Няня для дочки миллионера

Глава 20

Занятия у Ксюши вот-вот закончатся. Я гуляю вокруг частной школы, в окна заглядываю, вспоминая детство. Мне нравилось учиться. Лето я воспринимала как настоящую катастрофу, ведь тогда с друзьями не увидишься и на переменках не подурачишься. Три месяца я читала книги, смотрела телевизор, играла во дворе с девчонками и ждала, когда же наступит сентябрь. Лучший месяц в году.

Я любила в школе практически всё: и большинство уроков, и учителей, и походы в столовую, и вкуснейшие булочки с маком. Но больше всего мне нравилось общаться с одноклассниками.

Забитой серой мышкой я никогда не была, это потом со мной что-то случилось. После университета я бежала домой, готовила Паше ужин и убирала съёмную квартиру. Любила, когда в доме нет ни пылинки. И так продолжалось изо дня в день. Я с друзьями стала реже видеться, считала, что обязана проводить с любимым как можно больше времени.

А оно вон как всё обернулось. Моё сердце выбрало другого человека, не проверенного годами Пашу.

Страшно. Я привыкла к определённости и чёткости в отношениях. Но сейчас вынуждена шагать вслепую. Будь на месте Владимира неженатый простой мужчина, я бы спросила, что между нами происходит. А тут… Лучше промолчать. И благодарить судьбу за то, что я вообще способна испытывать яркие эмоции. Значит, прав был Евгений Леонидович, когда советовал отвлечься от проблемы и жить на полную. Только его супруге помогла работа, а мне — новая влюблённость.

Я о своём бесплодии несколько дней не вспоминала. Хотя вчера в детском развлекательном центре я засмотрелась на малышей, но привычной боли не почувствовала. Скорее — светлую тоску, вполне терпимую и понятную.

Наконец-то я очнулась. И вижу мир в новых красках.

— А мы сегодня песни народные пели, — с восторгом рассказывает Ксюша. — Учитель о наших традициях говорил, потом танцевать начал! Он такой смешной, руками махал и просил, чтобы мы за ним повторяли. Так классно! А Петя лучше всех танцует!

— Интересные у тебя уроки.

— Да, мне очень нравится. В старой школе было нудно.

— Даже на моих уроках? — улыбаюсь.

— Ну-у-у, иногда. Только вы не обижайтесь, Виктория Андреевна.

— Даже не думала. Ну что, поехали?

Малышка кивает. Щёлкаю ремнём безопасности, но тронуться с места не успеваю — звонит телефон.

— Соскучилась? — отвечаю я Ларе.

— Систер, выручай. Лёва учудил, подрался с кем-то в школе. Классуха меня вызывает, но я никак не могу приехать. Тут банкет вот-вот начнётся, а у нас персонала не хватает, потому что Янка заболела. В общем, забери Лёву, пожалуйста.

— Хорошо.

Выбора нет. Я не могу оставить племянника в беде. Тем более с его классной руководительницей я уже знакома. Виделись в прошлом году при похожих обстоятельствах.

Только что делать с Ксюшей? Бассейн сегодня закрыт из-за проблем с водоснабжением, а Владимир работает. Можно попросить Елену Леонидовну об одолжении, но в таком случае я потрачу много времени. К дому Громова ехать минимум тридцать минут, а Лёва уже меня ждёт.

— Ксюш, как ты относишься к приключениям?

— Хорошо, — улыбается малышка. — А что мы будем делать?

— Моего племянника нужно забрать из школы. Ты как раз сможешь с ним познакомиться.

— Зачем? — хмурится Ксюша. — Он взрослый?

— На два года старше тебя.

— Значит, взрослый, — вздыхает малышка. — А без меня никак не обойтись?

— Нет. Лёва повздорил с одним мальчиком, и теперь классная руководительница хочет поговорить с его мамой. Но она на работе.

— А папа?

— Он далеко. И в их жизни почти не участвует.

— Ладно, — Ксюша распрямляет плечи и смотрит на меня серьёзными голубыми глазами. — Нельзя его бросать.

