О тибетском вопросе

1. Тибетский район издавна является неотделимой частью территории Китая

Китай — многонациональное государство, в котором проживают несколько десятков национальностей — ханьская, тибетская, монгольская, уйгурская, чжуанская и другие. Сотрудничая между собой на протяжении длительного времени, эти национальности сообща образовали единое государство. Тибет стал составной частью нашей великой Родины в результате длительного последовательного процесса. Вступление тибетского народа в великую семью народов Китая — это давний исторический факт. Свой выбор и решение тибетский народ сделал в процессе долгих дружественных связей, сплочения и взаимопомощи с другими народами Китая, главным образом — с ханьцами, после испытаний, в ходе которых они делили радости и горе и оказывали друг другу помощь в беде.

Дружественные связи между тибетцами и другими национальностями Китая, главным образом — ханьцами, начались очень давно. В Ⅶ веке (в начале танского периода) дружественные связи между ханьцами и тибетцами получили весьма большое развитие. Помимо экономических и культурных связей между ними также установились тесные политические связи. В 641 году танский император Тай-цзун выдал замуж за тибетского царя Сронцзангамбо принцессу Вэнь-чэн. Вслед за принцессой Вэнь-чэн в Тибет поехало большое число ремесленников ханьской национальности (мастера винокурения, мукомольного дела, выделки бумаги, туши и т. д.). Принцесса Вэнь-чэн также привезла с собой в Тибет грену шелковичных червей и другие вещи. Это сыграло определённую стимулирующую роль в развитии тогдашней экономики и культуры Тибета. Поэтому тибетцы весьма высоко чтят память принцессы Вэнь-чэн, и в Лхасе, во дворце Потала и в храме Чжовоканг, находятся её статуи. Прославлению принцессы Вэнь-чэн посвящена одна из лучших пьес традиционного репертуара тибетского театра.

Когда танский император Тай-цзун умер и на престол вступил Гао-цзун, Сронцзангамбо в письме к канцлеру Танской империи Чжансунь У-цзи писал: «Сын Неба только вступил на престол. Если кто-нибудь из подданных проявит нелояльность, я готов послать войска, чтобы общими усилиями покарать их». Он также послал пятнадцать различных изделий из золота и жемчуга для гробницы императора Тай-цзуна. Император Гао-цзун пожаловал Сронцзангамбо титул «Императорский зять — военачальник, Ван западного края», а впоследствии — «Цун-ван» и другие титулы. Всё это убедительно свидетельствует о тесных связях, существовавших в то время между ханьской и тибетской национальностями.

После принцессы Вэнь-чэн замуж в Тибет была выдана ещё одна принцесса — Цзинь-чэн, в 710 году танский император Чжун-цзун выдал её замуж за тибетского царя Чидецогтана. Отправляясь в Тибет, принцесса Цзинь-чэн взяла с собой «несколько десятков тысяч кусков шёлка и парчи», «труппу акробатов» и музыкальные инструменты. Впоследствии она попросила, чтобы ей были посланы «Маоши» («Шицзин» — «Книга песен» — с комментариями Мао Чана), «Лицзи» («Книга этикета»), «Цзочжуань» (книга, излагающая историю эпохи Чжоу), «Вэньсюань» («Хрестоматия словесности» Сяо Туна, жившего в лянскую эпоху) и другие книги. Таким образом, являвшиеся достоянием ханьской национальности кустарные изделия и производственная техника, а также музыка и научные взгляды получили дальнейшее распространение в районе Тибета. В 729 году Чидецогтан в адресе, преподнесённом танскому императору Сюань-цзуну, писал: «Я родственник покойного императора, удостоился чести получить в жены принцессу Цзинь-чэн и мы, таким образом, образуем одну семью, и всё население Поднебесной живёт в покое и радости». Этот исторический документ имеет очень большое значение. В нём тибетский царь заявил, что тогдашний Тибет и Танская империя «образуют одну семью».

В 821 году танский император Му-цзун и тибетский царь Чиралбацзин совместно соорудили «обелиск союза дяди с племянником». Это является ещё одним важным историческим памятником дружественных отношений, существовавших между ханьцами и тибетцами в танский период. Сооружённый свыше тысячи лет назад этот обелиск до сих пор сохранился в хорошем состоянии и стоит в центре Лхасы у входа в храм Чжовоканг.

С воцарением Танской династии из Тибета к танскому императорскому двору часто направлялись посланцы. Каждый раз, когда умирал гялбо (правитель Тибета), об этом доносилось танскому двору. Когда назначался новый гялбо, тибетцы выражали за это благодарность танскому двору. Когда вступал на трон новый танский император, из Тибета поступали поздравления. Кроме этого из Тибета к танскому двору направлялось множество посланцев с просьбой о разрешении торговли и для подношения дани и подарков.

Эпоха Танской династии была эпохой большого развития дружественных связей между двумя великими национальностями — ханьской и тибетской. В эту эпоху была заложена прочная база сплочённости тибетского народа со всеми народами Китая и, в первую очередь, с ханьцами, база для вступления тибетского народа в великую семью Родины и для создания совместно с другими народами Родины единого государства.

В последние годы Танской династии (середина Ⅸ века) в Тибете возникли междоусобные смуты и раскол. Между тибетским царем Ландармой и верхушкой буддийского духовенства возникли крупные противоречия и вспыхнула борьба. Царь Ландарма пал от руки монахов-убийц, и весь Тибет был охвачен смутой. В ходе этой смуты некоторыми тибетцами было предложено определить нового гялбо. Против этого выступил тибетский военачальник Лунькунжэ, он заявил: «Разве можно назначить кого-либо гялбо, если великая Танская империя не дала ему этот титул?» После падения династии тибетских правителей многие их родственники, сановники и подданные прибыли к танскому двору. Вслед за этим Тибет оказался расколотым на владения множества небольших племён. Возникла феодальная раздробленность. Феодалы без конца вели войны между собой. Тибетский народ оказался ввергнутым в пучину тягчайших бедствий. Такая хаотическая смута продолжалась четыреста лет, так как ни одно из тибетских племен не обладало силой для того, чтобы вновь объединить Тибет.

Со смутой в Тибете было покончено лишь в 1253 году, когда Мункэ — юаньский император Сянь-цзун — послал войска в Тибет. С этого времени Тибетский район вошёл в состав великой Юаньской империи и стал частью территории Китая.

За период с ⅩⅢ по ⅩⅧ века центральные правительства Китая одно за другим постепенно выработали гражданские и духовные институты в Тибете. Сохранившаяся до сих пор в Тибете система сочетания в одних руках гражданской и духовной власти впервые была введена в 1275 году. В этом году юаньский император Хубилай присвоил фа-вану («глава секты») Пакба-ламе, являвшемуся главой буддийской секты Сакья-ба, титул «Да-юань-ди-ши» («Наставника великого юаньского императора») за его заслуги в выработке новой монгольской письменности. Одновременно Хубилай вверил управление Тибетом главе секты Сакья-ба. Это было началом системы, при которой гражданская и духовная власть сочетаются. С этого времени последующие юаньские императоры стали назначать в Тибет своих комиссаров (этот пост был аналогичен посту министра-резидента при Цинской династии), которые ежегодно собирали с тибетского населения определённые подати и дань. Юаньские императоры создали в Тибете почтовые станции и военные гарнизоны, провели перепись населения, ввели ревизию деятельности местных чиновников и проводили другие мероприятия.

