Ной

Вероника вернулась домой, переоделась и отправилась на Пятую улицу. Как и в последнее время, она припарковалась на улице, потому что стоянка была переполнена. Рони шла через парковку, чувствуя, что с каждым шагом все больше напрягается. Может быть, дело было в том, что их вечер был прерван, и она сбежала рано утром, но к тому времени, когда достигла двери спортзала, нервы вышли из-под контроля. Это было почти глупо.

Как и вчера, Ной был на ринге с Эйбелом, когда девушка вошла. Ее сердцебиение ускорилось при одном взгляде на него. Это было безумие, то, что Рони считала хорошим днем в своем стремлении к переменам и собственной жизни – жизни, которая не вращалась вокруг Ноя, просто вылетело за дверь. Ее тело говорило то, что ее разум блокировал весь день. Что на протяжении всего дня именно этой части она больше всего ждала. То, как она вприпрыжку поднялась по ступенькам крыльца, вернувшись домой после ужина, и поспешила в спортзал, должно было стать ее первой чертовой подсказкой.

Ной улыбнулся, когда она прошла мимо ринга, чтобы заняться растяжкой, а затем указал на офис. Вероника знала, что это значит, что он оставил там свой телефон, чтобы она могла им воспользоваться, пока работает. Она отмахнулась, произнеся одними губами «не сегодня», и пошла дальше. У нее не хватило бы силы воли не заглянуть в его сообщения и не посмотреть, что он ответил Рите. У нее уже была одна эмоциональная ночь, и она не вынесет еще одну.

После тренировки Ной удивил ее, подойдя и обняв. Это было так хорошо, что она полностью отдалась объятиям, обнимая его так же сильно. Он даже издал слабый стон, когда отпустил ее.

– Почему мне кажется, что мы давно не виделись?

Вероника улыбнулась и пожала плечами, притворяясь, что не знает, но она понимала его, потому что чувствовала, то, же самое. В глубине души девушка надеялась, что не так уж плохо, если он чувствует то же самое. Может быть, не так уж и плохо, что она не могла перестать думать о нем, что все время, пока она ужинала с Дереком, ей приходилось снова и снова заставлять себя участвовать в разговоре, потому что мысли все время возвращались к Ною. Потом Рони вспомнила о фото и вернулась к самому главному. Это было плохо, и ей нужно было вырваться из этого состояния.

Их вечер прошел как обычно, они вместе ели и смотрели телевизор, только сегодня Вероника не попросила воспользоваться его телефоном. Потом она приняла душ, и Ной уже ждал ее в коридоре, когда она вышла из туалета, одетая только в халат и полотенце на голове.

От его улыбки разило злым озорством. Обычно он ждал, пока она оденется, а потом появлялся и прощался. Сегодня вечером Рони едва добралась до своей двери, когда его большое тело уже прижалось к ней, заставляя ее сердце биться быстрее. Прежде чем она успела запротестовать, как будто у нее хватило бы воли, его губы оказались на ее губах.

После вчерашней ночи и целого дня, когда она убеждала себя, что ей нужно притормозить, ей следовало попытаться оттолкнуть его или хотя бы просунуть руки между ними, чтобы он не был так близко. Вместо этого она жадно поцеловала его в ответ, посасывая его язык, пока он не застонал в ответ.

Его бедро было прижато к тому месту, которое теперь горело. Она была уверена, что он почувствует жар даже сквозь ее халат. Вероника наконец-то вытащила из себя остатки силы воли и оторвала свои губы от его, тяжело дыша.

– Ной, – с трудом прошептала Вероника.

– М-м-м, – сказал он, продолжая целовать подбородок, потом шею.

– Нам нужно притормозить, – сказала девушка, извиваясь от восхитительного ощущения его языка на своей шее.

– Хорошо, – сказал он как раз перед тем, как девушка почувствовала, как Ной посасывает ее шею.

Как это возможно, что она чувствует это между ног? Ее тело выгнулось в ответ. Это было волшебно. Потом она вспомнила и отстранилась.

– Ной, никаких засосов!

Ной ухмыльнулся, облизывая губы.

– Хорошо, – пробормотал парень, снова погружая свой язык в ее рот.

К тому времени, когда Рони смогла положить конец поцелую, это был, вероятно, один из самых долгих прощальных поцелуев на сегодняшний день. Они стояли за дверью ее спальни, по крайней мере, целых двадцать минут, и их поцелуй на прощание перерос в то, что Ной полностью ощупал ее поверх халата, что привело к едва сдерживаемым стонам с ее стороны. Вот тебе и замедление событий.

Теперь Вероника стояла в своей комнате, прислонившись спиной к двери, все еще пытаясь отдышаться. Покачав головой, подошла к комоду и уставилась на возбужденную растрепанную девицу, которую увидела в зеркале. Она даже потеряла полотенце на голове посреди всего этого. Потом Рони увидела это и нахмурилась. Черт возьми, Ной был быстр. Еще один засос. Посередине шеи и достаточно темный, чтобы быть очень заметным, если она не нанесет достаточно макияжа. Неудивительно, что он так греховно улыбнулся, когда, наконец, ушел.

Этот день выдался просто чудесным. Предполагалось, что она немного продвинулась вперед, увеличив дистанцию между собой и Ноем, обретя за независимость. Но в место этого она стояла там, ее тело все еще дрожало и пульсировало в местах, которые отчаянно жаждали большего от него. Даже когда внутренний голос упрекал ее за то, что она сделала это сегодня вечером, ее тело уже предвкушало завтрашний вечер.

Остаток недели Ной провел с Вероникой, твердо решившей придерживаться своего плана. Так или иначе, она преодолеет то, что начинало казаться ей навязчивой идеей. Как только у нее появится возможность, она поговорит об этом с Нелли. Нелли всегда так замечательно помогала видеть вещи в более ясном свете.

Решив, что ее время после работы и до того, как она пойдет в спортзал, будет ее личным временем, Рони запланировала что-то для этого временного интервала каждый день на этой неделе. Во вторник она отправилась за суши со своей коллегой Сильвией, которая не раз бредила новым заведением, которое недавно открылось. Поэтому Вероника позвонила ей, и Сильвия согласилась пойти с ней после работы. В тот вечер ей удалось сократить время прощального поцелуя до половины того, что они потратили на него прошлой ночью, но он все еще был таким, же обжигающим.

Среду и четверг она провела с Дереком, но так не планировала. В среду она согласилась встретиться с ним за пиццей после работы. Все шло прекрасно, пока он не спросил о засосе, о котором она совсем забыла. Только он не назвал это засосом, а спросил, не любовный ли это укус. Огорченная, Вероника отрицала это, хотя была уверена, что он не купился на это, так как единственное объяснение, которое она предложила, было: «Я не знаю, что это, может быть, от моего ремня безопасности, который трется о мою шею».

Даже после того, как Рони сменила тему разговора, девушка заметила, что его глаза несколько раз останавливались на этом самом месте. Как-то раз, когда она поймала его взгляд, их взгляды встретились, и, хотя Вероника как раз собиралась рассказать ему о том, что уже пару дней не разговаривала с Нелли, он спросил:

– Что между тобой и Ноем?

Рони была так озадачена, что замолчала. Между ней и Ноем? Одна только формулировка выдавала его – он знал. Это было так похоже на него – вычислять что-то подобное с помощью мельчайших улик.

Чувствуя потребность защищаться, Вероника сказала, что все в порядке, сменила тему и сказала, что ей нужно идти.

Потом, в четверг, после того как ей не удалось встретиться с Нелли, а других вариантов у нее не было, она не хотела проводить два дня подряд с Дереком, особенно теперь, когда подозревала, что он знает больше, чем следует. Поэтому Вероника сказала ему, что будет занята со своей камерой в парке.

Дерек точно знал, в какой парк она любила ходить фотографировать. Давным-давно они провели там много хороших дней. Он пришел с буррито на двоих и парой газированных напитков. Они сидели за столом для пикника, ели и болтали, пока она не заметила, что он отвлекся на группу подростков за соседним столиком позади нее.

– Чертовы смутьяны. Я знаю, что они ничего хорошего не замышляют.

Вероника повернулась, стараясь быть сдержанной. Сначала девушка даже не узнала его, и только когда их взгляды встретились, она поняла, что Гектор был среди нарушителей спокойствия. Рони улыбнулась ему, хотя чувствовала, как из легких пропал весь воздух. Уголки его губ слегка приподнялись, но она заметила, как парень с любопытством посмотрел на Дерека.

Осознание того, что их школьный декан сидит поблизости, должно быть, удержало их от того, чтобы болтаться гораздо дольше, и они медленно пошли прочь из парка.

– Что-то не так?

Вероника знала, что ее лицо, вероятно, побелело. Она почувствовала, как кровь отхлынула в тот момент, когда увидела Гектора. Не было никакого смысла чувствовать, что она делала что-то за спиной Ноя всю неделю. Но в каком-то смысле она знала, что это так.

Она ни разу не упомянула ему о своем новом решении относительно личного времени. Даже когда ходила за суши с Сильвией. Рони не хотела, чтобы это вызвало какие-либо вопросы о том, что еще она сделала и с кем, потому что, хотя девушка говорила себе, что имеет полное право делать все, что угодно и общаться с кем угодно, она не хотела, чтобы Ной знал о Дереке.

Это была одна из тех тем, которые, как она знала, будут невероятно неудобными, особенно теперь, когда их поцелуи на ночь стали намного более интимными. Вероника не собиралась скрывать это от него вечно, но полагала, что, в конце концов, это каким-то образом просто выяснится само собой. Рони также использовала его бой как предлог. Это может нарушить его концентрацию или что-то в этом роде. Он упоминал ранее на этой неделе, что Эйбел и Джио считают, что ему нужно полностью сосредоточиться и не отвлекаться ни на что другое на этой неделе. Девушка знала, что отвлекает его. И вообще изначально в ее планы не входило тусоваться с Дереком три дня в неделю!

– Нет, все в порядке, – сказала Вероника, откусывая очередной кусок буррито.

Дерек одарил ее своим знаменитым «я знаю, когда ты лжешь, так почему ты вообще беспокоишься» взглядом. Будучи деканом, допрос и точное знание того, когда что-то не так в чьей-то истории, были его темой. Он улавливал малейшие признаки предательства. Вероника ненавидела это. Не то чтобы врать ему было обычным делом, но даже такую маленькую ложь, как сказать, что она еще не купила ему подарок на день рождения, он видел насквозь.

– Некоторые из этих ребят тоже боксеры. Ной их знает?

Его проницательность могла раздражать. Как сейчас, например. Рони знала, к чему он клонит.

– Одного из них.

– Я так и думал. – Дерек улыбнулся. – Так что же тебя напугало?

– Ничего.

Он был прав. Зачем она вообще пыталась? И тут ее осенило. Потому что это не его дело, вот почему. Вероника села чуть прямее.

– Рони?

– Что? – Ее резкий тон прозвучал громко и отчетливо.

– У вас с Ноем что-то происходит?

– Нет!

Вероника ответила слишком быстро. Девушка лгала, и он это знал, но будь она проклята, если признается ему в чем-нибудь.

– Хорошо, потому что, как я уже говорил, от него одни неприятности. Если он все еще общается с такими же, как эти панки, то я бы сказал, что он совсем не изменился. Неудачник всегда остается неудачником.

Ну все.

– Пожалуйста, перестань так о нем говорить. Он не только мой сосед по комнате, но и мой хороший друг, и я совершенно точно знаю, что Ной не неудачник. И, как я уже говорила, он отличный парень. – Вероника завернула остатки буррито и положила в пакет, который принес Дерек. – Спасибо за еду, – сказала она, поднимаясь. – Мне пора идти.

– Прошу прощения. – Дерек немедленно встал. – Ты права. Ты, наверное, знаешь его лучше, чем я. Просто если бы знала то, что я знаю о Ное, это могло бы изменить твое мнение о нем.

Вероника закатила глаза, перекинула ремень фотоаппарата через плечо и взяла со скамейки сумочку и куртку.

– От него забеременела девушка, потом он бросил школу и исчез.

Вероника замерла на секунду, прежде чем поднять глаза и посмотреть на Дерека.

– Я так понимаю, Ной никогда не говорил тебе об этом.

Вероника медленно покачала головой, пытаясь осмыслить услышанное. Почему Ной, который не понаслышке знал, каково это быть без родителей, отвернулся от собственного ребенка? В этом не было никакого смысла.

– Она родила ребенка?

– Даже не знаю. Я не был непосредственно вовлечен, но это привлекло мое внимание, когда пришла мать девочки, запрашивая информацию о местонахождении Ноя. Ей сказали, что понадобится судебный ордер, чтобы школа предоставила ей информацию, и больше она никогда не возвращалась. Вскоре после этого девушка перевелась, и Ной тоже не вернулся.

