Нуждаясь в Нове

Глава 8

Нико

Дарить подарки — мое любимое занятие, но получать их я тоже не против.

Найти Нову — это как получить самый ценный подарок в жизни. Быть с ней — это правильно. Даже если это просто мгновения в её цветочном магазине, куда я тайком заглядываю, чтобы увидеть её, или долгие ночи у меня дома, где мы обнимаемся у камина, целуемся, как подростки, которые боятся, что их застукают родители.

До Рождества остаются считанные дни, но я не хочу ждать ни дня, чтобы распаковать свой подарок. Эти встречи в холодной кузове моего грузовика уже изжили себя. Несколько раз у неё дома мы оказывались в её постели, но мне ещё не удалось увидеть её нагой, лежащей подо мной, чтобы по-настоящему сделать её своей, как я мечтаю. Сегодня ночью я не собираюсь больше ждать. Больше никаких флиртующих смс или часов долгих поцелуев.

Я распакую свой подарок и сделаю её своей.

— О чём ты думаешь, красавчик? — спрашивает Нова, проводя пальцами по моим волосам, пока я веду машину в сторону своей хижины.

Не скрывая дрожи, которую вызывает её прикосновение, я ухмыляюсь. Мы провели часы, делая рождественские покупки с Эваном и Авой. Если бы у меня были хоть малейшие сомнения в том, что Нова — моя женщина, а их у меня нет, они бы исчезли после того, как я увидел её с моими племянником и племянницей.

С самого начала они её полюбили. На мой взгляд, они хорошо разбираются в людях. Ава назвала её цветочной феей из-за её красивых фиолетовых волос и ярких синих глаз. Эван был очарован с первой минуты, когда она начала говорить с ним о его любимой теме — обезьянках. После того как мы зашли выпить горячего шоколада, они были расстроены, что мы отвозим их обратно к моей сестре.

Честно говоря, думаю, что Нова была тоже расстроена, как и они. Видя её с ними, её доброту, заботу, терпение, я окончательно принял решение. Я хочу, чтобы она была в моей жизни. Чёрт возьми, я хочу построить с ней жизнь. Я бы хотел прожить сотни таких дней, как сегодня. Когда-нибудь — с нашими собственными детьми.

— Не уверен, что ты хочешь это услышать, — признаюсь я, подъезжая к дому.

— Попробуй, Питер Пэн, — тихо отвечает она, разворачиваясь ко мне, её рука ласково запутывается в моих волосах.

Прежде чем ответить, я хватаю её за талию, заставляя её взвизгнуть от неожиданности. Я перетаскиваю её на колени, толкаю дверцу грузовика ногой, и мы оказываемся снаружи. Её тихий смех эхом разносится в лучах закатного солнца. Я утыкаюсь лицом в её шею, теряя контроль. Я никогда не хотел ничего так сильно, как её. Как только я сделаю её своей, пути назад не будет, никакой жизни без неё, никакого праздника, если её нет рядом.

— Милая, я думал о детях. Сколько наших детей ты хочешь?

Мы уже на крыльце, когда она издаёт ещё один звук. Я собираюсь открыть дверь, но замираю. Если я переступлю этот порог, я отнесу её в свою постель. Я сделаю то, о чём мечтаю с первого дня, когда её встретил. Надеюсь, с первого раза она забеременеет. Если нет, я буду пробовать снова и снова.

— Ты хочешь, чтобы я… родила… Нико?

— Чёрт возьми, конечно, я хочу, чтобы ты была матерью моих детей, Нова. Я хочу всё это с тобой. Если я когда-либо хотел что-то отпраздновать, то это тебя. То, как много ты для меня значишь, что ты заставляешь меня чувствовать, как сильно я тебя хочу. Я хочу тебя, Нова. Навсегда. Навеки. Перевязанную красивым большим бантом.

Нова откидывается на дверь, её глаза блестят, глядя на меня. Эта искра, о которой я упомянул когда-то, теперь здесь. Она была здесь последние дни, может, даже недели. Сейчас она сияет особенно ярко, пока она смотрит на меня с улыбкой.

— Звучит так, будто это желание из списка на Рождество. А что, если я не праздную Рождество, Нико?

— Ты празднуешь. Со мной. Рождество причиняло тебе боль, теперь я это понимаю, зная почему. Я даже не могу себе представить, Нова. Что бы я ни дал тебе, это не вернёт то, что ты потеряла, но я чёртовски уверен, что попробую. Я заставлю тебя захотеть снова праздновать всё. Ты мне веришь, милая?

Нова не колеблясь кивает.

— Да, дорогой, я тебе верю. Верю каждому твоему слову.

— Отлично. Потому что я не нарушу своего обещания тебе. Я обещаю, что заставлю тебя снова полюбить Рождество, чего бы это ни стоило. Подарки, оргазмы, рождественские песни — чего бы это ни стоило. Я дам тебе всё, что тебе нужно, Нова. Потому что ты мне нужна, дорогая. Я так сильно тебя хочу, что это причиняет боль.