Юаньская династия положила конец феодальной междоусобице во всём Тибете, объединила Тибет и тем самым принесла широким массам тибетского народа мирную и спокойную жизнь. Это было то, к чему горячо стремился тибетский народ после четырёхсот лет междоусобной смуты. Поэтому, несмотря на то, что имели место гнёт и эксплуатация тибетского народа со стороны правителей Юаньской империи, положение, которое установилось в Тибете после предшествовавшей четырёхсотлетней междоусобицы, всё же принесло тибетскому народу очень большие выгоды и создало благоприятные условия для восстановления и развития производительных сил тибетского общества.

Вслед за падением Юаньской династии пришла к концу также и власть в Тибете главы секты Сакья-ба. На смену к власти пришёл «фа-ван» — глава секты Гэцзюй-пай («белое учение»). Впрочем это не внесло каких-либо изменений во взаимоотношения между районом Тибета и Родиной, выражавшиеся в подчинении этого района центру. Второй фа-ван секты Гэцзюй-пай Цзя-ян в 1372 году послал своего представителя в Нанкин к Чжу Юань-чжану — минскому императору Тай-цзу, чтобы передать поздравления с воцарением Минской династии, а наряду с этим испросить у Минского императора санкции на управление Тибетом. Минский император Тай-цзу даровал главе секты Гэцзюй-пай ряд почётных титулов: «Великий сыту», «Князь, усердствующий ради государства», «Государственный наставник буддийской веры», а также «издал эдикт, даровавший ему управление тремя частями Тибета». С тех пор каждый новый глава секты, вступая в должность, непременно направлял своего представителя в Пекин для получения титула. Минский император Чэн-цзу даровал главе этой секты Чжаба-Ганцану титул «Чаньхуа-вана» и вручил ему яшмовую печать. С того времени все главы секты Гэцзюй-пай носили этот титул, а некоторым из них также присваивался титул «Государственный наставник буддийской веры».

В минский период дружественные связи между тибетцами и другими национальностями Китая получили ещё большее развитие. В 1409 году император Чэн-цзу направил четырёх посланцев в Лхасу, чтобы пригласить главного монаха секты Гелуг-ба («Жёлтое учение») Цзонкаба во внутренние районы страны для проповеди буддизма. Сам Цзонкаба не мог этого сделать, а послал в Пекин своего старшего ученика Джамцинчуджи. Император Чэн-цзу присвоил Цзонкаба титул «Велико-милостивый Фа-ван», а император Сюань-цзун в свою очередь даровал ему звание «Государственный наставник».

Согласно статистическим данным министерства обрядов минского двора, в пятидесятых годах ⅩⅤ века из Тибета в Пекин ежегодно приезжало с данью 300—400 человек, а в шестидесятых годах их число увеличилось до 3—4 тысяч человек.

Когда власть Минской династии находилась накануне падения, господство фа-ванов секты Гэцзюй-пай в Тибете также было поколеблено. В 16‑м году правления Чун-чжэнь (1643) главы секты Гелуг-ба Далай Ⅴ и Панчен Ⅳ с помощью войск монгольского племенного вождя в Цинхае Гуши-хана свергли власть главы секты Гэцзюй-пай в Тибете. С тех пор править тибетским народом стала группа во главе с Далаем.

После вступления маньчжурских войск в районы к югу от Великой китайской стены Далай Ⅴ в 1652 году прибыл из Тибета в Пекин для того, чтобы принести цинскому двору свои поздравления и просить цинского императора облечь его титулом. В 1653 году, когда Далай Ⅴ возвращался в Тибет, цинский император Шунь-чжи пожаловал ему титул «Путунвачиладала в Западной земле всеблагого будды Далай-лама». Титул «Далай-лама» был официально установлен именно с этих пор. Функции и организационную структуру местного тибетского правительства (кашага) установил тоже цинский император — Цянь-лун. Он определил, что кашаг является высшим местным административным органом в Тибете, состоящим из четырёх калуней — высших чиновников местного тибетского правительства, стоящих ниже лишь регента.

В период Цинской династии, в особенности же в период правления Цянь-луна, связи между тибетцами и другими национальностями Китая стали ещё более тесными. В 56‑м году правления Цянь-луна (1791) в Тибет вторглись гурки из Непала. Гурки — одно из племен, живущих в Непале. В 1791 году, воспользовавшись небольшим инцидентом на тибетско-непальской границе, правители гурков начали крупную вооружённую агрессию в Тибете и дошли вплоть до Шигацзе. Все районы к западу от Шигацзе были заняты захватчиками, разбившими войска местного тибетского правительства. Весь Тибет находился под угрозой оккупации. Далай и Панчен послали тогда своих представителей в центральное, то есть цинское, правительство с просьбой о помощи. Цинское правительство удовлетворило эту просьбу и сразу же направило в Тибет армию, состоявшую примерно из двадцати тысяч человек.

Благодаря поддержке со стороны всех слоёв тибетского народа посланному цинским правительством войску удалось изгнать из пределов Тибета всех захватчиков, оккупировавших район Хоуцзан.

Отправка в Тибет войск цинским правительством имела далеко идущее значение. В результате этого захватчики были изгнаны из Тибета и была укреплена оборона в юго-западной пограничной окраине Китая. В то же время широкие массы тибетского народа получили наглядное представление о значении огромной помощи, оказанной им Родиной, что способствовало укреплению дружественных чувств между тибетцами и другими национальностями Китая и привело к дальнейшему упрочению связей между Тибетом и Родиной.

В последние годы Цинской династии и первое время после образования в 1911 году Китайской Республики отношения между Тибетом и Родиной были серьёзно нарушены из-за того, что империалисты стали ещё сильнее подстрекать тибетских реакционеров на различную преступную деятельность против Родины. Но Тибет издавна является неотделимой составной частью территории Китая. Между тибетским народом и другими народами Китая установилась исконная братская дружба, и они связаны общей судьбой, делят и радость, и горе. Империалистам и небольшому числу тибетских реакционеров никогда не нарушить этих дружественных отношений. Хотя тибетцы и выступали против политики национального угнетения, проводившейся цинским правительством и северными милитаристами, но в то же время они всегда горячо любили Родину и жаждали восстановления с ней нормальных отношений. Со страхом ощущая эту тягу тибетского народа, реакционеры из верхушки Тибета, даже будучи в тайном сговоре с заграницей, всё же не могли не признавать, что Тибет является частью территории Китая, и были вынуждены поддерживать контакты с китайским центральным правительством. В 1930 году гоминьдановское правительство направило должностное лицо в Тибет для осуществления связи. В том же году местное тибетское правительство в свою очередь направило Гонцио Тронгнера в Нанкин, где было учреждено представительство местного тибетского правительства. 17 декабря 1933 года умер Далай-лама ⅩⅢ, и местное тибетское правительство, согласно установившемуся порядку, 1 января 1934 года сообщило об этом гоминьдановскому правительству в Нанкине. В апреле того же года гоминьдановское правительство направило Хуан Му-суна в качестве специального посланца в Тибет для выражения соболезнования. В сентябре 1934 года Хуан Му-сун прибыл в Лхасу и присвоил Далай-ламе ⅩⅢ посмертный титул «Покровитель государства, всемилосердный, достигший полного совершенства Великий наставник». Он также учредил в Лхасе отделение Комиссии по делам Монголии и Тибета.