Вероника всматривалась в лицо Дерека в поисках каких-либо признаков того, что он лжет, но там не было ничего, кроме беспокойства, и она поняла, что мужчина не лжет.

– Дело в том, Рони, что ты, кажется, так уверена, что он отличный парень, а я знаю лучше. И не пытаюсь унизить твоих друзей, ясно? Я просто пытаюсь дать тебе некоторое представление о том, кого ты впустила в свой дом, и прошу тебя быть осторожной. – Дерек указал в ту сторону, куда направились Гектор и его друзья. – Эти ребята не приносят ничего, кроме неприятностей. Я имею дело с их дерьмом почти ежедневно. И ты знаешь, что говорят. Одного поля ягоды...

Должно быть, она выглядела так же ошеломленно, как и чувствовала себя, потому что Дерек спросил, все ли с ней в порядке. Она заверила его, что так оно и есть, поблагодарила за информацию и снова сказала, что ей пора уходить.

Ной был одним из самых преданных и ответственных людей, которых она знала. Это была одна из тех вещей, которые она любила в нем больше всего. Разочарование было настолько сильным, что она едва сдерживала слезы.

Глава 25

В пятницу Ной провел свои обычные ритуалы в день боя. Пропустил утреннюю пробежку, плотно позавтракал, выпил тонны воды в течение всего дня. Поскольку в спортзале, как и на прошлой неделе, будет полный бардак с радиовещанием, он остался дома на весь день.

Ной никогда по-настоящему не нервничал перед боем, и его совсем не волновал сегодняшний бой. Джек и Эйбел никогда не любили излишнюю самоуверенность, но Джио, похоже, был солидарен с Ноем в этом вопросе. Он был так же уверен, что у Ноя есть это. Из-за того, что в спортзале постоянно идет радиовещание, его друзья тоже не будут проводить там весь день. Они оба собирались зайти к Ною около обеда, а это означало, что парню придется утроить количество макарон, которые он собирался приготовить на обед. Он как раз закончил, когда они прибыли.

– Вкусно пахнет, – сказал Джио, устраиваясь поудобнее за столом.

Ной вел себя как хозяин и обслуживал своих друзей, пока они обсуждали стратегию. Эйбел в сотый раз напомнил ему о том, на чем ему действительно нужно сосредоточиться. Неудивительно, что разговоры о сосредоточении затронули тему Рони.

– Во сколько приезжает Рони? – спросил Эйбел.

Ной знал, что Эйбел все еще не уверен, что Рони не будет отвлекать его, поэтому знал, что Эйбел не будет рад его ответу, но ему было все равно.

– В то же время что и я.

Эйбел и Джио перестали есть и уставились на него.

– Тебе надо будет разогреться, – Напомнил ему Эйбел.

– Да, я знаю. Я приеду туда пораньше.

– Вероника будет там, пока ты будешь разминаться? – на этот раз Джио был единственным, кто спросил.

– Ну и что с того? – Ной нахмурился. Он пожал плечами, не обращая внимания на то, что оба его друга уставились на него, как на сумасшедшего. – Я хочу, чтобы она была там.

Прошлой ночью, во время их очень долгого поцелуя на ночь, он заставил ее пообещать, что она будет рядом с ним все это время. Рони начала говорить ему, что может немного опоздать, но после нескольких убедительных поцелуев согласилась уйти с работы пораньше.

– Так ты нам ничего и не сказал. Что Кратц делал здесь на прошлой неделе? – Спросил Джио, удивив Ноя внезапной сменой темы.

Ной поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эйбел бросил взгляд на Джио. Ной взглянул на Джио, потом снова на Эйбела

– Зачем интересуешься?

– Любопытно, вот и все, – Эйбел пожал плечами, как будто задал этот вопрос с самого начала.

Его друг никогда не интересовался чьей-либо личной жизнью и был столь же осторожен, сколь и любопытен. Ной поймал его на том, что он снова пытается взглянуть на Джио. Он не знал, что происходит и это начинало его раздражать.

– Они раньше встречались, – только и сказал Ной.

– Рони снова начнет с ним встречаться? – спросил Джио.

Эйбел бросил салфетку на стол и откинулся на спинку стула, явно раздраженный.

Так же раздраженный, но смущенный реакцией Эйбела, Ной повернулся к Джио.

– Нет, черт возьми, не начнет, – потом снова повернулся к Эйбелу. – Что это с тобой?

– Ничего, – сказал парень, покачав головой, и посмотрел на Джио. – Я просто думаю, что говорить об этом перед боем – плохая идея. Теперь, когда Рони рядом, тебе и так трудно сосредоточиться, а думать о ней и о гребаном декане не поможет.

Ной чувствовал себя немного раздраженным, что его друзья думают, что она все еще интересуется своим бывшим, когда отношения между Ноем и ней явно прогрессировали. Но ни один из них не мог знать, насколько сильно развились его отношения, и он знал, что они хотят ему добра.

– Да, но между ней и этим гребаным деканом ничего не происходит, так что мне не о чем думать, ясно? – Ной встал из-за стола и отнес свою тарелку в раковину. – Может, вы оба просто расслабитесь? Все будет хорошо. Я все понял. Доверьтесь мне.

Ной увидел, как они переглянулись, а потом Джио кивнул.

– Ладно, больше никаких разговоров об этом перед боем.

– Спасибо, – добавил Эйбел, и снова его отношение ко всему этому показалось немного странным, но Ной решил просто оставить все как есть.

– Или после, – сказал Ной, чувствуя себя еще более раздраженным. – Рони не хочет иметь ничего общего с этим придурком, так что говорить не о чем.

Джио ничего не ответил, только взглянул на Ноя и кивнул, потом снова посмотрел на Эйбела, который пристально смотрел на него. Все это было очень странно, но Ной списал это на предстоящий бой. Эйбела беспокоила сосредоточенность Ноя, и это было правдой, что Рони отвлекала его. Но сегодня вечером он докажет им всем, что способен выиграть, даже если она все время будет рядом. Ной должен был это сделать. Он не хотел, чтобы они когда-нибудь снова пытались отговорить его от того, чтобы Вероника была там в следующий раз. Этого не случится.

Они закончили есть, и Эйбел с Джио ушли. Ной собрал свои вещи и сел на диван, чтобы подождать Рони. Впервые за эту неделю у него наконец-то появилась возможность разобраться с электронной почтой и текстовыми сообщениями. Всю неделю он почти не обращал внимания ни на что за пределами спортзала, кроме Рони. Это то, что он всегда делал на неделе перед боем. Он пролистал множество неоткрытых писем и сообщений, которые получил на этой неделе, и удивился, увидев имя Риты в верхней части своих последних сообщений, так как она не посылала ему ничего в течение нескольких месяцев. Но он не получил от нее ничего нового.

Не желая видеть ее имя, он нажал на сообщение, чтобы удалить все, что у него было от нее. То, что он увидел, заставило его выпрямиться.

– Какого хрена?

Ной прокрутил страницу вниз и увидел дату. Ему потребовалась минута, чтобы понять, в какой день было отправлено сообщение, но еще более тревожным был тот факт, что оно было открыто. Единственным человеком, который когда-либо пользовался его телефоном, была Рони. Видела ли она это дерьмо?

Вся эта неделя была немного странной, но он думал, что это просто из-за боя и изменений в расписании Рони. Ной заметил, что в начале недели она вела себя несколько иначе, но не придал этому особого значения, так как она плохо себя чувствовала. Кроме того, они с Нелли снова разговаривали, и он подумал, что Рони вышла из своего странного настроения, но теперь, оглядываясь назад, Ной вспоминал, что эта странная атмосфера была всю неделю. Может быть, причина в сообщении?

Он все еще сидел там, пытаясь понять это, когда Рони, как и обещала, вернулась домой пораньше.

– Я только возьму свою легкую куртку, – девушка бросилась к шкафу в прихожей. – Ты нервничаешь? – Рони повернулась к Ною, широко улыбаясь, но он видел беспокойство, которое она пыталась скрыть в ее глазах.

– Нисколько, – во всяком случае, не из-за боя, но сейчас его беспокоило что-то другое.

Ной не собирался выходить на ринг с такими мыслями, поэтому решил просто спросить ее. Он встал и сделал несколько шагов к Рони, когда она повесила свой тяжелый жакет на вешалку, а затем повесила его в шкаф. Она вытащила легкую куртку.

– Рони, – Ной заколебался, не зная, не откроет ли ящик Пандоры.

За последние несколько дней он решил, что даже если этого не было сказано, у них с Рони были отношения. Независимо от того, что она говорила или как сильно откладывала это официально, то, что происходило между ними сейчас, было очень реальным. Ной чувствовал это каждый вечер, когда они прощались, и знал, что Рони тоже. Этого нельзя было отрицать, и, как он уже говорил ей раньше, если она видела фотографию Риты, обернутой вокруг него, она заслуживала объяснений.

– В чем дело? – Теперь она смотрела на него немного растерянно с нервной улыбкой.

– Ты случайно не видела фотографию, которую Рита прислала мне на этой неделе? – Улыбка мгновенно исчезла, и тогда Ной понял, что она видела. Ной поспешил к ней. – Почему ты мне ничего не сказал? Я бы объяснил.

Рони покачала головой, избегая его взгляда, но он увидел страдальческое выражение ее лица и взял ее за руку.

– Послушай, она запрыгнула на мой мотоцикл, как раз, когда я уезжал из дома дяди Джио. Девчонка велела Гектору сделать снимок, но на этом все закончилось. Потом она слезла, и я уехал.

Ной притянул ее ближе, и Рони, наконец, посмотрела на него.

– Ты сказал, что у вас нет никаких отношений, кроме встреч по праздникам.

– Так и есть, – твердо ответил Ной. – И мы больше не будем пересекаться во время праздников.

– Ты пригласил ее посмотреть на твой бой? – Рони была сердита, он слышал это в ее вопросах, видел это в ее взгляде, но был рад этому.

Это означало, что она чувствовала, что имеет право спрашивать.

– Нет. Так вот почему ты была такой странной всю неделю? – Ной погладил ее по лицу, и она закрыла глаза от его прикосновения, но не ответила. – Ты должна была сказать, Рони. Когда ты ее увидела?

– В воскресенье, – прошептала девушка. – В тот вечер, когда мы смотрели телевизор. Я не хотела, оно просто выскочило и...

– Поэтому ты так рано легла спать? И сказала, что внезапно почувствовала себя плохо?

Рони кивнула, и Ной обнял ее, чувствуя себя подонком.

– Мне очень жаль. Но клянусь, ничего не случилось, – он отстранился, чтобы посмотреть на нее с внезапным беспокойством. – Ты ведь веришь мне, правда?

Мысли о том, что он видел фотографию в ее темной комнате, вернулись к нему. От одного упоминания ее имени с другим парнем у него сводило живот, а в тот момент между ним и Рони ничего не было. Мало того, что эта фотография его и Риты была намного хуже, так теперь и обстоятельства были совершенно другими.

Ной затаил дыхание, ожидая ее ответа.

– Я знаю, что Рита кузина Джио и твоя подруга, но она мне не нравится. – Не совсем тот ответ, которого он ожидал, но Ной все понял. Он вспомнил комментарий Риты о том, что у нее нет проблем с тем, чтобы поделиться им, но он знал, что именно об этом думает Рони. – Я знаю, что мы не...

– Мы вместе, – поправил ее Ной. – Может быть, и не официально, пока ты не будешь готова, но это прямо здесь, – он постучал себя по сердцу. – Я уже здесь.

Рони улыбнулась, но потом ее лицо снова стало серьезным.

– И девушка считает, что мы вместе? Так почему же она все еще делает такие вещи?

– Не знаю, но я позабочусь об этом. – У него в руке зазвонил телефон, и он взглянул на него. Это был Эйбел. – Это больше не повторится. Не только с ней. Ни с кем другим. Я обещаю, – прежде чем он проверил сообщение Эйбела, где тот скорее всего интересовался, как у него дела, Ной знал, что ему сначала нужно было все прояснить с Рони. – Ты ведь веришь мне, правда?

Наверное, это было самое большое препятствие, которое он должен был преодолеть с ней. Кроме всего прочего, Ной знал, что это был ее самый большой пунктик. Что он не готов быть серьезным. Что он не был готов отказаться от всего женского внимания из-за своего возраста, но Ной никогда не чувствовал себя настолько готовым к чему-либо в своей жизни. Единственное внимание, единственная компания, которую он хотел сейчас, была ее. И ему нужно, чтобы Рони поверила в это.

