Нюта, или Второй шанс для Антихриста

Глава 14

Утро шлепнуло по голове похмельем и острым чувством дежавю.

Болело всё! От макушки до пяток, но как-то по-особенному донимали обе руки разом. Перед глазами плясали уже знакомые звезды, закрывая собой высокий потолок. На периферии мелькали натуральные брусовые стены и темный паркет, льняные шторы всё так же закрывали выход на балкон, приглуша яркие лучи солнца. Столь же трепетно, как и тогда, меня обнимало хрустящее, как в лучших отелях постельное бельё…

На прикроватной тумбочке обнаружился все тот же любимый ананасовый сок, а в белом кресле в углу — обожаемый тайком Антихрист.

О не-е-ет. Опять?!

Глухо застонав, я тихо плюхнулась обратно на подушки.

Вот какого, простите, нечистого, нас вчера куда-то понесло из моей родимой хаты? А главное, каким макаром занесло сюда?!

— Доброе утро, спящая красавица, — саркастично добил мою совесть как всегда довольный жизнью Исаев. Трезвый и отвратительно бодрый, дьявол его обратно забери!

— У тебя супер способность пить и не пьянеть?

— Нет, — ухмыльнулся по-домашнему одетый парень. И, достав из кармана серых спортивных штанов упаковку капсул жидкого Нурофена, небрежно кинул ее на тумбочку. — Моя способность всего лишь не пить, когда надо.

— Но ты же пил вчера! — прозвучало настолько упреком, что я даже озадачилась.

Нет, я точно помню, как он вчера хлестал с нами наравне и даже больше. Но сейчас он выглядит так же безупречно, хоть на обложку журнала лепи, не глядя. Что, блин, за чудеса?

— Я пил колу, — согласился Демьян, подпирая щеку кулаком, и ухмыляясь так снисходительно-хитро. — Но кто сказал, что в ней был ром?

Я чуть не подавилась вожделенной таблеткой. Вот же жук, а!

— Теперь-то понятно, почему ты всех вчера в покер надул, — закинувшись на всякий случай второй таблеткой вдогонку, я сползла обратно на подушки. Легче пока не стало.

— То есть это ты помнишь?

— Помню, — не глядя в его сторону, невольно напряглась я, разглядывая чистенький полуматовый потолок. — Это еще помню. Как вызвали службу доставки алкоголя, когда закончился ром — тоже помню. И как мерзли и на улице, пока курьера ждали. Потом… Потом…

— Провалы в памяти? — полюбопытствовал нечистый, снова вращая в пальцах телефон. И я вспомнила!

— Мы до кофейни пошли, — с трудом повернув гудящую голову, показала ему язык. — За моим рюкзаком! Кажется, пока шли, окончательно замерзли…

— Залезли ко мне в машину, где вас и развезло, — невозмутимо заключил чрезвычайно «добрый» Исаев.

Я застонала снова, с трудом перемещая перебинтованную руку на лобешник. Ну, ё-моё!

— А что дальше было?

— А ты уверена, что хочешь это знать? — иронично выгнул брови Антихрист.

Вот теперь, судя по выражению его лица, я в точности понимаю, что значит фраза «кто владеет информацией, тот владеет миром». Вроде только вчерашний вечер из мыслей ускользал, а такое ощущение, будто значительный кусок всей жизни куда-то выпал!

А тот, кто в курсе всего, делиться вообще не торопится. И после этого я — зараза, угу!

— Демьян, — с трудом сев, я, как могла, натянула на плечи одеяло. — Не издевайся хоть ты, а? Мне вчера Джокера хватило, с его инструкцией по обращению с грустным рулетиком. Что мы учудили еще?

— Да ничего особенного, — усевшись поудобней, хозяин дома решил скучающим тоном поведать мне суровую правду. — Вас всего лишь понесло на смотровую площадку.

Я рассеяно почесала за ухом:

— Ну, всё не так плохо, как казалось.

— Ага, — хмыкнул нечистый. — Если б не бутылка чистого рома, которую вы по дороге оформили на троих. Из машины вы выпадывали почти мертвые. Память еще не вернулась?

Я медленно и отрицательно мотнула все еще гудевшей головой. Какое там вернулась? В мозгах навек застыла одна сплошная черная дыра!