Зимой 1938 года местное тибетское правительство в Данцае в уезде Хуанчжун провинции Цинхай нашло «перевоплощение» Далай-ламы и обратилось к гоминьдановскому центральному правительству с просьбой послать высокопоставленного чиновника для председательствования на церемонии «возведения в сан». В марте 1939 года гоминьдановское правительство направило в Тибет председателя Комиссии по делам Монголии и Тибета У Чжун-синя. 22 февраля 1940 года на церемонии, происходившей во дворце Потала под председательством У Чжун-синя, Далай-лама ⅩⅣ был «возведён в сан».

После смерти Далай-ламы ⅩⅢ его обязанности выполнял хутухта Жэджэнь. Жэджэнь был в определённой степени патриотом, поэтому во время его управления в отношениях между Тибетским районом и Родиной произошло некоторое улучшение. В начале войны против японских захватчиков Жэджэнь руководил молениями в трёх больших монастырях Лхасы о победе Родины в этой войне.

В течение последующих десяти с лишним лет английские и американские империалисты и другие иностранные реакционеры значительно усилили свою деятельность, направленную на то, чтобы отколоть Тибет от Родины, но Китай непрерывно сохранял суверенные права в отношении Тибетского района.

2. Суверенитет Китая над Тибетом является общепризнанным фактом, отрицать который никто не может

Изложенное выше полностью свидетельствует о том, что на протяжении длительного исторического периода Тибет никогда не был независимым государством, а всегда составлял часть Китая. Это общепризнанный факт, отрицать который не могут даже империалисты. В 1903 году английский статс-секретарь по делам Индии лорд Гамильтон заявил, что Тибет «должен по-прежнему рассматриваться как одна из провинций Китая». 14 июня 1904 года английский министр иностранных дел в инструкции английскому послу в России признавал, что Тибет является «провинцией Китайской империи». Впоследствии в заключённом в 1906 году в Пекине между Китаем и Англией соглашении и в заключённом в 1907 году англо-русском соглашении Англия не могла открыто отрицать, что Тибет является частью территории Китая, хотя и использовала такую формулировку, как «сюзеренитет Китая над Тибетом» для того, чтобы замаскировать свою агрессию в Тибете. Даже совсем недавно государственные чиновники США также были вынуждены признать, что США никогда не считали Тибет независимым государством.

Что же касается Индии, то после провозглашения независимости она не раз заявляла об уважении суверенных прав Китая в отношении Тибета. Именно на основе этого взаимного уважения территориальной целостности и суверенитета между Китаем и Индией 29 апреля 1954 года и было подписано Соглашение о торговле и связях между Тибетским районом Китая и Индией, а также были сформулированы знаменитые пять принципов мирного сосуществования. После подписания этого соглашения премьер-министр Индии Неру, выступая 15 мая в Народной палате, подверг критике некоторые высказывания, представлявшие собой попытки отрицать суверенитет Китая над Тибетом. Он сказал: «Мне не известно, чтобы за последние несколько сот лет какая-либо зарубежная страна когда-либо отрицала суверенные права Китая в отношении Тибета».

И действительно, совершенно очевидно, что никто не в состоянии прямо отрицать суверенитет Китая над Тибетом. В этой связи империалисты и некоторые индийские деятели пытаются делать это окольным путём. Они заявляют, что «тибетцы» отличны от «китайцев» и поэтому, мол, Тибет является каким-то отдельным «государством». Дикая нелепость таких аргументов состоит в том, что противопоставляются два понятия — «тибетцы» и «китайцы». Однако всем известно, что Китай — многонациональное государство и что в состав китайцев входит несколько десятков национальностей — ханьцы, монголы, уйгуры, хуэйцы, чжуанцы и другие, в том числе и тибетцы. В мире много других государств, также образованных многими национальностями. Так неужели можно отрицать то, что они являются едиными государствами только потому, что одна национальность в них «отлична» от другой?

Имеется также другая категория людей. Они признают суверенитет Китая над Тибетом, но в то же время считают, что предпосылкой этого должна быть «автономия» Тибета. Логическая несостоятельность такой аргументации поразительна! Раз Тибет является частью территории Китая, то автономия Тибета может быть только внутренним делом Китая. Разве может она обусловливать и ограничивать суверенные права Китая в отношении Тибета? 26 августа 1950 года правительство Индии в направленном правительству Китая меморандуме, касаясь автономии Тибета, также признавало, что речь идёт об «автономии в рамках суверенных прав Китая». Поскольку дело обстоит так, то автономия никоим образом не связана с вопросом о суверенных правах Китая в отношении Тибета, тем более, что правительство нового Китая неизменно выступает за осуществление национальной районной автономии и многие национальные меньшинства уже образовали в великой семье Родины автономные районы, автономные округи и автономные уезды. И если бы не подрывная деятельность и помехи со стороны тибетских реакционеров, то в Тибете также давно уже была бы осуществлена районная автономия. Из этого видно, что чрезвычайная горячность, с которой некоторые относятся к тибетской «автономии», имеет целью лишь поднять шумиху вокруг этого вопроса, чтобы вмешиваться во внутренние дела Китая и отрицать суверенитет Китая над Тибетом. Но авторы этой затеи слишком переоценили свои возможности!

3. Империализм неуклонно проводит оголтелую агрессию в тибетском районе Китая. Борьба тибетских соотечественников против империализма — это важная составная часть антиимпериалистической борьбы всех национальностей страны

Если суверенные права Китая над Тибетом в прошлом ущемлялись, то это было всецело результатом империалистической агрессии. Но это отнюдь не может служить основанием для отрицания суверенных прав Китая над Тибетом.

С начала ⅩⅨ века империалистические страны начали оголтелую военную, политическую, экономическую и культурную агрессию против всех народов Китая, естественно, не избежал этой участи и тибетский народ. В начале своей агрессии в Тибете империалисты действовали с помощью грубой силы, пытаясь путём военного вторжения одним ударом оккупировать Тибет, превратить его в колонию, находящуюся под их непосредственным управлением.

В 1886—1888 годах английские империалисты предприняли своё первое вооружённое нападение на Тибет. Перед лицом мощного противника тибетский народ проявил мужество и упорство и в течение двух лет вел вооружённую борьбу, но в конце концов потерпел поражение. Причина поражения заключалась в превосходстве сил противника, а также в том, что тогдашнее центральное правительство (цинский двор) было прогнившим и неспособным, не оказало активной поддержки тибетскому народу в его борьбе против английского империализма. Таким образом английские империалисты захватили Чжэмынсюн (нынешний Сикким). В 1904 году английские империалисты начали второе вооружённое вторжение в Тибет. Как и прежде, тибетский народ героически сопротивлялся, но по тем же причинам, что и раньше, в ходе вооружённой борьбы он понёс большие потери.

Однако в результате решительного сопротивления, оказанного тибетским народом, английские империалисты ни в одном из этих случаев вооружённой агрессии не смогли добиться своей цели — захвата Тибета. Тогда английские империалисты перешли к более коварным методам и подкупили среди правящей группировки Тибета кучку национальных предателей и реакционеров, готовых стать приспешниками империалистических бандитов. Английские империалисты стали воспитывать из них своих агентов, чтобы с их помощью расколоть Тибет изнутри. Действуя всё более коварно, английские империалисты стали подстрекать своих лакеев к тому, чтобы, используя в качестве предлога борьбу против национального гнёта со стороны правительства Цинской династии, изменить направление борьбы тибетского народа, отвести его силы от сопротивления империализму и направить их против правительства Цинской династии, против других народов Родины. С тех пор среди реакционеров из тибетской верхушки возникла так называемая «проанглийская клика», вскормленная и поддерживаемая английским империализмом. Используя этих реакционеров, империалисты стали проводить заговорщическую деятельность, направленную на отрыв Тибета от Китая и на вовлечение Тибета в объятия империализма. Вся шумиха вокруг так называемой «независимости Тибета» с самого начала всегда была лишь грязным фарсом империалистов, пытающихся прикрыть этим агрессию в Китае, в первую очередь — в Тибете.