Вероника пристально посмотрела на него, а затем кивнула, и легкая улыбка тронула уголки ее губ. Облегчение было настолько ошеломляющим, что Рони не успела ничего сказать, как его губы оказались на ее губах. Ной целовал ее долго и глубоко, как всю неделю. Он чувствовал это всю неделю и чувствовал сейчас. Парень не протянет долго только на одних поцелуях на ночь. И хотел целовать ее в любое время. Теперь каждый раз, когда он целовал ее, Ной чувствовал, что Рони все больше и больше разделяет эту идею.

Как бы это ни взволновало его, он, наконец, перестал целовать ее, когда телефон снова зажужжал в его руке.

– Мне пора, – прошептал Ной ей в губы.

Рони облизнула губы и сморщила нос.

– Можно ли признать, что на этот раз я нервничаю еще больше, чем в прошлый?

Ной улыбнулся, надеясь, что это потому, что теперь она заботилась о нем больше, чем раньше. С тех пор многое определенно изменилось.

– Да, все в порядке. Но не волнуйся, со мной все будет хорошо.

Он поцеловал ее в последний раз, прежде чем неохотно отпустил и забрал свои вещи в машину.

«Куинтанилла против Мачадо!»

Одного только знамени было достаточно, чтобы она разнервничалась, когда они достигли «Пятой улицы». Рони почувствовала это, как только вошла в спортзал вместе с Ноем. Он взял ее за руку, когда они шли через уже собравшуюся толпу. Стадо потенциальных фанаток глазело на нее, когда они проходили мимо них, и все они радостно желали Ною удачи. Рони посмотрела прямо на них и мило улыбнулась. Ной сделал заявление, и она тоже. Решение о том, чтобы двигаться вперед и дать отношениям с Ноем честную попытку, становилось все яснее.

Ничто не делало ее счастливее, чем быть с ним, и кого волновало, что у нее не было миллиона друзей или других дел. Кто сказал, что она должна была все это подготовить, прежде чем переезжать вместе с Ноем? Она могла делать и то, и другое одновременно. Было всего несколько вещей, которые Рони хотела бы прояснить с ним.

Вероника весь день испытывала искушение ответить на сообщения Дерека, но он снова извинился за то, что взвалил на нее рассказ о Ное. Поскольку Рони не ответила ни на одно из его сообщений, он, казалось, был убежден, что она расстроена, и даже позвонил и оставил длинное голосовое сообщение о том, что он заботится о ней, и он только присматривает за ней.

Его искренняя забота заставляла ее нервничать. Как бы много она ни знала о Ное, Рони еще многого не знала, например, что он бросил школу. Вернулся ли он за дипломом? Но самое главное, действительно ли у него есть ребенок, и почему он не хочет быть частью его или ее жизни? А как насчет торговли наркотиками? Это было так не похоже на него, но и на Дерека было не похоже выдумывать что-то подобное. Чего еще она о нем не знала?

Эйбел, Джио и Джек готовили Ноя в раздевалке. Было странно находиться в мужской раздевалке, но поскольку это был бойцовский вечер, она была закрыта для всех, кроме двух бойцов. Там было два отдельных участка для бойцов, так что никто, кроме группы Ноя, не был в его части раздевалки.

Вероника старалась держаться в стороне. У нее возникло отчетливое ощущение, что никто, кроме Ноя, не был рад ее видеть здесь. Но он ясно дал понять, что хочет, чтобы она была рядом. Рони села на табурет возле стола, за которым сидел Ной, а Эйбел обхватил его руками. В тот момент, когда Гектор вошел, комнату наполнило неопровержимое напряжение. Напряжение, на которое не обращали внимания только Ной и, возможно, Джек.

Гектор кивнул Веронике, но это было так не похоже на его обычное игривое приветствие. Предостерегающий взгляд, который бросил на него Эйбел, тоже не остался незамеченным. И тут она поняла. Они все знали, что Гектор видел ее с Дереком в парке. Так же, как и Рони, они, скорее всего, ждали до конца боя, чтобы рассказать Ною, потому что он, очевидно, еще не знал.

Рони собиралась рассказать об этом, но вечером, когда вернулась домой из парка. Ей ужасно хотелось расспросить его о том, что рассказал ей Дерек, но рассказать ему о парке означало бы признаться и в том, что Рони виделась с ним еще два раза на этой неделе. Теперь она знала Ноя достаточно хорошо, чтобы понять, что ничего хорошего из этого не выйдет, и она действительно надеялась, что сможет подождать до окончания боя, чтобы рассказать ему. Сейчас Рони была благодарна ребятам за то, что они подумали о том же самом, но после их разговора о Рите она волновалась еще больше.

Признаться, что она приняла решение дистанцироваться от Ноя на неделю только для того, чтобы каждый вечер приходить домой и быть еще ближе к нему, чем когда-либо прежде, не имело никакого смысла. Это звучало нелепо даже для нее. Вероника объяснит это единственным доступным ей способом. Что, как бы ни старалась ее голова диктовать, что ей делать – жить так, чтобы не вращаться вокруг Ноя, ее сердце и реакция тела, когда она была рядом с ним, всегда побеждали.

У логики больше не было ни единого шанса. Ее тело каждый раз просто отдавалось тому, чего Рони действительно хотела. Ной измотал ее, и теперь даже он должен был это знать. Рони только надеялась, что он поймет, почему она пыталась бороться с этим в первую очередь.

Ной закончил разминку, и радиовещатель снаружи объявил, что подошло время боя. Толпа начала аплодировать и подзадоривать их. Вероника встала, готовая идти искать свое место рядом с рингом, которое было зарезервировано для нее по просьбе Ноя.

– Подожди, Рони.

Ной отступил от стола, где Эйбел смазывал ему лицо вазелином. Он протянул ей перчатку и жестом пригласил подойти. Она так и сделала, а когда подошла достаточно близко, то увидела, что вазелин подчеркивает маленький шрам, оставшийся от удара, который ему нанесли в канун Нового года. Рони дотронулась до него пальцами. Шрам, появившийся потому, что Ной наотрез отказался показывать рану врачу, сказав, что все заживет само по себе.

– Ты уверен, что хочешь участвовать в этом?

– Да, я уверен. – Ной улыбнулся, обнял ее за талию и притянул к себе. Ее сердце забилось быстрее, потому что за исключением того дня, когда Ной открыто обнял ее в спортзале, он никогда не делал этого перед парнями. – Пожелаешь мне удачи?

– Конечно. – Рони улыбнулась в ответ, а затем сделала то, что собиралась сделать с этого момента, перестала сдерживаться, встала на носочки и крепко поцеловала его.

Она медленно отстранилась, и Ной, наконец, отпустил ее, когда толпа снаружи закричала громче. Ной встал из-за стола, и они вышли все вместе.

Бой начался достаточно хорошо. Ной, казалось, был гораздо более сосредоточен и лучше контролировал себя, чем в прошлом бою. На этот раз толпа была намного больше и громче, и это, казалось, подпитывало адреналин Ноя.

Вероника сидела на краешке стула, закрыв лицо руками каждый раз, когда противник Ноя наносил удар, что, к ее облегчению, случалось нечасто. Ной наносил удары гораздо чаще. Затем его противник нанес ему один хороший удар, попав прямо в то место, о котором беспокоилась Вероника. Шрам на его щеке.

Увидев, как Ной покачнулся, толпа пришла в неистовство. Все по вскакивали на ноги, включая Веронику, чье сердце колотилось где-то в горле, когда она смотрела, как Ной пытается встряхнуться.

– Бей в ответ, Ной! Сейчас же! – завопил Эйбел.

Ной так и сделал, проведя хорошую серию ударов. Толпа взревела, и Ной прижал своего противника к канатам. Он нанес еще один сильный удар в живот парню как раз перед тем, как раздался удар в гонг, и судья вмешался, чтобы разнять их.

К этой части жизни Ноя определенно придется привыкнуть, потому что, боже, Рони практически рыдала. Видеть, как Ной свалился в нокаут от удара на Новый год было уже достаточно ужасно, но наблюдать и ждать, зная, что это может случиться снова, было еще хуже.

Следующий раунд прошел намного лучше. Ной провел серию ударов, отчего его противник едва стоял на ногах и бой близился к завершению. Затем Ной нанес солидный удар в челюсть парня, и тот, наконец, упал за несколько секунд до удара в гонг.

Ной был объявлен победителем, отправив противника в нокаут. Все это было горько-сладким, и Вероника чувствовала, что так будет всегда. Она смотрела на него и, пока все вокруг улыбались и ликовали, сосредоточилась на выражении его лица. Хотя он улыбнулся ей и улыбнулся еще раз, когда судья поднял его руку, объявляя победителем, Вероника видела, что ему больно.

В раздевалке Ной признался, что у него чертовски болит голова, но сказал ей, чтобы она не волновалась, что это нормально. Джек дал ему несколько болеутоляющих с кодеином, и их предполагаемая ночь празднования была официально отложена. Джио тут же объявил, что на следующий день устраивает барбекю у себя дома.

К тому времени, как они вернулись домой, Ноя уже клонило в сон. Вероника подумала, что они могли бы пропустить поцелуй на ночь, но, когда они подошли к дверям спальни, Ной притянул ее к себе.

– Останься со мной сегодня, пожалуйста. Я обещаю, что буду вести себя хорошо, – Ной улыбнулся даже сквозь болезненную гримасу. – Черт возьми, с этими таблетками, которые сейчас действуют, мне повезет, если я не усну еще, хотя бы на несколько минут.

Вероника не смогла сказать ему «нет». Если бы не таблетки, она, вероятно, не сказала бы «нет» и другому. Переодевшись в пижаму, она забралась к нему в постель, и Ной тут же обнял ее, прижимая к себе. Это было так прекрасно, что Рони подумала, сможет ли когда-нибудь снова спать одна.

Глава 26

На следующее утро Ной пропустил пробежку. Он чувствовал себя лучше, головная боль прошла, но решить, встать ли пораньше или остаться в постели, обнимаясь с Рони, было нетрудно. Он выключил внутренний будильник и снова заснул с Рони в объятиях.

Они спали так крепко, что было уже около десяти, когда он заметил, что Рони больше нет в постели. Дверь ванной открылась, когда он вышел в коридор, чтобы выяснить, куда она ушла. Вероника вышла и улыбнулась. Один только ее вид заставил его глубоко вздохнуть.

Он притянул ее к себе, встретив на полпути в коридоре.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Рони, нежно касаясь пальцами его щеки.

– Гораздо лучше. Голова не болит, – Ной чмокнул ее, пробуя зубную пасту на губах. – Ты уже встаешь?

– Вообще-то я подумываю вернуться в постель, – ее лукавая улыбка и искорки в глазах заставили его сердце учащенно забиться.

– Встретимся там через две минуты.

Ной практически побежал в ванную, слыша, как Рони хихикает у него за спиной. Покончив с делами, он почистил зубы и вернулся в комнату меньше, чем через две минуты.

Когда он вошел, она уже лежала в его постели и просматривала свой телефон.

– Не могу дождаться, когда обновлю эту штуку, – сказала Рони и положила телефон на тумбочку рядом с кроватью.

Ной подполз к ней и положил руку ей на живот.

– Когда заканчивается твой контракт?

– На следующей неделе, – широко улыбнулась Вероника.

– На следующей неделе? – спросил он, уткнувшись носом ей в ухо, отчего она поежилась. – Тогда ты уже можешь это сделать. – Ной поцеловал ее пониже уха, положив ногу на ее ногу. – Обычно они позволяют это за несколько месяцев до истечения контракта.

Ной свободно прошелся рукой по ее животу и провел вверх по хлопчатобумажной футболке, замедляясь только тогда, когда он достиг ее груди. Чувствуя, как его сердце забилось быстрее, а дыхание участилось, он остановился и посмотрел ей в глаза, ожидая возражений. Одно было ясно: любые разговоры о модернизации телефонов были сейчас самым далеким от ее мыслей. Вероника обвила руки вокруг его шеи и притянула Ноя ближе.

Он глубоко поцеловал ее, лаская рукой ее грудь, и она тихо застонала у его губ. Этот звук Ной слышал уже несколько раз за последнюю неделю, и ему это нравилось. Он был так готов заняться с ней любовью, что готов был взорваться, но его беспокоила мысль, вдруг Вероника еще не была готова к этому.

– Я хочу попробовать тебя на вкус, – сказал Ной ей в рот, остановившись, когда почувствовал, что ее тело замерло. Ее широко раскрытые глаза стали еще шире, когда он добавил: – Везде.

Ее громкий вздох заставил его улыбнуться.

– Ты когда-нибудь испытывала оргазм от орального секса?

Вероника медленно покачала головой, заставив его улыбнуться еще шире.

– Хорошо, я буду твоим первым.

