Нуждаясь в Нове

Глава 6

Нико

Стать зависимым от чего-то для меня в новинку.

У всех нас есть вещи, которым мы посвящаем своё время. Для меня это моя племянница и племянник, моя сестра и моя работа. Работать с машинами помогает мне очистить голову, а время, проведённое с близкими, наполняет мои дни смыслом. Так я думал, пока не зашёл в цветочный магазин и не нашёл женщину, которая теперь заполняет всё в моей жизни.

Проводить время с Новой — всё, чего я хочу в последнее время. Мы провели уже не одну ночь, припарковавшись в моём грузовике, обнявшись под звёздами, не в силах оторваться друг от друга. Я ненавижу те моменты, когда приходится оставлять её у её дома. Мы задерживаемся всё дольше, потому что ни один из нас не хочет, чтобы ночь заканчивалась.

— Я хочу с ней познакомиться, Нико, — снова говорит моя сестра, пока я держу ворчливого Эвана. Сегодня вечером мы наряжаем их ёлку, как делаем это каждый год с первого Рождества детей. После того, как мы потеряли Эдди, это стало ещё важнее. Саттон знает, что я жду, не дождусь встречи с Новой, но это подождёт.

— Ты познакомишься. На моём празднике Фестивуса, — отвечаю я с улыбкой, кружась с племянником вокруг ёлки, пока его плохое настроение не сменяется смехом. — Я приведу её туда, чтобы она познакомилась со всеми. Просто… ещё не время. Но скоро.

В эти выходные я устраиваю свою традиционную вечеринку с друзьями и семьёй. Каждый год она становится всё больше. Катания на санях, украшение огромной ёлки у меня в доме, праздничные игры, пунш и печенье по рецепту моей бабушки. Это лучшее время, когда мы создаём кучу воспоминаний вместе.

Нова может быть против праздников — всё, что я знаю, это что-то связанное с её братом и родителями, — но я хочу, чтобы она была там. Это важная часть моего года, когда все, кто мне дорог, собираются вместе. Я забочусь о ней. И будет казаться, что чего-то не хватает, если её не будет рядом.

— Ава и Эван, кажется, одобряют, — говорит Саттон, кивнув на детей, сидящих у камина с кружками горячего шоколада.

Мой дом готов к завтрашнему большому вечеру. Я думал уговорить Нову остаться у меня на ночь, но боюсь, что это может выглядеть как давление, чтобы она пришла на вечеринку. Я хочу, чтобы она сама захотела быть там и разделить со мной праздник, а не делала это против своей воли.

Моя сестра и дети живут всего в нескольких милях от меня, все мы устроились у подножия гор. Сегодня вечером мы нарядим их ёлку яркими игрушками в виде конфет. А в моём доме уже стоит огромная ёлка, которая ждёт завтрашнего дня. Саттон придёт ко мне завтра, чтобы мы вместе готовили и пекли, а к закату гости начнут стекаться. Мы будем пить яичный ликёр, выдержанный виски, обмениваться небольшими подарками и просто наслаждаться временем с друзьями и семьёй, прежде чем все разойдутся по своим Рождествам.

— Завтра, — начинаю я с тяжёлым вздохом, глядя на лёгкий снег, падающий за окном, — мы можем не придавать вечеринке слишком рождественский оттенок?

Саттон моргает, отрывая взгляд от детей.

— Это ведь рождественская вечеринка, Нико, разве нет? Почему бы нам притворяться, что это не так?

— Я же говорил, она… Нова не празднует праздники. Не потому, что это противоречит её вере или что-то подобное. У меня не было шанса узнать всю причину. Думаю, это связано с её родителями.

— И её братом, — добавляет Саттон, ошеломляя меня.

— Её брата тоже нет?

— Ну, нет, он жив, но… Я была подругой Оклин, его девушки… но… Знаешь, это не моя история, чтобы рассказывать. Я понимаю, почему она могла бы ненавидеть праздники. Бедняжка. Мы научим её снова любить их, Нико. Если кто-то и может это сделать, так это ты.

Всю оставшуюся ночь я думаю только о Нове. Как одиноко ей должно быть. Как тяжело для неё переживать праздники без родителей, без брата. Какой же брат бросает свою сестру в праздничный день?

Кто мог оставить такую добрую душу совсем одну?