Спустя двадцать минут я паркуюсь возле государственной трёхэтажной школы и беру Ксюшу с собой. Не могу же я оставить её в автомобиле!

Никаких охранников у входа, безразличные взгляды редких учеников, длинные серые коридоры. Нужный класс я нахожу безошибочно. Лёва сидит за первой партой, на его левой щеке — ссадина. А учительница спокойно чай пьёт и в телефон смотрит.

— Побудешь здесь? — указываю я Ксюше на последнюю парту в третьем ряду. Она согласно кивает.

— Здравствуйте, — замечает меня Марфа Витальевна. Кажется, так её зовут. — А где же мама Льва?

— Работает.

Классная руководительница смотрит на меня с осуждением. Я подхожу к Лёве, осторожно касаюсь его щеки. Он шипит и отстраняется.

— По какому праву вы не отпускаете моего племянника домой? — спрашиваю я, с трудом сдерживая гнев.

— Чтобы он ещё кого-нибудь покалечил? Вы Антона не видели, мальчика, с которым он подрался! У бедняги всё лицо синее.

— И где этот Антон? — ничуть не верю её словам.

— Дома, конечно! Его родители забрали. А вашего племянника стоит на время отстранить от занятий. Пусть о своём поведении подумает. А то кем он вырастет? Преступником малолетним? Знаем мы таких.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не стану я преступником, — буркает Лёва. — Антон первый драку начал. Я отбивался.

— Да кто тебе поверит? — пренебрежительно хмыкает учительница.

— Давайте выйдем, — не прошу, а требую я, испепеляя Марфу Витальевну взглядом. Она вообще знает, что нельзя такое при детях говорить? Они же всё слышат и впитывают в себя, как губки.

— Хорошо.

Учительница выходит из класса.

— Я скоро, — говорю Лёве, а затем то же самое повторяю Ксюше. Надо бы познакомить детей по-человечески.

Закрываю за собой дверь, чтобы племяшка не вздумал подслушивать. Марфа Витальевна принимает воинственную позу. Коридор пустой, уроки у многих уже закончились.

— Мой племянник — не малолетний преступник. Ваши высказывания некорректны и заставляют меня усомниться в вашем профессионализме.

— Лев уже второй раз устраивает драку! — всплескивает руками Марфа Витальевна. — А его мать даже на родительские собрания не приходит. И вообще, кто вы такая и по какому праву вы позволяете себе подобные высказывания в мой адрес?

— Я тоже учитель.

— Ну вот разбирайтесь со своими учениками, а меня в это не впутывайте. Директор хочет поговорить с матерью Льва в понедельник. Речь будет идти об его исключении из школы. Передайте это своей сестре. И запишите мальчишку на айкидо или ещё куда-нибудь, пусть агрессию выплёскивает в другом месте.

Марфа Витальевна разворачивается и уходит, я не пытаюсь её остановить. Новость оглушает. Лёву могут исключить из школы? За одну драку? Не верю. Кто вообще этот Антон?

Когда захожу в класс, мне открывается чудная картина: Ксюша с Лёвой что-то смотрят в телефоне и хихикают. По музыке, звучащей из динамика, я понимаю — они смотрят видео в Тик-Токе. Лёва не только серьёзными вещами интересуется, он также и во всех соцсетях зарегистрирован. А Ксюше это должно быть в новинку.

— Подружились уже? — усмехаюсь я.

— Нет, — мотает головой Лёва.

— Ага, — кивает малышка, а затем обиженно дует губы, услышав ответ племянника.

— Ладно, нам пора. Лёв, выключи телефон.

— А куда мы теперь? Домой? — подбегает ко мне взволнованная Ксюша.

— Сначала Лёву отвезём, а потом да, домой.

— О, класс! Приключения продолжаются, — хлопает она в ладоши.

Лёва тяжело вздыхает и закатывает глаза. Я улыбаюсь. Чувствую, рано или поздно они подружатся.

— Нам сюда, — указываю Ксюше на коричневую дверь.