Ее ответ несколько удивил его, учитывая ее возраст, но потом Вероника сказала, что серьезные отношения у нее были только с Кратцем, и почему-то Ной сомневался, что в его возрасте придурок будет хорош. Для Ноя со времен Тессы это стало фетишем, который он совершенствовал годами.

Он начал спускаться вниз по ее шее, слегка посасывая после поцелуя ее нежную кожу.

– Никаких засосов, – сказала Вероника, извиваясь.

О, впереди у нее будет еще много засосов. Наложение на нее своей метки стало теперь еще одним из его фетишей. Ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем видеть его безошибочно узнаваемые отметины на ее шее после их тренировок, когда косметика, которой она пользовалась раньше, чтобы скрыть их, полностью стиралась.

Ной поднял ее футболку, в результате чего обнажилась ее грудь. Услышав ее стон, когда он пососал ее сосок, Ной завелся еще больше, и пососал еще сильнее. Он, наконец, начал спускаться вниз, когда заметил отметину, которую оставил на ее груди. Почему, черт возьми, это так его возбуждало, он не знал, но чувствовал, что готов взорваться. Ной поцеловал отметину в последний раз, прежде чем начать свой поцелуй вниз по ее животу.

Вероника задрожала, когда его палец скользнул под пояс ее мягких пижамных штанов. Она приподнялась, чтобы снять их, и Ной замер, чтобы отдышаться, когда увидел, как чисто она выбрита. На мгновение у него перехватило дыхание, когда он подумал о других местах, где мог бы оставить свою метку.

Начиная с ее мягкой внутренней поверхности бедра, он целовал и сосал, наслаждаясь тем, как ее тело реагирует на его язык, его губы. Он медленно пробирался к ее самому сокровенному месту, снова останавливаясь, чтобы перевести дыхание, попытаться успокоить сердце, не дать себе взорваться.

Стараясь держаться как можно спокойнее, Ной нырнул между ее бедер, чтобы попробовать ее в первый раз. Это было так же хорошо, как он думал, и он изо всех сил сдерживался, чтобы не поглотить ее, как дикое животное. Он хотел, чтобы ее первый раз был как можно дольше, но Рони уже стонала, и каждая дрожь ее тела с каждым его поцелуем становилась все сильнее.

Ной работал над ней медленно, тщательно наслаждаясь извиваниями ее тела от поглаживаний его языка. Это был рай, ни больше, ни меньше. Он знал, что проделать это с Рони будет совсем не то, что он когда-либо испытывал, но это было невероятно. Он мог бы продолжать в течение нескольких дней, и ему все равно было бы мало.

Не в силах сдержать потребность в большем, его губы и язык пошли на убийство. Ее спина выгнулась дугой, и Рони слегка приподняла бедра, содрогаясь снова и снова, пока не вскрикнула от восторга.

Ной продолжал вылизывать ее даже тогда, когда она начала умолять его остановиться, что она больше не могла этого выносить. Удовлетворенный и почти достигший цели, Ной поцеловал ее в последний раз, прежде чем лечь рядом с ее все еще дрожащим телом.

Где-то вдалеке, еще раньше, когда ему казалось, что вокруг него больше ничего не существует, ему показалось, что он услышал телефонный звонок. Теперь, когда к нему вернулись все чувства, Ной знал, что не ошибся. Телефон Рони зазвонил на ночном столике, но она не ответила. Она все еще лежала, прижав руку к груди, пытаясь отдышаться.

– Думаю, мне это понравилось больше, чем тебе, – Ной лег рядом с ней, притягивая к себе ее обнаженное тело.

– Это не может быть реальным.

Теперь он чувствовал биение ее сердца, быстрое и сильное.

– О, поверь мне. Это вполне было реально, – Ной поцеловал ее в щеку. – Мне уже не терпится сделать это снова.

Рони повернулась к нему с такими же широко раскрытыми глазами, как и тогда, когда он впервые сказал ей, что хочет попробовать ее на вкус.

– Думаю, мое сердце больше не выдержит.

Ной усмехнулся, когда ее телефон зазвонил снова. На этот раз Рони потянулась к нему, глядя на экран. Она села так быстро, что испугала его, и ответила:

– Маргарет, что случилось?

Она быстро спустила ноги с кровати и потянулась за пижамой, держа ее перед собой в попытке снова прикрыться. Рони выглядела расстроенной.

– Нет, я звонила ей всю неделю, но она не отвечала и не перезванивала. – Ной ждал, обеспокоенный паникой в голосе Рони. – Я сейчас же приеду.

Как только девушка повесила трубку, то вскочила и набросила рубашку через голову.

– Что случилось? – Ной встал с кровати.

Рони пробормотала что-то о том, что Нелли наконец-то столкнулась со своим ублюдком-изменником мужем и нашла его с другой женщиной. Маргарет была мамой Нелли, и, увидев ее имя на определителе номера, Рони тут же включила тревожную кнопку, потому что она никогда ей не звонила. Женщина попросила ее приехать к Нелли и помочь вразумить ее, потому что, очевидно, последние несколько дней Нелли переборщила со снотворным, не отвечая ни на один из их звонков, и никто из них не знал, что происходит, пока они не остановились у нее без предупреждения.

– Хочешь, чтобы я поехал с тобой? – спросил Ной, следуя за ней в комнату.

– Нет, я могу пробыть там весь день, – Рони замолчала, и на ее лице вместо дикой озабоченности появилась гримаса сожаления. – Я, наверное, пропущу барбекю.

Ной отмахнулся.

– Даже не беспокойся об этом. Просто успокойся, прежде чем садиться за руль, – сказал он, делая несколько шагов к ней и обнимая ее. – Расслабься, ладно? – он поцеловал ее в лоб. – С ней все будет в порядке теперь, когда ты приедешь.

Вероника улыбнулась, и Ной надеялся, что она ему поверила. Присутствие Рони делало все намного лучше. Он не знал, как это объяснить. Все просто казалось ярче, вкуснее.

Парень взял с нее обещание позвонить и сообщить, как идут дела, и пообещал, что все уладится.

Чувствуя себя немного виноватым из-за того, каким горячим был его прощальный поцелуй с ней, Ной смущенно извинился. Он знал, что она беспокоится о своей подруге, и был бесчувственным, но ничего не мог поделать. Пробуя ее рот на вкус и посасывая губы, он живо вспомнил, что сделал с ней раньше, снова пробудив в себе дикое животное.

После того, как Вероника ушла, Ной принял душ и отправился к Джио, так как барбекю было у него, и так как быть дома без Рони было просто скучно, он решил прийти туда пораньше и помочь Джио все организовать-сбегать с ним на рынок и скинуться на любую еду, которую он купит.

Неудивительно, что Эйбел и Гектор пришли к той же мысли. Они уже были там, когда Ной приехал. Гектор поливал цемент из шланга, а Ной, Эйбел и Джио вынесли из гаража складные столы.

– Черт. Сколько человек ты пригласил, Джио?

– Не слишком много, но поскольку через несколько дней у Прии день рождения, мама решила угостить ее тортом и пригласить к нам кого-нибудь из родственников.

Все сестры Джио были младше него, но Приа была самой младшей и энергичной. Ной не возражал разделить барбекю с кем-нибудь из них, но был особенно рад, что это была она. Хотя ему хотелось бы узнать об этом раньше; он мог бы что-нибудь ей подарить.

Они закончили расставлять столы, когда начали прибывать люди. Оказалось, что мама Джио пошла утром на рынок, чтобы купить все необходимое, и не взяла ни цента с Ноя, когда он предложил скинуться.

Единственное, на чем он настаивал, так это на том, чтобы дать Джио денег на выпивку. Людей было много, и он знал, что они будут пить.

Только позже в тот же день Ной получил сообщение от Рони, подтверждающее его предчувствие. Она не приедет на барбекю. Все было очень плохо, и она сказала, что объяснится позже, и останется с Нелли подольше.

Чувствуя себя немного разочарованным, особенно потому, что уже скучал по ней, Ной сказал ей, чтобы она не волновалась и что он увидит ее дома позже.

Ной болтался там еще несколько часов, немного выпив, а потом вспомнил, что едет домой на мотоцикле, так что ему лучше притормозить. На улице уже стемнело, и тогда он был особенно уязвим. Он итак был невидим для большинства водителей в темноте, так что отсутствие быстрых рефлексов добавляло опасности.

Парень перестал пить и вместо этого схватил стакан воды. Рони написала ему, что уже дома, но слишком устала, чтобы приехать к нему. Несмотря на то, что она заверила его, что не будет возражать, если он останется здесь так долго, как захочет, дикое животное Ноя уже ожило, и он не мог придумать ничего лучше, чем вернуться домой, поэтому он сказал ей, что скоро будет дома. Ной пропустил ту часть, где говорилось о необходимости выпить еще пару стаканов воды, прежде чем сесть на мотоцикл. Джио не сводил с него глаз, когда он закончил отсылать сообщение.

– Это Рони?

– Да, – Ной кивнул, – она только что вернулась от подруги и сказала, что слишком устала, чтобы приехать.

– От какой подруги? – Спросил Джио, когда Эйбел протянул ему пиво, а затем попытался вручить его Ною.

Ной покачал головой, показывая Эйбелу свою воду, затем ухмыльнулся, удивляясь, почему это Джио интересует, с кем дружит Рони, но все равно ответил.

– От ее подруги Нелли.

Джио и Эйбел переглянулись. Те же проклятые взгляды, что и в день боя у него дома. Поэтому ему пришлось спросить:

– Что?

– Ты сказал, что она не хочет иметь ничего общего с Кратцем, верно? – Спросил Джио, делая глоток пива.

– Да, именно это она мне и сказала, – Ной ответил уверенно, но раздраженный тем, что они снова поднимут эту тему.

– Как будто они даже не друзья или что-то в этом роде? – спросил Эйбел.

Ной ответил кивком, но больше ничего не сказал. Вместо этого он сделал глоток воды

– Но он появился в ее доме? – Джио поднял бровь. – Не слишком ли это противоречиво?

Противоречиво? Одно это слово раздражало его еще больше. Неужели он намекает, что Рони лжет?

– Она его не приглашала и не видела уже много лет. Его задница просто появилась из ниоткуда.

Эйбел и Джио снова переглянулись.

– Какого хрена? К чему вы клоните, ребята?

Эйбел пожал плечами и подозвал Гектора. Ной еще больше смутился, увидев, что Гектор остановился у стола с закусками. Это раздражало его еще больше. Он хотел, чтобы они просто сказали все.

– Это может быть ничем, – сказал Эйбел, когда Гектор не спеша уселся за стол с закусками. – Просто она встречалась с ним раньше, и ее слова о том, что она больше не хочет иметь с ним ничего общего, только делают то, что видел Гектор, еще более странным.

– Похоже, все становится серьезным... у вас я имею в виду – добавил Джио. – Мы просто хотим убедиться, что ты знаешь, во что ввязываешься, Ной. Это все. Как сказал Эйбел, это может быть ничем.

– Что может быть ничем? – его раздражение немного перешло в нервозность.

Что, черт возьми, видел Гектор?

Наконец парни повернулись к Гектору.

– Расскажи ему, что ты сказал мне в четверг вечером, – Эйбел кивнул в сторону Ноя.

Гектор повернулся к Ною с несколько неуверенным видом, но тут его словно осенило.

– А, да, я видел твою цыпочку в парке, тусующуюся со своим бывшим Кратцем.

Всего несколько мгновений назад Ной хотел, чтобы они просто сказали ему все, но услышанное от Гектора просто ошеломило его.

– Что?

– Рони, – сказал Гектор так просто, как будто он только, что не сбросил чертову бомбу на Ноя. – Они с Кратцем были в парке в четверг днем, устраивали пикник или что-то в этом роде. Она тебе об этом рассказывала?

Ной пристально посмотрел на него, потом перевел взгляд на лица Эйбела и Джио. Он никогда не видел их такими серьезными. Ной повернулся к Гектору, который беззаботно жевал начос с тарелки.

– Пикник?

– Да, я видел эту пару за столиком неподалеку, где мы тусовались. Они были там некоторое время, но я не замечал, кто это был, пока один из парней не указал на Кратца и его девушку.

Ной лихорадочно соображал. В четверг? Он вспомнил, что эта ночь была одной из самых тяжелых в их жизни. Она ни словом не обмолвилась о Кратце с того самого дня, как он появился.

– И ты уверен, что это была она?

– Да, она даже улыбнулась мне.

Так или иначе, это уже лучше. Если Рони знала, что Гектор видел ее, и не беспокоилась об этом, тогда должно было быть разумное объяснение. И все же, это чертовски сбивало с толку.

– И они устроили пикник?