— Точно не скажу, кому из вас на площадке пришла в голову идея устроить соревнования по броскам, — тем временем, скучающим менторским тоном продолжил Исаев. — Вы тщетно пытались собрать все шишки в округе, но быстро бросили это дело.

— Надоело? — с надеждой вопросила я, без труда представляя три пьяных тела, спотыкающиеся и матюгающиеся, тщетно пытающиеся отыскать в траве на горе сухие шишки, сброшенные туда с ближайших вековых сосен.

— Нет. Шишки от вас, блин, разбегались, алкоголики!

— Ой, — пискнув, я укусила пододеяльник, оборвав собственные фантазии на лету.

Как неловко получилось!

— Ой? — Исаев ухмыльнулся. — Ой — это когда вы решили использовать в качестве снаряда собственную обувь!

— Э-э-э… — невольно зарделась я, смущенно почесывая нос. — Надеюсь, только свою?

— Я свои кеды не дал, — хмыкнул жадный Антихрист. И пришлепнул насмешливым. — А вот Костя оказался не настолько трезвым.

Гы. Вдвойне ой!

И почему мне кажется, спрашивать, кто победил в итоге, не стоит?

Джокер мог и на желание для победителя подбить!

— Кстати, редкие парочки площадкой ниже простили вашу обувь, прилетевшую в них. А знаешь, почему?

— Почему? — жалобно пискнула, натягивая одеяло, пытаясь скрыть пылающее от стыда лицо. Даже страшно представить, чего мы с Васьком умудрились сотворить!

Но суровая реальность во сто крат превзошла все самые смелые ожидания:

— Потому что, Соболева, только вам с Джокером могла прийти в голову идея в три часа ночи, босиком и на смотровой площадке, отплясывать полноценный классический вальс под песню из мультфильма «Анастасия»!

Ы-ы-ы-! Боженька, спаси меня от друзей и алкоголя — я больше в жизни за бутылку не возьмусь!

— Ищите себя на Ютубе, — безжалостно добивал меня тем временем Антихрист. — И в местных новостных каналах и пабликах!

…и от гнева Омана защити меня то-о-о-оже!

— И если ваши танцульки я еще могу понять и простить. Со скрипом. Но Соболева, детские песенки из динамиков моего Камаро — это уже перебор!

У меня навек перекосило лицо и дернулась ягодичная мышца.

Это не я. Это всё Васёк и алкоголь!

Тихо всхлипывая то ли от стыда, то ли от смеха, я попыталась натянуть на голову одеяло… И чуть не взвыла от боли руке. В тот же миг все похмелье как цунами смыло — я о нем просто забыла, с удивлением узрев на собственной правой руке огромный синяк чуть повыше локтя. Он был реально огромный, размером с мою ладонь. Уже характерного отвратно-фиолетового цвета, но с веселой яркой голубизной по контуру. Короче, конкретно свежий!

А болел… прикоснуться невозможно, как и рукой пошевелить!

— А это откуда? — вылупилась я на безмятежного шатена, явно развлекающегося за мой счет.

— А это? А это Нюта, вы решили по ботаническому саду прогуляться, — просветил меня трезвый, как стеклышко, а потому всезнающий Антихрист.

Я была уже почти благодарна ему за склонность к ЗОЖ — если при адекватном нем мы такой вытворяли… То вместе с его нечистой персоной в подпитии, на утро стало бы отчаянно жалко весь мир!

— Меня поймал охранник? — поинтересовалась машинально, чувствуя, как брови усвистели на лоб. Честно не припомню, чтобы меня раньше тянуло нарушить глубокоуважаемый и беспощадный УК, который РФ. Да и на флору, памятуя об аллергии, не тянуло совершенно!

Хотя, когда еще становится пофиг на свои слабости, если не под градусом?

— Нет. Это ты, заявив, что в твоем рюкзаке всегда есть супрастин, полезла понюхать приглянувшиеся тебе цветочки. И, знаешь, что удивительно, Соболева? Из гектара земли, тысяч клумб, кустов и десятка оранжерей, ты ухитрилась влезть на единственный не до конца обработанный участок и наступить на забытые садовником грабли!

Мля-я-ять.

Так могу только я, да-а-а-а…

— Слов нет, — я уткнулась лицом в ладони, слабо застонав, краснея уже по самую маковку. — Надеюсь, это все приключения?