Лёва достаёт ключи и впускает нас первыми. Я сразу чувствую, что в квартире холодно. Видимо, Лара снова оставила окна открытыми. Сестра на удивление легко переносит зиму и осень, а вот летом, наоборот, умирает от жары. Одно остаётся неизменным — в любое время года у неё распахнуты окна и балконная дверь.

— Тут так тесно, — бормочет Ксюша.

Племяшка кривится и спрашивает с издёвкой:

— А ты что, в хоромах живёшь? Или в замке, как настоящая принцесса?

— Что такое хоромы? — настороженно интересуется Ксюша.

— В старину хоромами называли огромные дома, в которых живут богатые люди, — терпеливо объясняет Лёва.

— Мы же не в старину живём, — улыбается малышка. — Но мой папа хорошо зарабатывает.

— Да уж не сомневаюсь.

— Лёв! — окликаю его.

— А я что? Я просто объясняю малой, что такое хоромы.

— Я не малая! — обиженно тянет Ксюша, топая ножкой.

Ну вот, началось. Я зря думала, что они быстро подружатся. Два года в таком возрасте — это огромная разница.

— Вау, у тебя есть приставка! — кричит Ксюша, врываясь в комнату племянника.

Она восторженно рассматривает геймпад, но Лев резко забирает его и повышенным тоном говорит:

— Не трогай мои вещи, малявка!

Ксюша громко шмыгает носом, пятится назад. Смотрит на Льва со смертельной обидой. Племяшка пожимает плечами и возвращает геймпад на стол. Я в растерянности. Никогда не видела Лёву таким злым и взъерошенным. По-хорошему с ним должна мама поговорить, но до вечера слишком далеко.

Нужно как-то выкручиваться.

— Лёв, ты же разрешаешь мне играть на приставке. Почему Ксюше нельзя?

— Она слишком приставучая.

— А ты слишком злой! — парирует Ксюша.

Ладно, переходим к запасному плану. Я веду малышку на кухню. Она с интересом разглядывает магниты на холодильнике, трогает их, вертит в руках. Пока Ксюша занята, ставлю чайник, на столе вижу печенье и задумываюсь. Можно ли дать малышке немного сладостей? Или Владимир потом меня убьёт?

— А пожрать что-нибудь есть? — заваливается на кухню хмурый Лёва.

В холодильнике я обнаруживаю кастрюлю с грибным супом и тарелку с куриными котлетами. Лёва сам умеет разогревать еду, но сегодня он капризничает, совсем как в детстве. Вздохнув, отправляю пищу в микроволновку, быстро делаю овощной салат.

Ксюша молча пьёт чай, а Лёва сидит в интернете. Когда я оглядываюсь, то вижу, что малышка заглядывает в экран чужого смартфона.

— Ты ютуб в первый раз видишь? — буркает Лёва.

— Нет, но папа не разрешает мне долго в интернете сидеть.

— Капец. И чем же ты занимаешься после школы?

— Раньше на танцы ходила, теперь у меня бассейн, художественная школа, развлечения всякие. Вот недавно мы с Викторией Андреевной в театре были, а ещё на велосипедах и коньках катались!

— Круто. Но в интернете тоже весело, — резюмирует Лёва.

— Велосипеды лучше!

— Даже лучше, чем играть в приставку? — хмыкает племянник. — Почему у тебя её нет, если твой папа — богатый перец?

— Игры отвлекают от учёбы, — тихо произносит Ксюша.

— Как будто коньки и бассейн не отвлекают!

— Лёв, с кем ты сегодня подрался? — вмешиваюсь я, не выдерживая их долгой перепалки. Дети ссорятся почти как взрослые. И смех, и грех.

— Не хочу об этом говорить, — отрезает Лёва.

Я ставлю перед ним тарелку с едой. Наливаю себе чашку зелёного чая, сажусь рядом с Ксюшей. Она даже не притронулась к печенью. Вообще в школе её отлично кормят, наверное, малышка не успела проголодаться. Ну или не хочет нарушать правила своего отца.

— Этот Антон… он из обеспеченной семьи? — захожу я с другой стороны.

— Угу.

— Ясно.

Поэтому директор школы хочет исключить Лёву, а не Антона, зачинщика драки. Какое бы не было учебное заведение, везде всё одинаковое. У кого больше денег, тот и правит балом.