Слово «пикник» имело романтический оттенок, и это выводило Ноя из себя. Зачем ей встречаться с ним в парке, когда она сказала, что не хочет иметь с ним ничего общего? Он понимал, почему Эйбел и Джио думают о самом худшем.

– У них не было корзинки для пикника или чего-то еще, но они ели, – Гектор рассмеялся.

– Она была со своей подругой весь день? – спросил Джио довольно небрежно, но Ной уловил скрытый подтекст громко и ясно.

Тревожный отъезд Рони в то утро не был притворством. Ной не сомневался, что она провела весь день с Нелли. Он кивнул и потянулся за телефоном. Этому должно быть простое объяснение, и, прежде чем он начнет действовать, он получит его и положит конец своим опасениям и подозрениям друзей.

Глава 27

Утренний звонок матери Нелли, Маргарет, был достаточно тревожным. Нелли поймала Рика с поличным и теперь пребывала в таком подавленном состоянии, что мать отказывалась оставлять ее одну, опасаясь, как бы Нелли не передозировала снотворное. Одного этого было достаточно, чтобы Вероника побежала к ней, но ничто не подготовило ее к шокирующим новостям, которые ожидали ее там.

Мать только сказала, что Нелли подтвердила ее подозрения насчет того, что Рик в отпуске со своей любовницей, но, когда она приехала к Нелли, подробности того, что она обнаружила, поразили ее. Отец Нелли сидел рядом с домом подруги и курил, а Вероника торопливо поднималась по лестнице.

Нелли давно говорила ей, что он бросил эту привычку. Вероника не видела его больше года, и за это время он, казалось, сильно постарел. Сейчас мужчина казался усталым, и в том, как он сидел, прислонившись спиной к стулу, с опущенными плечами, чувствовалось поражение. Прежде чем Вероника успела что-то спросить, он заговорил, но на самом деле он не разговаривал с Вероникой, потому, что смотрел в никуда.

– Ты делаешь все возможное, чтобы вырастить своих детей честными, преданными и богобоязненными. Ни один родитель не должен испытывать отвращения или ненависти к кому-либо из своих детей.

В этот момент к двери подошла Маргарет. Вероника повернулась к ней, чувствуя себя еще более расстроенной. Почему отец Нелли говорит о том, что ненавидит ее или испытывает отвращение? Что бы она ни сделала в ответ на то, что застала Рика с другой женщиной, это должно быть оправдано. Она не сидела в тюрьме, ведь на самом деле не убивала ублюдка.

Маргарет жестом пригласила ее войти. Вероника так и сделала, охваченная внезапным чувством страха.

– Нелли в своей спальне, но, прежде чем ты войдешь туда, тебе следует кое-что узнать. – Глаза матери были полны боли и беспокойства, но Вероника увидела в них нечто большее. – Это очень трудное время для всех нас. Вся семья сейчас разорвана, и уже, вероятно, уже никогда не будет прежней, но сейчас наша главная забота – Нелли. – Вся семья? – Ты должна понять, что как матери, это полностью разбивает мое сердце, чтобы признаться в этом кому-либо, но скоро все равно все узнают.

Вероника уставилась в усталые глаза Маргарет. Очевидно, она тоже плакала. Что же такого натворила Нелли?

– В чем дело? Что случилось?

– Нелли нашла Рика в Денвере... с Кортни.

Сердце Вероники практически остановилось – родная сестра Нелли?

Затем Маргарет продолжила один удар за другим, заставляя ее чувствовать себя одним из противников Ноя на ринге.

– Судя по всему, у них уже много лет периодически случаются романы. Кортни сказала, что они много раз пытались покончить с этим, но были влюблены и просто не могли, а потом, когда они решили, что больше не могут продолжать, Кортни узнала о другой женщине Рика. Именно после этого разговора Нелли и отправили в больницу, – Маргарет сделала паузу, чтобы сделать глубокий вдох и вытереть единственную слезу, прежде чем нанести нокаутирующий удар. – Через несколько недель Кортни узнала, что беременна от Рика. Это было в то время, когда Рик и Нелли по-настоящему старались наладить отношения.

Вероника была взбешена и убита горем одновременно. Как Кортни могла так поступить с Нелли? Потом она вспомнила, что она всегда была такой, с тех пор как они были детьми. Не важно, что у Кортни было больше, чем у Нелли, она никогда не была удовлетворена, пока не забирала то немногое, что было у Нелли.

Маргарет покачала головой и села на диван Нелли, промокая глаза салфеткой.

– После всей боли, которую она причинила своей сестре, и позора, который она принесла семье, Кортни говорит, что они с Риком поженятся, как только его развод с Нелли станет окончательным.

Все это было невыносимо. Вероника могла только догадываться, что чувствует бедняжка Нелли. Она даже слышать больше не хотела. Она услышала достаточно.

– Мне нужно быть с Нелли.

Она поспешила в комнату Нелли. Подруга сидела на кровати, уставившись в телевизор, но звук был выключен. Ее лицо сморщилось, когда она увидела свою лучшую подругу, и Вероника бросилась к ней, заползла на постель рядом с ней, и обняла ее, пока она плакала. Слезы текли еще несколько минут, пока Нелли не собралась с силами и не заговорила.

– Я решила, что не буду тратить силы на то, чтобы злиться на Рика. Он даже не стоит моего дыхания, не говоря уже о слезах. Мне невероятно больно из-за предательства Кортни, – подруга судорожно вздохнула. – Глупость в том, что у меня всегда были подозрения. Меня беспокоило, когда Рик флиртовал с ней. Он флиртовал и с тобой, но я знала, что мне не о чем беспокоиться. Я никогда полностью не доверяла своей сестре. Или тому, как они вели себя друг с другом.

Нелли сказала, что теперь не знает, чего она боялась больше – того, что Рик ей изменяет, или перспективы остаться одной. Вероника не понаслышке знала, что такое одиночество, и прекрасно понимала этот страх, хотя никогда бы не осталась с обманщиком. Однако она не собиралась говорить об этом своей хрупкой подруге. Теперь от этого не будет никакого толку.

После нескольких часов разговоров Вероника заставила Нелли немного поесть и даже несколько раз заставила посмеяться. Она не собиралась говорить с ней о Ное – предполагалось, что речь пойдет о Нелли, а не о ней, но Нелли настояла. Перемена темы разговора оказалась очень кстати. Нелли была довольна тем, как хорошо идут дела у Вероники, и заверила ее, что все будет хорошо.

Она согласилась с Вероникой, что ей следует спросить Ноя о ребенке, который у него мог быть, но напомнила ей не осуждать его за то, что он сделал в прошлом. У каждого в шкафу были скелеты, но она настоятельно просила ее убедиться, что он больше не замешан ни в чем опасном.

К вечеру Нелли была готова принять долгий душ, а затем попытаться заснуть – уснуть, не принимая снотворного. Она пообещала Веронике, что перестанет принимать таблетки, и Вероника предупредила ее, что будет часто навещать ее.

Вероника пробыла дома всего несколько минут. Она только что написала Ною, что не собирается идти к Джио, когда услышала стук в дверь. Девушка осторожно выглянула в окно и увидела Дерека. Ей оставалось только гадать, не припарковался ли он на улице, ожидая ее возвращения домой.

В тот день он оставил ей на телефон два сообщения, которые Вероника не успела прослушать. Немного раздосадованная тем, что Дерек, видимо, решил, что это нормально – вот так просто зайти во второй раз, она открыла дверь.

– Привет, – сказала Вероника, но постаралась не улыбаться слишком широко.

Она не хотела, чтобы он подумал, будто она восприняла это как приятный сюрприз.

– Привет. – Дерек провел рукой по волосам. Обычно устрашающего вида декан казался немного эмоционально уязвимым. – Я... я надеялся, что мы сможем поговорить. Я пыталась дозвониться, но ты не отвечаешь. Надеюсь, ты не обиделась на меня за тот день.

На мгновение Рони заколебалась, не зная, стоит ли ей выйти на крыльцо или пригласить Дерека войти. Вопреки здравому смыслу она открыла сетчатую дверь и впустила его. Мысль о том, что Ною не понравится это, когда он приедет, была очень реальной. Но если бы ей пришлось выбирать между громкой и некрасивой сценой в уединении ее собственного дома или снаружи на крыльце, чтобы все ее соседи слышали и видели, она бы выбрала дома. Кроме того, в ее планы входило быстро отправить его восвояси.

Вероника заметила, как Дерек огляделся, пытаясь понять, насколько все изменилось с тех пор, как он был здесь в последний раз. Возможно, он искал еще какие-то зацепки подтверждающие ее отношения с Ноем.

Как бы грубо это ни было, Вероника не предложила ему выпить. Она хотела, чтобы Дерек ушел как можно скорее. Он снова начал извиняться за тот день, но она остановила его.

– Я не сержусь на тебя, Дерек, так что не волнуйся. Я была немного удивлена, вот и все.

– Ты говорила с ним об этом?

– Нет, у меня не было такой возможности.

Они стояли в дверях, и это было неловко, но Вероника отказалась пригласить его присесть. Она хотела, чтобы этот разговор был коротким и по существу.

– Больше я ничего плохого о нем не скажу. Но я скажу тебе вот что, Рони. Как твой друг, я беспокоюсь о тебе. Я не думаю, что ты понимаешь это, но ты все еще очень уязвима. Не прошло и года с тех пор, как умерла твоя мать, а этот парень появился в самый подходящий момент, когда ты нуждалась в ком-то – в ком угодно, даже в этом ребенке. Ты даже не проверила его биографию.

– Я же говорила тебе. Он мой друг.

– Но как долго?

– Больше месяца, – сказав это, Дерек сделал свою точку зрения еще более обоснованной. – Почти два, – добавила Вероника с внезапно возникшим сомнением.

Неужели она действительно позволила себе увлечься кем-то, потому что боялась снова остаться одна? То, что Нелли сказала раньше, вернулось к ней. Когда ты боишься, то поступаешь не так, как всегда. Из-за того же самого страха Нелли продолжала смотреть в другую сторону, игнорируя обоснованные подозрения, что ее собственная сестра, возможно, делает немыслимое с ее мужем.

Дерек наклонил голову, и их глаза встретились.

– Можно тебя кое о чем спросить?

Ему даже не нужно было спрашивать ее об этом. Вероника уже точно знала, о чем он думает. Как обычно, Дерек все понял. Что Ной переехал к ней в то время, когда она больше всего в нем нуждалась, и, конечно же, она легко влюбилась в него. Но в их отношениях было гораздо больше, чем просто ее потребность в нем.

Ее телефон зазвонил прежде, чем она успела ответить, и Вероника воспользовалась этим, чтобы дать себе время подумать-вздохнуть. Она вытащила телефон из сумочки и увидела, что это Ной. Идеально. Именно то, что ей нужно. Услышать его голос – напоминание о том, почему он был гораздо больше, чем просто нужда в ком-то рядом.

– Я должна ответить, – сказала Вероника и ответила.

Дерек жестом показал, что собирается воспользоваться ее ванной, и Вероника кивнула, радуясь уединению. Она прошла на кухню, где могла спокойно поговорить по телефону.

Потягивая пиво, ребята наблюдали за ним. Гектор все еще жевал начос, а Ной ждал, когда Рони ответит на звонок. Ной был уверен, что скоро получит простое объяснение. Как бы он ни был уверен, очень маленькая часть его беспокоилась, что Рони все еще может испытывать чувства к Кратцу, особенно учитывая фотографии, которые она не только повесила, но и держала в центре первого ряда в своей фотолаборатории.

Он стряхнул с себя неуверенность. Рони сказала, что не хочет иметь с Дереком ничего общего, и после той недели, Рони должна знать, что у него проблемы с тем, чтобы она тусовалась со своим придурком-бывшим. Должно быть, это какая-то случайность.

Рони ответила после второго гудка.

– Привет.

– Привет, Рони.

– Ты не должен уезжать, Ной. Я не поэтому тебе написала. Ты просил меня дать тебе знать, когда я буду дома.

– Да, я знаю. Но я все равно скоро уйду отсюда. Я просто хотел спросить тебя кое о чем, – Ной взглянул на своих друзей. Все уставились на него. Он чуть не рассмеялся. – Ты случайно не встречалась с Кратцем на этой неделе? – его веселое настроение испарилось, когда она не ответила. – Рони?

– Встречалась. Вообще-то, несколько раз.

– Несколько раз? – это буквально потрясло его. В ответ он даже выпрямился.

– Я собиралась тебе рассказать, хотела после твоего боя, а сегодня утром мне позвонили насчет Нелли.

Его желудок сжался.

– Что ты хотела мне рассказать?

– О тех нескольких случаях, когда я встречалась с ним после работы.