— Ну, как тебе сказать, — закинув ноги на подлокотник, протянул Исаев. Вот уж кому жизнь теперь была в кайф! — Орала ты после граблей знатно. К счастью, с прибежавшей охраной договориться удалось. И ты даже согласилась поехать домой.

— И почему я чувствую здесь какое-то «но»?

— Не зря чувствуешь, Соболева. Ибо по дороге, около какого-то магазина ты ухитрилась заметить бродячего щенка.

А вот такого поворота, да после граблей, я точно не ожидала. Я б скорее рассчитывала на тайную вылазку в какой-нибудь банк с целью ограбления! Ну или кровожадное похищение старшего братика с дальнейшей транспортировкой в лес его пока живого, но бренного тела, наложившего со страху небольшой заводик кирпичей.

— А-а-а?

— Бэ, — передразнил меня Исаев. — Забыв о боли и травмпункте, ты стала хныкать в духе «какой он хорошенький, какой миленький», и что мы просто не сможем бросить его там, ибо никто не заслуживает быть бездомным. И всё ничего, Соболева. Но через две минуты вы выли на пару с Джокером!

Ой, мля…

Даже спрашивать боюсь, чем всё это закончилось в итоге!

Стыдливо прятаться под одеялом и дальше не представлялось возможным — я и так в него зарылась по самую макушку!

— Стыдно тебе? — правильно оценил мою реакцию славно развлекающийся Антхрист. — И правильно, Соболева. Зеленый твой, к тому времени был уже синий, у тебя одна рука почти не шевелится, на второй ожог, так что угадай, кому пришлось отлавливать милую собачку?

— Т-т-тебе? — черт, я даже заикаться стала.

— Хрен вам, — отрезал парень, явно не страдающей такой фигней как филантропия и любовь к братьям нашим меньшим. — Косте! Этот полупьяный придурок очень быстро вошел во вкус, и битый час пытался отловить гавкающую мелкую псину. А вы, подпирая стенку магазина, при каждой неудачной попытке хором гоготали на весь район «Акела промахнулся!».

Ыы-ы-ы!

А вот это мы могем!

— Надеюсь, мы его не поймали? — робко предположила я, искренне надеясь на чудо, и немножко на количество выпитого нами алкоголя. Ибо щеночка, безусловно, жалко. Но куда я его дену?

— Да счаз, — клыкасто оскалился Демьян, почти идеально скопировав любимую усмешку моего Васятки. Ну, ту самую, от которой особо впечатлительные терпеливо жмутся по углам, жалея, что не приобрели памперсы для взрослых. — Вы не просто его отловили. Вы еще в круглосуточную ветеринарку с ним поперлись!

Я полыхнула окончательно, чувствуя, что густо краснеют даже пятки. Как представлю нашу компашку, ввалившуюся под утро в ветеринарную клинику, так сквозь землю провалиться охота.

Бедный персонал!

— Жаль, что вас усыплять отказались даже за доплату, — саркастично заметил Антихрист, всегда отличавшийся «ангельским» терпением к ближнему своему. — Впрочем, вы и сами умудрились вырубиться, прямо там, на диване у стойки администрации. Пришлось переть вас сначала машину, потом домой…

— Надеюсь, в этот раз хоть без приключений? — робко поинтересовалась я.

Исаев посмотрел на меня, как на полоумную:

— Ты? Джокер? И без приключений? Соболева, мы точно об одних и тех же людях говорим? Да твой чокнутый друг детства, не вовремя оклемавшийся, всю мою обслугу перепугал! Девки, как трусливые курицы, по своим каморкам попрятались при виде его пьяной улыбочки. И если Костя на этот раз его быстро угомонил, треснув рожей о диван, то угадай, кому пришлось успокаивать и переодевать почти спящую тебя?

Кажется, я говорила, что дальше стыдиться уже не куда? Так вот, забудьте!!

— Я…

— Ты? — с любопытством и непередаваемым ехидством переспросил Исаев. — Хочешь спросить, не приставала ли?

Я смущенно кивнула. Кажется, ниже падать мне уже некуда…

— О, нет, не приставала, Соболева. Ты просто начала брыкаться, требовала, цитирую «пижамку с динозавриками», назвала меня нечистым извращенцем, а потом заявила, что нам с тобой нельзя, ибо Антихристу не должна достаться ни одна земная девственница!