В 1911 году, когда в Китае вспыхнула Синьхайская революция, английские империалисты решили, что настал весьма удобный момент для агрессии в Тибете. По их наущению реакционеры из тибетской верхушки подняли широкий мятеж, изгнали из Тибета министра-резидента Цинской династии, зверски убили патриотов из верхних ламаистских кругов и дворянства. Остававшийся верным Родине Панчен-эртни Ⅸ был вынужден бежать из Тибета во внутренние районы Китая, чтобы избежать такой же участи.

Следующим шагом империалистов было оказание дипломатического нажима, чтобы заставить тогдашнее китайское правительство северных милитаристов признать отделение Тибета от Китая и превращение его в английскую колонию. Состоявшаяся в 1913 году Симлаская конференция, то есть так называемая «Китайско-англо-тибетская конференция», была созвана именно в результате сговора английских империалистов с тибетскими реакционерами. Было совершенно очевидно, что один из важных аспектов происков английских империалистов заключался в попытке использовать свою колонию — Индию для того, чтобы распространить колониальное господство Британской империи на Тибетский район Китая. Однако эти происки вызвали величайшее возмущение среди всех национальностей Китая, в особенности среди тибетцев. Китайский уполномоченный на Симлаской конференции отказался подписать предложенный текст соглашения, и китайское правительство никогда не признавало этого соглашения.

В 1918 году английские империалисты, воспользовавшись положением, создавшимся в результате 1‑й мировой войны, инспирировали вторжение тибетских реакционеров в районы Чамдо и Дэге. Английский же посланник в Китае выступил в роли «посредника», настаивая на проведении ещё одной «Китайско-англо-тибетской конференции» и пытаясь обманной уловкой заставить китайское правительство подписать текст соглашения, выдвинутого на Симлаской конференции и означавшего захват Англией Тибета. Однако из-за решительного сопротивления народов всего Китая, в том числе широких масс и патриотически настроенных деятелей тибетского народа, эти происки английских империалистов также закончились провалом.

На протяжении последующих десяти с лишним лет английские империалисты нагло продолжали вскармливать в Тибете своих ставленников, вмешиваться во внутренние дела Китая и подрывать нормальные отношения между центральным правительством Китая и местным тибетским правительством. В 1933 году умер Далай-лама ⅩⅢ и его обязанности стал выполнять хутухта Жэджэнь. Выражая патриотические стремления тибетского духовенства и широких масс тибетцев, хутухта Жэджэнь стал прилагать усилия для упрочения связей между Тибетским районом и Родиной, но это вызвало к нему ненависть со стороны английских империалистов и реакционеров из тибетской верхушки. С помощью клеветы они заставили его уйти с занимаемого поста. Впоследствии, в 1947 году, они сфабриковали против Жэджэня ложные обвинения в «бунтовском заговоре», арестовали и убили его. Вслед за этим реакционеры отравили Чечо-Церинга, отца Далай-ламы ⅩⅣ, находившегося в близких отношениях с Жэджэнем и питавшего к Родине патриотические чувства.

После ухода Жэджэня с занимавшегося им поста власть в Тибете захватили наиболее реакционные и оголтелые лакеи империалистов из правящей клики Тибета, во главе которых стояли Дагча, Локанва, Лосан-Джаси, Щагэба, Лхалу, Сясур и Соркан. Они нагло и явно занялись преступной изменнической деятельностью, пытаясь отторгнуть Тибетский район от великой Родины и превратить его в колонию империалистов. Летом 1943 года местное тибетское правительство (кашаг), подстрекаемое империалистами, вдруг объявило об учреждении так называемого «управления по иностранным делам». Это вызвало решительное сопротивление со стороны всех народов Китая, в том числе тибетского народа. Тогдашнее гоминьдановское правительство дало своему представительству в Тибете инструкции не иметь никаких связей с этим «управлением по иностранным делам».

После того, как все эти происки империалистов и тибетских реакционеров потерпели провал, они выкинули новый трюк. В марте 1947 года в Дели (Индия) была созвана «Паназиатская конференция», на которую были приглашены все страны Азии. Тибет также был приглашён на эту конференцию в качестве отдельного «государства». Заговорщические махинации империалистов не ограничились этим: среди флагов различных стран Азии, вывешенных в зале, где происходила конференция, они поместили также в качестве тибетского «государственного флага» тибетское буддийское знамя с изображением «снежных гор и львов». На карте Азии, вывешенной в том же зале, Тибет был выделен из пределов Китая. Всё это делалось для того, чтобы представить дело так, будто «независимость» Тибета является совершившимся фактом. Когда об этом стало известно, весь китайский народ был охвачен мощным негодованием, а китайская делегация на конференции заявила строгий протест. В результате организаторы конференции были вынуждены сделать поправки.

Ведя происки, направленные на создание «независимого Тибета», английские империалисты никогда не забывали использования отношений между Китаем и Индией в качестве предлога. Английский империалист, бывший представитель Англии в Тибете Бэзил Голд открыто заявлял: «Между двумя большими государствами должно находиться буферное государство. Китай должен сделать Тибет буферным государством, чтобы таким образом предотвратить столкновение между Китаем и Индией». Народы Китая и Индии мирно сосуществовали на протяжении многих лет и вообще нет никакой нужды в «буферном государстве» между ними, это был явный призыв к экспансии и агрессии.

Предельно ясно, что убийство Жэджэня, создание «управления по иностранным делам» и созыв «Паназиатской конференции» представляли собой усиление подлых агрессивных происков английского империализма против Тибетского района нашей Родины.

4. Американские и английские империалисты прилагали всяческие усилия, чтобы помешать мирному освобождению Тибетского района Китая, помешать тибетскому народу начать новую жизнь, но ход истории свидетельствует о том, что все происки империалистов и иностранных экспансионистов будут разбиты вдребезги, что вместе со всеми другими народами страны тибетский народ под мудрым руководством Коммунистической партии Китая и председателя Мао Цзэ-дуна будет идти от победы к победе

После победы китайского народа в войне против японских захватчиков место японского империализма в Китае занял американский империализм. Империалисты США принялись всячески пытаться превратить Китай в свою колонию. Они стали помогать гоминьдановским реакционерам и указали им начать всестороннее наступление на освобожденные районы.

Когда же в ходе освободительной войны китайского народа положение с каждым днём становилось явно неблагоприятным для гоминьдановцев, американские империалисты пустились на всяческие происки и козни, пытаясь во что бы то ни стало помешать китайскому народу добиться полного освобождения. Ещё во время 2‑й мировой войны американские империалисты начали происки, начали совать нос в дела Тибета, чтобы извлечь для себя выгоды. Американские империалисты стали ещё более активно проникать в Тибетский район, рука об руку с английскими империалистами строить тайные планы так называемой «независимости Тибета». В октябре 1947 года тибетские реакционеры по указке империалистов, в первую очередь — американских, организовали «торговую делегацию» во главе с Цзипонь Щагэбой, которая под предлогом обследования «торговых дел» в США, Англии и других странах отправилась в США, чтобы получить секретные инструкции американского правительства о том, как надлежит осуществить тайные планы, о которых говорилось выше.