Ноя больше не волновало, что его друзья увидят, как он сходит с ума, если Рони скажет, что сделала что-то еще с этим парнем. Он чувствовал себя самым большим гребаным идиотом. Парень уже собирался спросить ее, какого черта она связалась с этим придурком, когда услышал на заднем плане громкий и ясный голос Кратца.

Ной услышал, как Рони сказала ему, что придет через секунду, и сжал телефонную трубку, чувствуя прилив адреналина, который обычно ощущал только на ринге, когда собирался закончить бой.

– Ты сейчас с ним?

– Он снова приехал, – голос Рони зазвучал приглушенно, – но...

– Он сейчас с тобой в доме? – Ной мгновенно вскочил на ноги, его сердце бешено колотилось, когда он шел к своему мотоциклу, каждый его шаг был длиннее предыдущего.

– Да, но он пробудет здесь недолго.

– Какого хрена ему надо? – парень вскочил на мотоцикл, но, прежде чем она успела ответить, Ной спросил то, что он действительно хотел знать. – У тебя все еще есть чувства к этому парню, Рони?

– Нет!

– Ты хочешь, чтобы он приходил к тебе вот так?

– Нет, – Рони громко выдохнула.

– Хорошо, скоро буду, – Ной повесил трубку и надел шлем.

Эйбел с ребятами уже сидел в своем грузовике, когда он проехал мимо них на мотоцикле. В течение многих лет в средней школе он мечтал выбить дерьмо из Кратца. Кто знал, что у него когда-нибудь будет шанс довести дело до конца.

Больше обеспокоенная тем фактом, что Ной не знал, что Дерек носит с собой пистолет, Вероника не собиралась ждать и смотреть, не спровоцируют ли Ной Дерека использовать его...

– Тебе пора, – сказала девушка, вбегая в гостиную, где сидел Дерек.

– Почему? Что случилось?

– Я объясню позже, Дерек, но сейчас ты должен идти, – Вероника открыла сетчатую дверь и придержала ее для него.

Дерек встал, но не сдвинулся с места. Он озабоченно посмотрел на Веронику.

– Да что с тобой такое?

– Ничего! – Ее сердце билось быстрее с каждой секундой, а Дерек все еще был в ее доме.

Наконец он сделал несколько шагов к ней, но, очевидно, не разделял ее настойчивого желания уйти.

– Вероника, посмотри на себя. Ты расстроена. Дай угадаю. Это был Ной, и он уже едет домой. Что? Тебе здесь не разрешают никого приводить домой, или это только я ему здесь не нужен?

Вероника не понимала, почему Дерек делает вид, что еще ничего не понял. Она была удивлена, что мужчина не указал на ее сияющий вид с самого утра с Ноем. Он так хорошо улавливал малейшие детали.

– Дерек, если ты уже все знаешь, зачем тебе неприятности?

– Ты же не всерьез это говоришь. Ты и этот ребенок?

– Ной не ребенок.

– Ты сама назвала его так, когда впервые рассказала мне о своем новом соседе по комнате. Не хочешь рассказать мне, что изменилось с тех пор? – его бровь медленно приподнялась, он уже знал ответ и на этот вопрос. – Он все еще в том же возрасте, не так ли?

Вероника глубоко вздохнула и не двинулась с места.

– Я думаю, ты уже знаешь это, и знаешь, что? Это не твое дело. Ты должен уйти сейчас же, Дерек. Я серьезно. Я не хочу никаких проблем.

Он не двинулся с места, и ее сердце чуть не остановилось, когда она увидела, что мотоцикл Ноя въехал на подъездную дорожку, а грузовик Эйбела остановился позади него. Ной снял шлем и спрыгнул с мотоцикла. Вероника закрыла за собой сетчатую дверь и бросилась ему навстречу.

– Кратц все еще здесь? – спросил Ной.

– Да, но Дерек уже уезжает.

Ребята вылезли из грузовика, но остались рядом с ним, не спуская с них глаз.

– Где он? – спросил Ной.

– Я здесь, Ной, – Дерек открыл сетчатую дверь и вышел на крыльцо. – Ты хочешь мне что-то сказать?

Вероника держала Ноя за руку и умоляюще смотрела ему в глаза.

– Просто дай ему уйти, Ной. Пожалуйста.

– Не беспокойся, Рони. Я уйду с миром. Но я серьезно советую тебе подумать о том, о чем мы говорили на днях.

– О чем он? – спросил Ной, к разочарованию Вероники уступив очевидной подначке Дерека.

– О, я просто рассказал ей кое-что, что, по моему мнению, она должна знать, – сказал Дерек, проходя мимо них вниз по лестнице.

Ной усмехнулся, обернувшись к Дереку, когда тот прошел мимо него.

– Обо мне? Как будто она поверит в твою чушь.

– Мне не нужно ничего выдумывать, Ной. Мы оба знаем, что у тебя достаточно яркое прошлое. Может быть, даже настоящее, – Дерек оглянулся на Веронику. – И я бы сказал, что ее волнение вполне можно понять.

Ной снова повернулся к Веронике. К своему ужасу, оказалось, что попытки Дерека запугать Ноя сработали. Она видела это в его вопрошающих глазах.

– Не волнует, – пояснила Рони. – Любопытно.

– Насчет чего?

Теперь, когда ребята увидели Дерека, направлявшегося к своей машине, они оставались неподвижными возле грузовика Эйбела, давая им возможность уединиться.

– Пойдем в дом, – Рони потянулась к нему.

Ной отпрянул назад.

– Сначала ответь на вопрос. Какой чушью он тебя кормит? И ты не хочешь объяснить, почему ты несколько раз встречалась со своим гребаным бывшим на этой неделе и не сказала об этом мне?

Эйбел сел в свой грузовик и помахал рукой, выезжая с подъездной дорожки. Вероника едва подняла руку, чтобы помахать в ответ. Ной даже не потрудился поднять глаза на друга, снова взглянул на Веронику, и теперь они горели огнем.

– Я была сбита с толку.

– Чем?

– Я увидела сообщение от Риты в воскресенье и не знала, что и думать.

Выражение лица Ноя немного смягчилось.

– Ты должна была просто меня спросить.

– Да, но меня не устраивала моя жизнь, помнишь? Я подумала, что, может быть, пришло время дать толчок моей жизни среди других людей, и решила принять предложение Дерека пообщаться.

Его глаза распахнулись.

– Неужели? И что это за предложение?

– Ужинать после работы.

– И что еще?

– Это все. Мы дважды ужинали, а потом в четверг я не собиралась с ним встречаться, но Дерек появился в парке, когда я сказала ему, что буду фотографировать.

– Так что же такого сказал тебе обо мне этот парень, с которым ты больше не хочешь иметь ничего общего, что тебя так беспокоит?

Вероника видела, что Ной снова начинает нервничать.

– Я сказал «любопытно», а не «беспокоит».

– Ладно, так в чем же дело? – Ной скрестил руки на груди.

– Дерек сказал, что ты бросил школу, когда от тебя забеременела какая-то девочка, – Вероника молилась, чтобы Дерек ошибался.

Девушка очень надеялась, что у Ноя не хватит духу сделать что-то подобное. Затаив дыхание, она ждала его ответа, отчаянно пытаясь уловить намек на то, о чем Ной думает, но выражение его лица было пустым.

Глава 28

Тот факт, что Рони поверила в подобную чушь, говорил о многом. Это было так похоже на Кратца – говорить о прошлом хуже, чем оно было на самом деле, но самое смешное, что Рони была готова ему поверить.

– Давай посмотрим, правильно ли я все понял. Этот засранец вернулся из ниоткуда после того, как бросил тебя, когда твоя мать умирала, зная, что он оставит тебя в полном одиночестве. Ты, якобы, больше не интересуешься его задницей, хотя через несколько месяцев после того, как вы с ним расстались, у тебя все еще были эти гребаные фотографии? – Чем больше Ной думал об этом, тем тяжелее становилось в груди. Он не был уверен, что ранило его больше – то, что Рони солгала, или то, что поверила мужику, которому, очевидно, было наплевать на нее. – Ты говоришь мне, что не хочешь иметь с ним ничего общего, но в тот момент, когда ты решишь расширить свою социальную жизнь, он будет первым, кому ты позвонишь? – Ной знал, что его слова были жестоки, но ничего не мог с собой поделать. Было чертовски больно узнать, что Рони, очевидно, достаточно заботилась об этом парне, чтобы купиться на эту дерьмовую версию правды – правды о нем – даже после того, что этот мудак сделал с ней. – Какую еще чушь он тебе наговорил обо мне? – Вероника пожала плечами, готовая расплакаться, но ничего не отрицала. – Говори!

– Что ты занимался наркотиками или торговлей наркотиками. – Ной засмеялся, но остановился, когда она спросила. – Это правда?

Рони не могла быть серьезной.

– А ты как думаешь?

Ответ на это был в ее неуверенных глазах. В это Рони тоже верила.

– Ух ты, – сказал Ной, отступая на несколько шагов. – Я и не подозревал, что произвел на тебя такое незначительное впечатление, что ты так обо мне думаешь.

– Я не...

– Я чертов сирота, Рони! Или ты забыла? – Ной никогда в жизни не был так зол.

Даже по пути сюда, когда он не мог думать ни о чем другом, кроме как добраться туда и разорвать Кратца на части. Тогда он просто разозлился и пришел в ярость от ревности. То, что он чувствовал сейчас, было гораздо хуже. Ему было так больно, как никогда раньше.

– Я не понаслышке знаю, каково это – быть отвергнутым семьей. Вот почему я не отворачиваюсь от друзей или людей, которые мне небезразличны. Это он, – Ной ткнул пальцем в том направлении, куда уехал этот ублюдок. – Этим дерьмом занимается он, а не я. Но, по-видимому, это ничего не значит в том, что касается тебя, верно? Потому что ты так легко готова поверить во что-то подобное обо мне только потому, что он сказал тебе это.

Теперь ее руки были прижаты ко рту, и Рони спустилась по ступенькам, чтобы подойти к нему, но Ной отступил подальше.

– Я никогда не говорила, что верю ему, я сказала, что мне любопытно. Я не знала, что думать. Дерек сказал, что это было очень давно. Люди совершают поступки, о которых сожалеют, и я была готова дать тебе возможность все рассказать. Даже если бы это было правдой, это не имело бы значения. Все это не имеет значения.

Это подтвердило его слова. Рони действительно верила во все эти вещи о нем, даже после того, что он только что сказал ей.

– Я просто сказал... – начал было Ной, но тут же резко обернулся; он не мог оставаться там ни минуты. – Знаешь, что? Верь во что хочешь, черт возьми. Как насчет этого? Мне все равно, – Он больше не будет пытаться убедить Рони, что достоин быть частью ее жизни.

– Ной, прости. Если ты говоришь, что такого не было, то я верю тебе.

Чудесно, что теперь Рони собирается его ублажить. Ной вскочил на мотоцикл и натянул шлем, радуясь, что он заглушает ее слова, потому что он не мог больше слышать ни слова. Если бы он был хоть немного похож на того молодого незрелого панка, каким она его себе представляла, мог бы подумать о том, чтобы послать ее, но все, о чем Ной мог думать, выезжая с ее подъездной дорожки, это как, черт возьми, он должен был забыть ее? Это было в миллион раз хуже, чем его разрыв с Тессой.

Какое-то время Ной тупо гонял по окрестностям, прежде чем определиться с пунктом назначения. Он не хотел ни с кем находиться рядом. То, как Рони действовала на него, было просто безумием. Эмоционально Ной был просто развалиной. Она была в его жизни всего несколько месяцев, и мысль о том, что ее больше не будет, была невыносима.

Через двадцать минут Ной сидел на краю боксерского ринга в спортзале. Он даже не потрудился включить свет, когда добрался туда. Единственным источником света был яркий лунный свет, проникавший через окна, и уличный фонарь, стоявший сразу за входной дверью и проникавший сквозь стеклянные двери.

Он понял, что не взорвался бы так, если бы уже не был так взвинчен. Слух о том, что Рони проводит время с бывшим, к которому она, вероятно, все еще питает чувства, действительно взбесил его. Ной никогда в жизни не чувствовал себя таким взбешенным и обиженным одновременно.

Вся эта чертова неделя была напряженной, пока все в итоге не развалилось на части. Может быть, если бы он объяснил Рони, что на самом деле произошло в школе с девушкой, которая забеременела, что он не бросил ее, она бы поняла. Возможно, он даже убедил ее в том, к чему стремился все это время. Что он достаточно взрослый, чтобы вести себя как взрослый, и даже тогда был таким.

Открывшаяся входная дверь выдернула его из задумчивости. Ной был так чертовски разгорячен, когда ворвался сюда сегодня вечером, что даже не подумал запереть дверь, а это был не самый лучший район. Ной вскочил с того места, где сидел, и встал на ноги, полностью ожидая схватки с одним или двумя бездомными, когда услышал голос Рони.