…но тут снизу постучали.

Мама дорогая!!

— Стыдно, да? — глядя, как я тихонько раскачиваюсь из стороны в сторону, завернувшись в кокон из одеялка, глумливо поинтересовался Антихрист.

Я только кивнула. Что тут еще сказать?

Но у парня, как оказалось, есть еще пара убийственных реплик. И он их озвучил, медленно поднимаясь с кресла:

— Но все твои приключения, Нюта, пожалуй, меркнут и бледнеют, по сравнению с вопросом, терзающим меня со вчерашнего дня.

— М? — робко посмотрела я на его неспешное приближение, всей своей пропитой шкуркой ожидая подвоха.

— Что мне теперь делать с щенком алабая? — безмятежно спросил он, остановившись у края кровати.

Я поперхнулась воздухом.

Кого? Алабая?! Так он все-таки его из ветеринарки забрал?!

Что я там говорила про его отсутствие у него любви к лохматым друзьям? Беру свои слова обратно!

Хорошо хоть вслух не ляпнула.

Да уж, Соболева, ты отличилась. Знатно за ночь подняла настроение себе и окружающим. А еще ведь не так давно пыталась гоблинов в подобном упрекнуть! Надо бы Максимушке позвонить с извинениями, что ли.

И не только ему.

— Прости, — тяжело вздохнула, повесив нос и стараясь не смотреть в сторону Антихриста. — Я немного… переборщила.

— Да ладно, — неожиданно усмехнулся он, присаживаясь рядом. И, сцепив руки в замок, почти серьезно добавил. — Как будто я не понимаю. Не каждый день собственный брат из дома выгоняет.

— Проболталась, да? — я машинально шмыгнула носом.

Не то, чтобы хотелось всерьез реветь… Просто грустненько стало как-то.

— Ты много о чем проболталась, — не смотря на серьезный тон, кто-то от подколки не удержался, заставив покраснеть кончики моих ушей. — Я честно старался сделать вид, что не слышал.

— Но не получилось, да? — насупилась я еще больше, от души проклиная свой болтливый язык. Но не успела взвиться окончательно, как Исаев снова сделал то, чего я от него не ожидала — заставил меня заткнуться, притянув к своему боку, обняв одной рукой.

И снова, как в кофейне, я почувствовала, как буйный дух во мне успокаивается, изгоняемый запахом апельсинок и, кажется, шоколадного табака. Убийственное сочетание для моих нервов!

А главное, брыкаться и шипеть королевской коброй больше не хотелось. И стыдно уже не было, да-а-а…

Присутствие, своеволие и молчание Антихриста успокаивало сильнее, чем Джокер с его маниакальным желанием свернуть меня в рулетик.

Беда-а. Так и привыкнуть недолго!

Я, собственно, поэтому и сбежала, будучи нафиг сбитой с толку собственной реакцией. А еще потому, что не хотела отвечать на вопросы, которые мне чуть позже обязательно бы задали. И ответы на них, учитывая своевременное оказание помощи, Исаев-таки имел право знать.

Тогда дернуть в форточку мне казалось единственным и правильным решением. Но кто ж мог подумать, что они, вместо того, чтобы оставить меня в покое, Джокеру позвонят?

— Всё, я остыла, — подождав для верности еще пару минут, тихонько выдохнула я, чувствуя себя гусеничкой, которую сграбастал большой кот мягкой лапой. — Можешь отпускать.

— Мне и так неплохо, — раздалось насмешливое сверху. И мне очень бы хотелось на него в этот момент посмотреть! Точнее, в его бесстыжие, самоуверенные глазенки.

Ладно, кого я обманываю? У него таки был весомый довод гордиться собой!

И потому, честно плюнув на все предрассудки, я завозилась, устраиваясь поудобнее, пристраивая буйную похмельную головушку на крепкие мужские коленки.

Ну, а что? Раз уж из неприятностей постоянно вытаскивает, пускай и от депрессии спасет!

Хотя я еще вчера, по-моему, весь имеющийся негатив спустила. Даже удивительно, как Исаев меня после этого на пол не скинул. Или ничто человеческое ему все-таки не чуждо?