В начале 1948 года «тибетская торговая делегация» прибыла в Нанкин. Тогдашнее гоминьдановское правительство пыталось отговорить членов этой делегации от поездки за границу, заявив при этом, что в случае, если они непременно захотят поехать, они должны будут оформить китайские паспорта. Тибетские реакционеры сделали вид, что они с этим согласны, но сами же вступили в Нанкине в тайный сговор с американским послом Стюартом. По указанию последнего они явились в американское консульство в Гонконге, где им были поставлены визы на «паспорта», сфабрикованные самим местным тибетским правительством (кашагом).

Вслед за этим, 19 июля 1948 года, они прибыли на самолёте в США.

После прибытия в США члены «тибетской торговой делегации» стали, как это было подстроено правительством США, проводить постыдную заговорщическую деятельность против Родины и продавать национальные интересы тибетского народа. Они повсюду выступали с самыми абсурдными заявлениями, вроде того, что «отношения между Тибетом и Китаем ограничиваются лишь религиозными связями. Китай вообще не имеет никакого права управлять тибетским народом, и китайского правительства совершенно не касается с какими паспортами мы выезжаем за границу».

Последующие события подтвердили, что отправка тибетскими реакционерами «торговой делегации» в США и Англию имела своей целью непосредственное обсуждение с их хозяевами вопроса о дальнейшем проведении деятельности против Родины. Летом 1949 года, когда Народно-освободительная армия форсировала Янцзы и освободила Нанкин и Шанхай и гоминьдановское правительство бежало в Гуанчжоу, а на Северо-Западе Народно-освободительная армия освободила Сиань и двигалась в отдалённые районы Северо-Запада, то есть, когда вся страна находилась накануне полного освобождения, в Лхасе произошёл инцидент «изгнание ханьцев», организованный сообща американо-английскими империалистами и тибетскими реакционерами. 8 июля 1949 года местное тибетское правительство (кашаг) вдруг направило представительству гоминьдановского правительства в Лхасе извещение, требующее, чтобы все работники этого представительства и члены их семей немедленно покинули Тибет. Местное тибетское правительство также направило из индийского города Калимпонга гоминьдановской Комиссии по делам Монголии и Тибета телеграмму следующего содержания: «Чтобы не допустить проникновения Коммунистической партии в Тибет, просим отозвать весь персонал представительства Центрального правительства в Тибете. Все сотрудники этого представительства и члены их семей уже извещены о необходимости возвратиться в установленный срок во внутренние районы».

Цель империалистов США и Англии и тибетских реакционеров состояла в том, чтобы заставить весь персонал представительства гоминьдановского правительства в Тибете покинуть Тибет и прервать связи между Тибетом и Родиной, чтобы таким путём отторгнуть Тибетский район от Родины и помешать Народно-освободительной армии Китая вступить в Тибет, добиваясь тем самым возможности продолжать закабалять тибетский народ. Поэтому, как только начался инцидент «изгнание ханьцев», англо-американские информационные агентства тотчас же подняли шумиху об отколе Тибета от Китая. Так, агентство Юнайтед пресс передавало: «Дипломатические круги сообщили, что тибетские власти, пользуясь затруднительным положением китайского правительства, возможно, полностью освободятся от номинального религиозного суверенитета Китая над Тибетом». Английское информационное агентство также сообщало: «Англия никогда не признавала, что Тибет, как это утверждается Китаем, является частью территории Китая и подвластен Китаю». Эти сообщения телеграфных агентств полностью разоблачали тайные козни англо-американских империалистов, по подстрекательству которых тибетские реакционеры организовали «изгнание ханьцев» и пытались отколоть Тибет от Родины.

Вскоре после инцидента «изгнание ханьцев» американские империалисты в августе 1949 года направили непосредственно в Лхасу матерого шпиона Лоуэлла Томаса для проведения заговорщической деятельности. В октябре 1949 года Л. Томас возвратился из Тибета в США, и американские газеты стали на все лады трубить о том, что «США готовы признать Тибет независимым государством и поддержать его просьбу о вступлении в ООН», а также, что США окажут местному тибетскому правительству «военную помощь». По признанию самого Томаса, он дал инструкции кашагу решительно противиться вступлению Народно-освободительной армии Китая в Тибет. Он говорил, что, если только Тибет создаст «технически оснащенную партизанскую армию, можно будет помешать Народно-освободительной армии вступить в Тибет».

Инцидент с так называемым «изгнанием ханьцев» вызвал величайшее возмущение народов всей страны, в том числе патриотически настроенных тибетцев. 2 сентября 1949 года агентство Синьхуа было уполномочено опубликовать передовую статью, в которой указывалось, что объявленное 8 июля 1949 года местными тибетскими властями изгнание ханьцев и персонала представительства гоминьдановского правительства из Тибета было инспирировано англо-американскими империалистами. Цель этой «антикоммунистической» затеи англо-американских реакционеров, действовавших в сговоре с реакционными местными тибетскими властями, состояла в том, чтобы «в то время, когда Народно-освободительная армия должна вот-вот освободить всю страну, попытаться лишить тибетский народ возможности получить освобождение, а также в ещё большей степени лишить его независимости и свободы, превратить его в колониальных рабов иностранного империализма».

К концу 1949 года была освобождена вся страна, за исключением Тибета и Тайваня, и 1 октября 1949 года в Пекине было провозглашено образование Центрального Народного правительства. Чтобы полностью завершить великое дело освобождения всей материковой части Китая, Народно-освободительная армия Китая решила войти в Тибет и освободить тибетский народ от эксплуатации и угнетения со стороны империалистов и реакционеров. В 1950 году Народно-освободительная армия Китая начала подготовку к походу в Тибет, и её передовые части достигли района Ганьцзы к востоку от реки Цзиньшацзян. Американские и английские империалисты и реакционеры в местном тибетском правительстве впали в ещё большую панику. В январе 1950 года американское агентство Юнайтед пресс передало сообщение о том, что тибетские власти собираются направить «миссию доброй воли» в США, Англию, Индию, Непал и Пекин, чтобы заявить о «независимости» Тибета. Американские и английские империалисты пытались создать этим предлог для открытого вмешательства во внутренние дела Китая, чтобы помешать Народно-освободительной армии вступить в Тибет.

20 января 1950 года агентство Синьхуа опубликовало заявление представителя Министерства иностранных дел КНР, в котором говорилось: «Тибет является территорией Китайской Народной Республики. Этот факт известен всему миру, и этого никто никогда не отрицал. Поскольку это так, власти Лхасы, безусловно, не имеют права самовольно посылать какую-либо «миссию» и тем более не имеют права заявлять о так называемой «независимости». Поскольку «независимость» Тибета будет рекламироваться перед правительствами США, Англии, Индии и Непала, а сообщение об этом передается американским агентством Юнайтед пресс, то, если даже допустить, что содержание этого сообщения не было сфабриковано агентством Юнайтед пресс, нетрудно видеть, что вся эта затея является спектаклем марионеток, приводимых в движение американскими империалистами и их приспешниками по агрессии в Тибете».