– Ной, ты здесь?

Вероника показалась из-за угла, и с таким же успехом могла быть ангелом, потому что именно таким блаженным был ее вид. Увидев его, она остановилась.

– Я верю тебе, Ной. Я тебе верю.

Ной сделал глубокий вдох, больше всего на свете желая простить и забыть все, что случилось раньше, и просто побежать к ней, но сначала он должен был что-то сказать ей.

– Я бросил учебу, чтобы найти постоянную работу, когда узнал, что она беременна.

Тень на лице Рони мешала ему ясно видеть выражение ее лица. Но она стояла неподвижно, пока он задерживал дыхание, готовясь к ее ответу.

Боясь сказать что-то не то, Вероника тщательно подбирала слова. Ей было невыносимо видеть его таким обиженным, и она не собиралась говорить что-то, что снова причинит ему боль. Она направилась к нему.

– Значит, ты отец?

– Нет, – Ной покачал головой. – Когда она впервые сказала мне об этом, я до смерти перепугался. Но чем больше я думал об этом, тем больше это меня поражало. У меня будет ребенок. Моя собственная плоть и кровь. Она сказала, что не хочет его. Девушка была слишком молода. Тогда-то я и бросил школу. Я сказал ей, что найду работу, и сам буду растить ребенка. Это она исчезла, а не я. Ее родители отправились на поиски меня, уверенные, что она сбежала именно со мной, но я тоже понятия не имел, где она. В следующий раз, когда я увидел ее, она уже сделала аборт, а потом вместе с семьей уехала.

Вероника не думала, что ее сердце не может разбиться из-за него больше, чем уже разбилось.

– Ты любил ее? – спросила она, подойдя к нему и коснувшись его лица.

Ной снова покачал головой, накрыл ее руку своей, поднес к губам и поцеловал.

– Единственный человек, которого я когда-либо любил – это ты.

Переполненная эмоциями, Вероника крепко обняла его, злясь на себя за то, что постоянно задавалась вопросом, что она чувствует к нему.

– Я тоже тебя люблю, – Рони отстранилась и посмотрела ему в глаза. – Прости, что я сомневалась в тебе... в нас.

Его глаза были широко раскрыты и почти безумными, но не такими ужасными, как раньше, когда он был так зол. Ной улыбнулся.

– Ты любишь меня?

– Да! – Вероника снова обняла его. – И мне очень жаль, что я сомневалась в тебе.

– Перестань. Кратц не знал, что произошло. Никто в школе этого не знал, и после того, как она сделала аборт, я был так зол и разочарован, что не потрудился вернуться в школу. Я взял свой аттестат и продолжал работать. Я покончил со всеми этими гребаными школьными драмами. Но он сказал правду о наркотрафике, – глаза Ноя снова стали жесткими. – Он мог бы тебе это объяснить.

Ной рассказал ей о девушке, которая разбила ему сердце, и о том, как он на какое-то время вышел из-под контроля. Что это был единственный раз в его жизни, когда он увлекался травкой, и это было только для того, чтобы заглушить боль.

– Я делил шкафчик с Эйбелом и Джио, потому что мой был в здании временного отдела. Я позволил парню, который продавал мне травку, использовать шкафчик, которым я не пользовался. Я не думал, что он настолько глуп, чтобы прятать там свое дерьмо. Каждые несколько месяцев в школе проводили проверку. Притащили собак и все остальное, и нашли его тайник. Поскольку шкафчик был на мое имя, повесили все на меня, но все знали, что я никогда не пользовался этим шкафчиком, – Ной покачал головой. – У меня было столько неприятностей, что Кратц больше не верил ни единому моему слову. Но, в конце концов, достаточно людей поручились за то, кто на самом деле использовал этот чертов шкафчик, они нашли достаточно доказательств, чтобы обвинить его. Так что мое имя было очищено. Он знал это.

Выражение его лица внезапно изменилось, и теперь глаза были полны беспокойства.

– Рони, я не думаю, что смогу смириться с тем, что ты дружишь с этим парнем. Я итак ненавидел его тогда, а теперь у меня есть еще больше причин ненавидеть его.

– Я больше не хочу быть его другом, – Вероника коснулась пальцем его губ. – Ты прав. Мне нужны верность и друзья, на которых я могу положиться, но самое главное, я не хочу, чтобы в моей жизни был кто-то, кто не верит в нас. А он, очевидно, не верит.

– В нас?

Улыбнувшись, она кивнула.

– Я готова к «нам». Я люблю тебя, Ной и хочу, чтобы об этом узнал весь мир.

Блеск в его глазах в этот момент был чем-то, чего она не видела раньше. Ной был таким эмоциональным раньше, но это, заставило ее затаить дыхание. Он поцеловал ее так нежно, что Вероника вздохнула у его губ. Ной был именно тем, в чем она нуждалась в своей жизни. Она больше не боялась в этом признаться. Кому нужно то, что она сейчас чувствует? И это не имело ничего общего с боязнью остаться одной. Вероника легко могла бы обойтись без компании Дерека, если бы захотела, а Нелли определенно собиралась проводить с ней больше времени.

Вероника поняла все это в тот ужасный момент, когда ее осенило, что, возможно, Ной не вернется сегодня вечером. Она была влюблена в него и не боялась остаться одна, она боялась остаться без него.

Поцелуй Ноя становился все глубже, и как раз в тот момент, когда Вероника подумала, что не может чувствовать большего удовлетворения, чем сейчас, он почти зарычал, а затем прошептал тем же напряженным голосом, который она слышала утром:

– Я хочу попробовать тебя.

Когда Ной сказал это в то утро, Вероника не совсем поняла, что он имел в виду, но догадывалась, и этого было достаточно, чтобы заставить ее сердце биться быстрее. Тогда могла только предполагать и догадываться что будет чувствовать. Теперь, когда она точно знала не только то, что он имел в виду, но и то, что ей предстоит испытать, ее ноги едва не подкосились.

– Я хочу сейчас, – добавил Ной, посасывая ее нижнюю губу.

– Здесь? – ахнула Вероника, отстраняясь.

Блеск в его горящих глазах был единственным ответом, который ей был нужен.

– Жди здесь.

Ной поспешил к входной двери, оставив ее стоять, шатаясь, пока запирал двери. Вероника смотрела, как он подошел к лежащим у стены циновкам и взял одну из них. Он схватил несколько полотенец, не сводя с нее глаз, и на его лице появилась легкая улыбка.

Ее тело уже начало содрогаться в предвкушении. Покалывание, которое началось этим утром, когда он целовал ее грудь, снова вернулось, как только она услышала его скандальную просьбу.

Изо всех сил стараясь успокоить дыхание, когда он приблизился к ней, Вероника смотрела, как Ной бросил коврик на боксерский ринг позади нее вместе с полотенцем, затем потянулся к ней, и одним махом она снова оказалась в его объятиях, когда он безумно поцеловал ее.

В следующую секунду его руки оказались на ее спине, и он сжал ее, поднимая. Вероника никогда не знала, что может чувствовать такой уровень возбуждения, но она чувствовала себя такой же дикой, как дикое животное, баюкая его лицо в своих руках, когда целовала и сосала эти прекрасные губы.

Как только Ной поставил ее на край боксерского ринга, она пролезла под канатами и оказалась на ринге. Канаты прогнулись, когда он прыгнул за ней и подошел к ней, продолжая свои неистовые поцелуи, пока не прижал ее к мату. Вероника подумала, что, может быть, он спустится вниз, как сделал это утром, но вместо этого Ной потянулся к ее брюкам и спустил их вниз по бедрам. Ее трусики упали вместе с ними, и не успела она опомниться, как оказалась обнаженной до пояса.

В отличие от того утра, Ной не торопился. Его пальцы уже были в ней, заставляя ее громко стонать. Это только еще больше возбудило его, и он застонал у нее во рту, а затем отстранился.

– Я больше не могу ждать.

Ной двинулся вниз, раздвигая ее ноги. Вероника поднесла дрожащую руку ко рту и сжала ее в кулак, прежде чем почувствовала его горячий рот на себе и сосущий, дразнящий язык. Ощущение было настолько потрясающим, что она едва могла его вынести.

Как и в то утро, Ной двигался медленно, сводя ее с ума, но на этот раз удовольствие нарастало быстрее. Вероника извивалась, когда его язык вошел глубже, двигаясь быстрее в таком совершенном ритме, что все ее тело задрожало в ответ. Ее бедра сами собой приподнялись, и невероятно, но она почувствовала, как его язык вошел еще глубже.

То, что Ной проделывал своим языком так прекрасно, доводя ее сначала медленно, а потом все быстрее до полного исступления, не было похоже ни на что, что она могла себе представить. Это было выше удовольствия. Ее глаза закатились, когда она с трудом сглотнула, выгибая спину в ответ на его кружащийся язык.

Его пальцы раздвинули ее, и его рот впился в это идеальное место, заставляя ее громко и бесстыдно стонать. Вероника потеряла всякое чувство контроля, и ей было все равно. Она буйно задыхалась, когда начался взрывной оргазм. Ной стал лизать сильнее, кончик его языка лизнул так быстро, что она вскрикнула от невероятного удовольствия.

Вероника тонула в пучине судорог.

– Не надо больше, пожалуйста, – взмолилась девушка.

Она не могла вынести еще одного щелчка его языка. Ной поцеловал ее в последний раз, прежде чем лечь рядом, как утром, глядя в ее очень довольные глаза, пока она пыталась отдышаться.

– Я бы хотела, – сказала Рони и остановилась, чтобы перевести дыхание. – Хотела бы я выразить словами, как это было невероятно.

Вероника протянула руку к его лицу, и он взял ее в свои, а потом снова поцеловал.

– Не надо, я лучше почувствую, как это невероятно для тебя. Нет ничего, что доставило бы мне большее удовольствие, чем слушать, как ты сходишь с ума.

Ей пришла в голову мысль, что все это сумасшествие. Одно дело – делать то, что Ной только что сделал на ринге, но как далеко он готов зайти?

– Займись со мной любовью, – прошептала Вероника, и ее сердце снова забилось быстрее.

Его глаза расширились.

– Прямо здесь? Я подумал, что мы могли бы пойти домой и провести вместе всю ночь.

Вероника рассмеялась и наклонилась, чтобы поцеловать его. Мысль о том, что они сделают это прямо здесь, была такой дерзкой и такой совершенной.

– О, мы это сделаем, но я хочу, чтобы наш первый раз был здесь. – Она поцеловала его еще глубже, и от одной мысли об этом ей снова стало жарко. – Только подумай, это будет наш маленький секрет каждый раз, когда мы будем проходить мимо этого ринга.

Ной уже поднимался на колени.

– Тебе не нужно меня убеждать, Рони, – он вытащил бумажник из заднего кармана и достал презерватив, пристально глядя на нее. – Сними с себя все. Я хочу, чтобы ты была голой.

Мгновение Вероника смотрела на него, моргая, думая о том, что только что начала. Ирония была почти смешной. Когда они впервые встретились, казалось, в другой жизни, она никогда бы даже не подумала об этом, не говоря уже о том, чтобы предложить это. Не только из-за разницы в возрасте или из-за того, что они находились в центре спортзала на боксерском ринге, но и потому, что тогда она не разделась бы догола, ни перед одним парнем, особенно перед своим точеным молодым тренером. Не говоря больше ни слова, она села, расстегивая блузку, потом медленно расстегнула застежку лифчика.

У Вероники перехватило дыхание, когда она увидела, как Ной расстегнул молнию и спустил штаны, а вместе с ними и боксеры.

Вероника задалась вопросом, слышал ли он ее громовой вздох, когда она смотрела на его безупречное тело. Огонь в его глазах, к которому она так привыкла в последнее время после их поцелуев на ночь, вернулся. Ной улыбнулся ей, его большие руки скользнули по ее рукам, притягивая ее обратно на коврик. Он склонился над ней и заглянул ей в глаза.

– Готова?

Вероника кивнула, чувствуя себя загипнотизированной его тяжелым взглядом. Поскольку он уже доставил ей удовольствие, она была уверена, что он сразу же приступит к этому, но вместо этого Ной поцеловал ее долго и глубоко, а затем пососал ее шею, и на этот раз она даже не протестовала против засосов. Очевидно, его это возбуждало. Позже они выработают какой-нибудь компромисс, а сейчас она позволила себе насладиться ощущением его губ на своей коже.

Ощущение его твердого обнаженного тела поверх ее сводило с ума. Она хотела, чтобы он вошел в нее сейчас.

– Трахни меня, Ной.