Нова наклоняет голову и запечатывает мои губы своими, пока я распахиваю входную дверь. Не теряя времени, я несу её наверх, стягивая с нас одежду, перчатки, ботинки, чтобы к моменту, когда мы добираемся до спальни, наши тела касались друг друга без преград. Я опускаюсь с ней на кровать, она всё ещё обвивается вокруг меня, наши рты соединены, её руки запутаны в моих волосах, а язык касается моего.

— Нова, — простонал я её имя, когда её ногти царапнули мою спину, посылая восхитительную смесь удовольствия и боли вдоль позвоночника. Схватив её руки, я поднимаю их над её головой, удерживая одной рукой. — Я… ты не любишь Рождество. Я так не делаю. Никогда раньше… Ну, в смысле, для меня не было никого, кто заслуживал бы этого. Но ты заслуживаешь, Нова. Заслуживаешь всего, что у меня есть. Я отдаю это всё тебе, если ты хочешь, милая.

Глядя на меня, она замирает на мгновение. Её яркие глаза встречаются с моими, и она медленно кивает.

— Да. Да, я хочу этого. Я хочу тебя, Нико. Я хочу тебя, дорогой, — она почти мурлычет эти слова, её тело выгибается подо мной.

Скользя между её бёдер, я на мгновение останавливаюсь, чтобы полюбоваться ею. Боже, она прекрасна. Хотя она невысокая, моя маленькая цветочная фея, у неё роскошные формы в самом лучшем смысле. У нее широкие бёдра, грудь полная и пышная, достаточная, чтобы заполнить мои большие ладони. Её крепкие бёдра обвивают мои, и я хватаюсь за них, притягивая её ближе, наслаждаясь, как они обхватывают меня.

— Ты абсолютное совершенство, — шепчу я, пожирая её взглядом. — Прежде чем я дам тебе то, чего мы оба хотим, мне нужно кое-что сначала, — говорю ей.

Грудь Новы быстро поднимается и опускается, пока я отступаю. Маленький всхлип срывается с её губ. Мне почти хочется засмеяться. Вместо этого я стону и обхватываю рукой свой напряжённый член, делая несколько движений. Её звуки ещё сильнее заводят меня. Всё ещё удерживая её взгляд, я опускаюсь между её бёдер, широко разводя их.

— Я могу не знать, как это делать, — признаюсь я, проделовая путь вверх по её кремовой коже поцелуями. — Скажи мне, если я делаю что-то не так, дорогая.

Наклонив голову, я провожу языком по ее складкам, стону, когда чувствую, насколько она липкая и солено-сладкая. Нова дергается подо мной, ее руки опускаются, чтобы обнять мою голову. Я улыбаюсь, когда облизываю ее, ища ее набухший клитор, чтобы пососать его. У меня получается правильно, судя по звукам ее стонов, поэтому я не останавливаюсь.

— О, да, — задыхается она, заставляя мой член дернуться, выделяя смазку.

Боже, я хочу наполнить ее своим семенем, я хочу, чтобы она была связана со мной способами, которые она никогда не сможет разорвать. Я никогда не чувствовал себя таким собственником чего-либо в своей жизни. Я хочу пометить ее тело, трахнуть ее хорошо и жестко, не оставляя никаких сомнений, что я владею ею так же, как она владеет мной. Наблюдая за ней, я сильнее сосу ее клитор, прежде чем вставить в нее свой язык, трахая ее им, пока я наклоняюсь, чтобы погладить себя.

— Скажи мне, милая, — хрипло говорю я, облизывая и гладя ее дразнящими движениями языка. — Так хорошо? Тебе нравится?

— Да! Да, не останавливайся! Это… о, о, нет, — кричит она, когда я сгибаю два пальца и двигаю ими внутри нее.

Я быстро понял, что она быстро кончает, когда я нахожу это сладкое место глубоко внутри нее. Найдя его сейчас, я потираю его, посасывая ее клитор, и ее бедра начинают дрожать, когда оргазм накатывает на нее.

Пальцы запутываются в моих волосах, она покачивается на моем языке, пока ее тело трясется подо мной. Как только она отпускает, я скольжу по ней, целуя каждый дюйм кожи, до которого могу дотянуться. Я кусаю ее тут и там, смеясь, когда она хихикает или извивается. Когда я захватываю ртом ее розовый сосок, смех прекращается. Нова издает стон, который посылает молнии удовольствия прямо в мой член.

— Нико, пожалуйста. Пожалуйста, я хочу, чтобы ты был внутри меня. Мне нужно чувствовать тебя, — мычит она, потираясь об мой торчащий член.

— Ты мне тоже нужна, цветочек, — бормочу я ей в шею, наклоняя голову и наблюдая за тем, как головка моего набухшего члена входит в нее. Это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел, и я так рад, что дождался ее.

Я погружаюсь в нее все глубже и глубже, кусаю изгиб ее шеи, пытаясь заглушить стон удовольствия. Она содрогается подо мной и раздвигает бедра шире, давая мне больше пространства. Я погружаюсь еще глубже, прежде чем остановиться. Я чувствую, что никто другой не был внутри нее, потому что ее тело пытается не допустить меня.