— Угомонилась?

— Угу, — натягивая одеяло на плечи, буркнула, чувствуя как чьи-то пальцы легко, будто там всегда и были, нырнули в мои спутанные волосы. — Исаев, вот скажи… какого черта ты действуешь на меня, как валерьянка на кота?

— Что-то не особо заметно.

Батюшки, сколько скепсиса-то!

Я хмыкнула:

— Надеялся, что я буду по тебе ползать и мурлыкать?

— Ну, раз разговор зашел в таком ключе… — многозначительно протянул Антихрист, явно на что-то намекая. И я даже догадываюсь, на что!

Я шумно выдохнула, снова чувствуя, как щеки пощипывает предательский румянец:

— Могу за коленку укусить, хочешь?

— Я пошутил, — бархатно рассмеялся Исаев, одновременно нажимая кончиками пальцев на какие-то неизведанные точки у меня на голове. Сразу захотелось две вещи: спать и мурлыкать. Или наоборот? — Поползновения не удались от слова вовсе. Ты обматерила меня всего раз, потом просто выключилась.

— Я и сейчас выключусь, — с трудом подавив зевок, честно протянула я. — Даже материться не буду. Честно-честно.

— Спи уже, — меня легонько щелкнули по кончику уха. — Пока я не передумал и не вспомнил что-нибудь еще из вашего вчерашнего рандеву.

— Угу… — я уже не отвечала. Я, блин, выражала свое полное согласие тихим сонным сапом!

Кто б мне еще неделю назад сказал, что такое возможно — долго хохотала бы ему в лицо, набирая номер филиала имени Кащенко.

…Второй раз проснулась, когда за окном было темно.

Не скажу, что выспалась целиком и полностью, я бы дрыхла до самого утра. Но естественные надобности никто не отменял, а потому пришлось нехотя вставать, кстати, уже с обычной подушки, и топать по проторенной дорожке.

Наличие новенькой зубной щетки, еще в упаковке, приятно порадовало, а вот собственное отражение — нет. Рука теперь пугала живописными оттенками фиолетового и невозможностью легко ее поднять, а вторую я даже разматывать не стала. С трудом распутала колтуны на голове, выдрав не только половину волос, но и пару зубчиков на расческе, и пошла обратно. Только теперь не в кровать, а в сторону открытого балкона — туда меня вел умопомрачительный запах шоколадного дыма.

Крохотный яркий огонек обнаружился в одном из плетеных кресел, стоящих по обе стороны небольшого стола. Второе тут же заняла я, забираясь с ногами и натягивая на озябшие коленки подол просторной футболки.

— Не возражаешь? — поинтересовалась, жадно протягивая лапки к бесхозно лежащим на столе принадлежностям, громко порицаемым со всех реклам уважаемым Минздравом.

Исаев, уже какой-то непривычно серьезный, молча пожал плечами.

Закурив, я машинально устремила взгляд с балкона… И замерла, глядя на теплый свет панорамных в окнах напротив.

Было не понять так сразу, от чего вдруг сперло горло: от тянущей тоски или непривычно крепкого табака.

— Скучаешь?

Настал мой черед пожимать плечами:

— Смотря, по чему.

— По семье, по дому.

— По какой семье? — я хмыкнула, кивком головы указывая на некогда родимый дом, сейчас кажущийся совершенно пустым, не смотря на яркое освещение и приоткрытые на проветривание окна. — По какому дому?

— Да брось, Нют, — усмешка Антихриста, почти незаметная в полумраке, скорее угадывалась. — При мне можешь не ерепениться. Я уже всё видел и всё слышал.

— Но не удержался, чтобы не поинтересоваться лично? — я фыркнула в сторону терпким сигаретным дыбом. — Любопытство сгубило кошку… Конечно скучаю, Демьян. Я как бы девочка взрослая, понимала, что всю жизнь мне с родителями не жить. И все равно, суровая правда жизни вдарила уж как-то слишком неожиданно.

— Вас развели недобровольно. Причем всех.

— От этого не легче, — равнодушно наморщила нос. — До последнего надеялась, что родители оклемаются, и мы сможем их дождаться, сохранить хоть какое-то подобие семьи. Но Ярослав решил иначе.

— Тебе есть, где жить?