Грязные слова, вырвавшись, заставили ее задохнуться. Вероника никогда никому этого не говорила. Даже Дереку, с которым она прожила почти два года. Но сейчас она так сильно хотела Ноя. Она мечтала об этом слишком много раз. Она не могла больше ждать ни минуты, и он не заставил ее.

Ной застонал в ответ, очевидно не возражая против ее выбора слов. Он осторожно раздвинул ее ноги, и медленно вошел в нее. Вероника почти забыла, как давно это было, но ощущение растяжки, когда он толкнулся в нее дальше, напомнило ей, что это было слишком давно.

Она держалась за его широкие плечи, когда Ной подтянул ее ногу, чтобы войти глубже. Сначала было немного неудобно, но, когда он с ворчанием вошел полностью, ей стало так хорошо, что она вскрикнула.

Вероника никогда бы не призналась, что сравнивала их, но с Дереком, как только они добрались до этой части, все быстро заканчивалось. Поэтому ее удивило, как долго Ной держался. Он то ускорялся, то замедлялся, делая это дольше, сводя ее с ума.

Ной пристально смотрел ей в глаза, усиливая близость между ними, скользя туда-сюда, и наслаждение, как ни странно, начало нарастать снова. Вероника с трудом могла поверить, что кончит во второй раз более интенсивно, чем в первый, но это происходило, и она приветствовала это, крича снова, когда он толкнулся в последний раз, поднимая ее ногу еще больше для максимального проникновения.

Оставаясь в этой позе, как ей показалось, очень долго, она наблюдала за Ноем. Его глаза были крепко зажмурены, глубокая складка на лбу свидетельствовала о том, что он чувствует, и ей это нравилось – нравилось, что он чувствует это из-за нее. Она крепко обняла его, наслаждаясь глухим стуком его сердца, бьющегося в унисон ее собственного.

– Я люблю тебя, Рони.

– Я люблю тебя, Ной.

Ной поцеловал ее в висок, его дыхание еще не успокоилось, поэтому его слова удивили ее.

– Не могу дождаться, когда увезу тебя домой и буду делать это с тобой всю ночь

Вероника хихикнула. Он не мог быть серьезным.

Но так и было. И было всю ночь.

Эпилог

Несмотря на то, что в прошлом году они провели праздники вместе, и это было чудесно, технически это было их первое Рождество вместе. Ной сказал Веронике, что это делает его особенным, но у нее была еще большая причина, почему это было так.

Выбрать елку в этом году было намного проще, чем в предыдущие. Каким-то образом, она знала, что независимо от того, какую она выберет, это будет замечательно, потому что это будет их елка.

Весь день они украшали дом, подпевая Рождественским гимнам, как в прошлом году. Они заканчивали наряжать елку, и Вероника принесла коробку со специальным украшением для макушки.

– Ах, последний штрих, – с улыбкой сказал Ной. – Я принесу тебе табурет.

– Не нужно, – сказала Вероника, доставая хрустальную звезду.

– Почему? – Ной обнял ее за талию. – Может, мне просто поднять тебя?

– Нет, потому что в этом году ты получишь все почести вешать звезду, – паническое выражение лица Ноя заставило ее рассмеяться. – Что?

– Я?

– Ага, – Рони кивнула. – Помнишь традицию, что самый молодой член семьи берет на себя обязанности, пока не появится другой?

– Но я не член семьи, – Ной поднял бровь.

– Ты для меня даже больше, Ной. И поскольку ты официально живешь здесь, теперь постоянно. – она поцеловала его и добавила. – То вы не отвертитесь, мистер!

– Я бы и не мечтал об этом, – он поцеловал ее в ответ.

– Хорошо, – сказала Вероника с широкой довольной улыбкой. – Тогда все решено. С этого момента ты вешаешь звезду на елку.

Как ни нервничал он на вид, Ной все же достал из коробки украшение и, не нуждаясь в табуретке, начал поднимать его, но Вероника остановила его.

– Подожди! – раздраженное выражение лица Ноя заставило ее снова рассмеяться. – Извини, но я хочу это сфотографировать. – Рони схватила свой айфон и сфокусировала его на Ное. – Ладно, действуй.

Вероника сделала несколько снимков, хихикая над тем, как тщательно Ной следил за тем, чтобы все было надежно закреплено.

– Хорошо? – спросил он, оглядываясь на нее.

– Отлично, – сказала она, делая последний снимок.

Взглянув на маленький подарочный пакет под деревом, Вероника с трудом подавила желание отдать его Ною, но она подождет до вечера, когда ребята уйдут. Они будут здесь с минуты на минуту. Они собирались обсудить следующий бой Джио. Это было в январе, но парень, с которым он сражался, был довольно большим и первым непобежденным бойцом, с которым Джио когда-либо сражался.

Вероника занялась в своей темной комнате проявлением последней серии фотографий, запечатлевших их с Ноем поездку на природу на прошлой неделе. Она почти отдала ему его подарок, но решила подождать еще немного. Она сказала, что подождет до Рождества, но не могла, же она ждать так долго, поэтому решила, что сегодня будет именно та ночь.

Когда ребята, наконец, ушли, волнение закралось в душу. По пути Вероника прокралась к елке, чтобы сесть с Ноем на диван, и схватила маленькую сумку.

Ной ухмыльнулся, заметив, что она что-то прячет за спиной.

– Что ты задумала?

– Ранний рождественский подарок.

Решив завязать отношения с Ноем и приняв их на сто процентов всерьез в начале этого года, Вероника постаралась полностью разорвать отношения с Дереком. Она хотела избежать любых споров с Ноем любой ценой, но в то лето она обнаружила, что избегать споров в отношениях было невозможно. Была еще одна больная тема, которую она старалась не затрагивать.

Ной шутливо заметил, что не может дождаться, когда Вероника родит ему ребенка. Она так же игриво ответила, что они даже не женаты, а потом сделала ошибку, указав, что он слишком молод, чтобы быть отцом.

Ной отреагировал яростно, как и несколько месяцев назад, когда она сказала ему, что он не влюблен в нее. Он утверждал, что был более готов, чем некоторые из предполагаемых «взрослых мужчин», которые не знали о том, как быть ответственным отцом – бывший муж Нелли служил прекрасным примером, потому что, когда Кортни была всего на пятом месяце беременности, он сказал ей, что не готов к семье и разорвал отношения.

Спор перерос в то, что Ной ушел, обвинив ее в том, что она не готова. И это еще раз доказывало, что возраст – всего лишь иллюзия.

Он вернулся через несколько часов, более спокойный, извиняясь за то, что слетел с катушек. Вероника тут же извинилась и согласилась, что, очевидно, и на этот раз она не знала, о чем говорит. Это она была не готова. Ной сказал, что уважает это, и чтобы она сказала же ему сразу, как созреет, потому что теперь, когда они были вместе, он был готов стать отцом как никогда раньше.

Вероника протянула Ною маленький пакетик, чувствуя, как внутри у нее все трепещет.

– Рони, детка. Я не знал, что мы делаем ранние рождественские подарки.

– Конечно, не знал – это сюрприз. – Она села рядом с ним, нервничая из-за того, что он скажет... подумает.

Ной попытался выглядеть сердитым, но улыбка выдала его. Затем он начал вытаскивать подарок. Вероника завернула его в папиросную бумагу и нервно рассмеялась, увидев озадаченное выражение его лица, когда он увидел маленький плоский пластиковый футляр в форме восьмиугольника.

– Открой, – сказала девушка, когда он поднял на нее совершенно потерянный взгляд.

Так Ной и сделал, и вынул из него только одну вещь: маленькую сложенную бумажку.

Он развернул его и прочел два слова на нем.

«Я готова».

Ной все еще выглядел смущенным.

– Ты готова?

Вероника кивнула и улыбнулась, ожидая, что Ной поймет, но выражение его лица было все еще пустым, поэтому она дала ему еще один намек.

– Это прошлогодняя коробочка с противозачаточными таблетками. Я не стала наполнять ее, когда они закончились.

Его глаза широко распахнулись.

– Ты...

– Нет. Еще нет, но я готова, так, что если это случится...

Ной схватил ее прежде, чем она успела закончить, и Вероника громко рассмеялась. Она знала, что он будет доволен, но была взволнована тем, что он был так озабочен этим.

– Это обязательно случится, Рони, – сказал он, пожирая ее губы, мгновенно возбуждая ее. – Неужели ты до сих пор не поняла иронии судьбы? Вещи случаются только тогда, когда ты не готов. Когда ты будешь готова, ты начнешь пробовать, и, черт возьми, я чувствую, что хочу попробовать прямо сейчас.

Вероника чувствовала себя немного глупо, даже спрашивая об этом, но она не хотела, чтобы волнение от этого затуманивало его мысли, поэтому она должна была это сделать. Она провела ладонью по его рубашке.

– Ты уверен?

Ной отстранился, но взял ее за руку и встал. Вероника осторожно встала, надеясь, что он понял ее вопрос неправильно. Девушка испуганно вскрикнула, когда он внезапно поднял ее и в следующую секунду уже держал на руках.

– Позволь мне показать тебе, насколько я уверен.

Вероника обвила руками его шею и поцеловала. Она не сказала ему, что, возможно, уже беременна, так как перестала принимать таблетки в последнюю неделю ноября – пусть думает, что ему нужно очень постараться.

Notes

[

←1

]

Климбер, клембер или степпер лестничного типа – кардиотренажер, который представляет собой лестницу-тренажер с имитацией подъема по ней. Является довольно новым и инновационным изобретением в категории тренажеров для высокоинтенсивных аэробных тренировок.

[

←2

]

Эскапизм – избегание неприятного, скучного в жизни, особенно путем чтения, размышлений и т. п. о чем-то более интересном; уход от обыденной реальности в инобытие, инореальность, иномирие; бегство от действительности.

[

←3

]

Kawasaki Ninja – это название, данное нескольким сериям спортивных мотоциклов Kawasaki, начавшимся с 1984 года GPZ900R.

[

←4

]

Suzuki GSXR – это серия спортивных велосипедов японского производителя Suzuki.

[

←5

]

Альбутеро́л – бронхорасширяющий препарат из группы селективных агонистов β₂-адренорецепторов. Действует быстро, в связи с чем применяется для купирования приступов бронхиальной астмы, хронической обструктивной болезни легких, а также при хроническом бронхите.

[

←6

]

Smartphone – происходит от двух слов: smart – умный, phone – телефон.

[

←7

]

Бейглы (багели) – это хлебобулочные изделия, традиционно в форме колечек (бубликов) из дрожжевого пшеничного теста, размером примерно с ладонь. Отличительная их особенность в том, что сначала их варят несколько минут в воде, а только потом выпекают. В результате получается плотная и мягкая текстура с коричневой, иногда хрустящей корочкой.

[

←8

]

Тама́ле – это мезоамериканское блюдо; тесто из никстамализированной кукурузной муки, обернутое кукурузными листьями, приготовленное на пару. Перед употреблением листья снимаются. Тамале может содержать начинку из мясного фарша, сыров, фруктов, или овощей, нередко с перцем чили.

[

←9

]

«Детка, на улице холодно» – популярная песня, написанная Фрэнком Лессером в 1944 году и представленная публике в фильме 1949 года «Дочь Нептуна». Хотя в текстах песен не упоминается о праздниках, в народе она считается рождественской песней из-за ее зимней темы.

[

←10

]

Джеб – один из основных видов ударов в боксе. В советских/российских источниках часто используется название прямой левой. Иногда джебом называют «встречный» удар. В отличие от классического прямого удара, джеб имеет очень незначительный импульс силы и строится исключительно на скорости и точности движений.

[

←11

]

Пастрома́ или пастрами – мясной деликатес из говядины, блюдо еврейской кухни Молдавии и Румынии.

[

←12

]

Фахи́та – блюдо техасско-мексиканской кухни, представляющее собой завернутое в тортилью жаренное на гриле и нарезанное полосками мясо с овощами. В качестве мясного ингредиента чаще всего используется говядина, но также встречается использование свинины, курятины, а иногда и морепродуктов.

[

←13

]

Разновидность мексиканского блюда является так называемый мокрый буррито, или как его называюи официально Буррито в стиле энчилады. Он представляет собой буррито, политый красным чили соусом, посыпанный тертым сыром, который в процессе готовки плавится.

[

←14

]

Американский футбольный клуб.

[

←15

]

Американский бейсбольный клуб.

[

←16

]

18 килограмм.

[

←17

]

Ретри́т, – английское слово, вошедшее в русский язык как международное обозначение времяпрепровождения, посвященного духовной практике. Ретриты бывают уединенные и коллективные; на коллективных чаще всего проводится обучение практике медитации.

[

←18

]

Гериатрия – частный раздел геронтологии, занимающийся изучением, профилактикой и лечением болезней старческого возраста.