Чтобы способствовать скорейшему началу переговоров с местным тибетским правительством (кашагом) относительно соглашения о мирном освобождении Тибета, Центральное Народное правительство в июле 1950 года послало в Тибет заместителя председателя Сиканского провинциального народного правительства живого будду Гэда (патриот-тибетец), который должен был провести разъяснительную работу и тем самым устранить все недоразумения, существовавшие у местного тибетского правительства (кашага) в отношении Центрального Народного правительства, и добиться скорейшего начала переговоров. Но когда живой будда . Гэда прибыл 24 июля в Чамдо, он встретился со всевозможными обструкциями, чинившимися по указке английского шпиона Форда, и не мог продолжать дальнейший путь в Лхасу. 21 августа Форд отравил живого будду Гэда, который умер на следующий день. После смерти всё тело умершего почернело, а кожа отставала при прикосновении. Чтобы уничтожить следы своего преступления, Форд сжёг тело Гэды, арестовал сопровождавших его лиц и отправил их под конвоем в Лхасу (после освобождения Тибета этот английский империалист, совершивший тягчайшие преступления, был арестован).

Видя оголтелую преступную деятельность американских и английских империалистов в Тибете, Центральное Народное правительство, чтобы как можно скорее внести порядок в положение в Тибете и изгнать из Тибета империалистические силы, отдало Народно-освободительной армии приказ вступить в Тибет. Реакционные элементы из местного тибетского правительства (кашага), подстрекаемые американскими и английскими империалистами, дали указание тибетским войскам оказать сопротивление в районе Чамдо и воспрепятствовать продвижению Народно-освободительной армии в Тибет. Это преступление не могло, конечно, остаться безнаказанным. Народно-освободительная армия нанесла в районе Чамдо сокрушительный удар по сопротивлявшимся тибетским войскам, уничтожила 19 октября 1950 года главные силы тибетской армии, насчитывавшие свыше пяти тысяч человек, и освободила Чамдо. Тем самым был нанесён тяжёлый удар по преступным интригам англо-американских империалистов и кучки тибетских реакционеров, замышлявших помешать Народно-освободительной армии войти в Тибет и освободить тибетский народ. После освобождения Чамдо англо-американские империалисты подняли истошную шумиху. 1 ноября 1950 года тогдашний государственный секретарь США Ачесон на пресс-конференции в Вашингтоне клеветнически заявил, что освобождение китайским народом своей собственной территории является «агрессией», а также, что «США считают это весьма печальным и серьёзным событием». 15 ноября газета «Нью-Йорк таймс», являющаяся выразителем точки зрения Государственного департамента США, в передовой статье призывала ООН «вмешаться в тибетский вопрос». Английская газета «Таймс» в передовой статье от 31 октября 1950 года, озаглавленной «Тибет», без зазрения совести писала: «В истории нельзя найти оснований, подтверждающих китайские суверенные права в отношении Тибета». Газета также подстрекала правительства Индии и Пакистана предъявить Китаю «протест».

Кучка реакционеров среди тибетской правящей клики во главе с регентом Дагча, действуя в сговоре с империалистами и иностранными экспансионистскими силами, увезла Далай-ламу ⅩⅣ в Ятунг, намереваясь увезти его оттуда за границу. Намерение реакционеров увезти Далай-ламу в Индию вызвало сопротивление широких масс тибетского народа, а также трёх больших тибетских монастырей. Среди приближённых к Далай-ламе камбу и калуней также имелось немало людей, выступавших против бегства Далай-ламы в Индию и за переговоры с Центральным Народным правительством. В возникшей борьбе победу одержали патриотически настроенные прогрессивные силы, выражавшие чаяния широких масс тибетского народа и выступавшие против бегства Далай-ламы за границу. В связи с этим весной 1951 года регент Дагча ушёл в отставку и Далай-лама ⅩⅣ «вступил в исполнение обязанностей». Вслед за этим Далай-лама в феврале 1951 года направил в Пекин для переговоров Нгапо Нгаван-Джигми и четырёх других полномочных представителей местного тибетского правительства. Таким образом происки американских и английских империалистов помешать проведению прямых переговоров между Тибетом и Родиной потерпели полный крах.

После прибытия в Пекин тибетская делегация начала переговоры о мероприятиях по мирному освобождению Тибета с назначенными для этой цели представителями Центрального Народного правительства. Под непосредственным руководством Центрального Комитета КПК и Председателя Мао Цзэ-дуна переговоры происходили чрезвычайно успешно и менее чем за месяц было достигнуто соглашение по всем важным вопросам. 23 мая 1951 года состоялась церемония подписания «Соглашения между Центральным Народным правительством и местным тибетским правительством о мероприятиях по мирному освобождению Тибета». С заключением этого Соглашения нашли своё правильное решение вопрос об отношениях между Тибетом и Родиной, а также проблема отсутствия сплочённости внутри тибетской национальности, то есть отсутствия сплочённости между Далай-ламой и Панчен-эртни на протяжении тридцати лет. Это Соглашение явилось блестящим успехом Коммунистической партии Китая и Председателя Мао Цзэ-дуна в разрешении исключительно сложного национального вопроса внутри страны.

После подписания Соглашения о мероприятиях по мирному освобождению Тибета Далай-лама ⅩⅣ 17 августа 1951 года возвратился из Ятунга в Лхасу. 26 октября части Народно-освободительной армии в Тибете вступили в Лхасу и были восторженно встречены тибетским духовенством и гражданским населением. Таким образом тибетский народ освободился от империалистических пут, вернулся в лоно великой семьи Родины, сплотился воедино со всеми братскими народами Родины и вместе с ними стал строить великую Родину. После подписания Соглашения, состоящего из 17 статей, было осуществлено мирное освобождение Тибета, и Коммунистическая партия Китая и Народное правительство приняли ряд мер по оказанию энергичной помощи тибетскому народу в политическом, экономическом и культурном строительстве. Так, были построены шоссейные дороги между всеми важными районами Тибета; повсеместно были созданы больницы, в которых тибетцам оказывается бесплатная медицинская помощь; были созданы школы для детей тибетцев; были созданы промышленные предприятия, сельскохозяйственные и животноводческие фермы, чтобы развить в Тибете промышленность, сельское хозяйство и животноводство; чтобы помочь бедным тибетцам в развитии производства, им стали выдаваться низкопроцентные ссуды; были созданы государственные торговые органы, которые для содействия повышению жизненного уровня тибетского народа стали по высокой цене закупать местную тибетскую продукцию и по низкой цене продавать тибетцам товары первой необходимости — чай, хлопчатобумажные ткани, шёлк, сахар, табак и т. д. В 1956 году был учреждён Подготовительный комитет по созданию Тибетского автономного района, который начал подготовительную работу по осуществлению районной автономии для тибетского народа… Все эти мероприятия были с энтузиазмом поддержаны широкими массами тибетского народа.

Однако империалисты и реакционная клика из тибетской верхушки не желали примириться с возвращением Тибета в лоно великой семьи Родины и давно уже замышляли срыв Соглашения о мирном освобождении Тибета, готовили вооружённый мятеж. Они неустанно думали о том, как бы отколоть Тибет от великой семьи Родины и превратить его в колонию империализма. Индийские экспансионисты же, унаследовавшие от английских империалистов бесславную традицию агрессии в Тибете, стали подстрекать тибетскую реакционную клику на преступную изменническую деятельность. На протяжении последних лет Центральное Народное правительство абсолютно строго выполняло все положения Соглашения и неуклонно проявляло в отношении местного тибетского правительства (кашага) огромнейшее великодушие и занимало выжидательную позицию. В противоположность этому местное тибетское правительство (кашаг) не только не соблюдало и не выполняло своих обязательств по Соглашению, состоящему из 17 статей, но, более того, полагаясь на поддержку стоящих за его спиной империалистов и иностранных экспансионистских сил и на вооружение, сбрасываемое с самолётов чанкайшистской бандой, оно в конце концов дошло до того, что 10 марта нынешнего года подняло в Лхасе всесторонний мятеж.