— Меня собираются исключить, да? — Лёва накалывает на вилку котлету, откусывает небольшой кусок, а дальше не ест. Смотрит на меня пристально, ждёт ответа.

— Есть такая вероятность.

— Понятно, — он бросает вилку, зарывает ладонь в волосы. — Но я не начинал драку!

— Я тебе верю.

— Антон всех в классе задирает, обзывается вечно, бьёт тех, кто слабее. И его за это не наказывают! Он вызвал меня на стрелку, маму оскорбил… Я не мог промолчать.

— Лёва, ты же понимаешь, что это была провокация…

— Да знаю я. Но маму обижать никому не позволю! — с болью в голосе произносит Лёва. Защитник будущий растёт. Да почему будущий? Он уже сейчас за Лару кого хочешь порвёт. Но так нельзя. Насилие — не выход из ситуации.

— Тебе не следовало бить Антона.

— Он заслужил, — упрямо поджимает губы Лёва. — И я ударил его только тогда, когда он начал меня бить.

— Ты молодец, — вдруг говорит Ксюша. — Я бы за своего папу тоже заступилась. И за маму, конечно.

— Спасибо, малявка, — улыбается Лёва, сменяя гнев на милость. — Можешь поиграть на приставке, если хочешь.

— Хорошо! Только я не малявка, а Ксюша.

Пока я мою грязные тарелки, дети включают приставку и запускают какую-то игру. Лара освободится только через пять часов, я не могу столько времени провести в её квартире. Лёва давно уже самостоятельный мальчик. Он сам добирается из школы домой, разогревает себе еду, моет посуду и убирается, если у Лары не хватает на это сил. К тому же Лёва круглый отличник и с удовольствием делает уроки.

Однако его хотят исключить за агрессивное поведение.

Я смотрю в окно, поглощённая грустными мыслями. Беру телефон, чтобы узнать время, и вздрагиваю от испуга. Он разрядился! Чёрт-чёрт-чёрт! Бегу в гостиную, нахожу зарядку на письменном столе и быстро включаю мобильник.

Несколько пропущенных. От Владимира. Сердце подпрыгивает к горлу, а затем падает куда-то в желудок. Я нервничаю. На Громова это не похоже. Он предпочитает лаконичные сообщения, а не звонки. Тем более два подряд.

Сразу ему перезваниваю.

— Вы где? — голос Владимира обманчиво сдержанный, но я слышу нотки раздражения и тревоги в его тоне.

— Мне нужно было племянника из школы забрать. Мы с Ксюшей в квартире моей сестры, — сбивчиво тараторю я.

— Почему ты меня не предупредила? Я захожу в приложение, чтобы узнать, где находится моя дочь, и мне показывает какую-то дыру за городом! Где ничего нет, кроме многоэтажек и магазинов. А по расписанию у Ксюши — бассейн. И вы обе на звонки не отвечаете.

— Прости, телефон разрядился…

— Да мне плевать! Я за эти десять минут чуть с ума не сошёл! Почему ты потащила мою дочь чёрт знает куда?

— Лара не за городом живёт, это вполне приличный район. Лёву избили, нужно было срочно забрать его из школы, — нелепо оправдываюсь я. — А бассейн сегодня закрыт. Там какие-то проблемы с водой.

— Хватит, — обрывает меня Владимир. Я в страхе глаза закрываю. — Привези Ксюшу домой, а потом уже помогай своим племянникам, сёстрам и родителям. Спасай, кого хочешь, но только в свободное от работы время!

— Но я же…

— Или хотя бы ставь меня в известность. И телефон вовремя заряжай! — рявкает он.

— Этого больше не повторится.

— Естественно! Чтобы через сорок минут вы с Ксюшей были дома, — отдаёт он распоряжение и завершает звонок.

Как всё было замечательно днём, и как же плохо мне сейчас! Но Владимир прав. Я пренебрегла своими рабочими обязанностями, поставив на первое место сестру и племянника. Забылась. Расслабилась. И получила заслуженный выговор.