воняет перегаром или табаком или не дай бог застарелым ароматом блевотины, здешние пабы марку держат и таких амбре в воздухе нет. Но все же этот запах места, в котором на протяжении многих лет ели жаренное, острое и жирное, запивая ледяным пивом или теплым сакэ, где только недавно (каких-то пять лет) запретили курить в помещении, где периодически людей вытаскивали наружу — подышать воздухом и протрезветь… все-таки этот запах был неистребим. Так что, даже если вы закроете глаза и попытаетесь на секунду вообразить себя не в обычном пабе средней руки в рабочем квартале, а где-нибудь на морском берегу, в шезлонге на песочке белого пляжа, с коктейлем из которого торчат трубочки и малюсенькие зонтики или там в сосновом лесу, где чистейший воздух пьянит голову — у вас не получится. Во-первых запах, а во-вторых — звук. Вернее — шум. Негромкий гул голосов, самих посетителей не видно, каждая кабинка закрыта шторками, но голоса сливаются в негромкую мелодию, из которой вырываются отдельные фразы и предложения — … «а я ему говорю — совсем дурак что ли? Кто квартальный план…», «такой классный, высокий и прическа как у …», «опять премию убрали, а старый Кван за свое…», «пиво дрянь, пей сакэ, от него…», «кальмары нынче мелкие и некондиция…» и над всем этим негромко поет радио, стучит старенький двигатель холодильника или кондиционера, шипит раскаленное масло на кухоньке, стучит кухонной утварью повар и негромко переругивается с барменом о заказе, который должен был быть подан уже минут десять назад. К шуму и запаху прибавьте стоящий перед нами на небольшой жаровне булькающий суп-самовар, куда Косум уже побросала все имеющееся в наличии мясо, начисто игнорируя овощи и зелень с тофу. Сюда же — кружку отличного, холодного пива, такую запотевшую кружку, капельки конденсата стекают с нее вниз, прямо на картонный кружок с надписью «Ямасита Паб» и изображением краба с саблей в одной клешней и кружкой пива в другой. Краб курит сигару, у него поперек лица (у крабов есть лица?) повязка и вообще вид имеет самый что ни на есть залихватский. И вкус у местного пива такой замечательный, с горчинкой — в меру, такой… не знаю какой. Хотел бы узнать, но не знаю. Потому что Косум, нехороший человек, не дала мне пива себе взять. Потому что, видите ли, я «несовершеннолетний». Издевается она надо мной. Ну и ладно, просить не будем, обойдусь лимонадом, тем более что с коллективом, который произвел, разлил в бутылки и поставил по городу этот замечательный напиток — я знаком не понаслышке. Да, это лимонад от «Колы Джап», поддержим местного производителя, тем более что налоги от производства напитков идут в местный муниципалитет, на содержание дорог и детских садиков.

— Ты хоть немного овощей бы положила — укоризненно замечаю я, когда Косум в очередной раз тянет себе в рот полоску нарезанного и едва обваренного мяса: — а то как крокодил — едва сырым мясо ешь…

— Овощи я могу и дома поесть — отмахивается та: — у меня от этих каш и бобов скоро несварение будет. Чертов Сомчай готовит только для себя, никакого разнообразия!

— Сомчай — вегетарианец? — моргаю глазами я. На мой взгляд прокормить такую вот тушу огурцами да редькой невозможно, а учитывая довольно активный образ жизни… не верю.

— Угу — кивает Косум: — он же на родине в четырнадцать лет в тюрьму попал. А там пайка… в общем у нас в стране в тюрьму лучше не попадать. Это не Швейцария какая. Передачу ему дядька организовал только через недельку. А до той поры он и не ел толком. Ну вот, а в передаче было чего-то жирное да жаренное и каак его прополоскало… да пронесло. В общем с той поры ему как отрезало, перестал он мясо есть и с «Район Б» тоже перестал общаться. А эти, которые из «Район Б» в то время активно с «Ван Гу» рубились, им солдаты были нужны, ну вот семья скинулась и обучение ему в Японии оплатили. А потом и я переехала — как он тут устроился.

— Ого. Вот история. А как он в тюрьме питался потом, если мяса не ел? Так и голодал? — о тайской мафии из «Район Б» я слышал кое-что краем уха, и просто так оттуда уйти было… сложновато. Не уехал бы Сомчай в Японии, был бы сейчас «лейтенантом» на районе.