Мятеж тибетских реакционеров является новым заговором империалистов и иностранных экспансионистов, тщетно пытающихся вторгнуться в Тибет. Главарями этого мятежа являются предатели, давно уже отверженные народом Родины, в том числе и бежавший за границу Локанва. Благодаря тому, что тибетский народ твёрдо стоит вместе со всеми другими народами Родины и решительно поддерживает Центральное Народное правительство, Народно-освободительная армия Китая смогла быстро ликвидировать мятеж. Как свидетельствует ход истории, все происки империалистов и иностранных экспансионистов будут разбиты вдребезги. Вместе со всеми другими народами Родины и под мудрым руководством Коммунистической партии Китая и Председателя Мао Цзэ-дуна тибетский народ будет смело и стремительно идти вперёд и очень скоро превратится из отсталой нации с крепостным строем в социалистическую передовую нацию.

1. Кому принадлежит в Тибете земля?

Тибетское общество разделяется в общем на два основных класса: на феодалов-крепостников и крепостных. В настоящее время из 1,2 миллиона человек населения Тибета феодалы-крепостники и должностные лица их правительства составляют менее 5 процентов, крестьяне составляют 60 процентов, животноводы — 20 процентов, ламы — 15 процентов. Имеется, кроме того, небольшое число ремесленников и торговцев. Именно это меньшинство, не составляющее и 5 процентов населения, владеет в Тибете важнейшими средствами производства — всеми землями, включая горы, водоёмы, пастбища, леса и прочие неземледельческие угодья, вследствие пут крепостного строя и чрезвычайной отсталости агротехники производство в Тибете находится на очень низком уровне развития — на одного человека там производится в среднем только 150 цзиней зерна в год. Фактически вся земля в Тибете принадлежит местному тибетскому правительству, дворянству и монастырям. Каждой из этих трёх категорий крупных владельцев принадлежит примерно одна треть всех земель в Тибете.

Местное тибетское правительство является не только самым крупным феодалом-крепостником, но и орудием диктатуры крепостников. Оно имеет политическую власть и армию и использует их для обеспечения своих классовых интересов. Земли, принадлежащие непосредственно местному тибетскому правительству, называются «цзунчи» («цзун» означает — правительственное, «чи» — поместье). Кроме того, в отношении земель дворянства и монастырей местное тибетское правительство имеет право конфискации и пожалования. Земли дворянства называются «геричи». Дворянских семей в Тибете насчитывается 200—300, причем 20—30 семей обладают решающими политическими правами в местном тибетском правительстве. Изменившие Родине и бежавшие в Калимпонг (Индия) Юйто, Щагэба, Пала и другие происходят из самых влиятельных дворянских семей Тибета. Каждая дворянская семья содержит для управления своими поместьями управленческий аппарат. Монастырские земли называются «чоэчи». Все тибетские монастыри имеют собственные поместья, всеми доходами от которых распоряжаются верхние слои лам (эти ламы имеют кроме того и личные поместья). В каждом монастыре есть специальный аппарат для управления поместьями.

2. Бедственное положение прикреплённых к земле крепостных

Все тибетские крестьяне являются прикреплёнными к земле крепостными. Не имея совсем собственной земли, они могут обрабатывать для себя лишь небольшие клочки, выделенные им в пользование крепостниками. Крепостные ежегодно должны две трети, а порой даже три четверти времени безвозмездно работать на землях крепостников, давая последним возможность жить роскошной жизнью паразитов. Количество земли, возделываемой в Тибете одной крепостной семьей, колеблется обычно от нескольких кэ до 30—40 кэ, очень редко превосходя 50—60 кэ («кэ» — мера веса, в различных районах различная, но обычно она равняется примерно 12,5 килограмма; применительно к земле «1 кэ» соответствует площади, засеваемой 12,5 килограмма семян).

Крепостные разделяются на три прослойки — «чаба», «дуйцюнь» и «ланшен». «Чаба», т. е. «служилые», являющиеся высшей прослойкой среди крепостных, составляют примерно 45 процентов всех крепостных. Обрабатывая выделенный им участок земли, они обязаны безвозмездно выполнять различные повинности и для феодала-крепостника (так называемые «внутренние повинности»), и для местного тибетского правительства (так называемые «внешние повинности»). Свыше 70 процентов «чаба» являются бедняками, а подавляющее большинство остальных «чаба» также являются трудящимися. Согласно данным произведенного в Пенанцзуне обследования, всего лишь 1,5 процента «чаба» пересдают в аренду полученный от крепостника участок другим крепостным и по своему положению напоминают существовавших до земельной реформы во внутренних районах Китая субарендаторов, которые пересдавали по частям помещичью землю крестьянам. Эта часть людей либо вовсе не трудится, либо занимается только лёгкими вспомогательными работами. Прослойка «дуй-цюнь» (т. е. «бедные дома») — это разорившиеся и сбежавшие с земли крепостные из прослойки «чаба». Они составляют тоже 45 процентов всех крепостных. У них очень мало обрабатываемой земли, а также скота и сельскохозяйственного инвентаря. Живут они ещё беднее, чем «чаба», и их социальное положение тоже ниже «чаба». «Ланшен» — это домашние слуги, безвозмездно работающие на крепостника всю жизнь. Рождающиеся у них дети не принадлежат им самим, а выросши, как и родители, становятся «ланшенами» крепостника. Из всех тибетских крепостных прослойка «ланшен» занимает самое низкое социальное положение и живёт в наиболее тяжёлых условиях. Это — почти рабы.

Крепостные лишены личной свободы. Если крепостник передаёт своё поместье другому, то вместе с землей, скотом и сельскохозяйственным инвентарем в руки нового собственника переходят и крепостные. Если крепостной хочет оставить землю, он должен получить от крепостника «разрешение». Самовольно сбежавший крепостной, если он будет схвачен, подвергается штрафу и тяжёлому физическому наказанию. Во всех поместьях, как правило, имеются винтовки, плети, «кожаные ладони» (кусок кожи размером с ладонь, употребляемый для избиения) и другие орудия наказания. Крепостники и их приказчики имеют право делать с крепостными всё, что им угодно. Они могут пороть и истязать крепостных, отрезать им носы, руки и ноги, выкалывать глаза и даже предавать мучительной смерти. Рождающиеся у крепостных дети сразу же регистрируются в книгах, как будущие крепостные.

Все более или менее крупные стада скота в Тибете принадлежат феодалам-крепостникам. Смотрят за этими стадами крепостные, которые прикреплены к пастбищам и не могут их свободно покидать.

Жизнь крепостных в Тибете как земледельцев, так и животноводов беспросветна. Понятно, поэтому, что они не проявляют в производственной деятельности никакого рвения. Когда терпеть становится совершенно невмоготу, крепостные используют единственный выход — пренебрегая большой опасностью, бегут в другие места. Вследствие этого большие земельные площади в Тибете ежегодно остаются невозделанными.

Бежавшие в другие места крепостные предлагают свои услуги другому владельцу. Таких крепостных называют «яньхоху» в прослойке «дуйцюнь». Определённых повинностей у своего нового господина они не несут, но должны отрабатывать на него ежегодно примерно 10 дней (так называемую «повинность яньхо»), а остальное время могут работать наёмными батраками. «Яньхоху» полусвободны, при условии уплаты помещику барщинной подати они могут уходить куда им угодно. Это полусвободное положение является, по сути дела, завоеванием крепостных, достигнутым в результате борьбы, ведущейся ими в форме бегства.