На следующее утро эти мысли не покидают меня, пока я заканчиваю последние приготовления к вечеринке. Нова согласилась прийти после того, как я объяснил, как важно для меня, чтобы она познакомилась с людьми из моей жизни. Она теперь важная часть моей жизни, и ей стоит быть здесь. Я обещал не устраивать что-то из "Гринча, который украл Рождество".

Но, глядя на готовую хижину, я начинаю сомневаться, не перестарался ли. Мерцающие огоньки и сверкающие снежинки украшают потолок, огромная ёлка занимает угол у камина, с ярко-голубыми и серебряными игрушками, ждущими, чтобы их повесили. На дальнем столе — горы сладостей, закусок и десятки маленьких подарков в красивой серебряной и голубой упаковке.

— Чёрт, я всё-таки переборщил? — шепчу я, осматривая всё это.

Прежде чем я успеваю что-то переделать, раздаётся стук в дверь. Я знаю, кто это, не заглядывая. Я чувствую её теперь, когда она рядом. Ненавижу быть вдали от неё, и прошло всего несколько недель с тех пор, как мы начали встречаться. Сейчас ничего больше не имеет значения, кроме того, что она здесь.

Я бросаюсь к двери и распахиваю её. Я прав: это она, и она выглядит ещё лучше, чем я мог представить.

Под её серым пальто самое красивое платье, какое я когда-либо видел. Думаю, оно кажется мне таким, потому что оно на ней. Оно идеально сидит, подчёркивая её изгибы и тонкую талию, как будто создано специально для неё. С кружевным верхом, открывающим её светлую кожу, и воздушным подолом, она выглядит как зимняя фея с её лиловыми волосами.

— Святые небеса, — выдыхаю я, протягивая к ней руку. — Ты выглядишь… потрясающе. Ты так красива.

Нова смущённо краснеет, опуская голову, пока поправляет прядь своих волнистых лиловых волос за ухо. Её глаза поднимаются к моим, и у меня перехватывает дыхание от их яркости, от той искры, что светится в них. Та самая искра, которую я обещал ей вернуть, теперь сияет, глядя на меня.

Потрясённый, я нежно кладу ладонь на её затылок, притягивая ближе. Наклоняясь, я мягко касаюсь её губ своими. Нова издаёт тихий звук, и я теряю контроль. Мой язык касается её сладких губ, прежде чем проникнуть в её рот, поглощая следующий звук. Я прижимаю её ближе, почти поднимая её с земли, пока поцелуй становится всё горячее, сильнее, будто прорвало плотину.

— Нова, — стону я ей в губы, отрываясь от поцелуя. — Ты такая красивая, ничего даже близко не сравнится. Я не могу поверить, что ты здесь, ради меня.

— Ну, вот я и здесь. Вся твоя, — шепчет она, глядя на меня из-под густых тёмных ресниц.

— Отлично. Держись этого плана. Проходи, милая, — бормочу я, снова касаясь её губ.

Мы вместе выдыхаем, и я чувствую её улыбку, прежде чем мои собственные губы тоже растягиваются в улыбке.

Взяв её за руку, я веду её внутрь, аккуратно снимая пальто с её хрупких плеч. Я вешаю его рядом со своим возле двери и снова беру её за руку. Я наблюдаю за ней, пока она оглядывает хижину. Конечно, это не первый раз, когда она здесь, но теперь всё выглядит иначе. С учётом ёлки, пылающего камина, подарков, огоньков и стола с едой — для неё это может оказаться слишком. Я задерживаю дыхание, пока она всё это осматривает, мягко улыбаясь, когда замечает ёлку, ожидающую украшения.

— Клянусь, я ничего не буду заставлять тебя делать, если ты не захочешь. Не буду заставлять петь рождественские песни или пить яичный ликер. Мне просто нужно, чтобы ты была здесь, милая.

Она поворачивается ко мне, её глаза всё ещё сверкают, пока она прислоняется ко мне. Я смотрю на неё, и моё сердце замирает в груди. Чёрт, я схожу с ума по ней. Я больше ни о чём не могу думать. Если бы она не захотела быть здесь сегодня вечером, я, возможно, вообще отменил бы вечеринку, лишь бы провести вечер с ней.

Нова улыбается мне, пожимая плечами.

— Рождество повсюду в городе. Я всё ещё выживаю. Я могу просто… не участвовать, если не захочу. Тебе не нужно сдерживать себя ради меня, милый. Я здесь. Я хочу быть здесь, с тобой, — мягко произносит она.