— Естественно! Ты вчера там был.

— Костя уже рассказал, — как-то странно хмыкнул Исаев, словно он был не в особом восторге как от самого Коти, так и от его умственных способностей. — Но я хотел услышать от тебя. Как оказалось, Фомин тебя на удивление плохо знает. Гораздо хуже, чем Джокер.

— А вот Ваську моего я попрошу не обижать, — тихонько погрозила я пальцем. — Он, может, и дурной, да и псих на всю голову. Но ближе его у меня нет. Теперь нет и… Не спрашивай, Демьян. Ты лучше меня знаешь, чем опасно святить свои отношения с таким, как он. Джокер, конечно, может и Аларского к стенке прижать, и Ярослава, если я попрошу. Но я не буду. А Котя… мы росли все вместе, наши семьи дружили. Но Васька в моем обществе нуждался больше. Он же не всегда был таким… зеленым.

— Это я понимаю, — уж в чем, а в мозгах наследника особо крупной корпорации как-то сомневаться не приходилось. — Ярослав о вашем близком знакомстве, похоже, вообще не в курсе?

Я медленно покивала:

— Угу. Ярослав может из штанов впрыгивать, сколько угодно, но полностью перекрыть мне кислород у него не получится. И Джокер тут не причем. Квартиру папа на меня давно переписал, кроме нее есть еще доля в доме. Не в этом, в новом. Машина только моя, кофейня тоже. Ты удивишься, но доход с нее приличный, а главное стабильный. Кроме того, папа давно каких-то акций на мое имя прикупил, я не вникала. Ту карточку, что давала мама, Яр, естественно, почти сразу заблокировал. Но помимо собственной, есть еще та, куда отец деньги переводил на мое содержание, и она до сих пор пополняется его управляющим… Знаешь, никогда не умела тратить деньги. И теперь их скопилось столько, что хватит на десяток лет безбедной жизни. Успею и универ закончить, и работу найти. Папа сделал всё, чтобы мне не пришлось искать заработок и угол, куда приткнуться. Вот только чет от осознания собственного богатства ни горячо, ни холодно. Веришь?

— Верю, — парень спокойно кивнул, аккуратно счищая пепел с сигареты о край открытой керамической пепельницы. — У меня слишком дохера ушло времени, чтобы понять — деньги решают далеко не всё.

М-да. Похоже, без небольшой личной трагедии тут не обойтись. Жаль, расспрашивать, что же такое произошло у всемогущего Демьяна Исаева, я не имею никакого права.

Я сама попросила помочь, значит, я и должна обеспечить его всей имеющейся информацией. Даже той, о которой распространятся не очень-то и хотелось.

Да и вообще, лезть кому-то в душу против его воли — это не по мне. Захочет — расскажет!

— Тебе пора домой.

Я невольно замерла, забыв окончательно раздавить окурок в пепелке.

Что-то как-то… неожиданно закруглился наш задушевный разговор!

— Выгоняешь? — с любопытством поинтересовалась, скинув босые ноги на холодный пол. Не то, чтобы я была против, я и так слишком долго задержалась в гостях. Просто как-то внезапно у Антихриста поменялось и настроение, и тон!

— Соболева, иногда ты такая наивная, что тебя даже жаль, — парень потер переносицу, еда заметно поморщившись. — Ты действительно не догадываешься?

— О чем? — вскинула брови, глядя как с места поднимается Исаев…

И пискнуть не успела, когда он навис надо мной, упирая ладони в подлокотники кресла, а его лицо оказалось прям таки непозволительно близко от моего.

— Соболева, я ни хрена не рыцарь печального образа, — чужое горячее дыхание обожгло мои губы, заставляя грустное сердце в груди внезапно подпрыгнуть. — Я прекрасно помню, что сам подписался тебе помогать… Но если ты продолжишь и дальше бездумно сверкать голыми коленками, моя помощь ни хера не останется бескорыстной.

Я ненадолго затупила от внезапного поворота событий.

Потом посмотрела в его глаза, кажущиеся черными и бездонными в темноте, оценила мурашки на собственной шее от нескромного мужского присутствия, скосила взгляд на абсолютно голые ноги, которые никак не прикрывала просторная футболка…

И ойкнула.

Кажется, мне действительно пора домой!