3. Формы феодальной земельной ренты в Тибете

В Тибете существуют две формы земельной ренты. Одной из них, главной, является отработочная рента (барщина), другая представляет собой смешанную ренту продуктами, отработками и деньгами. В редких случаях земельная рента уплачивается только натурой. Барщина тяжёлым бременем давит трудовой народ, не давая ему возможности воспрянуть к новой жизни. Свои земли крепостники в большинстве случаев разделяют на две части: на так называемые «самоэксплуатируемые» и на распределяемые среди крепостных в качестве наделов. Примерно 70 процентов лучших своих земель крепостники оставляют в качестве «самоэксплуатируемых», а остальную часть распределяют среди крепостных. Все работы по возделыванию «самоэксплуатируемых» земель крепостники возлагают на плечи крепостных, получивших у них земельные наделы. Этот безвозмездный принудительный труд на крепостника называется «внутренней повинностью». Распределением «внутренних повинностей» в большинстве случаев ведают приказчики. Как правило, каждая семья, состоящая из четырёх человек или обрабатывающая около 10 кэ земли, обязана посылать одного человека для безвозмездной работы на крепостника в течение круглого года. Помимо возделывания полей, этот работник должен косить траву, обмолачивать и молоть ячмень, выполнять по указанию крепостника все другие работы. Крепостник обычно получает от 65 до 85 процентов всего собираемого с его земли урожая. Когда крепостникам нужно произвести какую-либо работу, они всегда возлагают её выполнение на крепостных. Крепостные должны также, в порядке очередности, работать у крепостников в качестве домашней прислуги: строить для них дома, перевозить зерно и прочие грузы. И за всю эту работу они не получают никакого вознаграждения.

Крепостные должны выполнять различные повинности не только для крепостников, но и для местного тибетского правительства. Трудовые повинности, выполняемые крепостными для местного тибетского правительства, а также натуральные поставки и денежные взносы ему называются «внешними повинностями». Всеми «внешними повинностями» ведает местное тибетское правительство.

Значительная часть земель крупных владельцев всех трёх категорий поставлена всецело на службу местному тибетскому правительству. Такие земли называются по-тибетски «чакан» («ча» — казенная служба, «кан» — участок земли площадью от 40 до 80 кэ). Крепостные, получившие от владельца землю категории «чакан», должны выполнять для местного правительства установленные повинности и уплачивать ренту. Одна из таких повинностей называется «дуканча». Она представляет собой в основном транспортную повинность, более известную под названием «ула». Крепостные обязаны безвозмездно предоставлять рабочую силу и животных для перевозки людей и грузов по свидетельствам местного тибетского правительства, безвозмездно выполнять строительные работы для местного тибетского правительства или по его указанию, обслуживать находящихся в поездках должностных лиц местного правительства и военнослужащих тибетской армии, безвозмездно предоставляя им пищу, ночлег и транспортные средства; поставлять местному правительству всё, что ему потребуется, в том числе масло, ячмень, топливо, фураж, бумагу. Максимальный объём отработок по повинности «Дуканча» в течение года эквивалентен однодневной работе 500 с лишним человек и 400 с лишним животных, не считая расходов продуктами и деньгами. Минимальный объём отработок эквивалентен однодневной работе 200 с лишним человек и 100 с лишним животных, не считая расходов продуктами и деньгами. Другой вид повинностей, называемый «маканча», заключается в несении военной службы вместо уплаты земельной ренты. Возделывающие земли, требующие выполнения повинности «маканча», обязаны выставлять с каждого «кана» земли установленное местным тибетским правительством число солдат, частично обеспечивая уходящих на военную службу продовольствием и одеждой.

Натуральная рента составляет обычно треть получаемых с земли доходов (иногда доход распределяется между владельцем и крепостным пополам или в пропорции 6:4). Кроме сельскохозяйственных продуктов, вносимая крепостнику натуральная рента состоит также из продукции кустарного ремесла. Например, крепостные изготовляют для своего господина определённое количество домотканого сукна «пулу», «цзамбы» (поджаренная с маслом и солью ячменная мука), мешков и т. д. Многие крепостные являются в то же время и ремесленниками. Они также обязаны поставлять в уплату земельной ренты продукты своего труда. Если они гончары, то поставляют гончарные изделия, если они изготовляют деревянную посуду — то деревянную посуду.

Кроме того, тибетские трудящиеся жестоко страдают от обирательства ростовщиками и от тяжёлых подушных податей, высасывающих из них все соки.

Ростовщичеством занимается и местное тибетское правительство, и дворянство, и монастыри. После мирного освобождения Тибета процентные ставки были снижены: для местного тибетского правительства — до 10 процентов, для дворян и монастырей — до 16—20 процентов. 80—90 процентов крепостных в Тибете являются должниками крепостников, причём из-за очень высоких ставок и начисления процентов на проценты крепостные часто не в состоянии выбраться из долга, который в отдельных случаях достигает 10 с лишним тысяч кэ зерна. В некоторых случаях крепостные выплачивают долг в течение ста и более лет, но погасить его так и не могут. По сути дела опутывание крепостных такими неоплатными долгами, которых не в состоянии уплатить ни взявший, ни его дети и внуки, служит для крепостников средством ещё более прочного прикрепления крепостных к земле.

Подушная подать в различных местностях различна. Кроме того, размер её зависит от физического состояния и мастерства крепостных. Обычно размер её колеблется от 2—3 до 8—10 тибетских лянов серебра в год, однако иногда он доходит до 150 лянов. Подушная подать взимается с лиц в возрасте от 18 до 60 лет.

4. Тяжкие оковы скоро будут разбиты

В принятом 28 апреля 1959 года первой сессией Всекитайского Собрания народных представителей второго созыва «Постановлении по вопросу о Тибете» говорится: «Нынешний общественный строй в Тибете представляет собой крайне отсталую крепостную систему; в мире редко можно встретить такую жестокую эксплуатацию, такой гнёт и такие зверства, которым подвергаются трудящиеся в Тибете со стороны крепостников; и даже те люди, которые беспрерывно твердят о своем «сочувствии» тибетским мятежникам, не могут объяснить, почему они так упрямо и так усердно поддерживают именно такой отсталый строй. Тибетский народ давно уже решительно требует изменения своего общественного строя, и многие просвещённые люди из верхних и средних слоев общества также поняли, что без реформ невозможны процветание и развитие тибетской национальности. Благодаря ликвидации мятежа, поднятого реакционными элементами бывшего местного тибетского правительства, которые выступали против реформ, созданы условия для успешной реализации требования широких масс тибетского народа об осуществлении реформ. Подготовительный комитет по созданию Тибетского автономного района должен в соответствии с Конституцией, учитывая желания широких масс тибетского народа, а также социальные, экономические и культурные особенности Тибета, постепенно осуществлять демократические реформы в Тибете, избавить тибетский народ от бедствий и страданий и заложить фундамент для строительства процветающего социалистического нового Тибета». Мрачный, отсталый, жестокий крепостной строй, тяжким бременем давящий трудовой народ Тибета, будет постепенно изменён, и крепостные обретут свободу. Все народы нашей страны испытывают радостное воодушевление в связи с тем, что трудящиеся Тибета в самом ближайшем будущем обретут новую жизнь.