На этом ночь могла бы закончиться, и это всё равно была бы лучшая ночь в моей жизни. Провожу костяшками пальцев по её щеке, моя улыбка становится такой широкой, что, кажется, у меня разорвет лицо. Наклоняясь, я касаюсь её носа своим, прежде чем снова поцеловать её. Я всерьёз подумываю отменить вечеринку. Я бы предпочёл остаться с ней наедине.

— Они идут, — шепчет она, отстраняясь, пока я стою, ошеломлённый. Она кивает на шум за дверью.

— А если я не хочу, чтобы они приходили? Я хочу тебя только для себя, — мягко признаюсь я, глядя на неё, надеясь, что она видит, насколько я в этом уверен.

— Теперь ты не сможешь их прогнать, Нико. К тому же, кто сказал, что у тебя нет меня?

Ну всё, я пропал. Я полностью и безнадёжно влюблён в Нову. Наклоняясь, я снова целую её, игнорируя стук и весёлые возгласы по ту сторону двери, которые не прекращаются. Наконец, я отпускаю её, чтобы открыть дверь.

— Мы здесь! — раздаётся снаружи.

Ава громко кричит, пробегая мимо меня, а Эван мчится следом к ёлке. Они останавливаются, заметив Нову. Я наблюдаю, как она присаживается, чтобы поговорить с ними, и чувствую, как моё сердце наполняется теплом при виде этой сцены. Они смеются с ней, тараторя о вечеринке, угощениях и Санте.

Прежде чем я успеваю прийти ей на помощь, мимо меня проносится Саттон с руками, полными еды и подарков. Даже не дождавшись, пока я представлю её Нове, она направляется прямо к ней. Я собираюсь остановить её, но прежде чем успеваю это сделать, входят Таннер и Тилли. Таннер увлекает меня к столу с угощениями, добавляя к нему домашние сладости от Тилли, как он делает каждый год.

Вскоре хижина начинает наполняться людьми. Входят Соло и Селена со своим сыном Сайласом, за которыми следует Мейсон, сын Таннера и Тилли. Смех и тихие разговоры наполняют помещение, пока я стою у двери, приветствуя гостей.

Незаметно для меня небо темнеет, а хижина наполняется самыми важными людьми в моей жизни. Саттон и я собираемся поехать с детьми к нашим родителям в город, но сейчас это наш общий праздник. Я приветствую Джета и Чеви Мавериков, друзей, с которыми я работал над автостроительными проектами, а также Бентли и Никки Лейн, партнёров из автосалона Чеви.

— Как дела в мастерской, брат? — спрашивает Бентли, протягивая мне виски.

— Всё идёт хорошо, этой зимой у нас был хороший сезон, — отвечаю я, отпивая виски, одновременно пытаясь найти взглядом Нову.

Медленно оглядываю хижину, внезапно начинаю сомневаться в том, что выбрал это место для вечеринки. С каждым годом она становится всё больше, так как растёт и наш круг общения, включая ребят из Грузоперевозки Фокстрот и Угодья Фелле. Я всегда считал, что чем больше, тем лучше, но для Новы это может быть слишком.

— Твоя девушка ищет тебя, — говорит Саттон, подталкивая меня к Бентли и Никки.

Снова оглядываю комнату, и сердце замирает, когда я не нахожу её. Я начинаю паниковать, думая, что она могла уйти. Я бы её не винил. Пробираясь сквозь толпу, моя паника нарастает с каждым приветствием, которое не от неё. Моё сердце грохочет в груди, пока, наконец, я не нахожу её взглядом.

Мой нежный цветок сидит в углу, вдали от всех. Её взгляд наполнен печалью, и это не только в её глазах. Это во всём: в опущенных уголках её красивых губ, в том, как она спряталась от остальной комнаты, как будто ищет способ сбежать.

— Эй, милая, — шепчу я мягко, наклоняясь, чтобы нежно поцеловать её в висок. Я притягиваю её ближе к себе. Чёрт, она дрожит. — Прости меня. Я потерял тебя из виду на мгновение. Я должен был оставаться с тобой.

— Я в порядке. Я в порядке, — бормочет она, хотя её руки дрожат, когда я беру их в свои. — Всё нормально.

— Милая, поговори со мной. Расскажи, что случилось. Как я могу помочь?