— Да не. Там ребята ходили из этих, которые «Харе Кришна! Харе Рама» поют, благотворительностью занимались. Им разрешали кормить заключенных, ну вот он и питался такими… конвертиками со сладкой начинкой. Вышел из тюрьмы худющий. Был у него еще вариант — в буддийские монахи идти… но он сказал, что лучше помрет, чем в монастырь пойдет.

— Ну да, монаха из Сомчая я с трудом представить могу… — в голове возникает картинка Сомчая в шафранной рясе и со смиренным выражением лица, произносящего «Ом Мани Падме Хум!». Хотя, если вспомнить тех же монахов Шао Линя, которые несли слово Будды в массы кулаками и посохом, то вполне…

— Ну так что? — спрашивает меня Косум: — Куда мы дальше? Имей в виду, я только сегодня свободна и вообще, после шести вечера услуга считай оказана. Никто никому больше ничего не должен. И я до шести с тобой, только потому что ты мне интересен. Так что времени у тебя немного.

— Долг чести твоего брата исполнен — с пафосом произношу я, выдыхаю и уже нормальным голосом: — все равно мы со всей этой суетой сегодня ни в Школу Бокса не успели, ни в клуб заглянуть. Ну да ничего, с завтрашнего дня начинается школа, я и туда и сюда успею зайти еще не раз. Чего суетиться? Я с тобой хотел поговорить.

— Ого! — полоска мяса, подхваченная палочками — замирает в воздухе: — о чем это сам Великий и Ужасный Кента хотел поговорить со скромной девушкой?

— Великий и Ужасный хотел у тебя спросить — ты хочешь заработать денег? — спрашиваю я в лоб. Косум хмурится. Обращает внимание на то, что все еще держит полоску мяса в воздухе и засовывает ее в рот. Проглатывает, практически не жуя и запивает добрым глотком пива. Хмыкает.

— Боюсь у тебя не хватит денег, малыш — говорит она и насмешливо прищуривается: — или ты решил купить… мои особые услуги? Наверное, я произвела на тебя неправильно впечатление, но я не такая, как эти китайские близняшки… хотя если ты мазохист и хочешь, чтобы я тебя пнула два раза — так я могу и за бесплатно. Бонус от Косум!

— Ты продолжаешь пугать детей, Косум — вздыхаю я: — и конечно же ты понимаешь, что я не имел в виду ничего такого!

— Как не имел?! — наигранно сокрушается она и складывает губы бантиком и быстро-быстро моргает глазками: — Неужели я слишком старая и некрасивая для тебя?!

— Серьезно? — закатываю глаза уже я: — Ты бы лучше пива мне купила, чем троллить тут… ну хорошо, начнем так. Ты — красивая, молодая и я тебе не ровня. А предложить я хочу партнёрство.

— Хм? Подробнее. — она опрокидывает остатки пива из кружки в рот и стучит по столу привлекая внимание бармена: — Йой! Еще две кружки! — бармен кивает и перебрасывает через плечо белое потоленце, а она — обращает свое внимание на меня.

— Давай выкладывай — говорит она: — что там у тебя?

— Хочу передоверить тебе функцию управления делами по AV профсоюзу и новому проекту. У тебя точно получится. Что надо делать — в узде держать как Тэтсуо, так и девочек, с чем я уверен — ты легко справишься. Просто на раз. Второе — ну, если там проблемы какие вылезут — решать их. Ну и все бытовые — проследить как ремонт Большой Та и его другие Та сделают, оргтехнику купить, все такое.

— Это… звучит как до хрена работы — моргает Косум: — а ты чего делать будешь?

— Э… осуществлять общее руководство? — моргаю я в ответ: — Ты чего? Я же школьник, мне учиться надо!

— Все время забываю, что ты школьник… — морщится Косум: — ты с такой серьезной мордой всегда ходишь, будто тебе под сраку лет и ты вот-вот скажешь, что «в наше время …»

— По деньгам — предупреждаю следующий вопрос я: — все, что получаю от проекта — делим пополам.