Отстранившись, я нежно обхватываю ее шею, ожидая. Нова смотрит на меня с этим прекрасным блеском в глазах, кивая всего один раз. Я делаю глубокий вдох, прежде чем толкнуться еще раз, прорываясь, когда она кричит. Чувство вины накатывает на меня, когда она немного дрожит. Я никогда не хотел причинить ей боль, но я знаю, что нет другого способа сделать это в первый раз.

— Чёрт, — стону я, запрокидывая голову назад, когда на меня накатывает наслаждение. — Замри, детка, дай мне… дай мне привыкнуть к тебе, милая.

Я никогда не чувствовал ничего даже близкого к этому. Чувствовать ее мягкое тело подо мной, плотное, влажное тепло, обернутое вокруг меня, — это блаженство, которого я никогда не знал раньше. Я думал с самого начала, что она будет для меня всем, но теперь я знаю это наверняка. Я никогда не хочу чувствовать или пробовать на вкус или иметь кого-то еще, кроме нее.

— Нико, пожалуйста, — стонет она, ее бедра извиваются подо мной. — Больно. Прекрати, больно… — Ее стоны, когда она трется об меня, заставляют меня еще сильнее твердеть внутри нее.

Кивнув, я начинаю двигаться навстречу ей, и мы оба стонем, когда я выхожу из нее, а затем снова вхожу. Вытянув руку между нами, я поглаживаю большим пальцем ее клитор, желая сделать это как можно приятнее для нее. Я хочу, чтобы она кончила со мной, но я уже так близко, просто находясь внутри нее.

— Нова, скажи мне, когда перестанет болеть. Скажи мне, как… о, черт.

Пока я в ней, киска Новы сжимается вокруг моего члена так, что жар пробегает по моему позвоночнику. Немного посмеиваясь, она делает это снова, затем стонет, когда я сильнее, быстрее тру ее клитор. Я медленно вхожу и выхожу, наблюдая за каждым толчком моего члена, выходящего из ее киски, в восхищением.

— Еще, еще, пожалуйста, — стонет она, когда я двигаюсь сильнее, быстрее, преследуя оргазм, который сжигает мой позвоночник.

— Да, мой цветочек, я всегда буду давать тебе больше, — я тяжело дышу ей в губы, сильнее потирая ее мокрую плоть, желая почувствовать, как она кончает на моем члене больше, чем хочу сделать следующий вдох.

— Да! О, Нико, да, — стонет она, выгибаясь подо мной, когда она начинает содрогаться от оргазма.

— Вот так, детка, — мурлычу я ей в шею, целуя ее, покусывая, чтобы оставить отметины на ее кремовой коже, мои бедра качаются быстрее, мой член скользит все глубже и глубже. — Давай, девочка, дай мне почувствовать это. Дай мне это, милая, мне нужно почувствовать… о, черт.

Толкаясь глубже, я чувствую, как она достигает пика. Это ощущение передается по всему моему телу, как волна удовольствия. Я больше не могу сдерживаться. Почти теряя сознание от блаженства, я падаю на нее с громким стоном, чувствуя, как моя сперма наполняет ее. Тянусь вниз, чтобы поймать каждую каплю, и снова вхожу в нее, заполняя ее полностью.

Медленно покачивая бедрами, я наслаждаюсь тем, как она обвивает меня своим телом, как ее руки цепляются за меня. Я осыпаю ее лицо, шею и грудь нежными поцелуями, пока не возвращаюсь к ее губам. Мы перекатываемся, и она оказывается на мне, оставляя меня внутри себя, будто пытаясь удержать эту связь. Я прижимаю ее к себе, целую мягко, наслаждаясь чувством абсолютного единения.

— Нико, — мурлычет она у моего горла, уютно устроившись на моей груди. — Мы можем сделать это еще раз?

Я улыбаюсь так широко, что кажется, мое лицо сейчас треснет пополам. Да, мы можем сделать это еще раз. Это единственное, чего я хочу на всю оставшуюся жизнь. Я целую ее макушку, убираю ее волосы, любуясь ее лицом. Нова смотрит на меня с самым мягким выражением, какое я только видел, прикусывая свою пухлую нижнюю губу.

— Конечно, милая. Мы можем. Мы можем делать это сколько угодно.

Лежа с ней в темной комнате, чувствуя, как наша кожа касается друг друга, я понимаю, что никогда не захочу этого ни с кем другим. И я также понимаю, почему я никогда раньше этого не хотел. Потому что это всегда должна была быть она, просто я еще не знал об этом. Я притягиваю ее ближе, целую ее полные губы и вздыхаю, когда она садится на меня, как божественная цветочная богиня с ее лавандовыми волосами и ледяными голубыми глазами.

— Мы можем… сейчас? — она смущенно спрашивает, ее лицо заливает румянец, а тело начинает двигаться, заставляя меня ожить под ней.

— Конечно, цветочек, мы можем, — стону я, чувствуя, как она медленно двигается.

— Нико… это может быть моим рождественским подарком. Мне больше ничего не нужно, — шепчет она, запрокидывая голову, наслаждаясь каждым моментом.

Звучит справедливо, потому что она — мой рождественский подарок. И мне больше никогда ничего не понадобится, кроме нее.