Нова смотрит на меня, но её взгляд словно проходит сквозь меня. В её красивых глазах застыл далёкий, отстранённый взгляд. Я делаю шаг ближе, заслоняя её от остальной части вечеринки, пытаясь слишком поздно её защитить. Чёрт побери, о чём я думал? Я должен был понять, что у неё есть причина не праздновать. Что-то, что сильно потрясло её, как это явно произошло сейчас. А я просто позволил ей остаться наедине с этим, пока играл роль хорошего хозяина, который заботится обо всех.

Вместо этого я должен был заботиться о своей прекрасной цветке.

— Мне не стоило приходить, — шепчет она, стыдливо опуская голову. — Я знала, что это плохая идея.

Та паника, что я чувствовал раньше, когда не мог её найти, сейчас накрывает меня с головой. Неужели она имеет в виду нас двоих, говоря, что это плохая идея? Нет, этого не может быть. Мы не плохая идея. Быть с ней — это лучшее, что со мной случалось. Возможно, ещё слишком рано говорить ей, как сильно я к ней привязался, как важна она для меня. Но то, что я чувствую, точно не является ошибкой.

— Я не должен был оставлять тебя одну. Больше не оставлю. Это не плохая идея — быть здесь, чтобы праздновать. Мы можем праздновать что угодно, Нова. Это не обязательно должно быть Рождество или Ханука или что-то ещё, что ты не хочешь отмечать. Я просто хочу, чтобы ты была здесь со мной, — говорю я мягко, обхватывая её лицо своими дрожащими руками.

Я боюсь, что она уйдёт отсюда сегодня и больше никогда не позволит мне её увидеть. Я не уверен, что смогу это пережить.

— Это я, Нико. Это мои проблемы, мои сложности, — шепчет она, покачав головой и отступая ещё дальше, прижимаясь к углу. — Мне не стоило притворяться, что я могу это сделать. Это просто…

— Скажи мне, Нова. Расскажи, что это. Скажи, как я могу помочь.

Подняв подбородок, Нова смотрит на меня, и в её глазах полыхает огонь. Я всё испортил. Я должен был держать её за руку, чтобы она оставалась рядом со мной, или выгнать всех с вечеринки в тот момент, когда понял, что что-то не так. Это ощущение было со мной всё время, пока я здоровался с гостями, играл роль хорошего хозяина. Но я проигнорировал его.

Я боюсь, что она не ответит мне. Что она снова закроется. Я не виню её, если она сделает это. Я обещал, что не сделаю её жизнь сложнее. Что буду рядом. И я нарушил это обещание. Это последнее обещание, которое я когда-либо нарушу.

— Нико, — её глаза смягчаются, а голос дрожит. Она обводит взглядом толпу, огни, подарки, и её дыхание срывается. — Я не праздную Рождество… не могу… потому что я потеряла всё на Рождество. Мои родители погибли в канун Рождества, и… нам было тяжело праздновать после этого. Мы старались, как могли, вместе… пока не стало слишком тяжело. А в прошлом году он просто… он всё испортил. Теперь я просто… я не хочу этого. Ни праздновать, ни притворяться, что жизнь — это радость или утешение. Потому что это не так. Это боль, потеря и одиночество.

У меня в груди всё замирает, прежде чем разрывается пополам. Мой бедный маленький цветок.

— О, милая… мне так жаль… я даже не… — мои слова обрываются, и я опускаю голову, касаясь её лба своим.

— Я не могу быть здесь. Мне… мне нужно уйти. Пожалуйста, мне нужно уйти, — её голос полон паники, сломан, и я не могу ничего исправить. Пока не могу. Не после того, как я заставил её прийти сюда и столкнуться с этим, не зная, с чем именно она столкнётся. Как я мог быть таким эгоистом? О чём я только думал?

— Нова, — я говорю мягко, делая шаг назад, чтобы дать ей пространство, но не убираясь с её пути. — Мне так жаль. Я всё исправлю. Я обещаю. Посмотри на меня, я клянусь. Ты веришь мне?

Нова смотрит на меня мгновение, прежде чем кивает. Прежде чем я успеваю дать ещё одно обещание, она прижимается ко мне, касаясь губами моих, а затем уходит, покидая вечеринку, даже не оглянувшись. Вместе с ней уходит и огромная часть меня.

Как я могу праздновать без неё рядом?