— Ну… не знаю. — потягивается Косум: — я буду работать как лошадка в мыле, а ты все лавры себе забирать? Там знаешь сколько работы? Девок этих строить, Тэтсуо этот — бугай здоровенный, так и зыркает, медведь, поломает меня и все…

— Что?! Серьезно? — в последний раз, как мы расставались, Тэтсуо все еще оставался Тэтсуо — то есть средних лет японцем невысокого роста с пузиком и залысинами на темечке, далеко не атлетичного сложения и пребывавшего в полном ужасе от самого факта присутствия рядом с ним «Охотницы за фамильными драгоценностями». Настолько преувеличивать — это уже перебор, о чем я и сообщаю Косум.

— Да все равно там работы валом! — горячится она: — Думаешь я не знаю? Хрен с ним с Тэ-куном и его бабами, хрен с ним, с местными идиотами или там парнями этих баб — разберусь. Но как представлю — это же конфликты между ними просто постоянно! Женское общежитие! Ты представляешь, что это за гадюшник?! Кто-то тушь у кого-то увел, а кто-то — парня. Кто-то храпит громко, а у кого ретроградный Меркурий в Водолее. Это тебе только кажется что легко… погоди-ка… — она внимательно изучает мой правый глаз и кивает сама себе: — ага. Не кажется. Ты — знаешь что так и будет, не так ли?

— Почему-то людям так интересно смотреть на пауков в банке. А если у тебя есть доступ — за деньги, разумеется — еще и к приватным фото и видео этих пауков… которые на твоих глазах живут обычной жизнью…

— Не, не, не. Паучьи метафоры меня отпугивают. Пусть будут девушки, но твою аналогию я уловила… хм… — задумывается она. Пока она молча изучает стол с тарелками и пустой кружкой — я вздыхаю и откидываюсь назад. Конечно, Косум права, дел будет невпроворот, а вся затея с профсоюзом стрельнет только годика через два — когда народ к нам начнет от других перебегать. Со стороны понятий мы защищены Кумой и верным использованием этих самых понятий. А вот когда на нас начнут в суд подавать — тогда-то профсоюз и стрельнет. А до той поры на нас будет работать затея с помощью тех, кто уже к нам обратился, и чтобы эта помощь нас не разорила — был придуман проект с рабочим названием «Женское общежитие». Проект может прямо стрельнуть, а может и нет. Вот нет и все. В любом случае даже переход на систему подписок и абонентов поможет нам избавиться от кучи посредников — студия же не сама свое видео продает. Так что по идее мы все равно в выигрыше останемся.

Ну и конечно, жутко неохота всем этим самому заниматься. Плюс, мне еще и не с руки. У меня ни авторитета, ни репутации, кроме как «парень с телевиденья, который маг-ебака», а у Косум и авторитет и репутация — все в порядке. Мне пришлось бы погружаться во все темы этого виртуального бардака, а мне так не хочется. Не для того я перерождался, чтобы в менеджера «Бардак тайкун» играть. Мне охота Весной Юности насладится и все такое. Ходить загадочным и придурковатым под опадающими лепестками сакуры, пить теплое сакэ с подругой и валяться пьяным на дороге… в общем жить, а не пытаться мир захватить. Ну его, этот мир, жил без меня и еще потерпит. У меня свои дела.

— Ну… допустим. — поднимает взгляд Косум: — идея неплоха, но…

— О, господи… тебе дается редкий шанс, Косум и у тебя выгодные условия. Я даю тебе половину! Хотя, на секундочку, это моя идея и я могу ее осуществить самостоятельно. Вложений никаких не надо, а возможность начать дело уже есть. Ну, хорошо. Вот кто ты сейчас? По сути — разнорабочий у Кумы, каскадер и трюкач. Что будешь делать лет через десять, когда коленки уже не будут держать таких нагрузок, да и не солидно будет уже по подворотням ходить и колокольчики отбивать? Я бы на твоем месте взялся двумя руками даже без процентов — просто управляющим. А почему? Да потому, что это не только опыт управления, это связи, это позиция — ты уже не наемная работница, ты управляющая самостоятельного проекта! Тем более, что на первых порах тебе необязательно от Кумы уходить, можешь в свободное время все делать, главное тут — контроль не терять. То есть, все, что ты инвестируешь — свое время. Которое… очень ценно у тебя, не так ли? Что ты обычно делаешь в свое свободное время? Сомчая из себя выводишь? По городу носишься на своем Пуссимобиле? Пиво пьешь и мясо ешь? И как это приведет тебя к твоей мечте, а? Потрать два-три часа в день и через год у тебя свой источник дохода, который не зависит от того, работаешь ты или нет… — выдаю я тираду. Когда у стола появляется официантка с двумя кружками пива — я замолкаю. Девушка ставит кружки на стол, на предварительно размещенные там картонные кружки с логотипом паба, убирает пустую посуду и уходит. Косум смотрит в потолок.

— Умеешь ты уговаривать… — наконец говорит она: — вот он, твой Дар Уболтать Девушку. Так ты им в трусики и попадаешь… ну хорошо… допустим я возьмусь. Попробовать. Имей в виду, я никогда раньше женским общежитием или борделем не управляла! Мне нужна будет помощь.

— Так я всегда на связи — пожимаю плечами: — как чего не так — звони, пиши.

— Хорошо. Тогда я попробую. Ничего не гарантирую, но — попробую — говорит Косум: — сделку надо обмыть. Ну… — и она придвигает к себе кружку с пивом. Я берусь за вторую, но тут же получаю по рукам. Косум придвигает к себе и вторую кружку.

— А что ты думал? — говорит она в ответ на мой молчаливый вопрос: — Это я все себе взяла. Я ж знала, что если с тобой разговаривать, так надо хорошенько выпить, а то голова расколется. Пей лимонад, ты — несовершеннолетний. По-хорошему и трахать тебя не стоило… — шутит она и тут же подскакивает на месте, оглядываясь.

— Весь день такое — жалуется она, прикладываясь к пиву, отпивает глоток и оглядывается по сторонам: — как будто следит кто-то за мной. У тебя такого нет?

— Неа… — в свою очередь оглядываюсь по сторонам я: — ничего не чувствую.

— Наверное паранойя… — делает вывод она и приканчивает кружку пива одним глотком. Я восхищаюсь ее способностями — кружку пива в два глотка, это уметь надо.

— Пойду-ка я в… эээ, дамскую комнату — говорит она: — а то мерещится всякое. Ты тут сиди и не вздумай мое пиво пить, понял?

— Что ты — обижаюсь я: — как ты могла такое обо мне подумать…

— Ну-ну… — Косум тяжело встает и идет к туалету, слегка покачиваясь. Интересно, вот как она собралась домой добираться, не за рулем же?

Убедившись, что она скрылась за дверью с изображением человечка на унитазе — я придвигаю к себе кружку с пивом и вдыхаю аромат свежего солода. Делаю глоток — как и положено, первый глоток — едва ли не на половину кружки. Терпкий, горьковатый и холодный напиток богов наполняет меня счастьем и радостью… действительно, местное пиво тут просто замечательное. А они тут с теплым сакэ сравнивают… нашли с чем. Я ставлю кружку на стол, вдыхаю окружающий воздух со всеми ароматами паба полной грудью и вечер как будто становится светлее… кстати о времени…

— А ты чего так поздно шляешься? — говорю я, повернув голову набок. Из-за занавески соседней кабинки что-то фыркает.

— Ничего не поздно — отвечают мне оттуда: — время детское еще.

— Ну-ну… — цитирую я Косум и снова поднимаю кружку: — смотри, завтра в школу не проспи…

— Как можно! — обижаются за занавеской: — у меня будильник!

— Ну хорошо. Как у девочек дела?

— Чего с ними сделается. Курицы. — отвечает голос из-за занавески: — Наставник! А Наставник! А как вы меня обнаружили?

— Энергетика убийцы чувствуется сразу — важным голосом говорю я. Незачем ей знать, что я ее еще на входе «срисовал», установленная на ее телефоне программа предупредила меня что маркер «Шизука» где-то рядом. А уж когда занавески сзади стали от тяжелого дыхания колыхаться…

— Вот черт… — огорченно говорит она из-за занавесок: — а я думала вы не заметите…

— Чтобы превзойти мастера, надо стать мастером. — отвечаю я, приканчивая кружку с пивом: — погаси ауру своей ярости и прими покой в душе своей…

— Да я и не… просто она такая говорит «а по-хорошему мне и трахать тебя не следовало!»

— А что тут скажешь? — развожу я руками: — Действительно не следовало. Такая вот она девушка… частенько делает что не следует. А пиво тут и правда хорошее.

Загрузка...